Текст книги "Посол вон!"

Как только выбрались за город, Мотя поднялся в воздух и принялся играться с местными стрижами да ласточками. Соловейка правила лошадьми, а Илюха, развалившись на кожаном сиденье повозки, пытался вычислить, с кем именно им придется сегодня иметь дело.

Поначалу он был просто уверен, что вся интрига, направленная против его маленькой дружины, была организована потенциальным тестем черта Каюбеком Талибским. Но то, что этот «бухарик» впоследствии вместо немедленной казни или, в крайнем случае, лишения Изи его мужской гордости стал требовать свадьбы, немного поколебало уверенность бывшего братка.

Что же касается остальных участников всей этой истории, то на роль коварного злодея подходил практически любой из них. Низкорослый, но очень наглый немец вполне мог заварить всю эту кашу, чтобы чужими руками уничтожить их команду. С огромным успехом на его месте могли бы оказаться и поляк с литовцем. И тому и другому отдельные члены команды были словно кость в горле.

Конечно, напрашивалась мысль, что те или иные послы объединили свои усилия по дискредитации их команды, но она была маловероятна. Во-первых, Изя в свое время провел внутреннее расследование и выяснил, что они терпеть друг друга не могут и без крайней необходимости не общаются. Ну а во-вторых, не такая уж могучая сила их «Дружина специального назначения», чтобы чуть ли не все соседи Киевской Руси объединились с твердым намерением извести ее под корень.

Гораздо логичнее было представить, что какой-то один посол, так сказать, лично пострадавший от члена его команды, развязал персональную вендетту в отношении всех их, вместе взятых. Также вполне возможно, что в планы супостата входило поссорить Киев, в лице Берендея, с Европой, в лице все тех же послов.

Илюха что есть мочи скрипел мозгами, но так и не пришел к какому-нибудь определенному выводу.

– Да ну их, запутался совсем! – в сердцах бросил старший богатырь. – Вот прибудем на место, тогда и разберемся, кто на нас бочку катить вздумал. Разберемся и враз отобьем у этого паразита желание впредь с нами связываться!

Кони были резвыми, возница опытной, тачанка продвинутой и усовершенствованной, так что до места добрались быстро, без проблем, задолго до назначенного срока. Обозначенная Кривая балка действительно оказалась идеальным местом, с точки зрения стратегии, и не менее удачным, со стороны тактики. В подобном месте совсем недавно ребята громили хазар, помогая войскам князя Галицкого. Масштаб, конечно, был поменьше, но главные составляющие будущей победы были налицо. Полукруглая, похожая на подкову гора, огибающая довольно большой луг, – лучше и придумать было нельзя.

Илюха тут же приступил к поиску подходящего места для засады. Это должна была быть пещера или большая яма на склоне горы. Именно туда, по мнению бывшего братка, должен быть спрятан Гореныш и введен в действие только в исключительном случае, если ситуация выйдет из-под контроля. Вообще-то Солнцевский собирался расположить свой главный козырь поближе к вершине, но на половине склона обнаружилась чудесная воронка, словно специально вырубленная в скале для этого случая.

Солнцевский тут же метнулся в ближайший лесок и нарубил там еловых лап, которые он разложил на холодных камнях. Сидеть в засаде предстояло долго, и он совершенно не хотел, чтобы его любимец получил простуду по вине каких-то иноземцев. Оценив заботу хозяина, Мотя занял свое место и позволил замаскировать себя сверху ветками и старыми листьями. Наведенным камуфляжем все остались довольны. Подмигнув напоследок Змею, Илюха с Соловейкой спустилась вниз.

– Ну как тебе местечко? – поинтересовался Солнцевский у боевой подруги после того, как убедился, что его крылатый козырь снизу не виден.

– Хорошее, – отозвалась Любава и после некоторого раздумья добавила: – Даже слишком хорошее.

– Слишком хороших мест не бывает, – тоном знатока заметил Солнцевский. – Есть отличные, и это как раз из них. Ну-ка свистни для пробы!

Бывшая разбойница неторопливо отправилась к повозке, достала оттуда флягу с водой и ополоснула руки. И только после этого засунула в рот пальцы и свистнула. Бывший браток, как знаток Соловейного свиста, тут же определил, что тот оказался где-то с четверть от проектной мощности. Однако и этого хватило, чтобы у него заложило уши, а ни в чем не повинные лошадки зашлись в возмущенном ржании. Скалы также оказались недовольны и ответили гулким камнепадом. Один из булыжников пронесся по склону и закончил свой полет в той воронке, где притаился Мотя. Уж не знаю, какая именно из голов приняла удар на себя, но бурно возмутились все три.

– Хм, если придется свистеть, надо будет обязательно перед этим Змея выпустить, – почесывая затылок, констатировал Илюха.

– Кстати, как ты дашь Моте знать, что пора идти на взлет? – скромно поинтересовалась виновница обвала.

– Крикну ему «фас!», – еле слышно, так, чтобы раньше времени не поднять на крыло Гореныша, ответил старший богатырь.

До назначенного времени было еще далеко, и коллеги удобно расположились в тюнинговом салоне «нью-паджеро». Если ждать, то хотя бы с удобствами.

– Илюш, расскажи фильму, – заискивающе обратилась к начальству Любава, – все равно сидим.

Пока Солнцевский задумчиво взвешивал все за и против, младший богатырь быстренько уточнила жанр:

– Только про любовь!

Отказывать коллеге Илюха не хотел, в конце концов хорошее настроение личного состава перед стрелкой вещь очень важная. Но вот с заказанным репертуаром было сложнее. В силу специфики бывшей профессии он в основном смотрел боевики и классические отечественные комедии. Про любовь, конечно, фильмы попадались, но исключительно о технической ее стороне. А, как известно, сюжет в данных лентах, выполненных в Германии, был незатейливый и практически не нес смысловой нагрузки. Тут же требовалось что-то другое.

Илюха прикидывал так и эдак и наконец остановился на ставшей уже хрестоматийной «Красотке» с Джулией Робертс в главной роли. Так как история о несчастной Золушке актуальна во все времена, старший богатырь неторопливо начал свое повествование:

– Жила-была на свете девица, и работала она в «срамном доме»...

* * *

Когда рассказ Илюхи уже практически подошел к концу, в поле зрения появились три всадника. Они ехали шагом, так что у него вполне хватило времени закончить свое повествование. При этом Соловейка подозрительно шмыгала носом и прятала глаза. Но дело есть дело, и, отбросив все эмоции в сторону, старший и младший богатыри, одернув косухи, сделали несколько шагов навстречу гостям и, скрестив руки на груди, замерли в выразительных позах.

– Похоже, день перестает быть томным, – заметил Солнцевский, когда всадники подобрались поближе и спешились. – Черт бы побрал этого черта! И где шляется этот мастер интриг и каверзных разговоров?

В голосе Илюхи чувствовалась озабоченность пополам с озадаченностью, ведь перед ним стояли ТРИ иноземных посла из четырех возможных. Маленький, но не по росту наглый тевтонец Фриц Геральд Леопольд Ульрих Витольд Вольф Киндерлихт довольно улыбался, постукивая хлыстом по голенищу сапога. Посол Литовского княжества Курвель Вражинас брезгливо кривил губы и сверлил их ненавидящим взглядом. Посол королевства Польского Альфонсо Чмоник, словно бойцовый петух, позвякивая золотыми шпорами, нетерпеливо топтался на месте. Дополнительное сходство с голосистым пернатым ему добавлял султан из красных перьев, который красовался на его шлеме.

Илюха, справедливо рассудив, что начинать разговор должен тот, кто на него вызвал, выразительно молчал, в упор рассматривая прибывших. Несмотря на то что внешне он казался абсолютно спокойным, внутри накаченного тела кипели нешуточные страсти. В этот момент он так и эдак прикидывал, чем ему может угрожать этот странный союз, и не Скомандовать ли Моте «фас!» прямо сейчас.

– А где ваш юный друг Изя? – как ни в чем не бывало поинтересовался Киндерлихт.

«Я тоже хотел бы это знать», – подумалось Солнцевскому, но вслух он выдал совсем другое:

– Выполняет ответственное задание партии и правительства.

Тевтонец переглянулся со своими спутниками и довольно искренне бросил:

– Жаль. Мы рассчитывали на его присутствие.

«Я тоже», – заметил про себя Илюха.

– Что ж, придется начать без него, – с досадой продолжил тевтонец.

– Вы так расстроены, что моего друга нет? – удивился Илюха. – Хотите, чтобы он был с нами?

– Не совсем так, – возразил Киндерлихт. – Мы бы хотели, чтобы вас с ним вообще не было.

От такой наглости Илюха поначалу немного растерялся. Даже несмотря на специфику своей профессиональной деятельности, таких заявлений ему слышать не приходилось. Однако переходить к силовым методам ведения разговора было явно рановато, поэтому Солнцевский скромненько так поинтересовался:

– Ну и чем это я со своей командой вам так не угодил?

– Да всем! – влез нетерпеливый поляк. – Вас не должно быть, не должно, и все!

– Помолчи! – зашипел тевтонец. – Мы же договаривались, что говорить буду я!

– Я не могу молчать! – засуетился Альфонсо Чмоник. – От возмущения не могу!

Киндерлихт выразительно выругался на родном языке, и поляк был вынужден замолчать и временно отойти на второй план. Пока таким образом европейское сообщество решало внутренние вопросы, Илюха решил расставить точки над «i» и выяснить волнующий его момент.

– Кстати о птичках, а вот мне опытные в делах политики люди говорили, что вы, мол, друг друга терпеть не можете и ни на какие союзы меж собой не пойдете?

– Когда у цивилизованных народов появляется общий враг, они отбрасывают внутренние конфликты и объединяются! – гордо огласил Курвель Вражинас.

– А чего четвертого с собой не взяли? – удивился Илюха, – Ну этого, Каюбека Талибского? У него тоже претензии к нам накопились.

– Мы же говорим: цивилизованные! – презрительно бросил литовец.

– Ах, ну да, ну да, – хмыкнул Солнцевский. – Так на чем мы остановились? Я весь внимание, кидайте свою предъяву.

Опять на ведущую роль вышел Киндерлихт. Он поправил рогатый шлем на голове, откашлялся и продолжил:

– У нас в ордене практикуют лучшие в Европе астрологи...

Литовец и поляк недовольно скривились, но активно возражать не стали.

– Так вот они вычислили, что примерно год назад произошло событие, которое резко изменило весь ход истории. До этого момента все прогнозы были для нас весьма и весьма благоприятные. Киев должен был рассориться с Галичем и, ввязавшись с ним в войну, максимально ослабить себя. Этим должны были воспользоваться хазары и огнем и мечом пройтись по вашей земле. Киев, конечно, устоял бы, но о былом могуществе не могло быть и речи. Дороги княжества заполнились бы разбойным людом, а мелкие княжества, до этого исправно платящие дань, активно искали бы более сильного защитника. Красота, да и только! Однако что мы видим вместо этого замечательного варианта? С Галичем заключен прочный мир, хазар разгромили еще на подступах, разбойники приструнены и чуть ли не начали платить дань в казну. Далее также последовал целый ряд событий, которым не суждено было случиться.

Илюха Солнцевский уже понимал, куда именно клонит тевтонец, но перебивать такого страстного оратора пока не хотелось. К тому же было интересно, чем закончит этот низкорослый тип.

– Именно появление вашей странной компании и было этим событием, которое в корне изменило такой благоприятный для нас расклад! Но это еще не все...

Тут Киндерлихт выдержал соответствующую паузу и только после этого торжественно продолжил:

– Наши астрологи утверждают, что старший богатырь Солнцевский и средний богатырь Изя в нашем мире появились из ниоткуда! Звезды не могут сказать абсолютно ничего об этих людях! Но тем не менее именно они стали ядром «Дружины специального назначения».

– О присутствующих в третьем лице не говорят, – между делом заметил Солнцевский, – во всяком случае, люди воспитанные.

Тевтонец пропустил замечание богатыря мимо ушей и продолжал клеймить и обличать:

– Если бы не было вас с Изей, Злодейка-Соловейка вскорости остепенилась бы и вернулась в отчий дом к родителям.

– Я бы никогда к ним не вернулась! – мгновенно последовала реакция бывшей разбойницы, которая не любила вспоминать свое купеческое происхождение.

Однако ее замечание оратором услышано не было.

– А Змееныша-Гореныша вообще должны были разорвать волки!

– Зато он сейчас сам кого хочешь порвет, – между делом заметил Солнцевский, вспоминая чудесные зубки своего любимца.

– Вместо этого все живы, все здоровы, а в руках у Берендея появляется лишняя карта, причем карта козырная!

– Кстати, если в картишки хотите перекинуться, то это к Изе, – хмыкнул старший богатырь, которого сложившаяся ситуация начала забавлять.

– Да кто вы такие, чтобы спорить со звездами! – не выдержал и завопил Альфонсо Чмоник.

– А ты кто такой, чтобы на меня орать? – пожав плечами, поинтересовался Илюха.

– Я представитель передовой европейской страны!

– А вот с этим я спорить не буду, – тут же охотно согласился Солнцевский, чем вызвал удивление на лицах всех присутствующих. – Вы однозначно передовые. Хотя до недавнего времени я считал, что порнографию изобрели в Германии.

С этими словами Илюха вытащил из-за пазухи несколько пергаментов, которые он временно позаимствовал у прижимистого Изи. Соловейка прыснула в кулачок и смущенно отвела взгляд, а ее начальник с интересом разглядывал картинку, держа ее на вытянутой руке.

Как и ожидал Солнцевский, поляк просто вышел из себя.

– Ты! Она! Вы все... – перебирал местоимения Альфонсо Чмоник в поисках нужного.

– Да, хочу заметить, что, согласно последней моде, в розовых панталончиках в цветочек никто уже не ходит, – добил оппонента Илюха.

– Кстати, а что это за картинки? – проявил живой интерес тевтонец.

– Да разные, – отмахнулся Солнцевский, – но весьма и весьма пикантные. Вот, например, эта.

Илюха вытащил один из пергаментов и с ухмылочкой на устах язвительно продолжил:

– Ну я понимаю, когда мужчина с женщиной, с трудом, когда женщина с женщиной, еще с большим трудом, когда мужчина с мужчиной... Но когда мужчина с мелким рогатым скотом, это уже явный перебор даже для представителей передовой страны. Хотя, может, я чего не понимаю?

С этими словами он протянул картинку тевтонцу, который от нетерпения мялся на своем месте. Тот мгновенно выхватил пергамент и углубился в его изучение.

– Ого! – только и смог выдать он, оценив увиденное.

– Это конфиденциальные бумаги, так сказать для личного употребления, – заверещал Альфонсо Чмоник.

– А еще есть? – тут же поинтересовался Киндерлихт.

– Хочу напомнить, что мы прибыли сюда не за этим! – выдал литовец, чрезвычайно гордый тем, что он единственный не потерял лица и самообладания.

Тевтонец осекся, досадно поморщился, торопливо спрятал пергамент себе за пазуху и, нахмурив лоб, поинтересовался у окружающих:

– Так на чем это мы остановились?

– На звездах, – охотно подсказал Курвель.

– Ах да, – пробухтел оратор. – Таким образом, наши астрологи совершенно точно выяснили, что именно ваше появление явилось отправной точкой, после которой все пошло против звезд и здравого смысла всего просвещенного человечества. Совершенно случайно оказалось, что наши соседи пришли точно к таким же выводам.

Тевтонец замолчал, смахнул со лба выступившие капельки пота и сделал шаг назад, охотно уступая свое место послу княжества Литовского Курвелю Вражинасу.

– Проанализировав ситуацию, мы поняли, что просто необходимо исправить эту досадную ошибку, – подхватил эстафету литовец.

– Не понял! – хмуро бросил Илюха. – Ты за базаром-то следи, это мы, что ли, ошибка?

– Именно, – надменно согласился Курвель. – Звезды ошибаться не могут, и мы решили вас устранить.

– Любавушка, еще несколько слов в этом духе, и уже я займусь этими тремя ошибками природы, – обращаясь к своей боевой подруге, пообещал Солнцевский.

– Мы люди культурные и поначалу хотели просто распустить вашу дружину, – совершенно не обращая внимания на слова богатыря, продолжал гнуть свое посол.

– Ага, засадив нас в тюрьму по ложному обвинению, – огрызнулся Илюха.

– Поверьте, это был лучший для вас вариант, но, увы, благодаря своим нелепым действиям воспользоваться им вы уже не сможете. Теперь и нам придется действовать другими, не совсем гуманными методами. Что поделаешь, с волками жить – по-волчьи выть! Раз мы в варварской стране, то и действовать придётся по-варварски. Мы вас просто убьем.

– Да ну? – вскинул брови Илюха, предварительно положив могучую руку на палицу.

Оппонентов он ни капельки не боялся и мог легко расправиться с ними даже один, без помощи Соловейкиного свиста и огневой мощи Моти.

– А не слишком ли вы много на себя берете?

– Не слишком! – гордо заявил вернувшийся в строй Киндерлихт. – На наших плечах лежит ответственность за поддержание мира, спокойствия и торжества просвещенных идей.

– Ты еще забыл наплести про демократию, – хмуро отозвался Илюха. – Ничего в этом мире не меняется, везде и всегда одно и то же... Странно еще, что звездно-полосатого флага нигде не видно.

– Я же говорю, звезды всегда правы!

– Ну и как мы будем биться? – разминая суставы на руках, поинтересовался Илюха. – Всем скопом навалять или по очереди?

Ответом на простой богатырский вопрос послужил дружный смех послов. Они не просто смеялись, они хохотали что есть сил, согнувшись пополам. Именно это и сбило с толку бывшего братка. Он видел, как, смахивая слезы с глаз, литовец вынул стрелу из кочана, выбил искру кресалом и подпалил какую-то тряпку, обмотанную вокруг наконечника. Эта самая тряпка тут же полыхнула зеленоватым огнем, и, все еще продолжая смеяться, Вражинас пустил стрелу вверх.

– Поводом к атаке послужило два зеленых свистка, пущенных горизонтально вверх, – хмыкнул Илюха, но тут же спохватился. – Э, ты чего сделал-то?

Посол мог ничего и не говорить, облако пыли, которое уже показалось совсем недалеко, было вполне красноречиво. Не прошло и трех минут, как перед ними предстали не меньше сотни конников. Причем это был явно сводный отряд трех государств. Рядом с крестами тевтонцев вполне мирно располагались вымпелы княжества Литовского и штандарты королевства Польского.

– Агрессивный блок НАТО в сборе, – вздохнул человек, рожденный в двадцатом веке. – Точно, ничего не меняется.

– Вы что, и вправду думали, что мы будем биться сами? – удивился Чмоник.

– Я думал, рыцарская честь, ну и прочее... – честно признался Илюха.

– Рыцарская честь приемлема только между своими, то есть между рыцарями. А вы ими не являетесь, стало быть, это понятие на вас не распространяется, – охотно пояснил Киндерлихт.

Рассуждать о вопросах чести с людьми, ее лишенными, Илюха не собирался. Да и чего тут спорить-то? Все и так яснее ясного, лучше уж готовиться к бою. А что, не так уж все и плохо, есть еще Любава со своим чудесным свистом и Мотя в рукаве. Да и он сам с двумя булавами в могучих руках способен на многое. Но тут раздался противный голосок обиженного на весь белый свет Альфонсо Чмоника:

– Хочу вас расстроить, воспользоваться уникальным свистом младшего богатыря вам не удастся.

– Это почему это? – завелась Соловейка, которая уже была готова показать себя во всей красе.

– Потому что как у наших солдат, так и у их лошадей уши залиты воском, и они ровным счетом ничего не услышат.

– А...

– А у нас, ради такого случая, приготовлены специальные пробки, – радостно поведал поляк и демонстративно одну из них засунул в ухо.

Его примеру последовали и остальные послы.

– Не волнуйтесь, второй мы успеем воспользоваться.

«Ну ничего, – пронеслось в Илюхиной голове. – У нас еще остался Мотя. Вы еще увидите, на что способен Змей Горыныч, когда защищает жизнь своего хозяина и друга».

– На Мотю тоже рассчитывать не стоит, – словно читая его мысли, влез Киндерлихт, указав пальцем вверх.

В этот самый момент прямо над притаившемся Змеем появились несколько ратников и на бедного Мотю ловко набросили мощную сеть. Гореныш тут же отчаянно заверещал и попытался освободиться. Он рванул что есть силы, но концы сети оказались надежно закреплены. И хотя с первой попытки вырваться трехголовому не удалось, так просто сдаваться коварному врагу Мотя не собирался. Мощные, когтистые лапы предприняли отчаянную попытку разорвать путы и выбраться наружу. Эффект оказался нулевым, ячейки трещали, но не рвались.

– Сеть сплетена из необычайно прочных стальных нитей у нас в Кракове, – прокомментировал увиденное Альфонсо Чмоник. – Огонь ее тоже не возьмет.

– Если с него упадет хоть одна чешуйка... – начал было Солнцевский, но его бесцеремонно перебил поляк:

– С ним ничего не случится. Бродячий зверинец, в который я его продам, согласен платить только за целого Змея.

Илюха даже зарычал от ярости и бессилия. Альфонсо тут же поднял руку, и пара десятков ратников натянули тетивы на своих луках, а остальные опустили копья. Еще одно движение, и Солнцевский с Любавой станут похожи на двух ежей или на подушки, утыканные булавками. По выбору, кому что нравится.

И в этот момент Илюхе стало очень грустно. Ну сами посудите, погибнуть за несколько веков до своего рождения, в расцвете лет, да еще от стрел каких-то недобитых натовцев. Ужас просто, а не славный конец прославленного старшего богатыря краснознаменной дружины.

И это еще не самое страшное! Вместе с ним от этих же шаловливых ручонок погибнет славный человечек с иссиня-черными волосами, курносым носиком и удивительно чистой душой, который в последнее время занимал все больше и больше места в его сердце. А верный и преданный трехголовый друг до окончания свой крылатой жизни окажется за решеткой, в плену какого-то бродячего зверинца. Сухим из воды выйдет только черт.

– Ну Изя, ну, черт рогатый, всегда выкрутится! – констатировал Солнцевский. – А еще говорил, чтобы я не думал о друзьях плохо. Хотя, с другой стороны, может, он хотя бы отомстит...

Три посла, видимо, решили, что говорить уже не о чем, и торжественно подняли вверх свои руки. Повинуясь жестам своих командиров, временно глухие ратники в очередной раз натянули луки, и смерть зазвенела на острие наконечников вражеских стрел. И в это самое мгновение...

* * *

Буквально из ниоткуда, из щели между мирами и временем, на травушку-муравушку, чуть не сбив всех трех иноземных послов разом, выскочили два гробоподобных черных джипа с московскими номерами, непонятно для чего скрученные между собой буксировочным тросом. Уже через мгновение оттуда высыпали несколько могучих фигур, упакованных в строгие костюмы от лучших кутюрье, тут же характерно звякнули затворы автоматов и помповых ружей, загоняя патроны в ствол. Ребята были опытные и прекрасно знали, насколько важно это простое действие перед началом серьезного разговора.

– Я таки вовремя! – раздался до глубины души знакомый голос Изи. – Илюха, я же тебе говорил, что не надо за друзей плохо думать!

Черт, собственной персоной, уже выбрался из джипа и сиял белозубой улыбкой. Из этой же машины чуть погодя показался стриженный «под ноль» браток, с тонюсенькой рыжеватой эспаньолкой и голубыми глазами. Шикарный костюм ладно сидел на его широкоплечей фигуре, а под мышкой угадывался как минимум «стечкин».

– Толян? – не поверил своим глазам старший богатырь.

– Илюха!

Киевский богатырь и представитель криминальных структур далекой Российской Федерации рванули друг к другу и дружески обнялись.

– Ты откуда здесь? – как только первые эмоции от неожиданной встречи поутихли, спросил Илюха.

– Как это откуда? – удивился тот. – Так ты же своего другана Изю за нами послал. Разве не так?

– Так, – осторожно отозвался богатырь.

– Знаешь, а он классный парень, даже несмотря на то, что еврей.

– Я не еврей! – тут же подал голос Изя.

– Ага, рассказывай, – отмахнулся Толян. – Что-то я до этого момента не встречал ни одного русского с таким вот именем.

– Так я и не русский, – буркнул черт и, обреченно махнув рукой, замолчал.

– По-любому дело не в твоей национальности, – отрезал браток и, обращаясь к Илюхе, продолжил: – Мы с ним познакомились еще год назад, когда ты пропал, а он вдруг привез от тебя документы и письмо. Ну а ты же меня знаешь, друг моего друга – мой друг! Так вот, я сижу вчера с ребятами в сауне, обсуждаем сложности предвыборной агитации, тут звонит он и говорит, что у тебя серьезные проблемы в суверенной и незалежной. Мы сразу пакуемся и в путь. О стволах с местными коллегами уже с дороги по мобиле договаривались. Как только границу пересекли, они нам полный багажник волын заслали.

– Даже не представляешь, как вы вовремя, – искренне признался Илюха.

– Да мы бы быстрее прибыли, только этот не еврей в последний момент мутить стал. То джипы тросом сказал связать, то всех с заднего сиденья выгнал и чем-то там хрустел. Но это ладно, у каждого в голове свои тараканы. Ты скажи, хоть не зря торопились-то, проблемы действительно стоящие?

– Да, – сознался бывший браток и указал на ратников, которые, ошарашенные увиденным, замерли в нерешительности и, открыв рты, таращились на диковинные повозки и не менее диковинных людей.

– Ну ты даешь, братишка, – резюмировал Толян, осмотрев стройные ряды противников. – Ты чего с толкиенистами-то не поделил?

– Долгая история.

– Ну не хочешь, не говори, – пожал плечами браток, – ну и кто главный в этом цирке шапито?

Солнцевский молча указал на трех иноземных послов, которые оказались чуть в стороне от своих ратников.

– Слышь, вы, клоуны, если не хотите по-настоящему больших неприятностей, то завязывайте со своим балаганом и по домам. Тут люди серьезные и к оркам, гоблинам и мохноногим карапузам отношения не имеют.

Иноземные послы до сих пор окончательно не отошли от пережитого шока, но говорить, а, следовательно, хамить уже начали.

– Именем ордена тевтонских рыцарей требую, чтобы вы покинули это место!

– Совсем заигрался... – почесывая затылок, заметил Толян. – Ты кто есть-то?

– Я посол ордена при дворе князя Берендея!

– А я кандидат в депутаты Государственной думы! Кто круче? Правильно, я! А коли так, попрошу очистить помещение, – выдал браток, но тут же спохватился. – Тьфу ты, совсем меня эти шуты гороховые запутали. Ну то есть, попросту говоря, валите отсюда подобру-поздорову.

– Ты забываешься! – подал голос Курвель Вражинас– Я сейчас дам знак своим воинам, они утыкают тебя стрелами!

– Да я тебя... – попер на посла Толян, но Илюха схватил его за рукав.

– Стрелы у них настоящие, – предупредил он друга.

– Ты думаешь, АКМы у нас игрушечные? – огрызнулся тот, но остановился.

Так и стояли, друг напротив друга, сотня средневековых ратников с луками и копьями наизготовку и чуть меньше десятка боевиков знаменитой «солнцевской» группировки. А немного поодаль от них топтались иноземные послы и «Дружина специального назначения» практически в полном составе. Изя, поскрипывая косухой, не хотел сидеть в стороне и уже присоединился к коллегам. Не хватало только одного из членов маленькой, но удаленькой команды – трехголового Моти, но и он собирался вскорости встать в строй, плечом к плечу с коллегами.

Змей Горыныч, воспользовавшись общим замешательством и растерянностью его стражи, высвободил одну из голов и с, огромным удовольствием цапнул одного из них за филейную часть. Ратник, и так совершенно запутавшийся в происходящем, да к тому же еще лишенный слуха, совершенно не ожидал такого поворота событий и завопил что есть мочи от неожиданности пополам с жуткой болью. Гулкое эхо заметалось по округе, и несколько больших камней покинули свои места и наперегонки понеслись вниз. Один из них угодил в крышу джипа, чем вызвал бурное негодование Толяна, а второй заставил взвыть от боли Альфонсо Чмоника. Совершенно инстинктивно последний махнул рукой, и в сторону солнцевских полетели стрелы.

Братков спасло то, что они успели спрятаться за машинами, джипам же повезло значительно меньше. Увидев, как в черное железо втыкаются стрелы, напрочь уничтожая товарный вид, Толян завопил что есть силы:

– Мочи их!

Заработали самые надежные автоматы в мире и несколько медлительные, но не менее эффективные на близкой дистанции помповые ружья, и вскоре все было кончено. Наверное, жертв среди объединенного иноземного воинства было бы значительно больше, но лошади, лишенные слуха, не лишились при этом чутья и, не дожидаясь команд от своих седоков, бросились врассыпную. Так что не повезло только первым рядам. Но тут уж ничего не поделаешь, кому-то должно было не повезти.

– Сами виноваты, – подвел итог стрелки Илюха. – На каждую хитрую «НАТу», найдется... с винтом.

* * *

А вот с главными виновниками произошедшего ничего не случилось. Иноземные послы стояли чуть в стороне и под обстрел не попали. Толян вместе со своими коллегами решили исправить это недоразумение. Стволы были свалены в багажник, и в ход пошла грубая физическая сила.

– У них действительно в некотором роде дипломатическая неприкосновенность, – с явной неохотой заметил Илюха, наблюдая, как учат уму-разуму иноземцев.

– Что, представители Гондураса в незалежной Рохляндии? – смахивая пот со лба, хмыкнул тот, но своих ребят тем не менее остановил.

– Вроде того, – пожал плечами Илюха. – Слышь, Толян, я тут за своих ребят залог внес и сейчас на мели, так что за джипы...

– Да ладно, чего уж там, – отмахнулся друг.

– Погодите-ка, – тут же влез Изя, до этого ошивавшийся на заднем плане, – что это за операция, которая не принесла никакой выгоды?

С этими словами он неторопливой походкой направился к иноземцам, которые уже начали приходить в себя и тихонечко, чтобы не привлекать к себе внимания, собирались с мыслями в сторонке.

– Значится так, – торжественно начал черт, – ввиду безоговорочной победы объединенной киевско-солнцевской рати, считаю возможным уточнить некоторые детали вашей капитуляции.

– Но... – начал было тевтонец, но Изя тут же пресек малейшую попытку оказать сопротивление:

– Толя...

Одного этого имени оказалось достаточно, чтобы иноземцы яростно замахали руками в знак того, что присутствие обозначенного человека при разговоре совсем не обязательно.

– Так-то лучше, – довольно заметил Изя. – Итак, продолжим. Все, что здесь произошло, останется между нами. Думаю, это и в ваших интересах.

Послы дружно кивнули головами в знак полнейшего согласия.

– Все нелепые обвинения в адрес нашей команды снимаются с публичными извинениями.

– А...

– Толяна звать?

– Нет.

– Тогда продолжаем, и попрошу меня больше не перебивать! – отрезал черт. – Повторяю, с извинениями. Вы даете мне слово, что и впредь не будете чинить никаких козней ни нам, ни Берендею.

– Даем! – очень уж поспешно согласились послы.

Видимо, такая условность их не очень-то волновала.

– И платите контрибуцию за нервное потрясение и финансовые издержки в размере всего вашего золота сейчас и ста золотых монет по прибытии в Киев. Предупреждаю, сопротивление бесполезно, так как Толика вы очень разозлили, испортив его любимые джипы.