Текст книги "Цепная реакция"

33

ЛУИС

Я УЖЕ СОМНЕВАЮСЬ, СТОИЛО ЛИ приглашать Никки к нам домой в воскресенье. И мои сомнения перерастают в уверенность, когда Карлос начинает докапываться до моей девушки, видимо, решив таким способом выбесить меня до чертиков.

– Никки, слушай, – говорит он, стоит только ей появиться в доме, – ты знала, что перед сном Луис теперь пялится на фотку с тобой и собакой у себя в телефоне? Долго пялится, с час, не меньше. И на толчок с сотовым ходит, клянусь, только не знаю, что он там с ним делает.

М-да, глупо было надеяться, что Карлос внемлет моим просьбам. А ведь я только сегодня утром попросил его следить за языком и не нести чушь в присутствии Никки. Наивный дурак.

– Не слушай его, Ник, – говорю я.

– Полностью поддерживаю, – шипит Киара и злобно смотрит на Карлоса, а потом пихает его кулаком в живот. – Хватит их смущать, Карлос.

– Думал, Никки будет приятно узнать, как сильно она нравится моему брату, – с совершенно невинным видом отвечает он.

– Да это просто совпадение какое-то, не иначе, – совершенно невозмутимо говорит Никки. – Потому что я тоже все время разглядываю фотку Луиса.

Она смотрит на меня и подмигивает.

В гостиной воцаряется тишина. Ух ты, а я и не подозревал, что моя novia[56]56
  Подруга, девушка.


[Закрыть] сумеет постоять за себя перед Карлосом.

Во взгляде Никки я отчетливо вижу обожание.

– Великие умы мыслят одинаково. Так ведь, Луис?

Черт подери. Подмигиваю ей и беру за руку.

– Ты абсолютно права.

Никки вспыхивает от радости. А когда солнечный свет, льющийся в окно, освещает ее глаза, я замечаю в их шоколадной глубине мелкие золотистые крапинки.

Она задорно склоняет голову набок и совершенно безмятежно обращается к Карлосу:

– Кстати, Карлос, а когда вы с Киарой собираетесь пожениться? Луис говорил, вы с ней уже очень давно встречаетесь.

Да, Никки, умница! Моя девушка явно умеет держать удар и знает, чем ударить в ответ. Может, хоть это отучит моего брата совать нос куда не следует.

Алекс, только что вернувшийся с кухни, не может удержаться от хохота.

– Она загнала тебя в угол, братец.

– Да, Карлос, – Киара тоже вступает в разговор, – когда мы с тобой с-с-с-собираемся пожениться?

Карлос смущенно кашляет и раздраженно стонет, чувствуя свое поражение.

– Давай поговорим об этом позже? – просит он и насмешливо щурится на Никки. – Если я еще буду прикалываться над вами с Луисом, ты хоть предупреди, что ли.

Никки салютует ему большим пальцем.

– Без проблем.

После ужина Алекс поднимает над головой колготки mi’amá и объявляет:

– Соревнование начинается!

Я смотрю на его руки. Алекс уже давно будет далеко, у себя дома, когда mi’amá заметит, что мы изуродовали сразу две пары колготок, отрезав от них верхнюю часть. Даже не сомневаюсь, что заметит, вопрос только когда. А из тех, на кого она сможет сорваться, здесь буду только я. Значит, мне эту кашу и расхлебывать.

Наша с Карлосом и Алексом проблема – кроме всех прочих, очевидных, – это то, что нас хлебом не корми, только дай в чем-нибудь посоревноваться. И это вовсе не обычное соперничество между братьями. Если уж мы меряемся силами, то получается настоящая война. Выигравший получает право хвастаться своей победой, а проигравшего будут подкалывать и высмеивать. Такая, можно сказать, даже религиозная традиция.

В прошлом наши стычки нельзя было назвать справедливыми – все-таки я моложе братьев. Но теперь я вырос, у нас троих примерно одинаковые весовые категории, мы примерно одинаковы по силе, и любое соревнование будет яростным и беспощадным.

– Пошли в парк, – предлагает Алекс, доставая из кладовки теннисный мячик. Кажется, мой племянник Пако больше всего радуется предстоящей игре – больше нас всех уж точно.

Бриттани устало кладет ладонь на лоб.

– Он этого всю неделю ждал. Вряд ли его что-то остановит. – Она тычет пальцем в Алекса. – Я о муже, не о сыне.

– Требую форы! У меня болит нога! – кричит Карлос и издает воинственный клич – наверняка что-то из армейских будней, но в стенах дома это звучит смешно и странно. Если бы его услышал Рейес, то уже наверняка вломился бы к нам с пистолетом наперевес, подумав, что нас грабят.

– Никакой форы, – возражает Алекс. – С рукой-то у тебя все в порядке.

Я киваю и добавляю:

– Я согласен с Алексом.

– Блин, парни, какие вы жестокие, – тянет Карлос. Хотя прекрасно знает, что, будь у нас с Алексом какие-то раны, сам он даже не подумал бы дать нам фору.

Никки встает с места.

– Так, все это здорово, но вы бы хоть объяснили, что такое это ваше «Метание трусов». А то звучит как оскорбление женщин, если честно.

Она стоит, уперев руки в бедра, и я ловлю себя на мысли, что только о них и думаю – но уже без одежды.

– Никто никого не оскорбляет, – отвечаю я. – Не удивлюсь, если однажды «Метание трусов» станет олимпийским видом спорта.

Никки смеется:

– Ну это вряд ли.

Мы идем в парк, на огромную, покрытую травой поляну. Людей здесь, слава богу, нет.

– Играем командами, – говорит Алекс. – Пара против пары.

– Нет уж, я не стану играть в то, что называется «Метание трусов», – протестует Бриттани. – Да, вы объяснили, что это значит, но все равно звучит мерзко. – Она прикрывает Пако уши ладонями. – И я не хочу, чтобы Пако произносил эти слова.

Карлос корчит гримасу.

– Брит, засунь свои буржуйские замашки себе в одно место, пожалуйста, и подбери сопли. Ты играешь с нами. А когда мой племяшка вырастет, он не только будет произносить «Метание трусов» – он будет в него играть. Это традиция Фуэнтесов.

У Бриттани растрянный вид.

– Карлос, если я беспокоюсь о том, чтобы Пако не услышал «Метание трусов», – последние два слова она произносит совсем шепотом, – то неужели ты думаешь, я радуюсь, когда он слышит ругань, вылетающую у тебя изо рта?

– Может, мне тогда произносить слова по буквам, а? – возмущается Карлос. И мне кажется, он вовсе не шутит.

Между ними встает Алекс.

– Так, хватит. Брит, если не хочешь играть – не играй. Занимайся Пако, хотя, если честно, победы мне тогда не видать.

Бриттани подходит к Алексу и тычет ему пальцем в грудь.

– Я играю, но только потому, что я твоя жена и люблю тебя.

Киара тоскливыми глазами смотрит на Алекса с Бриттани, затем переводит взгляд на Карлоса, моего забывчивого брата. Никки, конечно, шутила, когда спрашивала его насчет свадьбы, но я не могу отделаться от ощущения, что Киара и впрямь ждет от него кольца. Непонятно, чего он тянет, – все равно мы знаем, что это случится, рано или поздно.

– Я в игре, – со вздохом говорит она.

Смотрю на Никки – и понимаю, что с трудом могу дождаться, когда все закончится, – так сильно мне хочется остаться с ней наедине.

– А ты, Ник? – спрашиваю я.

– Я тоже, – отвечает она, и от ее взгляда мое сердце пускается в галоп. – Только скажи, что нужно делать.

– А на что играем? – спохватывается Бриттани.

– На интерес. И возможность похвастаться победой, – объясняет Карлос. – В нашей семье это ценится больше, чем деньги. – Он оборачивается к Киаре. – И лучше нам с тобой выиграть, mamacita.

Алекс находит длинную палку и кладет ее на землю, обозначая стартовую линию. Потом демонстрирует нам всем «спортивный снаряд» – нижнюю часть колготок. В мысок плотно завернут теннисный мячик, а другой конец завязан узлом.

– Суть «Метания трусов» в том, чтобы забросить вот это как можно дальше. У кого из пар в сумме получится больше всех – те и выиграли.

– Старшие начинают первыми, – говорю я.

– Идет.

Алекс встает к стартовой линии и раскручивает «снаряд» над головой все быстрее и быстрее, пока наконец не выпускает. Мячик со шлейфом высоко проносится в воздухе и падает довольно далеко – во всяком случае, Алекс явно доволен, считая, что никто не сможет его побить. Он кладет камень рядом с тем местом, куда приземлился его «снаряд».

– Брит, твоя очередь.

Я смотрю, как Бриттани пытается применить тот же метод, раскручивая «снаряд» над головой. Алекс стоит рядом и дает советы, а Пако в это время занят своей игрой – пытается пригладить, точнее, прихлопнуть ладошкой мои взлохмаченные волосы.

– Давай, Брит, я не сомневаюсь, что ты справишься, – говорит Алекс Бриттани. – Крути быстрее. Черт, детка, как же ты сексуально это делаешь… Хватит, отпускай!

Она слушается, но делает это в тот момент, когда мячик, завернутый в ткань, находится справа и поэтому, выпущенный, летит не прямо вперед, а вбок. Он плюхается на землю метрах в пяти от стартовой линии.

– Какого. Хрена. Это. Было? – со свистом втягивая воздух, цедит Алекс сквозь зубы.

Бриттани фыркает и кричит на него:

– Ты сказал, что я сексуально это делаю, и это совершенно сбило меня с толку. Сам виноват! И вообще я ни во что такое раньше не играла, Алекс. В следующий раз, будь добр, заткнись и дай мне все сделать без твоих глупых комментариев.

– М-да, неудобно получилось, chica. Тебе стоит хорошенько потренироваться в «Метании трусов». – Алекс игриво подхватывает Бриттани на руки и несет к нам. – Когда вернемся домой…

– Моя очередь! – орет Карлос, в предвкушении потирая ладони. – Смотрите и учитесь, народ. – Прихрамывая, он подходит к стартовой линии и раскручивает метательный «снаряд». – Ты запоминаешь, Киара?

– Я с-с-слишком занята разглядыванием твоих мышц, – отвечает она.

Карлос дразняще изгибает бровь и изо всех сил швыряет колготки. Те приземляются на метр дальше, чем у Алекса, или даже больше. Карлос испускает еще один воинственный клич и чмокает себя в бицепс. Да, мускулы в армии он успел здорово поднакачать.

– Армейская сила, чтоб вас всех!

– Ты совсем loco, – говорю я, когда он кладет на место своего броска палку и кидает «снаряд» Киаре.

Она подражает «вертолету» Карлоса и даже, в отличие от Брит, запускает колготки прямо вперед. Конечно, до моего брата ей далеко, но по крайней мере «снаряд» летит туда, куда нужно. Карлос кивает, впечатленный.

– Думаю, победа у нас в кармане, Киара, – говорит он, отмечая место ее броска.

Моя очередь. Я шагаю к стартовой линии и слышу крик Никки:

– Подожди! – Она подбегает и сладко прижимается губами к моим губам. – Удачи!

– М-м-м… Обожаю поцелуи на удачу. Турниры по «Метанию трусов» определенно стоит устраивать почаще, – поддразниваю ее я.

Никки отходит в сторону, а я глубоко вдыхаю и всю свою энергию пускаю на то, чтобы отправить эту штуку дальше отметки Карлоса. Раскручиваю колготки над головой и со всей силы бросаю вперед. «Снаряд» летит довольно высоко, и я даже начинаю беспокоиться, что из-за этого мне не хватит расстояния, но все-таки колготки приземляются на несколько сантиметров дальше палки Карлоса.

– Да ладно! – Карлос не верит своим глазам.

Целую себя в бицепс, передразнивая его.

– Не стоит недооценивать пловцов, чтоб вас всех! Мы и в межсезонье можем здорово надрать задницы.

Я обнимаю Никки за талию и привлекаю к себе.

– Ну, как тебе?

– Ты супер.

– Твоя очередь. Сделай их всех, чтобы я гордился тобой, chica.

Никки подходит к старту, сосредоточенная и полная решимости – это видно по напряженному выражению ее лица. Колготки раскручиваются у нее над головой, как праща у древнего воина, и наконец она с громким, разнесшимся по парку воплем, как теннисистка, выпускает «снаряд» вперед.

Он приземляется намного дальше отметки Киары. Складывая дистанции, мы победили – с большим отрывом. Я гордо указываю на Никки.

– Вот это моя девушка!

Она подскакивает на месте, размахивая руками, словно мы только что выиграли поездку на Гавайи.

– Мы это сделали!

Радуемся победе, и как раз в этот момент к нашей поляне подъезжает машина. Внутри – толпа девчонок; даже непонятно, как они там все поместились. Одна из девушек выбирается из автомобиля и с широченной ухмылкой на лице, покачивая бедрами, прямой наводкой идет к Карлосу.

– Карлос! Не могу поверить, это правда ты! – говорит она. В голосе явно слышно волнение. – Брат сказал, что ты вернулся, но… В общем, мы с подругами собрались по городу прошвырнуться, но я уговорила их сделать крюк. Хотела сама убедиться, что брат не соврал.

Это Дестини, бывшая девушка моего брата еще со школьных времен.

Карлос изумленно выпучивает глаза.

– Ни х-р-е-н-а себе, Дес. Давно не виделись! Как ты, ч-е-р-т возьми? – Он указывает на Пако. – Приходится следить за языком, когда племянник рядом.

Дестини смеется.

– Да ничего, держусь. Учусь в колледже для медсестер. А ты как?

– Я в армии. Вообще-то моя часть на Ближнем Востоке, но я пока в увольнении.

– Вау! – Она разглядывает Карлоса, то и дело облизывая губы. – Tu eres guapo[57]57
  Ты красавчик.


[Закрыть].

– Ты тоже шикарно выглядишь. Я тебя такой и помню.

– И ты все еще свободен?

Брат машет левой рукой, показывая, что на безымянном пальце нет кольца.

– Угу, я пока холостяк.

– Круто. – Я слышу, как подружки зовут Дестини. – Мне пора бежать, но было здорово с тобой увидеться. – Она достает из сумочки визитку. – Вот, позвони мне как-нибудь. Мой номер на обороте. Расскажешь, как у тебя дела, может, посидим где-нибудь.

– Заметано, – Карлос убирает визитку в задний карман.

Мы ошарашенно наблюдаем, как бывшая девушка моего брата обнимает его. Вообще-то, обнимашки бывают разными, конечно. Бывают быстрые, короткие «обязательные» объятия. Бывают более долгие и дружеские, типа «я так рад тебя видеть». И бывают вот такие, как сейчас у Дестини с Карлосом: затянувшееся «я хочу быть больше чем другом» – то ли обнялись, то ли прижались друг к другу, непонятно.

Смотрю на Киару. Она стоит рядом с Бриттани, и по ее лицу я понимаю: ей прекрасно известно, что значат такие объятия.

– Серьезно, позвони мне! – кричит Дестини, возвращаясь к подругам.

Когда Карлос наконец поворачивается к нам, то наверняка лицезреет ступор, в который впала его семейка. И все молчат – мы просто не знаем, что сказать.

Первой в себя приходит Киара. Поднимает левую руку и машет ладонью, копируя жест Карлоса.

– «Я пока холостяк»! – саркастически передразнивает она. – Ты что, издеваешься?

– А что такого-то? – Брат явно не понимает, что случилось. – Это же правда. Или ты хочешь, чтобы я ей соврал?

– Да нет, я хочу, чтобы вы прижимались и терлись друг о друга, как только что.

– Никто ни об кого не терся. Это были невинные прощальные объятия.

– Н-н-н-невинные? Милый, ваши объятия были какими угодно, только не невинными.

– Киара, ты передергиваешь. Или все дело в том, что тебе просто хочется поругаться? Потому что я скоро уеду и мы не увидимся минимум полгода. Последнее, что мне сейчас нужно, – чтобы ты устраивала тут чертову драму.

– Нет, я не хочу ругаться. И я не устраиваю драмы, Карлос. Это ты ее устраиваешь.

Ноздри у Киары раздуваются от ярости, и я замечаю, что глаза ее подозрительно блестят. Но она не накидывается на Карлоса и не плачет. Она просто говорит:

– Может, тебе лучше вернуться к Дестини? Ей бы наверняка понравилось.

– Тебе этого хочется?

– Нет, но, кажется, этого хочется тебе. Почему бы не достать эту чертову визитку и не звякнуть ей прямо сейчас, а?

– Может, я так и сделаю! – кричит разозлившийся донельзя Карлос.

– Вот и славно. Заодно, пока ты здесь, предложи ей выйти за тебя замуж. Раз уж мне от тебя предложения не дождаться, – добавляет она и, не оборачиваясь, уходит в дом.

– Карлос, я тебя люблю, но порой ты бываешь редкостным дебилом, – припечатывает его Бриттани и идет следом за Киарой. Никки, отступив, бормочет:

– Я пойду с девочками, – и убегает.

Мы с Алексом не сводим с Карлоса глаз. Брат, защищаясь, поднимает руки.

– Ну что? – с вызовом в голосе бурчит он. Карлос так ничего и не понял.

– Ты только что унизил и отшил Киару. Прямо перед Дестини, – говорит Алекс.

– Я никого не отшивал. – Он наклоняется ближе и шепчет: – Я думал, Киара не догадывается, что я хочу сделать ей предложение.

– Но ты хотя бы мог представить ее как свою девушку.

Карлос не просекает темы разговора.

– Алекс, последнее, чего ей бы хотелось, – так это знакомиться с Дестини.

– Он не понимает, – вздыхаю я.

Алекс кладет Карлосу руки на плечи.

– Ладно, давай по-другому. Как думаешь, Дестини догадывается, что у тебя есть девушка?

– А какого черта это так важно?

– Потому что, Карлос, она откровенно с тобой заигрывала.

– И что такого? Девчонки вечно со мной заигрывают. Это же не значит, что я изменяю Киаре. Да она знает, что я не стану ни с кем обжиматься.

– Девчонки – это не твоя бывшая, тупица, – объясняет Алекс. – Иди теперь извиняйся перед Киарой, исправляй ситуацию. Умоляй на коленях, если понадобится.

– Она думает, что ты не хочешь на ней жениться, – добавляю я.

– Вот зараза! – ругается Карлос. – Я вас специально позвал искать мамины драгоценности, потому что Mamá сказала, если мы найдем шкатулку, я могу подарить Киаре кольцо, которое дарил ей наш Papá. Оно сейчас у ювелира, в чистке. Я собирался пригласить Киару завтра на «Равинию»[58]58
  «Равиния» – старейший музыкальный фестиваль в США. Проводится ежегодно с июня по сентябрь и представляет собой концерты и спектакли под открытым небом. Место проведения – Хайленд-парк, штат Иллинойс.


[Закрыть] и в антракте сделать ей предложение. – Карлос трет затылок и тяжело вздыхает. – Придется с этим разобраться.

Мы возвращаемся. Девчонки ждут нас перед домом. Киара храбрится изо всех сил, но видно, что она плакала.

– Ты сказал, что с Д-д-дестини покончено, – говорит она Карлосу. – Но это не так, я сама видела. Сегодня вечером я возвращаюсь в К-к-к-колорадо. Устала уже ждать у моря п-п-погоды.

– С Дестини все было покончено в ту же секунду, как ты залепила мой шкафчик теми магнитными печеньями, – отвечает Карлос.

– Я т-т-тебе не верю.

– Просто я хотел, чтобы этот момент тебе запомнился, но раз так… а, какого черта, я ведь могу сделать это прямо сейчас. – Брат глубоко вздыхает и говорит, не обращая внимания, что мы все стоим рядом: – Киара, выходи за меня замуж.

– И зачем мне выходить за тебя замуж? – Киара явно его подначивает.

– Потому что я тебя люблю. – Карлос подходит к ней и, опустившись на колено, берет за руку. – И потому что хочу засыпать с тобой каждую ночь и каждое утро, просыпаясь, видеть твое лицо. Потому что я хочу, чтобы ты стала матерью моих детей. Хочу, чтобы мы вместе чинили машины и ели дурацкие такос с тофу, которые ты почему-то считаешь мексиканскими. Хочу, чтобы мы лазили по горам и ты бы подкалывала меня, а я – тебя. Хочу ругаться с тобой, чтобы после споров заниматься обалденно горячим сексом. Выходи за меня, потому что без тебя я бы уже лежал на два метра под землей… и потому что я обожаю твоих родных, как свою семью… и потому что ты мой лучший на свете друг и я хочу состариться рядом с тобой. – Из глаз у него текут слезы, и я потрясен – никогда не видел, чтобы Карлос плакал. – Выходи за меня, Киара Вестфорд, потому что, напоровшись на ту мину, я думал только о том, что вернусь сюда и попрошу тебя стать моей женой. Скажи «да», chica.

– Да! – говорит Киара. Теперь она тоже не может сдержать слез.

Мы искренне радуемся за них, поздравляем и попутно растолковываем парочке не в меру любопытных соседей, что случилось. Но, повернувшись, я понимаю, что Никки рядом нет.

– А где Ник? – спрашиваю я у Бриттани.

Она машет в сторону дома.

– Я попросила ее заглянуть в твой шкаф и принести теплую кофту. Мне холодно.

В мой шкаф? О черт. Несусь в комнату и вижу, что Никки роется в гардеробе в поисках чего-нибудь теплого. Если она сейчас увидит пистолет…

– Эй, – говорю я, вставая прямо перед ней, и закрываю дверь, не давая Никки добраться до костюма. Интересно, «глок» вообще еще там, где я его оставил? Или она его нашла? И что, ради всего святого, мне сказать, если она спросит, в чем дело? Можно, конечно, притвориться идиотом, но эта роль мне никогда толком не давалась.

– Привет, – отвечает Никки. – Бриттани попросила принести ей теплую кофту.

– Я сейчас найду и принесу, – говорю я, отводя ее подальше от шкафа.

– А что не так? – недоумевает Никки.

– Ничего. – Просто у меня в шкафу лежит пистолет, вот и все.

– Уверен? Ты что-то нервничаешь.

– Так и есть. – Мне хочется биться головой об стену. – Я хотел тебе кое-что сказать.

– И что же?

Так, теперь мне нужно придумать что-то правдоподобное.

– Я люблю тебя, – брякаю я.

О нет. Неужели мой рот произнес именно это? Я никогда не говорил такого ни одной девушке и обещал сам себе, что и не скажу, если только не буду знать, что это правда.

Самое страшное заключается в том, что это – правда.

34

НИККИ

КОГДА ЛУИС СКАЗАЛ слово на букву «Л», я так перепугалась, что сделала вид, будто меня Бриттани зовет, и буквально сбежала из его комнаты. С тех пор я старалась не обращать внимания на то, что он это произнес, а Луис не делал попыток повторить сказанное.

В среду я все-таки решаю поехать с ним на работу после уроков, потому что чувствую: нам надо поговорить насчет воскресного происшествия. Мне не хочется делать из мухи слона, но и не обращать внимания на это слово, как сделал Марко, я тоже не мог у.

Луис теперь работает у своего кузена. Автомастерская Энрике расположена на юге Фейерфилда, на углу Вашингтон-стрит и Мэйн-стрит. Этот перекресток – довольно известное место, здесь раньше часто тусовались члены банды. Когда я училась в школе, здешний район вообще «славился» еженедельными перестрелками. Мне страшно даже просто находиться тут, хотя на первой странице местной газеты несколько месяцев назад появилась статья, что теперь банда практически никак себя не проявляет.

– Нам сюда, – говорит Луис, и мы сворачиваем на небольшую парковку перед мастерской, всего на три машины. Идем внутрь, и мои глаза словно сами собой прикипают к старой отметине от шальной пули на стене здания.

Над двигателем одной из стоящих внутри машин склонился незнакомый мне парень. Его руки почти полностью изрисованы татуировками, и одет он в футболку и штаны, которым явно не помешает хорошая стирка.

– Привет, ese, – говорит парень.

Луис указывает на меня.

– Это Никки.

– Encantado de conocerte, Nikki. Soy Enrique, el primo de Luis[59]59
  Приятно познакомиться, Никки. Я Энрике, кузен Луиса.


[Закрыть].

– Она не говорит по-испански, Энрике, – вмешивается Луис.

Энрике фыркает.

– Извини. Думал, ты мексиканка.

– Не все мексиканцы говорят по-испански, – возражаю я.

– Все, кого я знаю, говорят. – Черт, да большинство моих знакомых мексиканцев по-английски и двух слов связать не могут.

– Мой отец посчитал, что совершенствовать английский важнее, чем знать испанский. По-испански мы даже дома не говорим.

Энрике качает головой, словно воззрения моего отца его не очень устраивают.

– Что ж, каждому свое.

Луис подходит и заглядывает под капот машины, над которой колдует Энрике.

– Прокладка прохудилась? – спрашивает он.

– Sí. Надо заменить и…

Энрике замолкает на полуслове, заметив появившуюся в мастерской девушку. На вид ей лет двадцать с небольшим, и она явно хорошо знает Луиса, судя по тому, что бросается обниматься с ним, едва зайдя внутрь.

– Вот теперь ты стал похож на мужчину, Луис, – говорит она, проходясь ладонью по его покрытой щетиной щеке. – В последний раз, когда мы виделись, на этом месте был только пушок.

Луис сбрасывает ее руку.

– Спасибо, что смущаешь меня перед mi novia, Иза.

– Алекс не говорил, что у тебя появилась девушка, – удивляется она, когда наконец замечает меня, стоящую в паре метров от Луиса. – Ой, я тебя не увидела, прости. Я Изабель, хорошая подруга старшего брата Луиса.

Улыбаюсь в ответ.

– Приятно познакомиться.

Энрике, все время с появления Изы хранивший молчание, вытирает руки о штаны. Я вижу, что он несколько раз с трудом сглатывает, как будто сильно нервничает.

– Привет, Иза! – Он широко улыбается. – Рад, что ты заглянула. Очень рад. Мне нечасто удается тебя увидеть.

– Я очень занята на работе, – отвечает девушка.

– Знаю. Просто хочется, чтобы ты приходила сюда почаще.

Иза нервно покусывает губу.

– У меня машина барахлит. На газ нажимаю, обороты увеличиваются, а едет она медленнее, чем должна. Мне кажется, ее надо проверить.

– Конечно, – с энтузиазмом откликается Энрике. – Давай ключи, погляжу прямо сейчас. Луис, иди на заднюю парковку. Я перегнал туда машины, в которых нужно поменять масло.

Луис просит меня подождать, пока он переоденется в рабочую одежду. Несколько минут, что его нет, мы с Изабель мило болтаем. Наконец он появляется.

– Ух ты, какой модный прикид, – шучу я, разглядывая безразмерный синий комбинезон, закрывающий тело от шеи до лодыжек. Луис машет рукой в сторону раздевалки.

– Хочешь примерить? Раз тебе так нравится, у меня найдется запасной.

– Нет уж, спасибо.

Он достает с одной из полок ящик с инструментами и жестом приглашает меня идти за ним. На улице ярко светит солнце. Сегодня теплый день, хотя с чикагской осенью никогда не знаешь, чего завтра ожидать от погоды. Я сижу прямо на земле перед автомобилем, с которым возится Луис, и греюсь в лучах солнца.

– А Энрике – он в банде? – спрашиваю я негромко, чтобы только Луис меня слышал. – Я видела его наколки.

– Он НБ, настоящий бандит… больше не при делах.

– И что это значит?

Луис пожимает плечами.

– Это значит, что он из бывших членов банды и непосредственно в ее делах участия уже не принимает. НБ, таких как Энрике, вызывают, только если затевается что-то серьезное. Он как-то держится, но… знаешь… преданность бывает слишком глубокой.

– Ему нравится Изабель, – говорю я.

– Я знаю. – Луис сидит верхом на тележке и перебирает инструменты в ящике. – Но Энрике говорит, она его отшивает каждый раз, когда он заговаривает об этом. Иза безнадежно тоскует по парню, в которого была влюблена еще в школе.

Меня колет иголочкой жалости – сама-то я сколько лет провела, оплакивая свои отношения с Марко, несмотря на то что они и так были обречены? Бесполезная трата времени, которое я теперь уже никогда не верну.

– Они тяжело расстались?

Повисает секундная пауза.

– Они не расставались. Ее парень погиб.

– Жуть какая.

Луис не смотрит на меня.

– Он был лучшим другом Алекса.

– Как он погиб?

– В него стреляли.

Вопросы вихрем крутятся у меня в голове.

– Кто-то из вражеской банды?

– Нет. Свои. – Луис, сердитый и печальный, не сводит взгляда с земли под ногами.

– Я не понимаю. А зачем вообще люди вступают в банду?

– У некоторых просто нет выбора, – говорит он, а потом ложится на каталку и до пояса исчезает под машиной.

Я прикасаюсь к его ноге.

Луис выдвигается наружу и смотрит на меня.

– Такого не бывает. Выбор есть всегда. Вон, твои братья были в банде, а ты – нет. – Наклоняюсь и легонько целую его. – Правда, ты не выбираешь легких путей. И за это я тебя люблю.

Он вздергивает бровь, слыша невольно слетевшее с моих губ предательское слово.

Ох! Этого я не планировала.

– Я не в том смысле сказала «я тебя люблю», а просто… я ничего такого не имела в виду, – мямлю я, пытаясь исправить ситуацию, но, поняв, что не выйдет, утыкаюсь лицом в ладони, чтобы скрыть смущение.

Луис садится и убирает мои руки от лица.

– Не переживай, mi chava, – говорит он и задорно подмигивает. – Я понял, что ты хотела сказать. А что касается моих братьев, то ты не знаешь, через что им пришлось пройти. Они делали то, что должны были делать, и не суди их за это. Ты понятия не имеешь, каково это – быть такими, как мы… жить без гроша в кармане посреди уличной войны. Тебе не приходилось спасаться бегством от бандитов и видеть, как лучший друг умирает у тебя на руках. Это стремно. Очень.

– Ты прав, я не представляю, каково так жить. Но я рада, что это не стало частью твоей жизни.

Он кивает и возвращается к работе, а я наблюдаю за ним.

– Может, тебе помочь? – спрашиваю я. – Мне неловко сидеть тут просто так, пока ты трудишься.

Луис протягивает из-под машины руку.

– Дай мне ключ для масляного фильтра.

Разглядываю разложенные вокруг инструменты. Мм-м-м… для меня они все одинаковые. Я оглядываюсь на его протянутую руку.

– Ты загнал меня в тупик.

Слышу, как он смеется.

– Прости. Это штука, которая похожа на коготь, с красными резиновыми ручками.

Учитывая, что тут есть только один инструмент, подходящий под описание, я практически не сомневаюсь, что именно он и нужен. Беру его и вкладываю в руку Луиса.

Закончив, он выкатывается из-под машины.

– Знаешь, ты чем-то похожа на мою невестку. Она ни фига не понимает в автомобилях, кроме того, как вставлять ключ в зажигание.

Поднимаю руку, защищаясь.

– Я тоже это знаю вообще-то!

– Пожалуйста, скажи мне, что отец хотя бы научил тебя менять колесо.

– А разве я должна это уметь? – Я лезу в сумочку и достаю карточку, которую всегда ношу с собой для вот таких вот непредвиденных ситуаций. – Отец купил для меня специальную страховку.

Луис вздыхает.

– Ты должна уметь менять колесо. Напомни мне как-нибудь, за день научу.

Остаток времени мы проводим за разговорами, и это меня пугает. Чем больше я знаю о Луисе, тем больше он мне нравится. Мы совершенно разные, но я понимаю его. Темы для разговоров у нас не иссякают, и даже когда возникает пауза, ни я, ни он не чувствуем никакой неловкости.

– А ты никогда случайно не собиралась поступать в Пердью? – спрашивает меня Луис из-под четвертой по счету машины, в которой он меняет масло.

Я уже знаю, что для него вопрос с выбором универа даже не стоял.

– Не знаю. В мой топ-десять он точно не входит. Да и зачем?

– Просто подумал, знаешь, если мы с тобой еще будем тогда… – Он замолкает. – Проехали, Ник. По ходу, я маслом надышался.

Если к концу года мы еще будем вместе, будет здорово поступить в один и тот же универ. Сейчас мы с Луисом очень близки, а с каждым днем становимся еще ближе. Приходится то и дело себя одергивать, чтобы меня не засосало окончательно.

И нужно сказать ему, что я чувствую.

Глажу его по колену.

– Мне кажется, не стоит планировать все настолько серьезно.

– Ты пессимистка, – заявляет Луис, снова выкатываясь из-под машины. – Надо же хоть немного верить.

Он притягивает меня к себе и гладит по спине. Сквозь блузку я чувствую тепло его рук.

– Я перемазался, – говорит Луис. – Возможно, твоей блузке конец.

Звук приближающихся шагов заставляет нас разжать объятия и отодвинуться.

– Как делишки, чувак? – спрашивает Марко. Кроме него рядом с нами стоит еще один парень, совершенно жуткий с виду.

– Не хочешь познакомить меня со своей подружкой, Луис? – интересуется он.

Я вцепляюсь в руку Луиса и чувствую, как напрягается под пальцами его бицепс.

– Никки, это Чуи. Мы с ним, типа, приятели.

Чуи сдвигает сигару в угол рта и долго пристально меня разглядывает. Не могу избавиться от ощущения, что он прикидывает мою ценность.

– Ты учишься в «Фейерфилде»?

– Да.

– Что-то я тебя тут ни разу не видел.

– Она живет на другом конце города, – встревает Марко. – Так ведь, Ник?

Я киваю.

– Слушайте, парни, – говорит Луис этим двоим, и я отчетливо понимаю, что он намеренно отвлекает их внимание от меня. – Если вы ищете Энрике, то в последний раз я видел его в гараже.

– Энрике мне не нужен, – отвечает Чуи. – Мне нужен ты, Фуэнтес. У меня есть для тебя задание.

Чувствую, как сердце на несколько секунд замирает, когда я понимаю, чтó происходит. Луис – член «Мексиканской крови».