Текст книги "Русская пехота в последних войнах Российской империи"

К 10 часам утра 18 февраля войска 2-й Маньчжурской армии, слегка теснимые неприятелем, заняли указанные им новые позиции. Так как при этом обнажился правый фланг 3-й Маньчжурской армии, то и его пришлось загнуть назад к Ланшаньпу, покинув укрепленные позиции у Холентая.

Передвижения русских войск совершились без противодействия противника, готовившегося в этот день к решительному наступлению на Мукден, назначенному на 19 февраля. Утомленные войсковые колонны армии Ноги сильно растянулись. 9-я дивизия отстала от других. Войска начали голодать, так как продовольствия было взято только на 4 дня. Благодаря этому 18 февраля сложилась обстановка, благоприятная для перехода русских войск на западном фронте в наступление, но пока здесь находился только один XVI корпус. Генералу Лауницу только накануне поздно вечером удалось выделить из состава 2-й Маньчжурской армии отряд в 8 ¾ батальона, 24 орудия под начальством ген. Чурина, а в полдень 18 февраля другой отряд ген. Русанова из 16 батальонов, но эти войска могли собраться на западном фронте только к вечеру. Тем не менее ген. Топорнин, командовавший здесь войсками до прибытия бар. Каульбарса, решил атаковать неприятеля своими 32 батальонами и овладеть Салинпу. Наступление началось около 6.30. Однако в 9 часов прибыл ген. Каульбарс и приказал отходить на линию мукденских укреплений к Синминтинской дороге. Генерал Каульбарс опасался, что японцы успеют за ночь завершить глубокий обход и захватят последние позиции русских войск.

Отступление XVI корпуса не оправдывалось обстановкой, так как японцы в этот день не двигались, а позиции, за участь которых опасался ген. Каульбарс, к вечеру были заняты отрядом г.-м. Де-Витта. Кроме того, противнику, без боя была уступлена выгодная тактическая позиция по линии старого железнодорожного полотна, необходимая генералу Куропаткину как исходный пункт для наступления против армии Ноги. Наконец наступление в этот день, хотя бы и сравнительно небольшими силами, сулило русским некоторый успех, так как армия Ноги, не успела еще собрать свои растянутые колонны.

В этот же день 18 февраля генерал Куропаткин окончательно решил перейти в наступление по правому берегу Хуньхэ против обходящих колонн противника. Для этого, кроме войск ген. Каульбарса, была назначена вся 2-я Маньчжурская армия за исключением 21 батальона, получивших задачу – оборонять позиции у Сухудяпу и Мадяпу против армии Оку. Особенное значение придавалось позиции у селения Сухудяпу, представлявшего сильный опорный пункт.

Генерал Лауниц оставил на позициях 15-ю пехотную дивизию, сводную дивизию ген. Голембатовского и конный отряд ген. Толмачева, а с остальными войсками 2-й армии поздно вечером выступил к Мадяпу для переправы на правый берег Хуньхэ. Движение замедлялось многочисленными обозами, а сама переправа по единственному мосту встретила большие затруднения. Главные силы армии догнали на этой переправе отряд г.-л. Русанова, который, в свою очередь, был задержан обозами отряда г.-м. Чурина. В результате на прибрежной равнине войска скучились, и переправа не смогла завершиться к утру 19 февраля.

Между тем на левом русском фланге в этот день происходило следующее. Армия Кавамуры, утомленная 10-дневными непрерывными боями, прекратила атаки на Цинхэченский отряд и спешно закрепляла занятые позиции. Гвардия Куроки с утра начала атаки на позицию II Сиб. корпуса, прикрывавшую путь от Кандолисана на Киузань к Мукдену или Телину. Также и армия Нодзу силами 10-й дивизии с утра повела атаки на укрепления впереди Путиловской сопки, составлявшей главный опорный пункт русского центра. Как и ранее, цель этих атак заключалась в желании отвлечь внимание генерала Куропаткина на восток и удержать от посылки подкреплений на западный фронт против Ноги. Особенной яростью отличалось наступление гвардии. В течение дня II Сиб. корпус отбил 13 ожесточенных атак, нанеся значительные потери противнику. Также были отбиты все атаки войск Нодзу.

Действия 19 февраля

Утром 19 февраля все войска, предназначенные генералом Куропаткиным главным образом для действия против армии Ноги, собрались на западном фронте и заняли укрепленную позицию от императорских могил, расположенных в 4 км к северо-западу от Мукдена, до д. Мадегоу на. р. Хуньхэ. На правом фланге находился отряд г.-л. Де-Витта, далее по порядку к левому флангу: XVI корпус, отряды генералов Чурина и Русанова и на левом фланге отряд ген. Гершельмана. Во второй линии стояли I Сибирский корпус за правым флангом у Мукденского вокзала и отряд ген. Мылова за левым флангом у д. Сатхоза. Большая часть отрядов имела чрезвычайно разнообразный состав, будучи собранной из полков и батарей разных дивизий и корпусов.

Всего на правом берегу Хуньхэ находилось около 110 батальонов, растянутых на линии протяженностью 16 км. Такое расположение хотя и прикрывало Мукден, но далеко не благоприятствовало намеченному наступлению.

Оставшиеся части 2-й Маньчжурской армии должны были согласно распоряжению генерала Куропаткина занять позицию на левом берегу Хуньхэ, опираясь на сильно укрепленное селение Сухудяпу и служа связью между войсками западного фронта и 3-й армией. Однако при отходе 2-й армии на правый берег Хуньхэ селение Сухудяпу, по невыясненной причине, было оставлено войсками и немедленно занято неприятелем. Поэтому позицию пришлось занять несколько позади – в излучине реки у д. Мадяпу и у с. Судяйза. Соответственно, было необходимо загнуть к д. Бейтацзыин правый фланг 3-й армии, оказавшийся обнаженным. Отсюда расположение армии тянулось на восток до с. Суятунь, затем круто поворачивало на юг к д. Сахэпу и снова шло на восток по прежним позициям. Излом фронта 3-й армии под прямым углом объяснялся нежеланием отдавать противнику важное селение Сахэпу, с потерей которого становилась затруднительной оборона участка у Путиловской сопки.

Положение левого фланга 3-й Маньчжурской армии, а также армии ген. Линевича и отрядов Ренненкампфа, Данилова и полк. Мадритова оставалось без изменения. У Сахутуня находился стратегический резерв силой в 6 полков, собранных из разных корпусов.

Особое значение генерал Куропаткин придавал позиции, занятой войсками 2-й Маньчжурской армии по обе стороны Хуньхэ у Мадяпу, так как прорыв японцев в этом направлении к Мукдену угрожал всем войскам южного фронта потерей пути отступления.

19 февраля было потеряно русским командованием частью на отдачу и отмену разнородных приказаний по отбитию селения Сухудяпу, которое так и осталось в руках японцев, частью на сосредоточение войск, перемещавшихся в разных направлениях и, наконец, на совещания о плане предстоящего наступления. Было решено 20 февраля перейти войсками 2-й армии, силами не менее чем 50 батальонами, в энергичное наступление. Главный удар направлялся на левый фланг армии Ноги. Окончательной целью было овладение совместными усилиями всех войск правого берега Хуньхэ позицией Дембовского.

Таким образом, окончательной целью наступления ставилось овладение той самой позицией, которая накануне была уступлена противнику без боя. Задача была поставлена слишком незначительная. Ведь для наступления армии в более чем 100 батальонов могла быть поставлена единственная верная цель – нанести полное поражение противнику, независимо ни от каких позиций.

Соединения армии Ноги занимали следующее положение:

На крайнем левом фланге у Пинлопу – конный отряд г.-м. Тамура.

7-я дивизия – на фронте Хохунтай – Ливуаньпу южнее Синмитинской дороги. Правее до р. Хуньхэ находились 9-я и 8-я дивизии (последняя из армии Оку).

1-я дивизия во второй линии за 7-й дивизией.

Армия Оку была развернута следующим образом:

5-я дивизия армии Оку—на правом берегу Хуньхэ у Сухудяпу. К ней примыкала с востока 4-я дивизия, а далее к востоку тянулись позиции армий Нодзу и Куроки.

3-я пехотная дивизия и три резервных бригады по-прежнему стояли у Шилихэ и Янтая, составляя резерв главнокомандующего.

Несмотря на довольно рискованное положение армии Ноги, выдвинувшейся далеко на север, маршал Ойяма еще не решался усилить его своим резервом. Ойяма хотел выяснить точно, в чем будут заключаться мероприятия русского командования для противодействия обходу.

19 февраля японский главнокомандующий убедился, что русское командование сосредоточило на западном фронте значительные силы. Во-первых, это развязывало маршалу Ойяме руки в отношении применения резерва, а во-вторых, указывало место его введения в бой. Вместе с тем японское командование пришло к выводу, что решительное наступление обходных колонн, предназначенное на этот день, не могло состояться, так как войска ген. Каульбарса заняли настолько протяженную линию, что вместо предложенного охвата пришлось бы вести фронтальную кровопролитную атаку на сильно укрепленные позиции. Поэтому маршал Ойяма решил продвинуть армию Ноги на север так далеко, чтобы она могла произвести охват, усилив ее за счет своего резерва.

С этой целью маршал Ойяма отдал следующие распоряжения: 1-й дивизии продвинуться к северу от Синминтинской дороги к Пинлопу и составить левый фланг обходной армии. 9-й дивизии рокироваться с 7-й дивизией и составить центр по обе стороны Синминтинской дороги. Стратегическому резерву немедленно (выступил 19 февраля) двигаться через Синхайхэ на поддержку армии Ноги, причем 8-й дивизии заполнить интервал между 7-й и 8-й дивизиями, образующийся вследствие рокировки 9-й дивизии. Генералу Оку постепенно переправить на левый берег Хуньхэ 5-ю дивизию.

Эти сложные маневры предполагалось произвести в течение 20 февраля, но они могли быть выполнены с успехом лишь при условии пассивности противника. Чтобы заставить на время маневра русских отказаться от попыток перейти в наступление, Ойяма приказал Оку атаковать 20 февраля позиции у Мадяпу по обе стороны Хуньхэ. Эта атака должна была иметь чисто демонстративный характер, имея целью привлечь внимание русских к берегам Хуньхэ и облегчить войскам Ноги исполнение задуманного сложного маневра. Пункт для демонстрации опять был избран чрезвычайно удачно, направление вдоль реки Хуньхэ действительно, как уже отмечалось ранее, было очень опасно. Генерал Оку атаковал с такой энергией, что заставил ген. Каульбарса предположить в этой атаке не демонстрацию, а главный удар. Действия Оку, как будет показано ниже, также дали желаемые результаты, как и действия Кавамуры в начале Мукденской операции.

Таким образом, 19 февраля на западном фронте противники бездействовали, приняв решение атаковать на следующий день левый фланг своего противника. Исключением был бой на фронте V Сиб. корпуса.

19 февраля фронт V Сиб. корпуса был атакован 4-й пехотной дивизией у Ланшаньпу – Шоуялинза. Эта позиция была занята следующим образом: генерал-майор Лисовский с двумя батальонами 216-го Инсарского и двумя батальонами 214-го Мокшанского полков занимал Ланшаньпу и редуты № 3 и 5 к югу от деревни; три батальона 213-го Оровайского полка при трех пулеметах, под командованием генерала Петерова, занимали оборону у Шоуялинзы. В резерве у Куанлинпу находилось по батальону Инсарского и Мокшанского полков. В корпусном резерве у Тасудяпу находились батальоны Инсарского и Мокшанского полков.

В 6.30 утра со стороны д. Паюньчжуан японцы открыли артиллерийский огонь по д. Ланшаньпу. Менее чем через два часа японская 19-я бригада генерал-майора Гайяши атаковала позиции Инсарского и Мокшанского полков. Из этой бригады 9-й пехотный полк полковника Ивата атаковал Ланшаньпу, 38-й полк Васючжуанцзу.

Артобстрел д. Ланьшинпу, не приспособленной к обстрелу, наносил мокшанцам столь значительные потери, что дальнейшее ее удержание стало невозможным, и она была оставлена. Одновременно были оставлены Инсарским полком редуты № 3 и 5. Генерал Лисовский предпринял контратаку, но она не удалась. (16, с. 320)

Около десяти часов утра противник двинулся в атаку на д. Шоуялинзы. Четыре роты оровайцев, занимавшие оборону на южной окраине деревни, потрясенные сильным огнем и понесшие большие потери, стали покидать свои окопы. Был ранен и контужен командир 1-го батальона подполковник Джапаридзе. Так как вынос большого числа раненых принял характер общего отступления, то генерал Артамонов приказал начальнику штаба дивизии полковнику Коцебу остановить отступление.

Полковники Коцебу и Побыванец с 13-й и 16-й ротами 214-го Мокшанского полка поспешили к деревне. Усилиями офицеров оровайцы были собраны и возвращены в свои траншеи. Неприятель, подошедший тем временем на несколько сот шагов, был встречен дружными залпами, заставившими его отступить и залечь перед окопами д. Шоуялинза.

Защитники деревни Шоуялинза до 3 часов дня успешно отбивали атаки японской пехоты. К этому времени роты Мокшанского полка, расстреляв все патроны, начали отходить под натиском превосходных сил японцев. Сосредоточив огонь четырех батарей по д. Шоуялинза, японцы разбили 2 пулемета из трех, выведя всю прислугу при них. Окопы были разрушены. Прибывший лично на позиции г.-м. Артамонов, убедившись, что селение не удержать, приказал отступить.

Остатки рот Оровайского и Мокшанского полков начали отходить, таща разбитые пулеметы. Однако вскоре пулеметы были брошены, так как образовавшиеся около них группы пехоты вызывали усиленный огонь японцев, приводивший к значительным потерям.

Тем временем был предпринят ряд попыток отбить деревню Ланьшинпу. Вместе с двумя батальонами Мокшанского полка в них участвовали 14 ¼ батальонов других полков. К сожалению, атаки шли разрознено и не привели к успеху.

На помощь из резерва были выдвинуты два батальона Инсарского полка, один из которых был направлен на Васючжуанцзу, откуда он должен был атаковать Ланшаньпу с северо-востока. В атаке должны были принять участие, кроме Инсарского полка, два батальона 53-го Волынского, 2 ¾ батальона 244-го Борисовского, 2 ½ 11-го Псковского и 3 батальона 243-го Златоустовского полков.

Русская артиллерия начала подготовку атаки. По словам Барцини: «Деревня разрушена в несколько минут. Стены валятся, крыши загораются. Воздух наполнен страшным воем снарядов, бесконечным свистом пуль из пулеметов и диким грохотом гранат… Солдаты притаились за стенами и во рвах и выжидают перерыва в этом ужасном грохоте. Если не удастся вовремя найти укрытое место, то они пропали».

В час дня пошла в атаку русская пехота. Японские офицеры приказали своим солдатам без команды не стрелять. Русская пехота идет плотными цепями, не используя укрытий. Огонь велся залпами. Подпустив русских на двести шагов, японцы открывают мощный и точный огонь. Предоставим слово Барцини: «В несколько мгновений первая русская линия уничтожена; от нее на земле остаются лишь темные тела. На смену ей приходят вторая и третья линии и идут дальше вперед. Но вскоре в них образуются большие разрывы, настоящие бреши в человеческой стене, которая тщетно пытается сомкнуться и восстановить порядок. Оба русские батальона, которым удалось подойти к неприятелю на 100 метров, в несколько минут уничтожены и только несколько человек бегом отходят назад».

Однако в 5 часов вечера при поддержке артиллерии русские вновь предприняли попытку выбить японцев из Ланшаньпу. Пехота приблизилась к деревне на 200 шагов, но дальнейшее продвижение останавливалось пулеметным огнем.

Положение японского 9-го пехотного полка было трудным. Барцини пишет: «Во рвах и за стенами уже лежат свыше 300 раненых и убитых. Полковнику Ивата пуля пробила челюсть; рот наполняется кровью; он выплевывает ее и продолжает командовать с окровавленным и искаженным лицом. Майор Сакамото ранен, из строя выбыло 8 офицеров; патроны подходят почти к концу; раненые, которые еще могут двигаться, собирают патроны с убитых и складывают их около стрелков. Ружейные стволы накалились так, что жгут руки. Солдаты выбились из сил. На многих пунктах огонь ослабевает, и солдаты примыкают штыки, готовясь к штыковому бою».

Нескольким группам русских удалось дойти до глинобитной стены окружавшей деревню, завязался рукопашный бой. Положение японцев стало очень сложным. Однако благодаря поддержке соседнего 38-го полка, японцам удалось отстоять Ланшаньпу. Русским пришлось оставить и деревню Шоуялинзу.

В боях под Шоуялинзой и Ланшаньпу русские войска потеряли 66 офицеров и 2864 нижних чинов, в том числе полки 54-й пехотной дивизии 52 офицера и 1987 нижних чинов

Потери 4-й пехотной дивизии составили 76 убитых и 516 раненых. Понесший наибольший урон 9-й пехотный полк потерял 282 человека, в том числе 33 убитыми и 249 ранеными.

20 февраля

Для наступления войск западного фронта ген. Каульбарс отдал диспозицию, суть которой сводится к следующему:

правая колонна г.-л. Гернгросса – 49 батальонов, 115 орудий – «наступать на левый фланг противника, охватывая его и отбрасывая к западу»;

средняя колонна г.-л. Топорнина – 16 батальонов, 48 орудий – «оставаясь на позиции пока не обнаружится влияние обхода правой колонны и пока противник не отступит за линию д. Дяхон – Яодятунь, переходит в наступление на запад в направлении Чансынтунь – Мандянза»;

левая колонна г.-л. Церпицкого – 24 батальонов, 100 орудий – «твердо удерживаясь на занятых позициях и имея осью захождения Мадяпу, одновременно с наступлением 25-й пех. дивизии (левый фланг Топорнина) перейти в наступление с целью занять полотно старой железной дороги от позиции г.-л. Дембовского до д. Кудяза включительно, где и утвердиться»;

общий резерв г.-л. Ганенфельдта – 8 батальонов – стать у д. Лугунтунь (за центром).

Помимо неправильной постановки общей цели наступления, о чем уже сказано было ранее, диспозиция не ориентировала относительно состояния сил противника и возлагала на среднюю и левую колонны пассивные задачи.

О неприятеле в диспозиции сообщалось следующее: «Сведения о противнике те же, в окрестностях д. Саннухе появилась колонна противника, состоящая из кавалерии и пехоты (1 полк)». Слова «те же» относились к предыдущей диспозиции, где говорилось, что противник силою около трех дивизий наступает с запада на фронте от Синминтинской дороги до p. Хуньхэ, и части его перешли Синминтинскую дорогу, двигались в северо-восточном направлении. На самом деле: 1) силы японцев состояли не из 3, а из 4 ½ дивизии, 2) на север от Синминтинской дороги еще не перешла ни одна дивизия, 3) положение колонн в период между отдачей двух диспозиций изменилось.

Что касается постановки задач средней и левой колоннам, то в этом не первый раз сказалось упорное игнорирование русскими в течение всей войны принципа взаимной поддержки войск по фронту. Вместо того чтобы энергичными атаками отвлечь на себя часть сил неприятеля и тем облегчить наступление правой колонны, они обрекались на бездействие и получали право двинуться вперед лишь тогда, когда противник отступил. Однако противник, конечно, не стал отступать, раз его не теснили и давали возможность сосредоточить все усилия на одной правой колонне.

Несмотря на недостатки диспозиции, наступление могло быть успешным: против 49 батальонов правой колонны Ноги имел 24 батальона 1-й и 7-й дивизий и мог еще притянуть часть 9-й дивизии, пользуясь бездействием средней колонны, итого батальонов 30. Правда, армия Ноги состояла из войск, испытанных в боях под Порт-Артуром, приученных преодолевать геройское сопротивление русских войск, а генерал Ноги зарекомендовал себя как начальник, не останавливающийся ни перед какими потерями для достижения поставленной цели. Однако и колонна ген. Гернгросса не уступала по качеству противнику: она состояла главным образом из доблестных полков I Сибирского и Х армейского корпусов.

На рассвете 20 февраля, гораздо раньше, чем колонна ген. Гернгросса перешла в наступление, по всему фронту отряда г.-л. Церпицкого от р. Хуньхэ до дороги из Мукдена в Чансынтунь началась артиллерийская канонада. С четырех часов утра 8-я и часть 5-й дивизии Оку столь энергично повели атаки, что ген. Церпицкий уже в полдень донес, что ему противостоят свыше трех пехотных дивизий.

По разным причинам наступление правой колонны задержалось и вместо 8 часов утра должно было начаться в 2 часа дня. Получив же донесение ген. Церпицкого, ген. Каульбарс, опасаясь прорыва японцев к Мукдену на фронте левой колонны, передвинул одну бригаду из средней колонны на помощь ген. Церпицкому, а ген. Гернгроссу приказал выслать на замену ее бригаду из правой колонны. Одновременно было приказано намеченное на этот день наступление ограничить продвижением крайнего правофлангового отряда г.-л. Де-Витта километра на 2 вперед к д. Фансынтун, а затем ждать выяснения обстановки на русском левом фланге.

После полудня атаки войск Оку ослабели, а около 15.00 вовсе прекратились, так как цель была достигнута – наступление русских войск не состоялось. 2-я Маньчжурская армия осталась на месте, кроме правофлангового отряда, продвинувшегося на 2 км вперед. Расчет Ойямы оказался верен – колонны Ноги беспрепятственно продвигались на север.

20 февраля, согласно приказу маршала Ойямы, вся 5-я дивизия армии Оку перешла на правый берег Хуньхэ и расположилась правее 8-й дивизии. Конная бригада г.-м. Акияма соединилась с отрядом г.-м. Тамура, так что на левом фланге армии Ноги образовалась сводная кавалерийская дивизия, усиленная полком пехоты.

На левом фланге 19 и 20 февраля было сравнительно тихо, за исключением позиции II Сиб. корпуса, где японцы старались прорваться в направлении на Киузань, выводившему в тыл войск западного фронта, но все атаки их были отбиты.

На Гаотулинской позиции, атакованной войсками Куроки в предыдущие дни, было обнаружено 2 тысячи японских трупов, в том числе 30 офицеров – красноречивое свидетельство упорства атак противника, разбившихся о стойкость стрелков III Сибирского корпуса.

Реляция 3-го Сибирского корпуса, оборонявшего Гаотулинский перевал, сообщает, что 18 февраля перед редутом № 21 было насчитано до 30 тел японских офицеров и до 2000 нижних чинов. Реальные потери японцев были значительно ниже, вся 1-я японская армия за все сражение потеряла убитыми 1925 человек. Завышенные числа японских потерь докладывались командующему 1-й Маньчжурской армии Линевичу, а затем генералу Куропаткину.

На страницах книги «Итоги войны» генерал Куропаткин сообщает: «21—22-го числа мною принимаются меры, дабы сделать последнюю попытку вырвать победу из рук японцев. В надежде на огромную убыль в предшествовавших боях в армии Куроки и на отличный состав войск 1-й армии, я после переговоров по телефону с командующим 1-й армией решил значительно ослабить состав этой армии, чтобы сохранить у Цуэртуня силы, достаточные для оттеснения армии Куроки. В мой резерв решено было направить всю 72-ю дивизию, бригаду 2-го Сибирского корпуса и 18 батальонов из 1-й армии и 4-го Сибирского корпуса. Командующий 1-й армией предупредил меня, что если мы не будем иметь быстрого успеха на правом фланге, такое ослабление может быть опасно для 1-й армии. Сознавая полную справедливость этого предупреждения, я тем не менее признал необходимость рискнуть на это ослабление по следующим причинам:

1. В подчинении генерала Линевича и за отделением вышеперечисленных сил оставалось 105 батальонов отличных войск.

2. Противник именно против войск 1-й армии, судя по донесениям командующего 1-й армии, должен был понести огромную потерю.

3. Японцы к этому времени перевели на правый берег Хуньхе вслед за армией Ноги почти всю армию Оку, и мы должны были двигаться вперед для прорыва расположения противника или, подобно японцам, передвигаться вдоль фронта для усиления наших войск на правом берегу Хуньхе.

Как видно из содержания 3-го тома (Отчета генерала Куропаткина), надежды наши не оправдались: передвижение резервов к Цуэртуню совершилось медленнее, чем было предположено, а противник, воспользовавшись ослаблением войск на фронте 1-й армии, прорвал это расположение. На том участке нашей позиции у Киузана, где совершился прорыв, в расположении командующего 1-й армии должно было находиться из оставшихся под его начальством войск четыре полка, а оказалось лишь 10 рот Барнаульского полка».

По итогам действий 20 февраля главнокомандующий писал ген. Каульбарсу: «Сегодня по разным причинам сделано Вами очень мало, необходимо, чтобы завтра задача, на войска 2-й армии возложенная, была выполнена».

Вместе с тем, имея в виду возможность неблагоприятных случайностей, генерал Куропаткин приказывал отвести все тыловые учреждения и обозы в Телин и даже далее.

1-й и 3-й Маньчжурским армиям на 21 февраля была поставлена задача: «удерживаться на своих позициях». Исполняя приказание генерала Куропаткина, ген. Каульбарс отдал для наступления на следующий день диспозицию, по которой правая колонна должна была, как и раньше, атаковать, а остальные – удерживать свои позиции. Только теперь наступающая колонна состояла уже не из 49 батальонов, а из 32, так как вечером ген. Каульбарс, опасаясь прорыва японцев на фронте ген. Церпицкого, подкрепил его еще одной бригадой из состава колонны ген. Гернгросса.