Текст книги "Город под охраной дракона. Том 1"

Вот уйдем завтра, пообсуждают нас маленько, и жди, пока еще каких-нибудь клоунов угораздит в такую даль забраться.

– Вовсе нет. – Решительно отмела обвинения в негуманности я. – Уши – не такой уж важный орган. Да и слух, скорее всего, останется.

Признаюсь, щедрость моя в этот день невероятно зашкаливала. Но Фелан отчего-то не оценил широты жеста и наотрез отказался расставаться с ушными раковинами. Вот жмот. В это время на крыше вновь загрохотали черепицей. Хозяин дома встрепенулся, как боевой конь при звуке полковой трубы, грозно тряхнул спутанной гривой темных волос, перехватил топор поудобнее и явно вознамерился отправиться на войну с грифоном, невзирая на хлипкое препятствие в виде меня любимой. Ему это не удалось. Пусть я вешу немного, а за время похода сбросила еще несколько кг, зато на моей стороне тигр и пара эльфийских клинков, а это что-то да значит.

– Убирайся с дороги, девчонка. – Угрожающе зашипел мужчина. – Не то зашибу ненароком.

Запах давно не мытого тела вперемешку с непередаваемым по насыщенности амбре от плохо выделанных шкур шибанули в нос, и вместо того, чтобы возмутиться бесцеремонностью Фелана или хотя бы ответить колкостью, я закашлялась. Но за меня вступился Еринэль. Вот что значит брат: всегда поддержит в трудную минуту. Какая досада, что раньше его не было.

– Советую попридержать свой топор. Не дай боги поранишь кого-нибудь. И перестань хамить моей сестре, она этого не выносит. Иначе я вырву твое сердце и скормлю своему тигру.

Губы среброволосого растянулись в хищной ухмылке, а в янтарных глазах отчетливо сверкнула сталь.

– Какая, к троллям, сестра? – опешил Фелан, будто только что смог расслышать, что эльф считает меня своей родней. – Вы не похожи. Демон! Да вы даже не одной расы.

– Мы родня, но не по крови. – Попыталась пояснить всю сложность нашей родственной связи я, но судя по потрясенному взгляду мужчины, только еще больше его запутала.

– Они брат и сестра! – Тоном «голубка Эстэр беременна!» ахнули собравшиеся.

Фелан же явно не поверил нашему объяснению, но решил не вдаваться в нюансы нашей необычной родственной связи, которую я сама, положа руку на сердце, не совсем понимала.

– Неважно, – сказал, как отрезал он. – Но грифона надо убить.

– А вот этого делать не советую. – Улыбка «брата» стала еще более хищной и в ножнах явственно звякнула пара мечей.

Странно. Никакого движения я не заметила, но тем не менее оружие умудрилось напомнить о себе, и вокруг все напряглись, понимая серьезность ситуации. Неужели мечи Еринэля тоже одухотворены? Хотя пора бы перестать удивляться. В мире, где магия обычное дело, все может случиться.

– Это еще почему? – хмуро поинтересовался Фелан, явно не собираясь отступать. Сразу видно, почему он главный в этом селе. – Грифон напал на селение и его нужно убить.

Позади Фелана согласно зашумел народ. В беззвездной ночи опасно блеснул металл – народ вооружился перед битвой. Атмосфера ощутимо накалялась, дело шло к вооруженному конфликту, и тут слово взял дипломатичный Астураэль. Он выступил вперед, ненавязчиво оттеснив моего решительно настроенного брата и сделал широкий жест руками, будто обнимал всех разом и каждого в отдельности.

– Собравшиеся… люди… селяне… – хорошо поставленным голосом изрек старший сын правителя клана Вечного рассвета и все заинтригованно уставились на него. Даже грифон на крыше, и тот притих. – Я своими глазами видел нападение грифона. Когда-то этот монстр напал на людскую деревню недалеко от моего города.

«Интересно, на какую, если возле его родного города только пустыня?» – мысленно удивилась я.

«Спешу напомнить, что эльфы не лгут. – Высокомерно заметил Кумивар. – Это была деревня в пустыне. Ее нет уже не одно столетие».

– Прежде чем мы успели вмешаться и убить разбушевавшуюся тварь, погибло несколько десятков селян. – Трагично сообщил Астураэль, умудрившись в одной фразе передать такую неподдельную скорбь, что оттесненные в задние ряды женщины начали всхлипывать. – От нападения этого зверя даже крыша не пострадала. – Тут с кровли сорвался фрагмент черепицы и шлепнулся прямо под ноги обалдевшего Фелана. – Ну так, разве что слегка. – Находчиво поправился принц. – Спросите меня, почему грозный зверь не спешит убивать кого-то из ваших близких?

– Почему? – послушно поинтересовался Фелан, с тоской во взоре разглядывая осколки черепицы под ногами.

Видно было, что хозяин дома не горел желанием наутро лезть на крышу и заниматься ремонтом. Его сложно винить. Сама не люблю делать ремонт.

– Потому что это наш грифон. – Возвестил Астураэль, чем вверг собравшихся в некий шок.

– У вас же не было грифона. – Нахмурился Фелан.

– Нет, был. Вы его просто не видели. – Возразил принц.

– А почему вы о нем раньше не сказали? – гнул свое мужчина, видимо, еще рассчитывая применить свой топор к крылатому зверю на крыше.

– Да так… как-то к слову не пришлось. Да и как вы себе представляете подобное признание? Здравствуйте, хозяева! Проводите нас в тайный город. Да, кстати, у нас есть грифон! – недоуменно пожал плечами Астураэль.

– Может, еще скажите, что и ребенок принадлежит вам? – сурово поинтересовался Фелан.

– Правильно. – Отчего-то возрадовалась Лисса и стремительно сунула мне в руки подозрительно шевелящийся сверток. – Вероника, скажи, что он наш.

– Он наш. – Послушно подтвердила я. – А кто?

– Ребенок. – Расплылась в счастливой улыбке Лисса.

– Ребенок? – потрясенно переспросила я и с ужасом уставилась на сверток. – Какой, на фиг, ребенок?

Из кулька на меня воззрилась пара пронзительно-зеленых настороженных глаз. На пару секунд мне показалось, будто взявшееся невесть откуда чадо вот-вот огласит громким воплем эту безумную ночь, мне придется его успокаивать, а я сильно сомневалась, что сей подвиг мне по плечу. Но младенец, похоже, не собирался давать волю голосовым связкам, и у меня немного отлегло от сердца.

– Ребенок их! – восторженно ахнули в задних рядах.

– Ваш? – в полном изумлении выдохнул Фелан и чуть не уронил топор на собственную ногу.

Участники похода уставились на меня, не подтверждая и не опровергая смелое усыновление Лиссы. Я колебалась. Брать ответственность за чужого ребенка было страшно. Блин. Да у меня и домашних любимцев никогда не было, если не считать хомячка, который однажды сбежал из клетки и больше не вернулся. А тут целый ребенок, и я понятия не имею, что с ним делать.

Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, и колдунья решила подлить масла в огонь.

– Они хотели заморозить ребенка. – Тут же наябедничала она и обвинительно ткнула пальцем в сторону растрепанной жены хозяина дома, чтобы уж точно не возникло сомнений, кто именно решил учинить подобное злодейство.

– Вы хотели заморозить ребенка? – ошеломленно переспросила я.

Слышала я про дикие нравы некоторых древних обществ (спартанцы и викинги, например, избавлялись от слабых и увечных младенцев), но сталкиваться с подобным поведением пока не приходилось.

– Это дитя – эльфийское! – обличительно заявила женщина, будто сама принадлежность к расе остроухих являлось преступлением, за которое полагалась мучительная смерть в снегах.

Эльфы нашего отряда ощутимо напряглись. Некоторые потянулись к оружию, но извлекать его на свет не спешили. Оно и понятно. Сельчан было больше, и драться без крайней нужды не хотелось никому.

– Это вовсе не значит, что его нужно убивать. – Возразила я. – И потом. Как вы так навскидку определили его расовую принадлежность? Может, младенец, не имеет к эльфам никакого отношения.

– У него уши острые. – Заметил Фелан.

– Все равно это не повод для его убийства. – Уперлась я.

– Мы не собирались убивать мальца. – Повел широкими плечами Фелан.

– Неожиданное заявление. Но смерть от переохлаждения тоже смерть, как ни крути. – Возразила я.

– Мы хотели обменять подкидыша на родное дитя. – Подала голос молчаливая жена хозяина дома.

– Оригинальный способ. Как такое вообще возможно? – поразилась я. – Вы всерьез рассчитывали на то, что из сугроба вам выдадут другого ребенка?

– Нет. – Горестно потупился Фелан. – Всем известно, какие эльфы мастаки на подмену. Стоит порядочной женщине на минутку отвернуться от люльки, враз подкинут свое отродье, и воспитывай потом чужака, пока родная кровиночка где-то на чужбине горе мыкает.

Лично мне такое поведение эльфов показалось неправдоподобным.

– Звучит словно извращение какое-то. – Резюмировала я. – Какая мать пойдет на такое?

У меня просто в голове не укладывалось, что женщина в здравом уме может вот так запросто подкинуть родную плоть и кровь первой попавшейся (пусть и порядочной) тетке, проживающей на краю мира в доме, где нет окон, нормального отопления и холодина такая, что холодильник без надобности. Не говоря уже о том, что даже самая порядочная женщина должна когда-нибудь спать, следовательно, либо у эльфов низкая рождаемость, и на всех порядочных женщин младенцев не хватает, либо не все женщины в поселке такие уж порядочные.

– От эльфов всего можно ожидать. – Глубокомысленно изрек Фелан.

Скворчащий животик дернулся было возразить, мол, нельзя всех эльфов под одну гребенку ровнять, среди эльфийской расы, конечно, попадаются паршивые овцы, но большая часть народа – добропорядочные эльфы. Получил увесистый подзатыльник от Арагорна и понял, что сейчас не самый подходящий момент для ломки устоявшихся стереотипов в умах местного населения, обиженно надулся и замолк на полуслове. Лекция о нравах и традициях эльфийского народа откладывалась на неопределенный срок.

– Единственный выход – хорошенько напугать мальца. Тогда мамаша вернется и сделает обратную подмену. – Закончил свою мысль Фелан.

Если логика в этом была, то я ее не уловила. Мать, которая оставляет ребенка незнакомым людям, вряд ли особо обеспокоена его дальнейшей судьбой, а значит, и возвращаться ей нет никакого резона. Вопрос, зачем при этом эльфийке понадобился чужой младенец, оставался открытым. Этого я и вовсе не понимала.

– Считайте, что мать младенца вернулась и дело с концом. – Щедро предложила я собравшимся.

Но Фелан почему-то щедрости моей не оценил.

– Дите явно не твое, а эльфийское. – Нагло уперся он.

Причем выглядел при этом так, будто страстно желал послать нашу компанию далеко и надолго, но сильно подозревал, что мы уже бредем оттуда.

– Ребенок не эльфийский, а полуэльф. – Вмешалась в нашу познавательную беседу Лисса, и я бросила в ее сторону благодарный взгляд.

Честно говоря, у меня уже заканчивались даже самые безумные аргументы. Довольно сложно выдумывать на ходу невероятную, замысловатую историю, достаточно правдоподобную, чтобы в нее поверили, да и самой не запутаться. Задачка, на мой взгляд, та еще.

– У нее ребенок от эльфа. – Участливо ахнул в темноте женский голос откуда-то из-за широких мужских спин.

Тяжелые подозрительные мужские взгляды дружно вперились в эльфов с неприкрытым осуждением. Рябят явно не приводила в восторг мысль о том, что смазливые эльфы соблазняют человеческих женщин и оставляют последних с младенцами-по – лукровками на руках. Их сложно винить. В подобном захолустье с суровым климатом все женщины наперечет, их на местных-то не хватает, а тут эльфы в конкуренты набиваются. Плевать, что я не числюсь в местных жительницах, главное – принцип. Любвеобильные остроухие, распробовав любовь человеческих женщин, вполне могут переключиться на деревенских. Как говорится, ночью все кошки серы. Придавленные суровым молчанием эльфы сделали шаг назад. Все. Даже Еринэль. Последний явно устыдился мимолетного малодушия, вспомнил о том, что он вроде как мне братом приходится, а значит, на роль отца моего отпрыска претендовать не может, и встал возле меня. Судя по тому, как пристально рассматривали каждого эльфа, в отцы «моего» ребенка щедро зачислили разом всех. М-да. Такая лав-стори человеческой женщины и группы эльфов смело может претендовать на три-четыре передачи у Малахова, а если сделать тест ДНК у всех предполагаемых «отцов», замахнемся на все десять.

– Чепуха какая-то. – Непонимающе нахмурился Фелан и стал похож на насупленного медведя. – Грифоны летают, младенцы – нет. Откуда же среди ночи могло живое дите появиться?

Честно говоря, меня саму сильно интересовал этот вопрос. Эльф, умудрившийся совершить подмену в кромешной темноте, явно обладал невероятной ловкостью вкупе с кошачьим зрением и мог претендовать на высокое звание «ниндзя, крадущийся в ночи». Объяснить, где именно был ребенок все время с нашего прибытия, и почему потом обнаружился в чужой люльке, я не могла. Просто фантазии не хватало. Ну, не в седельных же сумках я его прятала. Можно сказать, что ребенка принес грифон, но эта версия еще забавней седельной сумки.

– Ничего не чепуха, – уперлась Лисса, решившая взять роль рассказчика на себя. – Малыш просто гостил у своего папочки, а теперь отец решил вернуть ребенка матери. Мужчина должен принимать активное участие в воспитании детей. В этом нет ничего зазорного.

Большинство мужчин предпочло согласиться с утверждением Лиссы, а кто имел неосторожность замешкаться, получил ощутимый тычок под ребра от своей половины и принялся кивать с утроенным энтузиазмом. Ободренная поддержкой слушателей, колдунья изящным движением пальцев поправила свои темные волосы и продолжила свою «сказку».

– Эльфы – народ странный. – Она красноречиво покрутила пальцем у виска, намекая, что «странность» данной расы – на всю голову, и простому человеку поступков остроухих в жизни не понять, хоть год ум усиленно морщи.

Местные жители согласно закивали в темноте, и я с облегчением поняла, что аудитория у зеленоглазой колдуньи в руках. Видимо, среди местного населения ходило немало интересных баек об эльфах. Причем реальность, как это бывает, сильно приукрашена, а то и изрядно переврана. Скворчащий животик попытался было вступиться за честь расы, но получил увесистый подзатыльник от Арагорна, передумал вести просветительную беседу среди погрязшего в дремучем невежестве местного народонаселения и погрузился в угрюмое молчание.

– У них свои традиции воспитания потомства, – уже более дипломатично добавила колдунья.

– Тогда почему отец подложил ребенка не ей? – Жена Фелана ткнула в мою сторону указательным пальцем с таким видом, будто только что обнаружила виновную во всех случившихся в жизни неприятностях и вознамерилась если не проткнуть мое зловредное сердце насквозь, то по крайней мере выбить глаз.

Я невольно отшатнулась и – вовремя. Замешкайся я на секунду и зрение было бы безвозвратно утрачено. Хотя, конечно, в мире, где существует магия, потеря глаза – явление не окончательное, но не хватало еще помимо чересчур затянувшихся поисков членов правящего семейства клана Вечного рассвета еще и стоящего мага искать. Сдается мне, всякого рода шарлатанов и здесь пруд пруди, а нас и без того изрядно помотало по миру.

Тиграш недвусмысленно выразил недовольство вольным обращением с хозяйкой: одарил агрессоршу грозным рыком и выразительно клацнул в ее сторону зубами. Мол, сам не лыком шит, укоротить слишком резвые конечности нападающих в состоянии. Жена Фелана намек тигра поняла правильно, благоразумно ретировалась за широкую спину мужа, но вопрос ее не только повис в воздухе, но и всколыхнул, так сказать, общественность. Народ забурлил. Занервничал.

– Так для эльфов ночью все человеческие девки на одно лицо. Вот и попутал в потемках. – Внес свою лепту в рассказ Линк.

Женщины воззрились на эльфов с осуждением. Ишь какие шустрые выискались! Девок в грех вводят, детеночка заделывают, а потом вроде как и не узнают вовсе. На свою беду, какой-то мужичок умудрился вслух припомнить, как спутал недавно жену со вдовой соседкой, тут же охнул и осекся, получив в один глаз от жены, а во второй – уже от соседки, чтобы не склонял ее честное имя попусту и пил дома, если с пьяных глаз мерещится всякое. Остальные жители поселка дружно осудили непутевого эльфа, который не смог распознать мать собственного ребенка. Да. В темноте лица особо не разглядишь, ну так на ощупь можно определить, твоя баба под одеялом сопит, или посторонняя какая приблудилась.

Пока окружающие в очередной раз честили нелюдей за их моральный (или аморальный) облик, я решила тихонько отклоняться, сославшись на усталость, предстоящую раннюю побудку, дальнейшую дорогу, да и ребенку, мол, тоже давно пора на боковую. Но жена Фелана считала, что рано еще мне покидать сцену, не все еще сказано, не все узлы развязаны, а тайны разоблачены.

– Может, тогда госпожа скажет, какого пола ее младенец? – ехидно поинтересовалась она.

Вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. Если бы прямо сейчас, посреди мрака жилища главы селения ударила молния, я бы впечатлилась гораздо меньше. Присутствующие тоже. Взоры собравшихся как один обратились в мою сторону. Похоже, ответ живо интересовал всех, включая меня. Но разрази меня гром, если я знала на него ответ. Я внимательно посмотрела на тряпки, в которые мать-кукушка удосужилась завернуть чадо прежде, чем вероломно подкинуть его в чужую колыбель. К собственной досаде, подсказок не обнаружилось. Ни тебе ленточки голубого или розового цвета, ни шапочки, ни носочков. Обычный ребенок и все. Ушки только заостренные, а так на лбу не написано, мальчик это или девочка.

«Хоть бы имя ребеночка вышила, что ли», – с досадой подумала я.

В институте изучала теорию вероятности, потому четко знала: шансов угадать пятьдесят на пятьдесят, но и ошибиться – соотношение тоже. Молчание затягивалось. Напряжение росло, как в чайнике перед закипанием. Инстинкт самосохранения настоятельно советовал срочно выдать хоть какую-то версию, пока дело не обернулось совсем худо. Немного оттягивая момент, я звучно прочистила горло, еще раз внимательно посмотрела на младенца, тот в ответ не менее пристально уставился на меня. Похоже, эль-фенка (или полуэльфенка) тоже сильно интересовало, что именно я скажу. Обвела присутствующих взглядом приговоренной к смертной казни императрицы, пожелавший толкнуть предсмертную речь перед собравшимся.

– Разумеется, сын. – Как можно увереннее выдала я.

Народ одобрительно зашумел. Сын – завсегда хорошо. Продолжатель рода – наследник. Но на слово отчего-то не поверили. Решили проверить. Интересно, почему они такие недоверчивые? Живут в такой замечательной дыре… в смысле, удаленном от цивилизации месте с чрезвычайно красивой, но суровой природой. Сюда мошенникам добираться далеко, да и особо незачем. Значит, местные вроде бы должны больше доверять людям. А вот мне на слово не поверили. Странно. Наверное, это потому, что я рыжая. Рыжим редко кто доверяет. Перекраситься в блондинку, что ли? Вон Норандириэль блондинка с голубыми глазами. Стоит ей лишь разок похлопать длиннющими ресницами, и – вуаля! – все готовы ради нее в поход, на подвиг с шашкой наголо. Да хоть в ад спуститься и то с улыбкой. Везет же некоторым с внешностью. Но это я к слову.

Глава 13

Тем временем народ шустро метнулся за старейшинами селения. Надо же, не все жители этого богом забытого места высыпали на улицу поглазеть на халявный спектакль актеров (в наших потрепанных дорогой лицах) заезжего (или забредшего) театра. Имелись-таки отсутствующие. Под руки то ли привели, то ли приволокли трех замшелых старух. О таких говорят «мхом поросли» и «к земле давно гнутся». Бабки с трудом переставляли ноги в непомерно больших, тяжелых на вид валенках, шамкали беззубыми ртами, дружно щурили по-старчески подслеповатые глаза, когда их завели в дом Фелана. Мы дружно зашли следом. Лично я не очень доверяла местным. Местных же внутрь пустили не всех. Только самых авторитетных. Остальные не пожелали смириться с несправедливостью – столпились в дверях.

Народ недовольно роптал в дверях, но без особого фанатизма. Фелан явно пользовался большим уважением, его слово имело немалый вес в обществе.

– Ну что там? Что там? – любопытствовали задние ряды, нетерпеливо напирая на передние. – Когда начнут-то?

– Когда начнут, тогда и узнаем. – Осаживали особо активных те, кому посчастливилось занять более удобные места.

Тем временем старейшин со всем почтением рассадили на подушки, щедро налили горячего отвара, чтобы согрелись с морозу. Нам, между прочим, никто ни горячих, ни горячительных напитков не предлагал, а очень хотелось. Самой же спросить было как-то неудобно. Оставался еще призрачный шанс на то, что если особо не наглеть, меньше шансов, что побьют, когда обнаружится не тот пол ребенка. Почему заранее решила, что с полом пролетела? Ну, не может мне так повезти. Угадывать с первого раза – не мой конек. Да и со второго раза редко удается. Ночной холод по-хозяйски забрался под меховую куртку. Приходилось мужественно терпеть ледяное прикосновение, хотя зубы предательски стучали.

– Интересно, какого лешего притащили сюда троицу старых перечниц? – «тихим» шепотом так, что глухой услышит, жарко зашептала на ухо Лисса.

В ответ я недоуменно пожала плечами. По мне так спали бы себе старушки сном праведниц, а утречком кто поречистей рассказали бы им историю нашего ночного бдения. Вопрос колдуньи услышали все присутствующие, дружно повернули головы в нашу сторону и уставились с явным осуждением.

– Старейшин позвали, чтобы они точно распознали пол малыша. – Торжественно пояснил Фелан. – Ясно? – это уже персонально Лиссе.

– Ясно, конечно. Чего же тут неясного. – Не стала спорить колдунья.

Правильно. К чему раздражать людей, когда они и так на взводе. Того и гляди полезут бить морды чужакам, а мы, как назло, в меньшинстве. На рептилоидов в драке рассчитывать не приходится. Они вообще нас только провожают.

– Бедный малыш, – снова жарко зашептала в ухо Лисса. – Эти три старые карги способны отличить девочку от мальчика разве что на ощупь, да и то наверняка не с первого раза.

Что ж. С этим не поспоришь. Старушки неторопливо прихлебывали чай, народ терпеливо переминался с ноги на ногу, не решаясь помешать затянувшемуся процессу. Ожидание начало утомлять, постоянно клонило в сон, и я начала откровенно дремать стоя, как боевая лошадь. Но тут бабульки трясущимися руками дружно поставили свои чашки на ковер. Получилось очень синхронно. Не у каждой команды по синхронному плаванью выходит так слажено. По всему видно, старушки часто проводили время вместе за чаепитием по разному поводу и смогли натренироваться.

Я зазевалась и Фелан вероломно рванул из моих рук мирно дремавшего младенца. Ребенок до этой минуты вел себя как ангел во плоти: смирно лежал себе, плотно спеленатый в непонятное тряпье, таращил любопытные глазенки на окружающих да помалкивал в тряпочку, а стоило хозяину дома взять его на руки, открыл свой маленький ротик и издал такой мощный рев, что бабы за порогом испуганно притихли, мужики перестали толкать друг дружку локтями, в горах сошла лавина, черти в аду начали креститься, а верховный демон Рефеций со своей огневолосой возлюбленной Нефрой грохнулись с кровати на пол. Сама не видела, но уверена, что так оно и случилось. Мужчина вздрогнул от неожиданности и вопящий кулек выпал из его неловких рук.

Я ахнула, жена Фелана схватилась рукой за сердце, Лисса попыталась сотворить заклинание, но с испугу выдала лишь сноп искр, которые дымными, весело потрескивающими разноцветными кометами разлетелись в разные стороны, приземлились на ковер, и шерсть тут же начала тлеть.

Ситуацию спас Тиграш. Боевой кот мягко скользнул в сторону младенца, перевернулся на спину и ловко поймал малыша прямо на мягкий пушистый живот.

– Агу. – Весело поздоровался с новой нянькой ребенок.

Вряд ли он понимал, какой опасности только что избежал, просто наслаждался вниманием большого мохнатого зверя. Одна из старейшин ловко плеснула остатками отвара на тлеющий ковер, избавив дом от поджога. Спасибо им большое. Очень неловко могло выйти, если бы дом загорелся.

– Твою мать, Фелан! Откуда у тебя руки растут? – с нажимом поинтересовалась я.

Мужчина попытался было выдавить несколько слов в собственную защиту. Долго мялся, переминался с ноги на ногу, сопел, ерошил волосы на голове пятерней и мычал нечто нечленораздельное. Короче, ничего вразумительного выдать не сумел. Собравшиеся дружно пришли к выводу, что место, откуда произрастают верхние конечности хозяина дома, явно не плечи и находится чуть ниже спины. На Фелана смотрели с осуждением. Один младенец, из-за которого, собственно, и разгорелся весь сыр-бор, явно ловил кайф от происходящего вокруг, особенно от ошарашенной морды Тиграша. Неудивительно. Коты всегда набирают максимальное количество лайков в сети. Мимимишный они народ, причем вне зависимости от размеров. Конечно, если только какая-нибудь голодная пантера не встретится вам на узкой дорожке в тропических джунглях. Ну, или где там они водятся.

– Позволь мне взять твоего сына. – Попросила молчаливая жена Фелана и сделала несколько неуверенных шагов в мою сторону.

Я не сразу поняла, что женщина обратилась ко мне, когда до меня дошло, чуть все не испортила неуместным откровением: «Какой сын? Нет у меня детей. Я и беременна-то никогда не была». Но вовремя прикусила язык. Мое легкое замешательство женщина истолковала по-своему, потому что сделала еще несколько шагов вперед, пока не наткнулась на грозный предупреждающий рык боевого кота.

– Я не уроню твоего малыша. Обещаю. – Добавила она, протягивая ко мне руки.

Пытаться забрать малыша у тигра напрямую женщина не стала. Видимо, побоялась остаться без рук. Но я все равно колебалась. Проще простого нагнуться, подхватить радостно агукающего малыша и передать его жене Фелана, но этой семейке я как-то не доверяла. Мало ли. Вдруг косорукость у них семейное? К тому же если своего родного ребенка они профукали, чужого же угробить им вообще пара пустяков.

– Дорогая сестра. – Нагло нарушил мою задумчивость Еринэль. – Отдай им ребенка. Пусть осмотрят и покончим, наконец, с этим недоразумением. Совершенно незачем торчать здесь всю ночь напролет. Завтра нам всем рано вставать. Впрочем, кажется, уже сегодня.

С этими словами мой так называемый «брат» ловко подхватил радостно гукающего малыша с пушистого тигриного живота и вероломно всучил живой сверток прямо в руки жены Фелана. Я и глазом моргнуть не успела. Дернулась было перехватить, но поздно. Схватила только воздух.

– Предатель. – Презрительно кинула я боевому коту, посмевшему вот так запросто позволить умыкнуть малыша мнимому родственнику.

– Зря ты так с ним. Он не мог напасть на хозяина своего брата. – Тут же вступился за тигра Еринэль.

– А ты, между прочим, ничуть не лучше. После такого с тобой вообще разговаривать не о чем. – Сурово припечатала я среброволосого, но тот ничуть не расстроился.

Видимо, посчитал, что молчаливая сестра подходит ему гораздо больше разговорчивой. «Ну и пусть», – окончательно разобиделась я. Он просто не знает, как красноречиво может быть женское молчание. Меня тут же посетили две противоречивые идеи. Первая – замолчать до скончания века (или хотя бы на время пребывания в этом мире, так как первое явно не особо выполнимо). Пусть Еринэля раздавит груз запоздалого раскаянья, а по ночам станет сниться мой утраченный голос. Вторая – заболтать его до шума в ушах. Пусть молит о пощаде. Пока выбирала, какой из двух казней отдать предпочтение, жена Фелана с размеренной торжественностью жреца, приносящего священную жертву верховному богу, возложила живой сверток перед старушками.

Я тут же переключила свое внимание с среброволосого (который, к слову, никуда не денется, и им можно вполне заняться позже) на происходящее и выразила горячее желание поучаствовать в извлечении малыша из тряпок. Тот, кто его пеленал, явно долго тренировался на мумиях. Куда там полуслепым старухам с их старческими, трясущимися, скрюченными артритом пальцами справиться с такой сложной задачей. Но мою помощь твердо отвергли. Зря они так. Я, между прочим, была вполне искренней. Старушки же уперлись как ослицы. Явно подозревали, что я, как лицо заинтересованное в результате осмотра, исхитрюсь совершить подмену в процессе.

«Если бы я могла провернуть такой фокус, не прибегая к пластической операции, – мысленно усмехнулась я. – Зарабатывала бы совсем другие деньги, каталась на яхте, прикупила остров в тропиках и отстроила б знатный дом, а не ютилась бы в хрущёвке». Вокруг не было телепатов и мыслей моих никто прочесть не сумел, а я не спешила их озвучивать. Внутренний голос противно зудел о том, что собравшимся совершенно до лампочки мои слова, и никаким, даже самым железобетонным аргументам, местные не поверят. Им нужно было найти виновного в пропаже ребенка Фелана и, кажется, козла (точнее козу) отпущения уже обнаружили. Другую искать заморачиваться не станут.

Трясущимися пальцами старухи принялись извлекать младенца из пеленок. Как ни странно, женщины справлялись быстро, хотя действовали скорее на ощупь. Может, им часто приходилось освидетельствовать младенцев. Что вряд ли. Места здесь глухие: замахаешься по горам прыгать, чтобы малышей в чужие люльки подбрасывать. Скорее всего, у бабушек были собственные дети, множество внуков, и навык со временем не забылся. Ишь как синхронно у них получается. Будто специально тренировались к показательному выступлению. Что будет, если младенец не оправдает надежд, оказавшись девочкой, малодушно старалась не думать. И без того сердце замерло в груди от волнения: того и гляди совсем остановится. А в горле встал такой колючий ком, будто ежа целиком проглотила, и теперь непонятно как с ним следует поступить: проглотить больно и выплюнуть – никак.

«Я всегда говорил, что ты невероятная трусиха, – некстати прорезался Кумивар, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Смешно было рассчитывать на счастливое избавление от назойливых голосов двух эльфийских клинков в собственной голове и, тем не менее, надеялась. – Это великая честь для воина – пасть смертью храбрых, защищая ребенка».

«А можно защищать слабых и обездоленных, не расставаясь с жизнью? – поинтересовалась я у стального любителя суицидов. Легко рассуждать о красоте смерти во имя высшей цели, когда в конечном счете умирать не тебе. Он же стальной. Что ему сделается? Подберет кто-нибудь другой и станет с ним мыкаться. Только я этого уже не увижу. Какая досада. – Если каждый, кто решится встать на защиту детишек малых, сыграет в деревянный ящик, спасателей попросту не останется».

«А она права», – встал на мою защиту Джастудай, чем заслужил мое чувство благодарности.

Если Кумивар имел на этот счет какие-то возражения, мы их не услышали.

Слово взяла одна из старейшин.

– Ш-шин. – Торжественно прошамкала она с таким важным видом, как будто я только что счастливо разрешилась от бремени и подарила какому-то отпрыску древнего славного рода долгожданного наследника мужского пола.