Текст книги "Русская пехота в последних войнах Российской империи"

План Куропаткина

Для атаки армии Куроки был намечен следующий план:

I Сиб., III Сиб., X и XVII корпуса должны были развернуться на линии копи Янтай – Сыквантунь под личным руководством генерала Куропаткина и, сделав захождение левым плечом, атаковать армию Куроки, отбрасывая ее к реке Тайцзы.

В то же время генерал Зарубаев со II и IV Сибирскими корпусами, усиленными частями других корпусов, продолжал оборонять главную Ляоянскую позицию.

В развитие этого плана XVII корпус должен был упорно оборонять Сыквантунские высоты, служившие осью захождения.

Х корпусу приказано развернуться левее XVII, а I Сибирскому левее Х.

Отряд г.-м. Орлова, находившийся на сильной позиции у Янтайских копей, должен был обеспечивать левый фланг всей ударной группы, наступая на Хванкуфен и сообразуя свои действия с I Сиб. корпусом. III Сиб. корпус и конный отряд г.-м. Мищенко составляли резерв за правым флангом.

На конный отряд г.-м. Самсонова была возложена разведка в направлении на Бенсиху и содействие левому флангу.

Отряду г.-м. Янжула (16 батальонов, 68 орудий, 3 сотни) – было приказано оборонять ляоянские укрепления на правом берегу Тайцзы.

Кроме того, отряд г.-м. Грекова должен был по-прежнему охранять крайний правый фланг стратегического фронта, а отряд г.-м. Любавина – крайний левый. Отряд же г.-м. Кондратовича (6 батальонов) – обеспечивать тыл, расположившись на правом берегу Тайцзы у Ляояна.

Всего в группе корпусов и отрядов, непосредственно предназначенных для атаки армии Куроки, состояло: 91 батальон, 78 сотен, 344 орудия, общей численностью около 75 тысяч человек.

Куроки имел на правом берегу Тайцзы: 12-ю дивизию, половину 2-й дивизии и гвардейскую резервную бригаду. Кроме того, могли быть подтянуты гвардейская дивизия и другая половина 2-й пехотной дивизии. Всего Куроки мог иметь для боя 44 батальона и до 200 орудий, общей численностью около 50 тысяч.

На русской стороне находился численный перевес в 25 тысяч бойцов и 150 орудий. Однако войска I Сиб., III Сиб. и X корпусов были истощены физически и морально шестидневным оборонительным боем и бессонными ночами, в то время как армия Куроки не участвовала в сражениях и не несла потерь с 14 августа (кроме одной бригады гвардейской дивизии, атаковавшей 17 августа правый фланг X корпуса).

В ночь с 18 на 19 августа I Сибирский и X корпуса переправились на правый берег Тайцзы и стали биваком северо-восточнее Ляояна, III Сибирский корпус сосредоточился на левом берегу у северной стены города. Вследствие крайнего утомления войск, необходимости реорганизовать части, перемешавшиеся во время боев 17 и 18 августа и пополнить боевые и продовольственные припасы. Таким образом, наступление против армии Куроки могло начаться только 20 августа, между тем на рассвете 19 августа Куроки сам перешел в наступление. Оттеснив передовые отряды XVII корпуса, японцы открыли огонь, продолжавшийся с небольшими перерывами весь день. Главные силы Куроки не двигались дальше, поджидая гвардейскую резервную бригаду, которая переправилась 18 августа у Бенсиху и двигалась на копи Янтай. Однако она была атакована отрядом г.-м. Любавина южнее Сьяншанцзы и втянулась в бой, продолжавшийся до 5 часов дня.

Вечером 19 августа обе стороны на восточном фронте занимали следующее расположение:

Японцы: 12-я дивизия на высотах у Сандагоу; бригада 2-й дивизии у Хванкуфена; гвардейская резервная бригада – между Бенсиху и копи Янтай. Остальные войска армии Куроки находились на левом берегу Тайцзы: гвардейская дивизия у Яючи – Сванмяоцзы, вторая бригада 2-й дивизии у Канквантуна.

Русские: отряд г.-м. Самсонова у копей Янтай; отряд г.-м. Орлова на высотах южнее копей; отряд г.-м. Янжула XVII корпуса на высотах от Цофангоу до Мучана; 35-я дивизия – на Сыквантунской позиции; резерв XVII корпуса (сводная бригада) у Тудагоу.

В частности, 35-я дивизия занимала Сыквантунскую позицию следующим образом: правый участок от р. Тайцзы до высоты к северо-востоку от Сыквантуня (Нежинская высота) – 12 батальонов и 48 орудий. Артиллерия располагалась: 8 орудий к югу от деревни и 8 орудий к северу, 32 орудия вдоль дороги из Сыквантуня в Хохентай в густом гаоляне.

Левый участок – высоты у Хохентай – 4 батальона и 24 орудия.

Общий резерв – 1 ¼ батальона у д. Хохентай.

Бой у Сыквантуня и Янтайских копей

Как только стемнело, японская артиллерия усилила огонь, затем пехота двинулась в атаку на Нежинскую высоту и д. Сыквантунь. Среди высокого гаоляна в полной тьме завязалась ружейная перестрелка и местами штыковой бой. Японцы овладели деревней, но не удержались на высоте и, отступив, снова открыли по ней огонь шрапнелью и фугасными гранатами. Около полуночи атака на высоту возобновилась. После упорного боя и контратаки, произведенной частным резервом, русские войска вынуждены были отступить, и высота осталась за противником. Ввиду этого начальник дивизии отвел на рассвете все войска правого участка к Сахутуню.

Таким образом, Сыквантунская позиция, предназначенная служить точкой опоры правого фланга армии и осью захождения ее левым плечом, была потеряна. Ввиду важнейшего значения этой позиции, командир XVII корпуса утром подкрепил 35-ю дивизию своим резервом (сводной бригадой) и приказал восстановить контроль над Нежинской сопкой и д. Сыквантунь. Вместе с тем г.-м. Орлову послано приказание содействовать атаке наступлением на Хванкуфен. Атака должна была начаться в 17.00 после продолжительной артиллерийской подготовки. Около 11.00 авангард X корпуса в составе одной бригады подходил к д. Сахутунь, где был встречен генералом Куропаткиным и также направлен в помощь войскам, предназначенным для овладения Сыквантунской позицией. Всего для атаки было собрано 20 батальонов.

Между тем I Сиб., III Сиб и X корпуса, выступив согласно диспозиции в тот же день с рассветом от Ляояна, продвигались к полю сражения. Отряд г.-м. Орлова в 8 часов утра начал наступление к югу от Янтайских копей, выполняя полученную задачу – содействовать XVII корпусу в предстоящей атаке Сыквантунских высот.

На 13.00 обстановка на восточном фронте была для русских чрезвычайно благоприятна. Положение войск Куроки в это время можно было признать отчаянным, при условии энергичных и совместных действий русских войск.

6 японских батальонов (бригада 2-й дивизии) занимали Нежинскую высоту, д. Сыквантунь и холмы к югу. Против них были сосредоточены 20 батальонов г.-л. Добржинского. За ними в 8 км находились главные силы X корпуса, стоявшие на большом привале между Тудагоу и Цовчинцзы. Левее их на высотах у Сахутуня стоял 140-й пехотный Зарайский полк (4 батальона и 24 орудия), а правее – отряд г.-м. Янжула (16 батальонов, 68 орудий, 8 сотен). Таким образом, в районе Сыквантуня японцы имели 6 батальонов против 37 батальонов у русских, не считая отряда г.-м. Янжула, имевшего особую задачу. Учитывая, что батальоны армии Куроки были в это время, по крайней мере, в два раза многочисленнее русского, можно считать, что у Сыквантуня русские имели на этот момент тройное превосходство сил.

12-я японская дивизия занимала позицию на высотах у Санцогоу и Даяопу. Сюда же с востока (от Бенсиху) подошла гвардейская резервная бригада. Всего здесь собралось 20 батальонов. Против них находились: отряд г.-м. Орлова на высотах к югу от Фаншина – 18 батальонов; конный отряд г.-м. Самсонова у копи Янтай – 19 сотен, 6 орудий; конный отряд г.-м. Орбелиани – на правом фланге, г.-м. Орлова – около 9 сотен. Всего 18 батальонов, 28 сотен. В 5 км западнее их на линии Фаншигомин – Лимангоу находился I Сиб. корпус – 18 батальонов. Через час он мог войти в связь с г.-м. Орловым и вступить в бой. Итого на этом участке против 20 японских батальонов находился 81 русский. Батальоны I Сиб. корпуса после геройской обороны Маетунской позиции имели очень слабый состав, 35-й В.-С. стрелковый полк был переформирован в 5-ротный батальон. Но зато части отряда г.-м. Орлова были совершенно свежими. Принимая все это во внимание, можно считать, что в районе Янтайских копей русские имели перевес над противником тысяч на 6 бойцов (в том числе около 3 тысяч кавалерии).

Кроме того, русское командование располагало общим резервом, а именно III Сиб. корпусом, находившимся у Чжансутюня в двух часах пути от поля сражения, и конным отрядом г.-м. Мищенко, уже прибывшим к Хохентайю. Всего 18 батальонов, 60 opудий, 25 сотен. У Куроки на правом берегу Тайцзы никакого резерва не было, но вторая бригада 2-й дивизии (6 батальонов) могла быть к вечеру притянута от Канквантуна – Иншупуцзы. К вечеру следующего дня могла подойти гвардейская дивизия.

Таким образом, к часу дня русские имели на поле сражения большой численный перевес над японцами, занимая более выгодное положение, охватывая его с запада и с севера. План атаки армии Куроки, пусть не совсем энергично исполнявшийся, тем не менее, осуществлялся. Оставалось провести скоординированный стремительный натиск, и противник не избежал бы катастрофы.

Для адекватной оценки последующих событий следует иметь в виду, что местность к северу от Тайцзы до Янтайских копей и далее представляла море гаоляна. Трудно было наблюдать не только за перемещением японских войск, но и за действиями своих рот и батальонов. Противникам приходилось вести огонь во многих случаях наугад. При таких условиях легко могла возникнуть перестрелка между своими войсками и паника в частях не вполне устойчивых морально. Особенную осторожность требовалось соблюдать артиллерии, чтобы не обстрелять свою же пехоту, перешедшую в атаку. Для успешного наступления в таких обстоятельствах было необходимо умение, как со стороны нижних чинов, так и начальников всех рангов, маневрировать на поле сражения и поддерживать постоянную связь между собою и со старшими начальниками. К сожалению, русские войска этого умения не проявили.

Уже с 13.00 обстановка стала складываться для русских неблагоприятно. Неприятности начались с отряда генерала Орлова.

20 августа отряд генерал-майора Орлова, включавший 215-й Бузулукский, 216-й Инсарский, приданный им 11-й Псковский пехотные полки и по батальону 1-го Сибирского Стретенского и 10-го Новоингерманландского полков начали выдвижение к станции Янтай. По прибытии 1-го Сибирского корпуса генерал-лейтенанта Штакельберга, отряд Орлова, соединившись с ним, должен был отбросить армию генерала Куроки. Войска I Сибирского корпуса продвигались медленно и запаздывали. В это время к Орлову обратился за помощью Добржинский. Не поставив никого в известность, Орлов скомандовал «В ружье» и, бросив свою позицию, выступил на соединение с 35-й дивизией.

В соответствии с планом Куропаткина отряд Орлова должен был атаковать правый фланг и тыл японцев. 19 августа в семь утра Орлов получил от Бильдерлинга записку о том, что тот рассчитывает на его содействие. Орлов ответил, что если японцы атакуют XVII корпус, он поведет бригаду на их правый фланг. В то же время он просил, что если японцы атакуют его, чтобы XVII корпус ударил в их в левый фланг. В два часа ночи 20 августа Орлов получил от Бильдерлинга другой приказ, в котором говорилось, что на рассвете XVII корпус атакует японцев и Орлов должен помочь ему, атаковав правый фланг японцев.

Вследствие этого Орлов собирался выступить в половине пятого утра. Но в это время пришел приказ от Харкевича – генерала-квартирмейстера армии: «Вам надлежит, прежде всего, связаться с генералом Бильдерлингом и, если он будет атакован, следовать в указанном вам направлении (приказ ссылается на диспозицию № 4, согласно которой Орлов должен был согласовать свои действия с I Сибирским корпусом, так как Орлов эту диспозицию не получил, он не мог понять, что от него требуется). В случае если он будет атакован на своей позиции у д. Сыквантунь, Вы должны кратчайшим путем двигаться на его подкрепление».

Получив приказ, Орлов отменил выступление и послал копию приказа Бильдерлингу, спрашивая, что делать? Не получив ответа, Орлов направил свои войска южней Янтайских копей. Видя, что XVII корпус ведет бой, Орлов решил наступать на Нежинскую сопку.

Оставив на позиции батальон инсарцев, роты Стретенского и Новоингерманландского полков с 8 орудиями и двумя казачьими сотнями, Орлов, имея шесть рот 216-го Инсарского полка и 11-й Псковский полк в боевой линии и 215-й Бузулукский полк в резерве, пошел вперед. Артиллерия получила приказ занять позиции в гаоляне.

В 8 часов утра второй батальон 216-го Инсарского полка в походной колонне двинулся в направлении на Нежинскую сопку. Не дойдя 1000 метров до д. Даяопу, батальон перестроился в боевой порядок 5—6-я роты в первой линии, 7—8-я во второй. В 400 шагах от деревни роты были встречены ружейным огнем японцев. Когда огонь японцев ослабел, командир батальона отдал сигнал атаковать. С первого раза сигнал не был услышан. По повторному сигналу в бой двинулись части 6-й и 8-й рот. Они быстро заняли деревню. Остальные роты заблудились в гаоляне. Части, занявшие д. Даяопу, подверглись японской контратаке силами 12-й пехотной бригады при двух батареях 12-й артбригады и стали отступать. При отступлении управление было окончательно утеряно, и части рассыпались.

Командир инсарцев полковник Линденстрем с 3-й, 4-й ротами и 4-м батальоном (3-й батальон остался в резерве) в девять утра двинулись на помощь 2-му батальону.

Пройдя д. Даяопу, роты подверглись фронтальному и фланговому огню японцев. Поднимавшийся вокруг гаолян не позволял ничего видеть кругом себя, связь между частями была нарушена, ориентирование вследствие отсутствия точных карт было почти невозможным. В 12.15 Линденстрем доложил генерал-майора Орлову – «что весь полк в гаоляне расползся и без подкреплений он дальше наступать не может».

На поддержку был направлен 215-й Бузулукский полк. В 6 часов утра русские батареи открыли огонь по показывавшемуся в различных местах из-за сопок противнику. Японцы не отвечали, так как в складках местности выдвигавшиеся русские полки не были видны. Но когда русские вышли на вершину сопки японцы сразу же открыли огонь. Первые выстрелы дали недолет. В рядах послышались насмешки над японцами.

Постой, мы тебе еще покажем! – грозили солдаты в сторону японцев.

Подъехавший к Бузулукскому полку командир бригады генерал-майор Фомин приказал отходить. Полк зашел в гаолян и сбился с направления. Пришлось остановиться, причем Фомин лично поехал отыскивать дорогу, в этот момент прибыл ординарец и передал приказ начальника отряда генерала Н.А. Орлова: принять вправо и двигаться на огонь противника.

Командир Бузулукского полка полковник Малюженко перестроил полк в боевой порядок. Роты, развернутые в цепи, бодро ринулись вперед. Часть из них остались в резерве. Однако в чаще гаоляна все вдруг перемешалось. Люди не видели друг друга, не видели своих частей, своих начальников, а те подчиненных. Батальоны словно куда-то провалились, опутанные непроницаемой растительностью.

Одна из рот, отбившись от своего батальона, блуждала, пока не натолкнулась на случайно проезжавших генерала Фомина и полковника Малюженко. Между ними и командиром роты произошел примечательный диалог:

«Ваше превосходительство, от 1-го батальона отбился. Ради бога укажите куда идти. Ничего не вижу, не знаю», – обратился командир роты к генералу.

«Я и сам ничего не знаю. Мы тоже ищем полк», – ответил Фомин.

«И я не знаю», – смущенно проговорил полковник Малюженко.

«Да вот что: нагоняйте 3-й батальон. Он вот там. Я послал его на поддержку Инсарскому полку», – добавил генерал и указал направление.

Рота кинулась разыскивать батальон и вскоре присоединилась к нему.

К этому времени отовсюду сыпались японские пули. Разгорался жестокий бой, страшный своими жертвами и плачевный по своим последствиям. Первые же цепи с близкого расстояния были встречены кинжальным огнем японцев, засевших в гаоляне. Русские стали отвечать. Японцы прибегли к хитрости, они закричали по-русски:

Не стреляйте, свои!

Так как где-то находились Инсарский и Псковский полки, а связи с ними не было, некоторые роты прекратили стрельбу. Японцы воспользовались этим, нанеся русским значительные потери. Японцы ориентировались в гаоляне благодаря наличию переносных наблюдательных вышек. Так же их задача облегчалась тем, что русские были одеты в белые гимнастерки, отлично выделявшиеся на зеленом фоне.

Командир бузулукцев решил усилить боевую линию нескольким ротами из резерва. Ободренные пополнением из резерва батальоны ринулись в атаку, но были отбиты со значительными потерями. Было убито и ранено несколько ротных командиров. Близость японцев неоднократно вызывала полки на лихие атаки, но они не могли увенчаться успехом из-за разрозненности рот. Кроме того, когда та или иная рота бросалась в атаку, японцы встречали ее залпами, а затем прятались в складках местности. Так происходило со всеми ротами за исключением 8-й – командир роты капитан Щерба возглавил ее атаку. Японцы не сдвинулись с места, ощетинились и первой жертвой атаки стал Щерба, поднятый ими на штык. Остатки роты в панике рассеялись…

Тут же несколько рот Инсарского полка в беспорядке побежали сквозь боевую линию Бузулукского полка, уходя с поля боя. Командир 7-й роты капитан Малахов пытался остановить их, но ни просьбы, ни угрозы не подействовали на обезумевших людей.

Противник вел сильный артиллерийский огонь по войскам отряда генерала Орлова. С русской стороны им отвечали только два орудия пограничной стражи. Приданные отряду батареи 26-й артиллерийской бригады не смогли найти подходящей позиции, а 6 конных орудий, понеся потери, были уведены с поля боя.

Еще в 9 часов утра, японцы начали свое наступление. В это время 3-й батальон 14-го пехотного полка при поддержке 4-й батареи выбил батальон инсарцев из д. Цышань и продвинулся далее до Фэншэня. Движение 3-го батальона угрожало левому флангу Орлова и в это же время Орлов получил приказание действовать осторожно, так как атака XVII корпуса потерпела неудачу.

Около полудня 5-я батарея 26-й артбригады обстреляла площади гаоляна, по которым двигались инсарцы и бузулукцы. Огонь был прекращен вследствие приказа Линденстрема – «не стрелять во избежание попаданий в своих».

В такой обстановке генерал Орлов принял решение отходить к станции Янтай. Пехота и артиллерия должны были отходить, делая остановки на промежуточных позициях. На деле же организованного отступления не получилось – «японская пехота повела более энергичное наступление… и вскоре гребень высот, очищенный нами, был занят японцами… Пехота противника, распространяясь по Южному склону Янтайских высот, открыла сильнейший огонь по начавшим отступление полкам отряда генерала Орлова. Под влиянием этого огня полки генерала Орлова отходили в большом замешательстве и беспорядке…»

Дорога на Янтайские копи и далее на Мукден оказалась открытой. В этот момент прибыл командир I Сибирского корпуса генерал-лейтенант Штакельберг. Он приказал Орлову взять 4-й батальон Бузулукского полка и отбить высоты. Орлов предложил предварительно собрать весь отряд и атаковать всей массой, однако Штакельберг повторил приказ. Исполняя приказ, генерал Орлов стал во главе батальона Бузулукского полка и в 3 часа дня повел его в атаку. Во время этой атаки генералы Орлов и Фомин были ранены, а батальон, потерпев неудачу, рассеялся в гаоляне. Потерявшие командира и не поддержанные артиллерией разрозненные и поредевшие войска отряда беспорядочно отступали к железной дороге, где приводились в порядок офицерами. Остатки 215-го Бузулукского полка сосредоточились у разъезда № 8, а некоторые подразделения 216-го Инсарского остановились только у деревни Янтай.

В этом бою Бузулукский и Инсарский полки понесли следующие потери 7 офицеров и 98 нижних чинов убитыми, 17 офицеров и 688 нижних чинов были ранены, 2 офицера и 260 нижних чинов пропали без вести.

Г.-м. Самсонов, заметив отступление отряда Орлова и понимая значение позиции у Янтайских копей, спешил своих казаков и целый день сдерживал противника, только что вынудившего к отступлению части четырех пехотных полков. Между тем I Сиб. корпус все еще не переходил в наступление, продолжая сосредоточиваться и развертываться у Сяоталиенгоу. Поддержка казакам г.-м. Самсонова явилась с другой стороны.

Конный отряд г.-м. Мищенко после отступления отряда Орлова, обнажившего левый фланг, выдвинулся на позицию между Сяоталиенгоу и Янцзяпуцзы. Две конных батареи снялись с передков и начали удачно обстреливать японскую артиллерию на высотах у Даяопу; вскоре одна батарея противника была сбита.

Действия отрядов г.-м. Самсонова и г.-м. Мищенко в значительной мере смягчили негативные последствия отступления отряда генерала Орлова.

Около 17.00 часть японской резервной бригады, действовавшей против позиций у Янтайских копей, двинулась горами в обход левого фланга отряда г.-м. Самсонова, стремясь выйти на высоты южнее Санцзяцзы. В то же время артиллерия противника обстреливала позицию казаков с фронта сильным огнем, нанося большие потери. Присутствие I Сибирского корпуса еще не сказалось на ходе сражения. Вследствие этого положение конного отряда на крайнем левом фланге угрожало сделаться критическим. Генерал Самсонов приказал начать отступление. Около 18.00 запасы на станции и в поселке были подожжены. При зареве пожара отряд начал отступление под прикрытием арьергарда из спешенных казаков 7-го Сибирского казачьего полка. Батарея под градом пуль и шрапнелей снялась близ станции с передков и своим огнем приостановила наступление наседавшего противника.

Между тем командование I Сибирского корпуса, после произведенной рекогносцировки позиции японцев на высотах у Даяопу, решило отложить атаку на ночь. Когда же было получено известие об отступлении отряда г.-м. Самсонова, то и корпус ввиду численной слабости, утомления и удаленного положения от других, отступил к Лилингоу, где и заночевал.

В это время на правом фланге ударной группировки генерала Куропаткина происходило следующее: согласно плану атака Нежинской сопки должна была начаться в 17.00 после двухчасовой артиллерийской подготовки. Однако вследствие возникших затруднений она была начата только с наступлением сумерек.

Артиллерийские командиры, вследствие сложности целеуказания в зарослях гаоляна, не могли вести стрельбу уверенно и энергично и отчасти сберегали снаряды для следующего дня, когда ожидался бой главных сил. Командиры пехотных частей, предназначенных для атаки, справедливо требовали более энергичной и продолжительной артиллерийской подготовки. К трениям, возникшим по этому поводу, добавились еще и другие недоразумения – едва 40-орудийная батарея открыла огонь, как получила приказ прекратить его, так как вследствие трудности ориентирования в гаоляне, возникло сомнение, не по своим ли войскам ведется огонь. На выяснение этого недоразумения было потрачено много времени. Другая артиллерийская группа стала менять позицию, но была возвращена назад. В совокупности все это привело к потере времени.

Около 18.00 японцы были выбиты из д. Сыквантунь и с холмов южнее ее. После 19.00 части Нежинского, Болховского, Пензенского, Козловского и Елецкого полков двинулись для атаки Нежинской высоты, составлявшей ключ Сыквантунской позиции. Дойдя до подошвы горы, пехотинцы залегли и открыли огонь по японским окопам, затем дружно бросились на приступ и выбили неприятеля с вершины высоты. Японцы залегли в гаоляне и оттуда в темноте открыли ружейный огонь, бросая ручные гранаты. Высота осталась в руках русских войск. Противник не проявлял желания перейти в контратаку, но продолжал вести ружейную стрельбу. В кромешной тьме безлунной ночи ориентироваться было чрезвычайно трудно и роты разных полков на Нежинской сопке перемешались, и не было возможности привести их в порядок. Внезапно раздался сигнал «сбор», заслышав который некоторые части стали отходить. Части 284-го Чембарского полка, услыхав вблизи себя шум и движение в гаоляне, бросились в штыковую атаку, но вместо неприятеля наткнулись на роты Пензенского и Выборгского полков. К счастью, недоразумение обошлось без жертв.

В реляции 284-го Чембарского полка этот эпизод описан следующим образом: «Вдруг с южной окраины деревни отделилась значительная группа людей и с криками «ура» бросилась на 2 батальон… Тут произошло что-то ужасное. Со всех сторон раздались выстрелы. Стали появляться раненые. Между тем передние роты второго батальона встретили атаку штыками. Впотьмах было трудно разобраться. Местности никто не знал. Наконец второй и третий батальоны взяли винтовки наперевес и стали быстро отступать на прежние позиции, думая пробиться назад в штыки. Порядок восстановить за шумом было невозможно. На пути попался третий батальон, который находился в резерве за первым батальоном. Первые ряды батальонов были смяты, но тут некоторые офицеры, увлеченные волной движущихся батальонов, схватились за полковой оркестр как утопающий за соломинку и приказали играть полковой марш, и только этим люди были успокоены и познали своя своих. Под звуки музыки стали собираться остальные роты и, придя в порядок, отошли на первоначальные позиции у д. Эрдагоу».

Атакам русских противостояли 30-й и 16-й пехотные полки, к половине девятого вечера им удалось отразить русское наступление. Но в 21 час началась новая русская атака.

Самый ожесточенный бой вел 30-й полк, где противники были так близко, что нельзя было отличить своих от чужих. Генерал Окасаки неожиданно приказал трубить сигнал «перестать стрелять». Японцы перестали стрелять, и теперь можно было по ружейным выстрелам определить место русских. Определив их силы в три полка, генерал Окасаки послал две роты 30-го полка на поддержку войск, державшихся на вершине высоты 131. В это же время из резерва прибыл батальон 24-го полка.

Всего в ночь на 21 августа 15-я бригада выдержала 5 атак. Находившаяся правее 15-й бригады, 22-я бригада генерала Кигоши также отразила несколько русских атак. Так как атакующие русские обнаружили себя стрельбой, они понесли громадные потери от огня. Обнаружилась также огромная чувствительность сомкнутых русских частей к атакам с флангов.

Японский огонь с ближайших дистанций был страшно силен, дело доходило до ручных гранат, рвавших людей на части. Русские батальоны окапывались и бились насмерть, японцы осыпали их таким жестоким огнем, что, когда почти все офицеры были перебиты и большинством рот командовали фельдфебели, стрелки не выдержали и в 2 часа ночи на 21 августа очистили Нежинскую сопку. Отступая, солдаты разных подразделений и частей утратили всякий порядок, старшие начальники потеряли власть над подчиненными, войска перемешались и отступали до рассвета. Но тогда генерал Добржинский, как и накануне, снова очистил весь участок и отвел войска еще на 3 км назад, к Эрдагоу.

Русские потери в боях 19—20 августа за д. Сыквантунь составили 19 офицеров и 281 нижний чин убитыми, 92 офицера и 2625 нижних чинов ранеными, 1 офицер и 384 нижних чина пропали без вести. Чембарцы понесли потери только в нижних чинах – один убит, 23 ранено, пятеро пропали без вести.

Потери 15-й бригады составили 44 офицера и 1264 нижних чина. Восьмая часть этих потерь была нанесена артиллерийским огнем. По данным, приведенным в работе Британского генштаба, потери в бою 20 августа 2-й дивизии составили 177 убитыми и 646 ранеными, 12-я дивизия потеряла 33 убитыми и 150 ранеными. Столь значительные потери не позволили японцам развить успех.

Днем 20 августа ввиду наступления русских корпусов и сосредоточения больших сил у Сыквантуня, Куроки приказал переправить с левого берега Тайцзы вторую бригаду 2-й дивизии и гвардейскую дивизию. Бригада переправилась к вечеру, но гвардия могла сняться с позиции лишь по приходе на смену ее части войск из армии Нодзу, и присоединилась к главным силам армии на рассвете 22 августа.

Итогом боев 20 августа оказалась потеря русской армией обеих позиций, которые должны были служить опорными точками на флангах: Сыквантунской и у Янтайских копей.

В ночь на 21 августа русские войска находились на фронте Лилиенгоу – Эрдагоу, армия Куроки занимала высоты от Сыквантуня до Янтайских копей. Таким образом, фронт японцев был гораздо длиннее русского, и потому первоначальный план захождения плечом с целью взять неприятеля во фланг не мог уже быть реализован. Русские поменялись положением с противником – теперь он занимал Янтайскую позицию и висел у русских на фланге, угрожая коммуникациям на Мукден. Однако дальнейшие операции против армии Куроки были возможны. Русское командование собрало здесь достаточные силы, большая часть из них еще не вступала в дело. За оборону Ляояна можно было не опасаться. Тем не менее, были и неблагоприятные обстоятельства, которые могли поколебать в генерале Куропаткине решимость продолжать начатую операцию. Во-первых, выяснилось, что в войсках оборонявших Ляоянскую позицию уже ощущался недостаток в орудийных патронах, пополнить же их было не из чего. Во-вторых, г.-л. Зарубаев доносил, что хотя все атаки армии Оку и Нодзу были отбиты с большим уроном для противника, но у него в общем резерве оставалось всего 3 батальона. Усилить же ляоянский гарнизон за счет войск, действовавших против Куроки, было признано невозможным. Следует отметить, что если бы русское командование не опасалось так обходов противника со всех сторон, то была бы возможность подкрепить г.-л. Зарубаева из войск тех многочисленных отрядов, которые были рассеяны по всему театру войны. Хотя, возможно, эти опасения находили себе оправдание в единственной коммуникационной линии. В-третьих, поступило донесение г.-м. Любавина о движении неустановленного количества войск противника от Бенсиху на Мукден и об отступлении его отряда на Фындяпу в 25 км от этого города, а так как во время боев 20 августа выяснилась слабость сил Куроки на поле сражения, то появилось предположение о движении его главных сил прямо на Мукден.

Исходя из перечисленных причин, генерал Куропаткин решил отказаться от предпринятого наступления и отойти на Мукден.

21 августа, несмотря на близость противников друг к другу, боев не было. Русские войска готовились к отступлению и занимали арьергардами позиции. Генерал Куроки, имея в наличии только 2 ½ дивизии, бессилен был что-либо предпринять, поджидая гвардейскую дивизию.