Текст книги "Как проиграть в любви"

Глава тридцать третья
Райан

Я холодна как лед, но таю в умелых руках.

Райан Уинтерс

Слова застряли у меня в горле. Ну же, Райан, скажи ему. В худшем случае он ответит, что ничего к тебе не чувствует, ты будешь знать и сможешь двигаться дальше, перевернуть страницу. Мудрый совет Уинни крутился в моем мозгу на повторе, пока я сидела на диване рядом с Далласом и в волнении смотрела на него.

Я прочистила горло:

– Кхм. Я… Да, я хочу сказать тебе о своих чувствах.

О боже! Нет, я не знаю. Я не могу, мне страшно. Я не могу это сделать.

– О своих чувствах?

Даллас выглядел совершенно растерянным. А еще обеспокоенным, что только усиливало мое собственное беспокойство. Отбой! Отбой!

– О… – Я запнулась.

Тебе. Нас. Об этом всем.

– Райан? Ты в порядке?

Он протянул руку через то небольшое расстояние, которое отделяло нас друг от друга, и положил ее мне на бедро. Тепло его большой ладони передалось мне сквозь легинсы. Я кивнула, но не смогла вымолвить ни слова.

– Я должен попытаться угадать?

Боже, нет, пожалуйста, не пытайся угадать! Это просто катастрофа. Я вскочила с дивана:

– Можешь дать мне секунду? Мне нужно в туалет.

Перевод: я должна пойти и написать Уинни. Мне нужна ее консультация!

Даллас поднял бровь:

– Я пока посмотрю что-нибудь по телеку?

– Хм, конечно.

Он смотрел мне вслед все то время, что я шла до ванной комнаты. А я, прежде чем захлопнуть дверь, еще раз взглянула на него через щель.

Я: «СПАСИТЕ-ПОМОГИТЕ! ОМГ. Я думала, что смогу сделать это, но, видимо, нет, и теперь он думает, что я чокнутая».

Прошла вечность, прежде чем Уинни написала ответ.

Уинни: «Так, притормози. Что происходит? Кто думает, что ты чокнутая и что ты не можешь сделать?»

Я: «Даллас. Он недавно приехал ко мне, и я собиралась сказать ему о своих чувствах, нырнуть в омут с головой, но стоило мне открыть рот, как я онемела! Я ничего не смогла ему сказать. Кажется, у меня началась паническая атака, и я заперлась в туалете».

Уинни: «Глубокий вдох. Все будет хорошо. Он же порядочный парень, правда?»

Я: «Да».

Уинни: «Тогда постарайся не волноваться – ты точно нравишься Далласу, и тебе просто нужно знать, нравишься ли ты ему очень-очень».

Я: «Нам что, по пять лет?»

Уинни: «А как еще мне это сказать? Хорошо, ты просто хочешь знать, собирается ли он когда-нибудь жениться на тебе?»

Я: «УИННИ, это не помогает!»

Уинни: «Ты просто хочешь знать, будет ли он спать с тобой и только с тобой отныне и вовек?»

Я: «Так уже получше…»

Уинни: «Почему бы тебе не сказать ему ЭТО? Прямо теми же словами – чуваки понимают такие слова, как трах, шпили-вили и перепихон».

Я: «Но ведь речь не только о сексе…»

Уинни: «Ах да, ты же хочешь завести речь о чувствах».

Я: «Ну да».

Уинни: «Хорошая новость в том, что он приехал к тебе без приглашения. Ты же не просила его приехать, правильно?»

Я: «Тоже да».

Уинни: «Что ж, хм-м-м…»

Она молчала минуты две. Потом в мессенджере замигали три точки, означающие, что она набирает сообщение, но оно все никак не приходило. Настоящая пытка.

Уинни: «Прости, Кайл пережарил чей-то бургер, и мне пришлось принести им другой».

Я: …

Уинни: «Ладно-ладно, так что же я сказала бы ему, будь я на твоем месте…»

Я: «И? Каждое твое слово для меня как соломинка для утопающего…»

Уинни: «Даллас, когда я соглашалась помочь тебе ради твоей карьеры, я думала, что не увлекусь тобой, но правда в том, что это случилось».

Я: «Что-нибудь еще?»

Уинни: «Я думаю! К тому же тут только что пришел Бен, и я должна помогать ему. Клянусь, этот чувак бесполезен».

Я: «УИННИ, СФОКУСИРУЙСЯ. Я не могу сидеть в туалете вечно!»

Она ничего не ответила.

Я: «УИННИ».

Я: «УИННИ!!!»

Ничего. Дерьмово. Должно быть, ее завалили заказами. Я произнесла короткую мотивирующую речь, глядя на себя в зеркало: «Ты сможешь это сделать. Уинни права. Худшее, что может случиться, – это если он скажет, что не чувствует к тебе того же, что ты к нему». Я сделала глубокий вдох. Хорошая новость в том, что он уже относится к тебе как к другу и не избегает тебя после того, как вы переспали. Не хочу потакать стереотипам, но большинство парней так бы и поступили. А ведь он спортсмен, и ему не нужна девушка. Я бы не удивилась, если бы он перестал со мной разговаривать после удовлетворения своих потребностей. Карьерных и физиологических. Но вот он сидит на моем диване. Это же хороший знак, да? Я выпрямила спину. А теперь иди и скажи этому парню, что к нему чувствуешь. Не трусь. Проще простого. За исключением того… что меня тошнит.

Глава тридцать четвертая
Даллас

Твои нюдсы будут у меня в полной безопасности.

Дрейк Колтер

Райан ужасно долго была в туалете. Сомневаюсь, что ей резко приспичило сходить по-большому, так что же, черт возьми, она там делала? На ней просто лица не было, когда она выходила из комнаты. Может быть, она больна. Черт. А если беременна? Не будь идиотом, вы занимались сексом всего пару раз, и ты был в презервативе. И что? Презервативы – это не стопроцентная защита от залета. Но он не порвался, идиот. Я вытер вспотевшие ладони о штаны. Дергая от волнения ногой, я решил, что, если через минуту она не появится из ванной комнаты, я… Дверь открылась, и она вышла, поправляя руками косу, в которую теперь собраны ее волосы. Я вздохнул с облегчением. Так. Хорошо. По крайней мере, ее не засосало в унитаз. Засосало в унитаз? Что за чушь. Сжав руки, Райан села на то же место, что и раньше. Устроилась поудобнее, положила себе на колени плед и взглянула на меня.

– Почему у тебя такой вид, как будто ты вот-вот обделаешься? – брякнул я, хотя понимал, что это прозвучит грубо, но не смог сдержаться.

– Правда? – спросила она с нервным смешком.

– Прости, мне не стоило так говорить.

Она покачала головой:

– Да нет, все в порядке.

Я перевел взгляд с ее лица на экран телевизора, где показывали соревнование тату-мастеров – бессодержательное шоу, которое я смотрю, когда не хочу ни о чем думать.

Райан откашлялась:

– Хм… Когда ты только пришел, то сказал, что хотел бы поговорить.

Я оставил пульт на кофейном столике, туда же положил ноги и откинулся на спинку дивана. Она заелозила на месте, и мне захотелось дотронуться рукой до ее колена, чтобы успокоить. Ее непонятное волнение передавалось мне, и я сам уже сидел как на иголках. Да что с ней происходит?

– Ну, я подумал, что было бы неплохо… проведать тебя и все такое. Как у тебя вообще дела? Несколько дней мы не особо были на связи.

Из-за этого я чувствовал себя полным уродом. И еще мне было одиноко без нее.

– Да нормально. Мой папа буквально загоняет меня на стену, а в остальном… Кажется, я начинаю привыкать к шепотам и взглядам.

– А что там с твоим папой?

Райан поколебалась пару секунд, подбирая слова:

– Он уже… видит профессионального футболиста в роли своего зятя. И, я думаю, даже выбрал имя первому внуку.

Если бы в этот момент у меня во рту была вода, я бы выплюнул ее на пол.

– Че?

– Да я шучу! – Она кашлянула. – Просто он перенервничал, когда увидел нас в новостях. Он большой поклонник Chicago Steam и футбола вообще. Каждое утро проверяет SportsCenter, как будто никаких других новостей ему и не нужно.

Я хмыкнул:

– Помню, мой брат встречался пару недель с одной женщиной, друзья которой просто сводили его с ума. Она постоянно клянчила для них билеты на матчи, и это еще ничего, но она, видите ли, хотела только вип-места. В конце концов это так достало Дюка, что он ее бросил.

Люди, которые хотят тебя использовать. Поиметь от тебя что-то. Как же их много вокруг!

– Должно быть, ему было непросто найти кого-то искреннего.

– Именно. Но теперь он встречается с воспитательницей, а она готова смотреть футбол только при условии, что может в этот момент заниматься своей любимой выпечкой и жевать сыр с колбасой.

Поузи своего рода бунтарка. Мы с младшими братьями ее обожаем. Меньше всего она мечтает быть в центре внимания. Единственный раз, когда ей пришлось появиться на публике, был во время вручения награды SportsCenter, и она ненавидела каждую секунду того вечера.

– С воспитательницей?

– Ага, из детского сада.

Райан широко раскрыла глаза:

– Вот уж правду говорят, что противоположности притягиваются…

– Ты как будто удивлена.

– Ну да. Ни за что бы не подумала, что знаменитый футболист захочет встречаться со скромной воспитательницей из детского сада.

– А ничего удивительного. Именно такой жизни мы и хотим – спокойной, домашней, с кем-то нормальным и настоящим, кто не стремится к пустой популярности и имеет голову на плечах.

Черт, кажется, это прозвучало не очень удачно.

– Я, конечно, не хочу сказать, что у всех жен и подружек футболистов нет головы на плечах. Но когда женщина накладывает на себя тонну макияжа, чтобы посидеть на трибуне в офигительно холодный зимний день, а потом еще долго позирует перед фотокамерами, это заставляет задуматься.

Это тоже прозвучало как-то не так.

– Хорошо, что тебя не интересуют отношения. И тебе не надо ни о чем таком волноваться.

Я резко повернулся к ней. Это был подкол? Или она серьезно? Потому что не упомню такого, чтобы когда-нибудь говорил, что не хочу отношений: ни детей, ни красивого дома, ни собаки и всего такого – по крайней мере, когда-нибудь в будущем!

Насколько я понял, эта тема всплыла не случайно.

– Похоже, мы опять возвращаемся к разговору про отношения.

Мой голос прозвучал жестче, чем я хотел, но, черт возьми, она меня разозлила.

– Единственная причина, по которой я ни с кем не встречаюсь, – это отсутствие времени. Я по уши в дерьме, Райан. Мой агент, мой брат, даже моя мать думают сейчас только об одном – о предстоящем драфте.

– Ты почти не рассказываешь об этом.

– Да потому что… там все сложно. Мне двадцать один, и перспектива стать профессиональным игроком пугает меня до чертиков, но, если я не сделаю это сейчас, я упущу свой шанс. Я не Курт Уорнер и не собираюсь следующие десять лет прозябать в безвестности в надежде на то, что, когда буду действительно готов, меня заметят и возьмут в команду.

– Хм, – сказала она едва слышно. – Я не знаю, кто такой Курт Уорнер.

Я вздохнул, сняв ниточку с пледа у нее на коленях.

– Я имею в виду, что… не совсем готов, но у меня нет выбора.

Райан наклонила голову:

– Выбор есть всегда. Если это не то, чего тебе действительно хочется, тебе надо…

– У меня нет выбора. Время настало.

Она медленно кивнула:

– Ясно.

– Но я не о том. – Я опять вздохнул. – Я хотел сказать, что не тратил время на отношения, потому что все мое время и мысли были заняты другим. – Да, вот так все банально. – Вовсе не потому, что мне не нравятся женщины, или секс, или ходить на свидания… Ну серьезно, кто захочет встречаться с вечно уставшим и раздраженным типом?

Какая женщина в здравом уме захочет мириться с моим темпераментом? Вспышками гнева и приступами разочарования в себе после поражений (что случается нечасто) или после того, как меня выбесил Эли Коэн (что бывает достаточно часто)?

– У меня взрослые проблемы. Остальные студенты в кампусе на выходных развлекаются и бьют баклуши, а у меня нет такой возможности.

Райан снова кивнула:

– Я поняла.

В это все еще трудно поверить, но, возможно, она действительно понимает меня лучше, чем большинство людей.

– Прости. Не хочу выглядеть как медведь неотесанный, но это… тяжело, понимаешь? Ну кому бы захотелось во все это впрягаться?

Губы Райан приоткрылись, плечи поднялись и опустились:

– Мне. Мне бы захотелось.

Ей. Захотелось бы. «Мне. Мне бы захотелось». «Мне. Мне бы захотелось». В моей голове снова и снова звучали ее слова: «Мне. Мне бы захотелось», пока, потеряв дар речи, я смотрел ей в глаза. Наверное, я совсем тупой, но что это значит? Футбол я знаю как свои пять пальцев. Жизнь на ранчо в Техасе – вот что мне понятно и знакомо. Я привык к чувакам, своим товарищам по команде и своим тренерам. Я привык к тому, что женщины вешаются на меня, липнут ко мне, как мухи к банке с вареньем, это тоже понятно и ясно как день. Но по какой-то причине не мог вникнуть в смысл этих простых слов, сказанных девушкой, с которой я провел немало времени и которую вроде бы неплохо узнал. Да, конечно, мы спали. Но я думал, что она хочет просто дружить со мной.

– Я думал, ты хочешь просто быть друзьями.

Вот и все. Это все, что я смог сказать, потому что в уме у меня вертелся вихрь из миллионов мыслей, и все они начинались и заканчивались образом обнаженной Райан.

Глава тридцать пятая
Райан

Секс на ужин, и кекс не нужен.

Сэв

Это была ошибка. Огромная, огромная ошибка. Я не должна была произносить это вслух. Никогда. Если бы я могла взять слова обратно, я бы так и сделала, потому что Даллас не двигался, просто сидел и молчал. Мы бесконечно долго смотрели друг на друга. Мои колени, накрытые пледом для тепла и ощущения безопасности, соприкасались с его коленями. Не произнося ни слова, Даллас смотрел на меня своими глубокими темными глазами. Он не брился уже несколько дней, щетина на его лице была такого же темного оттенка, как и шевелюра, что придавало ему опасный и суровый вид. Но я знала, что он не такой.

Он нахмурил брови:

– Я думал, ты хочешь просто быть друзьями.

Так и было. Так и есть.

– Мы друзья.

Просто… Ну почему так трудно это сказать? Мне было все равно, когда Диего расстался со мной. Все равно, когда он отменял наши свидания. Я без колебаний сообщила Саймону Стивенсу, что у меня в планах нет ничего серьезного, когда он признался мне в любви на первом курсе. Разговор с Уинни в ванной комнате немного меня подбодрил. В самом деле, что такого смертельного мог сказать мне Даллас?

Ну, для начала он мог бы сказать мне, что у него нет времени на свидания. И это было бы неправдой, потому что:

1. Мы вместе ходим на занятия и видимся дважды в неделю.

2. Мы уже провели до фига времени вместе после его тренировок и игр.

3. Он не поленился приехать ко мне сегодня вечером – и, кстати, без приглашения.

Он мог бы сказать, что не запал на меня так же, как я на него, и этим запросто отправить меня в нокаут. Он мог бы сказать, что я не в его вкусе. Понятия не имею, кто действительно в его вкусе, поскольку сама только создавала видимость наличия у него девушки, что должно было прибавить ему очков в глазах владельцев спортивных команд, заинтересованных в том, чтобы подписать с ним контракт. Но что, если он ничего из этого не скажет? Я сделала глубокий вдох. Подвинулась на диване, так, чтобы сесть к нему лицом. Скрестила ноги и убрала с коленей плед.

– Итак, если я правильно тебя понял – уточняю просто, чтобы убедиться, что не ошибся… Ты хочешь сказать, что… я тебе нравлюсь?

Он мне нравится.

– Ну, пожалуй, это можно было бы так назвать.

Он рассмеялся.

– Неужели так сложно сказать, что я тебя завожу? – ухмыльнулся он.

– Заводишь меня? – переспросила я с легким негодованием. – Я не говорила, что ты меня заводишь.

То есть да, конечно, он меня заводит. А какая женщина из плоти и крови реагировала бы на него иначе?

Даллас фыркнул:

– Ты только что сказала, что готова впрячься в эту историю.

Он показал на себя большими пальцами.

– Да, сказала.

– И больше ничего не скажешь? Так и будешь молчать и оставишь меня в непонятках?

Одних южных словечек, проскальзывающих в его речи, достаточно, чтобы заставить меня растаять; по спине пробежала дрожь.

– Можно начистоту?

– Валяй.

– Понятия не имею, почему я тебе все это говорю, – призналась я, чувствуя, как краска заливает мне щеки.

– Дорогая, ты мне пока ничего не сказала.

Дорогая. Он впервые назвал меня дорогой, и не могу сказать, что мне это не понравилось. Я бы определенно не стала спихивать его с кровати, если бы он простонал это слово во время секса, но это уже слишком далеко идущие планы.

– Райан, ты хочешь сказать мне, что пора закончить нашу пиар-акцию?

Нет? Да. Нет. Я запаниковала. С одной стороны, если я скажу «да», он может подумать, что я не хочу его больше видеть. С другой, если скажу «нет», он может подумать, что я хочу продолжать притворяться.

– Райан… ты напугана.

– Вовсе нет.

– Да. Я вижу это по твоим глазам. – Он взял меня за руку. – Слушай, если ты этого хочешь, тогда… давай сделаем это.

– Сделаем что?

– Перестанем притворяться.

Кажется, мои плечи опустились от разочарования? От того, что все кончено? Средним и указательным пальцами Даллас приподнял мой подбородок:

– Посмотри на меня.

Я не могла. Не могла посмотреть ему в глаза, боясь того, что могу в них увидеть.

– Давай попробуем.

Вскинув брови, я наконец посмотрела на него.

– Ага, – кивнул он. – Я в деле.

– Мы говорим об одном и том же?

– Да кто же знает? Ты же не рассказываешь, что у тебя на уме! – захохотал он. – Интересно, какие мысли живут в твоей прекрасной голове?

– Ты хочешь попробовать… ну… Чтобы ты и я… стали парой?

Боже мой, я это сказала. Я СКАЗАЛА ЭТИ СЛОВА. «Чтобы ты и я стали парой».

– Ну конечно, я и ты. Разве здесь есть еще кто-нибудь?

Я покачала головой:

– Давай сделаем это.

Я снова покраснела, совершенно не чувствуя той смелости, которая была у меня на словах. Но когда Даллас придвинулся ко мне и прильнул ко мне губами, я счастливо вздохнула. Чувствуя покалывание во всем теле, я раскрыла рот, чтобы его язык мог проскользнуть внутрь. Не прерывая поцелуя, он обхватил меня руками за талию и посадил к себе на колени.

– Знаешь, ты просто чертовски милая, – пробормотал он, скользя губами по моей шее, целуя меня за ухом, заставляя трепетать каждую клеточку моего тела.

– Правда?

– С каких это пор ты стала такой застенчивой?

Его губы все еще мягко прижимались к моей коже то здесь, то там. Мне было трудно сосредоточиться на его словах, но как прекрасна была эта рассеянность.

– Я и не стала.

– Да ты бы себя видела, когда пыталась сказать, что запала на меня.

– О боже, – простонала я. – Теперь что, так все время и будет? Ты будешь постоянно мне об этом говорить?

– Скорее всего.

Глава тридцать шестая
Даллас

С тех пор как мы начали встречаться, я стал настолько озабоченным, насколько этовообще возможно, да еще и в совершеннонеподходящих ситуациях.

Даллас

Черт возьми, ну ни фига себе! Райан Уинтерс хочет быть моей девушкой. Я крепко обнял ее и, уткнувшись лицом ей в шею, закрыл глаза. Мне хотелось запомнить этот момент, как бы банально это ни звучало. Потому что никогда раньше в моей жизни не было такого момента. У меня никогда не было девушки, если не считать тех, с которыми я встречался в средней школе в течение недели или типа того. Никогда не хватало на это времени. Поправка: я никогда не выделял на это время. Моя мама говорит, что на то, что для тебя важно, всегда найдется время. Я никогда и не думал, что это касается других людей, ну ладно еще семьи, но уж точно не женщины. Я думал, что она имела в виду футбол, и для меня это было само собой разумеющимся. В последние несколько недель найти время, чтобы провести его с Райан, было очень просто.

Да уж, Диего Лоренц оказал нам обоим огромную услугу, когда бросил ее. Пока не уверен, как, черт возьми, сообщу ему невероятную новость о том, что я сплю и встречаюсь с его бывшей, но, думаю, он справится с этим, учитывая, что с самого начала ему было наплевать на нее. Как сказала бы Райан: проще простого.

Но для начала нам нужно перенести место действия в другую комнату. Я переместился на диване так, чтобы суметь поставить ноги на пол, затем просунул руки ей под задницу и подхватил ее. Вообще-то, в прошлый раз мне очень понравилось ее носить, так что я взял ее на руки и понес в спальню. Сегодня вечером никакого секса на диване. Не тот случай. Пока я снимал с себя одежду, Райан скользила взглядом по моему телу. Потом я прыгнул на кровать рядом с ней и легонько потянул за край ее кофты:

– Твой ход.

Не преминув закатить глаза, она отодвинулась на край матраса и привстала, чтобы развязать пояс домашних штанов. Гладкие ножки. Розовые стринги. Попка, талия, бедра. У меня уже потекли слюнки. По-настоящему встречаться с девушкой будет здорово. Райан тем временем никуда не торопилась, медленно стягивая через голову кофту, из-под которой показался розовый бюстик в тон ее стрингам. Сексуальная, упругая грудь.

– Клянусь, я буду вспоминать эту обалденную парочку. Они идеальны.

Они идеальны… Я не мог дождаться, когда увижу ее обнаженной.

Глава тридцать седьмая
Райан

Когда дело доходит до догги-стайл,

он «за» (мной) на сто процентов.

Уинни

Да, я дразнила его, но он это заслужил. И ему нравилось. Я завела руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик:

– Как сильно ты хочешь, чтобы я разделась?

– Да. – Он медленно кивнул.

– Это не ответ.

Он протянул ко мне свою загорелую руку:

– Ты сводишь меня с ума.

Это хорошо.

– Если я сниму бюстик и трусики, что мне за это будет?

Мы оба знали, что я по-любому сниму с себя нижнее белье, но мне хотелось, чтобы он немного потрудился ради этого.

– И это спрашивает девушка, которая кончила благодаря моему языку.

В его словах был резон. Я наклонила голову:

– Что хочешь увидеть сначала? Мою… – Я показала пальцем вниз. – Или грудь?

Его взгляд скользил по моему телу:

– Да.

Я игриво помотала головой:

– Выбери что-то одно.

– Сиськи.

«Сиськи». Обычно я терпеть не могу это слово, потому что его использование является одним из способов объективации женщин, но сейчас, когда оно сорвалось с его губ, когда оно предназначалось мне, я почувствовала себя сексуальной и желанной. Сиськи так сиськи. Расстегнув лифчик, я бросила его к своим ногам. Я не то чтобы стеснялась, но все же скромно прикрыла грудь ладонями, несмотря на то что Даллас уже видел меня голой. Немного покрутилась, чтобы он мог получше меня рассмотреть.

– Обожаю твою попку. – Он потянулся ко мне через кровать и попытался схватить меня, видимо забыв, что я тут вообще-то показываю стриптиз.

Слишком нетерпелив. Я провела руками от груди и до бедер; большими пальцам подцепила край стрингов, слегка приспустила, еще чуть ниже, пока они наконец не упали к моим лодыжкам.

– Не могу поверить, что она все еще на твоей коже.

Я посмотрела вниз и провела пальцами по надписи «ПОЦЕЛУЙ МЕНЯ». Прошло больше двух недель с тех пор, как она там появилась. Немного побледнев, буквы, тем не менее, все еще хорошо читались.

– Хорошо, что сейчас не купальный сезон.

– То, что ты написала это ниже живота, чертовски сексуально.

Хм. Ну ок. Если он считает это сексуальным, то кто я такая, чтобы осуждать его за это?

– Я могла написать либо это, либо «сексохранилище», но, поскольку секса у меня не было уже давно, последнее было бы неактуально.

Даллас уставился на меня:

– Может, уже подойдешь сюда? Пока у меня игривое настроение.

Никуда бы не делось его настроение, но я все-таки забралась на кровать и, как кошечка, подкралась к нему на четвереньках, словно он был моей добычей. На самом же деле Даллас Колтер был большим и милым плюшевым мишкой, терпеливо дожидавшимся, когда я сделаю все по-своему.

Он поцеловал меня, когда я легла рядом с ним. Моя косичка упала мне на плечо, и я потянула за резинку, чтобы снять ее. Даллас провел ладонью по моему животу, вверх и вниз, от груди до пупка.

– Можно грубый вопрос?

Я прищурилась:

– Насколько грубый?

– У тебя настоящие сиськи?

Настоящие ли у меня… Ну и вопросики.

– Хм, почему тебе вообще пришло в голову, что они ненастоящие? – Я сжала их в руках, как это обычно делают люди, когда трогают собственную грудь, и посмотрела вниз.

– Потому что они такие идеальные.

– Ну-ну, никто не идеален. – Я опустила руки к бедрам.

Не настолько я скромна, чтобы не признать, что у меня действительно офигенная грудь. Если бы я вздумала хвастаться, то определенно назвала бы грудь одним из своих главных физических достоинств.

Пришла очередь Далласа сжать ее в ладони.

– Прости, это было грубо.

– Вообще-то, да, грубо, но я не обижаюсь.

– Классно иметь возможность поиграть с ними, когда захочу. – Он водил кончиком пальца по моей ареоле.

– Не когда захочешь, а когда захочу я.

Мое тело – мое дело. Ха! Я вздернула подбородок. У меня есть то, что он хочет, и ему придется потрудиться, чтобы получить это.

– Говори «пожалуйста», когда просишь потрогать мою грудь.

Где ваши манеры, сэр?

Он сконфуженно засмеялся:

– Райан, не позволите ли вы мне, пожалуйста, потрогать ваши дивные сисечки?

Я кивнула:

– Позволяю.

Можешь взять меня за грудь. Можешь забраться на меня. Можешь делать со мной все, что захочешь. Можешь, можешь, можешь. Зеленый свет. Проход открыт. Дай мне кончить…