Текст книги "Предание. Живые строки"

XVIII

Вот уже ровно сутки над замком нависла тень отчаяния, уныния и кромешного страха. Больше в Незрополе не слышны голоса. Обет молчания закончится на десятые сутки, но хорошего настроения теперь не видать ник кому.

– Прошу меня простить.

– Да как ты смеешь нарушать мой приказ! В темницу его.

– О… постойте. Я ж не знал. Узурпатум, король. Вы меня не узнаете, это же я, предводитель «Тайных посланцев».

– Я дико извиняюсь, забылся совсем. А какие ты новости нам принес.

– Дриады под защитой Кишидо, а мы выдвинулись вам на подмогу.

– Очень кстати. Посмотри сколько нас осталось. Мы проиграли эту войну. Наше время прошло. Мы вымирающие виды.

– Не стоит раньше времени опускать руки, еще не все потеряно. О, по дороге нами был пойман некий Юфей, он был зельеварельцем в ордене «Черная дань». Не припоминаете?

– Так, продолжай.

– Его целью были Дриады, но он был так далек от истины. Его тело теперь висит всем на показ неподалеку от дороги и на всякий случай оповестили орден.

– Это очень хорошо, что они не добрались хотя бы до них.

– Есть дальнейший план.

– Волей не волей, но нам необходимо дождаться вестей от Малика и его шайки.

– Малик?

– Канак, тебе многое покажется не понятным, но это сейчас наша единственная надежда на будущее существование.

– Даже так!

– Я и сам до последнего момента думал, что они обычные никчемные пройдохи. Но, то полезное, что они уже принесли в войне, и то, что стараются делать, по сей день, заслуживает большой похвалы. Жалко только миссис Гарсон, жену гнома, она была одна из них.

– Гарсон, Гарсон. Я слышал эту фамилию, черт, не могу вспомнить где, ах да точно, Юфей упомянул, что у Леонарда II есть заложница, гном. Она постоянно находится подле него, на цепи. Он еще съязвил, что скоро мы все так будем.

– Какой ужас. Я не представляю реакцию ее мужа, когда он услышит эту историю, характер у него будь здоров.

– Так где они сейчас?

– Очень далеко от наших земель. В местах, не желающих нашего появления. Они на Сухом Рубеже, в поисках одного из ключей.

– Похвально.

– Пойдемте. Внизу, в тронном зале, уже наверно давно приготовили поминальную речь, надо сказать пару прощальных слов.

– Да. Все это ужасно паршиво, но, увы, такова воля.

Все жители, вся та небольшая горстка выживших, и постоянно прибывающие беженцы, направились к столу, ранее предназначающего для пиров, но никак не для траурных посиделок. Остается ждать и надеяться.

XIX

Лучезарное палящее солнце вот уже который месяц освещает путь друзьям по несчастью и сводит их разум с ума. Гном так и не смог прийти в себя, впав в кому. Он постоянно бурчал имя своей жены и проливал реки слез, но в чувства приходить не собирался. Для него соорудили носилки из костей, найденных в пещере Бартао. Приходилось, замедлит ход и часто останавливаться для отдыха. Гарсон был далеко не легкий, а так как они были вынуждены переносить его вдвоем, не напрягая хрупкую, и без того страдающую постоянными головными болями Шайду, то силы быстро покидали одного и другого. После убийства Лорда до их слуха постоянно доносился грохочущий, пронизывающий до мозга костей звук некоего существа. Они не были готовы, на очередную встречу, но все равно на свой страх и риск продолжали свой путь, не позволяя себе даже оглядываться назад.

– Голос совсем близко.

– Мы не выстоим против очередного монстра.

– Гентерей, чтоб ты знал, мне было приятно все эти годы протекать бок о бок с тобой.

– Э-е-е-й, прекрати чушь нести. Мы вроде как помирать не собираемся. Да я и не намерен подыхать в этих песках.

В этот миг сзади кузнеца, после крохотного землетрясения, из-под земли на ошеломляющей скорости, вырвался чудовищного размера червь.

– Господи, помилуй.

– Как приятно это слышать. Ко мне так никто еще не обращался.

– Мы обречены. – На этот раз Шайда поддержала любимого в провале и рухнула на колени.

– Чтобы как можно скорей донести до вашего сведения, я есть старший брат Лорда Бартао, нашего всемогущего покровителя. Неужели вы думали, что в этих местах можно оставить что-нибудь в тайне. Глупцы!

– У нас не было иного выбора.

– Понимаю, но, увы, не прощаю. Ах, да. Меня зовут Шарданго, я смотритель спокойствия Дальних Горизонтов. Теперь понимаете, насколько далеко доносятся вести с этой земли.

Шарданго

– Прости нас за столь дерзкий поступок.

– Простить вас?! Алчных людей?! Людей, сотворивших зло, проливая кровь на родную почву?! Не за что!

– Мы не из тех, кто убивает своих братьев. Мы те, кто хочет правосудия и спокойствия, чтобы ложиться спать и не бояться быть зарезанным во сне.

– Как бы не так. Может для вас это и добрые намерения, но мне все одно.

– Мы не будем с тобой биться.

– А я и не сомневался в прочем. Пусть так. – Прошептав что-то на непонятном им языке, он исчез так же быстро, как и предстал пред ними.

– Что за черт! Кто-нибудь может мне объяснить, что это значит?

– Это означает спасение.

– Это значит, я хочу жрать кучка диких кабанов. – Прозвучал голос, так позабывшейся всеми. – Что вы там стали, словно истуканы какие-то, а?

– Гарсон. Ха-ха. Какая радость.

– Ааа, дай я тебя обниму.

– Что-то мне подсказывает, что это дело рук Шарданго. Я слышал, как он произнес какие-то слова.

– Он это, или не он. Сейчас это не важно. Главное, что Гарсон жив, и нам не придется его больше волочить на себе. Надо отпраздновать. – Заявил кузнец.

Еще один месяц был утерян и все не зря. Гном полностью оправился, если не считать конечно того факта, что он полностью забыл о существование когда-либо, своей жены. Но так как по решению было принято не задавать ему подобных вопросов, то об этом просто никто и не догадывался. А то, что он стал бодрее выглядеть, сочли как правильный ход его удачного выздоровления. Им удалось достигнуть цели. Они находились в двух шагах от огромнейшего дерева, подобного не довелось увидеть еще пока никому, и все были сильно поражены.

Гарсон подошел к нему вплотную и дотронулся рукой до коры:

Имагинатио

– Кто поспел потревожить мой покой?

– Оно говорит. – Сказала шепотом Шайда Малику на ухо.

– И у меня отличный слух!

– Извините. Нам нужна ваша помощь, без нее весь мир обречен на провал.

– Не вижу смысла напрягать свой ум.

– Кто вы? – Заинтересовался Гентерей.

– Вы имеете честь разговаривать с великим воображариумом Имагинатио.

– Что нам сделать для вас, чтобы вы согласились? Мы проделали не мысленный путь, для нахождения вас.

– Ху. А что конкретно вам от меня нужно?

– Нам просто необходима ваша слеза.

– Ха, ха, ха. Да вы спятили. Не уж толь на солнце так сильно перегрелись.

– Мы не уйдем до тех пор, пока не получим то, что нам нужно!

– Глупо, но мне нравиться ваш напор. Хорошо, Малик подойди ко мне.

– Откуда вам известно мое имя?

– Я много, что знаю.

– Что от меня требуется?

– Я введу тебя в транс и отправлю твой разум в собственный мир и слеза ваша. Все просто, не правда ли.

– Идет. Я готов. Милая, чтобы не случилось, чтобы не произошло, помни, я люблю тебя больше жизни, и мы всегда будем вместе, в этой жизни, али в другой.

– Любовь, любовь. Как красиво.

– И я тебя люблю. Дорогой, может не стоит?

– Ты сама знаешь ответ.

– Он прав, иначе вам никак не добыть ее.

– Будь осторожен.

– Стань возле меня и не своди глаз.

– Хорошо.

– Что ж, поехали. Шендар!

Малик мгновенно остолбенел и застыл, как давно уже окостеневший Пален. И только он теперь мог видеть то, что его ждет. Остальным остается ждать и гадать.

XX

Прошло около получаса. На лицах, окружающих Малика, был яркий окрас испуга и очередного провала. Никто не понимал, что ему приходиться чувствовать в эту минуту. Он бормотал так быстро, что никому не удавалось разобрать его слов. Шайда стояла очень близко к посыльному, и ей отчетливо было видно появление на его теле шрамов, различной длины и глубины. То они были аккуратно зашитыми, а то и вовсе грубо разорванными. Когда его разум очнулся, в руках он держал флакон с жидкостью и потрепанную тетрадь. Волосы слегка покрылись сединой.

– Я вижу, ты справился. Ты отважен и силен духом. Никогда не сдавайся друг мой. – Сказал Имагинатио, и Малик кивнул ему в ответ.

– Любимый! Я уже боялась, что больше никогда не увижу тебя живым. – Обняла его Шайда, с такой силой, что бедный чуть не задохнулся. Но в ответ он лишь протянул ей книгу и залился слезами.

– Что это? – Тишина. – Родной, не молчи. Скажи мне хоть слово.

Тихим шагом, молча, словно, не слыша ее голоса, он подошел к дереву и уселся в позе лотоса.

– Не волнуйся ты так, небесный посланник, придет время и твой голос вернется к тебе. А вот душа, кто ее знает?

Посыльный сделал низкий поклон, касаясь носом земли, подошел к Шайде и сильно сжал ее в свои тиски.

– Мне больно, отпусти меня. Да что с тобой, в конце концов? Куда делся его голос. – Заорала она во все горло, резко обернувшись к дереву.

– Не смей кричать на меня, жалкий человечишка. Он получил, что хотел. Я выполнил его просьбу и поэтому если вас не затруднит, покиньте пожалуйста мои владения.

– Получил? Какой ценой! Ты посмотри, что с ним стало. – Шайда не смогла сдержать слез, но Венатора подобные жесты больше не трогали. – Милый я люблю тебя.

– Друг. – Обратился к нему кузнец. – Постарайся нам как-нибудь объяснить, что с тобой стряслось, и мы постараемся тебе помочь.

Он судорожно, в очередной раз указал на книгу.

– Дай-ка взглянуть. – Не выдержал Гарсон. – Это ведь его подчерк. Посмотри Шайда. Кажется, это его дневник.

– Как тебе удалось все это написать, за какие-то полчаса. – Удивился Гентерей.

– Кажется мне, не все так просто. Надо бы отойти подальше от этих мест. Не хочу больше видеть это дерево.

– Да, только обратной дорогой не пойдем, найдем другой путь, не очень хочется на этого червя нарваться.

– Мудрое решение.

Пора домой. До вечера, а точнее до глубокой ночи, они преодолели приличное расстояние и, усевшись у костра, после того, как бедолага Малик уснул, решили окунуть свои взоры в скрытые тайны книги.

День третий.

Начинаю писать заметки.

Прошел третий день моего пребывания в непонятной для меня комнате. Судя по всему, это темница. Я не понимаю, что со мной произошло, но это далеко не воображение. Все это настолько реально, что у меня мурашки по коже. Умираю, как хочется есть! Моему разуму, никогда не приходилось совершать подобного рода вещи. Вчера посчастливилось поймать крысу. Трудно представить, но так и есть. Она хоть и была худощава, но выбирать мне сейчас особо не приходится. Никогда я еще не ел столь вкусного, как оно мне тогда казалось, сырого мяса. Мой дикий аппетит сыграл свою роль на ура. Не знаю, как быть дальше. Дверь заперта с обратной стороны на необычный ключ, шансы взломать такой замок, нулевые. Я не доводилось видеть подобного. На нем выбито десять цифр от одного до десяти. Жаль, но не хотелось бы сгнить в этих стенах, так и не увидев в последний раз Шайду. Как там моя милая, что с ними стало? Все я очень устал, силы потихонечку покидают меня. Продолжу по возможности. Хотя кто тебя прочтет.

День пятый.

Сегодня мне посчастливилось найти сухарь хлеба и несколько глотков свежей воды. Это все кажется слегка странным. Я был уверен, что все здесь осмотрел. Здесь явно творится что-то не чистое. Да и в помещение стало слегка светлей, как, сам не знаю. Или здесь кто-то есть, хоть я и не слышал ни разу не чьих звуков, кроме своих, или что-то совсем недоброе. Но как бы не было, за мной наблюдают…

День шестой.

Это чудо, я нашел шифр и открыл эту проклятую дверь. Прямо за ней, меня ждал прекраснейший только что испеченный хлеб и кувшин еще теплого молока, о лучшем и мечтать нельзя. Странно правда, как он здесь оказалось, но мне пока все равно.

Это игра меня пугает, зато смерти моей пока никто не желает. Пора пробираться дальше. Очень страшно!!! Я не знаю, что мне еще предстоит вынести и куда я смогу отсюда попасть.

День пятнадцатый.

Ощущение, что не держал ручки уже месяц, хотя прошло и меньше двух недель. Стараюсь не пропускать ни одного дня, поэтому отмечаю сзади пометками. Странная местность сводит меня с ума. Я и не думал, что мог так быстро заблудиться. Как только мной была преодолена темница, я тут же окунулся в густозаселенный лес. Спустя короткое время, постройка исчезла, будто и не была здесь. Как это все происходит, черт его разбери. Я слегка запутался и собираюсь с этого дня вести отчет. Здесь всегда быстро темнеет, так что мне пора лезть на очередное дерево для ночлега. Я побаиваюсь этих мест, макушки деревьев слегка успокаивают…

День восемьдесят первый

В последние время меня посещают мысли, что я обречен на вечные скитания и смерть вьется за мной по пятам. Любимая, если тебе когда-нибудь попадет мой дневник в руки, знай я люблю тебя и наверно уже никогда не увижу. Прости меня, я не справился. Практически каждую неделю на меня нападают жуткие голодные растения и дикие животные. За долгое время я приучился к этим местам и сделал себе какое, ни какое, но все же копье. Оно не раз спасало меня от гибели. Я прошел бессчетное расстояние этих земель, но результата на спасение так и не получил. Пока не опускаю рук. Любовь придает сил. Питаюсь, чем получается. В основном это фрукты, иногда перепадает мясо, пью только утреннюю росу. Приспособился носить ее с собой, сделав себе сосуд из желудка какого-то зверя. Не знаю сколько я еще вот так протяну, но что, касаясь здоровья, то оно меня еще не подводило. Здесь главное не сойти с ума. Порой забываю о своем мире, так долго я не ступал по знакомой мне почве. А иногда бывает, мне кажется, что я всегда здесь жил. Странное конечно чувство, но не чего не могу с этим поделать. Скучать не приходится, за каждым углом опасность. Но вот опять начинает темнеть. Мне пора готовиться ко сну. А я еще и дерева подходящего не нашел. Все, дневник, до скорого, пора бежать…

День триста семьдесят первый.

Лес кончился! Какой прекрасный закат. За год пребывания в лесу, где практически не было света, это просто чудо. Я так рад осознавать, что больше не будет деревьев, кустарников и дикой опасности. Здесь очень красивые поля, будто за ними ведется постоянный уход. Поначалу, я перестал чувствовать усталость, но все-таки не решился идти дальше. Необходимо выспаться. Хочу завтра пройти как можно больше. Наконец ко мне возвратилось чувство надежды. Мне так не хватает ворчуна Гарсона, общения с Гентереем и тепла нежных рук любимой Шайды. Надеюсь, она еще не забыла меня и все так же любит и ждет. Этот дневник в последнее время мой единственный слушатель, как прискорбно. Поговорить больше и не с кем.

День триста семьдесят пятый.

Мне страшно… Я не знаю где я и кто меня схватил. По всей видимости, я в плену. Что меня здесь ждет, сказать пока трудно. Ладно хоть голодом не морят и не забрали тетрадь. Очень странные существа, я не понимаю их языка. На вид они очень даже похожи на людей, и их кожа напоминает рыбью чешую. Мне еще предстоит выяснить, что им от меня нужно. Я слышу шаги…

День триста восемьдесят девятый.

Вот, как две недели меня пытают различными методами. Мне жутко больно писать, но я, пожалуй, продолжу. Ведь это может мой последний раз. Странно, но они нечего не требуют взамен. Им походу просто нравится, издеваться надо мной. Возможно, мои крики боли, для них как достигнуть ощущений нирваны. А еще, изо дня в день, они пускают мне кровь. Скоро ее у меня и не останется вовсе. Смерть, так долго гнавшаяся за мной, прибежала к финишу первая.

День четыреста пятьдесят первый.

Это какой-то ужас. Что они за звери. Я не могу успокоить слезы. Зачем они это делают. За что? Мистер Гарсон поплатился сегодня жизнью. Я не понимаю, как его нашли, но они семь дней пытали его на моих глазах. Видимо я им уже наскучил. Бедный гном. После всех страданий, что причинили ему, они просто заживо сварили его в котле. Руки дрожат. И них могут находиться и Шайда, и Гентерей. О, Боги! Спаси хотя бы их жизни. Забери лучше мою. Прошу, убей меня. Я не могу больше на это смотреть. Если не хочешь моей души, возьми хотя бы мои глаза и слух. Лучше так, чем все это видеть и слышать… Все, устал. Кровь полностью восстановилась, но слабость не покидает меня.

День семьсот шестьдесят первый.

Начиная эти новые строки, я понимаю, что мне больше незачем жить. Но спасение мира чуточку держит мой разум на краю пропасти, и пока не дает оступиться. Я остался один. Гентерея и Шайды больше нет. Мне так больно об этом вспоминать. Все же я это пропущу. Когда умирала моя любимая, я потерял голос, но, ладно, хоть не разум. Мне и самому только каким-то чудом удалось бежать. Кровь на моей одежде всегда мне будет напоминать смерть кузнеца. Какой ужас. Кто это все затеял?! Пару месяцев назад я разузнал о неком острове, далеко от этих мест. Там растет дерево огромных размеров, эти твари, что держали меня все это время, поклоняются ему. Надеюсь, это то самое дерево. И я смогу получить ответы. До скорого Малик. Теперь эти сроки ты, а я всего лишь твоя неудачная оболочка.

День одна тысяча сто двадцать первый.

Завтра случится чудо. Завтра день истины. Я вижу его, оно так близко, и так далеко. Уже скоро стемнеет, рисковать не буду, переплыву завтра. Рок судьбы сегодня благоволит мне. Я нашел лодку и с легкостью смогу добраться до острова. Кто знает, может и правда, мне было суждено выжить. Если так, то я не знаю, как мне дальше жить. Я обещал Шайде никогда не сдаваться и не упаду в грязь лицом. Родные мои, простите меня, все простите. Я вас подвел. Вы есть самое драгоценное в моей жизни. Я плачу, но нет, это не слабость. Это боль отчаяния. Я уже больше года не могу произнести ни слова, и порой мне кажется, что тот страх, который мне довелось пережить, так просто мне его не вернет.

День одна тысяча сто двадцать второй.

Я его нашел!

Что произошло потом? Малик вступил с ним в беседу. Он справился с задачей – выжить любой ценой. За что получил слезу и дорогу домой. А что было дальше, все уже знают.

XXI

– Здравствуй неудачник.

– Чего вам здесь надо?! Я не желаю вести беседы.

– А знаешь, ты, в общем-то, прав, чего с горемыкой разговаривать. Удачного дня.

– И вам не хворать.

Злость Леонарда II подступила к горлу и вот-вот вырвется наружу. Он всеми мыслями мечтал о смерти Ласто. Но осуществить подобного рода идею, задача не из легких. Заманить его в ловушки, наверно единственно возможная затея, но чему он будет так рад, чтобы не заметить подвох? Лео бродил взад-вперед по своим покоям и не как не мог себя унять. Поговорить ему теперь было не с кем, да довериться само собой тоже. Эльдер мертв. Тамир в дальнем отъезде. А других приближенных у него и не было.

– Так, а это что у нас такое? – разговаривал он сам с собой. – Амулет Яка! Помниться мне, был такой несчастный. Надо бы надеть его, может он удачу приносит. Хотя, в таком случае мертв был бы я, а не он.

Стоило ему перекинуть его через голову, как вокруг все внезапно стало черным и слегка размазанным. Леонарда начало тут же тошнить и вдруг он понимает, что находится не в своей комнате. Сдерживать завтрак больше не было сил, и его вырвало на красиво выложенный неизвестный ему пол.

– Так вон оно что. Выходит, это руна телепортации, и она всегда была у меня под носом. Ха-ха. Господи, вот это находка, чего я раньше не попробовал. И собственно где я сейчас нахожусь. Что-то слишком много здесь голосов, не попасться бы.

Медленно прокрадываясь, он слегка обследовал помещение, и стал продвигаться дальше. То, что он увидел, шокировало его наповал. Кругом ходили воины Кишидо и обнаженные красивые тела дриад, все синхронно занимались своими делами, кто чем. Не думая больше не о чем, он пулей вернулся в свои покои, все тело трясло от переизбытка радости. Эндорфин не давал унять тело. Не задумываясь, Лео принялся готовить великий разгром. Орден не ждал такого резкого поворота и был сильно расслаблен в своих силах защиты. Огромное преимущество для быстротечного нападения.

– Кровь дриад будет моей. Но что, Великий Маг, теперь я знаю, как тебя убить.

Им было отобрано двадцать лучших бойцов из всего оставшегося войска. За годы войны его армия сильно поредела и Лео очень надеялся на поспешное возвращение Тамира. Все было спланировано четко, без малейших косяков, и в этот же день. Взявшись за руки, они переместились в орден «Тайных посланцев». Стояла гробовая ночь. Все спали. Только трое караульных стояли оловянными солдатиками на случай неизвестной беды. Леонард сработал чисто. За час в комнатах не осталось не единой души. Кровь была получена, бедные дриады мертвы. Дальнейшая судьба леса, теперь под большим вопрос. Будущее не предрешено. Тайный легион навсегда будет вычеркнут из списка эльфов. Все карты были у короля людей на руках. Он просто сгорал от счастья. Давненько на его лице не выступало столько радости.

– Слушайте мою команду. У нас сегодня намечается еще один переворот.

– Мы все во внимание!

– Вам необходимо разместиться в этой комнате, так чтоб с центра никого не было видно. Я на некоторое время удалюсь и постараюсь убедить Ласто проследовать за мной. Я отдам ему свой амулет, так что он появиться здесь совершенно один. Главное не медлить, в противном случае, я не ручаюсь за наши жизни. Все в ваших железных руках.

– Мы справимся. Доверьтесь и мы не подведем.

– Я очень на это надеюсь. Смотрите, он очень силен, и далеко не дурак, не геройствуйте раньше времени. Удачи. Буду ждать вашего возвращения в замок. Проиграете вы, проиграю я.

И он удалился. Лео прямиком зашагал в покои мага. Тот тихо, мирно спал.

– Проснитесь! Скорее! Вы нам очень нужны.

– В чем дело? Как ты смеешь будить меня, щенок.

– Простите пожалуйста, но…

– Почему твои руки в крови? Что произошло? Чья это кровь? А ну выкладывай.

– Кишидо, – Прошептал немного испуганным голосом, – это их кровь.

– Они нашли нас? Это…

– Я их нашел!

– Но как? Как тебе удалось их найти.

– Долго рассказывать, на это у нас сейчас нет времени. Там осталось пару караульных и все, дриады без защиты.

– А это хорошо, очень хорошо! Надо собрать войско, срочно. Как долго нам туда добираться?

– Секунд десять, и не нужно вам никакое войско.

– Не понял?

– Все просто. Вот амулет. Надев его, вы переместитесь к своей желанной цели.

– А ты?

– Я вслед за вами.

– Тогда, до скорого.

Надев амулет, маг испарился.

– Воины мои, надеюсь, сегодня вас благословляет удача.

Ласто переместился в темную комнату и замер не шевелясь. Он мгновенно почувствовал страх множества душ, окружающих его повсюду, но было слишком темно и он сразу не смог заметить, как близко они находились. Десять острых, как бритва, наконечников копий, вонзились в его могучее тело, издав ослепляющую вспышку света.

– Как больно. Леонард II, да ты не промах, так грамотно смог меня провести. Не зря я так тебя дрессировал.

К нему подбежало еще три бойца, и удар за ударом, пробивали его тело длинными кинжалами. Все, что ему удалось сделать, это схватить одного из нападавших за горло, и со словами «Умирать, так хоть ни одному!», сломал ему хребет и рухнул камнем вниз.

Через пятнадцать минут ожидания Леонарда, в комнате появилось двадцать человек.

– Справились, похвально, но где еще один?

– Ему удалось убить одного из нас.

– А где его тело?

– Осталось лежать в ордене.

– Это безрассудно, но что ж, после всех важных на сегодня дел, мы за ним вернемся и похороним с большими почестями, как подобает воину.

– Кхх… кхх…

– Твою мать, Ласто живой.

– Убить!

– Нет!!! – Заорал Лео. – Он уже слаб и не причинит нам вреда.

– Он прав. – Захрипел маг. – Леонард, подойди ко мне поближе.

Тот молча подчинился и сел возле его тела.

– Возьми мою руку, я передам тебе ту немногую часть своей силы, что у меня осталась. Без нее тебе не открыть ворота, ты же и сам это понимаешь.

Лео сжал руку мага, и все вокруг засверкало ярче пламени, обжигая глаза. От резкой боли он закричал на весь замок. Никто не знал, как себя вести и стоял на своем месте, боясь сделать шаг. Через минуту все закончилось, и Ласто стал выглядеть куда страшнее прежнего.

– Скажу одно. – Чуть слышно произносил он. – Тебе придется самому искать дверь.

– Хочу тебя огорчить. Я уже давно знаю, что они находятся в Незрополе. Все ключи, кроме слезы, у меня есть. Так что, ты многое проглядел.

– Молодец! Честно, не ожидал. Прощай Леонард II «Свирепый». Надеюсь у тебя все получиться, и мы еще не скоро с тобой увидимся.

– Прощай, Ласто, прощай. Вы не увидимся никогда. – И вонзил ему в глотку меч. – Спрячьте тело и готовьтесь, у нас будет тяжелая неделя. Отправьте посыльного за Тамиром, пора ему домой. Мне нужны солдаты. В скором времени мы возьмем штурмом великую крепость. И тогда, мы обретем господство в этом мире. Вот амулет, верните нашего героя домой.