Текст книги "Он любит Люси"

Глава 9
Август

Запись в дневнике 4 августа

Завтрак: омлет из двух белков с ¼ стакана нежирного чеддера, пол-луковицы, перец и помидор; ломтик тоста из цельнозернового хлеба; 1 ст. л. яблочного масла без сахара; кофе без кофеина с капелькой обезжиренного молока.

Ленч: 100 г вареного лосося; маленькая миска брокколи на пару; немного салата с 1 ст. л. растительного масла и уксуса; полстакана коричневого риса.

Обед: тройной гамбургер со всеми добавками' большая порция жареной картошки; большой молочный десерт.

Перед сном: 1 кварта мороженого; 1 коробочка сухого имбирного печенья.

Установка на сегодня:

«Похоже, я потерпела поражение».

На следующее утро Люси проснулась, посмотрела в зеркало и сказала вслух:

– А ну-ка собери себя в кучку, быстро.

Она даже не стала искать что-нибудь такое, что не имело бы эластика на линии талии, а схватила брюки цвета хаки, решив, что они сегодня прекрасно подойдут. У нее нет срочных встреч.

Потом сунула ноги в шлепанцы и рывком сорвала с вешалки двойку из белого хлопка. Повязала на шею пестрый шелковый шарф – в качестве яркого пятна, – провела щеткой по волосам и мазнула губы кораллово-розовым блеском. Этого должно хватить. На большее она сегодня не способна. Придется обойтись без завтрака. Мысль о еде вызвала у Люси желание умереть. За несколько часов между шестью и десятью вчерашнего вечера она нарушила все обещания, данные самой себе и Тео. Она нарушила даже единственно разумное из всех известных ей правил диеты – мудрый совет мисс Пигги из «Маппет-шоу», которая учила никогда не есть ничего, что по размерам было бы больше твоей головы.

Люси была совершенно уверена, что если свалить в кучу всю ту вредную еду, которую она проглотила накануне, получится больше любой головы. Возможно, даже головы Тео. Только какая разница, что она обещала Тео? Он уже не в счет. Теперь это ее проблема, и ей придется справляться с ней в одиночку.

Люси поехала на работу, и хотя пообещала себе не есть больше никогда в жизни, всю дорогу до работы еда взывала к ней. Пончики нашептывали ее имя из многочисленных стеклянных будочек. Круассаны и маффины манили ее из витрин булочных, подобно проституткам, стоящим в дверных проемах борделей Французского квартала. Заведения фаст-фуда для автомобилистов выкрикивали непристойную ложь о том облегчении, которое принесет ей бекон, яичница и сырное печенье.

Люси сказала себе, что сможет пережить этот день. Она позвонит Тайсону насчет расписания будущих занятий. Она сумеет придерживаться разумного и полезного для здоровья плана питания.

Она не позволит, чтобы отступничество Тео встало на пути к ее мечте. Она сумеет обойтись без нет о. Она ему еще покажет!

Стивен провел пальцами по выступающим костям по бокам живота Лолы, возбужденный точеным совершенством женщины, которая вытянулась на его кровати. Он вынужден был признать, что она не самая страстная из женщин, с которыми ему доводилось иметь дело, по правде говоря, она оказалась даже довольно скучной, но при включенном свете она доставляла ему чисто визуальное удовольствие.

– Ты совсем потерял форму, Стивен, – заметила Лола. Он поморщился и втянул живот.

– Тебе придется договориться со мной о нескольких тренировках не в постели, – продолжала она, переворачиваясь на бок и улыбаясь ему. – Мы займемся тем, что уберем лишний жир и восстановим фигуру. А пока тебе надо перестать поглощать деликатесы и попробовать тот протеиновый порошок, о котором я тебе говорила.

О чем это она, черт возьми? Он не спрашивал у нее совета!

– Мне очень не хочется это признавать, но, похоже план, составленный Тео и Люси, действует. Ты проверял их веб-сайт? Сотни людей придерживаются их программы. Это просто поразительно.

Стивен почувствовал, как у него поднимается давление.

– Стивен? – Лола села, скрестив ноги, и он восхитился тем, что на ее теле образовалось всего три крохотных морщинки, три складочки загорелой кожи на талии. Никакого жира. Нигде. Это же просто противоестественно.

Стивен перевернулся на спину и несколько секунд смотрел в потолок, потом прикрыл глаза рукой. Когда все стало таким сложным? Он всего лишь хотел вознаградить себя за то, что так много трудился все эти годы, немного поразвлечься. И начал переводить часть прибыли в банк на Кайманах. Ну и что? Многие деловые люди так поступают. Но теперь он разозлил Мюррея Голдстейна, и тот угрожает напустить на него фининспекцию.

Это все из-за Люси. Она пришла к ним и работала как ненормальная, а теперь ему грозит реальная опасность сесть в тюрьму или найти могилу на дне Бискайского залива. Трудно сказать, что хуже.

В данный момент речь уже не шла о том, чтобы помешать Люси худеть дальше. Она уже ему навредила. Теперь Стивен хотел только, чтобы она заплатила за это.

– Сейчас. – Стивен встал с кровати и потянулся к ящику тумбочки. – У меня для тебя есть одна штучка, Лола. Я хочу, чтобы ты поняла, как много ты для меня значишь.

Он с удовлетворением смотрел, как Лола открыла ювелирную коробочку и ахнула при виде платинового колечка на палец ноги.

– Ух ты! – Она не стала терять времени и надела его на палец правой ноги. Потом крепко обняла Стивена, что заставило его почувствовать себя влюбленным в третий раз за этот день, что можно было считать рекордом.

Лола прервала поцелуй и несколько секунд любовалась кольцом на своей ноге, затем ее взгляд вернулся к Стивену. «Жаль, что у нее некрасивое лицо, но невозможно же получить сразу все», – подумал он.

– Знаешь, Стивен, Люси не появлялась в спортзале по крайней мере две недели.

Вот теперь дело пошло – немного платины, очевидно, служит хорошей смазкой.

– Неужели?

– По-моему, они с Тео крупно поссорились. – Это была приятная новость.

– Ты думаешь, Люси теряет темп? – спросил он.

– Возможно. Но я знаю Тео, он не из тех, кто легко бросает начатое дело. Он приложит все силы, чтобы убедить ее вернуться.

– Значит, тебе понравилось это колечко? – Стивен отметил, как энергично она закивала, и задался вопросом, в какой мере удалось понять Лоле затеянную им игру.

– Очень понравилось!

– Почему бы тебе не разнюхать кое-что в спортзале и не узнать побольше о Люси? Не нарушила ли она диету, не бросила ли тренироваться и тому подобное. Может быть, мы сумеем устроить утечку информации для прессы – плохая реклама лучше, чем отсутствие рекламы.

Лола слегка нахмурилась.

– Мне не очень-то нравится Люси, но тебе она совсем не нравится, верно? Я хочу сказать, ты действуешь так, будто ненавидишь Люси Каннингем.

Стивен улыбнулся.

– Скажем так: я не собираюсь повышать ей зарплату в этом году.

– А что стало с той фотографией? – Бадди бежал трусцой рядом с Тео, его футболка промокла от пота.

– Я послал ее самому себе заказным письмом на следующее же утро, так что на нем стоит дата. Я жду подходящего случая, чтобы показать Люси это фото.

– А она все еще не ходит к тебе в спортзал?

– Нет. И не отвечает ни на звонки, ни на электронные письма.

– Мне очень жаль, Тео. – Бадди покачал головой. – Это очень хороший снимок.

Тео рассмеялся. Снимок был довольно глупым. Но в тот момент он не мог придумать ничего лучше. Во всяком случае, снимок четко выражал то, что он хотел сказать, и Тео знал, что когда-нибудь Люси оценит его юмор.

По крайней мере он на это надеялся.

– Бадди, позволь мне задать тебе вопрос.

– Конечно.

– Ты подумал, как отнесешься к тому, что я вернусь в медицинский колледж?

Бадди вытер вспотевшее лицо подолом футболки и ответил не сразу.

– Все будет в порядке, Тео. Я становлюсь взрослым. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Когда твой большой экзамен?

– В следующую пятницу. – Тео похлопал брата по плечу и решил, что им пора заканчивать утреннюю пробежку. Сегодня они бежали по жилому району Майами-Спрингс, а не по беговой дорожке стадиона, потому что с ними не было Люси.

– Я по ней очень скучаю, – сказал Бадди.

– Я тоже.

– Ты должен вернуть ее, Тео. Она самая приятная леди из всех, которые тебя любили.

Бадди был абсолютно прав. Люси самая приятная леди из всех, кто любил Тео. Она вообще самая лучшая из женщин, которых встречал Тео. И если он потеряет ее, то до конца дней будет проклинать свою глупость.

– Ты беспокоишься, что у тебя не будет времени, чтобы любить ее? Поэтому ты так глупо себя ведешь? – Вопрос Бадди едва не сбил Тео с ног.

– Это из-за меня, Тео? Я отнимаю у тебя слишком много времени?

– Господи, Бадди. Нет.

– Но я же не всегда буду жить вместе с тобой. Я хочу иметь собственную квартиру, когда выучусь и займусь каким-нибудь делом; и, может быть, даже женюсь. И я не хочу, чтобы ты сидел один дома и чувствовал себя одиноко.

На углу Тео подтолкнул брата, и они повернули обратно к их дому на улице Делеон.

– Мне не придется рассиживаться, Бад. Мне даже не удастся выспаться как следует. Еще много лет.

– Да, но ведь даже занятым людям бывает одиноко. Я беспокоюсь, что тебе будет грустно и ты будешь жалеть о Люси. Так что, наверное, лучше было бы вернуть ее сейчас.

Пораженный, Тео остановился. Он смотрел на своего удивительного брата, на человека, который полон решимости построить свою жизнь, не имея ни малейшей гарантии на успех, и не понимал, почему сам не может быть таким мужественным.

– Тебя удивляет, что у меня такие планы, Тео?

– Не удивляет. Я горжусь тобой.

Бадди лукаво улыбнулся, прищурив глаза за толстыми стеклами очков.

– Мне кажется, с Люси ты счастлив больше, чем с Дженной. Люси тебя любит. А Дженна, по-моему, тебя не любила.

Тео глотнул воздуха и растроганно посмотрел на брата:

– Ты прав, Бад. Ты прав во всем.

Бадди дружески хлопнул Тео по спине, и они молча пробежали оставшиеся метры до своего дома. Когда они начали делать упражнения на подъездной дорожке, к ним подошел Норман, сел рядом и стал вылизываться, иногда поглядывая в их сторону.

– Надеюсь, ты не будешь возражать, если я заберу Нормана с собой, когда перееду в свой дом. Но вы с Люси сможете приходить в гости.

Тео широко улыбнулся:

– Можешь на это рассчитывать, Бад.

– Прошло уже два часа. Смени гнев на милость, Люси.

Вероника проскользнула в дверь кабинета Люси и стояла со скрещенными на груди руками, нетерпеливо постукивая ногой по полу.

– Я не хочу его видеть.

– Он такой милый парень.

– У тебя еще что-нибудь? Кроме новости, что Тео Редмонд все еще в здании?

– Он не покидает холл уже три дня.

Люси пожевала кончик своей ручки, услышала и почувствовала урчание в желудке. Несколько последних дней она морила себя голодом, пытаясь компенсировать переедание на предыдущей неделе, и сейчас чувствовала себя измученной, ноги у нее дрожали, и она была почти такой же раздражительной и слабой, как десять месяцев назад.

– Что он там делает?

– Занимается. Он сказал, что у него в пятницу экзамен, и он взял отпуск на целую неделю, чтобы подготовиться.

Люси дрогнула. «И еще чтобы просиживать в холле компании „Шеррод энд Томе“». Ей стало стыдно за себя – ведь если Тео плохо сдаст экзамен, это будет целиком ее вина. Если он не добьется осуществления своей мечты, это будет…

Его мечта! Может быть, он здесь из-за денег? Может, ему больше ничего и не нужно.

– Можешь пригласить его сюда, – неожиданно сказала Люси.

Вероника в изумлении резко повернула голову:

– А?

– Пригласи его сюда. И давай с этим покончим.

Тео появился через минуту и закрыл за собой дверь. Он сел на один из стульев у стола Люси и бросил на второй тяжелый на вид рюкзак.

Пока он оглядывал кабинет, Люси осознала, что Тео еще ни разу здесь не был. Она спросила себя, нравятся ли ему бледно-желтые стены и сочетание работ примитивистов с современным направлением в живописи. Потом она напомнила себе, что для нее это не важно.

Тео улыбнулся:

– Как ты, Люс?

Что это за приветствие? Как будто она может правдиво ответить на этот вопрос!

– Спасибо, прекрасно.

Тео прищурил один глаз, и его улыбка стала несколько кривой.

– А как ты, Тео?

– Устал и нервничаю перед завтрашним днем. И очень скучаю по тебе, Каннингем.

Зачем он говорит так прямо? Хотя это так похоже на Тео!

– Полагаю, ты хочешь поговорить о деньгах?

Он ничего не сказал и не шевельнулся, и она решила, что ее вопрос смутил его, но что именно поэтому он здесь.

– Я все обдумала, – продолжала Люси, – и считаю, что справедливо будет, если Рамона заплатит тебе за семьдесят два фунта по последний месяц включительно, а остальное потом получит Тайсон.

Тео продолжал молчать.

– Я знаю, что это не все деньги, которые ты надеялся заработать на медицинский колледж, но все же это большая сумма.

Тео наконец перестал смотреть на нее в упор и опустил взгляд на свои руки с растопыренными пальцами, лежащими на коленях. Именно тогда Люси обратила внимание, что он одет не в обычную тенниску «Палм-клуба» с открытым воротом и синие шорты. На нем были белые полотняные брюки, которые он надевал на танцы в честь победителей в Тампе, и темно-синяя рубашка на пуговицах. Тео сидел, наклонив голову и сгорбив сильные плечи, и выглядел усталым. Словно придавленным какой-то тяжестью.

Люси вспомнила, как она оценила его при первой встрече. Тогда она решила, что он просто красивый парень, пустоголовый и совершенно беззаботный. Она была к нему несправедлива. И так сильно ошибалась.

Может быть, сейчас она снова ошибается?

– Тео…

Он прервал ее тем, что поднял голову и бросил на нее взгляд, полный гнева и боли. Его лицо было слишком красивым и добрым для таких эмоций. Это ее насторожило.

– Я только хотела сказать…

У нее зазвонил телефон. По номеру на дисплее Люси определила, что это звонит Джиа со своего мобильного.

– Ты собираешься идти на ленч?

Люси прижала трубку к уху. Она видела, что Тео начинает закипать.

– Э, ну…

– Да? Нет? Что с тобой? Ты занята?

– Джиа, прости, я сегодня не смогу. Я просто немного… – Замигала вторая линия, на этот раз это был сотовый Мери-Фрэн.

Люси быстро закончила разговор с Джиа и ответила сестре.

– Мое терпение лопнуло. Я собираюсь в пятницу встретиться с адвокатом, и на этот раз я действительно уйду. – Мери-Фрэн выпалила все это, не здороваясь.

Тео продолжал кипеть. Да уж, терпением он не отличался! И в то же время он казался вполне довольным тем, что сидит здесь на стуле и ждет, когда Люси повесит трубку и скажет ему что-нибудь.

– Мой самолет прилетает в десять тридцать в воскресенье утром. Я привезу с собой всех детей.

– Что-о-о?

– Черт! Погоди секундочку. – Мери-Фрэн прикрыла рукой микрофон и закричала: – Не смей совать это сестре в нос! – Потом снова заговорила: – Мне надо идти. Десять тридцать, не забудь.

– Мери-Фрэн, для меня все это сейчас совсем некстати.

– Дэн мне все рассказал. Мы обязательно об этом поговорим. Целую.

Щелк.

Тео взял свой рюкзак и поставил к себе на колени. У него был такой вид, будто он готов произнести несколько выразительных слов, отражающих его чувства, но тут телефон Люси снова зазвонил.

Прекрасно. Это мама.

– Прости меня, Тео. Секундочку. – Люси сняла трубку. – Здравствуй, мама.

– Надеюсь, я тебе не помешала, но Джиа позвонила мне и сказала, что ты напугана.

Вот это скорость!

– Я о тебе беспокоюсь.

– Со мной все в порядке, мам.

– Дэн мне говорил другое. По его словам, с тобой уже десять лет не все в порядке. Почему бы тебе не рассказать мне об этом?

Тео сделал движение, будто собирается встать и уйти. Люси не знала, как ей к этому отнестись. Она произнесла одними губами: «Я освобожусь через минуту».

– Ты меня слушаешь, Люси?

– Я уж никак не собиралась вести подобный разговор по телефону, мама.

– Ну, я бы сказала, что лучше по телефону, чем совсем никак. Сейчас крикну папе, чтобы он взял другую трубку. Билл!

«О Господи!» Тео встал.

– Мы ухитрились все испортить, правда, Люси?

– Подожди. Ну подожди…

– Здравствуйте. Говорит Билл Каннингем. – Трубку взял отец.

– Билл, ради Бога, это Люси, а не телемаркетер. Мы обсуждаем то, о чем я тебе говорила.

– Что именно? Ты за день говоришь мне о самых разных вещах, Мэгги.

– О делах Люси. О ее чувствах, вызванных тем, что произошло на футбольном матче.

– А, конечно. Я понял. – Отец Люси откашлялся. – Люси, тебе не стоило притворяться перед нами. Ты могла бы сказать нам, как тебе больно. Тебе не нужно было притворяться.

Тео забросил рюкзак на плечо и повернулся к выходу. Люси встала.

– Подожди! – прошептала она.

– Я считаю, что мы должны поговорить об этом сейчас, – сказала мать Люси, и ее голос задрожал. – Тебе не следовало беспокоиться ни о ком, кроме себя самой! Мы могли бы сразу же помочь тебе и не допустить, чтобы все вышло из-под контроля. Может быть, тогда бы ты так не растолстела.

Люси закатила глаза, но поняла, что Тео принял это на свой счет.

– Не ты! – тихо произнесла она.

– Мэгги!

– Да, Билл?

– Повесь трубку, чтобы я мог поговорить с Люси один.

– Ты и правда думаешь, что это…

– Просто повесь эту чертову трубку, чтобы я мог поговорить с дочерью!

Щелк.

– Привет, тыковка. Как ты поживаешь? – Тео взялся за дверную ручку.

– Я сейчас очень занята, папа.

– Это имеет отношение к твоему тренеру? Я заметил на вечеринке, как ты на него смотрела. Люси, я не хочу, чтобы тебя обидели. Ты уверена, что он тебе подходит?

Папа обратил внимание на то, как она смотрит на Тео? Он что-то заметил?

– Знаешь, милая, мы любим тебя такой, какая ты есть, а не потому, что тебя так расписали по телевизору. Ты не обязана ничего такого делать.

Тео в отчаянии покачал головой.

– Я знаю, что не обязана, папа. Но я сама хочу.

– Тогда действуй, но только если это доставляет тебе удовольствие. И, пожалуйста, не грусти, тыковка.

– Спасибо, папа.

– И твоя мать права. Ты не должна от нас ничего скрывать, боясь нас расстроить. То, что произошло с тобой в школе, – не твоя вина. Ты не сделала ничего плохого, разве что занималась сексом до брака, но я же не идиот и знаю, что так поступали все мои дети.

– Я вижу, что у тебя нет времени. До встречи, Люси. – Тео открыл дверь.

– Папа!

– Так что больше никогда ничего от нас не скрывай. Если тебе есть что сказать – просто приезжай и расскажи. Договорились?

Люси услышала щелчок на линии и поняла, что ее мать снова взяла трубку.

– Прости, но я просто не могла не вмешаться! С тобой все в порядке, Люси?

– В порядке, мам. Папа мне очень помог. – Наступила пауза.

– Помог?

– Да. А теперь мне надо вернуться к работе. – Тео уже выходил из ее кабинета. – Спасибо за звонок, мама. И спасибо за разговор, папа. Я вас обоих люблю.

– Мы тоже тебя любим, – отозвалась мать.

– Не будь нам чужой, – прибавил отец.

Люси положила трубку и попыталась догнать Тео раньше, чем он войдет в лифт, но опоздала на какую-то секунду. Тогда она приложила ладони ко рту рупором и крикнула в закрытые двери:

– Желаю удачи завтра на экзамене!

И повернула назад, размышляя о том, как забавно, что человек может потратить целых десять лет на возведение огромной, непреодолимой горы из того, что можно решить пятиминутным телефонным звонком.

Это началось с нескольких писем на общем сайте Тео и Люси. Среди непрерывных комментариев по поводу слишком откровенного вечернего платья, расшитого бисером, которое Люси надевала в прошлом месяце, и высказываний «за» и «против» диеты с низким содержанием углеводов – на эту тему присылали такие неприятные и столь личные послания, что потребовалось вмешательство организаторов шоу «Проснись, Майами!», – некоторые болельщики начали присылать свои предположения о том, что случилось с Тео.

Некоторые полагали, что грипп, которым он якобы заболел, был чем-то более серьезным, например, коровьим бешенством или менингитом. Один болельщик заявил, будто видел, как Тео увозили в больницу. Другой выдвинул теорию о том, что Люси и Тео страшно поругались и расстались и что теперь Люси помолвлена с Тайсоном. Была и такая версия – Тео не смог пережить славу Люси, и зависть загнала его в подполье.

Но когда Тео открыл воскресный номер «Майами геральд», он чуть не поперхнулся своим кофе. Тема отношений Тео и Люси перестала быть одной из многих, ей была посвящена целая колонка, и в ней разместили три фотографии и высказывания – из такого огромного выбора! – Лолы Дипаоло и Стивена Шеррода.

«Они теперь видеть друг друга не могут» – вот одно из утверждений Лолы. А цитата из Стивена гласила: «Как мне ни неприятно это признавать, похоже, что Люси перестал интересовать этот проект. И это очень грустно».

Тео внимательно рассмотрел снимки, которые выбрала газета, и почувствовал, как к горлу подступает желчь. Ему очень не понравилось, что их с Люси чувства друг к другу выставлены на всеобщее обозрение. Не понравилось и то, что он поставил себя в подобное положение. Ему страшно было подумать, как больно будет Люси, когда она это увидит.

Первый снимок был сделан на начальном взвешивании Люси в телестудии, и Тео был потрясен ее внешним видом. Он уже забыл, с чего они начинали, и вид Люси таких размеров просто не укладывался у него в голове. Она даже не была похожа на себя. На втором снимке они бежали по школьной беговой дорожке в мае. Третий снимок бы сделан во время танцев на вечере в отеле «Мандарин ориентал», Люси прижалась щекой к его груди за секунду до того, как подняла к нему лицо. Тео с облегчением увидел, что фотограф почему-то не снял поцелуй, но тут его взгляд упал на заголовок над снимком. Он гласил: «Так кто сейчас находится в хорошей спортивной форме?»

Тео рассмотрел снимок внимательнее, и мурашки пробежали по его коже. Любой, глядя на это фото, увидел бы, в каком он блаженстве. Глаза его были закрыты, подбородок прижат к волосам Люси, а по лицу расплылась глупая улыбка. Его руки обнимали Люси с такой нежностью, что он заскрипел зубами.

А то, как Люси прижалась к нему, изящно повернув шею и уткнувшись носом в его плечо…

Они с Люси на этом снимке были похожи на влюбленных. Тео подумал, что теперь весь мир это видит. А может быть, все действительно так просто. Они – влюбленные, и пора броситься в этот омут очертя голову. «Что есть, то есть», – как сказал бы Тайсон.

– Что ты читаешь, Тео? – Бадди открыл раздвижную дверь и подсел к нему за столик на заднем крыльце.

– Газету.

– Там есть расписание бейсбола?

– Вот, возьми. – Тео старался спрятать лицо от Бадди, чтобы тот не заметил, как он расстроен.

– Чем ты так расстроен? – Тео рассмеялся:

– Ничем. Просто я еще не отошел после экзамена. – Бадди кивнул и налил себе миску каши.

– Когда ты узнаешь, приняли ли тебя обратно?

– Через несколько недель, Бад. – И Тео понимал, что это будут самые длинные недели в его жизни.

Тайсон позвонил ей домой накануне вечером и попросил надеть спортивный бюстгальтер и шорты из спандекса для утренней тренировки. Когда Люси спросила, планирует ли он что-то особенное, Тайсон ответил:

– Нет. Я просто хочу видеть, как ты в них двигаешься. Поэтому Люси появилась в «Палм-клубе» в своих любимых розовых спортивных брюках и мешковатой футболке и пока она шла через спортзал, Тайсон прикрыл глаза рукой, словно от яркого света солнца.

– Ух! Ты точно умеешь помучить мужчину, Люси. – Она рассмеялась и погладила рукой его безволосую голову.

– Прости, сегодня мы со спандексом в плохих отношениях.

– Да? А как по-твоему, насколько ты себе навредила за последние две недели?

– По-моему, набрала несколько фунтов и отодвинулась далеко назад в смысле отношения к делу.

– Надеюсь, все будет в порядке. – Тайсон дернул ее за хвостик. – Я думаю, сегодня мы займемся поднятием тяжестей на мяче и силовыми выпадами и приседаниями, а потом, возможно, немного поколотим грушу. Знаешь, это годится для такой помолвленной парочки, как мы.

Люси покачала головой и рассмеялась, но это получилось у нее не слишком искренне. Ей казалось, что она узнала кое-что новое насчет публичных людей: с ними всякая игра считается честной. Невозможно отдать себя на потребу публике, а потом указывать людям, что они могут потреблять, а что нет. Они просто потребляют ту часть твоей жизни, которая им интересна в данный момент: что ты носишь, что сказала, как танцевала, какое у тебя настроение. Все это в их распоряжении.

Теперешний опыт Люси отличался от ее прошлой встречи со славой, которая была абсолютно непреднамеренной. Единственное, что людям хотелось тогда знать, – каково это, когда тебя используют. Все остальное их не интересовало.

– А мы не можем сделать еще какие-нибудь кардиоупражнения? – спросила она у Тайсона. – Знаешь, я совсем не в настроении заниматься сегодня силовыми упражнениями.

Тайсон усмехнулся:

– Не знаю, что нам остается без спандекса и без силовых упражнений, разве что занятия на велотренажере. Как ты на это смотришь?

Ух! Люси терпеть не могла этот велотренажер. Если она после смерти попадет в ад, то дьявол наверняка встретит ее у двери, а потом проводит к велотренажеру фирмы «Рибок» и это будет ее мучением на целую вечность.

– Прекрасно.

– Ты давно разговаривала с Тео?

Люси ответила стоном отчаяния. Когда неделю назад Тео ушел из ее кабинета, у нее создалось впечатление, что он ее презирает. Да она и сама себя презирала. Ведь она обвинила Тео в том, что он думает только о деньгах. Она была обозлена на весь свет, слишком много ела, не тренировалась и не ходила на сеансы к Дорис.

Кто согласился бы находиться в одной комнате с таким подарочком?

– Нагружай меня сегодня до изнеможения, – сказала она Тайсону. – Страдания – путь к нирване, правильно?

Тайсон расхохотался и ввел на пульте эллиптического тренажера программу пятиминутной разминки.

– Тебе нужна сегодня страстная любовь, детка?

– Конечно.

– Тогда ты пришла к нужному мужчине. – Тайсон наклонился и весело поцеловал Люси прямо в губы – как раз в тот момент, когда Тео вошел в кардиозал.

– Вы уже назначили дату свадьбы? – сухо спросил он и тут же исчез в комнате отдыха тренеров.

– Черт! – прошептал Тайсон, качая головой. – Я выбрал неподходящий момент, чтобы снова начать целоваться с тобой.

Люси смотрела на закрытую дверь комнаты отдыха и продолжала вертеть педали.

– Поцелуй может принести больше неприятностей, чем он того стоит.

– Гм, ну, надо пойти туда и поговорить с ним. – Тайсон несколько секунд смотрел на Люси, потом спросил: – Тебя можно оставить на несколько минут одну? Все будет в порядке? Ты не съешь несколько печений или еще что-нибудь, если я ненадолго отвернусь от тебя?

При обычных обстоятельствах Люси рассмеялась бы в ответ. Но сейчас обстоятельства не были обычными, потому что отношения между ней и Тео с каждым днем становились все более закрученными. Правда заключалась в том, что без него ей не хотелось даже делать пятнадцатиминутную разминку, не говоря уже о напряженных занятиях в течение нескольких следующих месяцев. Люси привыкла ощущать спокойную уверенность Тео, его постоянное присутствие, его улыбку, а теперь ничего этого у нее уже не было, и она до боли тосковала по утрате.

Она любила Тео и нуждалась в нем, как не нуждалась ни в ком никогда в жизни. Люси нажала на педали и глубоко вздохнула, размышляя, как она могла позволить ситуации настолько выйти из-под контроля.

Когда Тайсон вошел в комнату и прочистил горло, Тео сразу понял, что сейчас последуют извинения. Поэтому он остановил друга прежде, чем тот заговорил:

– Все в порядке, Тайсон. – Он сидел к нему спиной. – Спасибо, что ты добр к Люси и что начал с того места, где я закончил тренировки. Только следи за ней на тренажере – у нее привычка выворачивать локти – и не оставляй в одной комнате с ореховым пирогом.

Тео услышал, как Тайсон сел на стул.

– Ничего не в порядке. Вы должны поговорить друг с другом. Эта женщина любит тебя, дурака, и убей меня Бог, если я понимаю, что тебя останавливает, Тео. Почему ты не можешь ей сказать, что тоже любишь ее? Ведь всем же ясно что ты ее любишь.

Тео обернулся и внимательно окинул взглядом все шесть футов пять дюймов Тайсона Уильямса, неуклюже расположившегося на маленьком металлическом стуле, слегка улыбавшегося и сцепившего руки на затылке своей лысой головы.

– Это ты во всем виноват, – сказал ему Тео. Тайсон согласно затряс головой, потом уставился на Тео:

– А что же я такого еще натворил?

– В тот вечер в ресторане ты сказал, что Люси достойна того, чтобы ею наслаждались. Баловали! Получали от нее удовольствие!

– Ну да. Я так сказал. И что?

– Я уже шел, чтобы сказать ей, что люблю ее, а ты запудрил мне мозги!

Тайсон выпрямился и подался вперед, опираясь локтями о колени.

– И что ты подумал, Редмонд?

– После того как ты все это сказал, я понял, что у меня и сейчас-то нет на все это времени, что же будет тогда, когда я снова поступлю в колледж, а потом в ординатуру? – Тео швырнул на стол пачку писем. – Я спросил себя, как я буду наслаждаться Люси, зная, что мне отводится всего два часа на ночной сон. Как я буду ее баловать, если почти не буду с ней видеться? Как я найду возможность получать от нее удовольствие, если моя жизнь сведется к учебе, работе, быстрым перекусам в кафетериях и смутному представлению о том, каково это – спать в собственной постели?

Тайсон смущенно заерзал.

– Я уже видел, как занятия в медицинском колледже разрушают отношения между людьми. Не знаю, имею ли я право просить Люси начинать совместную жизнь именно тогда, когда моя собственная жизнь вот-вот станет еще более сумбурной, чем сейчас.

– Но ты же хочешь быть врачом.

– Хочу. Именно этому я собираюсь посвятить свою жизнь. Вот так все просто.

Тайсон внимательно посмотрел на свои руки и произнес:

– Все дело в Дженне?

– Что? – Вся бушевавшая в Тео энергия иссякла при звуке этого имени. – Дженна не имеет никакого отношения к Люси.

Тайсон поднял взгляд и улыбнулся:

– Брось, приятель. Вся эта история с Дженной, как ты знаешь, происходила у меня на глазах. Она тебя предала, и я видел, как ты это воспринял. – Тайсон поднялся со стула, подошел к Тео и сел на край стола. – Ты поклялся, что никогда не подпустишь к себе женщину так близко, как Дженну, помнишь? Ты сказал мне тогда, что никогда не позволишь женщине стать настолько важной для тебя. – Тео удивленно усмехнулся.

– Послушай, Тео, мне кажется, что потеря родителей и Дженны заставила тебя уйти в свою раковину и спрятаться за всеми делами, лежащими на поверхности. Я помню, как ты сказал…

– Ты что – мой психотерапевт? – Теперь Тео рассмеялся уже по-настоящему.

– Я твой друг, Тео. И хочу удостовериться, что ты не считаешь Люси второй Дженной.

Тео перестал смеяться.

– Люси не Дженна.

– Видишь? Я хорошо в этом разбираюсь, – улыбнулся Тайсон.

– Я просто не хочу причинить ей боль.

– И не хочешь ей открыться, боясь, что тебе причинят боль. – Тайсон пожал плечами. – Это вполне понятно. Только я хочу сказать, что ты не можешь свалить всю вину за запутанные отношения с Люси на медицинский колледж.

Тео рухнул на стул и потер лоб, потому что слова Тайсона были более справедливыми, чем ему хотелось признать.