Текст книги "Средневековые латинские новеллы XIII в."

76 (171)
О великой любви и верности, а также о том, что правдивое слово избавляет от смерти

Петр Альфонса[76]76
  Петр Альфонса (1062–1110) – врач и писатель испано-иудейского происхождения, автор сочинений «Диалог против иудеев» и «Наставление обучающемуся».


[Закрыть] передает, что жили-де два рыцаря, один в Египте, другой в Балдахе.[77]77
  Балдах – Багдад.


[Закрыть] От одного рыцаря к другому постоянно ходили двое гонцов: когда в Египте случалось какое-нибудь примечательное событие, рыцарь из египетской земли сообщал об этом через гонцов рыцарю из Балдаха, а тот в свою очередь ему, так что между обоими укрепилась верная любовь, хотя ни один из них никогда не видел другого. Однажды рыцарь из Балдаха, отдыхая на своей постели, стал размышлять сам с собою: «Друг мой из Египта выказывает ко мне большую дружбу, а между тем я никогда не видел его телесным оком; отправлюсь-ка я к нему и взгляну на него».

Рыцарь сел на корабль и поплыл в Египет, а друг его узнал об этом, вышел встречать и в радости привел в свой дом. В доме же этого рыцаря жила прекрасная собой девушка; когда рыцарь из Балдаха увидел ее, глаза ее пленили гостя, и он тяжко занемог от любви. Рыцарь из Египта, заметив это, говорит ему: «Дражайший друг, скажи мне, что с тобой?». А тот: «В доме твоем живет девушка, которую жаждет мое сердце столь сильно, что, если я не получу ее в жены, умру». Когда хозяин услышал эти его слова, показал ему всех женщин своего дома, кроме той девушки. А гость посмотрел на них всех и говорит: «Все эти женщины почти вовсе или вовсе мне безразличны, но есть одна – я здесь ее не вижу, – которая наполняет радостью мое сердце». В конце концов хозяин показал рыцарю из Балдаха ту девушку. Увидев ее, гость из Балдаха говорит: «Дражайший друг, в этой девушке для меня смерть и жизнь». Хозяин говорит: «Скажу тебе правду: эту девушку с младенческих ее годов я взрастил в моем доме, чтобы взять в жены и овладеть несметными ее богатствами. Но настолько я тебя люблю, что, дабы ты не умер, отдам ее тебе в жены со всеми сокровищами, которые должны были достаться мне». Услыша эти слова, гость весьма обрадовался, взял эту девушку со всеми ее сокровищами и уехал вместе с супругой на свою родину в Балдах.

Вскоре после этого рыцарь из Египта впал в столь великую нищету, что лишился и дома, и всего своего достояния; он стал рассуждать сам с собой: «К кому мне обратиться, как не к моему другу из Балдаха, которому я отдал богатства, – ведь он не прогонит бедняка?». Рыцарь из Египта садится на корабль и в вечерний час прибывает в некий город Балдах, где живет его богатый друг. Рыцарь раздумывает сам с собой: «Сейчас ночь; если я пойду к моему другу, он меня не признает, ибо я бедно одет и один, а прежде, бывало, ходил в сопровождении большой толпы слуг и всего имел в изобилии». Он еще говорит себе: «Эту ночь я проведу где-нибудь, а утром пойду к своему другу». Тут рыцарь глянул в сторону кладбища, заметил, что церковные двери отперты, и вошел в церковь, чтобы там переночевать. Когда, войдя внутрь, он расположился на ночлег, у самой церкви на улице двое прохожих затеяли драку и один убил другого. Убийца побежал на кладбище и скрылся, выйдя с противоположной стороны. Тотчас же в городе поднялся крик: «Где преступник, где злодей, который убил человека?». А рыцарь говорит: «Это я, хватайте меня и ведите на виселицу». Сбежавшиеся люди схватили рыцаря и на ночь заперли в темнице.

Рано поутру зазвонили в городской колокол, судья произнес свой приговор и рыцаря повели на казнь. Среди прочих любопытных, бежавших следом, оказался и его друг, к которому рыцарь пришел. Когда он узнал, что рыцаря из Египта ведут на виселицу, сказал себе: «Не мой ли это друг, рыцарь из Египта, кто даровал мне супругу мою и большие сокровища, и не его ли ведут на казнь, а я остаюсь жить?». И закричал громким голосом: «Добрые люди, не убивайте невинного! Тот, кого вы ведете на смерть, невиновен, убийца – я, а не он!». Сопровождавшие рыцаря из Египта, услышав такие слова, схватили того, кто их крикнул, и тоже повели к виселице. Когда мнимые убийцы подошли к самой виселице, истинный подумал: «Если я, виновник убийства, допущу, чтобы невинные эти люди были казнены, бог, конечно, когда-нибудь покарает меня; лучше на земле принять скоротечное страдание, чем во веки веков терпеть муки в аду». Тут он громко закричал: «Добрые люди, ради бога, не губите невиновных! Ни один из осужденных ни знаком, ни словом, ни делом не виноват в смерти человека, который был убит. Это сделал я своими руками. Поэтому казните меня, а невиновных отпустите на свободу». Люди дивились этим его речам, но схватили также и его, и всех троих привели перед лицо судьи.

Судья взглянул на них, подивился и говорит: «Почему вы вернулись?». Тогда они рассказали, что случилось с начала до конца. Судья говорит первому рыцарю: «Друг мой, почему ты сказал, что убил того человека?». А рыцарь в ответ: «Я открою вам всю правду без обмана. На моей родине в Египте я был богат и всего имел в избытке, а затем сразу впал в столь великую нищету, что лишился и дома, и угла, и всего моего достояния; стыдясь своего несчастия, я пришел в эту землю в надежде найти тут какое-нибудь лекарство. На признание же я решился потому, что предпочитал жизни смерть, и сейчас прошу, бога ради, вели меня казнить». Судья говорит второму рыцарю, родом из Балдаха: «А ты, друг, почему сказал, что убил?». Тот отвечает: «Господин, этот рыцарь даровал мне жену, которую взрастил для себя, и несметные сокровища и сделал меня богачом; когда я увидел, что столь дорогого мне друга, даровавшего мне жену и сокровища, ведут на виселицу, я громко закричал: «Я повинен в убийстве, а не он». Из любви к другу я с радостью умру». Судья говорит настоящему убийце: «А ты почему сказал, что убил?». Тот говорит: «Господин, я сказал правду; было бы большим грехом, если б я допустил, чтобы невиновные приняли смерть, а сам я остался бы жить. Я предпочел открыть правду и принять кару на земле, нежели, если б казнили безвинных, в аду или еще где-нибудь терпеть муки». Судья говорит: «Раз ты сказал правду и спас от смерти невиновных, постарайся впредь исправить свою жизнь – я освобождаю тебя от смерти. Иди с миром!». Все, слышавшие эти слова, хвалили судью за то, что он произнес столь мягкий приговор тому, кто не утаил правды.

77 (172)
О душевном постоянстве и верности

Некогда был в Англии король, в чьем королевстве жили два рыцаря, один звался Гвидон, другой – Тирий. Гвидон бился во многих поединках и всегда оказывался победителем. Он полюбил одну прекрасную девицу благородного происхождения, но не мог взять ее в жены, ибо из любви к ней постоянно вступал в опасные поединки. Наконец в одном поединке из-за этой девицы он завоевал право на ней жениться и с большой пышностью повел ее под венец. На третью ночь после свадьбы рыцарь с пением петухов встал с постели, взглянул на небо и среди звезд явственно увидел господа нашего Иисуса Христа, который сказал ему: «Гвидон, Гвидон, сколько раз ты сражался во имя любви к своей даме, пора тебе бесстрашно поднять оружие на моих врагов во имя любви ко мне!». Сказав так, он исчез.

Гвидон понял, что божественная воля призывает его отправиться в святую землю и защищать имя Христово от неверных. Он сказал своей жене: «Я надеюсь, что ты родишь от меня. Расти ребенка, пока я не вернусь, ибо я ухожу в святую землю». Услышав эти слова, она, словно безумная, вскочила с постели, схватила лежавший в головах кинжал и сказала: «Господин мой, я давно тебя люблю и только и ждала, когда наконец соединюсь с тобой браком и ты свершишь множество подвигов, так что слава твоя облетит всю вселенную. Теперь у меня будет ребенок, неужели ты хочешь со мной расстаться? Прежде чем это случится, я убью себя этим кинжалом». Рыцарь поднялся, вырвал из рук ее кинжал и говорит: «Моя любимая, меня пугают твои слова; я дал господу обет отправиться в святую землю. Сейчас время исполнить его, а не тогда, когда я буду стариком. Скрепись, ибо по божьей воле я скоро вернусь». Женщина, ободренная словами мужа, дает ему колечко, говоря: «Возьми мое колечко; всякий раз как ты в странствии своем поглядишь на него, вспомнишь обо мне, а я буду терпеливо тебя дожидаться». Рыцарь попрощался с женой и взял себе в спутники Тирия, а она немало дней подряд проплакала, не осушая глаз. В свой час жена Гвидона родила пригожего мальчика и заботливо растила его.

Гвидон же и Тирий прошли через многие земли и не раз скрещивали оружие во имя Христово. В те времена царство Дация было сокрушено неверными сарацинами.[78]78
  ….царство Дация было сокрушено неверными сарацинами – очевидно, имеется в виду вторжение половцев (XI в.) в Дакию.


[Закрыть] Потому Гвидон говорит своему спутнику: «Милый друг, тебе следует пойти в Дацию и всеми силами помочь ее царю в борьбе с неверными, ибо он христианин. Я же пойду в святую землю и там буду сражаться с врагами Христовыми, а затем явлюсь за тобою и с радостью мы воротимся в Англию». Тирий говорит: «Что тебе угодно, то угодно и мне. Я пойду в Дацию, и ты, если останешься жив, приходи за мной, чтобы нам вместе воротиться на родину». Гвидон в ответ: «Верно обещаю тебе». Они расцеловались и, расставшись, горько плакали.

Гвидон пришел в святую землю, а Тирий в Дацию. Гвидон много раз сражался против сарацинов и других неверных и во всех стычках оказывался победителем, а потому слава о нем облетела всю вселенную. Тирий тоже прогнал всех неверных из Дации, бился с врагами множество раз и всегда побеждал их. Король предпочитал его всем своим придворным и осыпал почестями, и весь народ столь сильно его любил, что король даровал ему большие богатства. Но В те времена в Дации был жестокий и самовластный человек по имени Плебей, который ненавидел Тирия за то, что тот так быстро добился богатства и почестей. Он перед королем обвинил Тирия в измене, говоря, будто тот замыслил свергнуть его. Король же, поверив навету Плебея и будучи быстр на решения и неколебим, лишил Тирия всех почестей и богатств, так что тот впал в столь большую бедность, что едва мог прокормиться.

Тирий очень печалился, что остался один и стал нищим. Он горько плакал и говорил: «Увы мне, что теперь делать?». Однажды, когда он шел один в мрачном раздумье, навстречу ему попался Гвидон, одетый как странник. Тирий не узнал его, а Гвидон признал друга сразу, но не хотел открыть ему, кто он, и потому сказал: «Любезнейший, откуда ты родом?». Тот говорит: «Издалека, но живу здесь уже многие годы. У меня был друг, который отправился в святую землю; но жив он или умер и что с ним сталось – не знаю». Гвидон говорит: «В память твоего друга дозволь мне отдохнуть, положив голову тебе на колени; я хочу немного соснуть, ибо устал с дороги». Тирий согласился. Когда Гвидон спал у него на коленях, Тирий заметил, что он открыл рот, а оттуда выскочила белая ласка и убежала на соседнюю гору. Через некоторое время ласка вернулась и снова забралась ему в рот. Тут же Гвидон проснулся и говорит: «Любезный друг, мне приснился чудесный сон: будто у меня изо рта выскочила ласка и побежала вон на ту гору, вернулась и снова прыгнула мне в рот». Тирий говорит: «Любезнейший, то, что тебе приснилось во сне, я своими глазами видел наяву; но что все-таки ласке понадобилось на этой горе, я совершенно не знаю». Гвидон в ответ: «Давай поднимемся на гору – может быть, мы найдем там что-нибудь для себя полезное». Они взошли на гору и – гляди – видят мертвого змия, в брюхе которого много золота, а также изукрашенный меч, а на мече такая надпись: «Этим мечом рыцарь Гвидон победит врага Тирия».

Когда Гвидон увидел змия, он весьма обрадовался и говорит Тирию: «Любезный друг, я отдаю тебе все это золото, но меч хочу взять себе». Тирий говорит: «О, господин, я не заслужил у тебя такого дара». А тот: «Подними глаза свои и взгляни хорошенько! Я – твой друг Гвидон». Тирий тут внимательно посмотрел на странника и сразу же узнал его. От радости он упал наземь, горько заплакал и сказал: «Теперь я могу умереть спокойно, ибо увидел тебя». А Гвидон: «Немедля вставай. Тебе следовало бы радоваться моему возвращению, а не плакать. Я в твою защиту буду сражаться с твоим врагом, и мы оба с почетом вернемся в Англию. Но самое главное – смотри, никому не говори, кто я». Тирий встал с земли, бросился другу на шею и облобызал его.

Взяв золото, Тирий отправился домой, а Гвидон стал стучаться в двери королевского дворца. Привратник спросил, зачем он стучится. А рыцарь в ответ: «Я паломник и недавно воротился из святой земли». Тут же привратник открыл перед ним двери и Гвидон был введен к королю. Рядом с королем сидел тот злодей, который лишил Тирия его богатств и почестей. Король говорит: «Как обстоят дела в святой земле?». Рыцарь в ответ: «Владыка, сейчас там воцарился прочный мир и многие неверные обратились». Король говорит: «Видал ты рыцаря Гвидона из Англии, который множество раз доблестно сражался в святой земле?». Рыцарь говорит: «Не однажды, владыка, я видел его и делил с ним трапезу». Король ему: «Заходила ли там речь о христианских королях?». Гвидон говорит: «Заходила, владыка, и, между прочим, о тебе, что сарацины и другие неверные немалое время владели твоим царством, а ты по навету некоего своего рыцаря по имени Плебей неправо лишил одного благородного рыцаря всех почестей и богатств; вот что там говорят о вас». Плебей, услышав эти слова, сказал: «Ты лжешь, паломник, и обманываешь своими речами; изволь теперь защищать этого человека: я вызываю тебя на поединок, ибо этот Тирий замыслил свергнуть нашего владыку короля». Гвидон говорит королю: «Государь, так как он называет меня лжецом, а Тирия предателем, я с вашего соизволения скрещу с ним оружие и докажу своей кровью его неправоту». Король говорит: «Я согласен, но прошу тебя не изменять принятому решению». Паломник говорит: «Владыка, вели подать мне оружие». Король в ответ: «Тебе доставят все, что нужно».

Король сам назначил день поединка. Опасаясь, как бы паломник Гвидон не был до этого коварно умерщвлен, король позвал свою дочь, еще деву, и говорит ей: «Дочь моя, так же, как ты бережешь свою жизнь, оберегай этого паломника, и пусть он ни в чем не знает отказа!» Королевна ввела Гвидона в свой покой, позаботилась, чтобы он омылся, и вволю давала ему все, чего он хотел. Настал день поединка; уже на заре вооруженный Плебей стоял у ворот дворца, крича: «Где этот мнимый паломник? Почему он мешкает?». Гвидон, слыша это, вооружился, и оба прибыли на место поединка. Дважды они сшиблись с такой силой, что Плебей испустил бы дух, если б не отпил из чаши воды, говоря: «О, добрый паломник, разреши мне сделать несколько глотков воды». А тот «Разрешу, если ты неложно пообещаешь такую же любезность, буде понадобится, оказать мне». Плебей в ответ: «Истинно обещаю тебе это». Он припал к кубку, выпил сколько хотел и тут же изо всех сил обрушил удары на Гвидона. И оба сражались с таким жаром, что Гвидон почувствовал жажду и говорит: «Окажи мне любезность, которую я оказал тебе, ибо меня томит страшная жажда». Тот в ответ: «Я дал обет господу, что ты не вкусишь ничего, кроме ударов отважной руки». Услышав это, Гвидон во время битвы подошел к реке и, будучи совсем близко, прыгнул в воду и так утолил жажду. Затем вышел на берег и бросился на Плебея как рыкающий лев; тот же обратился в бегство. Король, видя, что произошло, велел развести противников и на ночь дать им отдых, чтобы назавтра они продолжали бой. Паломник вошел в покой королевны; она всячески ухаживала за ним, перевязала его раны, дала ему поесть и уложила спать на крепкую деревянную постель. томленный трудами, он заснул.

У Плебея было семеро отважных сыновей; он созвал их и говорит: «Любимые мои сыновья, я предупреждаю вас, что если этот паломник сегодняшней ночью не будет убит, завтра меня можно будет числить среди мертвых: более сильного противника я никогда не встречал». Они в ответ: «Отец, нынешней ночью он будет убит». И действительно, около полуночи, когда все спали, сыновья Плебея вошли в покой королевны, который высился над самым морем, так что под окнами его ходили волны. Они стали совещаться между собой: «Если мы убьем паломника в постели, мы сами будем преданы смерти. Лучше сбросим его в море вместе с постелью, и тогда люди будут говорить, что он бежал». Они схватили спящего Гвидона и бросили в море, а он во сне ничего не почувствовал.

Этой самой ночью один рыбак вышел в море; он услышал всплеск воды, когда постель была сброшена в воду, при свете луны увидел ее, удивился и громко крикнул: «Ради бога, скажи мне, кто ты, чтобы я мог тебе помочь прежде, чем будет поздно». Гвидон проснулся от крика и, взглянув на звездное небо, подивился, где он, а увидя кругом воду, в свою очередь крикнул рыбаку: «Милый человек, помоги мне, и я тебя вознагражу, ибо я тот самый паломник, который вчера сражался с вашим Плебеем. Как я сюда попал, не возьму в толк». Рыбак, слыша это, взял его в лодку, привез в свою хижину и устроил на ночлег.

Между тем сыновья Плебея пришли к отцу с вестью, что паломник утонул, так что ему нечего бояться. Плебей без памяти от радости встал поутру, вооружился, пришел к воротам дворца и закричал: «Подавай сюда этого паломника, чтобы я смог с ним поквитаться!». Король сразу же наказал дочери, чтобы она разбудила паломника и он приготовился к поединку. Королевна вошла в покой, где паломник спал, и увидела, что гостя нет. Она горько заплакала и говорит: «Увы мне, сокровище мое похищено!». Она сообщила отцу, что паломник исчез. Король сильно опечалился, но когда стало известно, что вместе с паломником исчезла и его постель, все удивились. Одни говорили, что он бежал, другие – что убит. Плебей же продолжал кричать у ворот: «Выведи-ка своего паломника, чтобы я сегодня подал его голову королю!».

Пока во дворце недоумевали, куда мог деться паломник, рыбак пришел к королю и говорит: «Владыка, не горюйте! Этой ночью я вышел на рыбную ловлю и увидел брошенного в море паломника; я его подобрал и привел в свою хижину; сейчас я оставил его спящим». Король, услышав это, весьма обрадовался, послал к паломнику слуг, чтобы они велели ему готовиться к поединку. Плебей, когда узнал, что его противник жив, очень испугался и попросил короля отложить поединок, но король не пожелал дозволить даже единого часа промедления.

Оба противника вышли на поприще; они сошлись дважды, а на третий Гвидон отсек Плебею сначала руку, а потом голову и подал их королю. Тот от всего сердца обрадовался, что паломник одержал столь славную победу. Когда же услышал, что сыновья Плебея бросили Гвидона в море, приказал их повесить, а паломник попросил короля отпустить его. Кроме того, король щедро одарил Гвидона, прося, чтобы тот остался при его дворе, но Гвидон не пожелал. Король пожаловал ему много золота и серебра, но все это рыцарь отдал своему другу Тирию, вернул ему прежнюю милость короля и прежнее богатство и простился с королем. Король сказал ему: «Любезный друг, заклинаю тебя богом, прежде, чем ты уйдешь, назови свое имя!». Тот говорит: «Государь, я зовусь Гвидоном, о котором ты не раз слышал». При этих словах король бросился на шею Гвидону и посулил ему немалую часть своего царства, если он несколько времени останется в Дации. Гвидон нипочем не хотел уступить его просьбам и, облобызав короля, пошел от него прочь.

Гвидон прибыл в Англию и пришел к своему замку. У его ворот сидело великое множество нищих, и была среди них в одежде паломницы графиня, его супруга, которая всякий день им прислуживала и каждому давала денарий, говоря: «Молитесь за господина моего Гвидона, чтобы до моей смерти я бы еще порадовалась о нем и он счастливо воротился бы ко мне, ибо давно ушел в святую землю». В день этот сын Гвидона, которому уже минуло семь лет, в богатой одежде был тут же при матери. Услышав, что она всякому нищему называет имя Гвидона, он спрашивает: «Матушка, это ты говоришь нищим о моем отце?». А она: «Да, мой сын. На третью ночь после нашей свадьбы он ушел, и больше я его не видела». Супруга Гвидона, в черед обходя нищих, подошла и к супругу своему Гвидону и подала ему милостыню, но не узнала, кто это. Правда, он склонил голову, чтобы она его не могла разглядеть. Когда госпожа направилась к другим нищим, сын последовал за ней. Гвидон поднял глаза и взглянул на сына, которого никогда не видел, но не мог сдержаться и, взяв мальчика на руки, поцеловал со словами: «О, сладчайшее мое дитя, господь да дарует тебе милость совершать угодное ему». Служанки, заметив, что паломник поцеловал мальчика, подозвали его и велели больше сюда не приходить.

Тогда Гвидон подошел к супруге и попросил дать ему убежище в лесу, чтобы он мог там постоянно жить. Она. видя, что это паломник, из любви к богу и своему супругу дала ему пристанище, и он жил там долгое время. Когда же почувствовал приближение смерти, позвал своего слугу и говорит: «Скорее иди к госпоже, передай ей это колечко и скажи, что, если она хочет меня видеть, пусть сейчас же, не откладывая, придет». Слуга подошел к госпоже и показал ей колечко. Увидев колечко, она громко закричала: «Это колечко моего господина». Она бегом побежала в лес, но, прежде чем успела прийти, Гвидон умер. Она упала на его тело и громко закричала: «Увы мне, умерла моя надежда». Она жаловалась и стенала, говоря так: «Что пользы в милостыне, которую я во имя господина моего всякий день раздавала? Я видела, как господин мой брал из рук моих подаяние, но не признала его. Ты имел сына своего перед глазами, обнял его, поцеловал, но не открыл себя ни мне, ни ему. О, Гвидон, Гвидон, что ты сделал! Больше я никогда тебя не увижу!». Графиня с большой пышностью похоронила супруга и много дней оплакивала его смерть.