Текст книги "Возьми мое сердце"

Глава 11

Услышав Джонатана, Чанс замер на месте и, прищурившись, молча перевел глаза с торжествующего лица своего недруга на стоявшую в замешательстве Фэнси. Эллен неподвижно смотрела на Джонатана, силясь понять, не ослышалась ли она. Летти вскрикнула от удивления, а Констанция разволновалась настолько, что стала задыхаться. Чанс, пожалуй, единственный не выказывал никаких признаков волнения, но в его спокойствии чувствовалось что-то зловещее.

У Фэнси не было времени для того, чтобы подумать, как повлияют слова Джонатана на ее будущее. Придумать что-то, чтобы выручить сестру, она уже не могла. Взглянув в побелевшее от страха лицо Эллен, она перевела глаза на Джонатана и, стараясь оставаться спокойной, ответила:

– Да, это правда.

Слова Фэнси прозвучали для Чанса как удар грома, однако он, ничем не выдав своего удивления, продолжал всматриваться в лица собравшихся. Все были удивлены, однако глубоко взволнованным не казался никто – за исключением разве что самого Джонатана. Он явно что-то замышляет, подумал Чанс.

– Я не совсем понял, – начал он. – Сначала ты ухаживал за Фэнси, а теперь во всеуслышание заявляешь, что и в мыслях не имел на ней жениться. Значит, ты с самого начала хотел сделать предложение Эллен?

– Разумеется, – невозмутимо ответил Джонатан. – Хотя, честно говоря, не понимаю, какое отношение это имеет к тебе. Я всегда хорошо относился к Фэнси и мечтал о том дне, когда мы станем родственниками, но моей избранницей всегда была Эллен. – Он усмехнулся. – А если ты или другие сплетники пытались представить мое хорошее отношение к Фэнси как что-то иное – тем хуже для вас. Я счастлив, что тебя так очаровала Фэнси, а не моя дорогая Эллен. Если бы ты хоть приблизился к Эллен, я бы убил тебя!

– Попытался бы убить, – жестко поправил Чанс, еще не до конца пришедший в себя от вызванного словами Джонатана потрясения. – И, пожалуйста, не называй меня сплетником. Иначе я заставлю тебя замолчать.

– Пожалуйста, прекратите спор! – неожиданно вмешалась Фэнси. – Сейчас не самый подходящий момент для выяснения отношений.

Вслед за Фэнси в разговор вступила Летти. Она спросила о том, о чем скорее всего думал в эту минуту каждый из собравшихся:

– Постой, Джонатан, ты разве хотел жениться на Эллен?

Джонатан кивнул.

– Но мы все, даже твоя мать, были убеждены… Нам казалось, ты… – Она в замешательстве запнулась.

Джонатан улыбнулся, наслаждаясь произведенной реакцией. Конечно, женитьба на Эллен наносит серьезный удар по его планам в отношении Фэнси, но это сейчас не так важно. Ради того, чтобы увидеть, как разочарован Чанс, можно пожертвовать планами. Кроме того, Джонатан не мог отказать себе в удовольствии прервать этот дурацкий, ребяческий роман между Хью и Эллен.

Хью, безмолвно наблюдавший за разыгрывавшейся в оранжерее сценой, внезапно встряхнулся, словно пытаясь сбросить с себя оцепенение.

– А что скажет сама Эллен? – Он сверлил девушку злобным взглядом, и его руки сами собой сжимались в кулаки.

Украдкой взглянув в сторону Хью, Эллен вздрогнула. О Боже, думала она. Что же делать? Выходить замуж за Джонатана ей не хотелось, но опровергать его слова она не решалась, боясь, что ее заподозрят в неискренности. Кроме того, обида на Хью еще не прошла. Две недели он будто не замечал ее, а сегодня схватил в свои объятия и поцеловал! Какое он имеет право осуждать ее? Нет, теперь между ними все кончено! Она гордо подняла голову. Как он смеет смотреть на нее с таким осуждением?

– Конечно, у меня есть что сказать, – произнесла Эллен, еще крепче стиснув руку Джонатана. Покосившись на Хью, она еще несколько мгновений молчала, пытаясь справиться с волнением, а затем повернулась к Джонатану и очаровательно улыбнулась: – Для меня большая честь стать женой такого человека, как вы, Джонатан. Я всегда мечтала об этом.

«Вот так, – подумала Эллен. – Посмотрим, что он теперь скажет».

Стиснув зубы от негодования, Хью быстро пошел к выходу.

– Что ж, поздравляю, – сказал он, останавливаясь в дверях. – Поздравляю и прошу извинить меня – я покидаю вас. Мне здесь больше нечего делать.

Хлопнув дверью, Хыо направился к усадьбе. В оранжерее воцарилось молчание.

– Да, – наконец сказала Летти. – Сегодняшний день богат на события. Сначала ваша свадьба, – она взглянула на Чанса и Фэнси, – потом заявление Джонатана и Эллен. Просто дух захватывает. Как ты думаешь, Констанция?

Констанция кисло улыбнулась:

– Да, конечно. – Она обиженно посмотрела на сына: – Мне только кажется, милый Джонатан, что ты мог бы объявить о своем решении попозже, обсудив его сначала со мной. Ведь мы всегда так делаем, если речь идет о чем-то важном. Мы устроили бы вечер, и вы торжественно объявили бы всем, что хотите стать мужем и женой.

– Пока все остается между нами, а Хью… думаю, он никому ничего не скажет. Я сам поговорю с ним и объясню, что мы с Эллен хотели бы на время сохранить наше решение в тайне. Я уверен, он будет молчать. – Джонатан взглянул в сторону Чанса и Фэнси и ехидно усмехнулся. – Полагаю, теперь всем ясно, кто моя невеста. А вечер все же состоится. Такое событие, как наша с Эллен помолвка, вполне заслуживает того, чтобы еще раз собрать гостей. Поверьте, наш брак будет совсем не похож на ту наспех заключенную грязную сделку, из-за которой мы все сегодня здесь собрались.

– Как грубо, Джонатан! – с осуждением воскликнула Летти. – Да, возможно, брак между Фэнси и Чансом был заключен второпях, но называть его грязной сделкой неправильно, да и просто неэтично. Мне кажется, тебе следует извиниться.

Глаза Джонатана недовольно блеснули, но спорить с Летти он не стал.

– Вы правы, – сказал он, кланяясь Летти. – Наверное, я выразился не совсем корректно. Прошу меня извинить.

– Ты выразился очень грубо, – произнес Чанс, заметив, что Джонатан обращается только к Летти. – Моя жена ждет, что ты извинишься и перед ней. В противном случае у нее может создаться впечатление, что ты считаешь ее замужество плодом каких-то темных махинаций.

Джонатан с ненавистью посмотрел на Чанса, но тот лишь улыбнулся. Джонатан понял, что выбора нет. С трудом подавив ярость, он повернулся к Фэнси:

– Я глубоко сожалею о причиненных вам неудобствах.

– Как изысканно, – пробормотала Фэнси, мечтая о том, чтобы неприятная сцена наконец закончилась.

Эллен, казалось, была готова расплакаться прямо в оранжерее, на виду у всех, а Джонатан и Чане могли броситься друг на друга в любой момент. Надо что-то придумать, чтобы разрядить обстановку!

– Может, стоит отложить прогулку по оранжерее до следующего раза? – спросила Фэнси, нерешительно глядя на Летти. – Здесь произошло столько событий, что у меня кружится голова. Нужно время, чтобы прийти в себя и осмыслить происшедшее.

Летти ласково взяла Фэнси за руку.

– Конечно, дорогая, я понимаю. – Она обратилась к Констанции: – Пойдем, пожалуй. Молодым нужно остаться наедине.

Слова Летти повергли Фэнси в смятение. Ей совершенно не хотелось оставаться в обществе Чанса и Джонатана, и она с трудом удержалась, чтобы не схватить Летти за руку и не начать умолять ее остаться.

– Нет-нет, – сказала она, делая отчаянную попытку задержать Летти и Констанцию. – Нам не хочется, чтобы вы покидали нас. Мы пойдем вместе с вами, правда, Чанс?

– Мы присоединимся к вам через несколько минут, – произнес Чанс, как будто прочитав ее мысли. – Летти, нам с Фэнси еще надо кое-что обсудить, а ваша оранжерея – идеальное место для такого разговора. – Он повернулся к Джонатану и Эллен. – Могу я попросить вас оставить нас одних? У вас еще будет время зайти сюда, а мы с Фэнси через несколько дней уезжаем в Чертово Место.

Поняв, что сейчас ей придется остаться наедине с Чансом, Фэнси встревожилась еще сильнее:

– Сейчас не совсем подходящее время для разговора. Нам, я считаю, надо быть с гостями. А поговорить мы еще успеем.

– Не беспокойтесь о гостях, – улыбнулась Летти. – Они настолько увлеклись застольем, что, похоже, даже не заметили, как мы ушли. Кроме того, никто не удивится, если я скажу, что молодожены решили на некоторое время уединиться.

Прежде чем Фэнси успела что-то возразить, Летти направилась к двери. За ней неохотно последовала Констанция. – Что ж, дорогая, – сказал Джонатан, обращаясь к Эллен, – нас, кажется, попросили выйти.

Молодожены хотят остаться наедине. И сегодня, – он растянул губы в улыбке, – их воля для нас – закон.

Взяв Эллен под руку, Джонатан направился к двери. Пройдя мимо Фэнси, он взял ее ладонь и галантно прикоснулся к ней губами.

– Поздравляю вас, моя дорогая, – сказал он, бросая на Чанса полный презрения взгляд. – Я всегда знал, что такая молодая и красивая женщина, как вы, не долго останется вдовой. – Не выпуская руки Фэнси, он обернулся к Чансу: – Тебе выпало большое счастье. Береги его. Жены, знаешь ли, иногда не отличаются верностью.

Спокойно глядя на Джонатана, Чанс отстранил от него Фэнси и взял ее за руку сам.

– Возможно, в отношении некоторых ты и прав, – ответил он, – но Фэнси всегда будет мне верна.

– Время покажет. – Джонатан улыбнулся. – А теперь, дорогая, – он повернулся к Эллен и ласково погладил ее по руке, – пора проверить, осталось ли наше решение в тайне. – Вполне довольный собой, он направился к двери. Бросив на Фэнси полный отчаяния взгляд, Эллен последовала за ним.

Когда за Джонатаном и Эллен закрылась дверь, в оранжерее установилась тишина.

– Теперь можете отпустить меня. – Фэнси хотела высвободить руку. – Уже не надо доказывать, что я принадлежу вам и никому другому.

– Вот, значит, как вы это восприняли. А я думал, что просто взял за руку свою жену.

– Не считайте меня наивной, – сухо проронила Фэнси. – Мне совершенно ясно: вы и Джонатан – заклятые враги. Вы полагаете, я не замечаю, что вы готовы броситься друг на друга? Мне не хочется быть в вашем конфликте яблоком раздора.

Не выпуская руки Фэнси, Чанс взглянул ей в лицо:

– Что вы имеете в виду?

– Неужели не поняли? Я не знаю, какую игру вел или ведет Джонатан, но своими действиями он заставил всех поверить в то, что собирается жениться на мне, а не на Эллен. – Фэнси на мгновение остановилась, чтобы перевести дух. – Ведь вы тоже думали так? Мне кажется, именно поэтому вы и решили жениться на мне. Чанс помимо воли вздрогнул, пораженный ее словами. Поняв, что ему нечего возразить, Фэнси шумно вздохнула.

– Вот видите, – с негодованием продолжила она, – вы признаете, что я права! А я надеялась, что ошибаюсь, хотела, чтобы вы оказались не таким жестоким…

Слова Фэнси задели Чанса за живое.

– Вы сами хороши! – холодно бросил он. – У вас, по-моему, было достаточно времени, чтобы поговорить с Джонатаном, но вы этого не сделали. Напротив, спокойно принимали его ухаживания и вели себя как его будущая жена. Или вы будете утверждать, что это не так?

Фэнси смутилась. Чанс прав, и даже если бы она захотела с ним поспорить, у нее не нашлось бы аргументов. Зачем только она дала сестре обещание?

– Я не стану отрицать, что вела себя как невеста Джонатана. – Она старалась не смотреть на Чанса. – Но у меня были основания поступать так.

Чанс усмехнулся. Фэнси говорила вполне искренне, и понять, что стояло за ее словами, не составляло большого труда.

– Вы сделали это для Эллен, правда? – тихо спросил он. – Она не хотела, чтобы Хью считал ее невестой Джонатана?

– Эллен говорит, что любит Хью, – призналась Фэнси, внезапно почувствовав страшную усталость. – Она боялась, что Хью станет ненавидеть ее, когда узнает, что она невеста Джонатана. А Джонатан… – Фэнси запнулась. – Он вел себя так, как будто потерял к ней всякий интерес. Я уверена, Эллен хотела объясниться с Хью…

– Но Джонатан, прекрасно умеющий ссорить людей, появился как раз в тот момент… – задумчиво произнес Чане.

Фэнси вздохнула, вспомнив, сколько отчаяния было во взгляде Эллен и каким потрясенным казался Хью.

– Сейчас я, пожалуй, соглашусь с вами, – сказала она. – Джонатан действительно выбрал не самое удачное время, чтобы объявить о своих намерениях. Мне даже кажется, он сделал это только для того, чтобы навсегда оттолкнуть Хью от Эллен и… показать вам, что вы женились не на той…

Чанс пристально посмотрел на Фэнси и в который раз за день подумал, какая она красавица. Напудренные локоны изящно обрамляли лицо, оттеняя черные брови, пушистые ресницы и янтарные глаза. Ее губы казались сегодня более яркими и соблазнительными. На свадьбу Фэнси надела бледно-желтое шелковое платье с богатой вышивкой золотой нитью. Когда в полдень Сэм повел их к проповеднику, Чанс поймал себя на том, что любуется Фэнси. Сейчас его сердце учащенно билось.

– Я не считаю, что ошибся в выборе невесты.

К своему удивлению, Чанс вдруг понял, что говорит правду. Да, вначале он действительно хотел лишь отбить невесту у Джонатана, но если бы Фэнси не притягивала его к себе так сильно, он никогда не стал бы залезать к ней в постель и тем более жениться на ней. Конечно, он не отрицал, что хотел отомстить Джонатану, однако стремление обладать Фэнси было, как он сейчас понял, главным побудительным мотивом.

Неужели он обманывал себя? Чанс вдруг рассердился и стиснул зубы. Ведь после гибели Дженни он поклялся, что ни одной женщине больше не удастся очаровать его. Впрочем, он и сейчас не нарушил эту клятву. Да, он женился на Фэнси, но это еще не означало, что он влюбился в нее. Он просто хотел обладать ею, хотел целовать ее прелестные губы, обнимать соблазнительное тело. А от этого стремления до любви довольно далеко…

Фэнси усмехнулась:

– Значит, вы сделали предложение той женщине, которая вам нравилась… так вас следует понимать?

Чанс кивнул.

– Как интересно, – язвительно продолжала Фэнси. – Значит, если бы невестой Джонатана все считали Эллен, вы не стали бы залезать к ней в постель?

Чанс покраснел. Он не ожидал, что Фэнси отреагирует на его слова так неприязненно. Хотя Чанс и не пытался убедить Фэнси в своей искренности, презрение, чувствовавшееся в ее тоне, обидело его.

– Да, именно это я хочу сказать, – ответил он и, заметив, что Фэнси смотрит на него с недоверием, добавил: – Если бы речь шла об Эллен, я не стал бы жениться на ней только для того, чтобы увести невесту у Джонатана.

Признание давалось Чансу нелегко, ему неожиданно пришлось объяснять Фэнси то, в чем он не до конца разобрался сам. Он обнял Фэнси за плечи и тут же почувствовал, что его вновь охватывает желание.

– Эллен мне безразлична, – хрипло сказал он, глядя ей в глаза. – Я хочу вас и только вас, Фэнси.

Взглянув в лицо Чанса, Фэнси внезапно подумала, что они совсем одни – как в тот день, когда они вдвоем оказались на берегу реки. Она задрожала. Как она хотела забыть то, что произошло! Никогда раньше она не теряла контроль над собой. Пока не появился Чанс, она не знала, что между мужчиной и женщиной может происходить подобное, не подозревала, какое существует наслаждение… Фэнси заставляла себя думать, что не испытывает к Чансу ничего, кроме ненависти и презрения, однако в душе втайне признавала, что какая-то неведомая сила влечет ее к нему даже тогда, когда она, кажется, готова растерзать его.

Впрочем, с горечью подумала Фэнси, это ничего не меняет. Что бы ни говорил Чанс, он устроил эту свадьбу из чисто эгоистических побуждений, и его слова о том, что ради Эллен он не стал бы затевать такую игру, нельзя принимать на веру. Ведь Чанс был уверен, что Фэнси – невеста Джонатана, и именно это убеждение привело в конце концов к их браку.

Ладони Чанса, казалось, жгли кожу Фэнси через тонкую ткань платья. Она задумчиво рассматривала кружева на его рубашке.

– Вы хотите меня, – с горечью произнесла она. – И поэтому вы сломали мне жизнь?

– Неужели вы считаете, что ваша жизнь сломана, графиня? – тихо спросил Чанс, продолжая гладить ее плечи. – Или просто произошел неожиданный поворот?

Фэнси перевела дыхание, пытаясь разжечь в себе негодование, однако, когда Чанс стоял совсем рядом, а его прикосновения заставляли забыть обо всем на свете, это было невозможно. Фэнси не могла вспомнить, почему она должна ненавидеть его. Она помнила только буйную радость, которую испытала в его объятиях… Нет, нельзя сдаваться, ведь Чанс легкостью подчиняет себе ее волю.

– Скажите откровенно, вы женились на мне только ради того, чтобы уязвить Джонатана?

Чанс обомлел. Именно на этот вопрос ему очень не хотелось отвечать. Несколько мгновений он молчал, не желая объяснять, что вначале хотел отомстить Джонатану, но затем… Господи, как же сложно! Как ей объяснить, что он хотел обладать ею? Что ему невыносимо видеть ее женой Джонатана? Что он готов пойти на все, лишь бы она стала его?

Решив, что молчание Чанса подтверждает ее подозрения, Фэнси вырвалась из его объятий.

– Не надо ничего говорить, – пробормотала она, наклоняя голову, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы, и вытягивая руку вперед. – Молчите и не прикасайтесь ко мне. Я не хочу больше лжи!

Поняв, что попал в ловушку, которую сам же поставил, Чанс почувствовал, как его охватывает гнев.

– А что вы хотите от меня услышать? – злобно выдохнул он. – Что-нибудь успокаивающее, вроде сказочек, которые рассказывают детям на ночь? По-вашему, я должен клясться и уверять, что мной двигало не желание сорвать свадьбу Джонатана? Или вам приятнее будет услышать, что я влюбился в вас и потерял голову, а затем, уже не в силах сдержать себя, решился на эту затею? – Его лицо исказила гримаса. – Это хотите услышать? Я должен еще раз повторить, что я без ума от вас? Фэнси с трудом удержалась, чтобы не всхлипнуть. Удивительно, Чанс говорил то, что ей хотелось услышать! Впрочем, его слова скорее резкая тирада выведенного из себя человека, чем признание в любви…

– Нет, – твердо сказала она. – Мне ничего не надо от вас – даже вашей любви.

Подавив боль в сердце, Фэнси бросилась к двери. Как раненое животное, она искала уединения и остановилась лишь тогда, когда достигла усадьбы. Радуясь, что удалось остаться незамеченной, Фэнси проскользнула в дверь и быстро поднялась к себе.

Нет, она не будет плакать! Фэнси бессильно опустилась на кровать. Чанс Уокер – отвратительное чудовище! Она ненавидит его! Да, ненавидит!

Немного успокоившись, Фэнси села и, поправив прическу и вытерев с лица слезы, окинула взглядом спальню. Совсем скоро ей предстояло провести здесь с Чансом первую брачную ночь. Это невозможно, удрученно думала Фэнси, ведь он женился на ней лишь для того, чтобы досадить Джонатану. Чанс не любил ее и скомпрометировал совсем не потому, что испытывал к ней какие-то нежные чувства. Но надежда теплилась в сердце Фэнси. Неужели она ждет, что Чанс объяснит свое поведение? Она вздохнула. Единственным объяснением, способным снять камень с ее души, было бы его признание в любви, но, увы, это, по всей видимости, не входило в планы Чанса. Им владела похоть… да еще желание уязвить Джонатана.

Как же получилось, что в спокойной и размеренной жизни Фэнси произошел такой перелом? Каким образом она очутилась за тысячи миль от дома и стала женой человека, который сначала соблазнил ее, а потом обманул и оскорбил? Почему его прикосновения пробуждали в ней неведомые ранее чувства, улыбка заставляла ее сердце учащенно биться? Почему она восхищалась им и… ненавидела его?

При желании Фэнси могла бы ответить на все эти вопросы, но на один из них, самый главный, ответа не находилось. Что делать? Теперь она жена Чанса Уокера, и через несколько часов наступит их первая брачная ночь…

Время шло, а Фэнси по-прежнему неподвижно сидела на кровати. Мысли роились у нее в голове. Верно, ее жизнь сломана, однако не только по вине Чанса Уокера. Она сама позволила ему сделать все, что он хотел. Ведь она могла бы убежать, уехать обратно в Англию. Конечно, начался бы скандал, который, возможно, коснулся бы и Эллен, однако через некоторое время страсти бы улеглись. От вдов никто не требует такого безупречного поведения, как от девушек и замужних женщин. Да, злые языки не оставили бы этот эпизод без внимания, однако так ли это важно? Она обладает большим состоянием и ни от кого не зависит. Даже если бы в Англии поползли какие-то слухи, они создали бы вокруг нее романтический ореол.

Да, наверное, надо было уехать в Ричмонд и на первом же корабле возвратиться в Англию, хмуро размышляла Фэнси. Никто не стал бы ее удерживать и осуждать.

Но она не сделала этого, осталась здесь и вышла замуж за человека, которого ненавидит. Почему?

Фэнси не знала. Может, она сошла с ума? А возможно, влюбилась в Чанса?

Фэнси зажала виски ладонями. Нет, это абсурд! Чанс – мерзкий, отвратительный тип! Да, она позволила ему осуществить задуманный им план, однако это еще не означает, что она любит его. И все-таки она согласилась стать его женой… Фэнси совершенно запуталась.

Ей вдруг пришло в голову, что она еще может избежать совместной жизни с Чансом. То, на что она хотела пойти несколько дней назад, не поздно сделать и сейчас. Если действовать быстро и решительно, можно добраться до Ричмонда и уехать в Англию, а там спокойно пережить скандал. Да, сделать это весьма нелегко, но некоторые шансы все же есть.

Но стоит ли это делать? Конечно, как любому человеку, скандал был Фэнси неприятен, однако, если бы она действительно ненавидела Чанса, как убеждает себя, даже всеобщее осуждение не остановило бы ее. Итак… Фэнси вздохнула. Нет, она не станет спасаться бегством, останется в Уокер-Ридж и… будет Чансу хорошей женой?

Фэнси усмехнулась. Кто знает?

После того как Фэнси выбежала из оранжереи, Чанс еще несколько минут, которые показались ему вечностью, молча стоял на месте, неподвижно глядя ей вслед. Потом, чертыхаясь, направился к двери. Больше всего в эту минуту ему хотелось оказаться в обществе друзей и отвлечься от мыслей о жене. Он пошел искать Хью, которому собирался сказать, что все, что произошло в оранжерее, не более чем недоразумение, однако первым он увидел Морли, задумчиво стоявшего в нескольких метрах от дверей.

– Вас покинули, Морли? – улыбнулся Чане. Морли вздрогнул и обернулся.

– А, это ты, Чанс. Что ты здесь делаешь?

– Сегодня же моя свадьба. Где же мне еще быть? – ответил Чанс, пристально глядя на Морли. В последнее время он вел себя немного странно: казалось, постоянно думает о чем-то. – Что с вами? Вы стали очень рассеянным.

– Я надеялся, этого никто не заметит. – Морли со вздохом отвел глаза. – Мне надо о многом поразмышлять.

– Могу я чем-нибудь помочь вам, сэр? – вежливо спросил Чане.

Морли виновато, как показалось Чансу, взглянул на него.

– Нет. Я должен сделать это сам. – Он невесело улыбнулся. – Я все время откладывал, ждал подходящего случая, но сейчас, думаю, настала пора рассказать… Вообще-то надо было сделать это еще много лет назад, но, – Морли вздохнул, – как-то не получалось.

Они направились к небольшой рощице. Морли явно нервничал, и Чанс нахмурился. Что же с ним происходит?

Чанс уже открыл рот, чтобы спросить, но тихий звук, внезапно раздавшийся у их ног, привлек его внимание. Схватив за рукав Морли, Чанс посмотрел вниз на тропинку. Перед ними угрожающе поднималась голова большой гремучей змеи.

– Змея, – сказал Чанс. – Еще один шаг – и быть беде.

Змея медленно уползла в рощу. Морли задумчиво проводил ее взглядом.

– Значит, я мог погибнуть, – тихо, словно сам себе, сказал он. – Тогда никто бы не узнал правды… Одним словом, тайну я унес бы с собой в могилу.

– Какой правды, сэр? О чем вы говорите? – озадаченно спросил Чане.

Слова Чанса вывели Морли из задумчивости.

– Так, ни о чем, мой мальчик. – Он словно очнулся. – Просто на меня нахлынули воспоминания. Не обращай внимания.

Если бы этот разговор происходил в другой день, Чанс, наверное, спросил бы старика, что он имеет в виду. Но сейчас, после всего происшедшего, он промолчал и вместе с Морли направился обратно к гостям. Вспомнив, как убежала от него Фэнси, Чанс уже через несколько мгновений забыл о том, что сказал Морли. Другая мысль беспокоила его: куда запропастилась строптивая баронесса?