Электронная библиотека » Тата Алатова » » онлайн чтение - страница 8

Текст книги "Чокнутая будущая"


  • Текст добавлен: 14 августа 2024, 09:20


Автор книги: Тата Алатова


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Глава 14


Сентябрь пришел с дождями.

Дела огородные заканчивались, мне было маетно и грустно, и я все чаще приезжала в квартиру Алеши и все дольше в ней оставалась.

Он вернулся с гастролей капризным, взбалмошным, как будто его там как следует перебултыхнули.

Меня тоже перебултыхнули, но я же не жаловалась.

Вела себя притихшей мышкой и вынашивала коварные планы.

У вас бывает, что какая-нибудь глупая идея прорастает во все ваше существо, не давая ни минуты покоя?

Мерки. Костюм. Антон.

А ведь с таким же пылом я могла бы мечтать полететь в космос, например, и изменить этот мир.

Бабушка всегда говорила, что на мне хоть кол теши, если что-то приспичит.

Так вот.

Мне действительно приспичило.

Припекло так припекло.

Дело оставалось за малым: отловить объект моего портновского рвения.

Антон ушел со всех радаров так радикально, что даже обычно нечуткий Алеша начал волноваться.

– Ты как знаешь, – говаривал он, услышав в трубке, что его брат занят, но когда-нибудь точно перезвонит, – а с малым что-то не то происходит. Может, он себе женщину завел?

Да нет, как раз изо всех сил старался не заводить.

Естественно, до бесконечности Антон прятаться от семьи не мог – не с Алешиной тягой к родственным посиделкам, но примерно месяц он продержался.

Я же дала ему достаточно времени, чтобы со мной примириться?

За месяц можно многое успеть, если как следует постараться.

Терпение мое было на исходе. Казалось, будто безжалостные охотники гонят лису на флажки.

Лиса – это я. И охотник – тоже я.

Да, именно так я себя и ощущала.

Рвущейся вперед и загнанной одновременно. Страх и азарт, злость из-за бессмысленности пряток и радость из-за них же.

Тебя тоже несет, мой милый.

Ты тоже боишься, мой предсказанный.

Не меня – отвергнуть женщину не так уж и сложно.

Ты боишься себя.


Чтобы понять, отчего Алешу так перебултыхало на гастролях, я отправилась в театр, где всегда все про всех знали.

Время от времени, когда было подходящее время и настроение, я помогала Розе Наумовне шить костюмы. Вот и сейчас костюмерша с радостью усадила меня расшивать снежинками платье ледяной королеве – театр начинал потихоньку готовиться к зиме и детским новогодним утренникам.

– А научите меня кроить на мужчин? – спросила я, орудуя иглой.

Было утро, и в театре царил покой. Из одной из гримерок раздавались голоса и смех – артисты прогоняли текст вечернего представления и трепались ни о чем. Работники сцены колотили какие-то декорации за стеной.

Сцена тонула в темноте.

Я любила пустой театр еще сильнее, чем наполненный зрителями.

Это была магия другого рода – спящая, затаившаяся, но живая и мощная.

– Научу, детонька, – легко согласилась Роза Наумовна, – будет Алеша у нас ходить еще краше прежнего.

Ну да.

Кому мне еще шить, как не мужу. Некому же больше.

– Что с ним случилось, что он вернулся таким расстроенным? – спросила небрежно.

Роза Наумовна на гастроли не ездила, но разве это могло ей помешать быть в курсе всего, что там происходило?

Она всплеснула руками.

– Ты не знаешь? В отзывах написали, что он слишком стар для дяди Вани. В интернете разразилась крупная дискуссия на эту тему, ужас просто. У Алеши даже сердце прихватило, ему Вешников валокордин капал.

– Стар для дяди Вани? – возмутилась я. – Они там с ума сошли, что ли? Персонажу Чехова сорок семь лет!

– Нынешние зрители избалованы красивыми молодыми артистами, – вздохнула Роза Наумовна. – Привыкли к кукольным сериальным лицам, вот Алеше и досталось на пустом месте.

– Как несправедливо! – От обиды я даже укололась.

Слизнула капельку крови, глубоко задумавшись.

Как взбодрить стареющего мужа, павшего в пропасть переживаний из-за своего возраста?

«Пойдем вечером на свидание, – написала в итоге, – я надену что-то крайне неприличное».

Маленькое черное платье, твой выход.


Ничто так не омолаживает мужчину, как жена на двадцать пять лет младше.

При желании я даже красоткой могу стать, верите?

Наряжалась для ресторана несколько нервно. Не каждый день изображаешь из себя легкомысленную кокетку.

Короткое открытое платье дополнила красными перчатками выше локтя и красными же сапогами по колено.

Сетка-чулки.

Нижнее белье.

Помада.

Тени.

Распущенные волосы.

Божечки.

Из зеркала на меня смотрела продажная женщина.

Кажется, перебор.

Но на сапоги и перчатки я грохнула столько денег, что могла бы на них купить новую газонокосилку.

Жалко же теперь прятать все это добро в бабушкиных сундуках.

С глубоким вздохом потянувшись за строгим темным плащом, принялась вызывать такси.

И только попробуй, Алешенька, не взбодриться.


Он ждал меня у входа в ресторан.

– Что это на тебя нашло? – спросил, с удовольствием оглядывая яркий макияж и броские серьги.

Нет, не перебор.

Алеша любил чрезмерность.

Да он сегодня сто пятьдесят фоток в соцсети выбросит, чтобы похвастаться и доказать всем сомневающимся, что еще ого-го.

– Скучно, – ответила я. – Осень. Надо же себя как-то развлекать.

В статусе замужней женщины есть определенные преимущества. Будучи одинокой, я бы никогда не появилась в общественном месте в таком неприличном виде. Но сейчас я была с мужем.

Кто упрекнет меня в бесстыдстве?

Мы вошли в зал, и тут с моими глазами случилось нечто странное: помещение было просторным, со множеством столиков, но мой взгляд, клянусь вам, словно стрелка компаса сам собой повернулся влево, и я встала столбом, разглядывая Антона и его перевернутую даму Пентаклей.

Это была она, никаких сомнений.

Вон какая лютая стервь, по лицу сразу понятно.

Блондинка в стиле Мэрилин. У Антона что, как его там, импринтинг? Запечатлился на своей кладбищенской вдовушке и теперь выбирает себе женщин одного типажа?

Да, с моей цыганско-молдаванской внешностью в его стандарты не втиснуться.

Я так пристально их разглядывала – парочка вроде ругалась, – что Алеша тоже проследил за моим взглядом и обрадовался.

– Тоха! С женщиной! Пошли знакомиться.

Я попыталась его остановить:

– Но у нас же свидание! И у них – свидание! Алеша, я не одета для встреч с родней.

– Да брось ты.

Никогда не пытайтесь остановить моего мужа, несущегося к семье. Стадо носорогов дрогнуло бы и расступилось перед ним.

Мы услышали только обрывок фразы.

– Да потому что я свободная женщина… – доказывала блондинка, и тут Антон увидел нас.

Не скривился, не поморщился и не нахмурился – опытный притворщик. Вежливо улыбнулся.

– Леха?

– Тоха!

– Старший брат, – очаровательно улыбаясь, представился Алеша спутнице Антона. – А это моя жена, Мирослава.

– Инна, – тягуче проговорила вдовья заменительница и протянула руку для поцелуя.

Фу-ты ну-ты, какие мы фифы.

На меня Инна поглядывала с благожелательным интересом.

Некоторые удивлялись – жена? Не дочь?

Но она, кажется, больше разглядывала цвет помады, а не считала разницу в возрасте.

– Мы упадем рядом с вами, не против? – тараторил Алеша. – Сто лет тебя не видел, Тох. Куда ты пропал? Мирослава, давай сюда свой плащ, я повешу.

Может, не надо?

Может, я в плаще посижу, как в привокзальной забегаловке?

Делать было нечего, кроме как сохранять лицо.

Я широко всем улыбнулась и повернулась к мужу спиной, позволяя ему снять с меня остатки гордости.

К Алеше задом, а к Антону передом, как избушка.

Его взгляд плавно опускался вниз, вместе со сползающей с плеч тканью.

Задержался там, где загорелая кожа соединялась с кружевом, проскочил затянутый черным трикотажем живот, достиг сапог.

И так же медленно начал подниматься вверх – по коленям, бедрам, по талии и груди.

Путешествие туда и обратно.

Ох!

Гордитесь мной немедленно: я устояла на каблуках.

Не рухнула подстреленной горлицей, и окровавленное перо не закружилось в воздухе.

Было бы красиво и трагично, но несколько неуместно.

– Мирослава, – нежно пропел Алеша, обняв меня, – да ты сегодня просто роковая женщина.

– Все для тебя, – отозвалась я заторможенно, поскольку мои силы были сосредоточены на спокойном дыхании.

Антон резко отвернулся.

Инна продолжала улыбаться.

Вдох, выдох. Обычно не такое уж сложное занятие, не то что сейчас.

Парочка сидела у окна напротив друг друга, и мы с Алешей сели точно так же – напротив друг друга. Не спрашивайте меня как – склейка, монтаж, выпавший кусочек мгновения, – но вот я уже почти касалась локтем Антона.

Не Инны!

Как я очутилась не по ту сторону стола, кто мне объяснит?

Не было ответа, и мне только и осталось, что поспешно уткнуться в меню. Качество печати оставляло желать лучшего – строчки так и расползались в разные стороны, расплывались нечеткими зигзагами.

Алеша тут же бросился в бой.

– Мой брат невероятный молчун, – заговорил он, обращаясь к Инне, – из него и слова лишнего не вытянуть! Надеюсь, ты-то не такая. Как давно вы знакомы?

– Мы встречаемся четыре года, – охотно отозвалась она.

У дамочки была любопытная манера вести разговор – казалось, она посмеивается и лукавит одновременно. Этакий чарующий трикстер с искрящимися глазами.

Отвратительно.

Кто бы прошел мимо?

– Четыре года! – поразился Алеша. – И почему же мы до сих пор не знакомы?

– Антоша говорит, что его брат слишком красив, чтобы знакомить с ним своих женщин.

– Он все еще использует эту глупую отговорку? – расхохотался Алеша. – Ну, Тох, в самом деле, я думал, ты покончил с подобной ересью еще в двадцать.

Я подняла глаза, с интересом наблюдая за тем, как мой муж энергично роет яму самому себе. Потому как если это – глупая отговорка, значит, существует реальная причина, чтобы не представлять женщину семье.

И, вероятнее всего, Инне она понравится куда меньше нелепого братского соревнования.

Не знаю, какое лицо было в ту минуту у Антона, но глаза Инны становились все острее. Будто в них попал осколок кривого зеркала.

– На самом деле он прекрасно знает, – беззаботно продолжал Алеша, – что я никогда, ни при каких условиях не позволю себе ничего лишнего по отношению к Тохиным возлюбленным.

– Даже бывшим возлюбленным? – влезла я со злободневным вопросом.

Развод не такая редкость в Алешиной жизни, можно уже привыкнуть.

– Даже вдовам, – твердо заверил меня муж.

Боже, вы только посмотрите на них! Развели тут нерушимые принципы священной братской любви.

Итоги выходили неутешительными.

Антон избегал меня так упорно, что даже не показывался на глаза брату.

Судьба продолжала сталкивать нас лбами. Сегодняшняя встреча, конечно, не была такой уж удивительной, в городе мало хороших ресторанов, но мы еще и по времени совпали.

Что касается меня, то, кажется, я проявила излишнюю легкомысленность, погрузившись в фантазии. Забыла, что существует еще и реальный мир, где братья вовсе не собирались приглашать черных кошек бегать между ними.

Как бы сильно они ни раздражали друг друга, навсегда оставались родными людьми, очень рано осиротевшими.

Хотелось бы мне быть человеком, из-за которого их отношения пойдут трещинами?

Был ли у меня выбор?

Будущее – это вовсе не платье в магазине. Нельзя сказать: «Это мне не подходит, принесите другое».

– Так почему же, по-твоему, Антоша так и не познакомил меня со своим братом? – очень ласково спросила Инна.

Антоша!

Вы тоже это слышали? Какая-то смесь Кроша и Тотошки. Как будто горячая картошка во рту.

Алеша заморгал, только сейчас осознав, в какое положение поставил брата.

Я покосилась на Антона – он смотрел в окно, равнодушный, спокойный. Перед ним стоял бокал белого вина, на середине стола – одинокая тарелка сыра.

Негустой ужин, скорее, антураж для драмы, чем для любовного воркования.

– Возможно, – промямлил Алеша, не зная, как выкрутиться, – Тоха и правда мне завидует.

– Завидуешь, Антоша? – промурлыкала Инна.

– Очень, – коротко ответил он.

– Кода баняса кефне. Пси каят, въжнайхть, – вырвалось у меня.

Бабушка любила эту пословицу, означающую что-то вроде «камни в бане шипят, когда поддашь жару». Она частенько бормотала ее себе под нос, когда гневалась.

Пока Инна с Алешей удивленно глазели на меня, Антон молча подвинул мне свой бокал вина. Я отпила, не глядя на него.

– Что? – переспросила Инна, уставившись на этот бокал.

Чего она ожидала? Что оттуда выползет ядовитая змея?

К счастью, подошел официант, и я вяло заказала лавандовый ризотто и бутылку брюта. Все равно мы здесь, кажется, надолго. Алеша выбрал рульку, вечно голодный обжора.

Инна томно попросила «какой-нибудь диетический салатик». Антон хмыкнул и потребовал борщ, водку и сало с чесноком и бородинским хлебом.

Кажется, целоваться он в этот вечер не собирался, и я вдруг успокоилась, пришла в игривое настроение.

У меня тут что? Свидание! А с кем – разберемся в процессе.

Инна оживленно рассказывала о себе – финансовый директор в крупной компании, представьте себе. Антон – Король Мечей, его возбуждает женский интеллект, с этим ничего не поделать.

Даже интересно, как извращенка-судьба заставит его влюбиться в меня – совершенно не подходящую по всем статьям женщину.

Возможно, мне стоит просто сесть на пригорке, скрестить руки и наблюдать за происходящим, как за сериалом.

– А чем занимаешься ты, Мирослава? – спросила Инна.

– Я потомственная гадалка.

– Кто? – повторила Инна неуверенно.

Как будто никак не могла для себя решить, стоило ей рассмеяться шутке или проявить уважение к чужим странностям.

– Таролог, – буркнул Антон.

– Как интересно.

Я могла бы дать руку на отсечение, что точно знаю, какой будет ее следующая реплика.

И правда:

– Погадаешь мне? Что ждет нас с Антошей?

– Мирослава уже гадала на нас, – ни с того ни с сего брякнул Антон.

Что это на него нашло?

– Правда? – удивился Алеша. – Когда?

– Когда ты отправил меня к своей жене с апельсинами.

Не слишком ли много желчи для меня одной?

Я допила вино и обрадовалась появлению шампанского.

Очень вовремя.

– А, – засмеялся Алеша, – ложная простуда. С каких пор ты интересуешься гаданием, Тох?

– В последнее время я становлюсь фаталистом, – пожал плечами Антон.

Инна подалась вперед.

– И что ты увидела?

Мне что, резать правду-матку или все-таки смягчить углы? Отделаться общими фразами? Я вопросительно посмотрела на этого болтуна.

А он неожиданно улыбнулся мне.

Возможно, вино играло со мной дурную шутку, но мне почудилась в этой улыбке грустная ласка.

Думаете, я заглючила? Да, мне тоже так кажется.

– Просто скажи как есть, – мягко посоветовал Антон.

Я прикрыла глаза, вспоминая расклад.

Пятерка Мечей. Пятерка Пентаклей. Башня. Десятка Мечей. Десятка Жезлов.

Конфликт, измена, нелюбовь, крах, тяжелый разрыв, непосильная ноша.

Вероятно, не это рассчитывает услышать женщина, кокетливо желающая «погадать на отношения».

– Уверен? – уточнила я.

– Абсолютно.

– Перестаньте интриговать, – рассмеялся Алеша. – Хотя драматургия на высоте, конечно.

– Вы расстанетесь, – объявила я решительно, – плохо и скоро.

– Милая! – сконфуженно ахнул Алеша.

Инна не дрогнула. Продолжала улыбаться, но осколки кривого зеркала в ее глазах способны были искромсать меня до полной потери крови.

– Прости. – Я вздохнула. – Некоторые тарологи предпочитают не озвучивать подобные прогнозы. Я вообще начинаю думать, что знать свое будущее наперед – крайне вредно для психики. Ты все равно ничего не изменишь, и остается только ужасаться грядущему. На себя, по крайней мере, я очень редко гадаю. Но порой вижу собственное завтра в чужих раскладах, как это случилось в тех кустах за загсом.

– Ну кто воспринимает такие глупости всерьез, – натянуто отозвалась Инна. – К счастью, мы с Антошей прагматики до мозга костей.

– Конечно, – заторопился Алеша, вечно пытающийся всех примирить, – не принимайте близко к сердцу.

– Мирослава права, – спокойно проговорил Антон.

Что?

Что?!

Что???

Он собрался расстаться здесь и сейчас?

Ну не при нас же! В таком деле свидетели не нужны.

Как подло и низко бросать таким образом женщину! Он ведь не оставил ей практически никакого пространства для маневров.

– Как ты меня достал! – в сердцах бросила Инна с неожиданной злостью. – Думаешь, что такое уж сокровище? Да пошел ты.

Я же говорила – кода баняса кефне. Пси каят, въжнайхть.

Зашипело так, что едва паром не обдало.

Она вскочила, сорвала с вешалки модный кожаный пиджак и, чеканя шаг, направилась к выходу.

– Ну, Тох, ты совсем уже, – осудил младшего брата Алеша и помчался за ней – утешать и успокаивать.

Наверняка в попытке помирить влюбленных он будет упирать на тяжелое детство и всякое такое.

Я задумчиво проводила мужа взглядом и пересела напротив Антона.

Он молча налил мне шампанского.


Глава 15


– Ну ты и недоплетенный лапоть! – фыркнула я. – Зачем так поступать с женщиной, которая была с тобой целых четыре года?

– Что это за наряд такой? – вопросом на вопрос ответил Антон. – Издеваешься надо мной?

– Прости, дорогой, – произнесла я с искренним сожалением, – но тебя в сегодняшнем меню не значилось.

– Издеваешься, – констатировал он сухо. – Ты не могла бы встать?

Просьба была настолько внезапной, что я вскочила, как послушный солдатик, совершенно позабыв, что в таком платье не надо совершать резких движений. Мне показалось, что ткань на груди съехала еще ниже, а ведь декольте и без того было нескромным.

Если бы мне достались от природы формы поприличнее, то ничего не сползало бы с такой скоростью.

Антон с совершенным бесстыдством проследил взглядом за своеволием платья, и я тихо взмолилась про себя, чтобы хотя бы соски не выглянули наружу. Однако поправлять одежду казалось еще более смущающим, чем просто стоять перед ним – практически напоказ.

Антон тоже поднялся и обошел стол, на ходу снимая пиджак. Полыхнуло жаром по щекам и шее, кончики пальцев будто в кипяток опустили, я их даже ощущать перестала.

Не стало ни рук, ни ног, ни головы.

Что он собирается делать?

Алеша вот-вот вернется! Неужели?..

Представила, как Антон решительно и стремительно укладывает меня лопатками на стол, между тарелками и бокалами, и тяжесть его веса на себе, и…

Аккуратно и осторожно на мои голые плечи легла ткань пиджака.

Полыхало все вокруг, и отблески этого пожара отражались в близких глазах Антона.

Его дыхание коснулось моей щеки.

А потом он отступил, оставив после себя выжженную пустыню.

Я перевела дух, возвращаясь в ресторан, где люди звенели посудой, играла тихая музыка и звучал ровный гул тихих разговоров.

А?

Никто меня не разложил на столе, серьезно?

Что он вообще о себе воображает?

Я влезла в рукава, втянула носом запах горького парфюма и села обратно.

– Если ты не можешь раздеть женщину, остается только одеть ее, – выпалила в сердцах.

– Мирослава! – с угрозой в голосе пророкотал Антон.

Как будто камни с горы посыпались. Никогда не думала, что мое имя может звучать так устрашающе.

Я подняла руки, демонстрируя свою безоружность. Хорошо, что теперь можно это сделать, не опасаясь остаться полуголой.

Звякнул телефон – пришло сообщение от Алеши.

– «Провожу Инну до дома, – прочитала вслух, – она плачет».

Да, плачущие женщины и мяукающие котята способны довести моего мужа до тахикардии.

– Мне показалось, что это самый простой способ закончить наши отношения – при посторонних Инна не стала закатывать сцены. Прости, что испортил вам вечер, – сказал Антон.

– Бесчувственный, – пробормотала я. – Разве можно сводить отношения к тому, как проще?

– Да уж, – усмехнулся он, – ты большая мастерица все усложнять.

– Думаешь, мне так уж этого хочется? – Я возмутилась. – Что я могу сделать, если целый месяц думала только о тебе? Велишь отрубить себе голову?

Он откинулся назад, сложив руки на груди. Опустил ресницы.

Закрылся.

Ну и пожалуйста. Не больно-то и хотелось.

Куда ты денешься.

Пожав плечами, сделала глоток шампанского и взялась за лавандовый ризотто. Просто сиреневый рис с морепродуктами, если хотите знать.

Люди вечно напускают тумана и тебя путают. Где тут лаванда? Где, я вас спрашиваю, настроение цветущего Прованса?

– И что надумала? – спустя добрых пять минут нарушил тишину Антон.

– Тебе не обязательно прятаться от брата. Что ты себе насочинял? Что я на тебя наброшусь?

– Или я на тебя, – небрежно и буднично обронил Антон, глядя в окно.

Как будто мы тут обсуждали погоду!

Как будто это не прозвучало оглушительным громом среди ясного неба.

Запас алой краски я израсходовала во время истории с пиджаком и сейчас нуждалась в передышке. Хватит с меня трепыханий на сегодня.

Я не умела флиртовать, три настоящих свидания в прошлом не принесли большого опыта в этой области. Алеша не то чтобы за мной ухаживал, скорее позволял мне ухаживать за ним. В том не было никакой пикантности, а просто теплое и спокойное течение отношений двух людей, симпатизирующих друг другу.

И уж конечно, никто и никогда не говорил мне, что готов наброситься на меня.

Тут мог затаиться коварный нюанс, вдруг Антон имел в виду вовсе не страсть, а агрессию. Возможно, я его так достала, что он едва сдерживал желание меня придушить.

– Не набросишься, – сказала я угрюмо, поймала его внимательный взгляд и разозлилась. Я что, таблица умножения, которую надо запомнить? – Во-первых, я совершенно не в твоем вкусе. Тебе нравятся расчетливые блондинки. Во-вторых, ты Король Мечей, а это значит, что тобой руководит разум, а не эмоции. Если честно, – тяжелый вздох вырвался из моей груди, – я понятия не имею, как именно отыграется этот расклад. Влюбленные – выбор, Дьявол – порочная зависимость, Луна – тайна. Колесо фортуны – ну, ты и сам видишь, судьба буквально сталкивает нас нос к носу. Ох, и ни одного Кубка или Жезла, одни Великие Арканы, беда-беда-огорчение.

Антон слушал меня с таким видом, будто хоть что-нибудь понимал. Или пытался понять. По крайней мере внимательность никуда не делась. Ой, да он на мне дыру протрет!

Пришел официант с огромной рулькой для Алеши, и я попросила упаковать ее с собой.

Борщ медленно остывал перед Антоном, к салу и хлебу он тоже не притронулся. Так и голодал перед тарелками, полными еды.

– Знаешь, что самое неприятное в тебе? – отрывисто спросил он, когда мы снова остались вдвоем. – Ты ведь меня даже не знаешь. Играешь в цветные картинки и не видишь перед собой человека. Это весело?

– Иногда, – честно призналась я. Неосознанно погладив лацкан, пробежала по нему пальцами, увлеклась и потерлась о ткань щекой. Поймала мгновение, когда линия губ Антона стала жестче, опустила руки. – Сложно остановиться, когда ты реагируешь. Это как с чипсами – и вредно, и невозможно съесть всего пару штук, а не всю пачку за один присест.

– И как же не реагировать? – медленно уточнил он. – Велишь отрубить себе голову?

Ах ты повторюшка!

Он подхватывал мои интонации, зеркалил и отражал – и не понимал, как завораживающе это выглядит.

Наверное, что-то отразилось на моем лице – лишнее, сложное, – потому что Антон вдруг снова закрылся, нахмурился.

– Я попрошу счет, – сказал он. – Ты доела?

– Сиреневый рис? Я бы вообще поостереглась называть это едой.

Он отправился платить – очевидно, ему было сложно подождать официанта, захотелось сбежать.

На следующей остановите, пожалуйста. Выйду на другой планете.

На этой слишком много навязчивых женщин со странными фантазиями.

Мне бы подошли более очаровательные создания. Вроде рептилий.

Что вы говорите? Какая-то гадость ко мне прилипла? Ничего важного, всего лишь жена моего брата, выбросите ее в открытый космос, да и забудем об этом.

За несколько минут, пока Антона не было, я успела посеять, полить и взрастить такую раскидистую обиду, что она кусалась, как крапива.

Вскочив при его приближении, поспешно потянулась за плащом, но Антон меня опередил.

Ловко захватил рукавами мои руки, а это не у всех получается с первой попытки. Поправил ткань на плечах.

Провел ладонями вниз, до локтей. Показалось, будто кожей к коже, хотя нас разделяло несколько слоев плотной ткани.

Шепнул на ухо:

– Если не можешь раздеть женщину, остается только одеть ее.

Я потерялась в зеркалах, не в силах отличить истину от фальши.

Пошатнулась, ухватила со стола бутылку брюта, да с ней и поплыла за Антоном, сомнамбула в красных сапогах.

– Я тебя отвезу, – сообщил он, – раз уж выпить мне сегодня так и не довелось.

На улице моросил дождь, довольно мелкий, чтобы не испортить макияж, но достаточно меланхоличный, чтобы напомнить: лето закончилось. Впереди нас ждут долгие месяцы скуки и холодов.

В машине я зажала бутылку коленями, обтянутыми черной сеткой чулок, чтобы пристегнуться.

– Куда? – спросил Антон, заводя двигатель. – В квартиру или дом?

– К тебе, – ответила я бездумно.

Его профиль стал интересным, вроде римского. Не в плане правильных черт лица, а окаменевшим. Стиль: мраморная статуя.

Ни слова не сказав, Антон тронулся с места.

Я сделала глоток шампанского и устроилась поудобнее. Плащ распахнулся, поправлять его не хотелось.

Капельки печали струились по стеклу.

Пакет с рулькой благоухал на заднем сиденье, сбивая с лирического настроя.

Плотские запахи, плотские желания, плотские люди.

Плоские?

Скорее черно-белые силуэты, чем объемные и яркие.

А так хотелось – черпать полными горстями.

– Скорее бы декабрь, – проворчала я, – мандарины, гирлянды, Деды Морозы. Знаешь, я все время плачу, когда на детских представлениях малыши дружно кричат: «Елочка, зажгись!» И елочка зажигается. Чудо.

– Что? – опешил Антон.

– Чу-до, – повторила по слогам.

– Ты же понимаешь, что специально обученный человек просто втыкает гирлянды в розетку?

– Какая разница, каким образом это происходит? Главное – надежда торжествует. Я часто хожу на детские елки в театре. Мои ушки хороши, а у соседа лучше. Танец веселый наш – это лавата.

– Ненавижу елки, – тут же пошел поперек Антон, – и утренники. И школьные собрания. Хорошо, что Арина с каждый годом все взрослее, а Олег уже научился ходить по кабакам.

– А что любишь?

– Тишину. Одиночество. Сон. Пазлы.

– Тебе что, восемьдесят?

– Ты любишь тишину, одиночество и огород. Тебе что, шестьдесят?

Я засмеялась.

Антон притормозил на мигающий желтый и повернулся ко мне.

– Кстати, о возрасте. Ты никогда не думала о том, что Леха может быть тебе отцом?

– Вот это был бы поворот! – Я весело округлила глаза. – Представляешь себе? У мамы инфаркт, у Алеши инсульт, у меня гипертонический криз. Но увы, милый мой, вся эта древнегреческая драма никогда не грянет: я отправляла маме его фотографии и все остальные данные. Знаешь, в школе я на каждого взрослого мужчину смотрела с ожиданием. Мне казалось, вот-вот он возденет руки к небесам и завоет: «О, моя потерянная дочь! Наконец-то злой рок смилостивился над нами!» Но никто не спешил заключать меня в объятия, а вот привычка смотреть на мужчин постарше как на перспективных папаш осталась со мной на всю жизнь. Что ж, кажется, возвращение Будулая мне не светит.

– Больше твоя мать не досаждает тебе?

– Ушла с радаров. С ней такое часто бывает. Я читала в интернете, что у нее роман века и она собирается замуж. Ее будущий муж на год младше Алеши, тебе не кажется это смешным?

– Не кажется. – Антон свернул с оживленной дороги в сторону нового модного микрорайона. Там проросли самые высокие свечки в городе. – Тебе так хотелось отца, что ты вышла за человека, который мог бы им быть. Мне кажется это очень грустным, потому что Леха – не тот человек, который сможет о тебе позаботиться.

– Я вышла за Алешу потому, что такова моя судьба, – провозгласила я торжественно.

Он только фыркнул раздраженно.


Мы бесконечно поднимались в сияющем лифте. В зеркало на меня смотрела взволнованная кокотка – помада почти стерлась, и ее остатки на губах выглядели порочно.

Сквозь плотный загар на щеках пробивался лихорадочный румянец.

Глаза блестели – побочный эффект от шампанского.

На месте Антона я бы схватила меня в охапку и утащила в альков, или что там у него в наличии. На своем месте Антон стоял неподвижно, непроницаемо глядя прямо на меня.

Двадцать пять этажей взгляда в упор.

Вы бы на моем месте тоже нервничали.

Наконец эта пытка закончилась. Каблуки звонко стучали по плитке.

Антон открыл одну из дверей, пропуская меня внутрь.

Я скинула плащ, нисколько не заботясь о том, поймает ли его кто-нибудь.

Помедлила и сняла сапоги. Ши-и-рк – молния, ши-и-ирк – другая. Теплый пол под ступнями. Алый педикюр сквозь сетку.

Я же готовилась соблазнять мужа.

Но вместо этого ступала по просторному холлу чужой квартиры.

– Я могу осмотреться?

– Делай что хочешь.

Ох, зря он так.

Осторожной кошкой я прошла вперед. Свет включался сам собой – датчики движения. Умный дом, теплый пол, кухня-гостиная, хром и стекло, серая декоративная штукатурка на стенах. Диваны. Темные портьеры – распахнутые. Город лежал внизу, переливаясь огнями.

Спальня: кровать и встроенный шкаф. Ноутбук на столе темного дерева. Ни носка, ни брошенной футболки, ни скомканного полотенца.

У него даже кровать была заправлена.

Кто заправляет кровать, если живет один?

Я провела пальцами по неровному модному покрытию стен, подмигнула репликам Кандинского, задрала голову, оценив сложный потолок с тяжелыми черными светильниками.

Вернулась в гостиную.

Антон стоял в кухонной зоне, глядя на то, как закипает вода в прозрачном чайнике.

– Эта квартира похожа на тебя? – спросила я.

Сходила ко входу и забрала бутылку, которую оставила на полу между брошенными сапогами.

– Эта квартира похожа на моего дизайнера, – ответил он. – Ты удовлетворила свое любопытство?

– Сам же сказал – я не вижу в тебе человека. Вот и пытаюсь узнать тебя получше. Ты ценишь мою покладистость?

Щелкнул, выключившись, чайник.

Антон не стал ничего заваривать.

Обернулся ко мне, склонив голову.

Было в нем в ту минуту что-то хищное, птичье.

– Мирослава, – карамелька-барбариска сжала горло своей сладостью, – верни мне, пожалуйста, пиджак.



Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации