Текст книги "Он любит Люси"

Редмонд продолжал постукивать. Ожидание убивало Стивена. Тук-тук, сдвинулась гирька, тук-тук-тук.

– О, ради Бога, прекратите этот спектакль! – Он глотнул кофе и пошарил в письменном столе в поисках ибупрофена и батончика «Сникерс».

Наконец-то гирька весов обрела равновесие на ста семидесяти фунтах, и лицо Люси засияло, как полная луна.

Стивен был убит.

– Потеря веса в этом месяце составила целых семнадцать фунтов! – объявил Редмонд, улыбаясь в камеру так, словно рекламировал слабительное. – Это феноменально!

Стивену пришлось выдержать зрелище того, как тренер поднял Люси в воздух, словно только что вернувшийся домой с войны солдат, и закружился с ней по площадке, а ее волосы развевались вокруг них. И недоумки в зрительном зале на это купились. Камера показала ряды прыгающих и аплодирующих домохозяек. И тут Стивен замер.

Весь проклятый сектор зрителей в студии был в одинаковых футболках с надписью: «Мы любим Люси!»

У Стивена вырвался жалобный стон. Это уже слишком!

Люси Каннингем нельзя было терять в весе! Неужели это непонятно? Эта женщина оставалась толстой, как корова, все то время, что она работала у них! Больше года Стивен наблюдал, как она жует свои карамельки в шоколаде с утра до вечера.

Разве не правда, что все эти чертовы диеты должны включать в свою рекламу предостережения о нетипичных результатах? Ему всего-то и нужно было не дать получить типичные результаты! Но Люси Каннингем действительно преуспевала! Она делала невозможное и одновременно создавала сенсацию для пиарщиков!

Зазвонил телефон.

– Эта девка. Она тощая.

– Я этого бы не сказал.

– Она получала мои посылки?

– Можно привести коня к воде, но нельзя заставить его…

– Коня? А как насчет конского дерьма? Потому что именно так я буду выглядеть, если ты и дальше будешь так же успешно создавать репутацию «Палм-клубу».

– Мюррей…

– Ты сказал, что позаботишься обо всем!

– Положение еще можно исправить.

Пока Мюррей Голдстейн поносил его, Стивен перевел взгляд на экран телевизора и с ненавистью наблюдал, как Тео измеряет сантиметром разные части тела Люси.

Голдстейн понизил голос.

– Не чувствую твоего уважения ко мне, – сказал он. Откуда Стивен мог знать, что Люси Каннингем станет его проблемой, его собственной большой, толстой «пятницей тринадцатого числа»?

– Я помог тебе, когда ты во мне нуждался, Шеррод, и вот как ты со мной обращаешься? Тебе должно быть стыдно. Ты заплатишь за это неуважение, ты, жалкий кусок…

Стивен бросил трубку. Трясущимися руками он развернул «Сникерс» и откусил от него, плача, как младенец.

– Боже мой! Мистер Шеррод! С вами все в порядке? – Вероника Кинг стояла в дверях, в ужасе глядя на него.

Стивен перестал жевать и сунул батончик в ящик стола. Проглотил то, что было во рту.

– Аллергия, – отговорился он.

Кажется, Вероника не поверила. Она нахмурилась:

– Вы бледны как смерть, мистер Шеррод. – Стивен вытер рот и ударил ладонью по столу.

– С каких это пор вы стали приходить так рано? И кто дал тебе право следить за мной, ты, любопытная сучка? Закрой мою дверь!

Если он не сможет найти способ остановить Люси Каннингем, тогда он точно будет бледным как смерть, он будет холодным, распухшим утопленником на дне океана с привязанным к ногам грузом.

По слухам, Мюррей Голдстейн предпочитал именно так расправляться со своими недругами.

Глава 7
Июнь

Запись в дневнике 4 июня

Завтрак: 1/2 стакана гречневой каши; 1 стакан обезжиренного молока; 1 стакан голубики; кофе без кофеина.

Ленч: 3 унции тунца на гриле; немного цуккини на пару; 1 булочка из зерна пшеницы; 1 ст. л. легкого масла.

Обед: 100 г жареной постной свинины; половина печеного батата; большая порция салата из сырых овощей; 1 ст. л. растительного масла и уксуса.

Перекус: 1 стакан нежирного йогурта; 1 яблоко.

Установка на сегодня:

«Если я когда-либо появлюсь на публике в шортах из спандекса, та жизнь, к которой мы привыкли, будет продолжаться и пространственно-временные связи сохранятся. Если только эти шорты не будут яркими, как неон. Вот тогда ткань вселенной может треснуть по швам. Возможно, мне следует продолжать носить в основном черный цвет?»

– Есть здесь кто?

Стивен вошел в кабинет Люси, ведя за собой Веронику, и выражение его лица тут же заставило Люси насторожиться. Вероника закатила глаза, села в одно из кресел у стола Люси и пристроила на колене блокнот. Стивен сел рядом с ней.

– Что случилось? – спросила Люси.

– Знаешь, я подумал, что, поскольку надвигается вечеринка, нам нужно обсудить наш план атаки.

Люси прищурилась:

– Атаки?

– Ну да. Я думаю, мы должны ввести некоторые свежие элементы в кампанию «Палм-клуба», возможно, кое в чем изменить направление, а вечеринка как раз подходящее для этого место.

Люси внимательно смотрела на босса, отмечая, что глаза Стивена обведены кругами, а на щеках играет лихорадочный румянец. Она украдкой бросила взгляд на Веронику, которая сделала рыбье лицо.

Люси прочистила горло, стараясь не рассмеяться.

– Собственно говоря, Стивен, вечеринка в честь половины пройденного пути уже является свежим элементом. – Она призвала все терпение, на какое была способна. – Дочерняя компания Эн-би-си приедет делать репортаж для новостей, а «Геральд» пришлет репортера из рубрики «Стиль». В списке гостей полно знаменитостей. И я не уверена, что отель «Мандарин ориентал» является подходящим местом для неожиданной смены направления или атаки, так как там полно дорогих и хрупких предметов интерьера.

Брови Стивена гневно сошлись на переносице. Рот сжался в прямую линию.

– Мне не нравится твой дешевый сарказм, Люси. Несмотря на твой дутый статус знаменитости, ты все еще работаешь у меня, и тебе не следует об этом забывать.

Люси понимала, что ходит по краю пропасти. Она слишком долго боролась с абсурдными выходками Стивена, а теперь осталось всего шесть месяцев до того момента, когда она выйдет отсюда с деньгами в руках. Но если она не выстоит сейчас, эти шесть месяцев станут адом.

– Я прошу прощения за сарказм, но меня беспокоит то, что ты не веришь в мою способность довести эту кампанию до конца. У меня такое ощущение, что ты совершенно не заинтересован в том, что я делаю, мне даже кажется, что ты пытаешься противостоять моим усилиям, и я каждый день не знаю, что сегодня произойдет.

– Не будь смешной, Люси.

Люси рассмеялась. Она не чувствовала себя смешной. Она чувствовала себя уверенной, компетентной и сильной. Она поднялась и встала за письменным столом во весь рост.

– Ты видел последние цифры, Стивен?

– Какие цифры?

– Отчет средств массовой информации. Итоги рекламы. Рейтинг наших выступлений в шоу «Проснись, Майами!». Цифры продаж от Районы Кортес. Хиты web-сайтов. Ты что-нибудь из этого видел?

– Конечно. – Люси кивнула.

– Тогда ты знаешь, что у меня все под контролем. – Стивен озадаченно смотрел на нее снизу вверх из своего кресла.

– Web-сайты? Ты имеешь в виду сайт «Палм-клуб»?

– Да, а еще наш сайт Teo&JIюc.net. Он появился два месяца назад.

– Я не давал на это разрешения. Мария меня все время доставала, но я сказал ей «нет»! – Стивен вскочил – Разве я уже не руководитель этого агентства? Чье имя стоит на двери нашего здания, скажите мне? – Казалось, он задыхается. – Разве там написано «Шеррод и Каннингем»?

Люси с трудом сдерживалась. Она смотрела, как Вероника сползла с кресла и двинулась к выходу, широко раскрыв глаза.

– Собственно говоря, Стивен, – Люси заставила себя говорить спокойно, – на той двери стоит имя «Томе», и Саре бы стыдно за то, что ты делаешь с ее компанией.

Стивен фыркнул.

– Нет, ей было бы стыдно за тебя, Люси, за то, как ты гарцуешь по городу, словно что-то собой представляешь, в то время как ты всего лишь толстая деваха, которая втюрилась в симпатичного тренера. Знаешь, как смехотворно ты выглядишь по телевизору рядом с ним? Ты хотя бы имеешь представление, какой дурой себя выставляешь? Все в городе говорят о тебе, считают, что у тебя ничего не получится, что этот жиголо Редмонд играет тобой, использует тебя ради денег.

Люси онемела от макушки до кончиков пальцев. Она не должна обращать на Стивена внимания. Она не может позволить ему вот так ранить ее в больное место. Только не сейчас, когда она добилась таких успехов. И Тео доказал ей, что это не просто увлечение, что это нечто настоящее, искреннее, самое лучшее, что с ней когда-либо случалось.

Только не после того, как она занималась с Тео сексом. Пять раз!

Она не позволит Стивену вывести ее из себя.

Стивен направился к двери, потом обернулся.

– Меня не будет в городе пару недель. Сделай одолжение, постарайся появиться на вечеринке в чем-то приличном.

Он придирчиво оглядел Люси с головы до ног. И ей показалось, что ее сейчас стошнит.

– Я слышал, в «Уол-марте» можно купить строгую одежду. В «Уол-марте» есть все, что угодно.

Стивен ушел. Вероника стояла с открытым ртом, прислонившись спиной к двери. Люси, стоя за своим столом, дышала так, словно только что пробежала несколько миль.

Обе женщины еще долго не двигались и молчали. Потом Вероника отошла от двери и плюхнулась в кресло. Люси тоже упала в свое кресло.

– Ладно, – произнесла Люси. – Он действительно сошел с ума.

– Ты понятия ни о чем не имеешь, – прошептала Вероника. – Погоди, я расскажу тебе о…

В открытую дверь кабинета Люси постучали. В коридоре стояли встревоженные Мария и Барри.

– Входите и закройте дверь. – Люси махнула им рукой, чтобы они поспешили войти. Мария села рядом с Вероникой. Барри прислонился к оконной раме, скрестив на груди руки.

– Странные вещи творятся в нашем королевстве, – начал Барри. – Похоже, Стивен совсем свихнулся.

Мария, казалось, вот-вот расплачется.

– Стивен начинает меня пугать. Он наорал на меня по поводу web-сайта, когда я в течение нескольких месяцев напоминала ему об этом. Мне кажется, он в последнее время совершенно потерял связь с реальностью.

– Меня он назвал сучкой пару недель назад, – пожаловалась Вероника и лопнула пузырь из жвачки. – Клянусь Богом, я услышала, как он плакал у себя в кабинете, поэтому и заглянула к нему, а он говорит: «Убирайся прочь, ты, любопытная сучка» или что-то в этом роде. Я просто ушам своим не поверила!

Барри выпрямился и подошел к столу Люси.

– Ты ведь знаешь, что я шесть месяцев обхаживал сеть бакалейных магазинов для гурманов «Счастливый повар». Ну а когда я пришел сказать Стивену, что они заинтересовались моей идеей насчет обедов, он мне объявил, что ему некогда это обсуждать.

– Может, Стивен употребляет наркотики? – предположила Мария. – Это многое объяснило бы.

Эта мысль уже приходила в голову и Люси.

– Я никогда его таким не видела, даже когда Сара умерла, – заметила Вероника.

Мария так сильно сжала подлокотники кресла, что у нее побелели костяшки пальцев.

– Боже мой! Мне только что пришла в голову ужасная мысль! А вы не думаете, что Стивен ее убил, а?

Все замерли.

– Она умерла от реакции на анестезию, – тихо напомнила Люси.

Барри похлопал Марию по плечу.

– Так что если только Стивен не присутствовал в операционной, то я очень сомневаюсь, что он имеет отношение к смерти Сары.

– Согласна. Но он сумасшедший. Именно об этом я и говорю. Он принимает одно совершенно безумное решение за другим.

– Особенно с тех пор, как Люси заключила договор с «Палм-клубом», – вставил Барри.

Люси теребила манжету своего жакета, слушая и размышляя о так не вовремя поданной заявке на «Эдди», о непонятном поведении Стивена, о его странном телефонном разговоре с угрозами и упоминанием о налоговой инспекции, о его слезах, о его неспособности сосредоточиться… Если бы он был женщиной, она бы списала все это на климакс.

Барри улыбнулся ей:

– Эй, Люси. Я прошу тебя только об одном: когда разбогатеешь и откроешь свое агентство, пожалуйста, не забудь взять нас к себе!

Именно это она и собиралась сделать.

– Нет, нет, нет, нет, нет! Это выглядит на тебе как бабушкино платье, и я не позволю тебе появиться на публике в таком виде! Тем более в такой важный для тебя вечер!

У Люси разболелась голова. Покупка официального наряда вместе с Джиа оказалась тяжелой работой, требующей привлечения большого количества рабочей силы. В данный момент вокруг них суетилось не менее четырех продавщиц.

– Иди и примерь еще раз то светло-голубое.

Люси покорно вздохнула и уже собиралась вернуться в примерочную, когда появилась продавщица с еще одним платьем, перекинутым через руку. Оно было цвета шампанского, с низким вырезом и пышными рукавами из прозрачной нейлоновой сетки. На вид оно казалось очень легким и должно было обрисовать каждую выпуклость и складку на теле Люси.

– Мне это платье не очень-то нравится. – Продавщица расстроилась.

– Может, хотя бы примерите? Я видела его на других покупательницах, оно хорошо сидит. Вам оно должно пойти.

– Дайте-ка взглянуть. – Джиа протянула руку к платью, рассмотрела его. – Да, я так и думала. Это Олорио. Я надевала его на весеннем показе в Париже. В нем я себя очень хорошо чувствовала. – Джиа улыбнулась продавщице, потом посмотрела на Люси: – Пожалуйста, примерь его ради меня.

– Есть только одно «но». – Продавщица склонила голову набок и улыбнулась Люси. – Оно несколько выходит за рамки вашего бюджета.

Люси посмотрела на ярлык. Да, это платье стоило больше, чем валовой национальный продукт некоторых стран, и к тому же оно было десятого размера – две веские причины, по которым оно ей не подходило.

Джиа махнула рукой и пренебрежительно фыркнула.

– Насчет денег не беспокойтесь. Я позвоню Айзеку и скажу, что оно мне необходимо. Он договорится с владельцем магазина.

Люси держала платье и разглядывала его. С тех пор как семь месяцев назад она начала эту борьбу за приз, ей время от времени приходилось оказываться в ситуации, которая была похожа на сон, словно все это происходило с кем-то другим. И сейчас была одна из таких ситуаций.

Ее обслуживали несколько продавщиц в шикарном бутике на Саут-Бич, девушка с обложки журнала «Вог» выступала в качестве ее личного ассистента в области моды, она покупала дорогое платье десятого размера, которое должна была надеть на официальный ужин в свою честь.

– Кажется, ты разучилась двигаться, детка?

Люси тряхнула головой и прошла в примерочную. Несколько минут спустя она вышла из-за богато украшенной перегородки и увидела, что Джиа расположилась на диване и смеется, разговаривая с кем-то по мобильному телефону. Джиа подняла взгляд, еще секунду продолжала разговор, потом снова взглянула на Люси и широко открыла рот.

– Святые угодники! – взвизгнула она, потом сказала в трубку: – Дэнни, малыш, извини. Я нужна твоей сестре. – Она захлопнула крышку телефона и обрушила на Люси поток испанских слов, из которых Люси поняла всего несколько. Джиа встала и кивнула. – Ты выглядишь на миллион долларов.

– Если надеть соответствующее нижнее белье, это платье будет идеально облегать фигуру. – Продавщица провела ладонью вниз по бедру Люси.

– Корсет? – спросила Люси. Продавщица рассмеялась:

– Нет. Просто тонкую грацию без бретелек. Многие дамы носят их под такими облегающими платьями, как это, и вам она все равно понадобится, чтобы не было видно бюстгальтера.

Джиа скрестила руки на груди и кивнула.

– Ты выглядишь сексуально. В этом нет никаких сомнений.

Люси не могла заставить себя посмотреть в зеркало. Она начала с босых ног, перевела взгляд на два дюйма выше колен, туда, где заканчивался подол, потом посмотрела на бедра, на то, как они заполняют платье.

– Айзек? Это Джиа. Ты в Каннах?

Люси повернулась перед зеркалом, чтобы посмотреть на свой зад, краем уха слушая разговор Джиа по мобильному телефону. Кажется, Тео нравится этот зад. Хороший зад. И теперь он десятого размера.

– Я думаю, у нас найдется пара различных граций, создающих впечатление голого тела. Сейчас посмотрю, что можно сделать. – Продавщица ушла, и, пока Джиа разговаривала по телефону, Люси осталась одна, наедине со своим отражением.

Люси не терпелось, чтобы ее увидел Тео. Подошла Джиа и остановилась позади нее.

– Я думаю, ты самая красивая из моих подруг, – сказала она и поцеловала Люси в щеку. – Тебе это платье идет больше, чем мне. Пожалуй, я даже завидую.

Люси улыбнулась.

– Айзек говорит – берите. Это будет его подарок тебе. Так что пойдем и посмотрим, на что еще можно потратить твои деньги.

Люси была поражена.

– Человек, который создал это платье, отдает его мне бесплатно?

– Так он сказал.

– Ну и ну. – Люси с трудом сглотнула. – А что еще мне нужно?

– Туфли, дорогая моя. Туфли, чулки, сумка и какие-нибудь блестящие штучки.

– Я уже выбилась из сил.

– Чепуха, девочка. Мы сейчас накупим всего самого лучшего на твои деньги. Вот увидишь.

Наконец они зашли перекусить в придорожное кафе. Люси пристроила многочисленные пакеты с покупками у ног все еще удивляясь тому, что только что прожила день своей собственной жизни, жизни Люси Каннингем.

По настоянию Джиа она позвонила Фрэнни и рассказала сестре о платье. Та ответила ей визгом одобрения, потом коротко переговорила с Джиа.

В какой-то момент Джиа нахмурилась, глядя на Люси, и похлопала ее по руке:

– Ты в порядке? Весь день ты то сияешь от счастья, то словно вот-вот расплачешься. Что с тобой происходит? Это гормоны или что?

Люси слегка покачала головой, понимая, что такие разговоры она обычно приберегает для доктора Леман. Уже давно у нее не было подруги, которой она могла бы довериться.

– Тогда это, наверное, связано с Тео. Что он с тобой сейчас делает?

Люси рассмеялась. Что он с ней уже сделал? Он сделал ее хмельной от счастья. Он преподал ей курс повышения квалификации по собственной сексуальности. Он доказал ей, что любит ее, обожает ее, желает ее.

– Ох нет, детка! Ты же не легла с ним в постель? – Люси резко подняла голову:

– Почему ты так сказала «ох нет»? Словно это нечто такое, что он всегда делает с клиентками. Будто я только еще одна жалкая девица, которая подпала под его чары…

Джиа широко раскрыла глаза и оглядела кафе, будто усомнилась, что Люси говорит с ней.

– Что на тебя нашло?

– Не знаю. – Люси сделала большой глоток своего чая без сахара со льдом в надежде, что он погасит нарастающий в ней жар неловкости.

– Выкладывай, Люси.

– Я действительно переспала с ним. В Тампе. И четыре раза после возвращения.

– Диос мио! – Джиа прижала ладонь к своему крохотному топику. – Это было хорошо? Постой, если нет, я не хочу этого знать, потому что тогда разрушится мое представление о Тео.

Люси улыбнулась:

– Это было прекрасно, Джиа. Это была нежность, и страсть, и все, о чем я мечтала.

– Так. – Джиа подняла бровь. – Но если все хорошо, почему ты сидишь здесь с таким грустным видом?

Люси пожала плечами:

– Просто я не уверена, что это так же важно для него, как для меня. Хотя он и говорит, что это так, но у меня такое ощущение… не знаю… может, я и не права…

– Откуда у тебя такие мысли? – Люси посмотрела на подругу:

– Мой психически неуравновешенный босс недавно сказал мне нечто такое, что буквально свело меня с ума.

– Что он сказал? Я должна знать, потому что мы пойдем к вам в офис и дадим ему в нос.

Люси вздохнула:

– К сожалению, он уехал из города.

– Так что сказал этот маленький мерзавец?

Люси понравилось, как Джиа назвала Стивена, и она про себя повторила: «Маленький мерза-а-авец». Надо будет запомнить и использовать в будущем.

– Ну, он сказал, будто всем ясно, что я запала на Тео. И я выгляжу жалко, так как все понимают, что Тео играет мной ради денег.

У Джиа отвисла челюсть.

– Ты ведь так этого не оставила?

– Мне необходимо еще пять месяцев продержаться на этой работе. Потом я уйду.

Джиа положила ногу на ногу и покачала головой.

– Послушай, Люси. Я не знаю этого человека, но, похоже, он тебя почему-то ненавидит всем сердцем. И это он играет тобой, а вовсе не Тео.

Люси кивнула. Конечно, Джиа права.

– И есть еще одна мелочь.

– Выкладывай.

– Моя последняя попытка переспать с мужчиной закончилась не слишком хорошо.

– Я тебя слушаю, детка. – Джиа сделала глоток чаю со льдом и кивнула.

– И было это десять лет назад.

Джиа с размаху шлепнула ладонью по губам в тщетной попытке удержать чай во рту. Потом салфеткой промокнула грудь, верх топика и скатерть. Когда появился официант и начал суетиться вокруг нее, она отказалась от его услуг.

– Извини, но мне послышалось, что ты сказала «десять лет».

Люси вздохнула:

– Именно это я и сказала.

– Боже мой! – Джиа схватила ее за руку. – Неудивительно, что ты выглядишь такой ошеломленной! Ты практически была девственницей! С тобой все в порядке?

– Теперь мне уж точно гораздо лучше, – ответила Люси. И они обе расхохотались.

Он смотрел, как она идет по дорожке от стоянки, помахивая спортивной сумкой, и чувствовал, как у него замирает сердце, что случалось каждый раз, когда он видел Люси после проведенных врозь выходных.

– Вот Люси! – закричал Бадди. – Вот она идет!

– Привет, мальчики! – Люси бросила сумку на траву и подошла к Бадди, чтобы крепко обнять его, потом поцеловала Тео в щеку и улыбнулась. – Доброе утро, тренер.

– Доброе утро, Каннингем.

Сегодня Люси впервые надела на тренировку шорты из спандекса. Возможно, она решила, что брюки для йоги – все-таки слишком жаркая одежда для лета в Майами, даже в пять утра. А может, она наконец осознала, что великолепно выглядит в шортах из спандекса.

– Мне нравится, – сказал Тео, окидывая взглядом стройные ноги Люси. Она не стала одергивать шорты, просто стояла, выпрямившись во весь рост, и на ее лице играла удовлетворенная улыбка.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности.

Потом она отвернулась от Тео и начала делать упражнения на растяжку вместе с Бадди.

Тео смотрел, как они болтают с Бадди, и снова отметил, что Люси хорошо ладит с Бадди. После летних Игр они втроем тренировались вместе два раза в неделю. Казалось, Люси в обществе Бадди посещает вдохновение. И она в последнее время делала большие успехи на беговой дорожке.

– Эй, Люси! А как узнать, нравишься ли ты девочке? – Бадди задал этот вопрос, не прекращая делать упражнения.

Тео увидел, как Люси улыбнулась и несколько секунд обдумывала ответ, ухватившись за щиколотку в наклоне, чтобы ослабить подколенное сухожилие.

– Ну, это зависит от девочки, но вообще я бы сказала, если она старается найти возможность быть рядом с тобой, и часто тебе улыбается, и спрашивает твое мнение обо всем, значит, ты ей нравишься.

Бадди кивнул.

– А если она хватает тебя за лицо и целует в губы? – Люси поперхнулась, потом произнесла «э-э» и бросила взгляд на Тео, надеясь на его помощь. Однажды и для Тео это тоже было новостью.

– Кто-то тебя поцеловал, жеребчик? А почему ты ничего не сказал об этом своему старшему брату?

Бадди пожал плечами и повращал большими пальцами ног, чтобы растянуть лодыжки.

– Наверное, к слову не пришлось, и потом, я хотел спросить у Люси.

– Ну извини. – Тео несколько секунд бежал на месте, пока Люси и Бадди готовились к старту. Затем они вместе начали бег медленной, ровной трусцой.

– Кроме того, – сказал Бадди, явно забавляясь тем, что собирается сказать, так как он уже начал хихикать, – ты последний человек, кого я бы стал спрашивать о девчонках.

Тео рассмеялся. Люси рассмеялась еще громче.

На первых двух милях Тео отстал и слушал, как Люси беседует с его братом о последнем учебном годе в средней школе, который ему предстоял. Тео заметил, что Бадди рассказывал Люси обо всем более подробно, чем ему. Именно пока они бежали эти две первые мили, Тео узнал имя той девочки, которая поцеловала Бадди – Нэнси, – и о том, что ее недавно перевели в Майами-Спрингс в рамках специальной образовательной программы.

– У нее нет синдрома Дауна. Она просто очень медлительная, – сказал Бадди. – Но она милая, и я ей нравлюсь, и мне очень нравится ее улыбка.

Люси взъерошила короткие волосы Бадди.

– Звучит замечательно, Бад.

Этот разговор напомнил Тео о том, как мама относилась к Бадди – не только с любовью, но и с уважением к его независимости. Она всегда очень старалась найти нужное равновесие между свободой и опекой, в которой Бадди нуждался на каждом этапе своей жизни. Тео оставалось лишь надеяться, что мама одобрила бы его заботу о Бадди в последние три года. Ему бы так хотелось, чтобы она была сейчас с ними, ему так нужны ее советы…

Ведь скоро их ждут большие проблемы, это очевидно. Сможет ли Бадди пережить возвращение Тео в медицинский колледж? Захочет ли когда-нибудь иметь свой дом и сможет ли справиться с такой ответственностью? Какую работу в пределах своих возможностей он выберет? И что, если – а эпизод с Нэнси заставил Тео подумать и об этом, – если Бадди решит, что он влюбился? Имеет ли Тео право вмешиваться?

– К тому же она здорово целуется, – добавил Бадди. – Я вас потом догоню. – Он прибавил скорость, когда Люси приближалась к концу своей дистанции.

Люси старалась сдержать улыбку, но Тео подумал, что это похоже на то, как облака стараются задержать восход солнца. Стоит ли трудиться? Лицо Люси было создано для улыбки. Такой уж она была. И когда она посмотрела на него, чтобы узнать его реакцию на слова Бадди, в голову Тео пришла странная мысль.

Он вдруг понял, что эта женщина рядом с ним – женщина с потным красным лицом и милой улыбкой – день за днем приоткрывает его сердце.

Люси продолжала улыбаться, и теперь улыбались не только ее губы, но и прекрасные серые глаза, и восхитительные щеки, и Тео понял, что, возможно, Дженна была права – любовь приходит тогда, когда приходит. Может быть, когда возникает что-то настоящее, тебе уже наплевать, что у тебя запланировано на следующее десятилетие.

– Кое-кто строит планы на жизнь, – сказала Люси, переводя дыхание.

– Да. Без дураков.

Потом Тео заставил своих подопечных проделать упражнения ритмической гимнастики и на растяжку на внутреннем поле, в том числе отжимания – Люси тоже пришлось проделать упражнения для мальчиков: поднимать ноги, приседать, выполнять некоторые силовые упражнения йоги.

– Мы для твоей вечеринки взяли напрокат смокинги, – сообщил Бадди. – Тео меня берет с собой. Он сказал, что ему разрешили взять с собой девушку, но он лучше возьмет меня.

– Неужели? – Люси улыбнулась Тео, потом села на траву; широко раздвинула ноги и потянулась к носку правой ноги. Тео смотрел, с какой легкостью она прижалась лбом к коленной чашечке. Он нервно сглотнул. Да, он с самого начала знал, что Люси гибкая, но теперь он испытывал к ней далеко не спортивный интерес.

– Так ты не захотел взять с собой девушку, тренер?

Она снова потянулась, и Тео наблюдал, как она прикоснулась носом к траве. В его воображении промелькнула весьма сексуальная картинка, в которой ноги Люси были в таком же положении на постели четыре ночи назад, и он тут же забыл, о чем его спросили.

– Что?

– Я спросила… – Люси повернула лицо к другой ноге, и Тео пришлось закрыть глаза, – почему ты не берешь с собой подружку?

– Мне запрещено встречаться с клиентками, разве ты не помнишь? А кого возьмешь с собой ты?

Люси медленно подняла лицо от левой голени и улыбнулась ему.

– А мне не разрешено встречаться с моим тренером. Поэтому я пригласила Тайсона, но он мне отказал – в самой приятной манере, но самым странным образом. Ты что-нибудь об этом знаешь, Тео?

– Нет. – Ха! Он сказал Тайсону, что если тот появится под руку с Люси, это будет последний вечер, когда он сможет двигать этой рукой.

– Поэтому со мной пойдет Джиа. Она помогала мне выбирать платье.

– Держу пари, что ты будешь очень красивая, – сказал Бадди. – Я думаю, ты всегда очень красивая.

Люси вскочила на ноги и вытянула руки вверх, потом покачалась из стороны в сторону.

– Спасибо, Бад.

Она подхватила свою спортивную сумку и надела ремень на плечо, потом повернулась и посмотрела на Тео:

– Спасибо за тренировку. Увидимся завтра в зале, да? – Тео пришлось несколько мгновений подумать, прежде чем он смог ответить, потому что его завораживала эта уверенная в себе, сильная, красивая женщина, которая стояла сейчас перед ним. Она иначе вела себя в последнее время, в ней появилась какая-то новая уверенность. И держалась она более независимо, словно хотела немного отстраниться от него. В Люси появилась некоторая игривость, ранее ей несвойственная. Но Тео знал, что игривость и небрежность – это не то, чего он ждет от Люси. Он хочет искренних, глубоких отношений. Он хочет любви. Настоящей любви.

– Так в зале? Завтра? Да, Тео? – Голос Люси вернул его к реальности.

– Да.

Она снова поцеловала его в щеку и упорхнула, окруженная облачком духов «Парадайз эуэйтс».

Бадди подошел к Тео и положил ладонь ему на плечо.

– Понял, почему я не спрашиваю тебя о девочках?

Тео пообещал подвезти Люси к студии на очередную передачу «Проснись, Майами!». Он сообщил, что после передачи хочет угостить ее праздничным завтраком. Поводов для праздника было полно, так как в этом месяце Люси сбросила еще восемь фунтов и похудела на четыре дюйма. После шоу возле студии Люси осаждали любители автографов, и Тео поневоле пришлось поработать телохранителем, раздвигая толпу болельщиков, которым он мог дать лишь одно определение – неистовые.

По крайней мере пятьдесят человек, одетых в футболки с надписью «Мы любим Люси», ждали на тротуарах. Многие из них принесли с собой маркеры для прачечной и совали их в руку Люси, чтобы она поставила свою подпись на футболках. Она расписывалась на груди, на животе, на спине. Один мужчина, представившийся водителем грузовика пекарни из Хоумстеда, захотел, чтобы Люси расписалась у него на штанах. Она вежливо отказалась.

Тео не мог не смеяться над этим спектаклем. Люси была звездой.

Он повез ее в Майами-Спрингс и наблюдал за удивленным выражением на ее лице, когда они свернули в жилой квартал. Когда же он подъехал к своему дому, она нахмурилась.

– Меня попросил Нортон. Он хочет, чтобы ты поставила автограф на его шкуре. – Тео с облегчением услышал ее смех. Они по-прежнему занимались пять дней в неделю и по крайней мере раз в неделю встречались за обедом или ленчем, но Тео почти все ночи в выходные проводил в «Флоулессе» и серьезно готовился к экзаменам. Люси говорила, что понимает, как он ограничен во времени, однако после того дня на беговой дорожке с Бадди она уже больше никогда не была той сладкой, открытой, сексуальной женщиной, которую Тео впервые открыл для себя в гостевой комнате в Тампе. Может быть, страсть сделала его чересчур оптимистичным? Может, Люси не могла взять на себя еще и сексуальные отношения, помимо их тяжелейших тренировок? Возможно, с его стороны было слишком самонадеянным ожидать этого от нее.

Тео наблюдал, как внимательно Люси осматривает фасад его дома. Свой дом он считал вполне нормальным. Одноэтажное здание из красного кирпича с белой отделкой ясно говорило о принадлежности его хозяина к среднему классу Южной Флориды. Когда они вошли в дом, Тео попытался увидеть все глазами Люси. Ведь почти все в этом уютном доме с четырьмя спальнями было обустроено его родителями, во всем чувствовалась рука матери, а ее стиль был сдержанным, но очень милым. Люси огляделась: