Текст книги "Анализ массовых манипуляций в России. Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход"

В системе власти вы найдете все те же компоненты: и следы советизма – сколько угодно, и следы западнизма – выборы (президенты приходят к власти не по наследству – об этом в последнее время поговаривают, что было бы желательно, – а все-таки как-то выбираются, пусть выборы и липовые).

В итоге сложился такой социальный ублюдок, какого, по-моему, в истории человечества еще никогда не было. И его еще придется долго изучать.

Возникает следующий вопрос. Вот вы говорите «ублюдок» – жизнеспособен он или нет, эффективен он или нет? Надо различать два вопроса.

Может ли он выжить? Может. И может просуществовать сколько угодно. Романовская монархия была таким же социальным ублюдком. Триста лет просуществовала.

В наше время, если взять просто биологическое измерение, больные люди живут до девяноста и больше лет. Суслов, секретарь по идеологии, дожил до девяноста лет, притом что с детства болел туберкулезом. И у социальных организмов так же.

Подавляющее большинство социальных организаций, социальных схем в современном мире – это социальные ублюдки. Мы вообще живем в такой интересный период, когда во многих странах происходит гибридизация и возникают такого рода чудовища.

Я назвал однажды постсоветскую систему выражением «рогатый заяц»: мы с дочерью ходили в охотничий музей, и там есть разные чудовища, сделанные из охотничьих трофеев; в том числе там был заяц с оленьими рогами и копытами.

Он может существовать настолько долго, насколько ему позволят существовать те, кто управляет современной историей, кто планирует эволюционные процессы. Если сочтут сильные мира сего, что в этом мире есть что-то нехорошее, что это надо убрать, поломать те или иные рожки, это сделают, причем в кратчайшие сроки.

Другое дело, насколько эта социальная система эффективна с точки зрения задач большого исторического значения и интересов страны. С этой точки зрения я могу вам сказать следующее: эта социальная система специально сконструирована с таким расчетом, чтобы не дать России подняться и стать великой исторической державой, не допустить этого. Вот с этой задачей наша социальная система справляется прекрасно и будет справляться. Будущее нашей страны с такой социальной системой нетрудно предсказать.

Мы живем в XXI веке. Чтобы в этом веке страна выжила как социально значимое большое явление, достаточно суверенное, она должна иметь достаточно большое количество людей. Население же России сокращается, особенно русское население, которое составляет ядро страны и способно к эволюционному прогрессу. Это не мои расчеты, эти расчеты делают западные исследователи: к середине века число русского населения может сократиться до 50 миллионов, а то и того меньше. С таким человеческим материалом страна не может сохранить независимость и остаться суверенным государством. Это невозможно по социальным законам. Не случайно поэтому, что страны Западной Европы сегодня стремятся интегрироваться: ни Франция, ни Италия, ни Германия по отдельности не способны сохранить свой суверенитет в современном мире.

Чтобы страна выстояла и стала социально значимым явлением, необходима определенная идеология. С православной идеологией, с религиозной идеологией, с какими-то обломками западных и сектантских идей и такого прочего сохранить и поднять страну невозможно ни в коем случае.

Это важнейший фактор, я обращаю на него ваше внимание. Если сформируются благоприятные условия, можно за один год построить систему власти такого уровня, какая была в Советском Союзе. Экономику можно исправить за пять-шесть, максимум за десять лет. Чтобы исправить интеллектуальное состояние, в котором сейчас находится страна, психологическое и моральное состояние, на это нужно несколько поколений. На это нужны десятки лет.

Надо выработать новую идеологию, нужно ее каким-то образом пропагандировать, нужно менять систему образования, ведь она тоже разрушена.

Я приведу вам очень яркий пример. Чтобы страна в современных условиях могла обеспечивать себя питанием, одеждой, жильем, защищать себя от нападений внешних врагов, поддерживать внутренний порядок, она должна производить как минимум сто тысяч предметов – всяких инструментов, деталей и так далее – высокой технологии. Всего производится таких продуктов материальной культуры миллионы.

Чтобы эти сто тысяч производить самостоятельно, в стране должно быть как минимум десять тысяч типов профессий. А каждая профессия – это тысячи и миллионы людей. Чтобы такие ресурсы создавать, нужна система образования.

Советская система образования эти потребности покрывала полностью. Нынешняя система образования, в ее разрушенном состоянии, уже не способна покрывать даже одну десятую тех потребностей, о которых я вам говорил. Так что вы можете судить о том, в какую ситуацию нас ввергли перестройщики, а затем реформаторы.

Меня обвиняют всегда в чрезмерном пессимизме или же говорят, что критиковать умеет всякий, а вы скажите что-нибудь позитивное. Я, между прочим, не критикую. Я даже слова не сказал о том, что плохо и что хорошо. Я вам говорю только факты и объективные закономерности, а как к ним относиться – это другое дело. И потом, я всегда давал советы в высшей степени практические.

Приведу вам один пример. Когда Горбачев уже развернулся, началась перестройка, я тогда опубликовал книгу «Горбачевизм», затем «Катастройка» – я ввел этот термин буквально через год после того, как, по западному выражению, они провели своего человека на русский престол. Мне тогда задавали вопрос: «Вы критикуете, а что позитивное вы можете предложить?»

Уж позитивнее не придумаешь. Предложение было такое: надо этих людей – Горбачева, Ельцина, Шеварднадзе и так далее – повесить в двадцать четыре часа как предателей. Китайцы потом извлекли урок и завоевали себе по крайней мере пятьдесят лет спокойной жизни. И вы будете иметь как минимум двадцать пять на преодоление кризиса и так далее. В какой-то газете, кажется, в «Известиях», была статья – «Философ-вешатель». Я-то еще никого не повесил, а меня уже, как какого-то царского чиновника, назвали вешателем.

Другой пример: 1993 год, октябрь. Речь шла о ликвидации остатка советизма в верховной власти, который сконцентрировали в одном месте. Они отказались переехать в Новосибирск, где с ними невозможно было бы справиться. Опять-таки, позитивный совет. Силы тех, которые громили остатки советизма, были ничтожными. Если бы на улицы вышли хотя бы двадцать тысяч простых обывателей, они могли бы босыми ногами втоптать в грязь Ельцина и всю эту банду. Без всякого оружия. Не сделали этого.

Когда Путин пришел к власти, у него был шанс – когда я писал об этом статью, я назвал ее «Последний шанс». Кстати, Запад с этим примирился бы, на Западе ждали, что он это сделает. Очень простой шанс: пересмотреть результаты приватизации. Что он сделал? Он сказал: «Результаты приватизации пересматриваться не будут».

Полностью национализировать все, что имеет стратегическое государственное значение: землю, ресурсы, электростанции. Этого не было сделано.

Все это чисто практические предложения.

Сейчас тоже передо мной встает вопрос. Время упущено, слишком далеко зашло гниение, нарушение. Что-то позитивное можно делать: теперь мы, Россия, русские люди, которые заинтересованы в сохранении своего народа и в сохранении страны, все это можем сделать только одним путем.

Прежде всего понять, что произошло. Почему произошло, как произошло. Что получилось и что ждет нашу страну. Понять с беспощадной ясностью. Тут нужно начинать с нуля. Основой нашей социальной организации сегодня – так бывает не всегда – становится фактор понимания, грубо говоря, фактор идеологический.

И это вполне позитивное предложение. Но вот опять: люди не вышли, Горбачева, Яковлева и Шеварднадзе не повесили. То же и сегодня. Ведь, казалось бы, люди должны быть заинтересованы в том, чтобы понимать реальность.

Я десятки лет работал в этом направлении, думаю, что я достаточно много сделал, но возможности доводить результаты моих исследований до моих соотечественников близки к нулю, они ничтожны. А тут, на этом пути, можно современными средствами быстро создать приличную систему власти, экономику. Но чтобы сделать мозги людей адекватными условиям двадцать первого века, нужно покончить с системой оглупления, которая сейчас стала тотальной. Буквально происходит тотальное помутнение умов. Необходимо разрабатывать фактор понимания, учить людей пониманию реальности. От этого зависит все».

В прослеживании влияния идеологии на массы следует обратить внимание, что в контексте идеологической обработки манипулирование массами занимает практически ключевое положение. Можно даже сказать, что любая идеология строится на манипулировании массовым сознанием. Причем уже от эффективности данного манипулирования зависит управление той или иной страной группой людей, пришедших к власти. И можно отметить некую удивительную деталь. По сути, в любое время к идеологии допускались весьма грамотные специалисты, которые не только могли управлять идеологической машиной, но и каждый из них привносил в дело управления что-то свое (Суслов – при развитом социализме, Розенберг и Геббельс (первый отвечал за идеологию, второй за пропаганду) – в расцвет 3-го рейха, Джордж Кеннан – главный идеолог «холодной войны» со стороны США и проч.). Эти люди значительно отличались от большинства остальных великих людей по своему интеллекту и интуитивному развитию сознания. Когда многое, что еще не было применено в практике (а значит, еще не было получено валидности), уже использовалось ими. Сначала на свой страх и риск. А позже оказывалось, что это начинало приносить более чем эффективные результаты.

По сути, идеология базируется на некой иллюзорной действительности, которую манипуляторы стараются представить индивидам (массам) самой настоящей реальностью. Причем основано подобное желание манипуляторов на достижении некоего программирования сознания (сначала подсознания) и базируется на различных схемах, знаках, стереотипах, архетипах и проч. Да и действовать идеологическая установка должна всегда, безошибочно и наверняка. Что, впрочем, обычно и происходит. А одураченные люди, не догадываясь, что ими манипулируют, пляшут под сурдинку. Что опять же означает, что та или иная идеологическая установка удалась.

Однако если смотреть несколько масштабнее, мы должны говорить о том, что, по сути, идеология неким таинственным образом должна формировать у масс определенные ориентиры на достижение какой-то своей, быть может, даже отличной от существующей ранее, реальности. А уже для осуществления подобного необходимо, чтобы какая-то значительная (или хотя бы определенная) часть индивидов начала думать примерно одинаково. В таком случае создается некое особое энергетическое поле сфокусированности мысли. Своего рода определенное пространство, база, полигон, плацдарм. От чего в последующем можно будет отталкиваться – как для формирования установки в умах других сограждан, так и для разработки каких-либо новых идеологических установок, направленных в конечном итоге на достижение целей, присущих манипуляторам (идеологам).

Следует обратить особое внимание на важность для любой страны, для ее целостности и величия – идеологии. Причем чем больше имперские амбиции такой страны, тем должна быть качественнее построена идеологическая обработка граждан (масс, индивидов). И необходимо это в первую очередь потому, что индивиды сами по себе нуждаются в опеке со стороны более сильной особи (в роли подобной в данном случае выступает государство). И даже продолжая существовать в некоем разрозненном порядке, даже наиболее самостоятельные и интеллектуально-развитые индивиды все равно, в общем и целом, уступают всеобщему подчинению. В ином случае они оказываются отброшенными на ряд ступенек социальной лестницы и в лучшем случае заканчивают жизнь полумаргинальным способом существования, в худшем – вымирают. И все потому, что уже в их подсознании изначально заложена архетипическая модель принадлежности к социуму, цивилизации, к следованию законам этой цивилизации (социума). И желание одиночества уже как бы означает то, что такой индивид выпадает из мира, в котором, собственно, и возможно проявление и применение его способностей, знаний и проч.

Причем если идеологическая машина дает сбой, это уже грозит одной из самых величайших катастроф, потому как население такой страны оказывается отброшенным назад, после чего должны затрачиваться поистине феноменальные усилия, чтобы возвратиться к прежним рамкам и границам достигнутого ранее влияния на массы.

А. А. Зиновьев в книге «Русская трагедия» («Гибель утопии»), отмечая, что когда после начавшегося с перестройкой предательства народа нашей стране нанесли непоправимый урон, некогда самая великая идеология мира, идеология Советского Союза, оказалась фактически уничтожена. «…Наиболее жестоко обошлись с советской идеологической сферой, – пишет д. ф. н., проф. Зиновьев[102]102
  www.ideology.ru


[Закрыть]. – На место обещанного реформаторами освобождения от тирании марксизма-ленинизма в Россию устремились потоки западной идеологии, началась поощряемая властями реанимация православия, стали расцветать всякого рода секты и шарлатанские учения, была отброшена и дезорганизована немарксистская часть советской идеологии, включая философию, социальные учения, этику, эстетику. Наступило состояние, в отношении к которому слово «беспредел» уместно с неменьшими основаниями, чем в отношении к прочим аспектам социальной организации страны.

Утопающим в трясине идеологического беспредела россиянам с высот политической и идеологической «элиты» время от времени бросаются соломинки и даже порою целые охапки соломы, ухватившись за которые россияне вроде бы должны обрести идейную ориентацию в постсоветском идейном пространстве. Это делается по трем основным линиям, по каким вообще формируется постсоветская социальная организация России – по линиям советизма, западнизма и национально-русского фундаментализма.

Хотя советская идеология разрушена и всячески очерняется, от нее осталось достаточно значительное наследие. Оно сохраняется не только потому, что его невозможно истребить в течение короткого времени, но и потому, что оно преднамеренно сохраняется и даже подкармливается из самых различных соображений. Нет надобности обосновывать это утверждение. Читатель сам может видеть это в телевидении, кино, театрах, газетах, на выставках, юбилеях и прочих общественных мероприятиях. Хозяева новой России всячески стремятся создать видимость, будто продолжается некий «нормальный» ход жизни, будто отброшены лишь некие ужасы коммунизма, а все ценное живет как ни в чем не бывало».

Допускают подобный обман, на наш взгляд, власти намеренно. Ведь народом становится значительно легче управлять, если не вызывать в его душе излишнего озлобления. А еще лучше, обманом вторгнувшись в зону его восприятия и анализа действительности, в его психику, навязать тем самым ему уже свою установку, сдобренную самым дорогим, что есть у большинства, – советским прошлым. Тем прошлым, когда каждый житель страны гарантированно знал, что у него есть будущее. Что после окончания профессионального учебного заведения он получит распределение на работу, квартиру, бесплатную медицину и проч. То, что в процессе нынешних времен у народа всяческим образом отнимают, а фактически уже и отняли.

«Одно из самых страшных (если не самое страшное) последствий антикоммунистического переворота в горбачевско-ельцинские годы – идеологическая деградация России, – пишет проф. Зиновьев[103]103
  www.zinoviev.ru


[Закрыть]. – Из самой просвещенной страны с самым высоким уровнем гражданской (нерелигиозной) идеологии Россия в поразительно малый (с исторической точки зрения) срок превратилась в страну идеологического беспредела и религиозного умопомрачения, сопоставимого с таковым в исламских странах. Это беспрецедентное историческое падение России стремятся изобразить как освобождение от гнета коммунистической идеологии, как проявление свободного волеизлияния народа, как духовное прозрение и возрождение народа и т. п. Это не просто заблуждение – это составная часть умышленной тотальной фальсификации истории и умышленного оболванивания российского населения, которое было заранее спланировано стратегами «холодной войны» уже в самом начале ее как средство именно духовного разложения советского народа…».

По сути, согласимся с Зиновьевым, сейчас идет война Запада с Россией, причем война эта началась, как мы помним, давно, еще в момент образования советского государства. И мало кто обращает внимание на такие качества русских, как недостаточная самоорганизация, низкий уровень национальной солидарности, покорность перед властью и низкопоклонничество перед Западом, фактически сейчас уже можно говорить, вслед за Зиновьевым, что русский народ так и не сумел до конца воспользоваться теми возможностями, которые предоставлял советский строй. А когда наступила перестройка – сам же стал и добивать некогда великую страну. Фактически предав ее вслед за генеральным секретарем Горбачевым. Но сейчас Горбачев осознал свою ошибку и покаялся перед всем народом, что был тогда неправ. Но ведь уже поздно. Уже нет великой державы. Как уже фактически не осталось и тех старых большевиков, на плечах которых, собственно, и держалась Россия.

Причем основное падение нашей страны началось после исчезновения идеологии. Народ фактически бросили посреди пустыни, не объяснив, куда ему следует идти. Предположим, он и раньше не знал куда. Но рядом с ним все время шли, ему показывали, вели за руку, везде висели знаки и таблички с разъяснениями. А потом их вдруг резко убрали. Мотивируя, что тот путь, куда шли раньше, та цель, к которой все время уверенно приближались ошибочна, неверна. В итоге – в душах людей хаос и анархия. И подсознательное стремление прибиться к любому берегу, где им будут рады (отсюда развитие сект, всяких целителей, астрологов и прочих шарлатанов на постсоветском пространстве).

«В России предпринимаются отдельные разрозненные попытки (в большинстве кустарные) выработать идеологию, адекватную современным условиям и требованиям, – пишет проф. Зиновьев[104]104
  www.zinoviev.ru


[Закрыть]. – Идеологию светскую (нерелигиозную) и ненационалистическую, опирающуюся на научные исследования современной реальности. Но они имеют ничтожно мало шансов пробиться к известности и признанию, если даже они достигнут высочайшего интеллектуального уровня. Почему? Дело в том, что огромное число людей, оккупирующих идеосферу и живущих за ее счет, сделают все от них зависящее, чтобы помешать этому. Нужны усилия многих людей и длительное время, чтобы преодолеть это препятствие. А чтобы это учение приобрело статус массовой признанной идеологии, нужны силы, способные придать ему социальный авторитет (например – высшая власть). Но и этого мало. Идеи сами собой в головы людей не заползают, какими бы они хорошими ни были. Для этого нужно множество людей, которые должны профессионально заниматься этим делом. Они должны быть организованы в целое – должен сложиться идеологический механизм. Такой механизм имеет церковь. Такой механизм существовал в советские годы в распоряжении «Кремля». Если даже и это препятствие будет преодолено, предстоит длительная борьба за «души» россиян. При этом придется иметь дело с силами, противодействующими распространению этого учения и принятию его массами, в их числе – с невосприимчивостью самих масс, с религиозными организациями, заинтересованными в сохранении масс в состоянии мракобесия, со СМИ, с огромной силой навязывающими россиянам западную идеологию.

В современной России никаких условий и мало-мальски серьезных сил для преодоления этих препятствий просто нет. Высшая власть поддерживает православную церковь почти как государственную, а прочие политические силы (включая коммунистов) заигрывают с нею. Шансы на создание признанного нерелигиозного учения, превосходящего все прочие идеологические учения, и на создание конкурентоспособного механизма его распространения и вбивания в головы масс россиян близки к нулю.

Что же остается? Существующий идеологический беспредел, который со временем может быть истолкован как западный плюрализм на российской почве. Усиление православия. Тоска по всесильной «национальной идее». Конъюнктурные лозунги вроде призыва сплотиться перед лицом мирового терроризма. Пустословие партийных программ, обещающих бороться за все хорошее против всего плохого. Эпоха, когда умами и чувствами россиян владели идеи глобального и эпохального масштаба, безвозвратно ушла в прошлое. Эпоха осужденная и оплеванная неблагодарными потомками, но не понятая в ее трагическом величии».

По сути, идеологическая обработка населения базируется на подмене ложными, искаженными образами настоящей действительности. При этом должна быть весьма развита элементарная, даже можно сказать, патологическая, ложь. Когда ученые или другие авторитетные люди намеренно искажают факты. Причем, как говорил Геббельс, чем явнее ложь – тем легче в нее поверить. Ну и при этом, разумеется, говорить (даже не говорить – а убеждать) надо с огромнейшей уверенностью, так, чтобы у слушателей не осталось и тени сомнений, что где-то скрыт обман. И любой обман выдавать за самую настоящую правду.

Причем чем искреннее это будут преподносить манипуляторы, тем действительно легче поверить. И верят. Большинство жителей нашей страны верят любой информации из официальных источников. И это притом, что на самом деле давно уже можно провести некую параллель между официальной информацией и действительной правдой. И большинство того, что преподносится нам официально, с расчетом, – информация для всех, – это неправда, ложь, замаскированная определенным процентом настоящей правды. (Потому как если вы решили кого-то обмануть, то должны знать, что в преподносимой вами информации обязательно должен содержаться определенный процент правды. Обязательно. Пусть он будет и не очень значителен. Это один из законов, принятых в манипулировании.)

Благодаря идеологической обработке населения власти не только получают, но и удерживают лидерство в стране. Причем тут еще важно сохранение одного правила. Идеолог всегда должен находиться в тени. Связано это с той архетипической установкой, благодаря которой мы знаем, что в нашем бессознательном находится та информация, которая пришла к нам из глубины веков, от наших предков. И при определенных условиях мы можем извлекать из подсознания эту информацию, управлять ею. Употреблять на благо или для решения каких-то своих целей и задач.

Иными словами, так устроена наша психика, что вне зависимости от эпох и цивилизации душа индивида сохраняет все атрибуты психики дикаря. Дикаря, верящего в некие сверхъестественные силы и поклоняющегося им. Вспомним одну из теорий происхождения религии. Были люди. Вокруг этих людей была природа. Люди были сами по себе невежественные. Они только познавали мир, поклоняясь стихиям. Придумывали себе различные божества, отождествлявшие силу и неизведанность природных явлений. Постепенно они стали поклоняться этим божествам. Появился Бог солнца (Ра – в египетской мифологии) и проч. И так получилось, что, несмотря на то, что прошли столетия и даже тысячелетия, психика индивидов все так же осталась подвержена поклонению чему-то таинственному, тому, чему они не могут найти объяснения. Поэтому и идеологическая обработка должна происходить ненавязчиво и незаметно для людей. А сами идеологи – оставаться в тени. И тогда даже самые рьяные и настойчивые апологеты научного подхода нет-нет и поверят в некую тайну, информацию, проецирующуюся на них. Хотя бы уже потому, что этой информации наверняка (и в первую очередь) поверит основная масса индивидов. И тогда уже они поведут других за собой. Ведь известно, что индивидам свойственно объединяться в группу (массу, стаю). В толпе легче оставаться безнаказанным за свои проступки. Легче реализовывать свои скрытые желания. Так же как толпой и легче управлять. Quod erat demonstrandum (Что и требовалось доказать).