Текст книги "Новороссия. Год войны"

Идея использовать в качестве ударной силы для подавления одесского Антимайдана футбольных ультрас принадлежала Арсену Авакову. Со времён работы главой Харьковской области, у него остались выходы на фанатских лидеров клубов «Металлист» и «Харьков», которых он патронировал все последние годы. Оба клуба имели спаянные фанатские группы, находились между собой в довольно тёплых отношениях и, как и ультрас одесского «Черноморца», одинаково плохо восприняли «Русскую весну».

Им на помощь из Киева прибыли 3-я, 8-я и 14-я сотни «Самообороны Майдана», подчиняющиеся временному главе администрации «президента» Сергею Пашинскому. Пашинский впоследствии утверждал, что не был посвящён в план операции, и отправлял своих людей якобы исключительно для «защиты» одесситов.

В свою очередь Коломойский и Ярош выделили для одесской операции боевиков карательного батальона «Днепр-1» и «Правого сектора»6464
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть]. А один из наиболее одиозных бандеровских лидеров Дмитрий Корчинский со своей организацией «Братство» сформировал так называемую «Сотню Иисуса Христа», большинство членов которой являлось выпускниками иезуитских колледжей. В итоге общее число местных и приезжих карателей составило около 1400 человек. Всех их губернатор Немировский взял на полное обеспечение.

По плану операции, майданным боевикам вместе с командированными в город милиционерами и агентами СБУ, надлежало спровоцировать в Одессе силовое противостояние, к которому должны были подключиться футбольные болельщики одесского «Черноморца» и харьковского «Металлиста».

Когда польётся первая кровь, по уже отработанному на Майдане сценарию в дело вступали «неизвестные снайперы», которые должны были застрелить несколько человек из числа мирных жителей и сторонников Майдана. А уже после появления первых жертв планировалось под видом мести, максимально жёсткими мерами, задавить народный протест. Больших жертв в ходе операции не планировалось – несколько трупов, массовое избиение «ватников» и «колорадов» до больничного состояния и снос палаточного лагеря на Куликовом поле.

Начальнику одесской милиции Пётру Луцюку, недавно назначенному на этот пост киевской хунтой, было поручено нейтрализовать местное милицейское руководство и губернатора Немировского, чтобы они не устроили какой либо самодеятельности. Но события пошли несколько по иному сценарию и в итоге ситуация вышла из-под контроля.

Датой проведения операции было назначено 2 мая – день футбольного матча чемпионата Украины между командами «Черноморец» и «Металлист», что оправдывало наличие большого числа приезжих ультрас, а также позволяло свести к минимуму наличие одесситов в центре города – большинство в эти дни традиционно находилось за городом на «маёвках». На этот же день, для пущего пропагандистского эффекта, был назначен и штурм Славянска. Таким образом, бандеровцами планировалось одним эффектным ударом убить сразу двух «зайцев» – сломить Одессу и захватить непокорный Славянск.

29 апреля Парубий лично отправился в Одессу. Комендант двух Майданов, нацист по убеждениям и агент американских спецслужб взял на себя новую роль – главного инквизитора Русского мира. По прибытии в город Парубий, совместно с главой области Немировским и местными силовиками, провёл заседание оперативного штаба. После посетил воинскую часть и блокпост на «7-м километре», где встретился с местным бандеровским активом во главе с сотником Миколой (в миру – Николай Волков, который в тот момент находился в розыске за совершенное преступление и его данные были размещены на сайте МВД Украины). Главная задача поездки – скоординировать действия власти, силовиков и сотников майдановских банд была успешно решена. При этом Парубий выдал «Миколе» и другим наиболее ценным кадрам бандеровского актива первоклассные бронежилеты, при том, что у сторонников Антимайдана оружия практически не было.

Пророссийские активисты немедленно узнали, что в Одессу завезли оружие, иногородних боевиков, футбольных фанатов и 1 мая собрались на Куликовом поле на очередной митинг. К тому времени на митинги и марши в поддержку России выходило всё меньше и меньше людей. Все начинали понимать, что митинги и шествия ничего не дают – только одни разговоры и ходьба по городу. Если в марте на улицы запросто могли выйти до 25 тысяч человек, то 1 мая на Куликовом поле собралось всего около 4 тысяч.

Артём Давидченко со сцены перед Домом профсоюзов объявил, что в город съезжается «Правый сектор»6565
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть], они придут сносить палаточный лагерь, и мы должны им дать отпор. Поэтому сбор завтра в 12.00 здесь же – на Куликовом поле. В тот же день Давидченко встретился с заместителем начальника ГУВД области Дмитрием Фучеджи и попросил его выделить дополнительные силы милиции для охраны лагеря. На встрече присутствовал и глава областного СБУ, который раздражённо пригрозил Давидченко, что как только будет первый труп (а он обязательно будет) «мы вас всех повытаскиваем, где бы вы ни прятались».

Впрочем, существовал шанс избежать кровопролития – добровольно освободить Куликово поле и перебраться на окраину города – на мемориальный комплекс 411-й батареи. Однако по этому вопросу среди пророссийских активистов произошёл раскол – часть «Одесской дружины» ушла на батарею, но многие решили остаться и попытаться защитить палаточный лагерь. В социальных сетях появляется и тут же получает максимальное распространение призыв о сборе на следующий день (2 мая) дружины Антимайдана в центре города для противодействия приезжим харьковским футбольным ультрас. План состоял в том, чтобы на расстоянии сопровождать колонну евромайдановцев во время её движения по городу. И если они повернут в сторону палаточного лагеря на Куликовом поле – тогда уже вступить в схватку и попытаться блокировать их дальнейшее продвижение.

Утром 2 мая в Одессу вне расписания прибыл харьковский поезд с фанатами «Металлиста». В это же время в город небольшими группами вошли боевики карательного батальона «Днепр-1», «Правого сектора»6666
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть] и «Самообороны Майдана». У одесской милиции в тот день был строгий приказ не останавливать автомашины с киевскими, днепропетровскими и львовскими номерами и не трогать активистов Майдана.

После полудня часть боевиков отправились в сторону Соборной площади, где был назначен сбор футбольных болельщиков обеих команд на «Марш за единую Украину». В их задачу входило организовать толпу и повести её на разгром палаточного лагеря на Куликовом поле. Бандеровцы были вооружены битами, топорами, огнестрельным оружием, металлическими цепями, экипированы касками и щитами. Они и задавали тон дальнейшим событиям, хотя первоначально на Соборной площади вместе с ними собрались и зеваки, и просто мирные проукраинские демонстранты. Некоторые были даже с детьми.

Примерно в это же время на Александровском проспекте начался сбор пророссийских активистов. Собралось человек 300 во главе с Алексеем Албу и Сергеем Долженковым, бывшим милицейским капитаном, уволенным из органов за изнасилование несовершеннолетней (хотя «изнасилованная» 15-летняя девушка не отличалась скромностью в поведении и добровольно вступила с ним в интимную связь).

Бойцы «Одесской дружины» нацепили георгиевские ленточки, обмотали рукава красным скотчем и надели балаклавы. Они готовились останавливать фашистов, чтобы не дать им разгромить магазины, избивать прохожих – так им объяснили суть происходящего. Однако соотношение сил было явно не пользу антифашистов – проукраинский митинг насчитывал 3—4 тысячи человек. Противодействовать ему таким малым числом было нереально.

Ближе к трём часам дня между собравшимися и проходящим мимо них молодым бандеровцем произошла перепалка, закончившаяся тем, что последний произвёл по активистам несколько выстрелов из пневматического пистолета. Стрелявший был задержан и передан сотрудникам милиции.

После этого появились слухи, что во дворе рядом стоящего дома по Жуковского,36 раздают огнестрельное оружие для участников митинга за единую Украину. Часть активистов немедленно устремилась туда. Но вход во двор здания преградили майдановцы и правосеки со щитами во главе с сотником Миколой. Произошли стычки, но милиции удалось оперативно вмешаться и погасить конфликт.

В это время местное руководство одесской милиции держали в здании местной прокуратуры на совещании на животрепещущую тему «Состояние организации работы по противодействию проявлениям сепаратизма, общественного противостояния и обеспечения законности и правопорядка в Одесском регионе». Только в три часа дня наступил перерыв и заместитель начальника ГУВД области Фучеджи и остальные узнали, что в городе начинается что-то неладное. Они немедленно выехали на место.

Фучеджи пристроился к голове колонны «Одесской дружины», которую к Дерибасовской улице вёл Сергей Долженков и пытался убедить его остановиться, но Долженков сказал, что уже поздно, никого не остановить. Чтобы не допустить столкновения противоборствующих сторон Фучеджи приказывает милиционерам поставить на пути антимайдановцев заслон. Следуя приказу, они бегом обогнали дружинников и перекрыли улицу.

Почуяв неладное Долженков остановил колонну. Одесские дружинники развернулись в обратном направлении и двинулись в сторону Греческой площади, через которую намеревались выйти к Соборной площади. Фучеджи по рации нервно просил подкрепления, чтобы блокировать движение дружинников, но его не было. Основные силы милиции (700 человек) были стянуты в район стадиона, 60 – дежурили у Куликова поля, около 100 стояли в резерве. 80 бойцов было у самого Фучеджи, но такими силами предотвратить столкновение 4 тысяч майдановцев и 300 одесских дружинников было невозможно.

Около 15.30 обе враждующие группировки встретились на Греческой площади. «Одесская дружина» видя значительный численный перевес врага, в основной массе остановилась перед милицейским оцеплением и начала строить импровизированные баррикады у супермаркета «Афина». Заметив это, туда побежала толпа их противников с палками и камнями. Началось…

Между противоборствующими сторонами на площади выстроилось две жидких цепочки милиционеров, бойцов Внутренних войск и курсантов Одесского университета МВД во главе с Фучеджи. Экипированы милиционеры были довольно скудно – у многих из них не было даже щитов.

Уже через несколько минут пространство между двумя ограждающими шеренгами милиционеров превратилось в поле боя – майдановцы и дружинники начали закидывать друг друга кусками брусчатки и асфальта тротуара. Со стороны бандеровцев людей было гораздо больше – на один камень они отвечали настоящим градом булыжников. Часть улицы перед Русским драматическим театром быстро превратилась в «Бейрут» – несколько припаркованных автомобилей, за считанные минуты пробитые десятками камней, превратились в железный хлам.

В тылу у обеих сторон старательно работали помощники – женщины, старики и подростки, которые дробили мостовую на «боеприпасы». Несколько майданных боевиков взломали крышку бензобака одной из машин и начали сливать бензин. Откуда-то притащили два ящика с пивом, которое вылили здесь же, освобождая стеклянную тару. Прибежали совсем молоденькие девчонки с пустыми бутылками, пластиковыми бутылями и канистрами с бензином – активно и радостно подключились к подготовке «коктейлей Молотова». О том, что их «продукция» может оборвать человеческую жизнь, они даже не думают – зато успевают фотографироваться на фоне беспорядков, тут же отправляя фото для публикации в социальных сетях.

Через несколько минут горючая смесь в бутылках десятками полетела в сторону одесских дружинников. Затем с обеих сторон начинают стрелять. По рассказам очевидцев стрельба велась из отделения «Приватбанка», где расположилась группа СБУ под руководством активиста одесского Евромайдана руководителя одесского отделения партии «УДАР» Андрея Юсова, недавно назначенного советником начальника местного СБУ. Очевидцы отмечают, что Юсов лично руководил снайпером (или снайперами) засевшими в здании отделения банка.

Натолкнувшись на активное сопротивление «Одесской дружины» и милиции, майдановцы решают обойти Греческую площадь по Дерибасовской улице и выйти своим противникам во фланг. На Дерибасовскую отправляется многочисленная толпа, путь которой преграждает жиденькая цепочка милиционеров и небольшая силовая группа «Народной дружины» во главе с Виталием Будько (Боцман), которая приехала на место побоища с Куликова поля на белом микроавтобусе. Из-за спин работников милиции «Боцман» открывает огонь по майдановцам из автомата Калашникова. По утверждению самого Будько он пользовался автоматом, который купил в конце апреля на киностудии вместе с 16 холостыми патронами. Сам автомат так и не нашли, поэтому ответить на вопрос стрелял «Боцман» боевыми или нет, невозможно. Как бы то ни было, произведённые им выстрелы немного отрезвили майдановцев и не дали им смести цепочку милиционеров и одесских активистов.

Именно на Дерибасовской появляются первые жертвы – погибают десятник одесского «Правого сектора»6767
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть] Игорь Иванов (огнестрельное ранение) и активист Андрей Бирюков (погиб от пули, выпущенной из пневматического ружья). Информация о погибших сразу пошла в эфир и всколыхнула весь город.

Однако начальник УВД Одесской области Луцюк вместо переброски основных сил милиции на Греческую площадь и решительного подавления беспорядков, подписал план «Хвиля» (Волна) и… в полном бездействии продолжал торчать на стадионе, упорно «охраняя» уже никому не нужный футбольный матч.

Через час противостояния пророссийские активисты оказались в положении осаждённых – баррикады на Греческой ещё держались, но «Боцмана» и его людей майдановцы вытеснили с Дерибасовской в переулок адмирала Жукова. В переулке находились милиционеры со щитами, которые своими слабыми силами попытались разделить дерущихся. Однако в ответ на них обрушился мощный град булыжников и «коктейлей Молотова».

Украинцы потом обвиняли правоохранителей в том, что они не разоружили «Боцмана», хотя он вёл огонь прямо из-за спин милиционеров. Но бойцы физически не могли этого сделать, так как при первой же попытке повернуться к майдановцам спиной любой милиционер немедленно получил бы камень или пулю в затылок.

Вскоре майдановцы захватывают припаркованную в центре пожарную машину. Поначалу её думали направить на Куликово поле, чтобы уничтожить лагерь «сепаратистов», но затем решают использовать для прорыва баррикад на Греческой. Кабину «пожарки» обложили щитами и направили на прорыв. Однако машина застряла между мусорными баками и была тут же изрешечена тучей камней и пуль.

К пяти часам вечера Греческая была полуокружена проукраинскими силами, которые весьма чётко и координированно атаковали позиции Антимайдана с разных направлений. Счёт пострадавших переваливает за несколько десятков. Среди них ещё четверо погибших, на этот раз со стороны пророссийских активистов: Евгений Лосинский, Александр Жульков, Геннадий Петров и Николай Яворский.

Под напором превосходящих сил майдановцев оборона милиции и дружинников начинает трещать по швам. Серьёзное ранение получил журналист Олег Константинов, был ранен в ноги Сергей Долженков, ранение в руку получил полковник Фучеджи. По словам очевидцев на его лице была написана полная безысходность. Он делал всё, чтобы предотвратить столкновения. Но сейчас перед его глазами на площади шла настоящая бойня. Одесская «скорая» работала на разрыв – десятки карет просто не успевали эвакуировать раненых и умирающих. Через 20 минут после ранения полковник по настоянию медиков был эвакуирован с места столкновений. В машину скорой помощи, увозящей Фучеджи, по стечению обстоятельств запрыгнул и спасающийся от разъярённой толпы «Боцман».

Защитники баррикад дрогнули и начали разбегаться. Несколько десятков человек в 18.30 укрылись в торговом центре «Афина» и забаррикадировались в нём. От расправы их спасла милиция – правоохранители взяли под контроль все входы и доходчиво объяснили, что долго сдерживать беснующуюся толпу они не смогут, поэтому лучше сдаться сотрудникам УВД. Через час прибывший на место милицейский спецназ под конвоем вывел всех пророссийских активистов из здания и погрузил в автозаки.

Победа проукраинских сил на Греческой площади не остановила беспорядки, ведь оставалась главная цель – лагерь Антимайдана на Куликовом поле. И все понимали, что следующий акт трагедии будет там. Марк Гордиенко с мегафоном в руке призвал толпу к походу на Куликово поле. К этому же подстрекали людей Андрей Юсов и заместитель губернатора по связям с правоохранительными органами Игорь Болянский. Тем более, что на помощь майдановцам подошли свежие силы – футбольные болельщики, покинувшие проходивший на стадионе матч.

Находящийся на Куликовом поле Артём Давидченко всеми силами удерживал русских активистов, порывающихся идти на Греческую площадь на выручку «Одесской дружине». Он ожидал внезапной атаки и не желал распылять силы. Тем более что в его распоряжении и так было всего 250—300 человек, из них половина женщины и пожилые. Этими силами приготовились дать хоть какой-то отпор – возвели баррикады, собрали камни.

Отдельные группки куликовцев всё-таки ушли на Греческую, но вскоре избитыми и окровавленными появились на Куликовом поле: «Сюда идёт «Правый сектор!6868
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть]», «Они идут убивать!».

Артём Давидченко и местный депутат Вячеслав Маркин, видя малочисленность защитников, просили женщин уходить по домам, объясняя, что это провокация и нельзя оставаться здесь. Что палатки и инвентарь – не главное, что снос городка – это не поражение. Главное – сохранить свою жизнь и здоровье для дальнейшей борьбы. И всё же многие женщины остались и их пришлось уводить в Дом профсоюзов.

Вахтёр не хотел никого пускать в здание, пришлось выламывать входные двери. В фойе занесли наиболее ценные вещи из палаточного лагеря, в том числе бензиновый генератор. На входе в здание спешно соорудили баррикаду из поддонов палаток, мебели и мешков с песком. На крыше расположились два активиста с красными повязками и «коктейлями Молотова». Также у защитников имелось одно или два охотничьих ружья. Этими силами и средствами решили сражаться до последнего, как 300 спартанцев. Даже шутили по этому поводу, мол, правосеки получат тут Сталинград.

Артём Давидченко, «Боцман» и группа активистов расселась по машинам и уехала, т.к. была информация, что приближающимся боевикам дано чёткое указание – убивать лидеров Антимайдана.

К 19.20 прибывшие на Куликово поле толпы майдановцев, правосеков и бандеровских активистов начали громить палаточный лагерь. В это время с крыши Дома профсоюзов в толпу начали бросать бутылки с зажигательной смесью, в результате чего часть палаток загорелась. Майдановцы увидели, что в здании засели «сепаратисты» и побежали к баррикаде. Многие из них только что вышли из многочасового боя на Греческой площади, где потеряли десятки человек убитыми и ранеными, поэтому были «на взводе». Впрочем, переоценивать данный факт не следует. У майдановцев была чёткая задача – уничтожить лагерь на Куликовом поле и они бы её выполнили в любом состоянии.

Пророссийские активисты, увидев устремившуюся к Дому профсоюзов озверевшую толпу с палками и арматурами, мигом поняли, что сейчас их просто поубивают. Попытки закидать атакующих камнями и кусками асфальта были встречены выстрелами из охотничьих карабинов. Несколько активистов с деревянными щитами получили ранения и рухнули на землю. Остальные дрогнули, оставили баррикаду перед центральным входом и укрылись в здании. Страх подгонял людей – они спешно баррикадировали вход и вестибюль деревянной и пластиковой мебелью, принесёнными из палаточного городка деревянными поддонами от армейских палаток весом по 15—20 кг. Заранее разматывали пожарные шланги – но в здании был отключён водопровод.

Многие уже тогда были готовы выйти и сдаться. Люди до последнего надеялись, что сейчас появиться милиция, оцепит здание и выведет их в безопасное место. Однако у милиции был чёткий приказ – всем выехать по местам дислокации в ГОВД и РОВД, чтобы защищать оба здания от возможного нападения. Команды выезжать на Куликово поле появилась только тогда, когда Дом профсоюзов уже горел.

В окружённое со всех сторон здание полетели «коктейли Молотова». Один из боевиков поднёс на палке к собранной у входа в здание баррикаде горящую покрышку. Она моментально вспыхнула. Пламя очень быстро добралось до занесённого из палаточного лагеря бензинового генератора и старого поролона, кучей наваленного под главной лестницей (с наступлением весны уборщицы выковыряли этот импровизированный утеплитель из окон здания и складировали здесь до следующей осени).

В это время в Дом профсоюзов с чёрного входа проникли боевики Корчинского и «Правого сектора»6969
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть]. Они были хорошо экипированы и осаждённые первоначально даже приняли их за милицию. На видео штурма видно как они в масках и касках, с деревянными палками и металлическими цепями рассредоточиваются по коридорам, агрессивно выламывая двери кабинетов, за которыми укрывались насмерть перепуганные люди.

Началось самое страшное – расправа над ничего не понимающими людьми. Убивали на месте. Причём убивали зверски – рубили и забивали насмерть. После верхнюю часть трупов обливали бензином и поджигали, чтобы скрыть следы убийства и затруднить опознание. На одном из видео одесской трагедии чётко слышно, как в здании долго кричит женщина (работница Дома профсоюзов), призывая на помощь. Её крики «Помогите!», полные предсмертного ужаса прерываются возгласами из толпы: «Да выруби её, чтоб не орала бл..!» Потом из окна кабинета четвёртого этажа убийцы, задушившие несчастную женщину шнуром, начали размахивать украинским флагом, вызвав истеричную радость толпы. Ещё один активист сам высунулся с флагом Украины из окна на пятом этаже, чтобы его увидел приехавший спасать брат.

Люди метались по кабинетам и этажам в поисках спасения. Большинство побежало наверх на крышу, но многие не успели – падали прямо на задымлённой центральной лестнице и отрубались. Бело-зелёный дым от горевшего поролона был настолько жгучим и ядовитым, что сваливал с ног за секунды. Клубы дыма шли буквально отовсюду, казалось, что он валит даже из-под пола и из-за стен.

Спасаясь от удушливого дыма, часть людей выползла на карнизы, другие разбили окна, пытаясь дышать. Однако открытые и разбитые окна только усугубили ситуацию – появилась тяга и дым начал распространяться по всему зданию. От него не было спасения даже на пятом этаже.

Десяток человек решились спрыгнуть, но разбились – высота была слишком велика. Некоторые звонили по мобильникам своим родным – прощались. Они видели внизу бушующую толпу, которая орала «Слава Украине!», «Героям слава!», «Смерть врагам!», снимала их на телефоны и планшеты, ждала их падения, чтобы забить битами и понимали, что уже не выберутся живыми.

Весь процесс одесского аутодафе можно было увидеть в интернете в режиме онлайн. Мало кто в мире мог тогда поверить своим глазам. Казалось, что это жуткая кинопостановка, а не реальные события в прославленном городе-герое на берегу Чёрного моря.

Ради объективности стоит отметить, что многие из простых украинских активистов пытались спасти людей, оказавшихся в огненной западне – кидали им верёвки, разобрали подмостки сцены и соорудили из него импровизированный помост для спасения. Но тон трагедии задавали боевики «Правого сектора»7070
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть], Корчинского и «Днепра». Они нещадно забивали насмерть тех, кому удавалось спуститься на верёвках из пожарища. Пока человек был ещё жив, его пытались допрашивать: «Откуда приехал?», «Кто стрелял?». Однако почти все спасшиеся оказались не мифическими агентами ФСБ, а местными одесситами. Поэтому появившееся после трагедии информация о десятках найденных на пожарище российских и приднестровских паспортах не более, чем откровенная «утка».

Особенно усердствовал тот самый сотник Микола, держащий постоянную телефонную связь с Парубием и периодически стрелявший из пистолета по окнам здания. Из-за голубой рубашки, синих брюк и бронежилета многие даже приняли его за сотрудника правоохранительных органов.

С момента возникновения в Доме профсоюзов пожара, руководство ГУВД и простые одесситы неоднократно требовали прислать пожарные расчёты к зданию, но пожарники, чья ближайшая часть располагалась буквально в 500 метрах от места трагедии, упорно отказывались приезжать. После захвата майдановцами одной из пожарных машин на Греческой площади, пожарники явно не горели желанием рисковать своей жизнью в охватившем город хаосе. Их можно понять, тем более учитывая странное бездействие милиции.

Первый вызов поступил в 19.35, когда начал гореть палаточный городок на Куликовом поле. Спустя десять минут на пульт дежурной поступило сообщение о пожаре непосредственно в Доме профсоюзов. В течение следующих 10 минут поступило множество других звонков. При этом звонившие прямо указывали на серьёзный характер пожара и на то, что в здании находятся люди, что они выпрыгивают из окон и разбиваются.

Распоряжение о выезде на место событий первого отряда пожарных было отдано лишь в 19.56 и только в 20.09 они появились на месте. Боевики долго не давали им приступить к тушению огня – не пропускали к зданию, пытались захватить пожарную машину, с криками «Смерть врагам!» наступали на шланги, резали их. Пожарные были вынуждены, рискуя жизнью, выводить и прикрывать собой людей от агрессивной толпы.

В 20.30 прибывшие на место сотрудники милиции и наиболее адекватные майдановцы выстраивают коридор и эвакуируют из здания всех уцелевших пророссийских активистов. Измученных, окровавленных людей вели или заставляли ползти к автозакам через «коридор позора», скандируя бандеровские лозунги, при этом продолжая избивать палками, руками и ногами. Последние куликовцы покинули здание только утром 3 мая. Всё это время они прятались на чердаке и смогли пережить резню и пожар.

Итог одесской бойни страшен – официально объявлено о 48 погибших и 247 раненых. Среди погибших – депутат областного совета Вячеслав Маркин, молодой учёный Андрей Бражевский, 17-летний студент-комсомолец Вадим Папура, который пытался спрятать за пазухой красное Знамя Победы. Все они выпрыгнули из горящего Дома профсоюзов и были забиты насмерть. Папуру и Маркина хоронили в закрытых гробах – оба были изувечены до неузнаваемости. Также в Доме профсоюзов погиб одесский музыкальный критик и журналист Дмитрий Иванов.

Официальной цифре погибших до сих пор не верят многие люди. По данным депутата Одесского областного совета Вадима Савенко 2 мая погибло минимум 116 человек. Примерно такие же цифры и у Олега Царёва (он ссылается на информацию от жителей города). Одесский историк и прозаик Алексей Ивакин, при помощи десятков добровольцев с обеих сторон конфликта, в течение двух лет наводил справки о погибших и пропавших без вести участниках столкновений. По его данным погибли 397 человек, что в 8 раз больше официальной цифры.

Среди убитых – члены «Правого сектора»7171
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть], пожарные, пытавшиеся ликвидировать пожар на Куликовом поле, милиционеры с Греческой улицы, где проходили столкновения, работники охранного агентства, приехавшие на сработавшую в Доме профсоюзов сигнализацию и служащие ГСЧС Украины, выводившие оттуда людей, случайные прохожие и активисты русскоязычных организаций. Некоторые из них умерли от побоев, ранений и увечий, полученных 2 мая, но не в день трагедии, а чуть позже, в больницах. Минимум 16 человек были убиты уже после событий в Доме профсоюзов – их вылавливали поодиночке и убивали все последующие дни. Большую часть погибших тайно захоронили за пределами Одессы.

Трагедию на Куликовом поле одесский губернатор Немировский встретил, как подобает истинному украинскому патриоту: «Действия одесситов, направленные на нейтрализацию и задержание вооружённых террористов, считаю законными». Ряд известных украинских нацистов – Фарион, Тимошенко, Пашинский – также выразили поддержку массового убийства в Одессе.

4 мая на официальном сайте «Правого сектора»7272
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть] была опубликована заметка Евгения Трофименко, в которой Одесская Хатынь была объявлена «светлой страницей нашей отечественной истории. В этот день, несмотря на усилия сотрудников МВД, небезразличная общественность ликвидировала шабаш путинских наёмников и рядовых дегенератов в Одессе. Пьяницы, наркоманы, другие люмпены, а также проплаченные российские активисты и засланные диверсанты, позорно бежали от разгневанных украинских граждан».

Массовое убийство безоружных людей было преподнесено бандеровской пропагандой не только как победа «патриотического» общества над сепаратистами, но и как весёлое развлечение. Фотографии с обгорелыми трупами погибших людей дали пищу для многочисленных юмористических изображений и шуток. Одесская бойня быстро стала частью молодёжной поп-культуры новой, необандеровской Украины. Девушки, готовившие «коктейли Молотова» 2 мая, делали это с улыбками на лицах. Тысячи украинских подростков смеялись над людоедскими шуточками про «майский шашлычок», «копчёную сотню» и «палёную вату».

США отреагировали на одесские события вполне ожидаемо – вяло призвав Киев наказать виновных в гибели людей. И это при том, что массовое убийство людей за политические убеждения никак не вязались с пропагандируемой американцами калькой «демократии». Западная пресса в США и Европе старательно замалчивала истинные причины и детали трагедии, обтекаемо называя расправу над безоружными людьми «вспышкой насилия», «столкновениями» пророссийский сепаратистов и украинских сил.

Однако огромный общественный резонанс Одесской трагедии всё же вынудил бандеровские власти объявить на Украине и в самой Одессе траур. Арсен Аваков спас от ответственности начальника УВД Одесской области Петра Луцюка (он был уволен с занимаемой должности и не понёс никакого наказания). Был снят со своего поста и Владимир Немировский. Впереди было 9 мая, грозившее городу новой волной насилия и далее терпеть его нерешительность в губернаторском кресле никто в Киеве уже не мог. Интрига Коломойского удалась – губернатором области стал Игорь Палица и вскоре Коломойский встречался в Одессе с помощником госсекретаря США Викторией Нуланд уже на правах хозяина.

Обстановка в городе к тому времени была близка к панической. Милиция, которая ранее хотя бы патрулировала улицы, совершенно исчезла с поля зрения, засев в глухую оборону в зданиях УВД. Заезжие провокаторы и боевики также покинули город. Оставшиеся нацисты «Правого сектора»7373
  Организация, запрещенная на территории РФ


[Закрыть] оккупировали супермаркет «Афина», возле которого 2 мая происходило массовое побоище. Многие одесситы у кого имелись родственники в деревнях – бежали туда. Те, кто располагал хоть какими-то средствами, вывозили своих детей от греха подальше в детские лагеря в Болгарии. Возмущённые люди сожгли три машины со львовскими номерами, а также попытались уничтожить отделение «Приватбанка».