Текст книги "Новороссия. Год войны"

Харьковчане, встревоженные слухами, что здание администрации захватили какие-то бандиты, которые намерены снести памятник Ленину, 1 марта добровольно вышли на митинг на центральную площадь Харькова с российскими и советскими флагами. Кернес вместе с Добкиным пытались перехватить инициативу, поставили сцену со звукоусиливающей аппаратурой и начали вещать, что нам нужен мир, мы в рамках действующего законодательства призываем вас… А тем временем засевшие в здании бандеровцы, уверенные в своей полной безнаказанности, начали кидать камни в толпу, чем спровоцировали людей на штурм администрации.

Видя такое дело, Кернес быстро уехал и уже через 10 минут засевшие в ОГА бандеровцы выкинули белый флаг. Их выводили через живой коридор на сцену, заставляли становиться на колени и извиняться перед харьковчанами. Так как у многих непрошеных гостей были изъяты щиты, бронежилеты, холодное оружие, возмущённые харьковчане избили бандитов, многих облили «зелёнкой». Затем всех задержанных передали местной милиции, которая их… отпустила! Харьковские СБУ и милиция вслед за Добкиным и Кернесом встали на сторону тех, кого ещё недавно клеймили позором и с негодованием называли хунтой.

Большой проблемой было отсутствие у харьковского народного движения лидеров. Все шансы стать им имел лидер организации «Оплот» Евгений Жилин – бывший милиционер, бывший сотрудник УБОП, успевший отсидеть три года в СИЗО по подозрению в попытке убийства мэра Харькова Кернеса.

Сам Жилин так описывал свою историю: «Меня обвиняли во взрыве тогда ещё секретаря Харьковского горсовета, а ныне мэра Харькова Геннадия Кернеса, потом я проходил по делу, как свидетель по отравлению президента Виктора Ющенко, одним словом, много в чём обвиняли. А через три года разобрались, что ошиблись. Я опять восстановился в УБОП, дослужил там ещё два года, а потом ушёл на пенсию. И в связи с тем, что тюрьму считают год за три, как на войне, а службу в УБОП – год за полтора, на пенсию я вышел в 34 года, имея 27 лет выслуги. Но так как защищать – это моё состояние души, я не смог остановиться, и моё призвание вылилось в создание «Оплота».

Выйдя на пенсию в 2010 году, Жилин «подружился» с Кернесом и развернул в Харькове и Донецке бурную общественную деятельность. Сначала создаётся спортивный клуб боёв без правил «Оплот». Затем появились одноимённые благотворительный фонд, юридическая компания, информационное агентство, аудиторская компания. Какой-то конкретной идеологии или программы у Жилина не было. Основной контингент «Оплота»: бывшие милиционеры, развращённые своей полной безнаказанностью, и те самые «титушки» – безработные «правильные пацаны» из провинциальных шахтёрских и рабочих городов Донбасса.

Буквально с первых дней Майдана Жилин занял очень жёсткую антибандеровскую позицию. Он организовывал и направлял в Киев группы своих спортсменов для участия в антимайдановских акциях и защиты постов ГАИ. Требовал от украинских властей силового разгона Майдана и наказания виновных в противоправных действиях. Под знамёнами «Оплота» начали организовываться одноимённые группы в Полтаве, Киеве, Запорожье, Мариуполе, Луганске. В Донецке отделение «Оплота» возглавил бывший гендиректор двух небольших фирм Александр Захарченко.

После государственного переворота в Киеве Евгений Жилин принял участие в Харьковском съезде, на котором призвал либо очистить «Партию регионов» от коррумпированных элементов либо создать новую политическую силу, представляющую интересы жителей юго-востока Украины. Однако Кернес и Добкин не намеревались терпеть наметившегося конкурента во власти – два дня спустя против Жилина было начато уголовное производство, и он был объявлен в розыск. После этого лидеру «Оплота» пришлось сначала переехать на территорию Донецкой области, а позже в Россию.

Пользуясь попустительством и негласной поддержкой местных властей, бандеровские сторонники начали стягивать в Харьков дополнительные силы и проводить в городе свои митинги под лозунгами территориальной целостности Украины. На одном из них даже побывал Виталий Кличко.

Обстановка особенно обострилась после того, как вечером 14 марта боевики «Правого сектора»3434
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть] под руководством известного нациста Андрея Билецкого напали на участников антимайдановского митинга на площади Свободы. В ходе преследования нападавших конфликт сместился к офису организации «Патриот Украины» на Рымарской улице. Боевиков блокировали сначала обычные безоружные харьковчане, потом подъехала милиция и окружила здание. Вскоре оттуда была открыта стрельба, в результате которой погибли двое членов «Народного ополчения» Артём Жудов и Алексей Шаров. Ещё пять человек были ранены.

«ПСов» спас Кернес. Он прибыл на переговоры к блокированному офису, поздоровался со своим старым знакомым Билецким и вывез его из окружения на своей машине! Остальные сдали оружие и на следующий день оказались в Полтаве. Их даже не стали задерживать за убийство двух человек. Зато уголовные дела были возбуждены против людей, выбивших 1 марта правосеков из здания Харьковской госадминистрации!

6 апреля в Харькове проходил очередной пророссийский митинг. Был погожий хороший день, воскресенье. И тут приходят известия из Донецка и Луганска: в Донецке митингующие взяли здание ОГА, в Луганске – СБУ. Решили действовать и местные активисты. Телефонными звонками и сообщениями по соцсетям удалось собрать 15 тысяч человек, которые заняли здание харьковской ОГА. Местная милиция сопротивление оказывала чисто символическое, так как по большому счёту бандеровцев ненавидела не меньше, чем нацистов.

На следующий день 7 апреля активисты пригласили в здание депутатов муниципального харьковского совета, чтобы они отчитались перед инициативной группой граждан. Но пришло всего… два депутата. После этого, один из лидеров протеста Антон Гурьянов провозгласил создание Харьковской народной республики. Теперь пророссийскому движению было, что защищать. Дело оставалось за Россией…

Что касается Луганской области, то долгие годы полновластным хозяином здесь был опытный номенклатурщик Александр Ефремов, который накануне Майдана возглавлял фракцию «Партии регионов» в Верховной раде.

В советское время Ефремов руководил луганским комсомолом, вместе с ним в горкоме работали будущие соратники – Валерий Голенко и Владимир Пристюк. Ещё один будущий друг и бизнес-партнёр Ефремова – Виктор Тихонов был депутатом Верховного Совета Украины, первым секретарём Луганского горкома. В горкоме же трудился Николай Запорожцев, в будущем – один из главных «кошельков» группы. Ещё один член ефремовской «семьи», Эдуард Лозовский, работал вместе с Тихоновым на руководящих постах на заводе «Лугансктепловоз».

В 90-е все эти люди удачно строили бизнес-карьеру – так, как это было принято в регионе с давними криминальными традициями. Потом пошли в политику. В 1998 году президент Леонид Кучма назначает Ефремова главой Луганской обладминистрации. Тут же вся «семья» занимает ответственные посты и начинает грабить область. Банкротятся крупнейшие предприятия – только для того, чтобы перейти в собственность или под контроль «семьи».

В 2010 году, когда Янукович стал президентом Украины, а Ефремов, обеспечил ему в Луганской области 90% голосов, он переходит с повышением в Киев. Владимир Пристюк становится губернатором, Эдуард Лозовский и Николай Запорожцев – замами, Валерий Голенко – главой облсовета.

Главным спонсором «Партии регионов» на тот момент был донецкий олигарх Ринат Ахметов, но отношения Ефремова и Ахметова были очень сложными. В Киеве оба они были членами одной партии, на Донбассе – непримиримыми врагами. Ефремов не хотел делить луганский бизнес ни с кем, кроме круга приближенных лиц. А Ахметов был явно не прочь расширить активы своей империи за счёт соседней области. Первый их громкий конфликт случился из-за машиностроительного завода в Красном Луче. Неудивительно, что после нацистского переворота в Киеве первое, что сделали новые луганские власти – «отжали» себе сеть областных супермаркетов, принадлежавших Ахметову.

Когда в Киеве ещё только начала вырисовываться перспектива победы Майдана, в Луганске все заговорили, что Ефремов предаст Януковича, как уже делал это в 2004 году, сбежав на какое-то время из страны после победы «оранжевых». И действительно, после переворота в Киеве, луганские регионалы тут же предали Януковича и затаились, выжидая дальнейшего развития событий. Все ожидали крымского сценария и ввода российских войск, поэтому «ефремовцы» начинают раздавать людям георгиевские ленты. Луганск заполняется людьми в камуфляже, на площади города проводятся антимайданные митинги. На одном из них глава облсовета Валерий Голенко зачитывает резолюцию: «Признать центральные органы исполнительной власти нелегитимными!»

В ответ киевская хунта отдала приказ СБУ начать аресты пророссийских лидеров. Первым взяли популярного в Луганске активиста Арсена Клинчаева. Второй жертвой стал «народный губернатор» Александр Харитонов. В ночь с 29 на 30 марта на палаточный городок Антимайдана в Луганске напали заезжие боевики – разгромили палатки, избили активистов. Несколько человек попали в больницу. Стало окончательно ясно, что киевская хунта вместо диалога или хотя бы закулисных переговоров, намеревается просто смести с политической сцены местную элиту.

Тогда от слов переходят к делу. 30 марта в центре Луганска состоялся масштабный митинг, на который собралось около 10 тысяч человек. Люди вышли с флагами России и плакатами, которые говорили об умонастроениях людей лучше любых слов: «Украина – это Русь», «Европа – это Содом и Гоморра», «Русский язык – государственный». Митингующие потребовали от местных депутатов признать незаконными центральную власть и губернатора Луганской области, выступили против понижения социальных стандартов, потребовали освобождения Арсена Клинчаева и Александра Харитонова.

6 апреля пророссийские активисты берут штурмом луганское СБУ, чтобы повесить на здание российский триколор и освободить задержанных сторонников Антимайдана. Командовал людьми местный председатель «Союза ветеранов ВДВ» Валерий Болотов. Подчинённые ему ополченцы вскрывают оружейные комнаты, в которых, по словам участников событий, оружия было «на батальон». Так у луганского ополчения появились первые стволы. После захвата оружия здание было передано под охрану местной милиции.

После этого – в течение месяца в Луганске никто ничего не делал. Все по-прежнему ждут «зелёных человечков» и помощи из России. О том, что надо не теряя времени устанавливать местную власть, объявлять референдум, создавать отряды самообороны, охранять политических активистов, устанавливать посты на дорогах, строить баррикады, брать под контроль милицию и телевидение даже не думают. Зато дважды успевают арестовать одного из народных лидеров Луганщины Алексея Мозгового.

В этот момент в Луганске объявился сам Ефремов: «Я обратился к новой власти и попросил крайне осторожными быть. Общество радикализировано очень серьёзно. И ошибкой будет считать это провокацией какой-либо стороны. Это мнение многих людей, и они хотят это мнение отстаивать».

Однако киевские нацисты пропустили предостережение мимо ушей, в связи с чем происходит новый всплеск активности. 21 апреля Луганск получает «народного губернатора» Валерия Болотова. Правда, выбирает его не народ, а всё те же «ефремовские» по согласованию с Москвой. Кандидатура устроила всех: искренний, но несамостоятельный, к тому же любитель спиртного. Решения за него принимали два человека – Павел Карпов (в Луганске его считали «человеком Суркова» и «кремлёвским политтехнологом») и Николай Запорожцев (будущий глава «Общественного совета ЛНР»).

27 апреля провозглашается Луганская народная республика, а 29 апреля ополченцы берут под контроль областную прокуратуру, УВД, местную телекомпанию и администрацию, где заседали назначенные Киевом чиновники. Милиционеры надели георгиевские ленточки и перешли на сторону народа, а начальник областного УВД написал рапорт об отставке.

Намного активнее ситуация развивалась в Донецке. После победы Майдана киевская хунта назначила главой Донецкой области олигарха Сергея Таруту. Его корпорация «Индустриальный союз Донбасса» (ИСД) на тот момент являлась ведущим производителем стали Восточной и Центральной Европы. В состав «ИСД» входят более 100 промышленных компаний Украины и других стран, в том числе Алчевский меткомбинат, Днепровский меткомбинат им. Дзержинского, меткомбинат «Dunaferr» и «ISD-Huta Częstochowa». Помимо этого Тарута пытался монополизировать рынок кинопроката и стать владельцем максимального числа кинотеатров в стране.

Чуть ли не первым решением, принятым новым губернатором стало форсирование темпов добычи сланцевых газов корпорацией «Shell». Согласно заявлению Таруты, региональная власть поможет решить проблемы, возникшие у компании в Донецкой области. «Компания, которая готова вложить 200 млн. долларов в наш регион, пока не работает, и ей созданы огромные проблемы» – посетовал губернатор-бандеровец, наплевав на всеобщий протест в связи с катастрофическим влиянием такого способа добычи на экологию и здоровье жителей региона.

Неудивительно, что назначение Таруты вызвало возмущение не только простых дончан, но и местного олигарха Рината Ахметова, рассматривающего Донбасс, как свою личную вотчину. Ахметов – человек способный мыслить сложными многоходовыми схемами и проводить комбинации с большим количеством действующих лиц. Он никогда не лез открыто в полную бардака и непредсказуемости украинскую политику, но зато держал на финансовом поводке кучу депутатов. Ему нравилось быть теневым кукловодом и вершителем судеб. Его хорошими знакомыми были Юлия Тимошенко и Арсений Яценюк.

В кулуарах Ахметова называли хозяином Донбасса, а за глаза – бандитом, сначала обобравшим народ до нитки, а потом бросившим ему обглоданную кость. Этой кости хватало, чтобы люди кое-как сводили концы с концами. Выжимая последние соки из мощных, построенных в советское время металлургических и угольных предприятий, из года в год он поднимался на очередную ступеньку благополучия и успеха, обеспечивая народу скромное количество хлеба и зрелищ. В 2013 году капитал Ахметова превысил 15,4 млрд. долларов (первое место на Украине и 47-е в мире).

Свои доходы Ахметов получал от более чем 90 предприятий, которые контролировались крупнейшей на Украине управляющей компанией «Систем кэпитал менеджмент» (СКМ). Среди столпов ахметовского благополучия – меткомбинат Азовсталь, Мариупольский меткомбинат имени Ильича, Харцызский трубный завод, Первый украинский международный банк, страховая компания АСКА, издательский холдинг, ТРК Украина, мобильный оператор «Лайф», футбольный клуб «Шахтёр», сеть АЗС «Параллель». Численность сотрудников предприятий, вращающихся на орбите СКМ, достигала 160 тысяч человек.

Также Ахметову принадлежит крупнейший энергетический холдинг Украины – ДТЭК, который добывает уголь, обогащает его и сжигает на своих электростанциях, вырабатывая электроэнергию. В период правления Виктора Януковича Ахметов приобрёл контрольные пакеты акций генерирующих компаний «Западэнерго», «Днепроэнерго» и «Киевэнерго». Приватизировал «Днепрооблэнерго», «Донецкоблэнерго» и получил в концессию на 49 лет «Ровенькиантрацит» и «Свердловантрацит» – крупнейшие угледобывающие предприятия Украины. В результате доля ДТЭК в сегменте тепловой генерации Украины достигла небывалых 70%!

И всё же культ Ахметова на Донбассе его жители связывают не с металлургической и угольной отраслью, а с футболом – этим маниакальным увлечением олигарха, которое он стал навязывать буквально всем. Ахметов не жалел денег ни на покупку за границей дорогих футболистов (наплевав на прошлую славу донецкого футбола), ни на постройку в Донецке знаменитого футбольного стадиона «Донбасс арена» на 52 тысячи зрителей, ни на строительство личного вип-терминала в Донецком аэропорту.

Но нацистский переворот в Киеве привёл к тому, что Донбасс восстал. И Ахметов заметался, как загнанный зверь. В декабре 2013 года он лично встречался с Викторией Нуланд, которая прямо пригрозила ему санкциями в случае каких-либо враждебных шагов в отношении Майдана. Ослушаться её донецкий олигарх не смел, так как имел долгов куда больше, чем доходов. Весь его многомиллиардный бизнес был неоднократно перекредитован воротилами Уолл-стрит, у которых Ахметов оказался на крепком долговом крючке. Реально его личное состояние по некоторым данным не превышало 200 млн. долларов – остальные деньги крутились в деле и шли на взятки его многочисленным политическим «друзьям» и партнёрам. В итоге Ахметов поддержал стремление Украины к ассоциации с Европой и дистанцировался от поддержки Януковича.

Однако после нацистского переворота ситуация переменилась кардинально. Майдан со своей Евроассоциацией и бандитским разгулом угрожал забрать ахметовские активы и передать их в руки Коломойского, Порошенко, Лёвочкина, Таруты и прочих коллег-конкурентов. А Ахметов хотел сохранить свою империю, не теряя, а приумножая свой капитал.

Быстро выяснилось, вхождение Донбасса в состав России не входило в планы Кремля, в чем Ахметов мог убедиться лично (по информации журналиста Сергея Лещенко олигарх летал в Москву на личную встречу с Владимиром Путиным). Оставался один выход – с помощью народного протеста «провернуть» создание Донецкой народной республики и добиться большей экономической и политической независимости от Киева. Ахметову нужна была именно Украина (хоть нацистская, хоть бандеровская, хоть серо-буро-малиновая), ибо именно здесь была создана, сплетена, интегрирована во власть вся его бизнес-система.

Восстание против бандеровской хунты первоначально попытался возглавить лидер им же созданной организации «Народное ополчение Донбасса» Павел Губарев. Его искренние публичные выступления, резко контрастировали с невнятным блеянием местных властей.

Рассказывает Павел Губарев: «28 февраля 2014 я выступил перед городским советом с жёсткой речью, обвиняя хозяев „Партии регионов“ в приспособленчестве и капитулянстве, из-за чего их участь была на Майдане предрешена… Я выдвинул им ультиматум: если попытаетесь договориться с теми, кто совершил госпереворот – мы, противники майданных методов – вынуждены будем напомнить вам, что вы должны защищать интересы русских жителей Украины, выполнить принятое на Харьковском съезде, в противном случае вы как так же нелегитимны, как и захватившие власть в Киеве. По существу я высказал то, о чём думали и что чувствовали все жители Юго-Востока, речь вызвала огромный резонанс».

1 марта в Донецке проходит митинг с требованиями неподчинения местных властей столичным, в поддержку бойцов «Беркута». Основными лозунгами были: «Донбасс», «Россия», «Донецк – русский город», «Бандера не пройдёт». Взобравшись на сцену, Губарев предложил взять быка за рога и провести референдум по главному вопросу – оставаться ли Донецку в составе Украины или войти в состав Российской Федерации. Уставший ото лжи народ ахнул – ты будешь нашим «народным губернатором».

И вновь слово Павлу Губареву: «Местные власти побоялись конфликта с Киевом, и тогда мы 1 марта на митинге в Донецке создали альтернативную точку легитимности. Мы ничего не изобретали, скалькировали события в Севастополе, когда народным мэром был избран Алексей Чалый. Далее нужно было нашу легитимность укрепить, создать народные органы власти.

Сказанное в городском совете я повторил 2 марта в день первого штурма областной администрации, – в надежде, что хоть некоторые депутаты облсовета нас поддержат.

Нет, выяснилось, что депутаты собрались не для обсуждения политической ситуации и решительных действий, а для того лишь, чтобы Андрея Шишацкого, ахметовского ставленника, уволенного с поста губернатора, избрать председателем областного совета. Это всё, что в тот исторический момент их заботило…

Для видимости они приняли бессодержательное, беззубое обращение о братстве с Россией, зачитанное Александром Семёновым, соратником Александра Ходаковского. Последний был тогда в плотной спайке с людьми Рината Ахметова и всячески нам явно и неявно противодействовал. Как многие другие люди, которых я не хочу называть, поскольку они сейчас занимают видное положение в республике».

Здесь стоит отметить, что и харьковская, и луганская, и донецкая элиты отнеслись к начавшейся «революции снизу» резко отрицательно. Они ещё не знали, с кем им в итоге придётся работать (с путинской Россией или бандеровской Украиной), но были едины в одном – стремлении задушить в зародыше любой народный порыв, который угрожал их собственности. Проще говоря – им было плевать какая власть, только бы она считалась с их интересами и оставила для кормления родные вотчины. Именно поэтому в Луганске под арест попал Алексей Мозговой, именно поэтому прямо во время своего выступления Губарев был скинут со сцены организаторами акции, а через несколько дней «сдан» СБУ.

Однако даже арест «народного губернатора», не остановил подготовку к штурму донецкой облгосадминистрации. Дело приняло совсем уже нешуточный оборот, когда к процессу подготовки народного восстания, намеченного на 12 апреля, подключился из Крыма Игорь Стрелков. Поэтому Ахметов сыграл на опережение и первым пошёл на штурм Донецкой ОГА. Уже тогда, по собственному признанию Губарева, две трети донецких активистов во главе с Денисом Пушилиным и Андреем Пургиным находились на содержании олигарха.

Пушилин – бывший куратор донецкой сети «МММ». Он назвал себя заместителем «народного губернатора» Губарева и занимался финансовым сопровождением всех мероприятий будущей ДНР, получая средства как от Ахметова, так и по линии Кремль-Сурков. Деньги шли на организацию митингов, закупку еды для активистов, транспорт и оборудование.

Андрей Пургин – бессменный лидер проахметовской организации «Донецкая республика», существовавшей с 2005 года. Уже тогда Пургин выставил палаточный городок на площади Ленина в Донецке и потребовал федерализации Украины и придания русскому языку статуса второго государственного. В 2009 году организация была запрещена решением суда, но по факту продолжала свою деятельность, несмотря на давление Киева. Сильно Пургин не «светится», и даже во время массовых арестов донецких активистов со стороны СБУ в марте 2014 года, благодаря вмешательству Ахметова, избежал участи отправки в киевское СИЗО.

6 апреля митингующие захватили здание облгосадминистрации и, вывесив российские и донецкие флаги, провозгласили образование Донецкой народной республики. Флаги вешали как ахметовские активисты, так и сурковские «нашисты», не стесняясь выкладывать фото своих подвигов «ВКонтакте», чем помогли бандеровцам в пропаганде и усилении русофобии. Благодаря этим фотографиям у Киева появились доказательства массового завоза «ватников» из России, захвата ими администраций и прочей подрывной деятельности.

Русские активисты губаревского «Народного ополчения Донбасса» в свою очередь захватили здание СБУ, получив больше сотни автоматов и пистолетов.

В первую ночь существования ДНР, Ахметов приехал к зданию Донецкой облгосадминистрации «на переговоры» с Пургиным, который с самого первого дня вошёл в руководство Народного совета и стал «серым кардиналом» республики. Важной функцией Пургина стала роль связного между Киевом, Россией и Ахметовым, налаживающего контакты и ищущего компромисс между всеми сторонами. Демонизировать за это Пургина не стоит – в политике такие фигуры неизбежны и необходимы.

Захватив власть на волне антибандеровских протестов, Ахметов в дальнейшем планировал провести референдум и провозгласить независимое государство. Это давало ему мощные стартовые позиции в переговорах с Киевом и прозападными украинскими олигархами. В случае согласия с их стороны оставить ему его империю, Ахметов был готов выступить в роли миротворца, усмирить «сепаратистов» и превратить ДНР в федеративную республику в составе единой Украины. При этом Пургину отводилась роль будущего главы ДНР. Все чинно и благородно. И приехав в захваченное здание облгосадминистрации, Ахметов хотел убедиться, что процесс идёт в нужном направлении.

Олигарх предложил сформировать группу из трёх человек для ведения переговоров с МВД, чтобы не допустить штурма захваченного здания администрации. «Я буду просить, чтобы ни одного штурма не было… Донбасс – это Украина», – сказал тогда Ахметов. Итогами якобы безрезультатных переговоров он был удовлетворён, поэтому донецкая милиция так и не пошла на штурм администрации, взять которую было тогда делом нескольких часов.

11 апреля в Донецке объявился давний знакомый Ахметова премьер-министр Арсений Яценюк, глава бандеровского МВД Арсен Аваков. Их сопровождал сам Ахметов и губернатор области Тарута. Яценюк сделал сенсационное заявление – центральная власть готова к диалогу и расширению полномочий местных властей. То есть, по сути бандеровский Киев выразил готовность смириться с ДНР в составе Украины! Так Ахметов уверенно вёл свою игру, держа руку на пульсе процесса.

Но 12 апреля в события на Донбассе вмешалась люди олигарха Малофеева – Александр Бородай и Игорь Стрелков. Оба только что вышли из бури крымских событий и уже имели необходимый опыт, людей, а главное боевой настрой для повторения крымского сценария в Донецкой области.

По прибытии в Донецк Александр Бородай, пользуясь поддержкой Москвы, стал постепенно подминать под себя руководство ДНР, а Стрелков с набранной им в Крыму ротой добровольцев занял крупные донецкие города Славянск и Краматорск, где его встретило и поддержало местное ополчение.

Кто такой таинственный «Стрелок», захвативший со своими «зелёными человечками» Славянск, долгое время оставалось тайной. То ли простой военный реконструктор, то ли агент ФСБ, то ли ГРУ. Даже когда его имя вносилось в списки лиц, попавших под персональные санкции со стороны США и Евросоюза, оно было указано без даты рождения и прочей информации, поскольку никаких данных об этом не было. Постепенно туман стал рассеиваться. В основном благодаря интервью, которые лидер славянских ополченцев стал давать довольно регулярно. А после успешного отражения штурма Славянска 2—5 мая, Стрелкова знала уже вся страна. Он стал «тем самым» Стрелковым, живой легендой повстанческого движения.

Впрочем, слово ему самому: «Когда украинская власть распадалась на глазах, в Крым постоянно прибывали делегаты из областей Новороссии, которые хотели повторить у себя то, что было в Крыму. Было ясное желание у всех продолжить процесс. Делегаты планировали у себя восстания и просили помощи. Аксёнов, поскольку на него такой груз свалился, он по 20 часов в сутки работал, попросил меня заниматься северными территориями. И он сделал меня советником по данному вопросу. Я стал работать со всеми делегатами: из Одессы, из Николаева, из Харькова, Луганска, Донецка. У всех была полная уверенность, что если восстание разовьётся, то Россия придёт на помощь. Поэтому я собрал не разъехавшихся бойцов роты, набрал добровольцев. Собралось 52 человека…»

Здесь стоит сделать небольшое отступление и пояснить, что после воссоединения Крыма созданный Стрелковым крымский спецназ стал для российских властей незаконным вооружённым формированием и был вынужден сдать оружие. Сделавший своё дело «Стрелок» сразу ощутил недоброжелательность новых властей, которые по его собственному признанию рассматривали его в качестве «опасного сумасшедшего». Никакого официального статуса он не имел и держался в Крыму только за счёт личных связей с Аксёновым. В таких условиях ничего не оставалось, как уходить и по крымскому сценарию, на свой страх и риск, поддержать «Русскую весну» на Донбассе.

И вновь слово Стрелкову: «Почему Славянск? Когда мы перешли границу, у нас не было чёткого определённого плана, куда нам идти. Я понимал, что с такой небольшой группой идти на Луганск или на Донецк не имеет смысла. Это города-миллионники, в которых пятьдесят человек утонут просто. Растворятся без видимого эффекта. Сразу мной была поставлена задача для себя – найти какой-то средней величины населённый пункт. С одной стороны достаточно значимый, с другой стороны, в котором мы сможем быстро установить народную власть. Власть, поддержанную народом. А не просто захватить… Люди из местных нас встречали. Заранее, с машинами. То есть когда мы пешком вышли к трассе, нас там уже ждали.

15—17 километров мы шли маршем через границу. И вышли в условленном месте, которое заранее было подобрано теми, кто нас встречал. Соответственно был задан вопрос: где тот населённый пункт, в котором мы получим массовую поддержку? И назвали Славянск (ещё одним вариантом рассматривался Шахтёрск – авт.) Я посмотрел на карту. Конечно, это было далеко. Но выбирать особо не приходилось. Мы поехали в Славянск».

Рассказывает ополченец Дмитрий Жуков (Кедр), боец группы Стрелкова: «Небольшой фургон с трудом вместил в себя всю нашу группу – 50 человек. Около 4—5 часов мы кружили по трассам донецкой и луганской областей, объезжая посты ГАИ. Внутри фургона тесно, темно, глина на берцах высыхала и превращалась в пыль, которая стояла стеной от тряски, но было весело. Когда мы все же прибыли и стали вылезать из фургона, я чуть не подавился от смеха. Дело в том, что в фургон мы грузились ночью, и никто не обратил внимания на большую красную надпись «Новая почта».

Утром 12 апреля грузовик с бойцами и легковушка Стрелкова подкатили к старинному, потрёпанному особняку «Вилла Марии» на Железнодорожной улице Славянска. Прибывших встречал местный лидер Вячеслав Пономарёв и его ребята. Среди них были казаки, несколько участников недавнего штурма донецкой администрации, у некоторых были даже охотничьи ружья. Они с благоговением смотрели на прибывших – у всех бойцов была одинаковая экипировка, хорошее вооружение. Все сразу решили, что это – долгожданная помощь из России, те самые «зелёные человечки».

В это время мимо проезжала милицейская патрульная машина. Оба милиционера заинтересовали происходящим, но были обезоружены, закованы в собственные наручники и заперты в комнате на вилле. Им разрешили позвонить своему начальнику и пригласить его на переговоры. Начальник прибыл. К нему вышел Стрелков и попытался мирно объяснить: мы восставший народ и берём власть в свои руки. Милиция должна определиться. Либо она с народом, либо нет. Начальник милиции этого не понял и начал «выступать». Ему дали в глаз и заперли с остальными пленными.

Около семи утра, когда с выгрузкой закончили, подтянулись ещё активисты из числа местных, а из Дружковки привёл отряд бывший «афганец» Юрий Проценко (Душман). Так была сформирована группа для захвата горотдела милиции и местного управления СБУ.