Текст книги "Во сне и наяву"

– Ты права, chica, – кивнул Янси. – Зачем откладывать этот разговор в долгий ящик? Давай выкладывай: что ты хотела сделать с «Голубкой», чтобы та приносила доход?

На какое-то мгновение уверенность Сары в достоинствах своего первоначального плана поколебалась, и она нерешительно посмотрела на супруга. Если он начнет смеяться над ней и ее проектом, то она убьет его! Сара с вызовом подняла подбородок и твердо ответила:

– Я хотела разводить в «Доме голубки» крупный рогатый скот. – Заметив на лице Янси насмешливую улыбку, торопливо продолжила:

– Но не любые породы, не только для шкур и жира, как делают все, но и для говядины! На восточном побережье Америки не хватает мяса, и я хотела поставлять туда дешевое вкусное мясо.

Янси Кантрелл пристально посмотрел на жену. Насмешливая улыбка постепенно исчезала с его лица.

– И как ты намерена сделать это? – с серьезным видом спросил он.

Увидев, что Янси заинтересовался ее предложением, Сара начала быстро объяснять, боясь, как бы он не передумал:

– Я хотела купить чистокровного бычка породы дарэм, может, даже двух, если бы хватило денег, и попытаться скрестить их с дикими лонгхорнами! Еще я собиралась прикупить породистого жеребца, чтобы скрестить его с мустангами. В результате можно получить крупных красивых лошадей и сохранить лучшие качества мустангов – силу и выносливость. Я все продумала. Хайрама Барнелла собиралась сделать управляющим и поручить ему программу разведения быков и лошадей. – С горящими глазами она порывисто добавила:

– Я уверена, что все получилось бы! Конечно, быстро заработать состояние не удастся, но со временем, лет через пять, уверена, ранчо стало бы приносить прибыль, и вложения постепенно бы окупились. – Девушка сжала пальцы в кулачки и горячо закончила:

– Я уверена в успехе.

Несколько долгих секунд Янси смотрел на супругу с нескрываемым интересом. Рассердившись на себя за то, что она горячо ждет одобрения ее плана, Сара, глядя на мужа, мысленно молила его хотя бы немного подумать, не отвергать сразу ее идеи. По выражению его лица она поняла, что он, кажется, не собирается делать этого. У нее даже сложилось впечатление, что идея разводить скот на мясо не приходила в голову Янси. Как же ей хотелось убедить его в целесообразности своего замысла!

Янси задумчиво потер подбородок и пробормотал:

– Значит, бык дарэм и чистокровный жеребец. – В самой глубине его глаз промелькнуло нечто, очень смахивающее на уважение. – Сдается мне, что вчера я приобрел не только замечательную партнершу по постели, но и опытного бизнесмена, – – удивленно покачал он головой.

В ожидании ответа Сара затаила дыхание. Но теперь она могла вздохнуть с облегчением, ее огромные зеленые глаза засияли от радости. И все же она не смела поверить своему счастью.

– У тебя будет бык дарэм… – с мягкой улыбкой сказал Янси Кантрелл. – Причем не один, а для начала с полдюжины. По-моему, план у тебя грандиозный, поэтому и масштабы его осуществления должны быть такими же. Завтра же напишу своему агенту в Новом Орлеане, чтобы он начал поиски, но окончательное решение за тобой. Что же касается жеребца… – Он усмехнулся, заметив на лице жены восторг. – Как ты думаешь, не начать ли нам сразу с трех? Надеюсь, ты доверишь мне выбор?

Сара облизнула пересохшие губы и кивнула.

– Только они обязательно должны быть черные. Это мое единственное условие…

Янси учтиво поклонился, и его губы раздвинулись в едва заметной улыбке.

– Как пожелаете, мэм. Черные, значит, черные! Будут еще какие-нибудь указания?

– Нет, – широко улыбаясь, медленно покачала головой Сара. – Только нужно не откладывая дело в долгий ящик браться за отлов диких бычков, отбор лучших и кастрирование. – Девушка постучала пальчиком по губам и задумчиво добавила:

– И конечно, уже на вторую половину лета необходимо готовить перегон скота. Я уверена, что нам удастся продать достаточно мяса, чтобы хоть частично покрыть затраты на приобретение дарэмских быков.

Янси только заморгал, даже не попытавшись на этот раз скрыть растерянность. Похоже, его скромная женушка продумала все до мелочей!

– Слушаюсь! Ловить, отбирать лучших и кастрировать. И еще готовиться к перегону.

– Да.., нужно начинать отбирать подходящих кобыл мустангов для скрещивания в следующем году, – озабоченно нахмурилась Сара. – И загнать их в загон, прежде чем они начнут спариваться с дикими жеребцами, а следующей весной запустим к ним чистокровных.

– Слушаюсь, – снова пробормотал Кантрелл, у которого голова пошла кругом от такого напора и обилия команд. – Значит, еще изловить и загнать в загон кобыл мустангов.

Сара весело расхохоталась, глядя на его изумленное лицо.

– Вот сейчас, кажется, все. Ничего ведь не забыла, да? – Она удовлетворенно кивнула.

– Ничего, – торжественно подтвердил Янси. – По-моему, ты учла все… Надеюсь, ты доверишь мне хотя бы организовать поездку в «Дом голубки»? – Дождавшись благосклонного кивка, он объяснил:

– Сначала я пошлю туда несколько человек с припасами, чтобы они подготовили для жилья хотя бы часть комнат. – Кантрелл улыбнулся жене и добавил:

– Пусть парни позаботятся, чтобы нам на головы не рухнул потолок!

Несколько минут Сара и Янси ошеломленно улыбались друг Другу. Но постепенно улыбки сходили с их лиц, они становились серьезными, задумчивыми и нежными. Кантрелл решительно шагнул к жене, она наклонилась к нему…

От неожиданного стука в дверь Сара вздрогнула, а Янси потряс головой, будто вынырнул на поверхность с большой глубины и не мог понять, что происходит. Не сводя взгляда с супруги, он крикнул:

– Кто там?

– Бартоломью.

Янси позволил дворецкому войти. Через руку Бартоломью была перекинута одежда.

Увидев на кровати Сару с разметавшимися в беспорядке вокруг покрасневшего лица волосами, едва прикрытую простыней, чернокожий дворецкий остановился и смущенно откашлялся.

– Извините, я и не знал… Это не к спеху. Ничего страшного, могу зайти и попозже.

– Ты нам не помешал, – с лукавой улыбкой прервал его Янси. На его бронзовом лице блеснули ослепительно белые зубы. – По крайней мере не в этот раз. – Он заметил, как Сара еще гуще покраснела, натягивая простыню почти на голову. В золотисто-карих глазах Янси заплясали веселые огоньки, он весело расхохотался. – Не обращай внимания на мою застенчивую жену, Бартоломью. Показывай, что принес.

Бартоломью сочувственно посмотрел на Сару и проговорил с притворным осуждением:

– Мэм, не обращайте внимание на его грубости. Скоро вы привыкнете к ним и поймете, что мистер Янси очень любит шокировать окружающих.

В ответ Янси Кантрелл только довольно ухмыльнулся, насмешливо глядя на них обоих.

– По крайней мере сейчас я шокирую только словами! – многозначительно заметил он.

Бартоломью с упреком посмотрел на племянника и не спеша двинулся к стене, у которой стоял огромный шкаф красного дерева. Открыв дверцы, он принялся аккуратно развешивать одежду с такой сосредоточенностью, будто это было самым важным и ответственным делом его жизни.

Сара наблюдала за темнокожим дворецким, а сердце у нее радостно пело. У нее будет дарэмский бык с чистокровным жеребцом! И Янси пообещал отвезти ее в «Голубку»!

Не сводя взгляда с ликующего лица жены, Янси Кантрелл улыбнулся и бросил через плечо:

– Я знаю, что вы с Танси всего несколько дней назад приехали в «Солнечное ранчо» и еще не успели прийти в себя от долгой и утомительной дороги. Но мы с Сарой решили перебраться в «Голубку» и пожить там до осени. Хотите поехать с нами? – Перед тем как повернуться к Бартоломью, он подмигнул Саре. – Мне нужно наловить и отобрать бычков и мустангов и кастрировать их. Моя деловая супруга надавала мне множество заданий. Завтра же утром хочу отправить туда несколько семей с припасами. Если хочешь, поезжай с ними.

А если устал с дороги, то поедешь с нами позже. Мы отправляемся в конце недели.

Бартоломью выразительно закатил глаза к потолку и печально зацокал языком.

– Ты верен себе, Янси – сломя голову бросаешься в очередное рискованное предприятие! Только раньше ты проделывал это один, а сейчас тянешь за собой еще и жену! И тебе не стыдно? – Негр не выдержал и широко улыбнулся. – Не знаю почему, но «Голубка» всегда нравилась Танси. Да и я не откажусь от возможности еще раз побывать там, особенно если ты разрешишь мне оставить дом на других и помогать ловить бычков и мустангов.

– Ты меня опередил, – сухо проговорил Янси. – Я как раз собирался попросить тебя об этом… Если мне не изменяет память, ты у нас опытный наездник, Бартоломью, и ковбой с большим стажем. Говорят, ты ловко бросал лассо, еще когда был жив мой дед.

– Если ты согласен на мое условие, тогда мы с Танси с радостью готовы сопровождать тебя и мадам Сару в «Дом голубки»!.. Вот повешу только одежду в шкаф и расскажу жене, что планы изменились.

Торопясь поскорее сделать дело, чтобы обрадовать Танси, Бартоломью только стал неуклюжее. В спешке он задел полку, и оттуда что-то с грохотом полетело на пол. Дворецкий замер и удивленно уставился на серебряный испанский кинжал. Сара тут же догадалась, что это тот самый кинжал, который лежал в шкатулке Янси. Этим кинжалом семь лет назад была убита Маргарет…

Бартоломью поднял с пола кинжал и взглянул на замершего от неожиданности Янси.

– Откуда он у тебя? – удивленно поинтересовался дворецкий. – Это тот самый кинжал?

На каменном лице Янси не дрогнул ни один мускул.

– Кажется, да. Думаю, это тот самый кинжал, который подарил тебе мой дед.

Сара уставилась на Бартоломью с таким ужасом, словно видела его в первый раз.

– Бартоломью, – пронзительно вскрикнула девушка. – Неужели это твой кинжал?

– Да, мой, – невозмутимо пожал плечами Бартоломью, не замечая ее волнения. – Ты же слышала, что сказал Янси?

Много лет назад мне его подарил дон Армандо. Вещица красивая и довольно редкая, и я уверен, что узнаю его среди тысячи других серебряных кинжалов. – Дворецкий повернулся к племяннику и спросил напряженным голосом:

– Что он здесь делает? Как он попал к тебе?

Глава 19

В комнате воцарилось зловещее молчание. Сара, Янси и Бартоломью замерли. На смену веселому смеху пришли подозрения, в воздухе повисли пока еще не произнесенные страшные обвинения.

Насмерть перепуганная Сара, которая не могла поверить в то, что Маргарет убил Бартоломью, не сводила с дворецкого пристального взгляда. И неожиданно она поймала себя на мысли, что ей легче поверить в виновность Бартоломью, чем в виновность Янси. Улики, указывающие на темнокожего дворецкого, были не менее, а скорее всего даже более серьезными, чем улики против Янси. Ведь Маргарет обещала, что уговорит Сэма уволить Бартоломью с поста дворецкого «Магнолиевой рощи», угрожала разрушить всю его жизнь.

И минуту назад Бартоломью признался, что испанский кинжал, которым была заколота Маргарет, принадлежит не кому-нибудь, а именно ему!

Саре показалось, что они уже целую вечность неподвижно стоят, уставившись на смертоносный кинжал, который дворецкий держит в руке. На самом же деле оцепенение длилось всего несколько секунд. Напряженную атмосферу разрядил Янси. Он отвернулся и беспечно пожал плечами.

– Точно не знаю, – сказал Янси, – но думаю, что кто-то случайно положил его ко мне в сундук во время одного из моих приездов в «Магнолиевую рощу». – Он медленно сел на кровать рядом с женой и снова пожал плечами. – Конечно, я знаю, как он тебе дорог, но, наверное, я просто забыл о нем.

Когда нашел, то подумал, что при первой же возможности надо вернуть, и.., и совершенно забыл. – Янси усмехнулся. – Не моя вина, что мы так долго не виделись. Сам понимаешь, если бы не война, я бы давно приехал в «Магнолиевую рощу»?

– А я все себя спрашивал, куда он подевался? – грустно улыбнулся Бартоломью. – Мне и в голову не могло прийти, что он у тебя.

– Слава Богу, кинжал нашелся. Забирай-ка эту штуковину и больше не теряй. Никогда не знаешь, где он может объявиться! – сумрачно заключил Янси.

Бартоломью рассмеялся и, взяв кинжал, вышел из комнаты.

После его ухода в комнате вновь повисла гробовая тишина. Прошло несколько секунд, и Сара проговорила дрожащим от напряжения голосом.

– Ты все это время знал, что это кинжал Бартоломью, так ведь?

Янси улегся рядом, вытянувшись во всю длину и положив руки под голову.

– Гммм… Конечно, я знал, что это кинжал Бартоломью. – Он замолчал и после короткой паузы сухо добавил:

– Как он справедливо заметил, кинжал очень редкий и его ни с каким другим не спутаешь.

Глаза Сары гневно блеснули.

– А тебе никогда не приходило в голову, – с упреком сказала она, – что мне, может, тоже захочется знать подробности? Мало того, что ты солгал в то утро, когда я нашла тело Маргарет. Помнишь, вы с Сэмом тогда сказали, что в беседке нет никакого кинжала. Вы хотели убедить меня в том, что кинжал мне померещился! – Сара, расстроившись, совсем забыла, что, кроме простыни, на ней ничего нет. – Ты специально ввел меня в заблуждение! – горячо воскликнула она. – Ты намеренно внушил мне, что кинжал принадлежит тебе! Какой же ты коварный и хитрый! Неужели так трудно было хотя бы намекнуть, что это не твой кинжал? Ты ни словом не обмолвился, что знаешь его владельца! – Она прищурила глаза. – Значит, Сэм тоже узнал его! Теперь мне понятно, почему вы с ним притворились, будто в беседке не было никакого кинжала… Вы с Сэмом не хотели, чтобы Бартоломью заподозрили в убийстве Маргарет! Правильно?

– Что-то в этом роде! – согласился Янси. Казалось, он не замечает ярости Сары, того, что она готова наброситься на него с кулаками.

Сара бросала слова обвинения в лицо мужа, ее грудь бурно вздымалась.

– Этот кинжал принадлежит Бартоломью, – медленно проговорила она. – Он мог убить Маргарет, а вы с Сэмом решили поиграть в Господа Бога и защитить его!

– Не совсем так, – спокойно пожал плечами Кантрелл, и в его золотисто-карих глазах заплясал смех. – Мы с Сэмом просто не хотели, чтобы на виселице оказался родственник, пусть и с кожей другого цвета.

Сара с трудом взяла себя в руки. Несколько секунд она смотрела на супруга испепеляющим взглядом, затем изумленно пробормотала:

– Но ты-то ведь знал, что подозрение падет на тебя! Идиот чертов, тебя ведь могли повесить! Неужели ты не понимал этого?

Янси остался очень доволен реакцией жены.

– Едва ли меня повесили бы, дорогая! Для вынесения смертного приговора судьям необходимы серьезные доказательства, а не какие-то там угрозы. Говорить можно все что угодно! Верно, я грозился убить Маргарет, но это еще не означает, что я ее убил! К тому же не забывай, что мой отец занимал не последнее место в светском обществе Сан-Фелипе, да и во всем Техасе Кантреллы далеко не последние люди. Согласен, для многих я не был эталоном приличного поведения и образцом для подражания, но шерифу уж точно бы не поздоровилось, если бы он арестовал меня по подозрению в убийстве Маргарет, основываясь на одних лишь слухах и предположениях! Да и Сэм, слава Богу, обеспечил мне железное алиби! – Красивые глаза Янси посерьезнели, и он невесело добавил:

– С Бартоломью же дело обстояло совсем иначе! Шериф ни секунды бы не колебался, арестовывать его или нет, если бы узнал, что на месте преступления найден кинжал, принадлежащий чернокожему! И Бартоломью в этом случае не помогло бы и то, что в наших жилах течет одна кровь. Шериф увидел бы в нем только «ниггера» с окровавленным кинжалом, тут же схватил бы его, и делу конец!

Поверь мне: если бы мы не солгали насчет этого кинжала, то Бартоломью пришлось бы несладко. Беднягу ждала бы неминуемая виселица! Естественно, как ты догадываешься, ни я, ни Сэм не хотели этого!

В словах Янси была логика, но Сара все равно не удержалась, чтобы не задать еще один вопрос:

– А вдруг Бартоломью на самом деле сделал это? Что, если он действительно убил Маргарет? Ведь кинжал все же принадлежит ему, а не кому-то другому.

Янси Кантрелл долго и очень пристально смотрел на супругу, и от его взгляда ее сердце похолодело.

– Маргарет заслуживала смерти. – Янси равнодушно пожал плечами. – И откровенно говоря, меня не особенно интересует имя ее убийцы. Она мертва, а кто и почему ее убил – мне это было безразлично и семь лет назад, и тем более сейчас!

– Ты шутишь? – всерьез переполошилась Сара. – Ведь до сих пор все думают, что это сделал ты!

– И это тебя беспокоит? – сухо осведомился Янси.

И только сейчас до Сары дошло, как много значит для нее истина. Она аккуратно подоткнула простыню под мышки, посмотрела на свои руки и уклончиво ответила:

– Немного. Не хочу сказать, что меня так уж сильно беспокоят сплетни. Мне просто обидно, что все считают тебя жестоким и хладнокровным убийцей, а ты.., а ты утверждаешь, что не убивал Маргарет!

Взяв двумя пальцами ее за подбородок и приподняв лицо, он взглянул в ее глаза и мягко спросил:

– А что же ты думаешь на самом деле, моя очаровательная жена? Кто это сделал? По-твоему, я убил Маргарет?

В горле Сары застрял ком. Неужели ничего так и не изменилось? Янси по-прежнему и не думал защищаться от обвинений в убийстве. Он ничего не объяснял и не оправдывался, однако требовал, чтобы она считала его невиновным. Девушка напряженно смотрела на красивое смуглое лицо мужа, очень любимого мужа, и ее сердце защемило от невыносимой боли.

Да, Янси Кантрелл был сложным и противоречивым человеком. Он мог быть жестоким и добрым, высокомерным и очень мягким и заботливым. И еще он мог упорно стремиться к поставленной цели, сметая все на своем пути. Он не терпел никакого вмешательства в свою жизнь и всегда поступал по-своему. Но все же Янси был способен убить человека. Она Не сомневалась, что он не раз убивал на войне и что он не остановится перед убийством, если опасность будет угрожать дорогим ему людям. Она была уверена и в том, что ее супруг – мстительный человек и его обидчик серьезно рискует своей жизнью. Но пойти на открытое, хладнокровное убийство…

– Сара, неужели я задал тебе такой сложный вопрос, что на него трудно ответить? – поинтересовался Янси, и она уловила в его голосе стальные нотки. – Пойми, нельзя все время, как страус, прятать голову в песок! Ты должна или поверить мне, что я не убивал Маргарет, или считать меня убийцей.

Выбирай!

Сара никогда не хотела верить в то, что Янси Кантрелл убил Маргарет, но все говорило против него. Вот и сейчас ее чувства находились в полном смятении. Она сосредоточенно смотрела на мужа и вспоминала все, что знала и об убийстве, и о Янси, призывая на помощь свою интуицию и ум. И неожиданно, как вспышка молнии, перед Сарой возникла правда.

Девушка печально улыбнулась, не понимая, как же она раньше до этого не додумалась. Часто размышляя над убийством Маргарет, Сара забывала одну важную вещь. Янси Кантрелл был очень сильным и умным человеком, а умный человек никогда не потеряет голову и не позволит женщине, особенно такой, как Маргарет, спровоцировать себя на убийство. Сильный человек всегда сумеет подняться над мелочными обидами и злобными интригами. Наверное, Янси иногда приходила в голову такая мысль – убить мачеху, но чтобы его совершить… Нет, об этом не могло быть и речи! По твердому убеждению Сары, Янси никогда не был о Маргарет столь высокого мнения. Она не стоила того, чтобы пачкать об нее руки!

Тяжкий камень свалился с ее сердца. Ну конечно же, Янси не убивал Маргарет! Зачем ему ее убивать? И тут в голову ей пришла еще одна мысль. Об этом она должна была подумать еще семь лет назад. Зачем Янси было убивать мачеху? Ведь он мог избавиться от нее в любую минуту и без убийства. Янси был умным человеком, он знал Маргарет, знал о ее многочисленных изменах. Несмотря на то что Сэм Кантрелл души не чаял в молодой красивой жене, несмотря на частые ссоры с отцом, Янси мог легко расправиться с ненавистной мачехой.

Для этого ему было вполне достаточно открыть Сэму глаза на то, что же на самом деле представляет собой его жена! И Маргарет тоже знала это! Она не могла этого не знать. Конечно же, знала и любыми средствами старалась соблазнить пасынка. А когда увидела, что у нее ничего не выходит, изменила тактику и попыталась подобраться с другой стороны.

Наконец у Сары исчезли последние сомнения в невиновности мужа. Пусть и с опозданием на долгих семь лет, но она все же поняла, что Маргарет постоянно ссорилась с Янси, отчаянно пытаясь найти против него какое-нибудь оружие. И она нашла его в «Доме голубки»! Янси имел на руках козырные. Янси мог в любую минуту пойти к Сэму и рассказать ему о многочисленных изменах Маргарет, но он не делал этого, потому что любил отца. Маргарет знала об этой любви и решила ею воспользоваться. Ей никогда и не нужна была «Голубка», она просто хотела побольнее ударить Янси в надежде, что он все-таки не захочет причинять отцу боль и предпочтет отказаться от «Дома голубки», но не раскроет горькую правду о мачехе. Конечно, Маргарет сильно рисковала. Терпение Янси могло когда-нибудь лопнуть. Конечно, он мог бы пойти к Сэму и все рассказать, но она все же решила рискнуть. В случае победы она отняла бы у своего непримиримого врага самое дорогое, что у, него было, – «Дом голубки»!

Удовольствие насолить Янси стоило, по ее мнению, того большого риска, на который она шла.

Очнувшись от глубоких размышлений, Сара громко спросила:

– Ты бы рассказал ему?

Янси нахмурился, не сразу сообразив, о чем она говорит.

Но он был умным человеком, хотя и не умел читать чужие мысли. Не прошло и секунды, как Кантрелл догадался, что имеет в виду Сара.

– Ты имеешь в виду Сэма и Маргарет? – осторожно поинтересовался он.

– Да, – кивнула Сара. – Ты рассказал бы ему о ее многочисленных изменах, чтобы не потерять «Дом голубки»?

Янси очень не хотелось ворошить неприятное прошлое, и он постарался перевести разговор на другую тему.

– Если мне не изменяет память, это я задал тебе вопрос, на который ты до сих пор не ответила. – Он хмуро насупился и пожал плечами. – Не понимаю, какое твой вопрос имеет отношение к тому, о чем мы с тобой говорим!

Сара нежно улыбнулась супругу и, протянув руки, сжала ладонями его лицо. Она и не заметила, что при этом с нее соскользнула простыня и она оказалась сейчас обнаженной.

Девушка легко коснулась губами его губ и прошептала:

– Ты прав, это не имеет никакого отношения к нам с тобой и к твоему вопросу.

Янси, сцепив зубы, терпеливо ждал ответа. От напряжения его нервы натянулись как струна. Даже соблазнительные маленькие груди Сары не смогли ослабить напряжения его ожидания. Но как он ни силился, ему не удавалось отвести взгляд от ее обнаженного тела. От наготы и близости Сары мужская плоть напряглась, кровь с ревом помчалась по жилам. Ему так хотелось заключить ее в объятия, но сейчас для него было важнее получить ответ на свой вопрос! Он должен был раз и навсегда выяснить для себя: считает ли она его убийцей Маргарет или нет.

– Ну так что? – хриплым голосом потребовал ответа Янси Кантрелл. – Убил я Маргарет или не убил?

Сердце Сары сжалось от любви к этому такому сложному человеку. Только сейчас она поняла, как много значит для Янси ее ответ. Ее ясные зеленые глаза заблестели, на розовых губах заиграла улыбка. Она крепко обняла мужа за шею и звонко поцеловала.

Растерянный ее поступком, Кантрелл ответил на поцелуй и машинально прижал жену к себе. Когда Сара отвела губы и прекратила сладкую пытку, он весь дрожал от яростного голода и страсти. Откуда-то издали до него долетел ее тихий голос:

– Конечно, ты не убивал ее! Ты слишком умен для того, чтобы совершить такую глупость!

В ушах Янси зашумела кровь. Ее слова пролились бальзамом на его раненую душу. Руки Кантрелла опустились на талию Сары, и он принялся слепо искать ее губы. Она заметила, как на его длинных ресницах дрожит слеза. Их тела соединились, они начали страстно ласкать друг друга. Вновь в разные стороны полетела одежда, и через минуту Янси и Сара уже тонули в экстазе наслаждения.

Прошло немало времени, прежде чем Янси вновь покинул объятия жены и вновь оделся. Усталая Сара уже спала.

Янси соскользнул с кровати, оделся и долго стоял, не сводя пристального взгляда со спокойного лица жены. Во сне Сара казалась очень хрупкой и слабой. Под простыней угадывалось стройное девичье тело; губы, покрасневшие от страстных поцелуев, слегка вспухли. Шли минуты, а Янси все стоял и смотрел на Сару. Он убрал барьер, за которым прятал свои самые сокровенные чувства, и сейчас они ясно отражались на его смуглом лице. Но это продолжалось недолго. Его лицо вновь приняло непроницаемое выражение. Все как всегда. Янси пожал плечами и тихо вышел из комнаты.

Сара проснулась через полчаса и нисколько не удивилась, Не увидев рядом мужа. Она подумала с грустной улыбкой, что в последнее время привыкла засыпать в его объятиях, а просыпаться в одиночестве. Напевая про себя веселую мелодию, она позвонила Марии.

Приняв ванну, Сара вышла во внутренний дворик. На ней было ее любимое, сшитое одной из мексиканок желтовато-зеленое муслиновое платье – ворот украшали красивые кружева, широкие рукава достигали локтей, по подолу шла темно-зеленая шелковая лента. На землю опускались сумерки. Это было самое любимое время Сары. Она подошла к фонтану и принялась рассеянно наблюдать за золотыми рыбками, плавающими в прохладной зеленовато-голубой воде. В крытых переходах уже зажглись многочисленные фонари. Их золотисто-желтый свет заливал дворик. Прохладный вечерний воздух благоухал жасмином и розами. Сара мечтательно вдыхала тяжелый терпкий аромат цветов и думала, что, куда бы ни забросила ее судьба, ей нигде не будет лучше, чем здесь, в «Солнечном ранчо». Никогда в жизни она не чувствовала такого мира и покоя в душе. Впервые за последние семь лет, прошедшие после убийства Маргарет, Сару не терзали тревожные мысли о трагическом происшествии. Она до сих пор не знала, кто убил вторую жену Сэма, но, как и Янси, ей теперь было все равно, кто убийца. Она была уверена в одном – это не Янси, и ей этого было вполне достаточно. Сара вспоминала семь долгих мучительных лет сомнений и с удивлением спрашивала себя, как она могла хотя бы на минуту подумать, что Янси мог убить Маргарет!

Сара не хотела лгать сама себе и поэтому не стала кривить душой. Да, она очень встревожилась, когда узнала, что кинжал, которым была убита Маргарет, принадлежит Бартоломью.

Она не хотела, чтобы убийцей оказался дядя мужа, и для нее в данном случае не имело особого значения, было ли оправданным это убийство. Возможно, Янси прав, с печальным вздохом подумала она, и лучше всего перестать думать об убийстве и постараться вовсе о нем забыть. Но даже недавно обретенная уверенность в невиновности супруга не могла прогнать ощущение некоей неловкости и тревоги. Саре казалось, что никто из них не будет чувствовать себя в безопасности до тех пор, пока не арестуют убийцу Маргарет!

Проснулась Сара в прекрасном расположении духа, но сейчас настроение портилось с каждой минутой. Она задумчиво смотрела на золотых рыбок и грустно вздыхала. И чего она так обрадовалась? В отношениях между ней и Янси, как и раньше, царила полная неопределенность, Верно, всего час назад они страстно любили друг друга. Они были мужем и женой, но до сих пор так и не сказали друг другу ни слова о любви. Саре так хотелось, чтобы Янси сказал ей о своих чувствах. Она не сомневалась, что небезразлична ему. Она не была слепой и глухой и прекрасно все понимала.

Пусть он и не любил ее, но она умела будить в нем глубоко спрятанные чувства. Сара наморщила свой прямой носик и грустно покачала головой. Вся беда в том, что глубокие чувства еще не означают любви. Немало мужчин прекрасно относятся к своим собакам и лошадям, но это еще не значит, что они их любят!

Сара вновь печально вздохнула. Конечно, всеми этими сложностями и тревогами она обязана Сэму и его завещанию.

Если бы он не оставил ей «Дом голубки» на таких странных и запутанных условиях, все было бы сейчас по-другому. Сара покачала головой и сказала себе, что до тех пор, пока не будет окончательно решен вопрос с «Домом голубки», даже если Янси поклянется в вечной любви, ей ни за что не избавиться от мучительных сомнений. Она будет постоянно терзать себя вопросом, женился ли он на ней по любви или только для того, чтобы вернуть землю своих предков.

Раздосадованная неожиданным поворотом своих мыслей, Сара отвернулась от фонтана и тут же увидела мужа, который стоял, беспечно прислонившись к арке, и не сводил с нее пристального взгляда.

Янси стоял, сложив руки на груди, и одним плечом опирался на каменную арку. В сгущающихся сумерках голубая рубашка казалась темно-синей, и этот цвет очень шел к его смуглой коже и черным волосам. Где же справедливость, с огромной нежностью подумала Сара, разве можно одному человеку быть таким красивым и обаятельным?

Глаза Янси, как всегда, были непроницаемы. Он улыбнулся и, оттолкнувшись от арки, неторопливо направился к бассейну, у которого стояла жена.

– Ты чем-то расстроена? Что-то случилось?

– Нет, ничего не случилось. Просто я снова думала о Маргарет и «Доме голубки».

– Не надо больше думать о Маргарет! – недовольно проворчал Янси и, наклонившись, крепко поцеловал ее. – Не смей больше о ней думать! Теперь ты моя жена, и все двадцать четыре часа в сутки должна думать обо мне, своем муже, и больше ни о ком!

Изумрудные глаза Сары заблестели, она нежно обняла его за шею.

– А ты, конечно, все двадцать четыре часа думаешь только о своей жене? – с легкой иронией осведомилась она.

Кантрелл рассмеялся, легко поднял ее в воздух и закружил. Юбки Сары и ее длинные волосы развевались, как от сильного ветра. Его ровные белые зубы блеснули в широкой улыбке, и он, вдруг став серьезным, сказал:

– Si! Знаешь, в последнее время я неожиданно обнаружил одну странную вещь. Чем бы я ни занимался, твой ослепительно красивый образ все время стоит у меня перед глазами и заставляет забывать обо всем на свете.

Так мог ответить только настоящий джентльмен, и Сара отблагодарила его поцелуем. В последнее время и она обнаружила за собой странную закономерность – потрясающую смелость и раскованность, усиливающиеся с каждым днем. Когда язык Янси, как обычно, нагло проник в ее рот и встретился с ее языком, у нее закружилась голова.

Супруги не замечали ничего вокруг. Они не увидели Эстебана, который вышел во двор, подошел к ним и смущенно остановился, не зная, что делать. Осторожный кашель старшего ковбоя ранчо заставил влюбленных спуститься с небес на землю. Сара оторвалась от губ Янси, увидела рядом с собой мужа Марии, переминающегося с ноги на ногу и неловко мнущего в руках широкополую шляпу, и густо покраснела.

С совершенно невозмутимым видом, как будто он всю жизнь целовался на глазах своего старшего ковбоя, Янси Кантрелл медленно опустил Сару на землю. Сара почувствовала, как сильно он возбудился во время их пылкого поцелуя. Едва ноги жены коснулись земли, он быстро поцеловал ее в губы и посмотрел на Эстебана.