Текст книги "Голоса"

– Интересные у вас рассуждения.

Она улыбнулась еще шире.

– Да? Тогда вам совершенно определенно стоит поскорее познакомиться с пастором, он вам понравится.

– Это его имя или должность?

– Он хорош во всем, только не увлекайтесь. Его проповеди свели его с ума. Не позволяйте кому-то быть хозяином своей головы, иначе он поймет это и свернет вам ее. Тут, знаете ли, такого добра хватает, валяются по углам, как капустные вилки, – карлик Боря истерично хохотнул и замолчал.

– Ну и юмор у вас тут, – вздохнул я.

– А как же без юмора, господин доктор? – Матильда приятно улыбнулась. С улицы раздались звуки музыки.

– А мы уже знакомы, – сказал знакомый голос за моей спиной.

К огню из тьмы, медленно выходил Факир.

Он выбрал место прямо напротив меня, не спеша устроился в мягком кресле, закинул ногу на ногу и поставил свою трость рядом.

– Я вижу вам вполне уютно в нашем шапито. Привыкаете? Может, останетесь с нами? Мы всегда рады тем, кто решил к нам примкнуть. Все, кого вы сегодня встретили, когда-то тоже к нам пришли. Конечно, многие уходят, не задерживаются, и по ним мы не плачем. Как говорится, там, где когда-то пролилась кровь, давно созрели виноградные гроздья, – Факир замолчал и многозначительно посмотрел на Матильду.

– Простите, вы не видели мою маску? – спросил тихий детский голос откуда-то из темноты.

Все, кто был у костра, разом повернули головы туда, откуда доносился голос. Фокусник устало вздохнул:

– Ты снова потерял ее? Сколько можно, Костя? Вспомни, может ты сам ее оставил где-то?

К костру подошел мальчик лет десяти, с растерянным лицом. Он подошел к Факиру, залез к нему на руки, уткнулся в плечо и заплакал. Мужчина обнял его за плечи и начал медленно раскачиваться и успокаивать:

– Хочешь, мы пойдем вместе по всем местам, где ты был сегодня и поищем?

– Я совершенно уверен, что маска была у меня за поясом. А потом пропала, – мальчик всхлипывал и тер глаза.

– Она найдется, не переживай. Но ты должен за ней лучше следить, ты же знаешь, как это важно? Это важно для всех нас. Ведь ты самый знаменитый ребенок в цирке, ты мальчик, который никогда не спит. И даже маска не может отнять это.

– Да. Вы мне говорили об этом уже много раз.

– Но пойми, если ты будешь плохо смотреть за ней, и она будет вот так исчезать, то могут пострадать многие хорошие люди. Понимаешь? Именно поэтому, Костик, я говорю тебе это так часто.

– Я говорил вам, она совсем не злая. Как она может навредить всем?

– Понимаешь, Константин, она всегда должна быть с тем, кто не спит. Она может попытаться усыпить своего стража, но у тебя же суперспособность, которая очень важна для всех нас. Если она остается в одиночестве, то никто не может уснуть в радиусе трех километров. И люди будут от этого просто сходить с ума. Они должны спать. Все, кроме тебя, понимаешь? Именно поэтому она с тобой.

– Почему мы не можем выбросить ее или сжечь? – наивно спросил заплаканный ребенок.

– Не все так просто, она должна быть с нами. Ведь мы семья, а в семье люди и вещи бывают разные и она тоже часть нас. Часть тебя, часть меня и всех, кто тут есть. Если мы не будем заботиться друг о друге, то это больше никто не сделает, поверь мне, я знаю, о чем говорю. Я забочусь о тебе, ты о ней, и она тоже, о чем-то или о ком-то заботится. Открой свое сердце, я знаю, оно у тебя большое и сильное. Когда я давал тебе это поручение, очень ответственное поручение, я точно знал, что ты с ним справишься. По-другому и быть не может.

– Хорошо, я постараюсь больше не терять ее. Я найду, куда она ушла.

– Вот и молодец. Скажи, а ты думаешь, что она сама уходит? – серьезно спросил Факир.

– Я совершенно точно уверен в этом. Как-то она сказала мне, что ей слишком скучно со мной – сказал мальчик, глядя ему прямо в глаза.

Фокусник нахмурился:

– Как она говорит с тобой? Где?

Мальчик показал пальцем на свой висок и серьезно посмотрел на Фокусника.

К огню вышли еще две фигуры. Огромный великан, которого я видел в поезде, с девочкой, примерно того же возраста, что и Костя.

– Ты снова потерял маску? Я нашла ее на своем подоконнике. Не носи ее туда, пожалуйста, я вижу кошмары, от которых боюсь спать еще несколько дней.

Девочка протянула деревянную маску повеселевшему пареньку. Он взял ее в руки и, строго посмотрев на нее, погрозил пальцем.

– Ну вот, снова все в порядке и все счастливы, – обрадовался Борис.

– У вас есть подоконник? Вы не живете в шатре? – спросил я.

Девочка удивленно посмотрела на меня, потом на всех у костра:

– Нет, конечно, я не люблю этот палаточный лагерь, мне дует. У нас трейлер на самом краю поля.

Рядом с огромной фигурой Гамлета, она мне казалась крохотной и хрупкой. Сам здоровяк стоял неподвижно как скала и будто немного дремал.

– Присаживайтесь, – миролюбиво пригласил Фокусник.

Девочка осмотрела все свободные места, и немного скривилась:

– Гамлет, – громко сказала она.

Великан мгновенно ожил, сделал пару шагов к огню, глуповато осмотрелся и сел прямо на землю. Девочка села на его ногу, и Гамлет тут же впал в дрему. Мне было безумно любопытно, кто эти двое друг другу и я смело спросил у нее:

– Это, наверное, твой брат?

Девочка удивленно посмотрела на меня, потом на спящего Гамлета.

– Конечно, нет, с чего вы взяли?

– А кто же он тебе?

– Гамлет? Он просто мой питомец.

Она сказала это легко и совершенно естественно. Никто вокруг нас даже ухом не повел, да и я, кажется, начал привыкать ко всему. У них тут свой особый юмор, свой уклад жизни, свои поверья и поговорки. Сколько бы я ни встречал новых персонажей этого темного цирка сумасшедших, все они были гармоничны, естественны, по-своему прекрасны. Самое странное я обнаружил уже чуть позже, когда с огромным сожалением покинул эту компанию и поехал домой. Мне с ними было очень уютно, и я начал скучать по ним, как только купол шапито исчез из зеркала заднего вида моей машины. Я много курил дорогой и устало смотрел на запоздалые светофоры, на ночные огни города, на дождь. Когда я ехал туда, я не думал, что вернусь когда-то, но теперь я точно знал, что вернусь. Что постараюсь надышаться этой атмосферой, этим вечным праздником. У меня ведь был золотой билет на шоу, и я теперь никак не мог все это пропустить. Я слышал хор расстроенных скрипок внутри себя и пытался очнуться каждую минуту. Хотел скорее прийти в себя и не хотел этого одновременно. Это то место, где мне было в совершенной степени уютно и комфортно. Я даже не задумывался, что так бывает не только в детстве, когда обнимаешь маму. Что со мной происходит, я не осознавал в тот момент до конца, но это было похоже на абсолютное счастье.

Утром я встал намного позже, чем требовал будильник. Голова казалась огромной, болела, и общее состояние было больше похоже на похмелье. В общем, я еле заставил себя подняться, принять ритуальный душ, нехотя сварил себе кофе. В голове снова и снова прогоняя все важные моменты, которые мне предстояли на работе. Но, что ни говори, сегодня все сыпалось из рук. Хотелось спать до безумия. В тот момент, когда я уж было подумал, что могу себе позволить отгул и внезапно заболеть, чтобы выспаться, мне написала Оксана. Она напомнила о том, что сегодня у меня очередная встреча с Вениамином, и ей нужен мой отчет. На ее языке, она ждала хоть какой-то результат, но я не мог ничего предложить. Поэтому я решил, сначала, сделать что-то там, а уж потом отправиться на смену в центр помощи. Да и вообще, общение в моем случае, это даже полезно.

Вся наша жизнь – общение, просто дорога к нему длиннее у тех, кто его избегает. Например, ушел отец из семьи, и вы приняли позицию не общаться с ним, исключили человека из своей жизни. Что произойдет по итогу? Правильно, вам будут настойчиво твердить из каждого рупора, возомнившего себя лекарем души или истиной в последней инстанции, о том, чтобы срочно искали связь с отцом. Или что-то подобное этому. Бывает, кажется, что вас так давно ничего не связывает, да и не понятно связывало ли когда-либо. Что говорить не о чем, что не простит, или вы не простите. Но стоит помнить один парадокс, то, о чем вы думаете, уже произошло у вас в голове и потому человек никогда этого уже не получит. Все будет с точностью до наоборот. Обычно, с этим невыносимым всезнайством живут люди среднего возраста, которые успели уже все повидать и в данный момент плотно вошли в свой кризис. Эти сценарии, которые они рисуют в своей голове, иногда невозможно воспринимать, но бывают и интересные экземпляры, а бывают страшные. Мы все – отражения в других людях. Чтобы полюбить кого-то, у тебя самого должен быть внутри нескончаемый источник любви. Любви должно быть так много, чтобы от избытка она расплескивалась вокруг, и ее капли попадали на окружающих и заражали их твоим чувством. И тогда не нужно ничего придумывать, не нужно требовать, просить, искать любовь. Человек сам найдется, посмотрит в самую глубь твоей души и увидит свое отражение в твоем источнике. Если этот фантом ему понравится, то будет взаимная любовь. Когда же люди видят что-то чужое, страшное, то проходят мимо, или начинают ругаться, выяснять отношения, не находят отклика и прочее. Всегда знайте, что любят вас, влюблены, хотят ли, ненавидят, это просто их отражение в вас, это то, что они видят в себе через вашу воду. Поэтому ничего не нужно делать специально для кого-то. Будьте собой, и окружающим позвольте делать то же самое. Ваш источник, ваша энергия, то, что вас питает – это самое ценное, что у вас есть, это и есть вы. Ценнее, чем он, нет ничего и вас самих просто нет без него. Любите его и поймете, что значит любить себя, цените, наполняйте себя. Кому-то в этом помогает Бог и вера в целом, кому-то семья, кому-то творчество, но и само творчество есть диалог с Богом. Поэтому нельзя подражать кому-то, нельзя создавать пьедестал людям внутри себя, потому что их вода, никогда не подойдет вам, не сольется с вашим источником, она чужеродна. У каждого есть что – то свое, что-то настоящее, особенность, качество, неважно, как это назвать. Родители или родные, могут быть примером, но не внутреннего самое себя, а чего-то большего, сильного, как маяк в море, особенно если личность только формируется. Нас всех так часто штормит, что свет маяка просто необходим.

В карте Вени появились новые записи о том, что он отказывается от еды, иногда пьет, но только воду, поэтому ему поставили капельницу с глюкозой. Потом я внимательно просмотрел еще пару назначений дежурного врача. Всегда делаю это внимательно, потому что дежурные обожают загружать пациентов или напичкать еще чем-либо. Мне сегодня было важно, чтобы он был адекватен. Вениамин вошел довольно бодрым шагом, он поздоровался, протянул мне руку и уверено пожал ее. Мы быстро проскочили опросник, который его особо не утомил, и меня это устроило. Я хотел было начать, но он попросил, чтобы нам принесли чай с лимоном. Передав соответствующие распоряжения персоналу, мы оба будто расслабились, и в комнате стало как-то свободно. Он помогал мне и сам создавал расслабляющую атмосферу. Его взгляд был добрым, открытым. Веня улыбнулся глазами и спросил:

– О чем мы будем беседовать сегодня, доктор?

– Может быть, вы хотите мне что-то рассказать? О чем бы вы хотели мне поведать, Вениамин?

– В прошлый раз мы говорили о моей жене. Я не против этого, не подумайте. И я понимаю, что мы часто будем это делать. Потому как если я буду игнорировать эту тему, то вы станете настойчиво кружить вокруг нее, с каждым разом делая круг все уже и уже, и по итогу, мне совсем будет некуда деться. Поэтому давайте с нее начнем, а там посмотрим, хорошо?

Я молчал. Веня встал и пошел к окну:

– Люблю смотреть на погоду. Часто это делаю в последнее время. Есть разные женщины, но, когда я познакомился с женой, они будто стали прозрачными невидимками, чем-то серым, эфемерным. А она, особенная, маленькая такая. Легкая как пушинка. Я много работал и во всем ей отказывал. Мало времени, совсем мало, да и выходные такие короткие. И вот как-то проснулся рано утром в свой выходной. Смотрю на нее, а она уже встала и стоит у окна, смотрит вдаль. Глаза у нее холодные, пустые, смотрит куда-то, будто свою душу провожает взглядом. И я понял, что своим невниманием я убиваю ее и ее ребенка в душе. А я, ведь, не имею на это право, потому что полюбил ее именно такой, как была, а не такую как сейчас. Мне так тошно от себя стало. Я встал, оделся и повез ее на лесное озеро. Мы катались с ней на коньках, хотя она не умеет этого, да и коньки только у меня. Я ее на руках держал. Как маленькую. Она раскидывала руки, летела, смеялась, и от нее снова стало пахнуть ветром, как всегда раньше.

– Вы быстро поженились?

– Да. Я, наверное, на ней всегда и был женат, а почему согласилась она, я не понимаю.

– Почему вы ее полюбили?

– Знаете, вот… в ее глазах мне никогда не было тесно. Когда она смотрела на меня и то, каким я видел в них себя, меня окрыляло.

– Она вас одухотворяла?

– Чтобы ни значило это слово, я с ним согласен, потому что оно мне нравится.

– Вы ругались?

– Да. Жена душу вынимала из меня, и когда я взрывался, мы шли лоб в лоб и оба не сворачивали. Наши ссоры не терпели чужих ушей и глаз, потому как, мне кажется, именно им это нанесло бы больший вред, чем нам двоим. Потом мы мирились, но не каким-то сексом или уговорами. Мы как будто оказывались в сговоре против всех. Я не знаю, как более точно описать эти события.

– Я вам помогу. Знаете, мне нужно сделать серию тестов. Это сейчас как нельзя кстати. Я вам буду задавать вопросы, а вы мне на них отвечайте. По возможности постарайтесь быть как можно точнее. Я хочу сказать, чем менее расплывчатыми будут ваши ответы, тем успешнее мы это пройдем, и, я надеюсь, останемся весьма довольны результатом.

– Вы поднимали руку на вашу жену? Даже единожды в порыве гнева. Замахивались ли на нее после каких-то слов или действий с ее стороны или со слов кого-то, кто говорил о вашей жене, или об ее действиях.

– Нет.

– Было ли у вас такое желание хотя бы единожды?

– Желание? Было желание убить ее. И далеко не единожды. Она точно знала куда бить, и била всегда четко в цель. Ее слова всегда были, как острые стрелы, и не дай вам Бог попасть под ее удар. Она била один раз и именно туда, где болело. Сделал бы я что-то ей? Нет. Как и она, тоже нет. Мы не вредили друг другу физически и не получали удовольствия от подобных вещей. Но вот морально. Сейчас я много думаю о ней. Особенно, мне кажется, что иногда я специально начинал ее дразнить.

– Для чего? Вы получали удовольствие от ее слез?

– Она не плакала. Она давала мне эмоции куда более интересные, чем слезы и истерика. Я даже не могу этого объяснить, мы, словно нащупывали друг друга в темноте, и, сцепившись, летели куда-то в пропасть. И от этого затяжного прыжка обоим было и страшно и сладко одновременно. Потом этот фокус повторялся снова и снова. Главное, вовремя включить голову и распахнуть крылья. Мы тормозили друг друга по очереди. Расставались мы всего раз. Но я не выдержал и первым пришел на примирение. Эти две недели кошмара я хорошо запомнил. Это было самое длительное время без нее. Я как робот повторял привычные действия, что-то ел, что-то пил и спал кое-как без мыслей. И так по кругу. Я говорил с ней внутри себя. Я спрашивал, и она отвечала, я спорил с ней и доказывал, что прав и проигрывал ей в спорах. Но ее не было рядом, и это меня ввергало в оцепенение.

– А сейчас вы что испытываете? Расскажите про свои общие чувства на данный момент.

Он болезненно и обессилено опустил руки и, подумав о чем-то закусил губу.

– Сейчас я чувствую, – Веня немного помолчал, – будто внутри меня нож. Может не совсем нож, просто некий предмет, который мне физически мешает, и я не могу оставлять его без внимания, но и сделать с ним ничего не получается.

На протяжении всего диалога я понял, что не могу задать ему главный вопрос, подобный слону в тесной комнате. Мне нельзя его потерять, потому что именно сейчас он может мне явно или косвенно указать на то, что случилось. Знает ли он, что-то о ней, или она действительно исчезла. Я смотрю на его лицо, на поседевшие волосы и на первый взгляд нет большего горя, чем в нем сейчас. А, с другой стороны, может, он себя жалеет, и просто убил жену? Безжалостно саданул монтировкой по затылку, пока та ему кекс грела и все. А сейчас разыгрывает драму. Я предложил ему продолжить с того момента, на котором мы остановились в следующий раз. В этом была своего рода хитрость с моей стороны. Потому что я хочу развернуть его лицом к разговорам о жене, но просто так начинать их с пустого места нереально и слишком опасно. Он может захлопнуться как устрица. И в какой момент это произойдет, мне не известно.

Когда работаете с людьми, с их сознательным и подсознательным, вы всегда рискуете. Но если все сделать грамотно, человек сможет достичь гармонии. Как это? Все довольно просто, всегда существует правильный вариант, не верьте тем, кто говорит иначе. Всегда есть, да и нет. Но, все сложнее, если дело доходит от философских измышлений до реальных действий. Почему люди религиозные и верующие, это два совершенно разных типа людей? Потому что, первым никогда не достичь гармонии, а вторые, достигнут ее легко. Первые воспринимают библейские персонажи, как нечто осязаемое, а вторые – как сознание, которое представляется им дьяволом, и подсознание, которое они видят, как Бога. Достичь гармонии, примирения этих энергий им проще, у них есть вполне осязаемый путь. Равновесие внутри достигается только путем познания и примирения самое себя. Никак иначе. Не пропустив притчу, через свой внутренний источник, никогда не познаешь ее мудрости. Ваш философ и мудрец только внутри вас и никак по-другому. Но он требует ухода, воспитания, присмотра и контроля. Бесконтрольно растут только пороки человеческие. Нас все время ведет куда-то, человек движется каждую секунду своего времени, а уж в какую сторону, это во всем зависит от него самого. Мы никогда не зависаем, не замираем, движение всегда есть и если вам кажется, что вы берете какую-то паузу, пережидаете, то вы двигаетесь вниз, по умолчанию. По умолчанию, бывает только падение, как и было сказано ранее.

Свою жизнь каждый из нас строит сам. Эта мысль не просто банальна, а супер банальна. И вроде бы нам и без объяснений все в ней понятно, но так ли это? Ведь подобные фразы, мы привыкли не замечать, как обои в комнате. Если разобраться, то люди всегда привязывают свои жизненные действия к каким-то математическим фигурам или явлениям. Кто-то говорит, «я хожу по кругу», кто-то не может выбраться из любовного треугольника, кто-то взаимодействует в семье по принципу квадрата или чего-то похожего на все перечисленное. Один интересный человек, как-то мне сказал: «Я не знаю, как живут все остальные, а у меня в жизни все по спирали. Все возвращается, немного изменившись во времени. Я будто раз за разом проживаю одно и то же, и скоро все опять вернется. Если не усваиваю какие-то жизненные уроки и опускаю руки, то ситуация позже, снова повторится и мне так или иначе придётся все это пройти. Потому я перестал бежать от неприятностей и себя самого. Вот скоро, я точно знаю, что начну все заново». Вскоре, молодой человек умер, наверное, пройдя свой жизненный путь или окончательно в нем запутавшись, это уже нам никогда не узнать. И меня стала посещать мысль, все чаще и чаще. Почему все устроено так странно и логично, одновременно? Мы все замечали, что даже на одни и те же вещи, на одних и тех же людей, и ситуации, все смотрят совершенно по-разному. Мне говорили, что это от того, что люди разные, вот потому и восприятие реальности у каждого из нас настолько отличается. Что для вас есть вкус ананаса, для меня, возможно, клубника, а для кого-то рыбная палочка. И так во всем. С понятиями добра и зла, все то же самое. Что для вас добро, для меня не просто зло, а вредительство и совершенно неприемлемо. В то же время, вы искренне не понимаете, как же так, как такой, внешне хороший человек, говорит и делает странные вещи. Нет общепринятого понятия добра. Нет абсолютного зла. Все настолько сплетено и смешано, что с возрастом, становится жутковато. Постепенно принимаем, что наша природа скорее фрактальна и у каждого совершенно неповторимый узор. Мы всегда будем плести только свой уникальный рисунок. У каждого своя вселенная, поэтому насаждать свою правду, это не только невежественно, но и преступно. Это сродни насилию. Мы притягиваем то, на что сами похожи, а так как мы очень многогранны и сложны, то и фракталы нашей жизни, внешности, действий являются зеркалом. Начнешь менять что-то совсем малое в себе и изменишь весь рисунок. Именно поэтому, каждый сам выбирает то, как ему жить, что терпеть, а что не стоит.

Смотрите на своих детей внимательно, они тоже художники, с самого рождения. Смотрите внимательнее, ведь, то, что они делают сейчас, они будут делать всю свою жизнь, пройдут весь свой жизненный путь. Ваше присутствие им необходимо в становлении этого рисунка, в каких-то коррекциях, но ни в коем случае, не врывайтесь в их тонкий и хрупкий мир, со своей палитрой и не начинайте, жестко раскритиковав и все разрушив, снова и снова причинять им свое неповторимое добро. Сначала они так легко и просто идут на контакт, смотрят на вас влюбленными глазами, и так больно закрывают дверь своей комнаты, с холодным, колючим взглядом, когда становятся подростками. Родители же, привыкшие быстро и ловко выворачивать разговор в свою какую-то сторону, начинают паниковать и пытаться, то добром, то криком выманивать их из убежища внутреннего мира, спрятанного от родителей в свой кокон. Но дети упорно хотят стать бабочкой, непременно самостоятельно. Тогда начинается обычное семейное насилие, шантаж, торг, оскорбления, вымогательства. Когда это тоже упирается в глухую стену, родители начинают перебирать друзей ребенка, выискивая «плохую компанию» и виноватых во всем сверстников. Потом начинаются мысли обо всех видах наркотиков и прочие родительские страшилки. В итоге во всем становится виноват интернет, игры, соцсети. Это проходят почти все. Страшнее за тех, кто этого не прошел. Кто с мамой за руку подбирал что нужно, а что нет в его внутреннем мире и жизни в целом. Родители должны и могут быть друзьями, но это совсем другое. Ваши дети вылетят из гнезда, вами так заботливо построенного, каждый в то время, когда ему это будет нужно. Помните, как ваш ребенок пошел? Он пошел ровно тогда, когда был готов. Он не спрашивал у вас пора ему или нет, не спрашивал, с какой ноги начинать и прочее. Так вот тут все тоже. Вашего желания или мнения не нужно, это природа. Ваш птенец, отталкивается от бортика и бросается в пропасть, а вы только наблюдайте, он или полетит, или нет. Стоит ли пинать сына морально, слушая подружек и их советы стать с ним жестче? Нет. Стоит ли ребенка готовить к реалиям жизни, оскорблять, и задевать, уничтожая самооценку, чтобы его в последствии не могли обидеть на улице? Нет. Это наши страхи, наши тараканы, зачем мы сами травмируем своих детей? Их никто не тронет больнее, чем мы. Любите их. Ведь именно этого им всегда будет не хватать. Не нравоучений, не ваших супер советов. А любви, рук, тепла. Это то, что в ваших силах и то, что сделает их сильнее. А жизнь их, поверьте, и приласкает, и стукнет, и научит, как положено, без скидок и акций, он все равно все пройдет сам. Соломку тут стелить бесполезно. Самоирония и некая благодарность, за родительскую жестокость, придёт, конечно, лет в сорок пять. Как смирение. Но это уже будет вами искалеченная личность, которой в измененном состоянии придется пройти, так или иначе свой путь.

После Вени, у меня еще была смена в центре помощи. В зале было довольно мирно и тихо. Монотонно, слившись в общий шум, шла беспрерывная работа. Я с удовольствием впитывал общее настроение коллег и мирно смотрел на них со ступеньки при входе. Учуяв мой миролюбивый настрой, ко мне тут же подскочил старший смены. Ей богу, мне кажется их специально где-то выращивают и двигают по служебной лестнице, исключительно основываясь на противности и умению всем портить настроение на работе. Они больше всего похожи на марионеток. Это такая кукла, которая очень хочет тоже стать человеком как ее хозяин, которая свято верит в то, что настоящим мальчиком можно стать, только если правильно исполнять все распоряжения руководства. Начальство иногда гладит их по голове, и они тают от счастья. К ним никогда не придёт осознание, что в нашем мире, можно стать настоящим только в том случае если ты родился в семье больших людей. Они смогли подготовить тебе этот пьедестал почета. Либо у тебя настоящий дар и стремление. Попасть в марионетки не так сложно, просто на просто не должно быть ни собственных мыслей, ни внутренней чистоты, которую нельзя продать или выменять на блага, ни живой души. Это целый пласт населения планеты и им никогда не стать никем, кроме исполнителя.

У каждого из нас есть определенная цифра от единицы до десятки. Одни из нас пятерки, другие тройки, есть, конечно, высшее звено, они десятки. Как работать, так и жить с ними, сложно, потому что они где-то выше нашего понимания. Быть рядом с простыми людьми, им очень сложно, сродни тому, как сидеть за одним столом с бактерией. Десятки женятся только на десятках, это правильно и нормально. Тем более низшие звенья этой цепи, постоянно стремятся зацепиться за людей, чьи цифры выше. Как паразиты. И это далеко не вопрос богатых и бедных, эти цифры скорее относятся к развитию и саморазвитию. Люди с высокими цифрами, рождаются в любых семьях, с любым доходом, любыми условиями. Это не правило, а скорее исключение. Они сразу и резко отличаются от сородичей и стремительно отдаляются не потому, что они лучше, просто у них совсем другая орбита, другой путь. Это тоже нормально. Часто подыскивая себе пару, люди используют знаки зодиака, совместимость имен, время рождения и прочие события, которые сами выдумали. Но проще и естественнее основываться на эти цифры, это будет намного точнее в прогнозе, чем хваленая нумерология и непонятные гадалки с картами таро. И никогда не ломайте своих детей, они могут быть хороши только в том, кем являются. Дар дается при рождении, как и характер. Вы можете только помочь своему ребенку раскрыть свой потенциал, а не сделать его кем-то имеющим дар, который вы выбрали. Это неестественно и омерзительно так поступать с живым существом, особенно своим ребенком, он не ваша собственность. Вы лишь проводник, а не Бог ему. Смиритесь с этим, примите его таким, какой он есть. Вам не сделать из философа технаря. Из оливковой косточки, может вырасти только оливковое дерево, весь вопрос только в том, насколько вы станете ему мешать искать и воспитывать в себе личность. И насколько он сможет противостоять вам, вашей пассивной агрессии, которую вы обязательно проявите, когда он не станет воплощать ваши мечты и надежды. Вырастет ли из него сильное дерево или слабое и чахлое, зависит только от вас. Насколько ваши манипуляции смогут искалечить ребёнка. Здесь не место для экспериментов, для ваших игр в Бога. Лучше верьте в судьбу и предназначение. Бойтесь ломать, то, что ему и вам, в его лице, даровано. Ошибочно думать, что он пластилин, из которого вы можете лепить все, что вздумается.

Старший смены помялся секунду, потом собрал все свое внутреннее человеческое и обратился ко мне:

– Алексей, здравствуйте. Я рад, что вы все же вздумали появиться. Хотя смена началась десять минут назад. Все уже на местах и работают, вы присоединитесь?

– Я думаю да. Иначе мне придётся заполнять много бумаг с вашими подписями, и я буду видеть вас больше, чем предполагал, – спокойно сказал я.

– Знаете, вы невыносимы и совершенно невоспитанно разговариваете с начальством.

– Ну, им виднее. Сейчас тут только вы и я. Откуда взяться начальству?

Его раздутое эго слегка треснуло, звякнуло, и я, практически, слышал звук лопнувшего шарика. Он едва не подпрыгнул, но погасил в себе желание тут же сморозить что-то, и растворился в зале.

– Если ты продолжишь в том же духе, то придётся вести свою практику самостоятельно. Ты совершенно невыносим и как всегда доводишь коллег. Он старший смены, а значит априори выше тебя по статусу, – недовольно, но тихо сказала мне на ухо подкравшаяся Оксана.

– А подслушивать чужие разговоры, это часть вашей работы? За это как-то доплачивают, как на вредном производстве? Или это сразу входит в ваши должностные обязанности? – спросил я с улыбкой.

– Погодин. Иди, работай и прекрати мечтать обо мне, у нас ничего не будет – сказала довольная Оксана и медленно вышла за дверь.

– Интересная реакция.

Я занял рабочее место и взял паузу, чтобы просто настроиться на рабочий лад. Да, наверное, это не очень профессионально, но я могу быть только собой, а не вашими ожиданиями обо мне. Я человек. Просто человек.

Уверенно щелкнув кнопкой на компьютере, я включился в смену. Алгоритм выбрал для меня клиента и быстро перенаправил звонок:

– Здравствуйте. Центр анонимной психологической помощи. Меня зовут Алексей. Что у вас случилось? – оттарабанил я.

– Я болен и, наверное, это какая-то шизофрения.

– Вы представитесь мне? Как к вам обращаться?

– Нет. Я не скажу имя.

– Ну хорошо. У вас есть медицинское образование?

– Нет. Я работаю курьером. Но теперь, конечно, нигде не работаю. Я ушел с фирмы, когда заболел.

– Почему вы решили, что больны? Вы обращались к врачу?

– Только сейчас, разговариваю с вами как с человеком, который мне может хоть немного помочь.

– Слушаю вас.

– Я не знаю, как описать правильно. И возможно то, что расскажу, будет звучать бредом, чем, по моему мнению, и является. Все равно прошу вас, меня выслушать. Мне действительно необходима ваша помощь. Все началось внезапно. Я как всегда развозил документы по офисам. Обычно, кочую от одного офиса к другому. И не бываю в жилой зоне. Но тогда мне достался пакет с документами, который нужно было отвезти болеющему человеку. Чем он болел, не знаю. Даже если он и был умалишенный, мне кажется, что это не заразно. Я приехал по адресу на конверте и оставил машину в соседнем дворе. Со мной начали ругаться какие-то бабушки, что, мол, приехал и поставил машину, которая мешает всем ходить. Но, я от них отмахнулся и пошел по заданному адресу. И тут увидел, что на детской площадке одиноко стоит карусель. Все дети играют вокруг нее или с чем-то другим, а она стоит пустая. Красивая красная карусель. Мне вспомнилось, как в далеком детстве приезжал к бабушке на выходные. Мама отвозила меня туда, чтобы не видел пьяных глаз отчима и не мешал ему отдыхать. На карусели катался до тошноты. Голова пару минут кружилась до такой степени, что казалось, это не закончится никогда. Вот и сейчас, проходя мимо, вскочил на эту карусель, оттолкнулся посильнее и хорошенько раскрутился. Карусель так вскружила мне голову, что словно пьяный сел рядом на лавочку и закрыл глаза. Ясно увидел круглое лицо толстого мужика, который очень грубо мне сказал, что быстрее нужно работать и, плюнув под ноги, вырвал у меня пакет с документами. Я потряс головой и снова оказался во дворе на лавочке. Очухавшись, взял бумажный пакет, и понес его по адресу. Когда поднимался на лифте, мне все показалось знакомым, и при этом слегка затошнило. Потом, тот самый толстый мужик открыл мне дверь и повторил все те действия, которые видел пятью минутами ранее. Я понимаю, как это странно звучит. Обдумав все, через пару дней вернулся на карусель и раскрутился на ней. Я снова видел некоторые события, которые потом повторились со мной там, куда шел или думал пойти. И понимаете, все не просто было похожим или каким-то собирательным образом. Я именно видел события в подробностях и мог все описать до мелочей, даже сопутствующий запах. Потом стал не задумываясь пользоваться этим, и хорошо поправил свое положение. Все же точно знать что-то наперед очень полезный навык. Мне помогало это не раз. Я начал бредить этой каруселью и задумываться, как бы выкрасть этот артефакт. Именно артефакт, было понятно, что это был именно он. В один прекрасный день я пришел туда и увидел, что карусели нет. Тогда начал искать ее и тех, кто мог ее демонтировать. В местном ЖЭКе мне сообщили, что ее тут никогда не было. Это подтвердили и жильцы жилого комплекса. Я стал ее искать по другим дворам и, конечно, не находил. И тут понял, что все случившееся мне показалось, что это все мое больное воображение, значит, я болен. Помогите мне, пожалуйста.