Текст книги "Начало опричнины"

³²³ Титул боярина был пожалован З.П. Яковлеву, титул окольничего – М.В. Яковлю (1551–1552 гг.) (ТКТД. С. 112, 113; ПСРЛ. Т. XIII. С. 210).

³²⁴ И.В. Большой Шереметев получил окольничество к концу 1547 г. После ранения под Казанью ему было сказано боярство (февраль – май 1550 г.) (Разряды, лл. 165 об, 176 об, 180 об).

³²⁵ Родоначальниками семьи Юрьевых были Ю. Захарьин и его жена И.И. Тучкова-Морозова, бабка царицы Анастасии. К 1547–1548 гг. М.Я. Морозов был произведен в окольничие, а к 1550 г. – в бояре. В самом скором времени членами Боярской думы стали почти все двоюродные братья М.Я. Морозова; Г.В. Морозов получил боярство (к 1550 г.), П.В. Морозов стал Рязанским дворецким (к 1548–1549 гг.), а затем окольничим (1550 г.), В.В. Морозов – окольничим (к 1550 г.), С.И. Морозов – окольничим (к 1552 г.), Л.А. Салтыков-Морозов был пожалован в оружничие (к июню 1549 г.), а затем в углицкие дворецкие (к 1550 г.). На некоторое время Салтыков объединил в своих руках заведование Оружейным ведомством и управление Углицким удельным княжеством, номинально принадлежавшим слабоумному князю Юрию, брату царя (см. Сб. РИО. Т. 59. С. 308; ТКТД. С. 54–55; Разряды, лл. 171, 193 об).

³²⁶ Разряды, л. 158 об; Расходная книга Новгородского Софийского дома за 1547–1548 гг. // Известия археологического общества. Т. III. 1861. С. 48–49. Троицкий монах Иев Курцев крестил новорожденного царя Ивана Васильевича (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 48). В конце 30-х гг. отец И.В. Большого Шереметева постригся в монахи, «и как постригся, да пришел к Троицы в Сергиев монастырь, да снялся с Курковыми» (см. Послания Ивана Грозного. С. 175). Н. А. Фуников был родным племянником Иева Курцева, ближайшего приятеля Шереметевых и Захарьиных.

³²⁷ Разряды, лл. 175, 180 об, 202; ТКТД. С. 115.

³²⁸ Висковатый служил посольским подьячим с начала 40-х годов. Решительный перелом в его карьере наступил в 1549–1550 гг., т. е. в то самое время, когда к руководству Посольским ведомством пришел В.М. Юрьев. Как сообщают Посольские разряды, в 1549 (7057) году «приказано Посольское дело Ивану Висковатого, а был еще в подьячих», «а дьячество Ивана Висковатого в 58 году» (см. Витебская старина. Т. IV. С. 3). Уже в 1549 г. Висковатый вел ответственные переговоры с литовцами. В ходе дискуссии с послами он заявил им: «яз иду до своей избы», имея в виду Посольскую избу, будущий Посольский приказ (см. Сб. РИО. Т. 59. С. 166, 288).

³²⁹ Так, в период боярского правления группировка Шуйских, стремясь обеспечить себе широкую поддержку со стороны дворян, приступила к проведению губной реформы, прибегала к частым раздачам денег служилым людям и т. д. (см. Н.Е. Носов. Очерки по истории местного управления Русского государства первой половины XVI в. М.; Л., 1957). Царь Иван жаловался, что всю царскую казну бояре «восхитиша лукавым умышлением, будто детем боярским жалованье, а все себе у них поимаша во мздоимания, а их не по делу жалуючи, верстая не по достоинству» (Послания Ивана Грозного. С. 34). В 1542 г. Шуйские совершили государственный переворот, опираясь на новгородских помещиков и дворянское ополчение, собранное во Владимире (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 140–141).

³³⁰ В частности, дворяне и дети боярские не имели постоянного и сколько-нибудь широкого представительства в высшем органе государства – Боярской думе. Дворяне имели некоторое ограниченное представительство в местных судебных органах, образованных в результате губной реформы. Однако никаких специальных политических функций названные органы не несли.

³³¹ На соборе царь заявил, что бояре чинили «силы и продажи и обиды великие в землях и в холопех и… во многих делех» детям боярским, христианам и т. д. (см. С.О. Шмидт. Продолжение хронографа редакции 1512 г. // Исторический архив. Т. VII. С. 295–296; см. ПСРЛ. Т. XXII, ч. I. С. 528–529).

³³² См. И.И. Смирнов. Очерки. С. 291.

³³³ См. А.А. Зимин. И.С. Пересветов и его современники. Изд. АН СССР, М.; Л., 1958. С. 332. Новейшие исследования (А.А. Зимин, Я.С. Лурье) показали недостаточность традиционного представления о Пересветове как идеологе дворянства. Выступление против всякого «порабощения» сближало взгляды Пересветова с мировоззрением представителей реформационно-гуманистического движения (см. Я.С. Лурье. Рецензия на кн.: Зимин А.А. И.С. Пересветов // Известия АН СССР. Отд. литературы и языка, 1959. Т. XVIII, вып. 5. С. 450–451). В настоящей работе основное внимание уделяется политическим воззрениям Пересветова. К политическим воззрениям Пересветова термин «идеолог дворянства» применим, по-видимому, в большей мере, нежели к социальным.

³³⁴ А.А. Зимин. Пересветов. С. 355.

³³⁵ А.А. Зимин. Пересветов. С. 344.

³³⁶ Пересветов вкладывает в уста Магомет-Салтана следующее обращение к войску, «малу и велику»: «Братия! Мы все дети Адама: кто мне верно служит и отважно сражается против врага, тот и будет у меня лучшим». «У царя кто против недруга крепко стоит, смертною игрою играет… царю верно служит, хотя от меншаго колена, и он его на величество подъимает, и имя ему велико дает» и т. д. (см. А.А. Зимин. Пересветов. С. 356).

³³⁷ Отметим, что гипотеза А.А. Зимина встретила весьма серьезные возражения со стороны Я.С. Лурье (см. Я.С. Лурье. Указ соч. С. 453).

³³⁸ Первый указ против местничества был принят в декабре 1549 (7058) г ода, т. е. в самом начале царского похода на Казань зимой 1549–1550 г г. Текст приговора 7058 г. см. в «Памятниках русского права (XV–XVII вв.)», вып. IV, изд. под ред. проф. Л.В. Черепнина, М., 1956. С. 598–599.

³³⁹ См. С.О. Шмидт. Правительственная деятельность. С. 30; И.И. Смирнов. Очерки. С. 213 и др.

³⁴⁰ С этого времени «князь велики его пожаловал и взял его к себе в приближенье» (см. Пискаревский летописец. С. 56).

³⁴¹ Покинув Литву, Пересветов служил в наемных отрядах в Венгрии, Чехии и Валахии.

³⁴² Пересветов в своих произведениях настоятельно проводил мысль о необходимости покорения Казанского ханства и завоевания Поволжья. Он «применял» (сравнивал) земли Казани «подрайской земли угодием великим» и советовал овладеть ими, «хотя бы такова землица и в дружбе была». Дворянский публицист предсказывал, что царь «Казанское царство возьмет своим мудрым воинством» (см. А.А. Зимин. Пересветов. С. 377–378). Подобные взгляды были сходны с внешнеполитической программой Адашева. С июня 1551 г. Адашев непосредственно возглавил дипломатическую подготовку войны с Казанским ханством. Он лично ездил в Казань, чтобы утвердить на казанском престоле служилого хана Шах-Али. Весною следующего года он свел Шах-Али с престола и принял присягу у казанцев, а затем участвовал в походе против «изменников» (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 167, 172, 174, 175).

³⁴³ Со времени появления работы Н.П. Лихачева в литературе распространилось представление о довольно знатном происхождении Адашевых, якобы принадлежавших к роду «старинных и богатых костромских вотчинников» и «высшему слою служилых костромичей» (см. Н.П. Лихачев. Происхождение А.Ф. Адашева, любимца Ивана Грозного // Исторический вестник. 1830, май. С. 392; Он же. Государев родословец и род Адашевых. СПб., 1897). Такой точки зрения придерживаются С.О. Шмидт, И.И. Смирнов и А.А. Зимин (подробнее об Адашеве см. С.О. Шмидт. Правительственная деятельность А.Ф. Адашева // Уч. зап. МГУ (кафедра истории СССР), вып. 167, М., 1954. С. 32–33; см. также И.И. Смирнов. Очерки. С. 214). По мнению А.А. Зимина, Алексей Адашев происходил из среды богатого придворного дворянства (см. А.А. Зимин. Реформы. С. 312). Приведенное мнение, кажется, содержит некоторое преувеличение. Дворяне Ольговы, из рода которых вышли Адашевы, были мелкими костромскими вотчинниками. Данные об их землевладении указывают на весьма невысокое социальное положение этой семьи. Так, И.К. Ольгов, записанный в Боярской книге 1556 г., владел вотчиной на 100 четвертей и поместьем на 80 четвертей и получал сравнительно невысокий оклад в 15 рублей. Другой представитель той же семьи Ф.Н. Ольгов получил в 60-х гг. взамен «старинной костромской вотчины» владения, оценивавшиеся всего лишь в 70 рублей, и т. д. (см. Боярская книга 1556 г. // Н. Калачев. Архив историко-юридических сведений, относящихся до России. Кн. III, СПб., 1861. С. 40; П.А. Садиков. Из истории опричнины // Исторический архив. Т. III. М.; Л., 1940. С. 217).

Адашевы владели, по-видимому, такими же мелкими вотчинами, как и их ближайшие родственники Ольговы. Обширные владения были пожалованы им впоследствии за их службу при дворе. Вместе с думными титулами Ф.Г. Адашев и двое его сыновей получили более 2600 четвертей пашни. О земельных пожалованиях Адашевым царь Иван упоминал в своем послании Курбскому. «Каких же честей и богатств не исполних его, не токмо его, но и род его!» (см. Послания Ивана Грозного. С. 37). После опалы братья Адашевы получили взамен конфискованных костромских и переяславских земель 265 обеж, т. е. приблизительно 2650 четвертей пашни в Бежецкой пятине (см. В.И. Корецкий. О земельных владениях Адашевых в XVI веке // Исторический архив. 1962, № 6. С. 119). Большую часть земель Адашевы получили, по-видимому, «в их оклад», как думные люди. Действительно, окольничие А.Ф. и Д.Ф. Адашевы владели по окладу 1600 четвертями пашни. Их отцу, боярину Ф.Г. Адашеву, полагалось по чину не менее 1000 четвертей. Боярин умер еще в 7056 (1556–1557 гг.), но его земли, вероятно, перешли к его сыновьям. В Костроме А.Ф. Адашеву принадлежало не более 500 четвертей пашни (см. В.И. Корецкий. Указ. соч. С. 119; А. Барсуков. Род Шереметевых. Кн. I, СПб., 1881. С. 255).

Примечательно, что даже в период наивысшего влияния Адашева при дворе до воеводского чина смог дослужиться только один представитель рода Ольговых И.Ф. Шишкин. Никто из родни Адашевых не попал в «тысячу лучших слуг», и только двое Ольговых были записаны в число дворовых детей боярских по Костроме. Все прочие Ольговы служили в уездных дворянах и принадлежали к весьма заурядным провинциальным Детям боярским (см. ТКТД. С. 149, 150).

После объявления царской немилости Адашев, сохранивший титул окольничего, не смог выдержать местнического спора со своим земляком, костромским сыном боярским О.В. Полевым, который служил даже не воеводой, а дворянским головой (см. Разряды, л. 274 об).

³⁴⁴ На царской свадьбе 1547 г. А.Ф. Адашев исполнял службу помощника казначея. Он стлал постель с Ф.И. Сукиным, а затем был «спальником и мовником» под началом того же лица (см. Разряды, л. 158; ДРВ. Т. XIII. С. 33). На царскую свадьбу А.Ф. Адашев попал в качестве дальнего родственника Романовых. Он был связан родственными узами с Долматом Романовичем Юрьевым, умершим 5 сентября 1546 г. Двое лиц сделали пожертвования в Троицу по Долмате Юрьеве: А.Ф. Адашев (1.IX.1545 г.) и брат Долмата Данила Романович (29.V.1547 г.) (см. Вкладная книга Троицко-Сергиева монастыря // Архив АН СССР, ф. 620, опись 1, № 19, лл. 352, 362). Первыми успехами по службе А.Ф. Адашев был обязан родству с Захарьиными, что не помешало ему позже перейти на сторону их противников.

³⁴⁵ См. Запись Разрядного приказа за 20 июля 1550 г. // Разряды, л. 181; П.Н. Милюков. Древнейшая Разрядная книга. М., 1901. С. 145. Предположение, будто Адашев носил титул постельничего и возглавлял одно из дворцовых ведомств, не подтверждается источниками. Курбский называет Адашева «ложничим» царя Ивана, но, как справедливо отметил И.И. Смирнов, чин этот, скорее всего, можно отождествить с чином спальника, что вполне согласуется с показанием Разрядов (см. И.И. Смирнов. Очерки. С. 228, прим. 76; Разряды, л. 158). В 40–50-х гг. Постельное ведомство имело значение второстепенного дворцового учреждения, и возглавляли его заурядные, невидные дворяне: М.Ф. Наумов-Бурухин и А.В. Мансуров (1547 г.) (Разряды, лл. 157–158, 164; ТКТД. С. 115). Чин постельничего в 40-х гг. не стал еще атрибутом думного дворянства. Адашев, достигнув влияния при дворе, исхлопотал этот чин для одного из своих главных приверженцев И.М. Вешнякова (ТКТД. С. 115; ср. ДРВ. Т. XX. С. 44; Разряды, л. 202 и др.).

³⁴⁶ Позже царь Иван утверждал, будто Алексей «в нашего царьствия дворе, во юности нашей, не свем, каким обычяем, из батожников водворившуся, нам же такие измены от вельмож своих видевше, и тако взяв его от гноища и учиних с вельможами, а чаючи от него прямыя службы» (см. Послания Ивана Грозного. С. 36–37).

³⁴⁷ Окольничий Ф.Г. Адашев служил в царской свите зимой 1547–1548 гг., зимой 1549–1550 гг. и 20 июля 1550 г. (Разряды, лл. 164, 165 об, 174, 175, 180 об). Первые самостоятельные назначения на воеводство он смог получить лишь после упорядочения местничества. В первой половине 1551 г. он был назначен третьим воеводой армии, посланной «ставить» Свияжск (ПСРЛ. Т. XIII. С. 163).

³⁴⁸ См. выше. С. 81, прим. 5.

³⁴⁹ См. Памятники русского права, вып. IV. С. 576–577.

³⁵⁰ См. Разряды, лл. 179–179 об; П.Н. Милюков. Древнейшая Разрядная книга. С. 142–143, ПСРЛ. Т. XIII. С. 161, прим. 1.

³⁵¹ Подробнее об участии Адашева в составлении летописи см. стр. 21–25.

³⁵² «А воевод, – сказано в летописи, – государь прибирает, разсуждая, их отечество, и хто того дородитца, хто может ратной обычай съдержати» (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 267).

³⁵³ См. ниже. С. 121–123.

³⁵⁴ Памятники русского права, вып. IV. С. 577.

³⁵⁵ Один из инициаторов реформы А.Ф. Адашев был записан в списки тысячи как дворянин I статьи и поэтому должен был получить такое же поместье, как и бояре.

³⁵⁶ ТКТД. С. 53–54. Здесь и ниже размеры пашни даны в пересчете на три поля. Подробнее см. И.И. Смирнов. Очерки. С. 407–423; А.А. Зимин. Реформы. С. 366–371.

³⁵⁷ К середине XVI в. монастыри сосредоточили в своих руках около трети всех частновладельческих земель в центральных уездах страны. Заинтересованное в поддержании военно-служилой системы, правительство с тревогой наблюдало за стремительным ростом монастырского землевладения и сокращением светского вотчинного землевладения.

³⁵⁸ ТКТД. С. 53.

³⁵⁹ Вместе с тем потерпел неудачу и весь проект реформы. Приговор о тысяче, очевидно, не был утвержден правительством и думой. В его тексте отсутствует точная дата, нет приписки дьяка, помет об отводе земель в полный и неполный оклад, помет о переделах земель. Очевидно, осуществление приговора должно было дать обширную документацию, верстальные списки, ввозные и послушные грамоты, но такая документация отсутствует. «Проект реформы, – пишет А.А. Зимин, – вероятно, остался неосуществленным потому, что у правительства не было необходимого фонда свободных земель под Москвой» (см. А.А. Зимин. Реформы. С. 371).

³⁶⁰ См. А.А. Зимин. Пересветов. С. 95.

³⁶¹ См. А.А. Зимин. Пересветов. С. 100–101, 155 и др.

³⁶² Старец Вассиан Патрикеев приходился двоюродным племянником кн. В.Ф. Хованскому, от которого вела свой род кн. Е. Хованская-Старицкая (см. Родословная книга, ч. I. С. 31).

³⁶³ Челобитная А.М. Шуйского Макарию // ДАИ. Т. I, № 27. См. также ПСРЛ. Т. XIII. С. 142; И.И. Смирнов. Очерки. С. 97 и др. Будучи ставленником Шуйских, митрополит Макарий оказался в довольно затруднительном положении после победы коалиции Бельских. Как глава церкви Макарий играл самую выдающуюся роль во всех церемониях, связанных с коронацией Ивана IV в 1547 г., но, несмотря на внешние атрибуты власти, блеск и пышность сана, митрополит не пользовался в тот период безоговорочным авторитетом. Как раз в 1547–1548 гг. М. Грек писал Макарию: «Слышу во вся дни, волнуема бывает священная ти душа от неких недобре противящихся твоим священным поучением» (Максим Грек. Сочинения. Т. II, Казань, 1860. С. 362. Подробнее см. И.И. Смирнов. Очерки. С. 201).

³⁶⁴ Феодосий был отозван («взят») из Новгорода 21 декабря 1550 г. Он умер в заточении в Иосифо-Волоколамском монастыре спустя 11 лет (см. Новгородские летописи. С. 80).

³⁶⁵ Царь поручил Сильвестру побеседовать с Артемием и «смотрити в нем всякого нрава и духовныя ползы». Затем по рекомендации Сильвестра вождь нестяжателей был назначен троицким игуменом (см. Чтения ОИДР, 1847, № 3, отд. II. С. 19).

³⁶⁶ См. А.А. Зимин. Пересветов. С. 156 и др.

³⁶⁷ Вскоре после утверждения приговора о вотчинах игумен Артемий сложил сан и удалился на Белоозеро. Власти не противились его отставке, поскольку не нуждались более в услугах нестяжателей.

³⁶⁸ ААЭ. Т. 1. СПб., 1837, № 227.

³⁶⁹ ААЭ. Т. 1. № 227.

³⁷⁰ См. С.Б. Веселовский. Интерполяция так называемой Царственной книги о болезни царя Ивана 1553 г. // Исследования. С. 281–283.

³⁷¹ И.И. Смирнов. Очерки. С. 264–286. И.И. Смирнов пишет, что опасность заговора Старицких особенно возросла с того момента, когда обнаружился раскол внутри правящего круга лиц между Захарьиными и «блоком» Сильвестра – Адашева. Позиция последних объективно сближала их с боярами-заговорщиками, поддерживавшими Старицких, и означала отступление их от антибоярской политики Грозного.

³⁷² А.А. Зимин. Реформы. С. 414.

³⁷³ А.А. Зимин. Реформы. С. 412.

³⁷⁴ А.А. Зимин. Реформы. С. 414.

³⁷⁵ ПСРЛ. Т. XIII. С. 523. Свидетель царской болезни Курбский пишет, что тот «разболелся зело тяжким огненым недугом так, иже никто же уже ему жити надеялся» (Курбский. История. С. 206–207).

³⁷⁶ «Государь же повеле духовную свершити, всегда бо бяше у государя сие готово» (ПСРЛ. Т. XIII. С. 523).

³⁷⁷ ПСРЛ. Т. XIII, стр. 237.

³⁷⁸ ПСРЛ. Т. XIII. С. 238, прим. 1–5.

³⁷⁹ ПСРЛ. Т. XIII. С. 238, прим. 1–5.

³⁸⁰ Подробнее см. И.И. Смирнов. Очерки. С. 268. Позже Старицким было воспрещено держать на Москве одновременно больше 108 служилых людей. (Там же. С. 280–281.)

³⁸¹ ПСРЛ. Т. XIII. С. 524.

³⁸² ПСРЛ. Т. XIII. С. 525.

³⁸³ ПСРЛ. Т. XIII. С. 525.

³⁸⁴ ПСРЛ. Т. XIII. С. 525.

³⁸⁵ ПСРЛ. Т. XIII. С. 524.

³⁸⁶ По предположению А.А. Зимина, Шуйский хотел уклониться от процедуры присяги. И.И. Смирнов считает, что выступление Шуйского даже означало прямой призыв к Боярской думе перейти на сторону Старицкого (А.А. Зимин. Реформы. С. 411; И.И. Смирнов. Очерки. С. 272).

³⁸⁷ ПСРЛ. Т. XIII. С. 525.

³⁸⁸ ПСРЛ. Т. XIII. С. 525.

³⁸⁹ ПСРЛ. Т. XIII. С. 524.

³⁹⁰ Царь узнал кое-что о тайном заговоре со слов верных бояр, но произошло это, по-видимому, уже после его выздоровления (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 525).

³⁹¹ ПСРЛ. Т. XIII. С. 525–526. Воротынскому он сказал: «ты бы де со мною не бранился, ни мака б де ты мне и не указывал, а против меня и не говорил».

³⁹² Кн. В.А. Старицкий клятвенно обязался в 1554 г., что немедленно донесет правительству на мать, если та «сама захочет которое лихо учинити или умышляти учнет которое лихо над сыном твоим (царя. – Р.С.), или над его матерью (А. Романовой. – Р.С.) или над его бояры и дьяки, которые в твоей, государя нашего, душевной грамоте писаны», т. е. над боярами, членами ближней думы, вошедшими в регентский совет, состав которого определен был в духовном завещании (см. ССГД, ч. I, № 169).

³⁹³ См. М.Н. Тихомиров. Записки о регентстве. С. 284–285; Послания Ивана Грозного. С. 33; ПСРЛ. Т. XIII. С. 141.

³⁹⁴ Раннее детство княжич Владимир провел в заточении. Сначала он был отдан на воспитание Ф. Карпову, а затем посажен в тын на Берсеневский двор в Москве к матери (см. М.Н. Тихомиров. Записки о регентстве. С. 284–285).

³⁹⁵ На свадьбе В.А. Старицкого в 1550 г. кн. П.М. Щенятев был дружкой жениха (см. Разряды, л. 173).

³⁹⁶ Родословная книга, ч. I. С. 31.

³⁹⁷ Боярин Турунтай был главным дружкой кн. В.А. Старицкого на его второй свадьбе в 1555 г. (см. ДРВ. Т. XIII. С. 82).

³⁹⁸ См. ПСРЛ. Т. XIII. С. 4 29–431. Кн. Ю.А. Ленинский присутствовал на свадьбе своего сюзерена в 1550 г., а затем командовал удельными войсками в казанском походе (там же. С. 207; Разряды, л. 173). В Старицком уделе служил в боярах также кн. Ю.В. Лыков-Оболенский (см. Родословная книга, ч. I. С. 225).

³⁹⁹ Курлятев целовал крест на третий день после мятежа, когда провал сговора был очевиден (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 523).

⁴⁰⁰ ПСРЛ. Т. XIII. С. 523. При кн. А.И. Старицком конюшим в уделе служил кн. Б.И. Палецкий, двоюродный брат Д.Ф. Палецкого.

⁴⁰¹ ПСРЛ. Т. XIII. С. 523.

⁴⁰² Когда царь выздоровел, рассказывал С. Ростовский, «и мы меж себя почали говорит, чтобы то дело укрыт, а на подворье ко мне приезжывал и Семен Морозов» (ПСРЛ. Т. XIII. С. 238). А.А. Зимин почему-то причисляет С.И. Морозова и его отца к числу возможных сторонников Захарьиных (см. А.А. Зимин. Реформы. С. 113).

⁴⁰³ Старицкое княжение располагалось на границе с Новгородом. Старицкие имели вассалов в Новгороде и поддерживали тесную дружбу с новгородским дворянством. После мятежа А.И. Старицкого казни подверглись до 30 новгородских дворян из числа тех, кто отъехал на службу к нему в дни мятежа (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 97). В 1554 г. правительство вторично привело к присяге князей Старицких, а затем население Новгорода (см. ПСРЛ. Т. III. С. 157; СГГД. Т. I, №№ 168 и 169. Подробнее о крестоцеловальных записях Старицких см. И.И. Смирнов. Очерки. С. 2 77–280). Непосредственным поводом к присяге явилась смерть царевича Дмитрия в июне 1553 г. и рождение нового наследника престола царевича Ивана в марте 1554 г.

⁴⁰⁴ ПСРЛ. Т. XIII. С. 524.

⁴⁰⁵ Курбский. История // РИБ. Т. XXXI. С. 211. Вассиан происходил из худородной дьяческой семьи Клобуковых-Топорковых (см. Н.П. Лихачев. Разрядные дьяки. С. 459). При Василии он носил сан Коломенского епископа. Бояре Шуйские, совершив переворот в 1542 г., низложили его и сослали в КириллоБелозерский монастырь (см. ПСРЛ. Т. ХШ. С. 32, 439, 441). Курбский замечает, что Васьян «явственыя ради злости» его был согнан с епископства «не токмо по совету всех синглитов (бояр. – Р.С.), но всенародне» (Курбский. История // РИБ. Т. XXXI. С. 211).

⁴⁰⁶ Курбский утверждает, будто епископ Вассиан, а также и митрополит Даниил многих последователей М. Грека «лжесшиваньми оклеветаша и велико гонение на них воздвигоша», а одного Максимова ученика «во своем епискупском дому злою смертию за малые дни уморил» (см. Курбский. История // РИБ. Т. XXXI. С. 211).

⁴⁰⁷ Когда проездом в Кириллов Иван останавливался в Троицко-Сергиевом монастыре, находившийся там Максим Грек долго убеждал его отказаться от далекого путешествия, а затем стал ему пророчить гибель сына, если тот ослушается его совета. Пророчество было передано царю через его духовника Андрея (будущий митрополит Афанасий), ближнего боярина И. Мстиславского, А. Адашева и кн. А.М. Курбского, сопровождавших Ивана в его поездке. Однако советы опального М. Грека не имели успеха. Царская семья выехала на Белоозеро (см. Курбский. История // РИБ. Т. XXXI. С. 207–210).

⁴⁰⁸ ПСРЛ. Т. XIII. С. 525.

⁴⁰⁹ Осуждая советы Васьяна, Курбский писал, как бы обращаясь к нему: «Забыл ли еси, что принесло непослушание сингклитского совета и яковую беду навел бог сего ради?!» (см. Курбский. История // РИБ. Т. XXXI. С. 213).

⁴¹⁰ Курбский. История // РИБ. Т. XXXI. С. 217.

⁴¹¹ См. И. Снегирев. О сношениях датского короля Христиана III с царем Иоанном Васильевичем касательно заведения типографии в Москве // Русский исторический сборник, изд. МОИДР. Т. IV, кн. I, М., 1840. С. 123.

⁴¹² См. И. Снегирев. Указ. соч. С. 125–126.

⁴¹³ В письме датский король коварно предлагал царю следующее: «Если приняты и одобрены будут тобою, В. В., митрополитом… епископами и прочим духовенством сие наше предложение и две книги вместе с библией, то оный слуга наш (печатник. – Р.С.) напечатает в нескольких тысячах экземпляров означенные сочинения, переведя на отечественный ваш язык…» (см. И. Снегирев. Указ. соч. С. 122).

⁴¹⁴ Поездка датского печатника в Москву не прошла бесследно. Московские книжные мастера и переписчики имели возможность ближе ознакомиться с типографским оборудованием и постановкой типографского дела в странах Западной Европы.

Первопечатник Иван Федоров пишет, что на Руси «начата изыскивати мастерства печатных книг в лето 61 осмыя тысящи» (см. М.Н. Тихомиров. Начало книгопечатания в России // У истоков русского книгопечатания. Изд. АН СССР, М., 1959. С. 14; Б.П. Орлов. К вопросу о времени возникновения и именования типографии Ивана Федорова // Книга. Исследования и материалы. Сб. VI, М., 1962. С. 286. Предложенная Б.П. Орловым интерпретация текста Послесловия И. Федорова вполне убедительна).

Миссенгейм прибыл на Русь летом 1552 (7060) г., но получил аудиенцию у царя не ранее ноября 1552 (7061) г., после возвращения Ивана из казанского похода (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 522). Понятно, почему Федоров относит первую попытку основания типографии в Москве к 7061 году.

Как показали новейшие исследования, к 1553–1563 гг. относится начальный период русского книгопечатания. В этот период в Москве были выпущены первые печатные издания, получившие название «безвыходных» (без выходных данных о времени и месте издания, имени издателя и т. д.) (см. М.Н. Тихомиров. Начало книгопечатания. С. 31–33; А.А. Сидоров. Начало русского книгопечатания и Иван Федоров // 400 лет русского книгопечатания; Русское книгопечатание до 1917 года. М.: Наука, 1964. С. 36–40).

Интересные сведения об этом начальном периоде книгопечатания содержит «Сказание известно о воображении книг печатного дела», возникшее в кругу учеников А. Невежи, сына первопечатника, в первой трети XVII века: «Глаголют же неции о них (первопечатниках И. Федорове и П. Мстиславце. – Р.С.), яко от самех фряг то учение прияста… яко преже их (Федорова и Мстиславца. – Р.С.) нецыи, или будет и они сами (названные первопечатники. – Р. С.) малыми некими и неискусными начертания печатываху книги…» (см. У истоков русского книгопечатания. С. 200).

Достоверно известно имя одного из московских первопечатников, участвовавшего в издании книг в 50-х годах. В 1556 г. из Москвы в Новгород был послан мастер печатных книг Маруша Нефедьев (см. ДАИ. Т. I. С. 148).

Однако первые попытки основать печатное дело на Руси, предпринятые в 50-х гг., оказались безуспешными. Они терпели неудачу из-за противодействия невежественного духовенства и отказа правительства ассигновать необходимые денежные средства на строительство типографии.

⁴¹⁵ Указания от главы вселенской церкви московское духовенство получило в августе 1561 года, когда эгрипский митрополит привез в Москву специальное послание вселенского патриарха Иосифа против зловредной и пагубной лютеранской ереси (ПСРЛ. Т. XIII. С. 334).

⁴¹⁶ См. М.Н. Тихомиров. Начало книгопечатания. С. 22–24.

⁴¹⁷ Курбский рассказывает об этом в следующих выражениях: «в тех же… летех возрастоша плевелы между чистою пшеницею… сиречь отроды ересей люторских: явишася лясфиму (хуление) на церковныя догматы; митрополит же росийский, за повелением царевым, повелел оных ругателей везде имати… и где елико аще обретено их, везде имано и провожено до места главного Московского, паче же от пустынь Заволских, бо и там прозябоша оная ругания» (см. Курбский. История // РИБ. Т. XXXI. С. 334–335).

⁴¹⁸ А.А. Зимин. Пересветов. С. 451, 182, 169.

⁴¹⁹ А.А. Зимин. Пересветов. С. 335–336.

⁴²⁰ Родословная книга князей и дворян Российских, ч. II, М., 1787. С. 143–144. Отец еретиков Т.В. Борисов приходился двоюродным дядей кн. Е.А. Старицкой-Борисовой и был у нее близким человеком. На свадьбе кн. А.И. Старицкого он был дружкой невесты и стлал для нее постель (см. ДРВ. Т. XIII. С. 19; Разряды, л. 107 об). Г.Т. и И.Т. Борисовы присутствовали на свадьбе своего племянника кн. Владимира Андреевича, причем младший из двух братьев нес изголовье невесты (см. ДРВ. Т. XIII. С. 47; Разряды, лл. 173–173 об).

⁴²¹ Подробнее см. А.А. Зимин. Пересветов. С. 169. Благодаря придворным связям Башкин в 1550 году был зачислен в список «тысячи лучших слуг», включавший наиболее влиятельное столичное и провинциальное дворянство.

⁴²² По показаниям Башкина, «злое учение» он «принял от литвы Матюшки Обтекаря да Ондрюшкы Хотеева Латынинов» (ПСРЛ. Т. ХIII. С. 232–233).

⁴²³ Трудно предположить, чтобы кн. Е. Старицкая не была осведомлена о «вольнодумстве» своих братьев и придворных Борисовых. Известно, что Ефросинья охотно покровительствовала иноземцам, что двое ближних ее боярынь были немками, что немки эти последовали за ней в ссылку, а позже были казнены опричниками.

⁴²⁴ Башкин изложил Симеону некоторые свои взгляды и пригласил «почасту» посещать его кружок: «Вам, отцем, пригоже посещати нас почасту и о всем наказывати, как нам самим жити и людей у собя держати, не томити». По вопросу об отношении к «людям» (холопам) Башкин заявил Симеону следующее: «я, де, благодарю бога моего, у меня, де, что было кабал полных, то де есми все изодрал, да, держу, де, государь, своих доброволно» (см. ААЭ. Т. I, № 238, IV).

Осуждение рабства роднило воззрения Башкина и Сильвестра. Подобно другим просвещенным церковникам, Сильвестр осуждал рабство. Сыну он наказывал не держать холопов, ссылаясь на свой пример: «работных своих всех свободих и наделих; и ины окупих из работы (кабальных? – Р.С.) и на свободу попущах… А ныне домочадцы наши все свободны, живут у нас по своей воле» (см. Домострой, по Коншинскому списку и подобным. М., 1908. С. 66).

⁴²⁵ В некоторых своих показаниях Симеон говорит больше, чем хотел бы Сильвестр. Когда Башкин стал «развратно» толковать Апостол, поп «ему молвил: «И яз и сам того не видал, чего ты спрашиваешь». И он молвил: «Спроси деи у Селивестра, и он тебе скажет» (Московские соборы на еретиков XVI в. Чтения ОИДР, 1847, № 3, отд. II. С. 187).

⁴²⁶ ПСРЛ. Т. XIII. С. 174.

⁴²⁷ См. А. Шлихтинг. Новое известие. С. 42. Шлихтинг находился в Москве в 1564–1570 гг.

⁴²⁸ Описи царского архива. С. 44.

⁴²⁹ В ц арском архиве хранилось обширное «дело Ивана Тимофеевича Борисова, сыск о побеге его с Валаамского монастыря в Свейскую землю» (Опись царского архива. С. 44).

⁴³⁰ АЭЭ. Т. 1, № 239; РИБ. Т. XXXI. С. 337; А.А. Зимин. Пересветов. С. 62.

⁴³¹ «Розыск или список о богохульных строках и о сумнении святых честных икон диака Ивана Михайлова сына Висковатого в лето 7062» // Чтения ОИДР, 1858, кн. 2, отд. III. С. 32.

⁴³² См. А.А. Зимин. Пересветов. С. 62–63, 174.

Ревнитель православия Висковатый первым забил тревогу по поводу ереси, свившей себе гнездо в Кремле. Он осудил еретиков задолго до суда и «з Башкиным брань воздвигл, слыша от него нов хуления глагол на непорочную… веру христианскую» (см. Чтения ОИДР, 1858, кн. 2, отд. III. С. 9–10). Как ученейший богослов и поборник благочестия Висковатый был известен далеко за пределами Руси (см. обращения к нему православного литовского магната О. Воловича // Сб. РИО. т. 59. стр. 550–551, 622–623).

Висковатый отвергал нововведения попа Сильвестра как уступку «люторам» и в то же время требовал изменения некоторых православных обрядов в ортодоксальном духе. При поддержке ближайшего родственника Захарьиных боярина И.В. Большого Шереметева Висковатый первый не стал «за кресты ходити» (см. Послания Ивана Грозного. С. 176).