Электронная библиотека » Татьяна Алюшина » » онлайн чтение - страница 7

Текст книги "Просто о любви"


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 14:50


Автор книги: Татьяна Алюшина


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Стаська пребывала в блаженном неведении о данном решении, необсуждаемом с ней, до последнего момента, до часа икс, в который должно было состоятся собеседование и ее, Стаськино, прослушивание в музыкальной школе.

Папа с мамой, держа дочь за руки, не без благоговения привели Стаську к известной преподавательнице, у которой еще папа учился, и объяснили перед дверью в кабинет задачу.

Стаська их внимательно выслушала, от комментариев воздержалась, своим мнением по данному вопросу не поделилась и лишних вопросов не задавала.

Хорошая, послушная девочка! Гордость родителей!

Чтобы жить в одной квартире с двумя скрипачами, фанатично влюбленными в свое дело и занимающимися при любой возможности, надо обладать весьма устойчивой психикой, бесконечным терпением или ну уж очень любить музыку!

Шестилетняя Стаська ни одним из вышеперечисленных качеств не обладала, хоть и не подозревала об этом в силу возраста, но девочкой она была хорошей и старалась, насколько это возможно, слушаться старших.

Поэтому, когда Стаську поставили перед седой, очень доброй пожилой женщиной, сидящей за роялем, и предложили повторять голосом ноты, которые та нажимала на клавиатуре, она старательно исполняла указания. И песенку спела без аккомпанемента, и на вопросы отвечала. Выслушав ее, взрослые о чем-то посовещались, мама с папой улыбались радостно, а женщина спросила Стаську:

– Станислава, ты хочешь учиться в нашей школе?

Стаська честно, решительно и четко ответила:

– Музыку я не люблю. Предупреждаю: учиться буду плохо.

И вздохнула оттого, что пришлось огорчить такую милую женщину.

На чем ее музыкальное образование и закончилось, не начавшись.


– А что еще должен был сказать ребенок, – рассмеялась Стаська теткиному напоминанию, – если его этой музыкой достали?

– А утверждаешь, что характер слабоват! – попеняла Сима.

– Толку-то что? Вот куда мне его применять в этой ситуации? – вернулась к «своим баранам» Стаська.

– Как куда? – возмутилась несообразительности племянницы княгинюшка. – Не сдаваться! Ты что, леденец на палочке пососала, было очень вкусно, но отобрали? Теперь можно плакать от обиды? Любовь – это не сижу на бережку и жду, что поднесут или отберут! За нее и побороться иногда надо! Особенно если мужчина того стоит! А твой Больших стоит многого!

– Бороться?! – опешила племянница. – Это как? Ты что предлагаешь совершить еще один перелаз через его калитку и сесть под дверьми сторожить, чтобы навязчиво себя предложить? Типа: посмотри еще раз, может, передумаешь, я хорошая? Так, что ли?

– Слава, остынь! Никто тебе такую ерунду не предлагает! Нет, если хочешь… – Она оценила выражение Стасиного лица. – Не хочешь. Понятно. Нет, Слава, следующий шаг его! А вот когда он объявится…

– Да не объявится он, княгинюшка! – перебила в отчаянии Стаська. – И шагов никаких делать не станет! Все! Финита! Занавес!

– Посмотрим! – возразила убежденно Сима. – Я уверена, что появится, или я ничего в жизни и в мужчинах не понимаю!

Степан попросил начальника поставить его в график дежурств на все возможные дни.

– Да ты и так, Степан Сергеевич, больше всех в графике фигурируешь! Зачем тебе еще? Загнешься!

– А что мне еще делать, как не работать? Я мужик семьей не обремененный.

Начальник внимательно к нему присмотрелся, не поверил, но, пожав плечами: «Как хочешь!», сделал отметку в рабочих документах.

Когда Больших ввалился в грузовой самолет не со своей постоянной бригадой, а с дежурными медиками, набранными по свободному рабочему графику, Лев Гурьевич, старший группы спасателей, преувеличенно громко подивился:

– О, Сергеич, а ты куда? Вы ж вроде со своими, вчера со смены?

– Да так, – отмахнулся Степан.

– Поня-атно! – хохотнул старшой и крикнул на весь салон: «Мишка! Принимай, в твоем полку прибыло! Не один ты теперь в этом поле бегун!

Мишка Седов на работу сбегал, как на праздник или на курорт какой. Такое трудовое рвение имело свои причины в лице жены, двух детей и тещи, с которыми он проживал в двухкомнатной хрущевке. Усугублялась ситуация тем, что его дамы имели устойчивую склонность к критике кормильца, с элементами пыточного вербального пилежа.

Седов числился не в постоянной бригаде, как Степан, а в разменном расписании, то бишь в каждую брешь затычка, что давало ему возможность большую часть времени проводить на работе и являлось неизменным поводом для незлобивых шуток всего коллектива.

– Ну, Мишка-то понятно, – комментировал Лев Гурьевич. – Я ему говорю: устройся еще на какую работу, лучше ночным сторожем, чтоб, значит, супружеский долг побоку! А то, не дай бог, третьего родите, тогда кранты! А он нет, говорит: что-что, а долг этот я завсегда! Правда, Мишк? – крикнул старшой вопрос.

– А на что тогда жена? – отозвался Седов из дальнего угла. – Моя Елена Вадимовна дама в этом отношении правильная!

Он не обижался на постоянные подколки, характер имел легкий, веселый, как такого мужика угораздило найти себе жену, оставалось для всех загадкой.

– Ну а ты от чего бегаешь? – поинтересовался у Степана Лев Гурьевич.

– Да ни от чего, – предпринял попытку избежать откровений Больших.

– Понятно! – довольно кивнул Лев Гурьевич. – Дела сердечные. Никак сподобился влюбиться, Сергеич?

– О-хо-хо! – неопределенно повздыхал Степан.

– Понятно! – повторил любимое словечко старшой.

Все в коллективе знали подробности жизни друг друга, радости-горести, беды, разочарования и победы, свадьбы-разводы, рождение детей, похороны близких, поступление чад в институты, проводы в армию, двойки и вызовы в школу, болезни родных и проведенные отпуска – все!

Один сплоченный коллектив. Одна семья.

Когда от секунд, мгновений, миллиметров зависит жизнь людей, в самом прямом и конкретном смысле, и жизнь, здоровье и безопасность тех, кто работает рядом с тобой, чтобы принять правильное решение, рассчитать мгновенно риски, опасности, результат – ты обязан досконально знать о том, кто стоит с тобой плечом к плечу, – все! Его настроение, эмоциональное, физическое, психическое состояние, вплоть до мелочей – поел он сегодня или нет, выспался, собран, настроен на работу или думает о том, что осталось у него дома – проблемы, заботы, беда, тяготы душевные.

Каждый из них обязан знать товарища, как себя самого, и особенно руководители групп.

Спасение людей – дело коллективное, в их ведомстве, в МЧС, синдром «одинокого героя» – ругательное определение. Одиночки, считающие себя героями, только мешают своей инициативой, способной испортить, усугубить всегда непростую ситуацию.

Это не коллектив сотрудников на корпоративном развеселом выезде – этот коллектив обязан дышать в одном ритме, чувствовать друг друга, как чувствуют колдуны или влюбленные, знать все слабые и сильные стороны каждого члена команды.

Вот такая у них кухня.

Особая.

Поэтому вопросы о личной жизни, о причинах твоего хорошего-плохого настроения не только не зазорны, а обязательны! И никоим образом не было пустым любопытством: дело твое – пускать нас в свою личную жизнь или нет, но знать, что с тобой происходит, мы обязаны!

Дорога предстояла долгая – в Сибирь, где группа заполошных экстремалов, количеством двадцать один человек, предприняла поход в зимнюю тайгу, на выживание. Новый вид суперэкстремального отдыха для переевших обычных развлечений, не в меру богатых граждан. Группа канула, как все дилетанты, попадающее в тайгу, как водится, без вести.

Команда привычно и сноровисто устраивалась спать – лететь еще и лететь, а спать старались при любой возможности, впрок.

Больших в самолете и сон несовместимые вещи, но Степан устроил себе лежбище – не спать, так отдохнуть про запас.

– А Вера как же? – спросил устраивающийся рядом Лев Гурьевич.

– Вера так же. Все остальное «как же»! – ответил раздосадованно Степан.

– Ну-ну! Посмотрим! – предрек старшой неопределенно, повернулся на бок, поерзал и затих, засыпая.

Степан усмехнулся, поворочался, устраиваясь удобней, закрыл глаза и подумал о не самом простом решении, для себя уже подписанном и печатью прихлопнутом: «Никакое не „ну-ну“, и смотреть нечего!»


На следующий день после их встречи в кафе они с Надей поехали смотреть дом.

Накануне вечером, когда они ужинали, сестрицын муж разъяснял ситуацию:

– Дом и участок – это замечательно и весьма нефигово стоит. Я на правах твоего добровольного адвоката проверил все документы и не поленился, съездил, посмотрел. Красота! Современные, стильные хоромы, бывшая жена тебя не обманула. Поселок этот считается весьма престижным, и там много богатых домов новых русских. Не Рублевка, вестимо, но тоже очень солидно. Дороги, все коммуникации, телефонная линия с московским номером. Охрана поселка недавно установлена, и даже выделенная линия Интернета проведена. Но! – Он поднял руку с оттопыренным пальцем, заостряя внимание на важности заявления. – Ты понимаешь, что по закону получаешь половину всего? А именно: квартиры, Надеждиного бизнеса, всех активов, в том числе на счетах в банке, одну из машин, коих у нее две приблизительно одинаковой стоимости, и половину этого самого дома с участком. А это го-о-ораздо больше, чем просто дом. Намного больше!

– Никакие Надюхины деньги, бизнес мне не нужны, Юр, ты ж понимаешь. Мне просто надо где-то жить, и хотелось бы не в конуре. И все!

– Ты дом этот видел? – удивился зять.

– А как ты думаешь? Мы ж Надей туда наезжали в выходные. Она там парадные дачные посиделки устраивала. Правда, я там был последний раз года полтора-два назад. И не помню точно.

– А в каком он был состоянии?

– Да в хорошем состоянии! – не понял Степан вопроса.

И Юра объяснил то, чего не понял Больших.

– Так вот, сейчас он не в хорошем состоянии или приличном! Вникни – это настоящий, современный, полностью отделанный, отремонтированный супердизайнером и архитектором, оборудованный по последнему слову техникой и интерьером! Это дом для жизни за го-ро-дом! И тут возникает одна существенная проблема – транспорт! Дорога до Москвы и обратно. Ты съезди, посмотри, взвесь все. К тому же у тебя такая работа, которая обязывает быстро прибыть в головной офис по тревоге в любое время. Одно дело Москва – если пробки, сел на метро и доехал. А из Подмосковья как добираться? Бумаги еще не подписаны. Мы можем обязать Надю предоставить тебе комфортабельную квартиру в районе по твоему усмотрению, если уж ты у нас такой благородный и, кроме жилья, тебе ничего не надо.

– Я подумаю, – пообещал ему, как и бывшей жене, Степан.

Когда они с Надеждой вышли из машины у ворот дома, она повела его по участку, показывая, и в дом, по-деловому объясняя, где, что и как работает, но он не слушал.

Со времени, когда она притаскивала сюда Степана в качестве демонстрируемого гостям выставочного образца мужа, прошло больше полутора лет. За это время изменилась их жизнь, работа, они сами, став бывшими супругами, и неузнаваемо изменился этот дом и участок…

Все кусты и грядки ликвидировали, пространство между деревьями засеяли травой, как на рекламной картинке – идеальной, зеленой ровной травой. Деревья не тронули, и все сосны, две вековые ели, березки, рябина и яблони у ворот остались на месте. Возле дома красовалась альпийская горка, в самом дальнем углу участка, у забора появилась новенькая современная банька.

Дом же преобразился до неузнаваемости, собственно сам дом, стены не перестраивали, но он приобрел наружную художественно-дизайнерскую отделку в виде каменной облицовки, обновленную веранду с окнами-трансформерами, снимающимися на лето.

А внутри!

От входной двери сразу начиналась большая центральная комната-гостиная, слева широкая деревянная лестница на второй этаж, справа просторный коридор, из которого арка-вход вела в кухню и две двери в ванную и туалет. В гостиной стильный кожаный диван с креслами и стеклянным журнальным столом, на стене напротив камина – плоский экран телевизора, раздвижные двери в кухню, на противоположной стороне дверь в спальню, еще две двери, куда Степан не стал заглядывать. На втором этаже две гостевые комнаты, душевая и туалет, кабинет, потрясающий воображение темным деревом, книжными шкафами, монументальным антикварным столом, на котором красовался компьютер последней модификации, еще пара маленьких помещений хозяйского предназначения и в конце балконного прохода лестница в мансарду под крышей. Уютная комнатка с большим видовым окном, диваном, креслом и телевизором – для отдыха и при необходимости для гостей.

Кухня потрясала размерами, бытовым оборудованием и теплом деревянного кухонного гарнитура. Из кухни широкая лестница в подвал, поделенный на три части, – гараж на две машины, специальное хранилище для хозяйственных принадлежностей и продуктов, отгороженное помещение, в котором расположилась мини-котельная, бойлер для горячей воды, трансформатор, несколько щитков и рубильников и тренажерная! Настоящая, с небольшим окошком под потолком, с системой кондиционирования – беговая дорожка, станок со штангой, силовой тренажер и телевизор.

«Мой дом!» – первое, что подумал, почувствовал Степан.

Он осмотрел все бегло, не вдаваясь в подробности, не рассматривая деталей, не слушая пояснений Нади, потрясенный совпадением с этим преобразившимся домом. Он не приглядывался к мебели, цвету отделки, ко всякой столь важной ерунде – он впитывал атмосферу, дух этого дома сразу, с ходу и уже знал, что согласится на все, чтобы здесь жить.

«Мой дом!» – никак не мог осмыслить, понять до конца своих ощущений Больших.

Надежда замолчала на полуслове, поняв, что он ее не слушает, присмотрелась к Степану внимательно и улыбнулась:

– Я знала, что тебе понравится. Я, когда здесь все переделывала, думала о тебе, вспоминала твои привычки, любимые цвета. Надеялась, что сделаю тебе сюрприз, мы приедем сюда только вдвоем и сможем все наладить… – И столько горечи плескалось в ее голосе, но она сумела справиться с собой и преувеличенно бодро сказала: – Ты не волнуйся, здесь никто не жил после ремонта. Я ни разу не оставалась и не пользовалась здесь ничем. Новье, не тронутое!

– Спасибо, – сдержанно поблагодарил он.

– Владей! – Бывшая жена, перестав улыбаться, сунула ему в руку большую связку ключей. – А сейчас сосредоточься и начнем все сначала! Я расскажу тебе, что, где и как работает, включается, открывается-закрывается. Пошли, Больших!

Через неделю они подписали все документы, закрепив на бумаге его, Степаново, единоличное владение загородным домом с участком.

И он заехал в свой дом!

В загородную жизнь Степан вписался сразу, словно всегда жил в доме, на природе. Поменял кое-что на свой вкус, убрал кое-какой дизайнерский перебор – устраивался, обживался… Они притирались с домом друг к другу, не торопясь, ласково, почти любовно.

Больших даже съездил на кладбище в один из своих выходных, поддавшись неожиданному импульсу. Разыскал могилу Надеждиных дяди и тети, положил цветочки, поклонился им до земли, поговорил, поблагодарил за дом, обещал заботиться о нем, холить и лелеять. И, стесняясь самого себя и своего необъяснимого порыва, торопливо ушел, поражаясь, чего его потянуло на такие сантименты.

Само собой, не все в саду цветочки. Имелись и сложности. Как правильно заметил Юра – транспорт, вернее, дороги до Москвы.

Московское и ближайшего Подмосковья движение по дорогам нынче происходило под одним девизом: «Как повезет!» Если сегодня не день твоего «попадалова», доедешь за два-три часа, если повезет – за полтора, если очень повезет – за час!

А если попадалово!..

От трех часов до бесконечности. Один его знакомый вез родственников из Шереметьева в Домодедово восемь часов! Восемь!

Согласовав и обсудив с начальством место своего нового проживания, Степан выработал стратегию и тактику для «экстренного вызова», то есть производственной необходимости в кратчайшие сроки оказаться в штабе. Все просто: сорок минут на электричке-экспрессе до Москвы и двенадцать минут на метро – на весь путь от двери своего дома до двери штаба – час, час десять.

Нормально!

Он сам, своими руками выложил на участке кирпичный круглый очаг для шашлыков и барбекю. Изучил массу специальной литературы на эту тему, побеседовал со специалистами, полазал по Интернету и неспешно, в выходные, получая небывалое удовольствие, соорудил первоклассный очаг.

И наладился строить вокруг очага летнюю крытую веранду с большим столом для посиделок. Дело оказалось непростым для исполнения в одиночку и имело неожиданно удачное завершение.

После одной из очень тяжелых экспедиций.

Тяжелой, как водится, физически, но в этот раз больше морально. Они долго ждали разрешения на вылет, больше суток после катастрофы сидели на аэродроме, смотрели на загруженный аппаратурой, готовый к взлету транспорт и тихо мрачнели. Что-то там не заладилось в переговорах на международном уровне с третьей страной, через которую проходил воздушный коридор для их самолета.

Каждый час этих суток, уходящий как в песок, больше, чем сама работа, измотал пониманием, что каждая минута – это чья-то жизнь там, и точным представлением, что застанут по прибытии.

Сбылось, а как же!

Пострадавшие умирали прямо на столе от шока, обезвоживания и истощения жизненных ресурсов организма, если доставали живых – к их прибытию для многих помощь безвозвратно опоздала уже.

И Больших, как руководитель, оценивая состояние команды, по прилету в приказном порядке пригласил всех спасателей к себе – благо лето, теплынь, раздолье и до реки близко!

Приехали все. С семьями, с женами-детьми, домашними пирогами, салатами и уже замаринованным мясом для шашлыка. Съездили на машинах на речку, вернулись, попарились в бане, замечательно посидели, попели песни под три гитары.

На следующий день, с утречка мужики заинтересованно рассматривали приготовленные Больших стройматериалы. Так как по специфике профессиональной деятельности мужики все были непьющие, инициативы и энергии имели в избытке. Не слушая отговорок Степана, они дружно и с удовольствием взялись и за один световой день выстроили веранду и тут же обкатали новое строение шашлыком и застольем.

Разумеется, приезжали в гости родные и друзья, часто и с удовольствием, но не злоупотребляли.

Каким-то образом, не прямым текстом, но весьма доходчиво, Больших дал понять: моя пещера, моя крепость, мой дом, моя территория – это не личная семейная дача для отдыха, проведения всего лета на природе и веселых выездов за город.

Я здесь живу!

А вот женщин к себе в дом он почему-то не приводил, за редким, единичным исключением.

С женским вопросом у Степана Больших всегда получалось легко и непринужденно, кроме бывшей жены, разумеется, но это, как говорится, совсем из другой житейской оперы.

Как Бендер, «в разговоре с дамами он предпочитал вдохновение», которым, спасибо Создателю, он Степана не обидел.

Знакомился шутя, в основном случайно, не прикладывая усилий к поиску. Понравилась барышня – предпринимал шаги, но без напора, сразу считывая перспективу развития событий. Если дама демонстрировала жесткое и бескомпромиссное «нет», отваливал и забывал тут же, но, надо честно сказать, такого практически никогда не случалось. Как правило, зеленым проблесковым огнем горело: «Все может быть…»

Нормально, как у всех мужиков.

Впрочем, случались истории, иногда анекдотические, когда молодые барышни принимали его за обеспеченного бизнесмена – это его необычайно смешило, к себе Степан относился с большой долей самоиронии, и понять, что такого указывающего на наличие больших денег узрела в нем девица, ему было трудно.

Но копытцем землю роем, щеки алеют, головка вскинута – охота началась!

С такими Больших дело не имел – неинтересно, и на предложение, высказанное почему-то всегда подчеркнуто томными голосами, с многозначительным растягиванием слов «Поехали к тебе!» по-рабоче-крестьянски рубил правду-матку: «Да ко мне далеко. Я из Подмосковья».

После чего интерес к его особе, как и сама дамочка, линял сразу.

Степан старался со слишком уж молодыми дела не иметь – ну их, скучно все это – идут себе пусть к своим мальчонкам или богатым «папикам».

Интересующие его женщины были постарше клубных девочек-студенточек и не в пример интересней, и как-то само собой получалось, что свидания проходили на их территории, по большей части в Москве.

Ближе и удобнее?

Да, но не совсем…

Ну не мог он, и все, не только пригласить к себе, но и представить ни одну из них в своем доме! И сильно раздражался, когда мысленно представлял – вот она дефилирует из спальни, через гостиную в кухню, в его рубашке на голое тело (почему-то в его воображении все барышни непременно надевали его рубашку, что только прибавляло раздражения). Из кухни, с чашкой в руке, назад в гостиную, усаживается на диван, включает телевизор, что-то ему говорит…

Дальше представлять он не собирался – не имело смысла – нет! Никаких любовниц на его чисто мужской территории не будет!

Нет, и все!

Тем самым единственным исключением стала Вера. Ее не привезти к себе в дом он не мог, и по весьма существенной причине, но и ее присутствие вызывало маету до зубной боли, он еле выдерживал, с нетерпением ожидая, когда закончится визит, и старался большую часть времени проводить с ней вне дома – на участке, гуляя по лесу, на речке – и в Москву, в Москву!

И находил предлоги, чтобы в следующие выходные отпала возможность ей приехать, и сам себя за это корил, поругивал, но ничего поделать не мог!

Женщины в их с домом жизнь не вписывались, и все тут!


С Верой они познакомились давно, чуть больше года назад, при весьма нестандартных обстоятельствах.

Анька вытащила Больших с Юрой в «Мегу» за покупками, подгадав совпавшие выходные Степана с общепринятыми в стране и их с мужем соответственно.

Ну что такое для нормального мужика провести день посещая магазины, да еще под руководством женщины, объяснять не надо!

В их понимании: что там рассусоливать! – померил, понравилось, подошло – купил и свободен! У женщин данный процесс покупок устроен как-то совсем иначе, недоступно мужскому пониманию и уж тем более терпению!

– Знаю я вас! – распиналась руководством сестрица. – Вас в магазины арканом не затащишь! А так вдвоем пострадаете, сплотившись в солидарности! Юрке ботинки нужны и куртка, а ты, братец, вообще пообносился, как бомж какой! Бери побольше денег, будем тебя одевать!

И поплелись два мужика, Анькой гонимые…

Шаркая нехотя ногами, подчеркнуто демонстрируя полное неодобрение проводимого мероприятия, Степан с Юрой тащились за Анной. В одном из переходов в буквальном смысле наткнулись на мальчишку лет четырех-пяти.

Смешного такого – у парня были коротко стриженные волосюшки, которые стояли дыбом. Он прижимал к себе мягкого зеленого крокодильчика и испуганно озирался.

Степан присел перед ним на корточки и негромко, чтобы не испугать, спросил:

– Что, брат, потерялся?

– Похоже что да, – вздохнул ребенок, смирившись с очевидным и ничуть не испугавшись незнакомых людей.

– Давай-ка я тебя подниму. Посмотришь сверху родителей. Или с кем ты здесь?

– С мамой! – отрапортовал пацан.

– Тогда маму!

Степан подхватил мальчишку, усадил себе на плечо и стал медленно поворачиваться.

– Смотри внимательно!

– Я смотрю! – крикнул ребенок весело.

– Ну что? – встревоженно спросила Аня. – Видишь маму?

– Не-а! – очень довольно отрапортовал малыш.

Степан терпеливо сделал еще один оборот вокруг своей оси. Маму мальчик так и не увидел, Степан снял его с плеча, поставил на скамейку и спросил:

– Как тебя зовут?

– Иван, – звонко представился ребенок, – но мама зовет Ежиком!

По всему было видно, что ребенок не испугался и вообще замечательно и весело проводит время с этими незнакомыми взрослыми.

– Ну, это понятно! – усмехнулся Юра точности прозвища, подходящего мальцу. И как истинный юрист, сразу ухватив суть дела, спросил: – А ты здесь должен маму ждать? В этом месте?

– Не-а! – подкрепив заявление активным кручением головы, радовался мальчик Ваня.

– А где? – продолжил опрос Юра.

– Не знаю! – пожал плечиками ребенок и махнул куда-то в сторону рукой. – Где-то там!

– Ну а здесь-то ты как оказался? – спросила Аня.

– Девочка с мамой шла, взяла Лютика посмотреть. – Он оттопырил локоть с зажатым в нем крокодилом, по-видимому тем самым Лютиком. – Она смотрела, а мама ее не останавливалась и вела ее за руку, а я шел за ней. А потом ее мама, ну, девочки этой, повернулась и меня увидела, забрала у девочки Лютика и отдала мне.

– Привыкай, парень! – рассмеялся Степан и подхватил мальчика на руки. – Все неприятности в жизни у мужчин из-за женщин!

– И из-за мам? – уточнял новую информацию мальчонка.

– Из-за мам нет! А вот из-за таких девочек непременно! Идем твою маму искать!

– Идем! – согласился пацан, кивнув в подтверждение слов.

У стойки справочного бюро стояла приличная очередь – в огромном торговом центре терялись не только дети, но и взрослые, а также кошельки, сотовые телефоны, верхняя одежда, сумки и, самое смешное, только что сделанные покупки.

Они встали в очередь, ребенок что-то рассказывал, показывал, помогая себе жестами, взрослые посмеивались, понемногу продвигаясь вперед. Вдруг к ним подлетела насмерть перепуганная женщина и выхватила ребенка у Степана из рук.

– Ежик!! Как ты меня напугал! – громко восклицала она и душила в объятиях мальчика. – Я ищу тебя, ищу! Спрашиваю всех! Почему ты от меня отошел?!

В Степане тут же включился врач, он увидел, что женщина в истерике, подхватил переполошенную мамашу под локоток и, отдав приказ: «Все за мной!», двинулся к ближайшему кафе.

Когда сели за столик, официант оценил ситуацию и очень быстро принес воды. Женщина выпила, успокоилась, перестала плакать, восклицать что-то, благодарить и поминутно прижимать к себе и гладить сына и представилась:

– Меня зовут Вера. Вера Семенова, а это Ежик, мой сын. Ну, вы уже знаете. Он такой общительный, чужих не боится, вот и подумала все самое страшное!

Ни о каких дальнейших покупках речь не шла – что успели купить, на том и остановились, оставлять женщину в таком состоянии было никак нельзя, и Больших, как врач и как мужчина, взялся отвезти ее с ребенком к ним домой, по ходу радуясь неожиданному прекращению шопинга. Юра тоже, не будь дураком, сославшись на потерю товарища по несчастью, уговорил Аньку прекратить поход по магазинам.

– И когда я вас смогу в следующий раз загнать?! – возмущалась Аня.

– Да ладно тебе, Анюся, – успокаивал «честно» свободный Степан сестру. – Что мы, дети малые? Сами купим, что сегодня не успели!

– Вы купите! – намекая на сомнительные в данном вопросе способности, возмутилась она. – Ладно! Повезло вам! На сегодня объявляю шопинг закрытым! Но в следующий раз…

Мужики шустро рассортировались по машинам – Юрик в свою, Степан в свою, успев на бегу пожать друг другу руки, чтобы ничего не слышать про следующий раз.

Ежик по имени Ваня болтал всю дорогу, что-то возбужденно объясняя, комментируя увиденное за окном машины, мама его помалкивала, только в Москве назвала адрес и подсказывала, где лучше свернуть и как подъехать к дому.

А там обнаружилась бабушка, ждавшая дочь с внуком из магазина, и начались по новой охи, ахи, восклицания, подробный рассказ о происшествии, немного слез вдогонку и:

– Что вы, Степан Сергеевич, мы вас так просто не отпустим! Обязательно чай, а лучше ужин! Вы ребенка спасли! Мало ли кто мог его увести! Страшно подумать!

И выяснилось, что у пострадавшего от девчоночьего коварства мальчика завтра день рождения, и именно поэтому они сегодня отправились в торговый центр – «аж за город!», и «дядя Степан, а вы завтра ко мне придете?».

И Вера, при ближайшем рассмотрении в спокойной обстановке, оказалась неожиданно молодой и симпатичной женщиной – высокой, статной, «фигуристой», как говорит его мама.

Он приехал на следующий день, с подарками и тортом имениннику, и еще раз приехал, и еще, и как-то так само собой получилось, что однажды и остался на ночь. Мама Веры Ольга Львовна жила не отдельно, но очень удобно – в том же доме, в соседнем подъезде, поэтому вроде постоянно находилась у дочери, но ночевала дома.

Степан очень хорошо помнил, как остался у Веры первый раз.

Он привез Ежику небольшую игрушечную железную дорогу. Восторгам ребенка не было конца, перевозбужденный, увлекшийся Ванька никак не хотел укладываться спать и все требовал Степана поиграть с ним еще, показать еще раз, как гудит паровоз и так далее. Вере с трудом удалось его уговорить улечься в постель, отчего Степан задержался дольше обычного. Уложив Ежика, Вера вышла к Степану в гостиную, где он смотрел что-то по телевизору и допивал чай из большой кружки, которую принес с собой из кухни.

– Поздно уже, – странным тоном сказала Вера. – Оставайся, чего ты ночью поедешь?

Степан с сомнением посмотрел на диван, на котором сидел…

– Нет, – тихо сказала Вера, проследив за его взглядом, – не здесь. Со мной.

И он остался.

Вера привела его в свою комнату, потушила верхний свет, оставив включенным тусклый ночник у кровати, повернулась к нему спиной, разделась и, быстро юркнув под одеяло, посмотрела на него удивленно и ожидающе. Без предварительных объятий, поцелуя, подразумевающегося в такой ситуации, призванного сгладить неловкость, сделав переход непосредственно к постели более плавным и естественным.

И он подумал тогда: «Так все продуманно и обыденно, как будто мы женаты десять лет!»

Но что бы ни подумал Степан, он остался тогда с ней и оставался до сих пор.


«Вера – это именно то, что мне надо! Меня более чем устраивают наши отношения, а вот других мне точно не надо!» – упорно убеждал себя Больших, лежа с закрытыми глазами, под ровный гул самолетных турбин.

Нетребовательная, принимающая его и обстоятельства такими, как есть. Ненавязчивая, добрая, уютная, встречающая улыбкой и горячим ужином, сидела рядом с ним за столом, смотрела, как он ест, и слушала о его делах и событиях.

И секс с ней спокойный, размеренный, не самый плохой и не страстный, до искр в глазах – устоявшийся, привычный, без взрывов и потрясений – все как надо!

Как и должно быть!

Степану очень нравился Ежик. Такой замечательный мальчуган – веселый, умненький, интересный, с вечно стоящими торчком волосенками, любопытный, торопящийся все узнать, расспросить. Больших частенько думал, глядя на Ваньку, что хотел бы такого пацаненка. Это из-за него он привозил Веру с сыном в дом, сделав только для нее исключение из своих правил, и даже повесил для Ваньки качельки на участке. А как не привозить – мальчишке воздух нужен, раздолье!

Но ни Ванька, ни стабильная размеренность их отношений не были поводом для Степана предложить Вере замужество или совместное проживание. Ему и в голову такое не приходило – зачем? Его все устраивало, а она ни прямо, ни намеками не давала понять, что ждет чего-то более серьезного.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 | Следующая
  • 2.9 Оценок: 8

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации