Текст книги "Во сне и наяву"

– Я так и знал, – задумчиво протянул он. – До сих пор не пойму, как жеребец мог споткнуться на ровном месте. Знаешь, я еще тогда обратил внимание, что он упал не так, как падает лошадь, когда ее нога попадает в ямку. Мне показалось, что он остановился как вкопанный и тут же рухнул на землю.

– Все так и было, – подтвердил его слова дворецкий. – И причиной внезапного падения была пуля, которая застряла у него в голове. Поэтому-то твой конь и рухнул замертво на всем скаку!

– Но кто это мог сделать? – задрожав от страха, спросила Сара, переводя взгляд с мужа на Бартоломью. – И почему?

Дядя и племянник обменялись понимающими взглядами.

– По-моему, – произнес Янси Кантрелл, – ответ на этот вопрос довольно очевиден…

Сара пристально посмотрела на Янси и подумала, что ему наверняка известно что-то такое, чего она не знает. Конечно, он ни на секунду не мог поверить, что его хотел убить кто-то из ковбоев. Об этом не могло быть и речи: любой из них с радостью отдал бы за него свою жизнь! Но за исключением Хайрама Барнелла поблизости в то время не было никого. Кроме Хайрама!.. Сара испуганно вздрогнула, когда подумала о бывшем управляющем «Магнолиевой рощи».

– Ты думаешь, это сделал Хайрам? – взволнованно спросила она мужа.

И когда Янси и Бартоломью даже не попытались что-то ответить ей, Саре стало не по себе. Честно говоря, Хайрам всегда был ей симпатичен, и она считала его своим другом. И если бы это произошло раньше, хотя бы несколько месяцев назад, она бы никогда не поверила, что он способен на что-то подобное. Но это было еще до того, как она узнала о его романе с Энн Шеллдрейк. Подумать только Барнелл горячо любил Энн и в то же самое время признавался в любви ей, Саре! Но даже несмотря на то что Сара перестала ему доверять, ей не хотелось верить, что он пытался сегодня коварно убить ее мужа.

С тяжелым вздохом Сара признала, что с Хайрама Барнелла все же нельзя снять страшных подозрений.

В комнате воцарилось тяжелое молчание.

– Но почему он это сделал? – обратилась Сара с вопросом к мужу. – Я думала, что отношения между вами наладились.

Последние дни ты был с ним вежлив и даже предупредителен, хотя мог бы и выгнать, даже поручил ему работу, о которой мы с ним давно договаривались. По-моему, Хайраму совершенно не на что жаловаться. Мне показалось, что он доволен жизнью в «Доме голубки». Зачем же ему убивать тебя? Какую бы выгоду он извлек для себя из твоей смерти?

Бартоломью молча смотрел в пол.

– Ту самую, какая ему была нужна все это время, – спокойно ответил Янси. – Тебя, Сара!

– Меня! – вскричала Сара, даже не пытаясь скрыть свое изумление и возмущение. – Что ты хочешь этим сказать?

Взгляды супругов скрестились.

– Только то, что после моей смерти ты станешь очень богатой, оставаясь очень красивой молодой вдовой. Если я умру, тебе достанется все мое имущество; огромное ранчо, бесчисленные стада рогатого скота и лошадей, серебряные рудники в Мексике.., короче, все, что у меня есть. – Кантрелл невесело улыбнулся. – Твои очаровательное лицо и роскошное тело не оставят равнодушным ни одного мужчину. А если прибавить к ним еще и большие деньги… – Увидев на лице супруги ужас, который говорил о том, что она наконец начала понимать коварный замысел Барнелла, Янси сделал многозначительную паузу. Затем спокойно продолжил:

– Так что вместе с огромным состоянием ты становишься совсем неотразимой.., особенно для мужчины, у которого ничего нет.

– Но я бы никогда… Я уже раз отклонила его предложение руки и сердца. К тому же, – с отчаянием добавила Сара, – Хайрам любит Энн Шеллдрейк. Даже если бы ему удалось уговорить меня выйти за него замуж, то едва ли он захотел бы связать со мной судьбу до конца своих дней.

Янси сощурил глаза и медленно покачал головой.

– А кто сказал, что он связал бы с тобой судьбу да конца своих дней? Если Барнелл способен на одно убийство, кто может поручиться, что через какое-то время с тобой не случится какой-нибудь трагический несчастный случай? После твоей смерти он стал бы богатым человеком, и никто не смог бы помешать ему жениться на женщине по его собственному выбору.

– Господи Боже мой! Янси, неужели ты на самом деле думаешь, что Хайрам способен на такую низость? Неужели он такой плохой человек? Неужели он собирался убить не только тебя, но и меня?

На этот вопрос ответил Бартоломью:

– Не знаю, входила ли в его планы твоя смерть, но я ни минуты не сомневаюсь в том, что сегодня мистер Барнелл подстрелил лошадь Янси в надежде, что его растопчет бык. И я также уверен, что он хотел убить Янси по той причине, что намеревался сделать тебя вдовой. На которой сам же и собирался потом жениться. И что бы ты ни говорила, тебе никогда не убедить меня в обратном. – Он робко посмотрел на Сару, как бы прося прощения за резкие слова. – Я знаю, что Хайрам всегда тебе нравился, но после смерти Сэма мы с Танси быстро его раскусили. Мы догадались, что он старается завоевать твою дружбу, преследуя корыстные цели. Ты этого не замечала, но мы-то с Танси все видели и сильно тревожились за тебя. В тебе Хайрам усматривал свою надежду на светлое будущее. Мне кажется, что даже твое замужество не заставило его успокоиться и отказаться от коварных планов. Сейчас у него на пути просто появилось дополнительное препятствие, которое он намерен преодолеть.

Саре нечего было возразить. Задрожав от страха и отвращения, она вдруг поняла, что согласна с каждым словом Бартоломью. Хотя она еще и не была внутренне готова согласиться с предположением Янси, что в дальнейшем и ее ждала такая же участь, как и его.

– Вы считаете, что это он убил Маргарет? – неожиданно спросила она.

Бартоломью Андерсон молча пожал плечами, а Янси сдержанно ответил:

– Не знаю. Убийцей может быть Хайрам Барнелл, так же, впрочем, как и еще с полдюжины человек!

Сара в растерянности потерла виски и воскликнула:

– Но согласитесь, насколько бы все упростилось, если бы Маргарет убил Хайрам! Неприятно, и это еще мягко сказано, думать, что среди наших людей затесался не только негодяй, запятнавший свою честь убийством Маргарет, но и другой подлец, который, если бы не твой револьвер, мог сегодня так хитро подстроить трагический несчастный случай!

– Не беспокойся, дорогая, – с улыбкой возразил Янси. – Меня убить намного труднее, чем Маргарет!

Сара посмотрела на мужа и возмущенно пожала плечами.

– Не вижу в этом ничего смешного! Как ты можешь шутить, ведь он пытался убить тебя!

Янси поцеловал ее пальцы.

– Знаю, дорогая, знаю, но, по-моему, нам можно пока перевести дух. Сомневаюсь, что у Барнелла хватит смелости в ближайшем будущем предпринять новую попытку расправиться со мной. Уверен, он не захочет навлекать на себя лишние подозрения. Скорее всего сегодня все произошло экспромтом. Едва ли он заранее тщательно разработал покушение на мою жизнь. Мне кажется, Хайрам просто решил воспользоваться случаем. Удастся – прекрасно, и он у цели! Не удастся – тоже ничего страшного, все еще впереди. Но попытка, к его огорчению, не удалась. Однако Барнелл ничего не потерял. По крайней мере дело, кажется, обстоит именно так.

– Мы с Эстебаном тоже уже обсудили сегодняшнее происшествие и пришли к тому же выводу, – кивнул Бартоломью. – Хайрам никак не мог знать, что ты будешь именно в этом месте и именно в эту минуту, да и то, что бык неожиданно развернулся и бросился на тебя, наверняка оказалось для него такой же неожиданностью, как и для всех остальных. Мы думаем, что он опередил своих товарищей и притаился в зарослях. Потом увидел, что происходит, сообразил, что его никто не видит, и решил воспользоваться подвернувшейся возможностью. Он подумал, что, если лошадь упадет на всем скаку, ты скорее всего свернешь себе шею. А если твоя шея все же останется целой и невредимой, то в запасе у него оставался рассвирепевший бык. Попытка не пытка, решил Хайрам и выстрелил в твою лошадь… Ну сами подумайте, почему же не попробовать, ведь он ничего не терял!

Сара судорожно сглотнула подступивший к горлу ком.

– Но что нам теперь делать? Наверняка мы знаем лишь то, что кто-то подстрелил лошадь Янси. Все остальное – наши домыслы и догадки. У нас нет доказательств того, что это сделал Хайрам. И в мысли его мы заглянуть не можем!.. Что же нам все-таки теперь делать? Может, отослать его обратно в «Солнечное ранчо»?

– Не знаю, – медленно протянул Янси Кантрелл. – Мне что-то не очень хочется, чтобы Хайрам прятался где-нибудь поблизости и ждал очередного удобного случая, чтобы расправиться со мной. Я бы предпочел, чтобы он находился рядом и мы могли наблюдать за ним, пока будем искать решение получше или получим более существенные доказательства.

Сара неохотно согласилась. Хотя ей было крайне неприятно, чтобы Хайрам Барнелл находился поблизости, но предложить другое решение она не могла.

– Ну как? – Янси вопросительно посмотрел на дворецкого. – Есть другие предложения?

Бартоломью согласился с ним, но без особой радости.

– Нет. Я, конечно, против того, чтобы мерзавец Барнелл думал, будто ему все сошло с рук, но другого выхода пока не вижу. Твое предложение, Янси, пожалуй, самое разумное. Сара права: пока у нас нет ничего, кроме подозрений. Надо ждать.

Пусть остается здесь, а мы с Эстебаном позаботимся о том, чтобы с него все двадцать четыре часа в сутки не спускали глаз. Он ни минуту не останется без наблюдения!

Несмотря на заверения Бартоломью, Саре было страшно: от одной мысли, что Хайрам Барнелл будет находиться так близко от Янси, по ее спине пробегал холодок. Она с трудом дождалась, когда Андерсон выйдет из комнаты и закроет за собой дверь, быстро обняла супруга за шею и вскричала:

– Не смей позволять ему убить тебя! Ты меня слышишь?

Не смей!

Янси улыбнулся и, крепко прижав к себе, поцеловал в щеку.

– Сара, я еще никого и никогда не любил так сильно, как люблю тебя. Ты вся моя жизнь, и я вовсе не горю желанием позволить Хайраму Барнеллу убить меня! Я постараюсь, чтобы у нас с тобой была долгая и счастливая семейная жизнь. И больше всего мне хочется сжимать тебя в своих объятиях и страстно любить до конца своих дней! А после того как я узнал чудесную новость, что и ты тоже любишь меня, жизнь обрела для меня новый смысл. Неужели ты думаешь, что я позволю чему-нибудь или кому-нибудь стать на пути к моему счастью и помешать наслаждаться твоей любовью? Я слишком долго ждал этой минуты и столько выстрадал, терзая себя вопросом, как ты ко мне относишься, чтобы позволить Хайраму отнять у меня твою любовь!

Единственное, что могла сделать Сара в ответ на такие слова, это горячо поцеловать мужа. Не прошло и минуты, и она радостно отметила про себя, что ему совсем не мешает рана. Она так и не поняла, как все произошло, но через какие-то минуты уже лежала обнаженная рядом с ним. Ее одежда в страшном беспорядке валялась на полу. Янси крепко прижал к себе жену. Он обладал волшебным даром лишать ее рассудка. В его объятиях она забывала обо всем на свете. Кроме любви. Ему с необыкновенной легкостью удавалось возбудить ее с помощью одного только взгляда, лег кого прикосновения, поцелуя, но сейчас все изменилось. Сейчас Сара знала, что за каждой лаской мужа, за каждым поцелуем и нежным словом, слетающим с его губ, стоит не просто физическое желание, а истинная любовь. Она знала это, и ее сердце пело от радости и счастья. Сбылась ее самая сокровенная мечта: Янси любит ее!

Ее руки заскользили по мускулистому телу Янси, и она с улыбкой прислушалась к его стонам. Сейчас Сара уже знала, где находятся на этом родном теле самые чувствительные места. Она испытывала совсем новое наслаждение от его сильного тела, удовлетворение от его жадных поцелуев. Ей приносила неописуемое блаженство мысль о том, что, когда он потребует ее тело, когда наконец глубоко войдет в нее и начнет яростно двигаться внутри, одно и то же чувство – любовь – приведет их к экстазу.

После утоления страсти Сара с всепоглощающим восторгом лежала рядом с любимым и видела, что и он наслаждается приятной истомой и близостью к ней.

– Я люблю тебя, querida, – тихо прошептал ей на ухо Янси Кантрелл. – И знай, что буду любить вечно. Ты – мое сердце, ты – вся моя жизнь!

Теперь на ясном и сверкающем горизонте их отношений осталась лишь одна-единственная крохотная тучка. Сара знала, что поступает как самая последняя дура, но тем не менее не смогла удержаться от вопроса – так ей хотелось, чтобы он окончательно прогнал ее последние сомнения. Сара приподнялась на локте и пристально посмотрела в лицо мужу.

– А «Голубка»? – дрожащим от волнения голосом прошептала она. – Неужели она не имеет никакого отношения к нашей свадьбе?

Глаза Янси потемнели, и он виновато поджал губы.

– Я с самого начала знал, что не следует пользоваться этим странным условием в завещании Сэма, чтобы заставить тебя стать моей женой, но тогда это показалось мне самым простым и удобным способом! – не стал кривить душой Кантрелл. – Трудно было не воспользоваться уже готовым предлогом, за который всегда можно спрятаться, как за стену, и за которым всегда можно скрыть свои истинные чувства… – Их взгляды встретились. Он посмотрел на ее чувственные губы и хрипло произнес:

– Сара, я с самого начала хотел тебя, но не стану лгать, что сразу полюбил. Мне очень не хотелось признаваться даже самому себе, что в моем желании повинно сердце, а не простое физическое влечение. – Он взволнованно сглотнул. – После Маргарет я поклялся себе никогда больше не позволять ни одной женщине владеть моим сердцем. Я пообещал никогда и никого не любить! – Он с нежностью улыбнулся жене. – И вдруг появляешься ты. Стоило мне увидеть твое очаровательное личико и прелестную фигурку, и все мои торжественные обещания рассеялись как дым. Я страстно хотел тебя.

Знаешь, ни о чем другом даже не мог думать… Сначала меня это не тревожило. Я успокаивал себя тем, что это только похоть, желание овладеть твоим восхитительным телом. Потом до меня дошло, что я хочу не только твое тело, но и твое сердце и всю тебя! Я полюбил тебя. Когда я вернулся в «Магнолиевую рощу» и увидел тебя в кабинете Сэма той ночью, мне показалось, будто и не было семи лет разлуки, будто мы с тобой никогда не расставались. У меня возникло ощущение, что только вчера я впервые поцеловал тебя на лестнице.., помнишь тот поцелуй в ночь накануне убийства Маргарет? Когда я вернулся в «Магнолиевую рощу», меня захлестнуло такое же ликование, такое же желание обладать тобой и защищать от невзгод, как семь лет назад. Когда я понял это, то пришел в ярость. Мне стало очень страшно, и я здорово разозлился на тебя за то, что ты не дождалась меня и вышла замуж за Сэма. – Он горько улыбнулся. – Боюсь, в ту ночь я потерял контроль над своими чувствами и поступками.

Ты стала для меня всем. Кроме тебя, для меня больше ничего не существовало… И о «Голубке» я тоже совершенно забыл! Пойми, она не имеет ничего общего с моей любовью и желанием жениться на тебе… – Он продолжал с насмешкой над собой. – Я просто воспользовался ранчо как удобным предлогом! Если бы не было «Голубки», мне бы пришлось долго, как это принято, ухаживать за тобой и униженно признаваться в любви!

– И тебе не стыдно за то, что ты так подло поступил со мной? Соблазнил бедную девушку и заставил выйти за себя замуж! Вы, сэр, вели себя как самый последний мерзавец! – сурово сдвинула брови Сара, но тут же не выдержала и улыбнулась.

Янси только крепче прижал к себе Сару, которая и не думала сопротивляться.

– Но ведь и ты любишь меня, дорогая? – прошептал он, поймав ее губы, приоткрывшиеся в нетерпеливом ожидании поцелуя. – Ты любишь меня и будешь любить до последнего вздоха…

После этих слов Янси впился в ее губы страстным поцелуем. Сара ответила ему с такой же страстью. Она отдалась во власть любви, любви к этому поразительному человеку – своему мужу. Ее сердце взлетело ввысь, по всему телу разлилось неописуемое блаженство.

– О, в моей любви можешь не сомневаться, – прошептала она. – Я люблю тебя больше жизни.., чудовище ты мое!

Глава 25

Для Сары наступило время головокружительного, безоблачного счастья. Все, кто видел молодоженов, не сомневались в силе и прочности их любви. Когда они были вместе, казалось, эту любовь можно даже потрогать руками, настолько она была осязаема. Чтобы понять силу и глубину их чувств, достаточно было просто увидеть, с каким обожанием Янси смотрел на Сару или какой нежностью загорались ее глаза при одном упоминании имени мужа.

В конце сентября Сара, застенчиво потупив глаза, сообщила Янси, что скоро на свет появится наследник «Дома голубки». Приветствовав это сообщение восторженным криком, Кантрелл заключил жену в свои объятия. На его лице появилась такая не передаваемая словами нежность, что без слов стало понятно, с какой радостью он готовится стать отцом.

Радостная весть мгновенно облетела маленькую деревушку, и ликующие жители вышли на улицы. Но, разумеется, не все, узнав о предстоящем материнстве Сары, были довольны…

Вечером того же дня Энн Шеллдрейк назначила своему возлюбленному свидание в одном из недавно отремонтированных амбаров, расположенных на самом краю деревни. Она понимала, как рискует, но встреча была ей необходима.

– Ты уже слышал? – вне себя от ярости воскликнула Энн, когда бывший управляющий «Магнолиевой рощи» проскользнул через широкие двойные двери в прохладный полумрак, где скрывалась его возлюбленная. – Наша маленькая сучонка понесла!

Хайрам кивнул с невозмутимым видом.

– Ничего страшного, – успокоил он Энн. – Вспомни, я тебе уже говорил, что это ничем нам не грозит! Ну родит она ребенка, унаследует он «Голубку»! И что? Мы же получим «Солнечное ранчо» и все остальное!

Энн фыркнула и приготовилась произнести целую речь.

– Получим-то получим, да вот когда? – начала она ворчливо. – Ты упустил отличную возможность покончить с Янси.

Боюсь, больше нам не представится другого такого шанса избавиться от мерзавца. К тому же он явно что-то заподозрил, раз велел своим людям следить за тобой, так ведь? Мы сильно рискуем, даже просто встречаясь. Я уверена, что всякий раз, когда ты ускользаешь от своих соглядатаев, они немедленно бегут к своему омерзительному хозяину с докладом! – Энн огляделась по сторонам. – Я чувствую себя как в тюрьме! Если в самое ближайшее время ничего не произойдет, я просто сойду с ума.

Можешь в этом не сомневаться! Я ненавижу «Голубку», эту мерзкую, Богом забытую дыру! Мне здесь не с кем поговорить. За исключением наших влюбленных, – в ее устах слово «влюбленные» прозвучало как самое грязное ругательство, – в «Доме голубки» даже не на кого взглянуть. Здесь нет магазинов, да что там говорить!.. Мне совершенно нечего делать, время ползет как черепаха! Если бы ты знал, как мне здесь тошно! – Она бросила на Хайрама пылающий взгляд. – Знаешь, однажды мне так захотелось хоть как-то нарушить нестерпимую скуку, что я поехала с Сарой в этот отвратительный полевой лагерь! – Она содрогнулась, желая показать, как там было ужасно, и с тоской посмотрела на Хайрама. – А поскольку за каждым твоим шагом следят люди Янси, мне пришлось отказаться даже от твоей любви. Единственное, что мне остается делать, это думать о наших невзгодах. Если придется еще пару недель прожить в этой дыре, того и гляди начну поглядывать с любовью даже на своего муженька!

Словно желая наверстать упущенное, Энн и Хайрам яростно занялись любовью, но им пришлось поторопиться и поэтому обойтись без любовных ласк. Они даже разделись не полностью, только чтобы одежда не мешала акту любви. Отчаяние и опасность, соединившись со страстью, оказались мощным катализатором, который быстро привел влюбленных к оргазму. Тяжело дыша, они лежали на сене, и их тела вздрагивали от последних всплесков наслаждения.

Энн обнимала Хайрама за шею, не желая отпускать.

– О, Хайрам, что же нам делать? – печально вздохнула она. – Если твои опасения относительно слежки подтвердятся, значит, этот негодяй Янси догадался о наших планах, и тебе больше не представится возможности убить его. Что же касается Тома… – Энн закусила нижнюю губу. – Мне кажется, он все-таки что-то подозревает. Я часто ловлю его странные взгляды, которые он бросает на меня, когда думает, что я смотрю в сторону. В последнее время он вдруг начал проявлять повышенный интерес к моим делам: что я делаю, куда иду. Том стал каким-то странным. Я его ненавижу! О Господи, как бы мне поскорее избавиться от него!

Где-то рядом раздался едва слышный шорох. Хайрам тут же напрягся и внимательно прислушался.

– О Господи! – прошептала Энн. – Ты уверен, что обманул людей Янси?

Хайрам кивнул и спросил напряженным шепотом:

– А ты?

– Том отдыхал, когда я ушла. По-моему, он даже не знает, что я вышла из дома.

– Ты уверена в этом? Ты же сама только что сказала, будто в последнее время он постоянно расспрашивает тебя.

– Говорю тебе, я была осторожна, – заверила любовника Энн.

Шорох встревожил влюбленных, и они долго еще лежали, напряженно прислушиваясь. Но в амбаре слышалось только жужжание ночных насекомых. Время ползло очень медленно. Наконец Энн облегченно вздохнула, ее терпение иссякло, и она пошевелилась. Однако несмотря на тишину, царившую в амбаре, Хайрам никак не мог успокоиться.

Он молча освободился от объятий возлюбленной и замер, напряженно прислушиваясь. Не услышав в прохладном воздухе никаких подозрительных шорохов и звуков, Хайрам постепенно расслабился.

Он помог Энн встать, оглядел ее с ног до головы, достал из ее волос несколько соломинок.

– Может, пришло уже время решить дело с твоим мужем, – осторожно заметил он. – Если Том умрет, то мы избавимся по крайней мере хотя бы от одного препятствия.

Энн ослепительно улыбнулась, и ее голубые глаза сверкнули в темноте.

– О, Хайрам, я так надеялась, что ты скажешь что-то подобное!.. Как мы это сделаем? И когда? Пожалуйста, пожалуйста, устрой это побыстрее!

– Устрою, не волнуйся, – насупившись, кивнул Барнелл, – но не забывай, что в последние дни у меня связаны руки. Сейчас я уже не могу передвигаться по ранчо так же свободно, как раньше. Смерть Тома должна выглядеть как несчастный случай. Ни в коем случае нельзя давать Янси оснований для новых подозрений.

Эни кивнула. Следующие несколько минут они обсуждали убийство Тома Шеллдрейка, после чего расстались.

После возвращения Хайрама в свое жилище не прошло и пяти минут, как Хуан Мендоса, оставив Роджерио Дюрана у дома бывшего управляющего «Магнолиевой рощи» продолжать наблюдение, сам отправился доложить хозяину о результатах слежки.

– Барнелл встретился с белокурой гринго в большом амбаре, в том, что стоит прямо за загоном для лошадей. Я не заметил, когда она пришла. Скорее всего она уже была в амбаре и ждала его. – Хуан смущенно повертел в руках сомбреро и с тревогой добавил:

– Сеньор, мне кажется, скоро что-то произойдет. Дело в том, что там был муж белокурой гринго. Он тоже все слышал.

– Что?! – встревожился Янси Кантрелл. – В амбаре присутствовал Том Шеллдрейк?

– Si, сеньор! Я сначала не заметил его. Он прятался в сарае, который примыкает к амбару. Если бы я не пошел туда, чтобы лучше слышать их разговор, то, наверное, так бы его и не заметил. Он стоял, прижавшись ухом к щели в стене, и внимательно слушал.

– Он заметил тебя?

Хуан улыбнулся, и в его глазах заплясали веселые огоньки.

– Нет, сеньор. Я был muy [31]31
  очень (исп.).


[Закрыть] осторожен! – Улыбка, однако, быстро исчезла с его лица, и он очень серьезно заключил:

– По-моему, очень плохо, что муж белокурой гринго знает, чем она занимается.

– Чертовски плохо! – согласился Янси. Несколько секунд он не поднимал взгляда, затем с сомнением пожал плечами. – Сейчас уже вечер, так что придется все отложить до завтра. Только считаю, что уже настало время избавиться наконец от этого гадючьего гнезда! – Он ободряюще улыбнулся Хуану. – Вы хорошо поработали, я очень вами доволен. Дождитесь, когда вас сменят Диего и Джил, и ступайте домой отдыхать.

После ухода Хуана Янси долго ходил по маленькой sala, размышляя над сложившейся ситуацией. Очень плохо, что Том шпионил за женой и присутствовал при свидании Энн и Хайрама Барнелла в амбаре. От одной мысли об осложнениях, которые теперь могут возникнуть, Янси поежился. Вдруг дверь распахнулась, и в sala вошла Сара. Увидев мужа хмурым и озабоченным, она спросила:

– Что случилось? У тебя такой вид, будто ты готов кого-то задушить!

Янси печально улыбнулся и, нежно обняв жену, поцеловал в губы.

– Ты права. Хотел, но только до твоего прихода, – прошептал он. – Сейчас же мне больше всего хочется заняться любовью со своей очаровательной женушкой.

Сара застенчиво улыбнулась и прижалась к мужу.

– И ты сможешь это сделать, дорогой, после того как расскажешь, что произошло. Почему ты такой хмурый, Янси?

Кантрелл, не выпуская Сару из объятий, коротко пересказал то, что узнал из неутешительного отчета Хуана.

– Неужели Том знает об измене жены? – От ужаса глаза Сары широко раскрылись. – Он следит за ними? Какой ужас!

И что ты теперь собираешься делать?

Янси отпустил Сару, перегнулся через стол и, достав из ящика лист бумаги, протянул жене со словами:

– Я получил это письмо сегодня. Думаю, в нем частичное решение нашей проблемы.

Сара быстро пробежала глазами письмо.

– Когда же ты написал ему? – спросила она удивленно. – Наверное, давно, раз уже получил ответ.

– Я написал Джону на следующий же день после того происшествия с лонгхорном. – И вот наконец долгожданный ответ.

– Калифорния… – задумчиво проговорила Сара. – По-моему, ты прав, до Калифорнии далеко. Да и жалованье вполне приличное. Предложение могло бы заинтересовать Хайрама. – Она внимательно посмотрела на Янси. – Но боюсь, он откажется от этой работы.

– Возможно, но тогда придется объяснить Хайраму, что я его увольняю. Или он согласится на место в Калифорнии, или же вообще ничего не получит! Иного выхода у него нет. Сообразительности нашему Хайраму не занимать. Так что, думаю, он все же примет мое предложение. А для того чтобы оно выглядело совсем убедительно, я покажу ему письма к шерифу и к своим адвокатам здесь и в Мексике. Попрошу шерифа в случае моей внезапной смерти обратить особое внимание на бывшего управляющего «Магнолиевой рощи» мистера Барнелла. Пусть выяснит, где тот был и что делал в момент, когда я умирал.

Лицо Сары посерьезнело, и она крепко обняла мужа.

– О, Янси! Не говори о смерти.., я не могу слышать, когда ты так говоришь!

Кантрелл обнял жену и мягко сказал:

– Я вовсе не собираюсь умирать, дорогая, по крайней мере в ближайшем будущем. Дождусь, когда родится наш первый ребенок, а затем появятся и все остальные дети, которых нам, надеюсь, подарит Господь. И дети наших детей. И дети наших внуков. Боюсь, тебе долго еще не удастся избавиться от меня!

Они нежно поцеловались. Неприятный разговор возобновился не скоро.

Сара положила голову на грудь супруга и спросила:

– А как быть с Энн и Томом? Ты уже решил, что с ними делать?

Янси кивнул.

– Знаешь, совершенно неожиданно в голову мне пришла прекрасная идея. Недалеко от Сан-Антонио есть небольшое ранчо. Оно принадлежало моей тетке, она оставила его мне в наследство. Я часто спрашивал себя, что же делать с этим ранчо, и вот совсем недавно придумал. Я решил отправить туда Шеллдрейков. Ранчо Доминго в хорошем состоянии – несколько сотен акров плодородной земли. Том сможет разводить там скот, лошадей, в общем, делать что захочет. – Янси довольно потер ладони. – А чтобы они больше никогда не мешали нам жить, я создам для Тома небольшой фонд, ему и Энн этих денег хватит до конца их дней. Дом, конечно, не шикарный особняк, но, насколько я помню, просторный и очень удобный. Конечно, перед войной Шеллдрейк был раз в десять богаче, но по крайней мере он снова станет сам себе хозяином и не будет ни от кого зависеть.

– Прекрасная идея! – воскликнула Сара. – Если Хайрам уедет в Калифорнию, а Том перестанет зависеть от тебя, то, может быть, Энн в конце концов и поймет, что Том не такой уж и плохой муж.

Янси недоверчиво посмотрел на нее и покачал головой.

– Да нет! Это, увы, исключено. Таких чудес не бывает, – вздохнул он.

– Почему? Всякое бывает… – с сомнением протянула Сара. – Хотелось бы только думать, что они будут благодарны тебе. Ведь ты так много для них сделал.

* * *

Но «они» не были благодарны Янси за его щедрые предложения.

Хайрам Барнелл сначала наотрез отказался уезжать в Калифорнию, но поняв, что у него нет выбора, согласился с большой неохотой. После того как они договорились, что Янси берет на себя расходы на переезд Барнелла, в доказательство своих слов Кантрелл бросил на стол несколько золотых монет.

– Хорошо бы вам уехать завтра же утром.., на рассвете! – сказал он. – Здесь у вас, поймите, нет будущего. Чем скорее вы доберетесь до ранчо Джона Уэстлунда, расположенного неподалеку от Чико, тем скорее начнете строить новую жизнь.

– Вижу, вы очень уверены в себе, – проговорил сдавленным голосом бывший управляющий «Магнолиевой рощи», кипя от ярости.

– Только тогда, когда у меня на руках выигрышные карты!..

Да, и вот еще что. Хорошенько запомните, Барнелл: если со мной случится что-нибудь плохое, с вами туг же захочет побеседовать шериф. А что до ваших планов женитьбы на моей безутешной вдове, то можете об этом забыть! Сара прекрасно знает, что вы собой представляете! – Янси зловеще хмыкнул. – Если я все же неожиданно умру, то мой вам совет: молите Бога, чтобы шериф нашел вас быстрее Сары.

Барнелл схватил золотые монеты и выбежал из комнаты, громко хлопнув дверью.

За Хайрамом Барнеллом настала очередь Шеллдрейков. После длительных раздумий и советов с Сарой Янси решил, что лучше встретиться с одним Томом. Он не хотел, чтобы Энн, которая непременно устроит бурную сцену, помешала их серьезному разговору с Томом, отвлекла внимание от главного.

Янси рассчитывал, что Том Шеллдрейк воспримет известие о переезде в Доминго спокойно, и оказался прав. Несколько мучительно долгих секунд Том сидел, с изумлением глядя на Янси. Но потом воскликнул голосом, дрожащим от переполнявших его чувств:

– Спасибо! Я всегда считал вас добрым и глубоко порядочным человеком, Янси? Уверен, Сэм бы очень гордился вами! – Шеллдрейк нагнул голову и принялся теребить перевязь, на которой висела его больная рука. – Даже не могу передать словами, как много значит для меня ваша неожиданная щедрость, – взволнованно пробормотал он. – Я перед вами в неоплатном долгу.

Янси смущенно пожал плечами.

– Вы ничего мне не должны, —Том. Сами посудите, что мне делать с этим ранчо? Что же касается денег… Если бы Сэм бью жив, то, уверен, он придумал бы что-нибудь в этом же духе.

Том Шеллдрейк рассеянно посмотрел на своего собеседника, и Янси показалось, что мысли его блуждают где-то далеко.