Текст книги "Независимый"

Два португальских линейных подошли к сдающимся английским судам. Флагманский «Лиссабон» и «Независимый» остались в стороне. Капитаны португальских кораблей решили пришвартоваться (то есть взять на абордаж) сдающиеся английские корабли, чтобы принять у их команд оружие. Борта и тех и других были порядком разбиты. Робер де Брильяр выражал крайнее удовлетворение, созерцая захват кораблей противника:

– Все идет как нельзя лучше! Я думаю, мы получим один из этих кораблей. Как вы считаете? – этот вопрос был обращен к Сэйлору.

– Не все так просто, Робер, – уверенно отвечал Джордж.

– Вечно вы ищите какие-то сложности!

– Подойдешь немного ближе к ним, так, чтобы я мог допрыгнуть с вант, а потом сразу отойдешь на расстояние залпа, – говорил капитан, обращаясь к штурману, – Сейчас я добуду нам этот корабль!

Тем временем португальцы успешно приняли первый корабль. На нем был поднят португальский флаг, под которым реял британский. Но, когда призовая команда взошла на борт второго судна, британцы напали на победителей. Это был жест отчаяния со стороны побежденных: они дали залп ядрами в упор по португальскому кораблю, а призовую команду англичане стали быстро теснить, пока португальцы находились в растерянности. Британцы перезаряжали орудия, похоже, они решили напоследок разнести корабль противника в щепки. Но орудия другого борта молчали: видимо, не хватало людей. Это дало возможность Джорджу Сэйлору спасти положение и повернуть ситуацию в свою пользу.

– Корабль твой, де Брильяр! – Сэйлор взобрался по вантам до первой марс-площадки грот-мачты и, когда «Независимый» приблизился к британскому кораблю, Джордж, сопровождаемый удивленными взглядами своей команды, перепрыгнул на ванты корабля противника. «Независимый» отошел.

Итак, Джордж оказался среди врагов. Но враги были целиком поглощены борьбой с португальцами: никто даже не обратил внимания на Сэйлора. На опердеке лежало уже достаточное количество британцев. Португальцы пока держались на английском судне. Джордж быстро оценил обстановку и спокойно, не доставая оружия, как на своем корабле, прошел вдоль правого борта на ют, где никого не было, никем не увиденный. Единственно за ним наблюдали его собственные матросы. Таким образом, Сэйлор очутился у штурвала английского корабля. Настал момент изменить положение.

– Господа, не стоит продолжать это бессмысленное занятие! – голос Сэйлора перекричал звон холодного оружия и хлопки редких выстрелов. Самое интересное было в магической силе этой, сказанной по-английски фразы, которой не понимали португальцы. Но замерли все. Рукопашная схватка застыла, как на картине, под действием громкого, твердого и спокойного голоса. Все взоры обратились на Сэйлора. Но он понимал, что выиграл не очень много времени. Поэтому он продолжил:

– Опустите оружие, господа, это ни к чему! – говорил Джордж Сэйлор, обращаясь к англичанам. – Вы ведь сдались. Ни к чему этот жест отчаяния. Лучше подумайте о том, что я вам предложу, – теперь, жестом (очень властным жестом) Сэйлор отправил португальцев на их корабль, дав их капитану понять, что ситуация под контролем. Он уже точно знал, что будет делать.

– Где ваш командир? – Сэйлор оглядел оставшихся на опердеке матросов.

– А кто ты такой, чтобы задавать здесь вопросы? – из толпы британских матросов вышел человек, одетый в окровавленный капитанский мундир и треуголку. Он встал, гордо скрестив руки на груди, и смотрел на Сэйлора. Этот человек был одного с Джорджем возраста, крепкого телосложения, с прямоугольным лицом.

– Я тот, по чьему взмаху ваш корабль превратится в пепел, – Сэйлор указал на «Независимый», готовый стрелять, – либо вы останетесь живы, и, возможно, вернетесь в Англию. Все зависит от меня. Выбор я предоставляю вам! – Джордж говорил с той спокойной и холодной уверенностью, которая всегда ставила в тупик и обезоруживала его собеседников и любых других людей, имевших с ним дело. При этом Сэйлор смотрел на английского капитана взглядом, которого никто не выдерживал.

– Чего вы хотите? – спросил англичанин, переходя на более вежливый тон.

– Сдайте мне корабль. Не португальцам, а именно мне.

– Вы уверены?

– Совершенно.

– А как португальцы на это отреагируют?

– Сейчас узнаем: я смотрю, сюда уже направляется контр-адмирал Эрнандес, – действительно, адмирал спустил шлюпку с «Лиссабона», подошел к португальскому кораблю, ошвартовавшемуся с английским, поднялся на его борт и теперь уже находился на борту британского линейного в сопровождении десяти вооруженных матросов. Сэйлор сделал знак английскому капитану подойти, процессия адмирала тоже приблизилась к нему. За всем этим заинтересованно наблюдали британские матросы, стоявшие на палубе и ждавшие развязки.

– Что здесь происходить? – спросил Эрнандес.

– Я думаю, вы не станете оспаривать, что этот корабль принадлежит мне. Ведь именно я заставил его команду сложить оружие, не так ли? – поинтересовался Сэйлор.

– Конечно это так! – Эрнандес говорил с таким видом, будто он понимал принадлежность захваченного трофея Сэйлору, как само собой разумеющееся. – Он целиком принадлежит вам, и вы распоряжаться им и его команда как хотеть!

– В таком случае, этих матросов и офицеров я отдаю вам! – при этих словах Сэйлора, на лице стоявшего рядом английского капитана, понимавшего по-французски, скользнула горькая усмешка, означавшая: «Вот нас и отдают в руки врагов!» Но Джордж продолжил:

– Вы доставите их в Луанду. Они поживут там некоторое время, потом за ними придет корабль, если конечно Британия захочет вернуть себе сынов своих. Но капитан поедет со мной! – Сэйлор посмотрел на капитана, который только кивал головой. – Дайте мне слово моряка, адмирал, что с ними ничего не случится.

– Я брать их под моя ответственность! – ответил Эрнандес. – Вот вам мое слово!

С этими словами контр-адмирал обратился к одному из младших офицеров, его сопровождавших, и тот мгновенно отправился выполнять приказание. Английский же капитан обратился к своим матросам, объявив им об участи, их ожидавшей. Меньше чем через пару минут английская команда покинула корабль. Контр-адмирал Эрнандес также отправился на свой флагман. Британский линейный корабль опустел. На нем остались только два человека: Джордж Сэйлор и британец.

– Пойдемте со мной! – Сэйлор сделал английскому капитану знак. Он подвел его к фальшборту и сделал знак уже штурману «Независимого» подойти, то есть подвести корабль под борт британского. Пока «Независимый» приближался, Джордж стоял, заложив руки за спину, и молчал.

– Вот вам мое оружие! – сказал англичанин, протягивая Сэйлору саблю в знак сдачи в плен.

– Не следует. Это лишнее. Оставьте ее себе, – ответил Сэйлор, не смотря на британца.

«Кто этот человек, черт возьми? Что вообще происходит? Почему я так слепо ему подчиняюсь? Как он вообще смог одними словами и жестами остановить эту схватку? Что это за корабль? Почему на нем нет никаких опознавательных знаков, но он с португальцами? Черт, одни вопросы! Может быть, когда я окажусь там, я получу хоть некоторые ответы. И зачем только я ему? Но вот уже подошел его корабль. Надо получше все там рассмотреть, в особенности команду и вооружение!» – думал английский капитан.

К этому времени, когда «Независимый» подошел к английскому кораблю, португальский уже отошел от него. «Независимый» приблизился и стал швартоваться к своему трофею.

– Прошу вас проследовать на мой корабль, – сказал Сэйлор английскому капитану.

Но, так как борт «Независимого» был ниже, то британский капитан поинтересовался:

– Но как!?

– Через фальшборт. Вот так! – и Сэйлор первым спрыгнул на борт своего фрегата. Он обернулся:

– Теперь ваша очередь! – англичанин слепо повиновался.

Когда оба оказались на «Независимом», Джордж жестом подозвал к себе де Брильяра.

– Организуй обыск корабля, Робер. Пусть загружают припасы через их пушечные порты, чтобы не создавать сложностей. Сильно не перегружайтесь! Впрочем, ты знаешь все по этому поводу – чего тебя учить! Мне пока надо поговорить с этим джентльменом, – сказал Сэйлор, указывая на своего пленного.

– Все понятно! – ответил де Брильяр и пошел отдавать распоряжения.

– А мы проследуем в кормовую галерею. Я надеюсь, вы не против? – спросил Джордж, глядя на английского капитана с приподнятыми бровями.

– Я весь в вашей власти! – ответил тот, не глядя на Сэйлора.

В кормовой галерее Сэйлор усадил британца за все тот же овальный стол, а сам сел напротив него. Два гордых, и вообще многим похожих человека сидели и смотрели в глаза друг другу. Руки и того, и другого лежали на столе.

– Как вас зовут? – Джордж прервал минутное молчание.

– Я не сообщу имени, не зная вашего! – ответил его собеседник.

– Сейчас вы на моем корабле, сэр. Когда я был на вашем, вы не задавали мне такого вопроса, а я, быть может, готов был отвечать! – Сэйлор криво улыбнулся.

– Хорошо. Меня зовут Хойт Брайан. Я – капитан флота Его Величества! – с гордостью сообщил англичанин.

– Конечно, вас, как и всех, интересует вопрос, кто я. Никто еще не задавал его. И тем более, не получал ответа. Может статься, что вы это когда-нибудь узнаете. Пока вам будет достаточно моего имени. Меня зовут Джордж Сэйлор, и вот вам моя рука! – Сэйлор снял перчатку и протянул руку Хойту. Тот ее пожал.

– Поговорим о вас, Хойт! Насколько я понял, вы живете в Глазго, не так ли?

– Да, но откуда…

– Подождите! И вы женаты. Вашу жену зовут Элизабет Брайан. Это правда? – Джордж, улыбаясь, смотрел на растерявшегося Хойта.

– Да… Но откуда вы знаете мою жену?

– Хм… Знаю ее не я… В общем, узнаете у нее, когда вернетесь! Хотя… везет тому, кто знает вашу жену, да и я знаком с одним таким человеком, кроме вас!

– Да нет, не подумайте, что я ревную! – неожиданно сказал Брайан. – На самом деле, Шарлотта МакКоули будет получше моей жены! Кстати, она дочь коменданта Бомбея. Он ведь может погибнуть или уже погиб… Кажется, бой там еще идет… – лицо Хойта омрачилось.

Но Сэйлор улыбался еще шире:

– Вы не чувствуете меня своим другом?

– М-м-м… Нет… – Хойт был ошарашен таким вопросом.

– Так почувствуй! Хочешь заслужить признательность Шарлотты МакКоули? – спросил Сэйлор, переходя на «ты».

– Конечно!

– В таком случае, пошли спасем ее отца! – предложил Джордж, глядя на Хойта.

– Но как ты хочешь его спасать? – спросил Брайан.

– Никаких «но»! А все-таки ты почувствовал меня другом… Я не так страшен, как могу показаться! Мы выдвигаемся! – сказал Сэйлор, вставая из-за стола.

…Эдвард МакКоули лежал на вершине вышеупомянутой башни без сознания. О нем никто так и не вспомнил. Пока на улицах и в портовой части шли бои: а англичане сопротивлялись очень мужественно, никто, ни британцы, ни португальцы не догадались подняться на вершину башни. В портовой части еще продолжались стычки, поэтому Сэйлор и Брайан смогли пробраться через нее. В уже захваченной части города, на улицах, удобренных трупами и обломками зданий (кстати, часть города горела), никто также не обращал внимания на двух неизвестных, причем на Брайане был его английский мундир. О чем все это говорит, предоставим решать читателю. Джордж Сэйлор сразу обратил внимание на башню, возвышавшуюся над всем городом, и сказал Хойту, что там он и найдет коменданта.

– Кстати, когда будешь выходить, в тебя будут стрелять, но ты не обращай внимания. Устроим коменданту спектакль!

Хойт кивнул головой и отправился в резиденцию. Там ему пришлось-таки убить пару португальцев и еще нескольких на обратном пути, когда он тащил с собой коменданта. Недееспособного, контуженого коменданта. На улице же Сэйлор устроил для Брайана фейерверк, заплатив начальнику одного из португальских отрядов, чтобы они стреляли в сторону Хойта и коменданта, но не ранили и не убивали их. Целью оного спектакля было создать для МакКоули видимость того, что его спасают под пулями, которые то и дело шлепаются в грязь рядом с ним и Брайаном. МакКоули постоянно твердил Хойту, чтобы он бросил его и спасался. Все это усугублялось зрелищем трупов английских и португальских солдат. Сэйлор, наблюдая за этим с крыши одной из близлежащих лачуг, смеялся.

В конце концов, было имитировано взятие Эдварда и Хойта в плен португальским отрядом, выскочившим из-за угла и напавшим на них сзади. Конечно же, Сэйлор передал МакКоули адмиралу Эрнандесу, чтобы тот отвез его в Луанду, как и пленных с корабля Хойта. Самое главное, что Эдвард увидел, как Брайан попал в плен вместе с ним и из-за него. Остальное должно было устроиться само, тем более, что комендант дал Хойту письмо к дочери на случай, если он попадет в Англию раньше Эдварда.

Джордж Сэйлор и его команда получили: а) боевой опыт; б) припасы; в) доступ в любой португальский порт и обслуживание там, что было закреплено бумагой, подписанной контр-адмиралом Себастьяном Эрнандесом и адмиралом Рихардо Петре. Последний смог подписать документ при повторном заходе «Независимого» в Луанду, ведь пути португальцев и фрегата Сэйлора совпали.

Штурман Роберт Борк же нарисовал еще несколько звездочек на штурвале, отмечавших количество потопленных британских боевых кораблей…

VII. Ich dien3535
  (НЕМ) Я СЛУЖУ! (ДЕВИЗ ПРИНЦА УЭЛЬСКОГО)


[Закрыть]

1783 год, Лондон.

Лондон – город с многовековой историей. Если углубиться в века, то он был основан еще римлянами. В то далекое время здесь проживали кельты – племена северных язычников. Римляне захватили Англию, но не Шотландию. На границе с ней они построили стену. В лесах Англии тогда селились бриты и кельты, которые пытались сопротивляться вторжению Рима, но – безуспешно. В первом, втором или третьем веках нашей эры римляне основали у устья одной из рек в Британии небольшое укрепленное поселение. Оно получило название Лондиниум. Постепенно город рос. Ушли римляне, пришли англы и саксы. Ушли одни порядки, пришли другие. Германские племена были такими же язычниками, как и местные жители. Такие же «варвары». Именно из этих варваров вышел знаменитый король Артур, его рыцари Круглого стола и меч Эскалибур. Но это все из разряда историй, сильно приукрашенных и переделанных народной молвой, то есть – легенд. Из разряда же реальных фактов – поражение английского короля Гарольда в битве при Гастингсе. В 1066 году Вильгельм Завоеватель стал единственным человеком в истории, который с оружием в руках захватил эту страну. Норманны принесли сюда Европу. Лондон стал столицей единого государства, ибо до завоевания Англия состояла из семи частей управлявшихся, фактически, отдельно.

В 1265 году в Лондоне, впервые в Европе, собрались представители сословий, чтобы участвовать в управлении делами государства. Знаменитый английский парламент: спустя столетия, он остался все тем же! Палата Лордов и палата Общин – истинно британский консерватизм. Но я не обсуждаю и не оспариваю политику и государственный аппарат Великобритании. В истории парламента было много всего интересного: он не собирался десятилетиями, его хотели взорвать – взорвать это грандиозное здание, увенчанное одним из символов Британии – Большим Беном. Лондон вообще перенасыщен символами страны и знаменитыми сооружениями: Тауэр и его вороны, Тауэрский мост, Букингемский дворец, Вестминстерское аббатство, гвардейцы – все это неотъемлемые части нашего представления об Англии. Лично мне трудно предположить, что когда-то всего этого не было. Все эти памятники содержат в себе историю. Историю не только Великобритании, но и всего мира, ибо много раз в этих стенах решалась судьба других стран. Но теперь величие Туманного Альбиона в прошлом. Новые великие державы загородили собой старушку Англию. Честно говоря, мне стыдно за народ Британии.

Но тогда, в последней четверти восемнадцатого века, Англия была хоть и не на вершине своей славы и могущества, но все же в очень хорошей форме. Английский король чрслился одним из самых сильных мира сего, хотя страной фактически управлял парламент.

В упоминаемый нами промежуток времени, король находился в Букингемском дворце. В одном из помещений этого огромного здания он принимал Шарлотту МакКоули – дочь одного из своих ближайших знакомых, даже друга – Эдварда МакКоули. Этот человек, как мы знаем, являлся комендантом Бомбея. Но в Англии в то время еще не знали о потере этого стратегически важного пункта. Еще никаких новостей оттуда не добиралось до царственного слуха Его Величества. Шарлотта же пришла в этот раз опять умолять короля отпустить ее к отцу со следующим кораблем, который отправится в Индию. Но король слишком, может быть даже излишне, беспокоился о жизни дочери своего друга. Он говорил:

– Нет, я вас не отпущу! На ваш корабль могут напасть пираты, он может разбиться во время шторма. Случиться может что угодно!

Прием происходил в небольшом зале. Король сидел в резном кресле в дальней его части, а Шарлотта МакКоули в менее украшенном кресле, стоявшем в углу, справа от двери, находившейся против короля. Слева имелось такое же кресло. На паркетном полу был постелен ковер. Под потолком висела люстра. Огромное окно было по левую руку от короля, а справа от него находилась украшенная парой картин стена. В целом, облик помещения соответствовал знатности особы Его Величества.

– В последний раз прошу вас, отпустите меня в Индию! – говорила Шарлотта.

– А если и сейчас не отпущу, то что? – улыбаясь, поинтересовался король.

– То я убегу! Я убегу прямо сейчас! – с этими словами она встала и направилась к двери. Направилась достаточно решительно, как могло показаться не знавшему ее человеку. Но король только улыбался. Тем более, что намерение Шарлотты было внезапно прервано неожиданным обстоятельством. Прямо перед ней дверь приоткрылась, и в щель просунулась голова прислужника, который сказал:

– Ваше Величество, Хойт Брайан требует срочного приема. Он здесь, за дверью!

– Хойт Брайан – это командир одного из линейных кораблей Индийской эскадры? – уточнил король.

– Да, да – это он! – ответила мисс МакКоули, все еще стоявшая около двери. Прислужник только кивнул.

– А вас не спрашивали, Шарлотта! – улыбаясь, сказал король. – Впустите его!

Через несколько мгновений в зале появился Хойт Брайан собственной персоной. Он был в чистом мундире – хоть и явился не на парад. Весь его внешний вид первоначально очень удивил короля. Он указал Хойту на кресло, не занятое Шарлоттой, которая вернулась на свое место. Прежде чем сесть, Хойт и Шарлотта обменялись взглядами.

– Ну, что вы мне скажете, мистер Брайан? – все также улыбаясь, спросил король.

– Мое почтение, ваше величество! – произнес Хойт, вставая и отвешивая поклон королю.

– И все?! – король засмеялся. – Рассказывайте же! Как вы попали в Англию? Что происходит в Индии? Ну же!

– Бомбей потерян! – сказал в ответ Хойт, делая наипечальнейшее выражение лица. – Его взяли португальцы.

– Что?! – король был потрясен. Брайан молчал, опустив глаза. – Бомбей взяли португальцы?! – монарх приподнялся в своем кресле и, упершись в подлокотники ладонями, безумными глазами смотрел на Брайана.

Хойт посмотрел на короля и молча кивнул. Тот ухнул в кресло с таким звуком, что Шарлотта оторвала взгляд от Хойта и испуганно посмотрела на короля, у которого на лбу выступил пот. Его сердце учащенно билось, а рассудок помутнел. Король никак не мог поверить, что важнейший британский порт на западном побережье Индии утрачен. Наконец, немного оправившись от потрясения, монарх упавшим голосом сказал Брайану:

– Расскажите, как это произошло…

И Хойт Брайан рассказал об известных ему эпизодах битвы за Бомбей. Но ни разу капитан Брайан не упомянул о Сэйлоре и «Независимом». При этом рассказ Брайана очень интересовал не только короля, но и мисс МакКоули, особенно в том месте, где дело касалось спасения ее отца. А как раз о спасении отца Шарлотты и о том, как они вместе попали в плен, Хойт рассказал особенно красочно. Поэтому, когда Брайан закончил рассказ, он выглядел героем в глазах Шарлотты. Не забыл Хойт и о том, что пленные ждут в Луанде корабля, который заберет их. Король с величайшим вниманием выслушал капитана Брайана. По завершении рассказа, он удивленно произнес:

– Судя по вашим словам, португальские военачальники – боги войны. Сам Марс, видимо, вселился в их адмирала Эрнандеса. Это действительно так? – пристально глядя на Хойта, поинтересовался король.

Капитан Брайан горько усмехнулся в ответ:

– Да нет, Ваше Величество! Но прежде, чем я расскажу вам еще некоторую подробность, пообещайте выслать в Луанду корабль за пленными: португальцы гарантировали их безболезненную выдачу.

– Я вышлю корабль, но говорите же! – нетерпеливо оборвал король.

– Итак. Под Бомбеем три фрегата и один линейный корабль флота Вашего Величества были сожжены, а мой захвачен всего лишь одним кораблем – фрегатом без флага и названия, но все же называемом его матросами «Независимый». Имя его капитану – Джордж Сэйлор, – закончил Хойт, глядя на короля.

– Я совсем запутался! – сказал монарх, потряхивая головой. – Поясните, пожалуйста! Этот корабль – португальский?

Все лицо Хойта расплылось в улыбке, которая начинала раздражать короля, но Брайан ответил:

– Нет, Ваше Величество! Этот корабль – сам по себе! Он не принадлежит ни к одному из государств и не носит ни одного из флагов, даже пиратского! Он друг всех, кто враг Англии.

– То есть как? – брови короля сморщились.

– Сейчас я расскажу вам все по порядку, – сказал Хойт, обращаясь как к королю, так и к Шарлотте. – Разрешите мне приблизиться к Вашему высокочтимому креслу-трону, чтобы зачитать письмо коменданта Бомбея к его дочери. С него я и начну рассказ, – в этих словах Брайана была какая-то лесть, смешанная с издевкой над означенной коронованной особой. Шарлотта МакКоули была довольна таким вступление Брайана и поддерживала его, пока только взглядом.

– Ваши слова граничат с наглостью, капитан Брайан! – сказал король, пытаясь придать жесткость своему голосу. – И все же, я предоставляю вам право занять место рядом со мной. Подойдите!

Хойт встал рядом с креслом, в котором сидел король, достал из кармана своего мундира письмо и стал читать.

«Дорогая моя дочь! Пишет тебе твой несчастный отец Эдвард, который находится сейчас в таком жутком и опасном положении, что не может позволить себе написать много. Не знаю, когда ты получишь это письмо, но знай, что человек, его принесший, так же как и я был в плену, и попал туда вместе со мной. Капитан Брайан выносил меня под огнем португальцев, но их было слишком много, они напали из засады и захватили нас. Никогда не забывай подвига этого человека, хоть бы он оказался напрасным. Я не уверен, что вернусь, но все же: попроси короля выслать корабль в Луанду. Нас должны отвезти в Анголу, португальцы обещали мне и еще тремстам пленным морякам жизнь и возвращение на Родину. Мистера Брайана же со мной разлучают, поэтому я даю ему это письмо – вдруг он попадет в Англию раньше. Правильно, что ты не приехала в Индию, ведь сейчас тебе бы пришлось делить мою участь. Не унывай – все будет хорошо. Положи от меня цветы на могилу матери. Прости, не могу больше писать – мое время вышло. Куда забирают Хойта – не знаю, спроси у него, где он был, если хочешь. Будь осторожна!

Твой отец»

Во время чтения Хойтом этого письма, Шарлотта пребывала в состоянии, представлявшем собой смешение восхищения Хойтом и грусти за судьбу отца. Но она, как и король, хотела узнать, почему капитан Брайан здесь, а Эдвард МакКоули – в Луанде.

– Так расскажите же, мистер Брайан, почему вы здесь, а мой отец – там? – сказала Шарлотта, указав кивком головы в пространство, что обозначало местонахождение ее отца.

– Кхм… кхм… – Хойт прокашлялся. – Меня привез сюда и высадил у устья Темзы Джордж Сэйлор, капитан фрегата «Независимый», о котором я вам упоминал. Он же и захватил меня и мой корабль в Бомбее. Первый раз я смог бежать с его корабля, но при спасении Эдварда МакКоули мне удача не улыбнулась…

Король слушал это с величайшим интересом, но попросил пояснения:

– Вы находились у Сэйлора в статусе пленного?

– Нет, мистер Сэйлор считал меня своим другом, именно поэтому я здесь. Как вы слышали, «Независимый» высадил меня в виду Лондона! – такой ответ ошарашил короля.

– То есть вы были в хороших отношениях с человеком, который потопил несколько наших кораблей и нанес такой урон нашей стране?! – на лице и в голосе монарха стал проявляться гнев, и он скосился на Брайана, стоявшего рядом с ним.

– Он уничтожил не несколько, а около двух десятков наших боевых и торговых судов. Он уничтожал каждый корабль Его Величества, который встречал. Еще никто не спасся от его орудий, извергающих, подобно мортирам, разрывные ядра! – Брайан горько усмехнулся.

– Вы думаете, что вы сможете оправдать предательство Родины? – сурово спросил монарх, грозно смотря на Брайана.

– Это уж вам решать! – не унывая, ответил Брайан.

Король несколько минут подумал. В это время Брайан наблюдал за Шарлоттой МакКоули, а она – за ним. Она сделала ему знак, который означал, что им есть о чем поговорить. Король этого знака не видел, он очнулся от оцепенения и сказал:

– Расскажите нам о Сэйлоре, Хойт, раз вы так хорошо его знаете! – не без ехидства сказал король.

– Кхм… кхм… – Брайан снова прокашлялся, однако его лицо приняло очень серьезное выражение, – Это фантастический человек. Сильно много он о себе не рассказывал. Я всегда задавался вопросом: кто он? Но Сэйлор не давал ответа. Он точно не англичанин, а его имя и фамилия однозначно выдуманы. Сэйлор говорит на английском, немецком и французском, как на своих родных языках, что еще больше усложняет определение его национальной принадлежности. Говорит без акцента на любом из этих языков и такими фразами (это касается в основном английского), что и я, здесь родившийся, не скажу с такой силой, таким чувством. Его слова заставляют всех молчать и беспрекословно повиноваться. Сэйлор – оратор вроде Цезаря – говорит коротко, но ясно. Но капитан «Независимого» не только оратор: в нем соединены гений инженерии (ведь он создал какие-то неизвестные нам пушки) и гений морской тактики (он мастерски избегает залпов наших кораблей, а его фрегат – быстрейший из всех кораблей, которые я когда-либо встречал). Я так и не понял: ненавидит он англичан или Великобританию, как государство. Со мной обращался, как с другом. Человек-загадка… Кстати, его корабль построен в Глазго! – Хойт закончил. Все слушали его с огромным интересом.

– И кто этот подлец, который его строил? – в гневе спросил король, – Сейчас же прикажу казнить его!

– Не нужно. Он уже мертв. Джордж Сэйлор отплатил Томасу Фоули отравленными монетами, – эти слова вызвали усмешку у Шарлотты.

– Да уж… Ну и фрукт этот Сэйлор! – кивая головой и глядя, в задумчивости, в пространство, со вздохом произнес король.

На несколько минут воцарилось молчание. Король вертел головой и усиленно пыхтел, видимо, что-то обдумывал. Хойт Брайан и Шарлотта МакКоули наблюдали за этим зрелищем, в ожидании дальнейшего.

– Скажите, мистер Брайан, каковы лица, максимально приближенные к Сэйлору?

– Во-первых, это его первый (и последний) помощник – Робер де Брильяр. Он любит спорить с Сэйлором по многим вопросам. В большинстве случаев споры проигрывает. Второй человек – штурман Роберт Борк. В основном молчалив. В спорах поддерживает Сэйлора, если он прав, или никого. Более уравновешенный, чем де Брильяр. Кстати, самого Сэйлора похоже невозможно вывести из себя. Вся его команда, для вашего королевского сведения, состоит из американцев и французов, при этом все они знают, похоже, два языка, а сколько знает их капитан, одному ему известно.

– Понятно… – сказал король, – А сколько лет этому Сэйлору?

– Вы, наверное, удивитесь, но на вид около двадцати пяти, – при этих словах Шарлотта МакКоули вопросительно посмотрела на Хойта, который уже давно занял свое место в кресле.

– Сколько?! – удивленно сморщив лоб, переспросил король.

– Двадцать пять, – совершенно серьезно отозвался Брайан.

Король усмехнулся и сказал в пространство:

– Нет, вы это слышали? Двадцать пять! Мальчишка! А он мне тут рассказывает, что этот юнец – «гений тактики»! Как он вообще стал капитаном? Похоже, эти люди, служащие у него, – рабы, или он слишком много им платит! В общем так, капитан Брайан, вы найдете и уничтожите «Независимый», а его капитана доставите мне! – закончил король таким голосом, будто он сам бы выполнил это дело, если б ни его статус.

Хойт, в ответ на эти слова, встал, поклонился королю и сказал:

– Для меня, как для законопослушного подданного Его Величества, большая честь – служить Родине. К сожалению, Его Величество не был свидетелем событий в Бомбее и, возможно, считает, что я проявил себя там, как трус. Но в мое оправдание есть письмо Эдварда МакКоули, который подтвердит все написанное и расскажет вам о моих самоотверженных действиях в Индии. Но своей жизнью и тем, что именно сейчас говорю с вами, я обязан человеку, который мог забрать ее у меня в течение долгих месяцев, но не только не сделал этого, но и обходился со мной весьма почтительно и доставил меня сюда в целости и сохранности. Поэтому, поднять руку на Джорджа Сэйлора теперь, когда я обязан ему жизнью, было бы величайшей неблагодарностью. Если Его Величество считает это грубейшим неповиновением, изменой Родине или еще чем-то, то делайте то, что хотите. Да, я – предатель! Но человек спас… – на этом слове Брайан запнулся, – Сохранил мне жизнь! Вы знаете такой принцип: «око за око, зуб за зуб»? Так вот, согласно ему выходит: «жизнь за жизнь» и «смерть за смерть»! Делайте, что хотите, но – без меня! – в конце своей длинной речи Брайан стал заметно волноваться, но все же он закончил и сел.

Нетрудно предугадать реакцию короля на такой ответ. Он был ошарашен словами Хойта Брайана:

– То есть вы отказываетесь от служения Родине и согласны со смертной казнью за измену Великобритании?! – изменившимся голосом спросил король.

– Лучше принять смерть от рук правосудия английского, чем от благороднейшего из всех, кого я когда-либо встречал, – мрачно, но уверенно ответил Брайан.

– Вот видите, какие лестные эпитеты вы раздаете, характеризуя нашего, видимо самого страшного врага! Жаль терять вас, как хорошего капитана! А я хотел дать вам в этом задании маленький флот, повысить ваше звание, но мне придется лишь приказывать казнить вас, – подвел итог король.

– Приказывайте, – лицо Хойта выражало абсолютную уверенность, которую, казалось, поколебать невозможно. Сам король и опустил глаза под взглядом капитана Брайана, которого собирался казнить. Однако из дальнейшего читатель сможет судить о том, насколько уверенным в себе и своей воле был Хойт Брайан.

– Не торопитесь с приказами, Ваше Величество! – не вставая, сказала Шарлотта МакКоули после нескольких мгновений молчания, – Разрешите нам с Хойтом удалиться, и, через пару минут он вернется другим человеком. Я ручаюсь!