Текст книги "Катастрофа"

Глава четвертая

 
                                            1
 

Двухэтажный поезд №104 Москва – Адлер отправлялся утром с Казанского вокзала. Серо-красно-голубой, украшенный олимпийской символикой, он выглядел очень привлекательно и создавал праздничное настроение. Для Германа и Ольги институт выкупил целиком купе класса «СВ». От поезда Герман позвонил жене, сказал еще раз, что любит, сфотографировал вокзал и отправил ей фотографию. На солнечном перроне толпы людей спешно грузили свою поклажу, заносили детей. Талинский полной грудью вдыхал воздух, пропитанный чужим отпуском, копотью, наполненный оживленными разговорами, смехом и звуками объявлений по вокзалу. Общее приподнятое настроение заразило его необъяснимой веселостью. «А что? – думал он, раскрываясь навстречу яркому синему небу. – Все прекрасно. У меня отличная должность, перспектива, высокая зарплата. Я еду на юг в приятной компании. Все отлично!»

Проводница проверила билет. В прекрасном расположении духа он начал затаскивать свой чемодан по ступенькам на второй этаж.

Ольга Александровна уже сидела у окошка в спортивном костюме розового цвета, в выглядывающей из-под него белой футболке и в красных кроссовках. Она что-то печатала в смартфоне, но, когда Герман ввалился в купе, поднялась и радушно улыбнулась, блеснув абсолютно белыми ровными зубами.

– Доброе утро, Герман Сергеевич! Я начала волноваться, до отправления осталось меньше десяти минут.

Герман присел на край лавки, выравнивая дыхание.

– Доброе утро! Все нормально, я отпускников пропускал внизу. Дети, вещи, суета. Вы давно уже тут?

– Как посадку объявили. Минут пятнадцать-двадцать. Как вам двухэтажный поезд? Нравится?

– Нормально вроде. Сиденье только жесткое, по-моему. Вы уже ездили на подобные совещания?

– Дважды. Только раньше командировка укладывалась в два дня. Жили в гостинице, а на сами совещания выезжали в другой комплекс. Теперь все будет вместе, и проживание и конференц-зал. Новый гостиничный комплекс. Удобно. Вообще, там хорошо. Недалеко от порта. Я смотрела в Интернете. Надеюсь, вам понравится. У вас люкс?

– Угу.

– Тем более. У меня стандарт – и то ничего. У вас джакузи в номере будет, минибар, две комнаты с телевизорами. Красота! Куод лицед йови, нон лицед бови, как говорится. Зато рядом, можно в гости друг к другу ходить. Точно?

– Если будете себя хорошо вести.

– Я буду себя вести очень хорошо. Согласно должностной инструкции. Вы же начальник, а я подчиненная. Годится?

– Надо подумать, – уклонился Герман от ответа. – Вспомнить детально ваши обязанности.

Она пожала плечами и уставилась в окно. Поезд вздрогнул, тронулся и медленно покатился. Герман тоже повернулся к окну, вглядываясь в отплывающих людей, столбы, рекламные плакаты.

– Поехали, – констатировал он.

– Точно, – ответила она.

Они замолчали.

«Странный он, Герман Сергеевич, – думала Ольга. – Вроде нормальный мужик, а ведет себя как подросток. Дмитриев, конечно, был пошустрее. Этот осторожничает, боится должность потерять. Думает, я его потом шантажировать буду или дополнительные премии выпрашивать. А может быть, он жену любит до беспамятства? – она горько усмехнулась. – Чудак!»

– Душно. Пойду чаю закажу. Вы будете?

– Буду, спасибо.

Она сняла на ходу куртку, бросила ее на полку вышла из купе.

Герман, достал из чемодана шорты и футболку – то, что приготовила ему жена в дорогу. Ходить в присутствии подчиненной в таком виде ему казалось неправильным, но выбора не было. Он быстро переоделся, убрал чемодан наверх и вышел в коридор. Здесь дышалось легче. Он стал думать о Тане, и душа его наполнилась нежностью и грустью. Скорее всего, она легла досыпать, потом встанет, начнет завтракать, смотреть очередное шоу про ремонт или приготовление еды, часами говорить по телефону. Она очень смешно умеет сидеть с ногами на кухонном коротком диванчике, похожая на воробушка, с всклокоченными со сна волосами. Он провожал глазами расписанные непонятными иероглифами заборы. Хотелось быть сейчас с ней, слушать ее бесконечные разговоры о подругах, звездах шоу-бизнеса и много о чем, что потом невозможно повторить. Хотелось никуда не ехать, а планировать дела на воскресенье и предстоящий отпуск.

– Я решила печенье взять, – услышал он голос Волковой и вздрогнул, словно проснулся. – Пойдемте чай пить.

Она, высокая и тонкая, стояла совсем рядом, держа в руках стаканы в подстаканниках, печенье торчало у нее из кармана трико. Герман попытался забрать у нее стаканы, в которых плескался чай, но она отстранила руки и, улыбаясь, кивнула в сторону купе.

– Я сама, заходите, Герман Сергеевич.

«Она без нижнего белья, – успел отметить он, мельком оглядев качнувшиеся выпуклые темные круги, проступающие сквозь ее белую футболку. – Невероятно красивая фигура». Он понял, что пропадает, что не хочет и не может держать оборону. И надеялся, что она сама не станет его соблазнять. Если произойдет нечто непозволительное, он знал, что будет жалеть об этом всю жизнь. Сгорать от стыда, пытаться объяснить себе необъясняемое. Они будут целую ночь и целый день вдвоем в закрытом купе, и Ольга сделает с ним все, что ей захочется. Нет, он не может, не должен и не будет. Он клялся Тане в вечной верности и не изменит ей. Он так решил.

Потом был обед, после которого Герман долго читал про Хулио Хуренито в планшете. Читал-читал – и уснул, проснувшись как раз к ужину. Они пошли на ужин и вернулись вместе в купе. Ольга откуда-то принесла вино. Герман, как малопьющий, быстро опьянел, все завертелось, стало очень жарко и тесно.

За окном стемнело, и купе периодически ярко освещалось уличными фонарями. Вагон качало в такт стуку колес и кидало на стрелках. Его словно вели, и он шел, стараясь не отдавать себе отчета в происходящем, отдаленно понимая недопустимость своих действий, но не имея сил противостоять собственному любопытству и напору молодой женщины.

Первым проснулся Герман, его отчаянная попутчица сладко спала лицом к нему, натянув простыню до подбородка. Длинный прямой нос дышал ровно и беззвучно. Черные густые ресницы мелко вздрагивали.

Он несколько минут смотрел на нее, спящую, с восхищением и ужасом восстанавливая фрагменты своего ночного падения.

– Не волнуйся, – еле слышно проговорила она, не открывая глаз. – Это ничего не значит. Просто нам было хорошо. Рабочие отношения останутся строго рабочими, и семью я разрушать не собираюсь. Честное слово. Мы взрослые мужчина и женщина и можем позволить себе необременительные и ни к чему не обязывающие отношения. Без последствий. Мы вольны их продолжить или прервать в любую секунду. Ты должен это знать.

Она открыла глаза и улыбнулась.

– Хорошо?

– Хорошо, – отпустило его.

– При третьих лицах на «вы» и по имени-отчеству. Работа согласно должностной инструкции в рамках служебной этики и субординации. Всё как положено. Не возражаете?

– Согласен, – заулыбался Герман, ощущая, что ему отпустили грехи. – А в остальном?

– В остальном – как захочешь.

– Это замечательно.

Лежащий на столе телефон Талинского вздрогнул, сообщая об эсэмэске. На экране высветилась фотография Тани.

– Я пошла умываться, – сообщила Волкова, достала полотенце, туалетные принадлежности и грациозно вышла в коридор.

Герман открыл сообщение и увидел фотографию, изображающую полоску теста на беременность с двумя яркими поперечными черточками, снятыми крупным планом. Под фотографией стояла подпись: «Поздравляю, Любимый, ты скоро станешь папой. Звонила тебе вчера весь вечер, но ты, к сожалению не слышал. Нежно целую, скучаю. Надеюсь, и ты скучаешь по своей девочке. Хорошего дня. Звони». Он проверил громкость в телефоне и обнаружил, что звук выключен.

 
                                         2
 

Зал заседаний выглядел современно и строго. В стиле хай-тек. Не слишком большой, мест на триста, выдержанный в оттенках коричневого цвета. Под высоким потолком красовались большие, составленные из обручей люстры, дающие приятный голубой свет. В голове зала на сцене возвышался стол президиума с кафедрой для выступающего.

Возле дверей в зал располагались регистрационные стойки, где Герман отметился. На входе его обыскали – проверили металлодетектором, но он предусмотрительно все, кроме бейджа, оставил в номере, и его пропустили внутрь. До начала совещания оставалось еще тридцать минут, и зал был заполнен наполовину. Мимо разноцветных рядов кресел он медленно прошел по центральному проходу и выбрал одно из мест в светло-коричневом ряду. Народ все прибывал. Это были в основном мужчины около пятидесяти, которые беззвучно ступали по ковролину, молча занимали кресла и сливались с ними. Вся обстановка нагнетала внутреннее напряжение неизвестности и ожидание чего-то трагического.

Ровно в десять часов, когда зал наполнился примерно на треть, освещение приглушили, и прожектора ярко высветили стол президиума, за которым разместились три человека без табличек с именами. «Инкогнито, – подумал Герман и зевнул. – Хорошо, что удалось поспать до совещания, а то бы уснул в темноте после частично бессонной ночи, – он отметил на своих губах самодовольную улыбочку и устыдился. – Странная практика начинать совещания утром».

Из-за стола поднялся и прошел к кафедре относительно молодой мужчина в строгом, идеально сидящем костюме. Его лицо показалось Герману знакомым. Мужчина подогнул микрофон ближе ко рту, неторопливо разложил перед собой листки конспекта выступления и посмотрел в зал. Под его взглядом последние движения присутствующих прекратились, и повисла гробовая тишина. Мужчина что-то еще прочитал в своих записях, вздохнул и заговорил:

– Добрый вечер, уважаемые товарищи, – приятный голос из динамиков звучал ровно и твердо. – Сегодня мы начинаем работу совещания, подготовкой которого многие из вас занимались весь последний год. Начиная с этого дня наша подготовительная работа вступает в завершающую стадию, которая продлится до конца будущего года, после чего мы планируем перейти к активным действиям.

Нам с вами предстоит большая и сложная работа, и от того, как мы ее сделаем, зависит будущее нашей страны на долгие годы. Излишне напоминать, что все, касающееся данного проекта, как и всего относящегося к вашей профессиональной деятельности в проекте, есть строго конфиденциальная информация со всеми вытекающими, – он налил воды в стакан и сделал глоток, обводя зал спокойным взглядом. – Новейшая история России насчитывает всего двадцать пять лет после распада СССР. Полностью сменился правящий режим, поменялись элиты, наше общество отказалось от коммунистической идеологии, выбрав путь предпринимательства и демократии, основанный на принципе частной собственности. Это были сложные и драматические годы, сопровождавшиеся кризисами, дефолтами, гражданской войной, реакцией и попытками реформирования всего, частичной утратой суверенитета и независимости.

Сменявшиеся правительства экспериментировали с экономикой и правовой системой, пытаясь сохранить российскую многовековую традицию и внедрить западные стандарты управления. Иногда по собственной воле, иногда под давлением из-за рубежа. Это нормально для государства с такой короткой историей текущего управления и такой богатой историей многих поколений жителей наших территорий. Для общества, которое еще не смогло самоидентифицироваться, осознать себя как самодостаточное и пытается подражать странам с давней демократической историей и культурой.

Ошибки были неизбежны, даже обязательны. Только набивая шишки и двигаясь вперед, можно понять, как действовать и что планировать. Практика показала, что копирование зарубежного опыта, без учета специфики нашего государства, технически невозможно. Однако необходимо понимать, что в общем случае, совершая ошибки и исправляя их, нельзя быть уверенным в положительном результате, если генеральный курс изначально выбран неверно. Образно говоря, если дорога, по которой мы идем, ведет не туда, куда нужно.

Что мы видим в Европе? Продолжается ее тихая оккупация исламскими радикалами, маскирующимися под беженцев. Эти орды, пользуясь открытыми границами Евросоюза, свободно перемещаются по Европе, выбирают наиболее экономически развитые государства, где оседают и готовят военные перевороты. Евросоюз ни психологически, ни организационно, ни юридически, ни технически не готов к защите своих рубежей. Европа слаба, и нам с ней больше не по пути. Следует признать в этой связи, что курс на максимальную интеграцию с Западом ошибочен и опасен.

Если сжато оценить процессы, происходящие сегодня внутри Российской Федерации и за ее пределами, то можно сделать следующие выводы. Агрессивное неприятие большинством западных государств и блоков растущего влияния России, ее независимой внешней и внутренней политики, отстаивания своих интересов, нежелания подчиняться кому бы то ни было.

На нас обрушивают санкции, нам перекрывают все возможные доступы, провоцируют снижение цен на наши основные экспортные товары. По сути, нам объявили экономическую войну, нас атакуют с целью победить и захватить. Что мы видим внутри страны? Колоссальную коррупцию во всех властных структурах, неспособность региональных властей к самостоятельному развитию, уныние среди населения.

И вместе с тем мы видим растущую поддержку Лидера нашей страны. А что это значит? Подавляющее большинство жителей России связывают свои надежды на благополучие и процветание именно с его личностью. Только в нем народ видит избавление от существующих трудностей и веру в свое будущее.

Нам, лучшим людям Отечества, предстоит резко изменить курс движения корабля. От погони за сомнительными западными ценностями к традиционным российским ценностям, основанным на культуре царской России и России времен социализма, – выступающий оторвался от чтения и снова оглядел зал. Голос его стал чеканным и торжественным. – Товарищи! Сейчас я ознакомлю вас с основными направлениями предстоящей работы. Итак!

Решением руководства страны необходимо в течение полутора лет с момента текущего совещания подготовить фундамент для переименования Российской Федерации в Российскую Империю и для введения монархии, во главе которой встанет Император Российской Федерации, – оратор замолчал и поднял глаза, желая увидеть произведенный эффект, но народ безмолвствовал. Он продолжил. – Для полной легитимности этого процесса потребуется грамотное проведение референдума, подготовка общественного мнения, историческое обоснование правомерности предстоящих изменений.

Необходимо будет достаточно быстро изменить Конституцию, принять соответствующие новые законы и доработать действующие. Разработать порядок престолонаследования. Потребуется провести работу с международным сообществом, подготовить наших партнеров, обосновать необходимость, подкрепить прецедентами. Специальная команда профессионалов займется разработкой всех соответствующих ритуальных практик, атрибутов и регламентов. Нужно заранее продумать взаимодействие Императора с Думой, Правительством. Потребуется новый административный порядок. Совет Федерации, конечно, предстоит распустить.

Далее, планируется введение должности Канцлера Империи и вице-канцлеров, неких заместителей Императора по направлениям деятельности. Столица Империи переносится в Санкт-Петербург, – оратор перечислял мероприятия монотонно, не вдаваясь в детали, без объяснений, отделяя каждый тезис небольшой паузой, словно выбирая на ходу, что говорить, а что не стоит. – Причем правительство будет в Питере, а часть министерств останется в Москве, это Минобороны, МВД и другие. Дума останется в Москве.

Создается Имперский Госплан, орган, подчиняющийся напрямую председателю правительства. Его задача – пятилетнее планирование, это одно из лучших наследий социалистического прошлого. Организация, финансирование, контроль исполнения. Мы возвращаемся к пятилеткам с новым подходом: по смарт-показателям с применением KPI, системы Balanced Scorecard на основе специальной мотивации вплоть до уголовной ответственности и применения высшей меры.

Задачи первой пятилетки – снижение зависимости бюджета от экспорта углеводородов на двадцать процентов, импортозамещение. На следующую пятилетку – повышение реальных доходов граждан. Пока это видится так. Россия в течение ближайших двадцати-тридцати лет станет полностью независимой в экономическом плане, в том числе и от рынка капиталов.

Каждый министр будет нести персональную ответственность за параметры закрепленного за ним пункта плана. Экономика страны напрямую связана с обороноспособностью, которая, в свою очередь, является сегодня основным приоритетом.

Главнейшая наша задача – отстоять молодую Российскую Империю от растущей агрессии блока НАТО и других внешних и внутренних вызовов. В настоящее время главой государства подготовлена аналитическая статья «Годы великого перелома», которая будет доведена до вас в ближайшее время. Так, мне подсказывают, что перерыв. Прошу вас через полчаса быть на месте, сейчас 10:50. В 11:20 продолжим.

Оратор собрал свои бумаги, сошел с кафедры и удалился за кулисы вместе с другими членами президиума. В зале зажегся свет, народ не спеша направился к выходу. Герман поднялся и, слегка покачиваясь, стал пробираться в холл. Мозг отказывался верить в услышанное. То ли остатки похмелья, то ли шок подкашивали ноги. Конечно, ему и самому приходила в голову мысль о царе, но реально обсуждать это казалось в современных условиях абсурдным.

В фойе накрытые закусками и напитками столы играли всеми цветами радуги. Разных сортов мясо, рыба, печенье, конфеты, соки, чай и кофе из плошек стремительно разбирались и сразу пополнялись быстрыми официантами. Люди с аппетитом, но молча кушали, окружив круглые столики. В зале играла негромкая музыка. Герман, не различая лиц, налил чашку кофе и устроился у окна. Необходимо как-то прийти в себя, определить свое отношение к новой политике государства, найти в ней свое место. Вся его сущность протестовала против восстановления монархии в любом виде. Он был против, категорически не согласен. Считал такой процесс огромным шагом назад в эпоху тирании, полного беззакония и тоталитаризма. Следовало немедленно покинуть зал и устраниться, а еще лучше – предать всю полученную информацию гласности, попытаться сорвать мракобесные планы. Однако как потом жить? На что? А присяга?

 
                                         3
 

Участники совещания стали возвращаться в зал. В первом ряду ближе к середине Герман заметил Снегирева, о котором сразу забыл. Начинался второй акт мистерии, которую обязательно следовало досмотреть. Он не торопясь прошел к своему креслу, медленно сел и закрыл глаза. Свет снова приглушили, и Герман услышал размеренную речь. С легким кавказским акцентом говорил уже другой мужчина из президиума:

– Благодарю вас за пунктуальность! Никто не опоздал. Итак, продолжим.

Следующий вопрос: что у нас будет с административным делением? Административное деление Империи предполагается сделать на основе губерний, во главе которых будут поставлены назначенные Императором генерал-губернаторы, которые одновременно будут и командующими войсками своих губерний, с подчинением по военной линии командующим округам. Отсюда вывод: военные округа, в свою очередь, придут на смену нынешним федеральным округам. Конечно, генерал-губернаторов необходимо контролировать.

Как же будет организован контроль? Для особого контроля за чиновниками из состава МВД выводится Управление по борьбе с коррупцией, переименовывается в Тайную канцелярию и вводится в подчинение лично Канцлеру Империи, который и будет отвечать перед Императором за все вскрытые органами следствия и средствами массовой информации факты воровства среди чиновников и конфликта интересов. Мы обеспечим наших работников всеми необходимыми правами и средствами.

Чем контроль будет обеспечен? В целях повышения эффективности работы Тайная канцелярия сможет проводить все необходимые следственные мероприятия вплоть до провокаций чиновников, слежки, прослушки и, в случае особо крупных махинаций, пыток.

Что послужит основанием для данной работы? Следует внести серьезные изменения в Уголовный кодекс, в частности в зависимости от ранга чиновника предполагается ввести специальные повышающие коэффициенты наказания. От полутора до пяти. Для расчета предложена совсем простая и понятная методика.

Как будем считать? Просто! Когда максимальный предусмотренный срок за преступление, скажем, три года, для чиновника высшей категории применяется коэффициент пять, и срок составит пятнадцать лет. Одним из первых своих указов Император отменит мораторий на смертную казнь, и если вычисленный срок заключения превысит сто пять лет, это автоматически будет считаться смертной казнью. В зависимости от тяжести содеянного предполагается разработать несколько способов приведения в исполнение, – Герману показалось, что оратор облизнулся. – Это могут быть гуманные – применение яда, электричества, расстрел – и более жесткие методы: колесование и отрубание членов. Имеется в виду – ноги, руки и голова. Для получения от данных действий более широкого пропагандистского эффекта, возможно, некоторые мероприятия такого рода будут проводиться публично, выкладываться в Интернет, распространяться в соцсетях, тиражироваться на компакт-дисках и демонстрироваться перед показом кинофильмов на манер советских киножурналов типа «Фитиля». Данная инициатива пока в разработке, скорее всего, по ней будет проведено всенародное голосование. Планируется создать информационный портал «казни.рф» на нескольких языках Российской Империи. В частности, там сделают техническую возможность сообщать о фактах коррупции даже анонимно. Все обращения будут рассмотрены и проверены. По каждому сообщению планируется размещать информацию о ходе расследования и примененном наказании. Само собой, там же можно будет увидеть и сами казни в HD-качестве с использование 3D-эффекта.

Герману казалось, что присутствующие в зале перестали дышать. Тишина воцарилась оглушительная. Выступающий продолжал сам себя спрашивать и сам отвечать:

– Будут создаваться новые элиты, преданные исключительно созиданию Империи, а не собственному кошельку. Как? Предусматривается введение института дворянства. Здесь все будет традиционно. Графы, князья, великие князья, бароны и так далее. В зависимости от заслуг титулы сделают наследственными и ненаследуемыми. Поводом для введения во дворянство предполагается вручение ордена определенной категории, законодательно титул закрепляется указом Государя. Соответственно, в настоящее время готовится Кодекс чести дворянина, перечень привилегий и льгот, например пятидесятипроцентная скидка на оплату коммунальных услуг, бесплатный проезд в метро, – он на секунду взял стакан с водой, потом, видимо, понял, что стакан остался от предыдущего выступающего, слегка поморщился и поставил на место. – Теперь перейдем к экономике.

В течение первой пятилетки планируется полный отказ от иностранной валюты, даже в качестве эквивалента, так называемого «у. е.». Сейчас уже разрабатывается план введения золотого червонца, привязанного к международной цене на золото. Это будет золотая монета, запущенная в оборот. Всю валюту, вырученную за внешнеторговые операции, предприниматели будут сдавать государству по соответствующему курсу к червонцу. Разрешение на приобретение валюты и разрешение на ее использование для международных расчетов планируется давать только после детального исследования вопроса с точки зрения невозможности приобретения аналога искомой продукции в нашей стране.

Отсюда важнейшая задача Империи: импортозамещение. Вопросы импортозамещения сегодня являются приоритетными и в обоснованиях не нуждаются. Государство в рамках программы первой пятилетки выделит значительные средства на приобретение необходимого зарубежного оборудования для производства следующих видов продукции. Это автомобили, бытовая электроника – смартфоны, телевизоры, холодильники и так далее, тяжелая строительная техника, высокотехнологичное медицинское оборудование, оборудование для добычи нефти и газа в труднодоступных местах. Под данные цели планируется создание госкорпораций, которые в дальнейшем предполагается дробить и приватизировать.

Понятно, что при первых производственных сериях, которые, разумеется, будут недостаточно большими, цена экземпляра продукции получится высокой и неконкурентной. Только с выходом на большие серии такая продукция по цене и качеству сможет конкурировать с зарубежными аналогами. Чтобы преодолеть это, так сказать, «трение покоя», для покупателей первых образцов предусматриваются субсидии, снижающие цену до конкурентного уровня.

Он оглядел зал, словно пытаясь удостовериться, что все всё понимают.

– Теперь перейдем к международной политике. Российская Империя станет преемницей миролюбивой политики Российской Федерации. Как и прежде, все решения будут основываться на четком соблюдении устава ООН, других международных соглашений. Мы готовы заявить о неприсоединении новых территорий к Империи в течение ближайших ста лет, даже в случае обращений правительств других стран или проведенных референдумов. Вместе с тем мы будем и дальше последовательно отстаивать наши интересы по всему миру, если потребуется – и силой оружия. Так, ага! Сейчас объявляется обеденный перерыв. Прошу всех собраться к четырнадцати часам. Благодарю вас.

 
                                      ***
 

Герман быстро отобедал и поднялся в свой номер. Из окна люкса, в который поселили Талинского, открывался замечательный вид на море, которое куполом уходило за горизонт, сливаясь там с чистым жарким небом. Огромное окно занимало проем от потолка до пола. В правой его части виднелись здания Сочинского морского порта. Город утопал в зелени, по набережной прогуливались казавшиеся с высоты муравьями праздные человечки.

До продолжения совещания оставался еще час, который хотелось провести в постели перед телевизором. Он разделся и лег, намереваясь сперва позвонить в Москву Тане, потом прокрутить в голове полученную информацию, запомнить ее и осмыслить. Одновременно с отрицанием он смутно предчувствовал какой-то шанс на изменение существующего своего положения. Как всегда, когда он получал неожиданную информацию или сложную задачу, его мелко трясло от волнения. В таких случаях он испытывал острое желание куда-то бежать или что-то предпринимать, будучи не в состоянии находиться на одном месте без дела.

Вот уже скоро год, как он ощущал себя попавшим в бурную горную реку, течение которой крутило его и вертело, несло вперед, не давая секунды на отдых и осмысление. Все, что он мог делать, – это изо всех сил грести, чтобы не утонуть или не налететь на камень, дерево и так далее. От понимания собственного бессилия, неспособности управлять хоть сколько-нибудь своей судьбой Герман испытывал постоянную тревогу и неудовлетворенность. Как-никак, но раньше он сам решал, куда идти и чем заниматься. Постоянное угнетенное состояние исправлялось только в день перечисления зарплаты, когда он видел счастливые глаза Тани и чувствовал себя настоящим мужчиной. Весь этот год ему хотелось как-то проявиться, взять ситуацию на работе под контроль, отделиться от потока и плыть в нем, но по собственному маршруту. Душа его бунтовала и требовала шанса.

На прикроватной тумбочке зазвонил внутренний телефон.

– Добрый день, Герман Сергеевич, это Оля.

– Да, Ольга Александровна, слушаю, – безразлично ответил Герман. – У вас всё нормально?

– Конечно. Я у себя в номере. Разрешите зайти к вам на минутку? Обстановку доложить.

– По телефону нельзя?

– Герман Сергеевич! – в ее голосе проскользнуло возмущение.

– Ну хорошо, заходите.

Он надел в ванной отельный халат, открыл входную дверь и снова лег на кровать. Некстати Ольга вторгается в его субпространство, но отказать ей казалось невежливым. Вообще, он решил прекратить эту отвратительную связь, даже успел убедить себя, что ничего и не было. Тем более он мало что помнил, хотя при желании смог бы вспомнить почти все. Послышался легкий короткий стук в дверь, и через недолгую паузу из прихожей показалась Ольга. Она не вошла в спальню целиком, остановилась, наполовину скрытая шкафом, и уставилась молча на Германа. Герман молча глядел на нее. Ее большие черные глаза искрились внутренним весельем; темное платье выглядело нарядным, но строгим; макияж сдержанным; кроме маленьких сережек и колечка, украшений не было видно. Такой красивой он ее никогда еще не видел. Постояв так около минуты, она скрылась за углом. Донеслось тихое шуршание, открылась и закрылась дверь, щелкнул замок входной двери, звуки смолкли. Наверное, ушла. Разочарованный, Герман закрыл глаза и откинул голову на подушку. Он хотел бы еще смотреть на нее, представляя однажды исследованные, но теперь скрытые под платьем подробности ее телосложения. Скрипнули пружины кровати, он открыл глаза. Ольга стояла совсем рядом, поставив одно колено на край кровати и слегка наклонившись над ним. Она не уходила, а закрыла дверь и притаилась. Она его разыграла. На ней ничего не было надето кроме тонкой полупрозрачной розовой полоски на бедрах с глупой малиновой бабочкой впереди. Он поднял руки и принял то, что само в них просилось. Кожей рук он ощутил нежную упругую мягкость, заполнившую ладони, это казалось очень похожим на счастье.

 
                                       ***
 

– Завтра после обеда я уезжаю, – через тридцать минут сообщила Ольга, держа в опущенной руке единственную часть своего гардероба. – Мое совещание закончится в двенадцать дня, а поезд будет около шести вечера. Надеюсь, мы успеем пообедать. Успеем? Герман Сергеевич, не умирайте!

 
                                        4
 

Его щеки пылали подозрительным румянцем, как у девушки, и Герману казалось, что все видят это и понимают причину такого неприличного свечения. Ему не хватило времени даже на душ, и теперь он улавливал идущий от него запах ее духов. Хотелось пить.

Свет в зале снова приглушили, публика затихла, и на освещенную кафедру взошел следующий выступающий. Предыдущие двое заняли свои места за столом на сцене.

– Следующий аспект нашего совещания, – прозвучал с потолка резкий скрипучий голос, – борьба с уличной преступностью и проявлениями экстремизма. В связи с активным развитием направления видеонаблюдения и открывающимися возможностями программного обеспечения по автоматической идентификации объектов, попавших на запись видеорегистраторов, планируется ввести присвоение индивидуальных номерных кодов для граждан.

Предполагается такой порядок. Граждане по достижении четырнадцати лет при получении гражданского паспорта в обязательном порядке дактилоскопируются с присвоением уникального кода, состоящего из комбинации букв латинского алфавита и цифр. Информация заносится в электронную базу вместе с фотографией гражданина, само собой при принятии обязательных мер по защите персональных данных. Начиная с этого момента каждый человек обязан носить на одежде данный ему номер на видном месте. На груди, спине и рукавах. По аналогии с автомобилем. В этом случае камеры смогут оперативно передать информацию следственным органам о лицах, причастных или присутствовавших при совершении преступления. Главным образом это вводится в качестве меры по противодействию терроризму. Народ нас поймет!