Текст книги "Возвращение в Эдем. Книга 2"

Глава тридцать вторая

Утром в день очередного заседания правления «Харпер майнинг», которое проводилось каждый месяц, Стефани проснулась рано и оделась с особой тщательностью. Сегодня она должна была возобновить боевые действия против Джейка. Как только начнется заседание, она предложит аннулировать вотум недоверия по вопросу пребывания ее на президентском посту, вынесенный ей в прошлый раз. Для того чтобы протолкнуть это предложение и убедить сомневающихся в том, что она снова на коне, ей надо было произвести самое благоприятное впечатление. «Одеться нужно так, чтобы ни у кого не возникло даже подозрения, что я не в форме», – говорила она себе, тщательно просматривая свой гардероб. В конце концов Стефани остановилась на деловом костюме цвета серого древесного угля, который подчеркивал белизну кожи и оттенял глубину глаз. Но чтобы не выглядеть слишком строго, она добавила к нему алую блузку с экстравагантным бантом на шее. «Красное – это опасность для вас, мистер Сандерс, – пообещала она. – Чтобы вы поняли, что я возвращаюсь».

Когда Стефани появилась в приемной «Харпер майнинг», она сразу же поняла по выражению глаз Джейка, что ее усилия не пропали даром. И, хотя она ненавидела Сандерса всей душой, ей было приятно заметить в его глазах невольное восхищение.

– Доброе утро, – пробормотал он. – Добро пожаловать в мой… наш офис.

Стефани непримиримо взглянула на него через стол, когда он взялся за старое:

– Я предложил разделить президентство в «Харпер майнинг»… саму компанию… и сейчас подтверждаю, что это был бы самый удачный выход. Вы обдумали мое предложение?

– Оно не многого стоит.

– Стефани… не позволяйте вашей гордыне взять верх над вашим разумом. Это все еще «Харпер майнинг». Вы уверены, что хотите расстаться с компанией?

– Единственное, в чем я уверена, так это в том, что я не могу работать с теми, кому не доверяю. Боюсь, что вы как раз попадаете в эту категорию.

Он нахмурился:

– Все или ничего, так, что ли?

– Именно. Я пришла предупредить вас, что собираюсь внести на этом заседании предложение о том, чтобы вотум недоверия ко мне был аннулирован. Если мне удастся, а, как вы знаете, мои шансы велики, вам придется покинуть этот офис еще до полудня.

– Понимаю. Вы, вероятно, еще не видели повестку дня. – Он взял лист бумаги, лежавший перед ним, и бросил его через стол Стефани. – Пункт первый.

С возрастающим беспокойством Стефани читала и перечитывала документ.

– Как видите, – подчеркнуто спокойно говорил Джейк, – я включил предложение о вашем исключении из правления. Если бы мы пришли к соглашению, я бы опустил этот пункт.

Ее руки дрожали, когда она спросила:

– Вы уверены, что вам хватит голосов?

– Достаточно уверен, чтобы попытаться.

– Но вы кое-что упустили.

– Что же?

– Мое предложение. Я имею законное право голосовать против моего исключения.

Он немного помолчал. Затем с мягкой снисходительной улыбкой проговорил:

– Порядок ведения собрания, моя дорогая мисс Хар-пер: ваше предложение не включено в повестку дня. Следовательно, оно может быть поднято только в конце заседания в пункте «разное». Но вполне возможно, к тому времени вы уже больше не будете членом правления и поэтому не сможете ничего предлагать.

– А теперь я скажу вам, что я собираюсь делать дальше. – Она с трудом узнавала свой голос. – Я собираюсь отправиться на биржу и потребовать полного и подробного разбирательства, как вы приобрели недостающие акции, чтобы купить компанию, и как случилось, что наш внутренний список акций оказался подделанным.

– Ну что ж, теперь мы знаем, кто на чем стоит, – сказал он, хотя с удовольствием сказал бы: «О женщина, зачем бороться со мной, когда за одну твою улыбку, за один взгляд или поцелуй я верну тебе эту проклятую компанию, и покончим со всем».

Он поднялся, чтобы направиться в комнату для заседаний правления.

– Кстати, еще одна маленькая процедурная деталь. Мне бы очень не хотелось, чтобы выглядело так, будто я связываю вам руки. Но если вы проиграете голосование по первому пункту сегодня, вы будете исключены из правления и не будете больше президентом «Харпер майнинг». И вы не сможете требовать от биржи какого бы то ни было расследования, так как станете частным лицом. Так что дела компании больше не будут иметь к вам никакого отношения.

Ошеломленная Стефани вышла из кабинета в приемную, почти не обратив внимания на Хилари. Секретарь подняла на нее глаза и сказала:

– О, мисс Харпер.

– Что?

– По поводу вашего звонка принцу Амалю. – Она посмотрела в свои записи. – Мы пытались связаться с ним, как вы просили… Очевидно, он выехал по делам из страны, и в настоящий момент его нет.

– Вы пытались? Это очень важно.

Хилари проводила ее долгим взглядом. Ее мучили угрызения совести по отношению к Стефани и неопределенность сложившейся ситуации. Последнее, однако, длилось недолго. Уже через полчаса Хилари звонила своей подруге из бухгалтерии:

– Мисс Харпер исключена из состава правления! Она проиграла голосование по предложению, внесенному мистером Сандерсом. И ты даже представить себе не можешь, что произошло: голоса распределились поровну, и у нее все вроде было в порядке. Но тут ее собственный сын, Деннис, проголосовал против.

Филип сидел один в своей квартире. Окна с двойными рамами были плотно закрыты, хотя день был солнечный и теплый. Он должен был успокоиться. Он должен был заставить себя все обдумать. Только тогда буря, бушевавшая в нем, утихнет. Филип снова взял документ, лежавший перед ним на столе.

«…Наблюдая за миссис Стюарт, как было условлено, в течение указанного времени… постоянное посещение своего парикмахера на Кинг-стрит… покупка платьев в Стрэнд-Аркад, на Элизабет-стрит, Мартинплаце…

Указанное лицо также часто посещало фешенебельные апартаменты в отеле «Риджент», где проживает финансист Джейк Сандерс. Горничная в гостинице может засвидетельствовать, что данное лицо регулярно вступало в половые сношения с Джейком Сандерсом в течение нескольких месяцев. Дополнительные доказательства могут быть представлены в случае необходимости массажисткой Пик Сан Ву…»

Он должен все обдумать. В течение нескольких месяцев… Это означает, до того, как они поженились… но, Джилли, почему? Часто посещала. Да, Джилли была не из тех женщин, которые что-либо делают наполовину. Особенно по части обмана и хитрости. И сведения с ума мужчин… Он должен все обдумать. Если бы только он мог обдумать все…

– Ну как?

– Все замечательно. Стефани Харпер можно сбросить со счетов.

– Фантастика!

– Как насчет шампанского? Я хочу отметить мою победу над этой дамой, когда вернусь к себе.

– Нашу победу, прошу прощения. А шампанского полно, несмотря на то что я уже начала без тебя.

– Ну пускай, нашу победу. Кажется, ты так уверена в этом!

– Так же, как и ты, раз велел мне быть здесь и готовиться к торжественному событию.

– Ну… и ты подготовилась? Последовал непристойный смех:

– Настолько, что у меня пар валит из ушей. И если ты не поторопишься, я начну с коридорным из гостиницы.

– Держи себя теплой для меня, Джилли. А шампанское холодным. Я не задержусь.

– Жду!

Атмосфера в спальне в Эдеме была наэлектризована до предела. Ярость и негодование Дэна не знали границ. Стефани возмущала его, и он не понимал, как Джейку удалось так легко одержать верх над ней. Она еще раз доказала, что бездействовала, в то время как Сандерс умело плел интриги. Каждый раз, когда она планировала удар, он на ход опережал ее. Потерять свое место во главе «Харпер майнинг» было достаточно тяжелым потрясением. Но к тому же еще и быть выброшенной из правления, лишиться своих полномочий и всех связей с компанией, которая была частью ее жизни, – все это было таким унижением, что могло бы вызвать гнев и у святого.

Но когда в происшедшем виноват собственный сын! Дэн всегда был невысокого мнения о Деннисе, но даже он не мог представить себе, что парень может выкинуть подобное!

– Он хоть объяснил почему? – безнадежно спрашивал Дэн.

Стефани сидела на пуфе, теребя в руках платок.

– Только зло взглянул на меня… и проголосовал.

– Ну и ублюдок!

Никогда прежде Стефани не слышала от него грубых слов.

– Он просто очень рассержен на меня, пытается за что-то отомстить.

– За что?

– Ну… за Тома… за то, что я нашла тебя…

– Да нет, конечно!

– Ну что-то должно быть. После того как мы вернулись с Орфея, прекратились его отношения с Касси Джонс, помнишь ее? Он стал таким несчастным… Но все равно это не объясняет… выпад против меня.

– Стеф, я и раньше говорил тебе, что Деннис не может стать достойным наследником «Харпер майнинг». Мне приходится только сожалеть, что мои слова подтверждаются при таких трагических обстоятельствах.

– При нынешнем положении дел у него лучшие шансы стать президентом, чем у меня, – горько заметила Стефани. – По крайней мере, он все еще в составе правления! И он, должно быть, здорово выиграл в глазах нового президента.

– Насколько я понимаю, он сжег за собой мосты и теперь не может рассчитывать на то, что все мы будем относиться к нему по-прежнему. Стеф, постарайся, чтобы я не видел его. Может быть, я и инвалид, но я не удержусь от удовольствия хорошо врезать ему!

– В конце концов, возможно, и в этом есть свои плюсы, – Стефани замолчала, погрузившись в свои мысли.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Помнишь, как часто ты советовал мне не относиться к Деннису как к маленькому мальчику: бесконечно прощать его, давать ему возможность исправиться, избавлять его от всякой ответственности?

– Конечно, помню.

– И вот я понимаю, что я в конце пути. Деннис показал, что он больше не считает меня своей матерью. Поэтому и не ведет себя как мой сын. Думаю, что он наконец становится взрослым. Надеюсь только, что еще не слишком поздно.

Филип сосредоточенно смотрел на диктофон, стоящий перед ним на столе в его офисе. Он пользовался диктофоном тысячу раз – почему же теперь ему было так трудно решиться? Он должен все обдумать. Обдумать! Нахмурив брови, Филип поднял диктофон и нажал кнопку пуска.

– Стефани, – начал он, – это Филип Стюарт. Конечно, было бы лучше лично поговорить с тобой. Но это… невозможно. Поэтому я посылаю тебе эту запись, чтобы предупредить тебя. – Он вдруг заметил, что не нажал кнопку записи. – Ну что ж, начнем еще раз. Надавим на обе кнопки.

– …Я не могу жить после того, что Джилли мне сделала. Теперь я уверен, что она намеревается погубить и тебя тоже…

«Намеревалась ли она погубить меня? Она любила меня… временами. Я никогда не знал и не предполагал, что она все время была с Сандерсом. Я довольствовался крохами, пока он наслаждался пирогом. Но довольно…»

– …Джилли одурачила всех нас. Теперь я понял, что я величайший дурак. Мы все старались поверить в то, что Джилли начала новую жизнь. И никто не захочет посылать ее обратно за решетку. Но для твоей собственной безопасности, я умоляю тебя, не доверяй ей ни на грош…

Какую роль сыграла Джилли во всем, что произошло после ее возвращения из Нулавы? Этот «несчастный случай» со Стефани… и каким же он был безумцем, даже преступником, подтверждая ее алиби! Эта порочная женщина отвратила его от Закона, которому он следовал всю жизнь и который уважал, видя в нем единственное средство, чтобы пресекать деятельность бездушных и жестоких, легко идущих на убийство людей и призывать их к ответу. А теперь для него все кончено.

– …Пожалуйста, не сомневайся, все, что я говорю тебе, – правда. Я прошу тебя передать все Дэну или Биллу Макмастеру. Она часто оскорбляла Билла в разговоре со мной, и сейчас я понимаю почему: Билл видел ее насквозь и пытался помешать ей…

«Почему мы не раскусили ее? Почему не поняли? Когда она влюбилась в Грега Марсдена, то не позволила помешать ей. В этом не было ничего нового: клятвы, приносимые супругами, могут остановить кого угодно, но не Джилли. Пусть Грег был мужем ее лучшей подруги, пусть они были молодоженами и даже справляли свой медовый месяц – ничего не остановило ее. Она даже получала удовольствие, если в этом был элемент опасности, и ей всегда был приятен вкус запретного плода. Даже перспектива оказаться за решеткой не удержала ее, когда она взяла винтовку и выстрелила в него».

– …Когда развеется дымовая завеса лжи и интриг Джилли, ты увидишь, что именно акции Джилли позволили Джейку Сандерсу возглавить компанию. Она хотела отобрать у тебя «Харпер майнинг», она хочет этого и сейчас. Она хочет уничтожить тебя. Только Бог знает, как далеко она готова зайти. Пусть полиция возобновит расследование аварии, в которую ты попала. Уверен ли Дэн, что катер налетел на бревно? Я считаю, что Джилли способна приготовить праздничный сюрприз вам обоим… Ведь ты, вероятно, знаешь, с какой злобной завистью Джилли относилась ко всему, что у тебя есть, Стеф: к «Харперу», Эдему, к твоим детям, к Дэну… Я должен идти. Есть нечто, что я еще должен сделать. Пусть все не окажется тщетным. Стройте ваше будущее с Дэном. Будьте счастливы. Да благославит вас Господь…и прощайте.

Филип нажал на стоп-кнопку, перемотал запись, вложил ее в пакет, на котором был написан адрес, и запечатал его. Затем он открыл дверь своего офиса. В холле ждал мотоциклист-курьер, с руки которого свисал защитный шлем.

– Извините, – сказал Филип, – вы бы не могли срочно доставить это мисс Стефани Харпер?

– Распишитесь здесь, сэр.

– Когда она получит пакет?

– В течение часа, – в голосе курьера чувствовалась обида. – Ручаюсь вам. Конечно, если он не адресован в Мельбурн.

– Нет, это в пригороде Сиднея. Спасибо.

Курьер вышел, надевая и застегивая свой шлем. Филип тщательно прибрал на столе, взял портфель, запер дверь в контору и сел в машину. Он погнал свой автомобиль к крутому обрыву над безбрежными просторами южной части Тихого океана и бросился со скалы.

Глава тридцать третья

– Я считаю, что ее нельзя сейчас оставлять одну, Дэн, – сказала Стефани, вводя Джилли в холл в Эдеме. – В такие страшные минуты ужасно находиться наедине с самим собой… когда никого нет рядом.

Дэн кивнул:

– Мне очень жаль, Джилли.

– Все в порядке, – слабо ответила она. – Мне очень неприятно, что приходится беспокоить тебя сейчас. Стефани говорит, что сегодня ты впервые спустился вниз.

– Не думай об этом, Джилли, – начала убеждать ее Стефани.

Известие о трагедии все еще было свежо для них всех. Когда Филип бросился со скалы в Воклюзе и разбился насмерть, его видели несколько человек. Полиции потребовалось совсем немного времени, чтобы установить имя владельца брошенной машины. Известие о последнем фатальном поступке Филипа дошло до Джилли и по ее просьбе до Стефани так быстро, что его тело, мгновенно обнаруженное полицейским катером, даже еще не успело остыть.

– Что сейчас нужно делать? – спросил Дэн.

– О, – рассеянно сказала Джилли, – организовать похороны.

– По-моему, у него не было родственников, – сказала Стефани. – А партнеры Филипа будут рады возложить все хлопоты по организации похорон на нас. Почему бы нам не пойти в гостиную и не обсудить все в деталях, Джилли?

– Да, конечно, – машинально ответила новоиспеченная вдова, так как ее внимание привлек пакет, лежавший на столе в холле среди писем. Без сомнения, это была рука Филипа! Что он прислал Стефани? Возможно, какую-нибудь бомбу замедленного действия, которая взорвется ей в лицо после его смерти? Вполне возможно, размышляла она. Когда они уже направились в гостиную, в холл вошел Мейти и объявил:

– Пока вас не было, пришла дневная почта и пакет, доставленный курьером.

Стефани повернулась.

– Спасибо, Мейти. – Она забрала с собой всю корреспонденцию и, войдя в гостиную, положила ее на стол рядом с телефоном.

– Кто-нибудь хочет выпить? – спросил Дэн.

Слезы полились из глаз Джилли.

– Зачем, зачем он это сделал? – рыдала она. – Мы были так счастливы!

Дэн и Стефани переглянулись.

– Наверное, была какая-то причина, – сказала Стефани.

– Когда я вышла из тюрьмы… все, что я хотела, это получить возможность начать новую жизнь. Филип был подарком судьбы, который я не заслужила. Несправедливо так одарить человека, а потом все забрать обратно.

Раздался стук в дверь, и вошел Мейти.

– Звонит миссис Макмастер.

– Переключите разговор на этот аппарат, Мейти, хорошо?

Разыгрывая сцену с платком, который она держала у своих мокрых глаз, Джилли не упускала из виду Стефани, подошедшую к телефону. Зажав трубку плечом, она взяла пару писем и начала лениво вскрывать их.

– Нет, Рина, я не хочу, чтобы Биллу рассказывали что-нибудь о заседании правления до тех пор, пока он не поправится. У него опять будет сердечный приступ, если он узнает. Сандерс исключил меня из состава правления и выгнал из компании.

Говоря это, она разрезала конверты, проверяя их содержимое. Вскоре она взяла в руки таинственный пакет, и тогда…

– Это я виновата во всем! – завизжала Джилли, вскакивая и бросаясь к Стефани. – Я! Я убила его!

– Рина, извини, я перезвоню позже. – Напуганная Стефани положила трубку на рычаг и опустила руку с письмами.

– Ты говоришь, что должна быть причина, почему Фил покончил с собой! – вопила Джилли. – Ты думаешь, это произошло из-за меня! Я не вынесу этого.

Стоя рядом с телефоном, она внезапно разбила свои стакан о край стола. Осколки стекла разлетелись в разные стороны, а из ее порезанной руки потекла кровь.

– Дэн! Скорее! Она порезалась!

Дэн тут же оценил ситуацию и бросился из комнаты за аптечкой. Стефани схватила Джилли за руку и начала осматривать ее. Джилли покачнулась, как будто бы была готова упасть в обморок, и прислонилась спиной к столу. Свободной рукой она нащупала пакет и спрятала его за лиф платья.

– Пойдем в ванную, – взволнованно сказала Стефани. – Надо промыть и перевязать руку. Дэн поможет тебе. Ты не должна так нервничать, Джилли. Я уверена, что тебе не в чем винить себя.

Но, говоря это, она почувствовала, что ее голос звучит неестественно. Подозрение, а вслед за ним и раздражение охватили ее. Что это тут разыгрывает Джилли. Что скрывается за этим внезапным театральным взрывом? И тут же Стефани устыдилась своих мыслей. Как она может быть так несправедлива, так жестока к женщине, только что овдовевшей после трагического и необъяснимого самоубийства ее мужа и которая находится в состоянии шока?

Но позже, когда они остались одни и могли спокойно поговорить, перед тем как лечь спать, Дэн высказал иное мнение:

– У Филипа было прекрасное здоровье. Его практика была успешной и давала значительный доход. У него не было финансовых затруднений…

– Другими словами…

– У него не было причин кончать жизнь самоубийством. За исключением одной.

– Джилли?

– Она была единственной картой не в масть за всю жизнь Филипа.

– Но ты же видишь, в каком состоянии она находится.

– Стеф, ты должна учесть, что Джилли прекрасная актриса.

– Я не хочу верить в это, Дэн. Она все же моя сестра. Он помолчал, а потом решительно сказал:

– Позволять себя дурачить, это так непохоже на тебя. Ты же сама мне сказала, что, пока меня не было, у тебя возникли подозрения.

– Да, это так… Но кое-что изменилось. Смотри, мой собственный сын проголосовал за то, чтобы меня выгнали из компании. Другой мой сын не желает меня знать. Моя дочь, хотя она и не говорит этого, очевидно, считает, что ее жизнь сломана по моей вине. Даже ты не во всем поддерживаешь меня…

Он не мог отрицать это.

– Мне нужна семья. Я хочу, чтобы все мы попытались как-то сплотиться снова. Я не могу исключить отсюда Джилли, как это делал мой отец всю ее жизнь.

Дэн почувствовал, что он проиграл:

– Похоже, что семья стала нужна тебе только сейчас, когда ты потеряла «Харпер майнинг».

– Это несправедливо!

– Ну а что, если Джилли – одна из тех, кто помог тебе потерять компанию?

– А как это узнать?

Поминки по Филипу были такими же скромными, каким был он сам. Кроме Джилли, родных у него не было. Стефани и Дэн были его единственными близкими друзьями. Когда в кругу его деловых знакомств было объявлено, что вдова приглашает на частные похороны, только его партнеры и несколько коллег выразили готовность поехать в крематорий и после этого в Эдем, чтобы отдать ему последний долг. Джилли стояла в центре небольшой группы, облаченная в черное, принимая соболезнования так, словно она всю жизнь только этим и занималась. А рядом Стефани внимательно наблюдала за всей процедурой, опасаясь повторения истерики, происшедшей в день его смерти.

– Билл очень сожалеет, что не может прийти, – говорила Рина. – Он знал Филипа с первых дней существования «Харпера», когда Макс взял его адвокатом компании. Это огромная потеря для всех.

– Спасибо.

– Билл передает свои соболезнования.

– Как он там?

Уголком глаза Стефани уловила движение у дверей – вошел Деннис. Деннис! Она не видела его после заседания правления вот уже несколько дней. Он не вернулся в ту ночь, а позвонил Мейти и сказал, что не будет дома день или два. «Лучше бы месяц или два!» – проревел Дэн. Но Стефани вдруг почувствовала, что она странно невозмутима. Что-то, связывавшее ее и Денниса, порвалось, и она удивилась, насколько мало это ее трогает.

Деннис направился прямо к Мейти, который обходил с подносом приглашенных, и схватил стакан. Стефани видела, как он залпом осушил его и потянулся к другому. Она подошла к сыну:

– По-моему, тебе достаточно.

Он посмотрел на нее и спросил:

– Что, количество напитков лимитировано?

Стефани взяла у него из рук стакан и поставила его.

– Деннис, нам надо поговорить.

– Зачем? Чтобы ты поведала мне романтическую историю, как у меня появился старший братик?

– Я не знала правды о Томе. У меня не было причин что-либо скрывать от тебя.

– Это неважно, ма. Я не уверен, что ты можешь отличить правду от того, что тебе кажется правдой.

Стефани потеряла терпение:

– Деннис, ты ведешь себя как порядочная дрянь. Во-первых, я полагаю, ты пришел сюда, чтобы отдать последний долг Филипу. Так попытайся иметь хоть немного уважения к памяти хорошего человека, а не думать, как всегда, только о себе. Во-вторых, я по горло сыта твоими спектаклями в мою честь, как если бы весь мир обидел тебя. Или ты немедленно прекратишь свои штучки, заткнешься и выслушаешь меня, или можешь катиться к чертовой матери из моего дома и моей жизни.

Она не повысила голоса, но ее слова поразительно подействовали на Денниса. Он с прежним уважением посмотрел на нее и кивнул головой.

– Ты помог Сандерсу вышвырнуть меня из моей собственной компании. Оставим в стороне все остальное, ты сделал главную ошибку и оказался настолько недальновидным, что недостоин быть Харпером. Ты принял деловое решение, исходя из эмоциональных соображений. Ты просто глуп, сын.

Деннис не отвечал.

– Теперь ты решил дать мне по зубам, – продолжала она. – Я полагаю, что это мне не понравится. Все это значительно осложнит отношения между нами в дальнейшем. Но ты все же мой ребенок, черт тебя побери! И я хочу снова объединить всех членов нашей семьи. Несмотря на то что нас многое разделяет, я считаю, ты должен сыграть свою роль в нашем деле, и очень надеюсь, что ты выполнишь свою миссию. Как бы то ни было, ты – Харпер. Так попытайся действовать как один из нас.

Она повернулась и ушла, оставив Денниса наедине с его мыслями. Проходя мимо Сары, она шепнула ей:

– Возвращение блудного сына! Пойди и поприветствуй его.

Дэн через комнату следил за Деннисом, стараясь уразуметь, к лучшему или нет то, что тот вновь появился здесь. Вдруг он заметил, что у Денниса от удивления широко открылись глаза. Посмотрев в ту сторону, куда смотрел Деннис, он сам поразился, увидев, что в комнату вошел Джейк Сандерс.

– Извините, что я не мог быть на похоронах, – мягко сказал Джейк, подходя к Дэну. – Я надеюсь, вы позволите мне отдать последний долг покойному.

– Я не знал, что вы были знакомы с Филипом, – в замешательстве произнес Дэн.

– Нет… лично я не знал его. Но наши пути пересекались. – Он подавил в себе искушение взглянуть на Джилли.

– Не буду лицемерить и говорить, что вы здесь желанный гость, – холодно ответил Дэн. – Впрочем, возможно, миссис Стюарт оценит ваш визит.

– Доктор Маршалл, чтобы как-то разрядить атмосферу, хочу сказать: тот факт, что мне пришлось отобрать у вашей жены «Харпер майнинг», вызван деловыми, а не личными соображениями.

«А вы лжец, мистер Сандерс, – сказал он себе. – Что может быть более личным, чем желание получить такую женщину, как эта! И вот вы являетесь без приглашения на поминки только для того, чтобы увидеть ее, войти в ее дом, вызвать раздражение ее мужа…»

– Вы меня абсолютно не поняли, – сказал Дэн. – Хотя я и презираю ваши методы, у меня есть все основания быть благодарным вам за результаты вашей деятельности. Потеря «Харпера» – это мой выигрыш. А что я думаю о вас, то это уж мое личное дело. Прошу прощения. – И он отошел от Сандерса.

Стефани не смотрела на Джейка, пока рассеянно вела беседу с одним из партнеров Филипа. Но все ее тело ощущало его присутствие, подобно сейсмографу, реагирующему на землетрясение. Она лишь мельком взглянула на него, когда он вошел. Но даже не глядя на Джейка, Стефани видела его облик четко, как на гравюре. Он выглядел, как всегда, безупречно, был безукоризненно аккуратен, а темная одежда придавала ему слегка меланхолический вид – эдакий принц в трауре. Она и не глядя видела его волосы, красиво спадающие на лоб, глубоко посаженные глаза и полную, несколько выпяченную нижнюю губу. Она знала, что он направляется к ней, подходит сзади и вот уже стоит рядом.

– Извините, – обратился он к партнеру Филипа, – но мне необходимо обсудить некоторые дела с миссис Маршалл. – Старик поклонился и отошел.

– Так ли? – спросила она.

– Что так?

– Должны ли мы что-то обсуждать?

– О да… Я думаю, что должны. Незаконченные дела.

– Какие же?

– Вы хорошо знаете, Стефани, – сказал он. Голос его был тих, почти печален; в нем не было ни следа от его обычного высокомерия. – Мы играем в какие-то игры, вы и я. Поправьте меня, если я не точен, но, по-моему, мы разыграли определенную партию, мы оба… Но вы не будете утверждать, что не поняли происходящего вокруг вас.

Джейк остановился, чтобы позволить ей сделать ход. Но она молчала. Ее взгляд был устремлен на его руки, держащие стакан. Стефани смотрела на его пальцы, на гладкую, белую кожу и аккуратно подстриженные ногти, и ей хотелось дотронуться губами до каждого.

– У меня две проблемы, – снова начал он. – Первая – убедить вас признаться в том, что вы чувствуете ко мне. Я знаю вас. Я могу читать ваше тело и ваши глаза, когда бы я ни видел вас. – Она не подняла на Джейка взгляд, но и не остановила его. – Моя вторая проблема еще более трудная, с моей точки зрения: как мне выйти из этой игры, из всех наших игр?

Она не отвечала. «Это человек, которого ты ненавидишь… и который ненавидит тебя, – думала она. – Человек, который отобрал у тебя твою компанию, отвратил от тебя твоего сына, измучил твоего мужа». И в то же время она чувствовала, что в любой момент может коснуться рукой его лица, его губ…

– Мистер Сандерс! – ворвалась в их разговор Джилли, глаза которой опасно блестели. – Спасибо, что вы пришли!

Манера Джейка сразу же изменилась.

– Извините, я должна… – И Стефани с облегчением удалилась.

– Что ты здесь делаешь и почему разговариваешь с ней? – прошипела Джилли.

– Осторожно, дорогая. Ты делаешь ошибку.

– Да?

– Я не доверяю Стефани. Она не тот человек, который может уступить. Я заставил ее… перейти к обороне.

– А на меня ты тоже оказываешь давление?

– Как это?

– Заставляя меня почувствовать тяжесть соперничества, – задумчиво сказала она. – Неужели ты думаешь, что я не вижу, как ты к ней относишься?

– Ты не права, Джилли.

– О'кэй, докажи это. Я покидаю Эдем и сразу же уезжаю на Элизабет-Бей. Начинаю свою одинокую жизнь. И в первый раз приглашаю тебя посетить мое жилище. Почему бы тебе не приехать вечером, чтобы утешить бедную вдову в ее горе?

«Пора удирать отсюда», – думала Стефани, обходя присутствующих с очаровательной улыбкой и машинально обмениваясь приветливыми словами то там, то тут. Она чувствовала себя так, словно ее душили, – да, оставаться в одной комнате с Джейком небезопасно. И она вышла за дверь.

Солнце садилось за море. Стефани стояла на террасе и глубоко дышала. Уходящее за горизонт светило оставляло дорожку золотого огня на поверхности океана. Она вспомнила, как часто, еще будучи девочкой, страстно желала уплыть в самое сердце заката. Если бы только она могла уплыть туда сейчас!

Постепенно до нее стало доходить, что она не одна.

На террасе, справа от нее, кто-то тоже наслаждался сумерками. Повернувшись, она увидела неподвижно сидящую за столом фигуру в широких одеждах.

– Амаль!

Принц поднялся и подошел к ней. Взяв обе ее руки в свои, он горячо поцеловал их.

– Я был нужен тебе, – сказал он. – И я пришел.