Текст книги "Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг."

Снова в академии

В ноябре 1916 г. в Петроград съехалось свыше 200 офицеров, командированных для прохождения сокращенного курса Академии Генерального штаба. Эти офицеры должны были потом, по окончании академии, восполнить большой недостаток офицеров – специалистов в работе в штабах. Все они были в чине не ниже поручика; все прошли практическую боевую службу на фронте, имели боевые награды и были переранены. Первые разговоры их – о программе курса и о профессорах и преподавателях.

Преподавателем предмета «Общая тактика» числился Генерального штаба генерал-майор Марков. Мало кто знал и слышал о нем до приезда в академию, но тут все узнали, что генерал Марков – молодой генерал, только что произведенный в этот чин, что он – кавалер ордена Св. Георгия 4 ст. и Георгиевского оружия и что он прошел на фронте годичный стаж командования полком и показал себя как командир полка с самой блестящей стороны. Но вопрос: каким он будет как профессор? – оставался нераскрытым и неясным. Большинство не предполагало, что молодой генерал может быть хорошим преподавателем по такому серьезному предмету, как общая тактика.

Первая лекция.

В аудиторию быстрыми шагами вошел молодой генерал, поднялся на кафедру и поклонился вставшим офицерам. Генерал был в защитной форме, но с серебряными погонами и аксельбантами генерала штаба, с орденом Св. Георгия на груди, при шашке с Георгиевским темляком. Он окинул взглядом своих черных глаз всю аудиторию и сказал: «Прошу сесть, господа офицеры!» Вошел он и произнес первые слова не как «человек науки», а как офицер, начальник. «Игра», «поза» – промелькнула мысль у некоторых слушателей.

В наступившей тишине ровным, твердым и четким голосом генерал Марков начал вступительную к лекции речь:

«Господа! Мне впервые приходится читать лекцию в столь блестящей по заслугам и боевому опыту аудитории. Но господа офицеры! не забудем, что быть может наиболее достойнейшие не здесь, а остались на проволоке!» Короткий поклон и продолжал:

«Я, генерал Марков, приехал к вам с Кавказского фронта. Будем вместе беседовать по тактике. Поменьше зубрежки. Дело – военное, дело – практическое; никаких трафаретов, никаких шаблонов…» И с кафедры сверкала живая мысль, категорически порвавшая со всеми шаблонами прошлого и мятежно устремленная к поискам новых свободных путей.

Первое впечатление: генерал глубоко продумал практику боевой службы; он знает, любит и глубоко понимает свой предмет.

Один из слушателей академии, подполковник Пермяков, записал:

«Лекции профессора С.Л. Маркова пользовались большим успехом. Блестяще излагаемые методы ведения современного боя были подкрепляемы примерами из опыта текущей войны на Кавказском и Западном фронтах, участником и непосредственным руководителем коих был генерал, или же был их свидетелем. Эти лекции, излагаемые в коротких и резких штрихах не профессором-теоретиком, а боевым генералом-профессором, имевшим за плечами двухлетний опыт на строевых и штабных ступенях боевой деятельности, были ценнейшим вкладом для „имеющих уши – слушать“».

Во всех лекциях генерала Маркова не только всегда ярко и четко проводилась идея или идеи, но и ощущалась сильная одухотворенность всего им высказываемого. Дух возбуждает идеи; ум их творит; воля их осуществляет. В боевой практической жизни должна быть гармония духа, ума и воли. Генерал Марков делил всех на одухотворенных и неодухотворенных; на идейных и безыдейных; на волевых и безвольных, как бы ставя перед каждым слушателем задачу: разобраться в себе и развить в себе эти три качества. Верность присяге и чувство долга он считал далеко не достаточными.

«Дух должен быть свободен от теорий, хотя книги надо читать». «Знание, которые вы получите здесь, вам необходимы. Вы вернетесь в штабы, но вы должны всегда думать и знать, что знания необходимы не для того, чтобы быть штабными работниками, а работниками-руководителями в реальном деле – бою». Или вдруг генерал Марков скажет так:

«Забудьте все теории, все расчеты. Помните одно: нужно бить противника и, выбрав место и время для удара, сосредотачивайте там наибольшее количество ваших сил. Демонстрации? Да! Но не в ущерб силам для удара. И вообще – демонстративные удары оставьте, как достояние книг. Весь ваш дух должен быть мобилизован на месте удара».

Иногда смелые высказывания генерала Маркова казались слушателям вызванными влиянием условий войны на Кавказском фронте и недооценки условий на главном. Но и на эти мысли был ответ. Генерал Марков называл войну на Кавказском фронте «поэтической», «а мы – не поэты. Офицеры должны уметь воевать в любой обстановке, обстановка же на фронте большой войны дает большие возможности для проявления своего духа». «Активность всегда и всюду основа успеха».

В своих требованиях к слушателям генерал Марков был строг. На его вопросы, на задаваемые им задачи должны быть точные ответы, короткие, ясные, полные. В представляемых схемах он ценил не красоту, а наглядность. Свою неудовлетворенность ответом генерал Марков проявлял резко: обрывал отвечающего, отправлял «на место», стучал мелом, ломал его… Однажды даже швырнул мел, но тут же извинился. Его побаивались, однако общая оценка молодого генерала была: строг, но справедлив.

Он не говорил о дисциплине, но всегда и во всем требовал ее косвенным путем. Опоздавшему на лекцию офицеру он скажет: «Если вы задержались игрой на биллиарде, идите – продолжайте». Все лекции генерала налагали огромное впечатление: они не только давали знания, но и заставляли творчески работать мысль; они не только возбуждали дух, но и побуждали к его развитию, укреплению, усилению; они требовали неуклонно волевого саморазвития.

Немного месяцев пробыл генерал Марков лектором в академии: его тянуло на фронт, и он высказался откровенно и решительно, когда закончил свою очередную лекцию:

«Все это, господа, вздор, только сухая теория! На фронте, в окопах – вот где настоящая школа. Я ухожу на фронт, куда приглашаю и вас!» И он уехал.

За немногие месяцы преподавания в академии генерал Марков оставил в офицерах неизгладимую и незабываемую о себе память.

* * *

Генерал Марков в штабе 10-й армии на должности генерала для поручений, где его застает революция. Помимо основной работы, он работает в комитетах, он выступает на митингах, успокаивает «взбунтовавшихся рабов». Затем он в Ставке Верховного главнокомандующего – генерала Алексеева вторым генерал-квартирмейстером, где генерал Деникин – начальник штаба. Потом вместе с генералом Деникиным – начальник штаба Западного фронта и несколько позднее – Юго-Западного. Наконец, общая судьба его и генерала Деникина – Бердичевская тюрьма и их с генералом Корниловым – Быховская и бегство всех на Дон к генералу Алексееву для борьбы с большевиками.

В Добровольческой армии

Почти вся эпопея генерала Маркова в Добровольческой армии, поскольку она была на глазах находящихся в его подчинении солдат, офицеров и добровольцев, описана в этой книге. Добавить к ней нечего, разве только следует записать сжато общую характеристику облика генерала Маркова.

О генерале Маркове писалось много и многими, как еще в России в период борьбы, так и за рубежом. Ему посвящались полностью целые номера периодических изданий, например, № 15 газеты «Свободный Казак», издававшейся в Екатеринодаре, № 3 журнала «Донская волна». О нем много написано генералом Деникиным в его книге «Очерки русской смуты» и рассказано им на собраниях, посвященных его памяти.

«Умевший честно подчиниться своему начальнику, не теряя инициативы, умевший властно приказывать своим подчиненным, Марков был один воплощенный порыв. Он никогда не нуждался в повторении приказа об атаке. Он наступал и преследовал своим полком с удалью, с увлечением, не раз, как под Журавиным, Чарторийском и Луцком, теряя связь с дивизией, забираясь в тыл противнику, прославив себя и свой 13-й стрелковый полк. Но если японская война и Отечественная создали боевую славу Маркову, то 1-й Кубанский поход облек его имя легендой».

«Словно кусочек былинного эпоса, словно полотно старой Фатальной картины, когда не было еще умопомрачительной техники и личная доблесть решала участь сражений…»

Это характеристика начальником своего подчиненного. Нo отвлечемся на минуту от свидетельства генерала Деникина, чтобы дать характеристику подчиненного своему начальнику. Кем она дана – неизвестно.

«Стройная, подвижная, порывистая фигура. Она появляется всюду, то верхом на своем маленьком коне, то мчится бегом, то внимательно смотрит за противником… Бой тяжелый. Но генерал Марков всегда спокоен. Его приказания коротки и тверды. Он смотрит своими черными глазами прямо в глаза своим. Все ясно в полученных от него приказаниях. Он не задерживает около себя своих, отсылая их к своим частям. Ни одного лишнего слова, фразы… Не видно никогда его волнения; помахивающая плеть, бьющая по голенищу сапога, не выдает волнения, а наоборот – волю, силу, уверенность».

«Вид партизана, а не штабного. Вид военачальника, вид строевика».

«„Марков где-то здесь!“ – говорят в цепях. Глаза его ищут и если и не находят его, то все же спокойны. Спокойны, что не будет томительных минут ожиданий, может быть колебаний. Спокойны, т. к. не сомневаются, что пойдут в наступление. Идти в наступление лучше и легче, невзирая ни на какое противодействие противника, чем томительно чего-то ждать».

«Генерал Марков жил великим чувством ответственности. Он нес ее не за себя, а за подчиненных, за те задачи, которые ложились на часть. Ему была чужда поза, роль начальника. Он был одной частью целого – части. Как на каждого чина этой части ложилась известная ответственность, так и на него. Но он ее не чувствовал, о ней не говорил, на нее не ссылался – он выполнял свой долг, как и каждый, с той лишь разницей, что его долг и ответственность как начальника были соответственно выше и суровее. Его часть на отдыхе – он обязан обеспечить ей отдых; она на передовой линии – он обязан все предусмотреть, все аз есть».

«Вот почему он часто не отдыхал, не мог дать себе возможность соснуть и даже утолить свой голод. „Ангел Хранитель“ – в одних случаях, „Шпага Корнилова“ – в других».

Но обратимся снова к свидетельствам генерала Деникина.

«В его (генерала Маркова) ярко-индивидуальной личности нашел отражение пафос добровольчества, свободного от темного налета наших внутренних немощей, от разъедающего влияния политической борьбы. Марков всецело и безраздельно принадлежал армии. Судьба позволила ему избегнуть политического омута, который засасывал других».

В одной из своих речей генерал Деникин развил эту характеристику генерала Маркова:

«Догматизм и политическая нетерпимость были чужды Маркову. Те острые вопросы, которые разъедали и теперь разъедают наши ряды, он решал для себя и за себя не насилуя ничью совесть и исходя исключительно из так или иначе понимаемой целесообразности. И когда в горячие минуты боя слышался его обычный приказ: „Друзья, в атаку, вперед!“ – то части, которыми он командовал, люди, которых он вел на подвиг и смерть, шли без колебаний, без сомнений. Их не смущала пресловутая „неясность и недоговоренность“ лозунгов. Они несли свои головы не за революцию, не за реакцию, не за „землю и волю“, и не за помещичью реставрацию, не за „рабочий контроль“, и не за „эксплуатацию капиталом“. Суровая и простая обстановка первых походов и в воинах, и в вождях создавала такую же упрощенную, быть может, военную психологию Добровольчества; одним из ярких представителей ее был Марков. „За Родину!“ Страна порабощена большевиками, их надо разбить и свергнуть, чтобы дать ей гражданский мир и залечить тяжелые раны, нанесенные войной и революцией. В этом заключалась вся огромная и трудная и благодарная задача Добровольчества».

Генерал Деникин напишет и следующее:

«Конечно, Маркова, как человека вполне интеллигентного, не могли не интересовать вопросы государственного бытия России. Но напрасно было бы искать в нем определенной политической физиономии: никакой политический штамп к нему не подойдет. Он любил Родину, честно служил Ей – вот и все».

«А смерть ждала его. И поразила тогда, когда Добровольческая армия вышла из окружения на широкую дорогу, когда так нужны были люди таланта, воли и доблести; поразила человека, предназначенного, казалось, самой судьбой для командования Добровольческой армией в составе развернувшихся впоследствии Вооруженных сил Юга России. Той армией, которая шла к Харькову и Орлу».

«Судьбы Господни неисповедимы».

Это было 12 июня 1918 г.

* * *

«„Белый Витязь!“ – „Шпага генерала Корнилова!“ – „Рыцарь без страха и упрека!“ Человек, в котором редкостно сочетались качества выдающегося офицера Генерального штаба и качества храбрейшего строевого офицера. И кто знает, был бы жив он, быть может, все колесо Белой борьбы повернулось бы в иную сторону. Ведь недаром же на нем примирялись все казачьи течения и его проектировали избрать атаманом всех казачьих войск, а мы, офицеры регулярной армии, видели в нем такого начальника, за которым каждый пошел бы и в огонь, и в воду», – так писал участник 1-го Кубанского похода в рядах Кубанского стрелкового полка, Генералтного штаба полковник К.Н. Николаев. И он закончил свою статью так:

«Генерал Марков – неотъемлемое и драгоценное достояние национальной России, и какой бы в будущем не стала наша Родина и ее армия, она не может не чтить память одного из лучших Ее сынов – Сергея Леонидовича Маркова, отдавшего за Нее свою жизнь в самую тяжелую пору ее государственного бытия».

Заветы генерала Маркова

Писаных заветов генерал Марков после себя не оставил, но он всей своей жизнью и служением родине, показал образцовый пример и прежде всего – пример гражданина.

Гражданский долг является естественным и необходимым для всех граждан страны, дабы она могла жить «во славе и благоденствии». Одним из видов этого долга является – долг воинский: быть защитником Родины от врагов внешних и внутренних. Потрясения, выпавшие на Родину, потребовали от всех огромного напряжения сил и жертвенности и в особенности от армии. Требовалось:

– любовь к родине подтверждать нужными ей делами;

– любя ее «великой, единой, неделимой», не терять веру, что она снова будет такой;

– веря в это – верить в народ ее, начиная с самого себя – веры в себя;

– армия – единственная сила, могущая спасти родину, поэтому все для нее, включая самого себя.

Борьбу продолжать.

Во всем этом генерал Марков дал пример гражданина-солдата.

Генерал Марков на Дону. Он – ближайший помощник вождей. Он выполняет всевозможные задачи и главную – формирование армии. Армию нужно снабдить всем и прежде всего – вооружить непоколебимым борческим духом. Он беседует с прибывающими добровольцами, вникает в их психологию, настроение и безжалостен к склонным блюсти свои личные интересы, подымает настроение других, крепит у сильных…

«Не будем ничего желать себе. Нам ничего не надо, кроме одного: да здравствует Россия!»

«Нас мало, но и с малыми силами можно делать великие дела».

Что бы ни говорил генерал Марков, где бы то ни было и когда бы то ни было, все подтверждалось им на его личных примерах. Слова не расходились с делом.

Чтобы оценить его, не находили слов. «Кусочек былинного эпоса»… «Крылья Добровольческой армии»… «Меч генерала Корнилова»… «Ангел Хранитель»… все как-то неполно. «Рыцарь России?» – да! Рыцарь! – «без страха и упрека», несущий собой девизы: «Меч и Крест», «Доблесть и скромность» и… «Жизнь и смерть во благо Родины».

Таковы заветы, оставленные генералом Марковым – великим патриотом, гражданином и солдатом – всем русским людям вечной России и ее армии.

* * *

«Для увековечения памяти первого командира 1-го Офицерского полка части этой впредь именоваться – „l-й Офицерский генерала Маркова полк“». Так сухим, официальным языком приказа чины полка получили большую честь именоваться марковцами. Позднее шефство это получили: l-я Офицерская батарея и 1-я Инженерная рота, со входящими в нее железнодорожным и телеграфным взводами. А год спустя его получили и сформированные 2-й и 3-й Офицерские полки и артиллерийская бригада, составившие Офицерскую генерала Маркова дивизию с Инженерной ротой и санитарной летучкой. Еще позднее шефство генерала Маркова было дано Черноморскому конному дивизиону. Отдельно от дивизии шефство имели: железнодорожные и телеграфные роты, развернувшиеся из взводов. Имели его и бронеавтомобиль и бронепоезд.

Высокая честь наименоваться марковцами налагала на всех великую ответственность за Родину, за дело борьбы. Вот основы ответственности, как они выявились и проявлялись по заветам генерала Маркова.

Твердое сознание и выполнение гражданского долга перед Россией не только самими марковцами, но по их примеру и их побуждению всеми русскими людьми.

Стойкая и не ослабляющаяся ни при каких обстоятельствах непримиримость к узурпаторам власти на Родине.

Родина должна быть освобождена, какие бы сроки на это ни требовались. «Приказ себе». «Забыть себя – служить России». «Все для армии».

Быть бессменно у национального знамени, но с ним не «стоять», не «выживать», а бороться, чтобы водрузить его на свое место.

Для марковцев:

«Да здравствует Россия» – их клич.

«Без страха и упрека» – их борьба.

«Крест и Меч» – веление их совести.

«Доблесть и скромность» – их поведение.

«Жизнь и смерть за счастье Родины» – смысл их существования.

Под влиянием генерала Маркова выработались и боевые традиции:

– Не спрашивать, куда и зачем идем, а выполнять полученный приказ.

– Не считаться с силами врага, а бить его.

– Беречь патроны и не забывать, что у них есть штык специального назначения.

– Атаковывать стремительно; на атаки противника отвечать контратаками.

– Охранение для того, чтобы по первому его выстрелу быть на передовой линии.

– Вынужденно отходить – значит собираться для немедленного перехода в контрнаступление.

– «Быстрота, глазомер, натиск» и инициатива.

– Взаимная выручка пехоты и артиллерии.

– Не оставлять раненых и убитых.

– Порядок и дисциплина; дисциплина в ее глубоком понимании.

Велик и славен был генерал Марков!

Велики и ответственны его заветы!

Иллюстрации

Митинг на фронте. 1917 г.

А.Ф. Керенский на фронте

Я.Д. Юзефович, А.И. Деникин, С.Л. Марков. 1917 г.

Генералы А.И. Деникин, М.В. Алексеев и С.Л. Марков и другие в Ставке. 1917 г.

А.А. Брусилов

М.В. Алексеев

А.М. Каледин. Художник М.Б. Греков

А.И. Деникин беседует с подчиненными

С.Л. Марков

Н.С. Тимановский

В.М. Чернецов

С.Л. Марков в кабинете

Подвиг генерала С.Л. Маркова. Художник С.Ф. Ефремов

Вынос гроба с телом С.Л. Маркова из войскового собора. 15 июня 1918 г.

М.В. Алексеев на смертном одре

Л.Г. Корнилов

Место гибели Л.Г. Корнилова

Первопоходцы у символической могилы Корнилова

Генерал А.П. Кутепов в форме дроздовцех и капитан марковского пехотного полка. 1919 г. Акварель П.В. Робике

Бронепоезд «Генерал Марков»

Марковцы-пулеметчики. 1919 г.

Николаевское знамя полков Марковской пехотной дивизии и значок 1-го офицерского полка

Знак Первого Кубанского похода

Боевые действия под ст. Кореновской. Схема

Боевые действия у ст. Усть-Лабинской. Схема

Боевые действия у с. Филипповское. Схема

Боевые действия под ст. Ново-Димитриевская. Схема

Боевые действия под Екатеринодаром. Схема

Карта Северного Кавказа. Армавирские и Ставропольские бои

Карта Первого Кубанского похода