Текст книги "Забытый роман"

Он просто хотел продемонстрировать свою сексуальную силу и превосходство, увидеть, как Мелисса расслабится, как будет жаждать его прикосновений. Он преуспел. Настало время оборвать поцелуй, но король вдруг осознал, что не может отстраниться. Ее аромат окутывал его и сводил с ума, он чувствовал, как подкашиваются ноги. Почему он так реагирует на Мелиссу? В ней же нет ничего особенного. Да, она, несомненно, красива, но вокруг полно других прекрасных женщин, роскошно одетых и хорошо воспитанных, дам из богатейших и древнейших аристократических семейств Европы, а он готов пасть перед этой вульгарной служащей! Но Казимиро не мог остановиться. Эта старая, растянутая, смешная майка, влажные волосы, зеленые глаза будоражили его воображение, пробуждали туманные воспоминания о коротком, но ярком мгновении. Будто кусочек прошлого пробился сквозь завесу тьмы его разума, яркий луч, которым и была Мелисса.

– О! – выдохнула она, понимая, что должна оттолкнуть Казимиро. Но как ее истосковавшееся по любви тело могло его остановить, ведь он дарил ей незабываемое наслаждение? Проводя пальцами по его густым волосам, она нащупала тонкую вздутую полосу, которая шла зигзагом от уха до темени. – Казимиро! – Она прошептала его имя как молитву, как заклинание.

Сколько счастья он подарил ей за те несколько дней, канувших в небытие. Теперь перед ней предстал совсем другой человек. Жесткий, властный и самоуверенный король Заффиринтоса заменил того теплого и нежного любовника, чьи глаза горели пламенем страсти… Конечно, между ними не могло вспыхнуть более глубокое чувство – слишком велико было расстояние, разделявшее их. По крайней мере, король не потерял бы разум из-за женщины из простого сословия. Любовь зародилась только у нее, у глупой Мелиссы, все это время питавшей пустые надежды на счастье.

Казимиро разозлился. Тихие стоны Мелиссы возбудили его, и он неловко сорвал с нее майку, а она его не остановила.

Казимиро вздрогнул от блаженства, когда его рука заскользила по ее прекрасному нагому телу.

– Ты хороша, – прошептал он, оторвавшись от ее губ. «Слишком хороша», – подумал он, когда желание раздеться и овладеть ею зажгло в его крови первобытное пламя.

– И ты тоже, – ответила она также шепотом.

Мелиссе хотелось, чтобы Казимиро продолжал целовать ее.

– Я хочу тебя, – прорычал он.

– И я… Я хочу тебя, – робко ответила она.

Их тела жаждали соединения. Король осознавал безумие всего происходящего, но искушение достичь сладостной цели стало почти непреодолимо. Он мог овладеть Мелиссой прямо сейчас на полу или на кровати, но что будет потом?

– Нет, – решительно произнес Казимиро.

Он резко отошел от Мелиссы, заметив, как ее взгляд омрачился разочарованием. Ее рука касалась губ, грудь часто вздымалась.

Вместе с горестным сожалением Казимиро накрыла волна облегчения: он оказался достаточно сильным, чтобы продемонстрировать свою железную волю, отступить. Англичанка должна понять, с кем имеет дело.

Казимиро позволил себе несколько мгновений насладиться чувством удовлетворения оттого, что нашел в себе силы отказаться от сладостной соблазнительницы, перед которой не устоял бы ни один мужчина. Мелисса неуверенно подняла с пола свою нелепую майку, и он отвернулся, чтобы дать ей возможность привести себя в порядок, а заодно и самому собраться с мыслями.

Повернувшись через несколько мгновений, Казимиро увидел, что ее щеки были красными.

– Вы весьма свободно оказываете любезности, – проговорил Казимиро.

– Как и вы, – парировала она. – Скорее всего, вы не можете вспомнить меня потому, что знали слишком много женщин, и все они превратились в одну сплошную серую массу.

Он медленно оглядел ее с ног до головы. В его янтарных глазах вновь вспыхнул гнев.

– Как вы смеете так говорить со мной?!

– Я следую вашему примеру, – парировала Мелисса. – Почему я должна терпеть оскорбления только потому, что вы – король, а я – простая женщина? Тем более когда вы бессовестно уклоняетесь от исполнения долга.

– Бессовестно уклоняюсь от исполнения долга? – удивленно повторил Казимиро.

– А разве нет? Я только прошу вас посмотреть на Бена, и вы поймете, что он – ваш сын. Что вы теряете?

Король задумался: если выяснится, что у него есть наследник, его жизнь, его будущее изменятся самым драматическим образом. Взглянув на Мелиссу, Казимиро понял, что она так легко не откажется от своих слов. Уйди он сейчас – многие вопросы останутся без ответа, и он не сможет с легким сердцем покинуть престол.

– А если я его увижу, – произнес Казимиро, – и не поверю, что это мой ребенок, тогда вы согласитесь оставить меня в покое?

Это очередное черствое замечание глубоко ранило Мелиссу – король хотел, чтобы она оказалась лгуньей. Она понимала, что для него их роман был всего лишь интрижкой, ничего не значащей связью. Если бы речь шла только о ней, она ушла бы с гордо поднятой головой. Но это касалось и малыша, поэтому Мелисса была вынуждена принять оскорбительное условие. С другой стороны, зачем Казимиро видеть мальчика, если он полностью уверен, что Бен – не его сын? Возможно, в его памяти промелькнул лучик воспоминаний об их страстных ночах, возможно, он узнал ее губы, руки… В глубине души Мелисса не верила в то, что у короля было огромное количество партнерш, которых он не мог отличить одну от другой.

Мелисса взглянула в мрачное лицо Казимиро и вспомнила, как мгновение назад страстно ласкала его волосы. На голове была вздутая полоса… Она знала наизусть тело возлюбленного и могла бы поклясться, что шрама там раньше не было. Скорее всего, это следствие падения. Неожиданно все встало на свои места.

– Так вот почему вы не можете меня вспомнить, – вдруг сказала она.

Казимиро напрягся:

– Что вы такое несете?

– Когда вы упали с лошади, – медленно продолжила Мелисса, – вы едва не погибли. И ваш брат был принцем-регентом, пока вы лежали в коме.

– И я не хочу об этом вспоминать! – рявкнул король.

Казимиро взбесило выражение понимания и сочувствия на лице Мелиссы.

– Возможно, но прошлое всегда влияет на настоящее, не так ли? Вы сильно ударились головой. Я ничего для вас не значу, потому что вы потеряли часть своих воспоминаний. Разве я не права, Казимиро?

Глава 4

Казимиро почувствовал, как его охватывает звериная ярость.

Мелисса была уверена в своей правоте, и это придало ей сил: ее щеки горели страстью, а глаза сверкали как изумруды. Он сжал кулаки. Никто, абсолютно никто не знал, что часть его воспоминаний исчезла. Как же англичанке удалось это выяснить?

– Как вы догадались? – спросил он холодно.

Она заметила, что король ничего не отрицал.

Мелисса вдруг представила, как он лежит где-то на дороге, раненый и неподвижный. Несмотря на то что Казимиро обошелся с ней так грубо и жестоко, она все же испытывала к нему чувства.

– Этот маленький шрам… – тихо проговорила она.

Казимиро с интересом прислушался – ему стало любопытно, фальшивы ли эти эмоции в ее голосе или истинны.

– А вы умнее, чем я полагал, – произнес он, а про себя подумал: «…и, вероятно, так же хитры».

Тем не менее король испытал облегчение при мысли, что может поделиться с кем-то своим несчастьем, снять с души часть груза. Долгое время эта тайна душила его – Казимиро не находил силы рассказать все брату, а более близкого человека у него не было. Теперь появилась Мелисса, которая хотела разделить его горе.

– Значит, вы не отказываетесь взглянуть на Бена? – спросила она с надеждой в голосе.

– Нет, не отказываюсь.

Мелисса облегченно вздохнула: наконец они достигли какого-то соглашения. Внезапно ей захотелось выразить ему свою благодарность, но она удержалась и только кивнула. Какой смысл проявлять искренние чувства перед королем с ледяным сердцем – он их не оценит и не поймет.

Казимиро внимательно за ней наблюдал. Всего несколько мгновений назад он готов был уйти, гневно хлопнув дверью, и начать готовиться к поездке в Англию, чтобы поскорее увидеть ребенка и убедиться в ее лживой натуре. Но проявленная ею проницательность все изменила: Мелисса представляет опасность. Вдруг она попытается использовать свои сведения, чтобы шантажировать его?

Казимиро внимательно окинул ее взглядом: волосы, высохнув, спадали на округлые плечи мягкими волнами, соблазнительная грудь, узкая талия и длинные ноги так и манили провести по ним ладонью, познать их нежность. Он уже убедился, что на Мелиссе не было ничего, кроме ужасной майки. Его снова накрыла волна жгучего желания.

– Иди сюда, – тихо позвал он.

Мелисса растерялась. Она заметила, как помрачнело лицо Казимиро, и со страхом ждала приступа гнева. Но неожиданно вся его злость исчезла, уступив место какой-то игривости. Его губы смягчились, словно хотели показать, что готовы к поцелую, глаза потемнели от желания. Ее сердце учащенно забилось.

– Зачем? – спросила она.

– Давай не будем играть в эти игры. Ты прекрасно знаешь зачем.

– Но вы только что…

– Оттолкнул тебя?

– Да.

– Возможно, я осознал, как глупо себя повел. Или моему телу нужно было время, и теперь оно протестует очень громко и яростно. Ты же знаешь, мы не всегда понимаем сразу, что именно нам нужно. – Казимиро пожал плечами. – Иди сюда, Мелисса.

– Нет, – ответила она.

– Нет? Ты отказываешь своему королю?

– Вы не мой король. И, да, я вам отказываю.

– Почему?

– Потому что… – «Потому что ты уже отнял у меня здравый смысл. Потому что ты можешь разбить мое сердце на тысячи осколков». – Потому что я здесь, чтобы говорить о моем сыне, а остальное неуместно.

– Неуместно? – Казимиро удивленно приподнял бровь. – Ты думаешь, существуют какие-то определенные правила касательно нашей необычной ситуации? – спросил он резко. Забавно, но ее слова еще больше распалили его. Ни одна женщина ему не отказывала, не смела отказать. – В таком случае я сам должен подойти к тебе, моя прелесть.

Глаза Мелиссы тревожно расширились, и она ничего не могла поделать со смятением, вспыхнувшим в душе, когда Казимиро приблизился к ней с грацией хищника. Он был настолько великолепен, что у нее перехватило дыхание.

– Не надо, – прошептала она.

– Не надо – что? Скажи прямо. – Его губы растянулись в странной улыбке, которая вызвала у Мелиссы болезненные воспоминания о том горько-сладком времени, наполненном лаской и невыносимой жаждой, когда они желали друг друга и не стыдились этого.

Но те ночи остались в далеком прошлом, им нет места в суровой реальности. Мелисса пыталась слушать голос разума, твердивший ей о том, что Казимиро никогда ее не любил, использовал, как игрушку, а затем вернулся в роскошный дворец и забыл о ней. Она не может сейчас поддаться этим искусным рукам, таинственному блеску глаз… Не может показать свои чувства, иначе король унизит ее еще больше.

Мелисса понимала, что не в состоянии сопротивляться бешеному напору Казимиро.

– Почему ты хмуришься? – спросил король, заметив, как она сдвинула брови.

Он рукой разгладил морщинки на ее лбу, потом опустил пальцы к ее губам.

– А вы не догадываетесь? – прошептала она.

Казимиро осознал, что покорности Мелиссы можно добиться только лаской. Она оказалась умнее и сильнее, чем он предполагал. Кроме того, с ее помощью он сможет вернуть себе утраченные фрагменты воспоминаний.

Взглянув на ее дрожащие губы, король ощутил тягучее наслаждение от предвкушения. Она тоже нуждалась в нем.

Казимиро погладил Мелиссу по щеке, в ее глазах стоял мрак.

– Тебе не нравится, когда я так делаю? – спросил он нежно. – Ты только что радовалась моим объятиям, и твое тело умоляло о большем.

Мелисса сглотнула. Его палец медленно двигался вдоль ее подбородка. Эта почти неощутимая ласка пробудила в ней мучительное желание, от которого все ее нервные окончания словно объяло пламя.

– Да. Но мы здесь не для этого, Казимиро. Мы должны…

Она хотела сказать, что они должны обсудить ситуацию с Беном, его будущее, но не смогла вымолвить ни слова, потому что его губы уже блуждали по ее шее. Мелисса почувствовала, как ее голова отклоняется назад, словно цветок, слишком тяжелый для собственного стебелька.

– Мы должны… должны…

Она хотела попросить его остановиться. Внутренний голос предупреждал ее, что она совершает ошибку.

– Да, милая, я знаю, что мы должны. И мы это сделаем. Прямо сейчас. Потому что мы оба этого хотим.

Казимиро произнес это таким соблазнительным голосом, что она не нашла в себе сил возразить. Он уже приподнял ее нелепую майку, и его рука ласкала внутреннюю сторону ее бедра. Он заворожил ее, приближая руку, дюйм за дюймом, к сладостной цели. Мелисса глубоко вздохнула в ожидании продолжения. А он ласкал ее достаточно долго для того, чтобы она обезумела, чтобы ее плоть возжаждала его.

– Ведь ты хотела этого, правда?

– Да, да!

– Сильно хотела?

– Сильно.

– Насколько сильно?

Он безжалостно играл с ней, его руки подвергали ее сладостной пытке. Мелисса понимала, что должна была сразу же выгнать Казимиро, ведь сейчас самое важное – будущее Бена. Но она не была достаточно сильной, чтобы сопротивляться ему.

Она закрыла глаза, наслаждаясь каждым его прикосновением и шепча:

– Еще, еще, пожалуйста…

Безо всякого предупреждения Казимиро поднял Мелиссу на руки, отнес к софе, осторожно поставил и приподнял ей подбородок. Ее опалил огонь янтарных глаз.

– А теперь раздень меня, – попросил он тихо.

Мелисса дрожащими пальцами расстегнула молнию на его джинсах и услышала, как он одобрительно застонал. Она немного оробела, когда его мужественность вырвалась на свободу. Казимиро нетерпеливо помог ей снять с него джинсы, сам сорвал с себя футболку, затем быстро освободил ее от нелепой майки.

Он наклонился, достал из кармана джинсов серебристую упаковку. Мелисса впилась в него взглядом.

– Вы были так уверены, что я соглашусь заняться с вами любовью? – спросила она.

– А разве я ошибался? – Казимиро удивленно приподнял брови.

– Или вы всегда вооружены? – уточнила она, когда он толкнул ее на мягкие подушки софы.

– Не тебе учинять мне допрос, – прошептал он ей в самое ухо и сжал руками ее бедра. – Тебе положено одно, и только одно, красотка. Вот это.

Казимиро со сладостным стоном глубоко проник в нее, и Мелисса закричала от блаженства. У нее перехватило дыхание, она судорожно цеплялась за его плечи, пока он двигался внутри ее, такой тяжелый и горячий.

Они достигли пика одновременно, и Казимиро губами поймал ее крик. Затем физическое удовлетворение схлынуло, уступив место потоку тягостных чувств. На глаза навернулись слезы – Мелисса осознала, какую ошибку совершила. Реальность обрушилась на нее.

Казимиро поцеловал ее в щеку и чуть отстранился, ощутив на губах соленый вкус. Он посмотрел ей в глаза и нахмурился: в его мозгу вспыхнула искра воспоминания.

«Изумрудные звезды», – подумал он.

– Слезы? – прошептал Казимиро, пытаясь стереть их с ее щек кончиками пальцев.

Но, получив ее такую, какую желал – теплую, мягкую, изможденную, – он не мог перестать удовлетворенно улыбаться.

– А я-то думал, радости любви заставят тебя улыбнуться.

Радости любви? Мелисса хотела его ударить, но тут же осознала, что сама во всем виновата: она отдалась ему добровольно. «Мне следовало выгнать его с самого начала. А теперь уже поздно…» – грустно подумала она. У нее появилось ощущение, что король раздел ее донага и выставил напоказ всему миру.

Глава 5

– Сынок! Что ты делаешь?

Малыш размахивал стаканчиком с малиновым йогуртом. Мелисса хотела отобрать у него лакомство, но было поздно – розовая жидкость уже потекла по подбородку Бена прямо на футболку.

– Ох, Бен! – с досадой воскликнула Мелисса.

– Ден! – радостно повторил ребенок – он еще не умел как следует произносить звук «б» – и наградил мать счастливой улыбкой.

Мелисса взяла сына на руки и беспокойно оглянулась на часы, висевшие на стене, – скоро должен был прийти Казимиро, а Бен, которого она так красиво нарядила ради предстоящей встречи, весь покрыт йогуртом и пахнет малиной. Теперь она сильно раскаялась, что не покормила ребенка раньше.

Кроме того, стараясь одеть малыша, Мелисса не успела привести себя в порядок, хотя вряд ли король обратит внимание на ее внешний вид. Сейчас главное – Бен.

Она быстро раздела сына и помыла, – малыш начал капризничать.

– Тише, милый, тише, – успокаивала его Мелисса, пытаясь надеть на сына чистую майку.

В дверь позвонили, и она одновременно обрадовалась и испугалась. Казимиро.

– Это очень важно, Бен, милый, – сказала она, беря ребенка на руки. – Там, за дверью, находится очень важный человек.

«Твой отец», – добавила она мысленно, направляясь к двери, – сердце ее учащенно билось.

Казимиро, стоя на щербатой ступеньке, с нетерпением ждал, когда Мелисса впустит его.

Впервые увидев многоэтажное старое здание, король почувствовал себя не в своей тарелке. Весь район выглядел жалким и убогим: в табличке с названием улицы не хватало одной буквы, стекла в одном из окон на четвертом этаже были выбиты и заменены кусками картона. Там, где должен был быть газон, серела голая высохшая земля. Он заметил, что оба его телохранителя с тревогой оглядываются по сторонам, но проигнорировал их настойчивое требование следовать дальше.

– Мне нужно сюда, – сказал он сухо.

– Но, ваше величество…

– Хватит! – оборвал он их. – Вы будете ждать меня в машине.

Казимиро потрясла гнетущая атмосфера этого места – он настолько привык к роскоши, что забыл, в какой нищете вынуждены жить некоторые люди.

К квартирке вела грязная лестница с неровными ступеньками, краска на двери облупилась. Ожидая, пока дверь откроется, Казимиро мысленно молил небо о том, чтобы Мелисса оказалась лгуньей и отцом ее ребенка был не он.

Наконец дверь распахнулась – на пороге стояла Мелисса с малышом на руках.

– Извините, – пробормотала она, – тут с Беном кое-что случилось.

– Случилось? – переспросил он.

– Ничего серьезного. Просто он облился йогуртом и теперь сердится, потому что пришлось его мыть, и не хочет позволить мне его одеть.

Казимиро нахмурился. Иногда он укачивал сына Ксавьеро и Кэтрин, и Казимо всегда был одет в нарядные белые распашонки с изображением кроликов или самолетов. Однажды он видел своего племянника сразу после купания, но тот выглядел совсем не так, как это хмурое маленькое создание с красными щечками и копной темных волос. Мысль, что он может оказаться отцом этого ребенка, стала ему еще менее приятна.

– Можно мне войти? – резко спросил король.

– О да, конечно, пожалуйста.

Мелисса ненавидела себя за то, что чересчур сильно переживала, понравится ли это место Казимиро. Все выглядело обшарпанным и старым, но у нее попросту не было ни времени, ни денег на благоустройство жилища. Тем не менее она смогла привнести в общую убогую обстановку немного изящества благодаря художественному вкусу, который так нахваливал ее босс.

Квартира дышала уютом и домашним теплом: повсюду красовались вазочки с дешевыми цветами, на плите закипал чайник, мебель блестела чистотой.

Казимиро переступил порог, и его высокая грозная фигура напугала ребенка – он принялся хныкать еще громче.

– Тише, Бен, все в порядке. Этот человек тебя не обидит. Тише, родной.

Казимиро смущенно посмотрел на плачущего малыша, а Мелисса кусала губы, пытаясь успокоить сына. И вдруг он, сам не зная почему, громко и протяжно свистнул. Таким свистом он призывал своего любимого коня, когда еще ездил верхом. И Бен успокоился, мокрыми от слез глазами удивленно взглянул в лицо этого странного незнакомца, и Казимиро увидел, что в них сверкал янтарь.

Дрожь пробежала по всему телу короля – его охватило какое-то странное чувство. Он испытал настоящий шок, поняв очевидную вещь, – перед ним был его сын. Казимиро с легкостью можно было назвать упрямцем, но его нельзя было обвинить в глупости. Он немедленно узнал эти янтарные глаза – оттенок передавался в их семье от поколения к поколению с тех пор, как его предки обосновались на прекрасном средиземноморском острове Заффиринтос.

Мелисса с опаской и надеждой смотрела на Казимиро, грозно возвышающегося посреди комнаты.

– Что вы о нем думаете? – взволнованно спросила она.

Казимиро с трудом оторвал взгляд от малыша. Он начал медленно осознавать случившееся, и изумление постепенно уступало место тревоге. Неужели этот маленький комочек – его ребенок? Но эти глаза… Разве мальчик может принадлежать другой семье?

– Что ты имеешь в виду? – спросил он сухо.

Тон Казимиро не оправдал ожиданий Мелиссы – ее плечи опустились. Она не хотела сейчас говорить: «…о вашем сыне». Это звучало бы слишком напыщенно.

– О Бене, – с трудом пояснила она и улыбнулась кратко и жалобно.

Не обращая внимания на то, что сердце у него сжималось при виде малыша с мокрыми волосами, одетого в одну лишь распашонку, Казимиро проигнорировал ее вопрос.

– Он всегда встречает гостей в таком виде? – уточнил он.

Мелисса, стараясь скрыть обиду, решительно расправила плечи:

– Я сказала вам, он облился йогуртом.

Казимиро окинул взглядом просто обставленную тесную комнату, потом вновь посмотрел в лицо Мелиссы.

– Неужели ребенок, который, по твоим словам, является наследником престола, вынужден расти в подобных условиях? – В его голосе слышались забота и волнение.

– У нас нет выбора, – резко ответила Мелисса. Гордость не позволяла рассказать ему в деталях о своем финансовом положении. – Но это не мешает Бену быть очень веселым малышом.

– Ты уверена?

Казимиро удивленно приподнял темные брови, и Мелисса поняла, что не стоило так говорить сейчас, когда ее сын только что плакал.

– Да, он и правда веселый ребенок.

А Бен вновь начал хныкать и тереть глаза кулачками. Мелисса поняла, что пришло время отнести его в колыбель, хотя ей не хотелось оставлять его одного – малыш словно защищал ее. Голос сына становился все громче, и Мелиссе в конце концов пришлось уступить его желанию.

– Ему нужно спать, – сказала она и пошла укладывать ребенка, отметив про себя, что Казимиро не последовал за ней.

Итак, сцена из сказки – умиленный король склоняется над малышом, лежащим в детской кроватке, – это всего лишь плод ее воображения, который не имеет права на реальное существование. Казимиро был так же холоден, как и в день их встречи в кабинете, будто сейчас собирался открыть совещание с министрами, а не любоваться на своего милого крошечного сына.

Когда Бен успокоился и заснул, Мелисса погладила его тонкие волосы и щечку.

– Спокойной ночи, сынок, – прошептала она и выключила верхний свет.

Неожиданно ей захотелось, чтобы Казимиро потерял терпение и ушел, хотя это было глупым желанием – она потратила столько сил, чтобы убедить его взглянуть на ребенка. Последний раз Мелисса видела короля две недели назад, когда так неразумно отдалась ему. Он оставил ее, обнаженную, на софе и, одевшись, вдруг согласился приехать в Англию. В течение этих двух недель она много думала о нем, но не как об отце своего сына, а как о любовнике. Он доставил ей неземное наслаждение, хотя сам все время оставался холодным и отстраненным. На сей раз она не окажется легкой добычей, не попадет снова под власть его великолепных янтарных глаз. Слишком многим ей пришлось расплатиться за минутное забвение в омуте страсти.

– Могу я предложить вам кофе? – вежливо спросила Мелисса.

– Я пришел сюда не за светскими любезностями.

– То есть мне следует понимать ваши слова как отказ.

Казимиро прищурился – ему не понравилась нотка сарказма в ее голосе.

– Я пришел поговорить о вашем возмутительном утверждении.

На минуту воцарилось молчание. Мелисса знала, что это может продолжаться целый вечер – сплошная путаница и ничего конкретного. Вероятно, ей следовало чувствовать себя подавленной – Казимиро выглядел таким величавым и грозным в ее маленькой квартирке. Или хотя бы пристыженной из-за того, как легко она отдалась ему. Но она не ощущала ни того ни другого – была только острая необходимость биться за права своего ребенка.

– Оно не должно казаться вам столь возмутительным теперь, когда вы увидели Бена, – спокойно заметила Мелисса.

Вызов, так явно звучавший в ее голосе, застал Казимиро врасплох.

– И почему же? – удивленно спросил он.

– Его глаза.

– Глаза?

«Он нарочно делает вид, что не понимает меня», – подумала Мелисса в отчаянии.

– Я никогда ни у кого не видела глаз такого цвета. Только у вас.

Он коротко усмехнулся:

– Вряд ли это послужит серьезным аргументом в суде.

– В суде? – Мелисса удивленно приподняла бровь.

Казимиро уловил ее замешательство и нанес удар:

– Конечно. Вряд ли вы надеялись, что я так легко клюну на эту удочку.

– Я… я не понимаю.

– Правда? – Казимиро ощутил вкус победы. – Так вы думали, что можете просто так прийти к королю и заявить, что родили ему сына? И он и его народ будут в восторге от этой новости?

– Я думала…

– Что вы думали, Мелисса?

– Что вы…

– Что я – что? Буду радоваться? Умиляться? Гордый папаша жаждет представить миру своего потомка, да?

Его жестокие слова несколько ошеломили ее, потому что ее материнская любовь не могла видеть в ребенке ничего, кроме счастья.

– Я думала, вы обрадуетесь… После того, как пройдет первое смущение.

– Первое смущение? – зло передразнил он. – Вы в своем уме? Имеете вы хоть малейшее представление о том, что это может значить?

Она впилась в него взглядом, вспомнив, какие слова он произнес, впервые увидев своего сына: «Он всегда встречает гостей в таком виде?» И вдруг ей пришло на ум, что другие отцы, возможно, ведут себя не лучше.

– Я об этом вообще не думала, – со злостью произнесла Мелисса. – Вы не рады? Прекрасно. Я исполнила свой долг, Казимиро, – рассказала вам о ребенке. Но вы нам не нужны. До сих пор мы жили без вас. Проживем и впредь. Ваше желание исполнилось. Вы можете уйти и забыть о нас. И больше я никогда вас не потревожу.

Казимиро мрачно улыбнулся. Она играет в обычную игру: выдерживает долгую паузу прежде, чем предъявить свои требования.

– Сколько? – мягко спросил он.

– Что – сколько?

– Вы хотите, чтобы я дал вам денег?

– Вы думаете, я шантажирую вас? – удивленно произнесла она.

– Мне кажется, выражение «купить молчание» было бы куда более приемлемо.

Приемлемо? Мелисса вдруг вспомнила старый детский стишок: «Палки могли бы нанести ушибы, а слова вряд ли». Кто это придумал? Слова, которые только что произнес Казимиро, ранили намного больнее, чем палки.

– Вы думаете, мне нужны ваши деньги?

– А разве нет? – спросил он холодно. – Мне были бы нужны, если бы я оказался в вашем положении.

И вдруг Мелисса увидела свой дом его глазами: потертая мебель, слишком низкий потолок, окна, требовавшие замены… Все очень старое, очень дешевое. Поэтому она и живет тут. Но что это бессердечное животное знает о бедности?

– Мне не нужны ваши деньги. – Мелисса гордо вскинула голову. – Мне ничего от вас не надо.

– Ну, мы оба знаем, что это неправда, – протянул Казимиро.

Янтарные глаза короля хитро смотрели на нее, и она почувствовала, как кровь приливает к щекам. Как низко с его стороны намекать на случайный секс там, на Заффиринтосе, когда она с радостью допустила его к себе, хотя он открыто презирал все самое дорогое для нее.

– Не будете ли вы так любезны удалиться, ваше величество?

– Но мы еще не приняли окончательного решения.

– О каком решении вы говорите? Вам не нужен ваш сын, мне не нужны ваши деньги. Вопрос закрыт.

– Вот тут вы ошибаетесь, дорогая.

Безо всякого предупреждения он схватил ее и притянул к себе.

– Казимиро! – выдохнула Мелисса.

– Вопрос не закрыт. Все только начинается, – решительно произнес он.

– Что… Что вы имеете в виду?

– Вы думаете, что можете бросить такую бомбу, а самой спокойно избежать разрушений, которые сами же вызвали?! – Казимиро наклонился вперед и почувствовал гипнотизирующий запах лилий, смешанный с запахом мыла и йогурта, и его тело ответило на этот ароматный призыв. – Если мальчик…

– Бен, – раздраженно вставила Мелисса.

– Бен, – неохотно согласился король, потому что ему вдруг вспомнилось неприятное, сердитое, сморщенное личико. – Если он действительно мой сын, это кардинально изменит его будущее.

«И мое», – мрачно добавил он про себя.

Он взглянул в ее широко раскрытые глаза, казавшиеся сегодня более темными, возможно, потому, что в комнате стоял полумрак, на дрожащие губы, на бледную кожу, на волосы, убранные в конский хвост. Вспомнил, как она стонала от наслаждения и какой восторг испытал он сам. Мягкая выпуклость ее губ внушила ему желание слиться с нею. Несомненно, из этого кошмара можно извлечь и нечто приятное.

Казимиро впился в ее губы поцелуем, и в этот момент Мелисса поняла, что погибла. Он заставил ее щеки гореть, а колени дрожать. Сам же он оставался холоден – он так мало уважал ее и не видел в ней человека, личность. Этот поцелуй заставил ее почувствовать себя ничтожной, брошенной и ненужной.

Но она не позволит ему в очередной раз одержать над ней верх!

Мелисса собрала всю свою волю и с силой оттолкнула Казимиро.

– Нет! – воскликнула она, отбежала в другой конец комнаты и сложила руки на груди, будто пытаясь скрыть постыдную реакцию собственного тела.

– Нет? – недоверчиво повторил он.

– Вы думали, – спросила она, задыхаясь, – что я позволю вам просто войти сюда и заняться со мной сексом?

– Разве не так было в прошлый раз? – вызывающе произнес Казимиро. – Вы не сильно сопротивлялись.

– А то, что случилось до этого, вы не помните, не правда ли? – прошептала она с горечью.

Выражение лица Казимиро не изменилось.

– Так расскажите мне. Возможно, мне пришлось ублажать вас вином и розами прежде, чем вы сдались? Или вы оказались у меня в постели после долгой борьбы? – спросил он с издевкой, и прилившая к ее щекам кровь дала ему тот ответ, на который он рассчитывал.

Мелисса закусила губу. Что за бессердечное животное!

– Это не важно! Сегодня между нами ничего не будет. Мой сын спит в соседней комнате!

Казимиро, несмотря на чувство разочарования, невольно восхитился ее материнской заботой о малыше.

– Придется сделать анализ ДНК ребенка, – вдруг сказал он.

Мелисса удивленно моргнула.

– Да, Мелисса, это необходимо, конечно, если вы хотите, чтобы мальчик был признан моим сыном, – добавил король.

– Но вы же видели его! – воскликнула Мелисса. – Видели, как сильно он похож на вас. Моя тетя говорит, что никогда еще не встречала подобных глаз!

Казимиро не мог оспаривать тот факт, что глаза такого оттенка были привилегией только членов царствующей династии Заффиринтоса. Но Мелисса не знала той реальности, в которой жили королевские особы.

– Вы представляете себе, с каким количеством безумцев нам приходится иметь дело? – спросил он.

Мелиссе от его слов стало не по себе.

– Безумцев?

– Это одна из неприятных сторон моего положения. Ко мне каждый день приходят разные подозрительные личности: футурологи, которые предупреждают меня о смертельной опасности, люди, уверяющие, что знали меня, когда я был ребенком. Женщины…