Текст книги "Искушение и соблазн"

– Нет! – заупрямилась Софи. – Вы сами сказали, что мы останемся тут до утра. И еще вы говорили, что ехать сейчас слишком опасно.

– А Физел только что предупредил, что еще опаснее будет остаться. Фитцгелдер связался со своими подручными и послал их сюда. Они скоро будут здесь. Я должен увезти вас отсюда в безопасное место, Софи. И поскорее.

Софи озадаченно нахмурилась – она до сих пор не была уверена, что правильно его поняла.

– А как же?.. – Она поспешно закрыла рот, чтобы снова не проговориться.

– Как насчет Лавленда? Нет, туда я вас не повезу. Ведь именно там прячется ваш отец?

– Понятия не имею! – вызывающе фыркнула Софи. – Нет, конечно! Ему бы и в голову не пришло отправиться туда! Я даже не уверена, что он существует. Может, дом вообще уже снесли… а может, он просто стоит пустой и…

– Спасибо, Софи. Теперь я совершенно уверен, что он там.

– Я знаю короткую дорогу. Да, если вы разрешите мне быть вашим проводником, мы приедем туда вдвое быстрее, и тогда вы сможете…

– О нет, дорогая, это не сработает. – Линдли подхватил ее узелок. – Вы отправите нас в погоню за призраками, а на это у нас сейчас нет времени. Кроме того, – продолжал Линдли, невозмутимо подхватив под руку Софи, – ваш отец вовсе не в Лавленде. Мой человек уже послал своего помощника это проверить.

Глава 13

Все то время, пока они шли к черному ходу, Софи продолжала сварливо пререкаться, как будто поставила себе целью разбудить весь постоялый двор. Возможно, так оно и было. Возможно, она рассчитывала, что поднимется шум и в суматохе ей удастся незаметно удрать.

Однако из этого ничего не вышло. А если бы и вышло, пришлось бы бежать без медальона. Линдли предусмотрительно оставил его у себя, убрав в нагрудный карман, – там он и останется, сказал он, пока они не найдут, чем его открыть.

Выскользнув через заднюю дверь, они оказались во дворике за постоялым двором. Он оказался не очень большим – вдоль него тянулись конюшни, куда постояльцы могли поставить своих усталых лошадей, чтобы экипаж был всегда под рукой. Удобно, одобрительно подумал Линдли. И куда безопаснее, чем тащиться через весь город, чтобы сесть в карету. Похоже, особых хлопот с отъездом не будет.

Но тут он вдруг краем глаза заметил какое-то движение… что-то шевельнулось в тени конюшни в дальнем конце двора. Линдли застыл – он мог бы поклясться, что различил человеческую фигуру, на миг смутно обрисовавшуюся в темноте. Только на этот раз это был не Физел.

Линдли поднял руку, молча приказывая Софи оставаться там, где она стоит, на пороге, – ему не хотелось, чтобы она выходила во двор. Судя по всему, Софи не поняла и, вместо того чтобы затаиться, рысцой бросилась к нему, едва не сбив с ног стоявшего спиной Линдли. Само собой, фигура тут же растаяла в темноте. Вот же бесшабашная девица, чертыхнулся Линдли. Оставалось только надеяться, что ночной визитер, кто бы он ни был, не успел рассмотреть Софи.

– Идите сюда! – зашипел Линдли. Схватив Софи за руку, он затащил ее за угол, в тень конюшни.

– Что?.. – начала было она, но он закрыл ей ладонью рот.

– Кто-то прятался там – какой-то человек, – шепотом объяснил он. – Я видел его силуэт в тени конюшни.

Софи боязливо покосилась по сторонам.

– Что он там делал?

– Не знаю. Может, это ничего не значит, но мне не хотелось, чтобы он успел тебя рассмотреть, – объяснил Линдли. – Если это один из людей Фитцгелдера, думаю, его послали, чтобы отобрать у тебя медальон.

– Ну, учитывая, как вы обходитесь со мной… если он заметил нас, то наверняка сообразил, что медальон уже у вас. Так что, возможно, теперь его целью станете вы, – фыркнула Софи.

Шикнув на Софи – просто для порядка, – Линдли бесшумно потащил ее за собой к конюшне. Он старался быть начеку, но вокруг все было тихо. Если кто-то и подкарауливал их в темноте, он скорее всего поспешил скрыться.

Отыскав дежурного конюха, Линдли приказал запрячь лошадей в карету. В ожидании, когда его приказ будет выполнен, он глаз не спускал с Софи и вдобавок еще подгонял сонного конюха. Вскоре недовольное фырканье лошадей, которых вывели из стойла, возвестило, что ждать осталось недолго. Судя по всему, перспектива среди ночи отправиться в путь радовала их еще меньше, чем Софи.

Подсадив Софи в экипаж, Линдли уселся рядом. Конюх, помахав им на прощание, закрыл за ними ворота. Линдли щелкнул кнутом, и сонные лошади, мгновенно оживившись, резво тронули с места. Если люди Фитцгелдера и поджидали их, собираясь напасть, удовлетворенно подумал Линдли, очень скоро они окажутся вне пределов их досягаемости. Перед отъездом он успел убедиться, что оседланных лошадей в конюшне нет. Значит, вот-вот они будут в безопасности.

– По-моему, этот конюх был рад поскорее от нас избавиться, – светским тоном начал Линдли, пытаясь завязать непринужденную беседу, но Софи безучастно смотрела перед собой. – У меня такое чувство, что мы ему помешали.

– Уже довольно поздно! – холодно бросила она. – Держу пари, бедняге не терпелось поскорее вернуться в теплую постель.

– Только в том случае, если он спит на охапке соломы в углу. Я бы так и подумал, если бы не подозрительная выпуклость под ней… которая к тому же шевелилась. Так что сомневаюсь, что он собирался спать.

– Что вы имеете в виду?

Господи, неужели она настолько невинна, что не понимает, о чем речь?

– Наш конюх был там с женщиной, Софи, – пояснил Линдли, осторожно выбирая слова.

– А вдруг это его жена?

– Жена?! Ты знаешь многих жен, которые отправились бы на конюшню поразвлечься с мужем, вместо того чтобы терпеливо ждать его в теплой супружеской постели? И чего ты вдруг разволновалась, Софи? Все, что я сделал, – это высказал некоторое предположение о том, чем они там занимались. Конюх и какая-то шлюха.

– Понятно. Стало быть, говоря обо мне, вы скорее всего использовали бы то же самое слово?

– Нет! – ужаснулся Линдли. – Клянусь, Софи, мне бы это и в голову не пришло!

– Неужели? Только потому, что мы занимались этим в постели на постоялом дворе, а не на соломе в конюшне?

Ах вот оно что… А он, дурак, не понял! Бесчувственное бревно! Конечно, бедняжка переживает из-за того, кем она теперь будет выглядеть в глазах других людей. Что ее могут назвать шлюхой. Проклятие, чертыхнулся Линдли… он ведь тоже приложил к этому руку.

Кем-кем, а шлюхой Софи Даршо точно не была. И пока он жив, поклялся Линдли, он не позволит, чтобы кто-то кинул в ее сторону хоть один косой взгляд. Чем бы они ни занимались нынче ночью, она достойна большего.

Приподняв ей подбородок, Линдли заставил ее повернуться к нему лицом.

– Нет, Софи. Если бы речь шла о тебе, у меня бы язык не повернулся сказать такое. Но я даю тебе слово, что впредь буду гораздо осмотрительнее, говоря о подобных вещах. А теперь, пожалуйста, прости меня.

В конце концов прощение было даровано, и у Линдли сразу отлегло от сердца.

– Ну… наверное, вы не имели в виду ничего дурного, – пробормотала Софи.

– Нет, конечно! Просто сорвалось с языка.

– Похоже, у вас это вошло в привычку, – не замедлила отметить Софи.

А вот тут она права, вынужден был признать Линдли. Похоже, в последнее время он частенько делает или говорит что-то, не задумываясь. И последствия этих необдуманных поступков нередко выходят ему боком. Остается только надеяться, что в этот раз будет по-другому и эта ночная поездка закончится благополучно. Линдли хотелось верить, что очень скоро Софи и медальон будут в безопасности.

Софи отодвинулась как можно дальше от Линдли – насколько позволяло сиденье. Почему-то вдруг вспомнилось, как Линдли дал конюху «на чай» довольно внушительную сумму – слишком большую, чем обычно принято за столь незначительную услугу, как запрячь лошадей в карету. Вероятно, так же будет и с ней, с горечью думала она. Он попользуется ею, пока она под рукой, после чего сунет ей горсть монет и навсегда исчезнет из ее жизни. А она станет тем, кем и следовало ожидать, – обычной шлюхой.

У нее уже не будет предлога отказываться, когда мадам захочет познакомить ее с каким-нибудь джентльменом. И она будет брать за это деньги. Может, сейчас она и едет в элегантной карете, однако она не такая дурочка, чтобы не понимать, к чему это ведет.

– Куда мы едем? – пробормотала она.

– А где может скрываться твой отец, если он не в Лавленде?

– Не знаю, – пожала плечами Софи. – Да и откуда – ведь я много лет считала, что он уже давно лежит в могиле. Мы провели вместе всего лишь день – думаете, он успел рассказать, как и где привык проводить время? Я была уверена, вы выясните это, когда откроете медальон.

– Если ты не против, то я предпочел бы для начала как можно дальше оторваться от наших преследователей, поскольку уверен, что за нами следили. Правда, ни одной кареты во дворе не было, так что, надеюсь, они за нами не погонятся.

Тут он прав, Софи вспомнила, что тоже не видела ни одного экипажа. Вот и хорошо. Это означает, что все идет так, как задумала мадам, и они с Энни сейчас дожидаются ее в полумиле к югу от города. Теперь остается только половчее отделаться от Линдли.

– Возможно, нам лучше разделиться, – деланно равнодушным тоном предложила Софи, лихорадочно пытаясь придумать какой-нибудь предлог избавиться от него. – Может, мне стоит остаться здесь, пока вы попробуете увести за собой погоню?

– Это еще зачем, мисс Даршо?

– Ну… чтобы сбить их со следа.

Линдли окинул ее таким взглядом, что она почувствовала себя полной идиоткой.

– И вы, конечно, предложите, чтобы на это время я оставил вам медальон? – многозначительно хмыкнул он.

– Ну а почему бы и нет? – вспыхнула Софи. – Например, чтобы он был в безопасности, пока они станут гоняться за вами.

– Нет, мисс Даршо, мы поедем вместе! – отрезал Линдли. – Все трое: вы, я и медальон. А когда я сочту, что мы в безопасности, то подыщу надежное место, где мы сможем остановиться на ночь. И там мы с вами попробуем открыть медальон.

– Интересно, чем? Я думала, вам понадобится…

Локоть Линдли врезался Софи в ребра. Она обернулась и увидела, как он пытается вытащить из кармана какой-то длинный и острый предмет. Карету тряхнуло, и послышался треск рвущейся материи.

– Проклятие! – выругался Линдли, вытаскивая из кармана шило. Должно быть, стащил на конюшне, мысленно ахнула Софи, – конюхи пользовались им, когда чинили упряжь. Боже милостивый, вот бы ей такое, завистливо вздохнула она, вспомнив, сколько мучилась всякий раз, пытаясь выполнить причудливый каприз очередного клиента мадам.

– Очаровательная вещичка, – хмыкнула она.

– Эта очаровательная вещичка порвала мое белье! – прорычал Линдли.

– Если хотите, могу зашить, – не подумав, брякнула Софи. – Вы правда думаете, что ею можно открыть медальон?

– Мы же не хотим испортить его, мисс Даршо, верно? – кое-как приведя себя в порядок, буркнул Линдли. – Как я уже сказал, это не просто медальон.

– Да, помню. Вы говорили, что это еще и ключ.

– Верно. Я склонен предположить, что медальон может содержать ключ к шифру.

– Как-то он не похож на ключ! – скептически бросила Софи.

– Согласен. Но как только я буду уверен, что головорезы Фитцгелдера уже не гонятся за нами по пятам, мы сразу же заедем куда-нибудь, чтобы на свободе как следует изучить этот медальон. Обещаю.

– Тот самый, за которым вы столько охотились и который вы так боитесь доверить мне.

– Только потому, что вы тут же попытаетесь с ним удрать. Как уже пытались это сделать, если вы помните.

– Только потому, что вам, милорд, медальон нужен, чтобы поймать моего отца. Помнится, вы собирались отправить его на галеры.

– Сначала будет суд.

– Ну конечно, суд! Который, несомненно, подтвердит все, что вы ему приписываете, милорд. И пошлет моего отца на галеры.

Линдли молчал. Подпрыгивая на ухабах, экипаж проехал через спящую деревню. Линдли вдруг резко натянул вожжи. Софи слегка растерялась, не понимая, почему они остановились. Может, Линдли до такой степени осточертели их споры, что он передумал – решил оставить ее здесь, чтобы Софи не путалась под ногами, пока он станет искать ее отца? Боже милостивый, неужели он просто бросит ее вот так, посреди дороги?!

Ну и замечательно, так даже лучше. По крайней мере она тогда сможет отыскать мадам, храбрилась Софи. Да, конечно, было бы просто здорово, если бы Линдли вдруг решил ее бросить.

– И куда мы теперь? – растерянно спросила она, сама толком не зная, какого ответа ей ждать.

– Пока никуда. Будем ждать тут, – буркнул Линдли. – Я послал Физела… ага, кажется, вот и он.

Словно в ответ на его слова послышался топот копыт, с каждой минутой становившийся все отчетливее. Прищурившись, Софи различила в темноте смутный силуэт всадника, приближавшийся к ним с юга. Оставалось надеяться, что Линдли не ошибся и это действительно Физел, поежилась она, ведь прикончить их, пока они торчат тут посреди дороги, будет проще простого.

Судя по всему, Линдли не ошибся. Всадник еще издалека окликнул их, и Линдли с энтузиазмом последовал его примеру. Он вообще казался на удивление довольным, как будто перспектива сорваться куда-то среди ночи и мчаться через всю страну с риском сломать себе шею или получить пулю приводила его в восторг. Мужчины, фыркнула Софи. Просто как дети!

– Итак, что тебе удалось узнать, Физел? – нетерпеливо спросил он, едва всадник поравнялся с экипажем.

– Только то, что сегодня вас точно не убьют, милорд, – успокоил его Физел. – Один из моих людей караулит возле южной дороги – так вот, он клянется, что после наступления темноты мимо него никто не проезжал. А тот, что на северной, прислал сказать, что тоже не видел никого – ни нашего французика, ни парней Фитцгелдера.

– Могу поклясться, что заметил одного из его головорезов возле постоялого двора, – проворчал Линдли. – Надеюсь только, что ему не удалось выследить, куда мы поехали.

– Я об этом позабочусь, милорд. А вам лучше пока укрыться в каком-нибудь безопасном месте и… Ах да, у меня для вас неприятная новость.

– Вот как? – насторожился Линдли.

– Том прислал весточку – Фитцгелдер уехал из Лондона. Похоже, направляется сюда.

– Что? Собственной персоной?

Одна мысль о встрече с бывшим хозяином привела Софи в содрогание. Неужели Фитцгелдер до такой степени отчаялся, что решил собственноручно прикончить кузена? А может, ему позарез нужен медальон? Но если так, выходит, он охотится за ней…

К удивлению Софи, на Линдли это известие, похоже, не произвело особого впечатления.

– Приглядывай за ним, Физел, – велел он. – Мы уже успели убедиться, что ничего хорошего от него ждать не приходится.

– Конечно, милорд, – кивнул Физел. – А куда вы направляетесь?

Хороший вопрос, с горечью подумала Софи. Действительно, куда? Разве есть такое место, где они будут в безопасности?

Мысль о мадам не давала Софи покоя. Физел клялся, что не встретил никого на южной дороге, а ведь мадам уже должна была ждать ее в условленном месте. Не могли же люди Линдли проглядеть двух женщин с грудным ребенком в карете, которая ночью торчит посреди дороги? Может, что-то случилось? Софи осторожно покосилась на Линдли.

Лицо ее спутника было непроницаемым.

– Мы едем в Хейвен-Эбби, Физел.

Софи нахмурилась. Что еще за Хейвен-Эбби[12]12
  Haven Abbey (англ.) – аббатство, где можно найти убежище.


[Закрыть]? Почему-то это название сразу ей не понравилось – может, потому что странным образом соответствовало ситуации, в которой они оказались?

Физел кивнул.

– Может, проводить вас, милорд?

– Есть причина считать, что нам небезопасно ехать одним? – Линдли поднял брови.

Слуга какое-то время молчал, потом выразительно скосил глаза на Софи.

– Нет, милорд. Похоже, у вас все под контролем, – ухмыльнулся он. – Впереди безопасно. А если кому-то вздумается выслеживать вас, я уж позабочусь, чтобы навсегда отбить у них охоту это делать.

Линдли, судя по всему, не терпелось отправиться в путь. Они с Физелом наскоро договорились, когда он даст им знать о местопребывании Фитцгелдера, после чего Линдли снова напомнил слуге, насколько важно, чтобы никто не пронюхал, куда они направляются.

– Только ты и Том, – подчеркнул Линдли. – И больше никто.

– Можете на нас положиться, милорд, – кивнул Физел. – Уверен, скоро все закончится. Жду не дождусь, когда этих ублюдков вздернут. Эээ… прошу прощения, мисс Даршо, – спохватился он.

Софи с содроганием уставилась на него. Правосудие делило людей на две категории, и она уже успела понять, что они с отцом и Линдли оказались по разные стороны этой черты.

– Мисс Даршо не меньше нашего жаждет, чтобы все закончилось, – заявил Линдли. Софи, вздрогнув, уставилась на него. – Ей бы тоже хотелось выяснить, где скрывается ее отец, чтобы немедленно сообщить об этом мне.

– Разумеется, милорд. Не смею вас больше задерживать. – Физел понимающе ухмыльнулся.

Софи округлила глаза.

– Все будет в порядке! – коротко бросил Линдли.

– Конечно, милорд, – хохотнул Физел. – Надеюсь только, что вы не потеряете голову и не забудете, для чего мы здесь.

– Вместо того чтобы болтать, может, оставишь нас в покое и займешься делом?

– Конечно, милорд. Дело прежде всего. – Физел, приложив пальцы к шляпе, отвесил поклон в сторону Софи. – Доброй ночи, мисс Даршо.

– Прошу меня извинить, – пробормотал Линдли, тронув лошадей. Фаэтон вновь выехал на дорогу. – Я совсем не хотел, чтобы Физел решил, что между нами что-то есть.

– Это не так уж важно, – пожала плечами Софи.

– Нет, важно.

– Он знает, как меня зовут, – решив сменить тему, холодно произнесла Софи. – Откуда ему это известно?

– Он работает на меня, – пожал плечами Линдли. – Когда мне нужно что-то выяснить, достаточно только сказать об этом ему. С того самого дня, как вы ушли от Эудоры, Физел глаз с вас не спускал.

– Что? Вы велели ему следить за мной? – Господи, ну что он за человек?!

– Думаю, вам не стоит меня винить. – Хлестнув лошадей, Линдли свернул на дорогу, ведущую на северо-восток. – Я должен был убедиться, что вы не работаете на вашего отца.

– Я?! – поразилась Софи. – Но я же была уверена, что мой отец давно умер!

– Я знаю, Софи. Теперь знаю – но шесть недель назад я еще не был в этом уверен. А ваше внезапное решение уйти от Эудоры и поступить в услужение к такому кретину, как Фитцгелдер, выглядело довольно подозрительно, вы согласны?

Софи с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться.

– Не подозрительно, милорд. Скорее уж глупо. Не знаю, поверите вы мне или нет, но я надеялась поступить на службу в более респектабельный дом.

– Да, Софи, разумеется, я вам верю, – кивнул Линдли. – Вы не созданы для той жизни, которую вам пришлось вести. Не волнуйтесь, я позабочусь, чтобы отныне вам уже никогда не пришлось работать у таких людей, как Фитцгелдер или мадам Эудора.

Софи растерялась. Что он имеет в виду? Она попыталась заглянуть ему в лицо, но Линдли упорно не отрывал глаз от дороги. Возможно, он намекает, что возьмет ее на содержание? Софи съежилась. Превратиться в содержанку – после того как она столько лет мечтала о респектабельной жизни? Да, перспектива стать наложницей Линдли приводила Софи в содрогание… и в то же время заставляла трепетать от какого-то неясного волнения.

– Вы все время подчеркиваете, что позаботитесь обо мне. Что вы имеете в виду? – наконец не выдержала она.

– Ну, например, хотели бы вы иметь свой дом? – буркнул Линдли. – Так вот, он у вас будет – красивый дом в столице, в фешенебельном районе.

Свой дом?! Значит, он все-таки намерен сделать ее своей любовницей. У нее появится дом, где ей уже не будут досаждать такие, как Фитцгелдер, появятся красивые платья… и цена за все это – ночи, которые она будет проводить самым приятным для себя образом. Конечно, это не тот респектабельный образ жизни, к которому она всегда стремилась, но все же это лучше, чем то, на что она могла рассчитывать.

Но все – и это тоже – имеет свою цену.

– А мой отец сможет жить со мной? – робко спросила Софи.

Линдли не ответил – он по-прежнему не отрывал глаз от дороги, хотя Софи успела заметить, как его руки сильнее сжали поводья.

– Судя по всему, нет, – ответила за него Софи.

Она уже знала, как должна реагировать на его соблазнительное предложение… только теперь оно уже почему-то не казалось столь соблазнительным.

– Нет, милорд. Думаю, я сама позабочусь о себе.

Вдалеке показались огни – судя по всему, они уже недалеко от Саутама, решил Линдли. Когда же он в последний раз был здесь? Очень давно. А может, это и к лучшему – по крайней мере можно не опасаться, что он наткнется на кого-то из знакомых, пока они проезжают через город. Место, куда они направлялись, было в нескольких милях к югу от Саутама. Хейвен-Эбби. Как же давно он не был там!

За последний час Софи не проронила ни слова. Наконец ее сморил сон, и сейчас она мирно посапывала, прислонившись к его плечу. Надо отдать ей должное, она изо всех сил старалась не уснуть, но в конце концов сдалась. Линдли не сердился на нее, хорошо понимая, что ее гнев объясняется тревогой за отца.

Он слишком хорошо знал, каково это, когда сердце сжимается страхом за судьбу близких. Линдли и сам был готов пойти на все, чтобы спасти семью. Окажись он на ее месте, он с радостью пожертвовал бы и своей честью, и добрым именем – даже отправился бы ночью на край света, если бы это могло спасти им жизнь. Да, он понимал, что сейчас чувствует Софи. Эта девушка заслуживала лучшей жизни. Он постарается, чтобы Софи никогда не пришлось вернуться к Фитцгелдеру или в этот чертов бордель. Проклятие, о чем, черт возьми, думала Эудора, заказывая невинной девушке вещицы вроде той, что он нашел в ее узелке?!

Пусть шьет, раз уж ей так хочется, – но только для достойных леди, а не для извращенцев вроде тех, кто ходит к Эудоре. Да, вот что он сделает – он купит для Софи лавку. И с этого дня она сама будет распоряжаться своей жизнью – он об этом позаботится. И когда она в следующий раз согласится лечь в постель с мужчиной, то только с тем, кого она выберет сама, и не по той же причине, по которой она согласилась отдаться ему.

Но ему тошно даже думать о том, что она будет счастлива с другим, вот и все.

О черт! В глубине души он надеется, что она останется с ним, ведь так? Ну и наглость! Человек, который отправит ее отца в Ньюгейт, не имеет права даже мечтать об этом. Хотя… чертовски жалко.

От этой мысли он плавно перешел к другой, о том, как он попытается умилостивить ее, и все закончилось тем, что Линдли принялся перебирать в уме варианты, чем бы он мог предложить ей заняться, вместо того чтобы ссориться, – один заманчивее другого. И естественно, тут же обнаружил, что бриджи сразу стали ему тесны. Проклятие, чертыхнулся Линдли, неужели он не в состоянии думать ни о чем другом?!

Собака, выскочившая в этот момент на дорогу и увязавшаяся за ними, чтобы облаять экипаж, стала в глазах Линдли чем-то вроде ангела, посланного с небес, чтобы облегчить его муки. Лошади беспокойно зафыркали, но он прикрикнул на них, чтобы они не понесли.

– Что такое? – Софи зевнула, открыла заспанные глаза и поспешно отодвинулась.

Линдли, скосив на нее глаза, видел, как она пытается оправить платье. Корсаж сдвинулся, слегка обнажив грудь, когда она резко отодвинулась от него, и Линдли мысленно застонал, чувствуя, что бриджи с каждой минутой жмут все сильнее.

– Просто собака, – пробормотал он. – Не о чем волноваться, дорогая.

Словно услышав, что говорят о нем, пес снова бросился за ними, на этот раз примериваясь цапнуть за ногу одну из лошадей. Экипаж подпрыгнул на ухабе, и Софи, вскрикнув, повалилась на Линдли. Ее рука опустилась ему на бедро, когда она попыталась удержаться. Линдли поморщился, поймав себя на том, что ему чертовски приятно.

– О Боже! – воскликнула она. Господи, как же ему нравится слышать ее голос! – Надеюсь, мы не переехали бедняжку, нет?

– Нет, с ним все в порядке, – проворчал Линдли, накрыв ладонью ее руку, пока она не успела убрать ее. – Он успел вовремя убраться с дороги.

Софи попыталась отдернуть руку. Похоже, ее куда больше волновало, не отдавили ли собаке хвост, чем то, что творилось с Линдли.

– Где мы? – спросила она, когда лай наконец стих вдали.

– В Саутаме, – ответил Линдли. – До Хейвен-Эбби осталось всего ничего. И получаса не пройдет, как вы будете нежиться в теплой постели.

Линдли самому понравилось, как это звучит. Однако на лице Софи появилось скептическое выражение.

– А что это за место? Я имею в виду Хейвен-Эбби.

– О, я уверен, вам оно понравится, – буркнул Линдли, хотя на этот счет у него были сомнения.

Черт возьми, он не был даже уверен, понравится ли там ему самому! Особенно сейчас, когда там уже не было ни Мэри, ни малыша Чарли. Всех тех, кого он любил больше всего на свете. Он уже не мог представить себе этот дом – место, где он столько раз весело встречал Рождество, – таким, каким он когда-то был, уютным семейным гнездышком, где всегда царили любовь и веселье. Ему не хотелось возвращаться туда. Но, учитывая обстоятельства, это было единственное место, где они могли укрыться.

Оставалось только надеяться, что он не совершает самую большую ошибку в своей жизни.

– Но что это за место? Там живут ваши друзья?

– Не совсем, – пробурчал он. – Думаю, для меня это то же, что для вас Лавленд, – хмыкнул он, только сейчас почувствовав иронию ситуации.

– Что? – растерянно переспросила Софи.

– Хейвен-Эбби – дом моей бабушки.

Выехав из деревни, Линдли свернул на юг. Воспользовавшись этим, Софи поспешила отодвинуться. Теперь она снова сидела, неестественно выпрямившись, словно проглотила аршин. Трудно было поверить, что она только что спала у него на плече. Покосившись на нее, Линдли решил не упоминать об этом, чтобы не смущать ее еще больше, хотя и знал, что сам он вряд ли об этом забудет.

– Там жила ваша бабушка по отцу или по матери? – чопорно спросила Софи, словно светская дама, стараясь поддержать разговор.

– По матери, – ответил Линдли. – Я провел там много счастливых дней – как, наверное, и вы, когда жили в Лавленде у своей бабушки.

– Ваша бабушка тоже была куртизанкой? – невозмутимо поинтересовалась Софи.

Линдли, не выдержав, рассмеялся.

– Хотите шокировать меня, мисс Даршо? Ничего не выйдет. Мне известна ваша печальная история – я узнал о вас все, пока следил за вашим отцом.

– Не уверена, что мне это нравится, сэр! – бросила Софи.

– Я знаю, что ваша бабушка в свое время была любовницей покойного лорда Дэшфорда – поэтому вы приходитесь кузиной нынешнему виконту Хартвуду. Мне известно, что ваша матушка выросла в Лавленде, а потом уехала, чтобы стать актрисой. Она вышла замуж за вашего отца вскоре после того, как он приехал из Франции, потом родились вы. Поначалу они возили вас с собой, потом отправили к бабушке в Лавленд, где вы и жили, пока не узнали о смерти вашего отца. Получив это известие, вы переехали к матери в Лондон, и для вас обеих настали трудные времена. Насколько я помню, ваша бабушка умерла пару лет назад. Думаю, вы очень по ней скучаете.

– Да.

– Одного я не понимаю – почему вы не обратились за помощью к кузине?

– К Эвелин? О… но она вряд ли смогла бы…

Софи прикусила язык, как будто испугалась, что выдаст скандальную тайну. Тот факт, что она приходилась кузиной не только Дэшфорду, но и его молодой жене, явно должен был храниться в секрете. Линдли вспомнилось, что на свадьбе молодая леди Дэшфорд долго колебалась, прежде чем заговорить об этом, и он хорошо понимал, чем вызвана ее нерешительность. Не всем приятно говорить о родственнице, которая несколько лет жила в борделе.

– Да, я знаю, что вы приходитесь кузиной и леди Дэшфорд. Об этом мало кому известно, верно?

– Что? – встрепенулась Софи. – Лорд Дэшфорд женился? А я и не знала!

– Конечно, знали. Он женился на Эвелин Пинчли, вашей кузине.

Софи удивленно разинула рот. Линдли не верил собственным глазам. Черт побери, выходит, она действительно не знала! Ну что ж, всегда приятно сообщить хорошие новости, усмехнулся он.

– Да, это так, – кивнул он. – Они обвенчались всего пару дней назад.

– Я слышала, что вы с лордом Растмуром приглашены на свадьбу лорда Дэшфорда, – пробормотала Софи, слегка сдвинув брови, словно пыталась осмыслить услышанное. – Так он женился на Эвелин?! Но как? Ведь о ее существовании никто не знал!

– Да, мне об этом известно. Ваша бабушка родила ее мать задолго до того, как начался их роман со старым лордом Дэшфордом, не так ли? И хотя ваши с Эвелин матери – сводные сестры, они ведь росли не вместе, верно?

Софи покачала головой:

– Нет. Маму Эвелин отослали из дома, отдали в приемную семью. О том, что моя бабушка приходится ей матерью, мало кому было известно. Поэтому она и смогла сделать хорошую партию. Моей кузине редко разрешалось видеться с нами, хотя одно время мы с ней были очень близки.

– Она порвала с вами, когда узнала, что вы поселились у Эудоры?

– О нет! Она… это я… в общем, мне было стыдно сказать ей, где я живу. После того как она осталась сиротой, ей и без этого забот хватало. Мы не виделись уже несколько лет.

– Ну, возможно, скоро вы сможете снова встретиться.

– Боже милостивый, нет! Она ведь теперь леди, знатная дама. Вряд ли она захочет признать меня.

– Именно поэтому Дэшфорд и не пытался помогать вам все эти годы? Потому что вы для него не слишком хороши, да?

До этого дня Линдли всегда симпатизировал Дэшфорду, но сейчас вдруг почувствовал, что был бы рад никогда его больше не видеть. Дэшфорд обязан был позаботиться об осиротевшей кузине – даже если ее мать была незаконнорожденной! Как он мог бросить ее на произвол судьбы, зная, что ей пришлось поселиться в борделе?!

– Я мало знаю нынешнего лорда Дэшфорда, – нехотя пробормотала Софи. – К тому времени, как меня отвезли к бабушке, его уже отправили в школу. А потом отец умер, и мама захотела, чтобы я переехала к ней в город. А потом умерла и бабушка и… и нам было некуда идти…

– И вы не решились попросить Дэшфорда о помощи, верно?

– Нет. Конечно, нет.

В устах Софи это прозвучало как нечто само собой разумеющееся. Этой девушке пришлось жить в борделе, что не мешало ей держаться с удивительным достоинством. Она хотела сама выбиться в люди, а не просить милостыню у знатных родственников, которых едва знала. Конечно, такой поступок достоин восхищения, решил Линдли, хотя сам он этого не одобрял. Нет, такая жизнь не для нее.

– Проклятие, Софи, вы должны были поехать к нему! – рявкнул он.

– Не рычите на меня! – разозлилась Софи. – Я поступила, как сочла нужным!

– И видите, к чему это привело!

Софи, фыркнув, скрестила руки на груди.

– Да, вижу. Прямо к вам.

Это подействовало, как ушат холодной воды. Линдли мгновенно понял, что она имеет в виду. Софи могла позаботиться о себе – что в борделе, что в доме Фитцгелдера. Да, она неплохо справлялась, вынужден был признаться Линдли. А потом на ее пути появился он. И обесчестил ее.

Еще один повод напомнить себе, что теперь он обязан позаботиться о ней. Ничего, очень скоро эта упрямая маленькая дурочка убедится, что по части упрямства он ей сто очков вперед даст. А может, и больше, скрипнув зубами, подумал он.