Текст книги "Мифологическое драконоведение"

Естественно, Колумбан был уверен, что заслуга спасения пловца принадлежит ему; но в данном случае самое примечательное – это нежелание чудовища причинять человеку серьезный вред. Оно напало на первого пловца и убило его, но не съело; второй пловец тоже испытал на себе гнев чудища, но это не привело к фатальным последствиям. Скорее всего, оба человека, сами того не ведая, оказались слишком близко к месту, где самка вскармливала своего детеныша, и она прореагировала на это так же, как самки большинства видов животных. Гориллы, слоны, страусы, многие другие животные в подобной ситуации будут нападать на человека со злобными криками, шипением или ревом, но лишь в очень редких случаях убьют или искалечат его, если он поймет их и удалится. Мы можем быть практически уверены, что спутник Колумбана, не наделенный такой силой воли, как сам святой, просто-напросто адекватно воспринял угрозы чудовища, и оно поняло, что убивать его незачем.

Но случай с Люгне Мокумином – не самый поразительный. В XVIII в., в озере Ллин-и-Гэдер в Сноудоне, Уэлльс, произошло следующее. Некий человек пошел купаться, и, когда он доплыл до середины водоема, его друзья на берегу заметили, что его преследует “…какое-то длинное существо, которое медленно плыло за ним, извиваясь. Они побоялись поднимать шум, но двинулись навстречу к приятелю, подплывавшему к берегу. Но когда он был уже совсем близко, существо подняло голову и кольцами обвило туловище пловца, прежде чем кто-либо успел прийти на помощь…”

Видимо, тело этого человека так никогда и не было найдено»[99]99
  Купер Б. После потопа. Ранняя история Европы. Христианский апологетический центр. Симферополь, 1997.


[Закрыть].

30 ноября 1222 г. в небе над Лондоном видели драконов. Вскоре после этого начались невероятной силы грозы, приведшие к опустошительному наводнению. Некоторые считали, что бедствие это было вызвано именно драконами.

Следующий текст, к примеру, был написан в 1793 г.

«В конце ноября и начале декабря прошлого года многие деревенские жители наблюдали… драконов… которые появлялись с севера и на большой скорости летели к востоку; из этого люди заключали, и их выводы были верны, что… грядет буря».

Этот документ, равно как и летописи 1170, 1177, 1221 и 1222, 1233 и 1532 гг., предполагают, что драконы предчувствуют приближение циклонов с Атлантики и мигрируют в более теплые регионы, где пережидают плохую погоду. Все это выглядит весьма разумным, если учитывать хрупкость и размеры их крыльев.

Интересен эпизод, документально подтвержденный «Англосаксонской хроникой»:

«…В 793 году монахи из монастыря Св. Гутберта, расположенного на скалистом островке Линдисфарн у восточного побережья Англии, услышали громкое шипение… Глазам [святых отцов] представилось поистине необычайное зрелище: в небе играли и резвились множество драконов. Тускло блестела в неясном северном солнце чешуя громадных змеев… Вскоре после того, в шестой день перед январскими идами, несущие насилие и смерть язычники уничтожили церковь Божию на Линдисфарне…»[100]100
  Купер Б. После потопа. Ранняя история Европы. Христианский апологетический центр. Симферополь, 1997.


[Закрыть]

Корк, морской порт и второй по величине город в Ирландии, согласно легенде, был основан святым Файнбарром в конце VI – начале VII в. в честь победы над последним драконом в Ирландии.

По легендам, Тристан Лионесский в XI в. убил в Ирландии дракона. Комментатор Гиральд Камбренс, однако, заявил в 1188 г., что земля Ирландии совершенно свободна от драконов благодаря вмешательству святого Патрика (жившего в V в. до н. э.).

Послушаем легенду о Тристане и возлюбленной его, Изольде, и о драконе, с которым Тристану пришлось сразиться. «…Поселился в ирландской земле змей, который опустошал и разорял всю страну. Дважды в неделю появлялся он возле замка, пожирая всех, кого мог схватить, так что никто не решался выйти за ворота из страха перед змеем. И король приказал объявить, что тому, кто сумеет одолеть змея, отдаст он все, что тот ни попросит, половину своего королевства и дочь свою Изольду, если тот пожелает ее взять.

И случилось так, что дракон появился у замка в тот самый день, когда был оглашен королевский указ. И при виде его разбежались с криками и воплями все, кто оказался за воротами.

И Тантрис (таково было имя, под которым скрывался Тристан) спросил, что случилось. Ему рассказали о том, что вы уже знаете, и о королевском указе. Тогда Тантрис тайком вооружился, так что никто об этом не проведал, и вышел из замка через боковые ворота и отправился навстречу змею.

И, едва заметив Тантриса, змей бросился на него, а тот на змея. И вот завязалась между ними жестокая и беспощадная битва. Змей вонзил когти в щит Тантриса и порвал на нем ремни и все, что мог достать. Но Тантрис отпрянул и, выхватив меч, ударил змея. И увидел, что сталь не берет змеиную чешую. Тогда задумал он пойти на хитрость. И когда змей, разинув пасть, бросился на него, чтобы его пожрать, Тантрис, который только того и ждал, всадил меч прямо ему в глотку и вогнал в брюхо, разрубив пополам сердце.

Тут змей издох, а Тантрис отрезал у него язык, спрятал к себе в карман и отправился в замок.

Но, не успев сделать и нескольких шагов, рухнул как подкошенный от яда, что источал змеиный язык, лежавший у него в кармане.

У короля Ангена был сенешаль по имени Агенгеррен Рыжий. Идя в замок, наткнулся он на мертвого змея, отрезал ему голову и решил, что отдаст ее королю, а потом попросит у него дочь его Изольду и половину королевства, ибо задумал он уверить короля, будто змея убил он сам.

И вот приходит сенешаль к королю и приносит змеиную голову. И приветствует его и говорит:

– Я убил змея, опустошавшего эту страну. Вот его голова. И за это прошу у тебя дочь твою Изольду и половину твоего королевства, как было условлено.

Диву дался король и молвит ему:

– Сенешаль, я поговорю с дочерью моей Изольдой и узнаю, что она об этом думает.

Тут идет король в опочивальню королевы и застает там ее и дочь свою Изольду и рассказывает им, что сенешаль убил змея.

– Он принес мне его голову, теперь надлежит мне исполнить обещание, объявленное через глашатаев.

Весьма разгневались королева и Изольда, услышав эти слова. И сказала Изольда, что вовеки не согласится она на это и что лучше уж ей умереть, чем принадлежать этому рыжему трусу и обманщику.

– Скажите ему, сир, что вы посовещаетесь со своими баронами и через неделю объявите свою волю.

Тогда король пошел к сенешалю и передал ему эти слова, и тот с ним согласился.

А королева молвит дочери своей Изольде:

– Дочь моя, идемте потихоньку взглянем на мертвого змея: не верится мне, чтобы у сенешаля хватило храбрости его убить.

– Охотно, госпожа моя, – молвит Изольда.

И вот вышли они, взяв с собой только двух оруженосцев, Перениса и Матанаэля. И шли до тех пор, пока не отыскали мертвого змея, и принялись его разглядывать. И, обернувшись в сторону дороги, заметили Тристана, что лежал у обочины, как труп. Они подошли к нему, но не узнали его, ибо он распух, как хорошая бочка. И молвила Изольда:

– Этот человек либо мертв, либо отравлен змеиным ядом. Мнится мне, что он-то и убил змея, а змей погубил его.

И, движимые состраданием, они с помощью обоих оруженосцев перенесли его к себе в опочивальню. И когда стали раздевать, нашли у него в кармане змеиный язык. И, осмотрев этого человека, рассудила Изольда, что он еще жив; она дала ему выпить противоядие и принялась ухаживать за ним столь усердно, что скоро спала его опухоль, и выздоровел он, и вернулась к нему прежняя красота. Тогда они узнали в нем Тантриса, своего рыцаря, и весьма тому обрадовались.

По прошествии семи дней сенешаль приходит к королю за наградой. А король успел испросить совета у своих баронов, и те сказали ему, чтобы он исполнил обещанное.

Проведав об этом, опечалилась Изольда великой печалью и сказала, что скорее даст себя четвертовать, чем отдастся этому трусу. И в разгар ее печали спрашивает у нее Тантрис, что с ней и отчего она так убивается. И та говорит ему, что сенешаль требует ее в жены и просит у ее отца половину королевства, утверждая, что он убил змея.

И, узнав о том, молвит ей Тристан:

– Не тревожьтесь, я избавлю вас от него, ибо он солгал. Скажите мне только, где змеиный язык, что был у меня в кармашке, когда меня сюда принесли? – Вот он, сир, – говорит Изольда.

И Тристан взял язык, пошел во дворец и объявил во всеуслышанье:

– Где тот сенешаль, который хочет получить Изольду и утверждает, что убил змея? Пусть он выйдет, и я уличу его в обмане, и в доказательство готов сойтись с ним в поединке, если будет в том нужда! И сенешаль выступил вперед и повторил свою ложь.

Тогда молвит Тантрис королю:

– Взгляните, сир, не вырезан ли язык из пасти змея? И знайте, что убил змея тот, кто его вырезал.

Тут осмотрели змеиную пасть и убедились, что в ней нет языка. И Тантрис достал язык, приложил его туда, откуда он был отрезан, и язык пришелся к месту. Тогда сенешаль был опозорен, и брошен в темницу, и лишен своих имений. А Тантрис удостоился почестей и похвал, ибо все узнали, что он убил змея…»[101]101
  Тристан и Изольда. Библиотека всемирной литературы. Т. 22 / Пер. с фр. Ю. Стефанова. Художественная литература, 1974.


[Закрыть]

Снова обратимся к свидетельствам Б. Купера. «В начале нынешнего века имел место вот какой случай. Он описан некой леди Грегори из Ирландии в 1920 году: “…старики рассказывали мне, что, купаясь там [в ирландском озере Лог-Трейни], видели, как человек вынырнул из воды, и за ним бросилось нечто, напоминающее огромного угря…”

Очевидно, что эти рассказы – не вымысел, но свидетельства очевидцев, настолько близкие к стилю репортажа, насколько это было возможно в Средние века».

Таковы многочисленные свидетельства, описывающие встречи с драконами в этой части мира.

Отдельно стоит рассмотреть вопрос представления дракона как геральдического символа в странах Европы.

Согласно Большой советской энциклопедии, «геральдика (позднелатинское heraldica, от heraldus – глашатай) является системой наследственной идентификации, использующей визуальные символы, например герб, и изначально возникла и применялась в военной области. Вначале армейские геральдические атрибуты состояли из целого ряда стандартных обозначений и изображались на щите и гербе средневекового рыцаря. Практиковалась традиция изображения той же эмблемы на верхней одежде рыцаря, для этого служила специальная туника, одеваемая поверх кольчуги или брони, на которой изображались геральдические символы.

Ранние сочинения по геральдике – стихи и поэмы поэтов герольдов – появились во 2 й половине XIII в. К 1 й половине XIV в. относятся древней… ший гербовник “Цюрихский” (“Züricher Waррenrolle”, 1320) и первое изло жение правил геральдики итальянского юриста Бартоло.

Использование геральдических символов, которые стали со временем чрезвычайно разнообразными, скоро вышло за пределы военной сферы и стало достоянием отдельных людей, семейств, политических объединений и общественных организаций.

Использование символов идентификации, или знаков различия, – общая особенность простых обществ, где все, или большая часть населения, неграмотны.

В средневековой Европе тем не менее такая эмблематическая идентификация стала очень сложной наукой, корнями уходящей в X в.»[102]102
  Большая советская энциклопедия (БСЭ). Новый диск, 2002 г.


[Закрыть].

«Дракон – один из наиболее широко распространенных геральдических символов, устойчивыми признаками которого являются: четыре когтистых лапы, сегментированные брюхо, грудь и внутренняя поверхность бедер, длинный прямой хвост со стреловидным окончанием, высунутый язык и перепончатые крылья летучей мыши»[103]103
  Зорич А. Проект «Art Pragmatica. Галереи хороших изображений». www.zorich.enjoy.ru.


[Закрыть].

Ле Гофф в книге «Другое Средневековье» касается вопроса эмблематики дракона. В частности, он пишет: «С начала IV века во время христианского политического триумфа военный дракон перешел к новообращенным хозяевам на лабаруме монет Константина, где древко священного знамени попирало дракона. Но дракон-штандарт в XI–XII веках, без сомнения, скорее наследник азиатских штандартов, достигших западного мира с англосаксами и викингами на севере, арабами – на юге. Во второй половине XV века они изображаются на Байонской шпалере, а в «Песни о Роланде» они, как видим, оставлены для сарацинских знамен; правда, «Песнь» дошла да нас в достаточно оцерковленном тексте, в котором сатанинская символика служит политико-религиозной пропаганде. Но дракон-штандарт в течение XII века развивает собственную символику, которая завершается превращением дракона в эмблему военного, а потом и национального сообщества…

…Если отсутствие всякого документального материала о Париже позволяет нам сделать из этой мысли [о выборе парижанами дракона в качестве городской эмблемы] только гипотезу, то один лишь взгляд, отведенный от Парижа и Тараскона, подтверждает нам, что эта гипотеза не абсурдна. Вторая половина XII и XIII века действительно свидетельствуют о развитии в западном мире городской эмблематики дракона. Баттар, изучавший городские общественные сооружения севера Франции и Бельгии, описал тех чудовищ или животных, обычно подвижных и вращающихся вокруг железного стержня, которые становятся “защитным символом города”. По большей части, подчеркивает он, этим эмблематическим животным был дракон. Это примеры Турнэ, Ипра, Бетюна, Брюсселя, где дракон повергается св. Михаилом, Гента, где восстановленный Draak еще хранится в Музее дозорной башни. Его рост 3 метра 55 сантиметров, вес 398 килограммов; по легенде, он был привезен крестоносцами из Константинополя в Брюгге, значит, в начале XIII века, и получен гентцами в 1382 году. Этот городской дракон – результат заимствования городом древнего дракона – хранителя сокровищ. С высоты дозорной башни он охранял архив и общественную казну»[104]104
  Ле Гофф Жак. Другое Средневековье. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2000.


[Закрыть].

Один из самых известных и в наше время драконов – Красный уэльский дракон – древний символ кельтских племен Британии, страж подземных богатств центра угольных копей.

Красный дракон был эмблемой как британских, так и саксонских королей: сначала короля Артура, затем перешел к Тюдорам и к Генриху VII.

«Уэльский дракон – “красный сказочный дракон, нарисованный на бело-зеленом подкладочном шелке” – был одним из флагов, предоставленных Генриху VII в соборе Святого Павла в благодарственном молебне после его победы на Босфоре. Генрих VII, как утверждалось, происходил от Кадваладра, великого уэльского короля, и его называли “последний король Британии”, символ которого – олицетворяющий храбрость и свирепость дракон – был принят позднее уэльскими принцами.

Самое раннее упоминание о красном драконе как о национальной эмблеме Уэльса появляется в “Истории Бриттов”, где рассказывается известная история о сражении красного и белого драконов, которые бушевали ниже участка крепости Вортиджерна в Снойдония, и красный дракон, сначала имеющий худшее положение, в конце концов одолевает белого. Бой был использован для того, чтобы показать в символической форме борьбу между англичанами и саксами. Мерлин предсказал, что англичане после долгих лет притеснения однажды оттеснят саксов за море. С того времени красный дракон символизировал великих уэльских принцев, и вполне определенно он должен был в конечном счете быть выбран королевской эмблемой Уэльса.

Дракон входил в герб династии Тюдоров и найден в тюдоровских рукописях, на тюдоровской печати и даже, согласно Королевскому монетному двору, на лицевой стороне золотых суверенов Генриха VII.

В 1959 году королева объявила, что на флаге современного Уэльса будет изображаться красный дракон на зелено-белом фоне.

Уэльский флаг состоит из двух равных горизонтальных полос, белой над зеленой, поверх которых расположен большой красный дракон, идущий с поднятой правой передней лапой.

На первоначальной версии флага был изображен дракон, стоящий на зеленых холмах. Постепенно это изображение трансформировалось в современную версию.

Изображение красного дракона применялось при чеканке золотых монет Генриха VII, единственного британского монарха, использовавшего дракона как марку монетного двора. На всех остальных монетах если и присутствовали драконы, то только повергаемые св. Георгием.

Знаменитый красный дракон Уэльса был скопирован Норманом Силлманом с рисунка Геральдической палаты для воспроизведения на фунтовой монете. Уэльская монета носит надпись по краям “PLEIDOL WYF, I’M – GWLAD”, взятую из уэльского государственного гимна и означающую “я верен моей стране”. Этот знаменитый дракон появился на фунтовых монетах 1995 и 2000 годов»[105]105
  Сайт «Драконьи пещеры»: www.dragon.ur.ru/vbb.


[Закрыть].

В 1408 г., стремясь усилить свое положение на троне, король Венгрии и Чехии Сигизмунд создает Общество Дракона (позднее известное как Орден Дракона). Тема дракона, охватывающего щит с гербом, постепенно дошла и до городских гербов. На эмблеме Ордена Дракона – красный Георгиевский крест.

Флаг Уэльса – красный дракон на зеленом и белом

Уэльская однофунтовая монета 2000 г. выпуска

Герб Ордена Дракона, основанного Сигизмундом

Герб Большого Лондона

Дракон широко представлен в эмблематике английского королевского двора и города Лондона, где пара драконов держит щит с Георгиевским красным крестом на белом фоне.

Эта статуя дракона стоит на южной стороне Лондонского моста

Марка почтовая 1929 г.

Столица Англии, а затем и Великобритании – Лондон существовал как город Лондиний со времен римского завоевания Британии в I в. н. э. Еще раньше здесь было большое поселение бриттов – Линдун. С IX в. это резиденция королей Англии. Символом столицы стал (как и всей Англии) Георгиевский крест, потому что святой Георгий Победоносец – покровитель Англии.

Крест дополняет меч апостола Павла – покровителя Лондона. Впервые герб Лондона был утвержден в 1380 г. В XVI–XVII вв. сложился большой герб Лондона – с двумя драконами-щитодержателями, рыцарским шлемом в навершии и латинским девизом «Domine dirige nos» («Бог ведет нас»).

На геральдическом щите изображен национальный флаг, поддерживаемый четырьмя щитодержателями – духами-хранителями Исландии. Согласно сагам, они охраняют остров от датских королей. Основой для их вхождения в государственный герб послужил отрывок из произведения «Круг земной» известного исландского скальда, историка и политика Снорри Стурлусона, создавшего свой труд ок. 1230 г.

Сага об Олаве, сыне Трюггви, рассказывает о том, как конунг Дании Харальд, сын Горма, предприняв поход против ярла Норвегии Хакона, решил выступить против Исландии в отместку за хулительные стихи, которые все исландцы сочинили о нем по решению Альтинга. «Харальд конунг велел одному колдуну отправиться в чужом обличье в Исландию на разведку и потом ему донести. Тот отправился в обличье кита. Подплыв к Исландии, он отправился на запад и обогнул страну с севера. Он увидел, что все горы и холмы полны там духами страны, большими и малыми. А когда он проплывал мимо Оружейного фьорда, он заплыл в него и хотел выйти на берег. Но тут вышел из долины огромный дракон и за ним – множество дышащих ядом змей, жаб и ящериц. Колдун поплыл прочь и направился на запад вдоль берега к Островному фьорду. Но когда он заплыл в этот фьорд, навстречу ему вылетела птица, такая громадная, что крылья ее задевали горы по обоим берегам, а за ней – множество других птиц, больших и малых. Колдун поплыл оттуда прочь и направился сначала на запад, а затем, огибая страну, на юг к Широкому фьорду и заплыл в него. Но тут навстречу ему вышел огромный бык и пошел вброд по морю со страшным ревом, а за ним шло множество духов страны. Колдун поплыл прочь и направился на юг, огибая Мыс Дымов, и хотел выйти на берег у Викарскейда. Но тут навстречу ему вышел великан с железной палицей в руке. Голова его была выше гор, и много других великанов шло за ним. Оттуда колдун поплыл вдоль берега на восток. Но там, как он сказал, нет ничего, кроме песчаных отмелей, и негде пристать, и сильный прибой, и море такое огромное между странами, что на боевых кораблях туда не переплыть»[106]106
  Снорри Стурлуссон. Круг Земной. (Snorri Sturlusson «Heimskringla»). М.: Наука, 1980.


[Закрыть]. Таким образом, четыре эти фигуры стали символизировать на гербе духов, охраняющих страну.

Герб Исландии, с 12 февраля 1919 г., когда Исландия стала суверенной

Еще одна занимательная история объединяет гербы городов Милана и Пружаны, что в Брестской области. «Поселение на месте нынешних Пружан в конце XIII – начале XIV в. занимали спасавшиеся от крестоносцев балтские племена пруссов. Отсюда и название Пруссы, Прус-саны, Пружаны. 3 мая 1588 г. владелица Пружан королева и княгиня Великого княжества Литовского Анна Ягеллонка освободила местечко от земской зависимости, даровав ему Магдебургские привилегии вместе со статусом города, городской печатью и гербом.

Герб города Пружаны, Брестская обл.

Спустя год, 6 мая 1589 г., король польский и великий князь литовский Сигизмунд III Ваза своей грамотой подтвердил привилегии Пружан: «Для приметности печати этого города Пружаны на его печати будет изображение небольшого извивающегося змея, с чьей пасти протягивает руки и наполовину выступает дитя…» Эта дата является точкой отсчета в истории города.

Грамота короля Сигизмунда III – единственный документ, который разъясняет действительный смысл изображенных на гербе фигур. Из пасти змеи ребенок именно появляется, что символизирует вновь пробуждающуюся вечно юную силу в сочетании с мудростью, способность мира к самоочищению и обновлению. Все другие источники утверждают, что уж глотает младенца.

Дарованный Пружанам герб очень близок по своему содержанию гербу Милана. На его серебряном поле изображен змей, из пасти которого появляется до половины младенец. Этому сходству герб обязан Анне Ягеллонке, пожаловавшей герб Пружанам в память о своей матери Боне, Королеве Речи Посполитой и дочери герцога миланского Гиано Галеацо Сфорца.

Старинный герб Милана, прорисовка

Согласно древней легенде, в Первом крестовом походе родоначальник рода Висконти (первых герцогов миланских) убил на дуэли предателя и взял себе его щит, на котором был изображен змей, держащий в пасти ребенка. В дальнейшем этот герб стал гербом города Милана, символизируя силу и победы города. В середине XV в. миланский престол вместе с гербом перешел к династии Сфорца. Дочь герцога Галеацо Сфорца, ставшая после замужества великой княгиней литовской, привезла этот герб в Белоруссию. В настоящее время у Милана другой герб – красный крест на серебряном поле. Изображение змея с ребенком использует в своем символе автомобильная фирма ALFA ROMEO»[107]107
  Сайт Брестской области: www.brestobl.com.


[Закрыть].

Герб города Ментона, Лазурный берег, Франция

Герб города Суффленгейм, небольшого городка во французском Эльзасе: архангел Михаил убивает дракона

Герб папы Григория XIII (1572–1585). Дракон взят с герба города Банкомпаньи (Италия), откуда папа был родом

Весьма многочисленны драконы на гербах городов Словении.

Герб города Бранкович

Герб города Любляны

Герб города Церноевич

Герб города Радле об Драви (Radlje ob Dravi)

Герб города Зиры (Ziri)

Герб города Рогасовцы (Rogasovci)

Герб города Шенчур при Целью (Sentjur pri Celju)

Герб города Лютомер (Ljutomer)

Герб города Крско (Krsko)

Герб города Лоска долина (Loska dolina)

Герб города Камник (Kamnik)

Герб города Крушедол (Krusedol)

Герб города Козье (Kozje)

Герб города Постойня (Postojna)

Герб города Дуплек (Duplek)

Познакомимся с особенностями изображения дракона в геральдической традиции. Согласно Зоричу, «Дракон главным образом изображается на гербах как “безудержный” (segreant), “стоящий на всех лапах” (statant) и “идущий с поднятой правой передней лапой” (рassant).

Геральдический дракон, изображенный как «безудержный»

Геральдический дракон, изображенный как «стоящий на всех лапах»

Геральдический дракон, изображенный как «идущий с поднятой правой передней лапой»

Германский геральдический дракон

Виверн, Wyvern (англ.) – специфически английский геральдический монстр, в прочих странах не различаемый с драконом; в отличие от дракона в узком смысле этого термина виверн имеет только переднюю пару конечностей, а задняя часть тела плавно переходит в драконий хвост; в остальном виверн полностью аналогичен дракону; виверны входят в герб герцогов Мальборо, изображались на гербе из Португалии XVIII в.

Традиционное изображение виверна на гербах

Виверн с развернутыми крыльями

Морской виверн; его отличием служит рыбий хвост

Виверн, стоящий с поднятой правой лапой

Герб с вивернами. Португалия, XIII в.

Гербовые цвета – зеленый и красный. Красным изображается живот и внутренняя поверхность крыльев.

Кокатрис, Cockatrice (англ.); геральдический монстр – виверн с головой петуха; термин василиск (basilisk) также иногда используется применительно к кокатрис; однако в узком геральдическом смысле basilisk отличается от cockatrice – он имеет хвост, оканчивающийся драконьей (змеиной) головой»[108]108
  Зорич А. Проект «Art Pragmatica. Галереи хороших изображений». www.zorich.enjoy.ru.


[Закрыть].

«Разницу между изображениями “дракона” и “змия” усматривал Ю.В. Арсеньев. Имея в виду западноевропейский материал, Арсеньев характеризовал “дракона” как существо двулапое, с хвостом “вместо задних лап”, а “крылатого змея” – как существо о четырех лапах, забыв, видимо, упомянуть хвост.

Кокатрис в геральдическом исполнении

А.Б. Лакиер, касаясь западноевропейских гербовых фигур, писал о драконе как эмблеме “нечистой силы, язычества, невежества” в виде грифона с лапами, языком-жалом, крыльями летучей мыши и рыбьим хвостом. Кстати, утверждение о рыбьем хвосте неверно. Рыбий хвост оканчивается хвостовым плавником раздвоенной формы, которого у дракона нет. У дракона – драконий хвост (с одной стреловидной лопастью).

По П.П. Винклеру, “дракон (символ силы и могущества)… изображается с головою и ногами орлиными, туловищем крокодила и крыльями летучей мыши”. “Змия крылатого (символ зла и смуты)” Винклер не описал. Возможно, как и Лакиер, он не видел разницы между изображениями “дракона” и “змия”»[109]109
  Королев Г.И. Змий или Дракон? // «Гербоведъ». 1998, № 27.


[Закрыть].

Но вернемся к нашему повествованию. Саксы, датчане и представители других народов в Северной Европе и Скандинавии тоже оставили нам множество интересных свидетельств.

Согласно Дж. Р.Р. Толкину, в «Деяниях датчан» Саксона Грамматика король датчан Фроди I «отправляется на остров, расположенный посреди топей дракона, в одиночку (чтоб чудищу было меньше славы, именно так утверждает Сак-сон Грамматик). Змей, встреча с которым выпала на долю Фроди, был ужасен: язык трезубцем, ядовитое дыхание, извергающееся из пасти, тело, которое кольцами обвивало холм, где находились сокровища. И вот, когда змей возвращался с водопоя обратно в пещеру, Фроди, отбросив страх, предпринял нападение и шарахнул дракона под пузо острым железным орудием с шипами. Чудище попыталось освободиться от поранившего предмета, но шипы проникали все глубже и глубже в мягкие ткани утробы. И тогда дракон решил хоть укусить Фроди в отместку, но нарвался на его щит, сделанный из бычьих шкур, о который сломалось жало, расположенное в пасти. Затем чудище стало раз за разом высовывать наружу свой ядовитый язык и постепенно рассталось и с силами, и с жизнью. А вот полученные сокровища сделали Фроди богатым, и он отправился покорять Курляндию и Русь»[110]110
  Толкин Дж. Р.Р. Профессор и чудовища: Эссе / Пер. с англ., лат., др. – исл. СПб.: Азбука-классика, 2004.


[Закрыть].

В Вольсуннгассаге речь идет о том, как Сигурд Вольсунг уничтожил дракона по имени Фафнир. Фафнир – сын Хрейдмара и брат Регина, обратившийся в дракона и залегший на присвоенных им сокровищах карлика Андвари. Приведем фрагмент, описывающий знаменитую битву.

«Неожиданно кусты ракиты окончились, и Сигурд, который шел впереди, увидев широкую, словно выжженную полосу голой земли, посредине которой тянулась большая, похожая на русло высохшей реки канава.

– Это дорога Фафнира, – тихо проговорил Регин за спиной юноши. Трава вокруг сожжена его ядовитым дыханием, а канава, которую ты видишь, след от его брюха.

– След от его брюха? – недоверчиво спросил Сигурд.

Он подошел поближе. По обе стороны канавы были заметны глубоко врезавшиеся в землю отпечатки гигантских когтистых лап.

– Как велик твой брат, Регин! – сказал юноша, меряя глазами следы чудовища.

Король Фроди I побеждает дракона. Барельеф

– Да, Сигурд, – отвечал гном, боязливо выходя из-за кустов. – Он так велик, что даже Грам не достанет его спереди до сердца. Лучше вырой яму на дне канавы и спрячься в ней. Когда Фафнир проползет над тобой, ты поразишь его мечом снизу.

Совет Регина показался юноше разумным.

– Хорошо, – сказал он. – Так я и сделаю, а ты пока ступай к Грани и постереги его, чтобы на него не напали волки.

Гном наклонил голову, чтобы скрыть торжествующую улыбку, и поспешно зашагал к лесу. По дороге он еще раз обернулся и, увидев, что Сигурд роет мечом яму, весело потер руки.

– Золото достанется мне одному, – прошептал он. – Золото Андвари достанется мне одному!

Юноша уже кончал свою работу, когда услышал позади чей-то голос:

– Здравствуй, Сигурд. Что ты здесь делаешь?

Сигурд обернулся и увидел уже хорошо знакомого ему одноглазого старика в широкополой шляпе и синем плаще.

– Привет тебе, Гникар! – воскликнул он. – Я рою яму, чтобы подкараулить в ней дракона Фафнира.

Гникар покачал головой.

– Тот, кто дал тебе такой совет, – твой злейший враг, – сказал он. Ты убьешь Фафнира, но и сам погибнешь вместе с ним, захлебнувшись в крови, которая хлынет из его раны. А после вашей смерти Регин один захватит все сокровища.

– Что же мне делать? – спросил юноша, догадываясь о коварном замысле гнома.

– Вырой несколько таких ям и соедини их между собой, ответил старик, – тогда кровь Фафнира растечется по ним, и ты останешься в живых.

– Спасибо тебе, Гникар, – сказал Сигурд. – Это уже третья услуга, которую ты мне оказываешь, а я не расплатился за две первых.

– Придет время – расплатишься, – промолвил старик. – Ты помнишь, что я сказал в прошлый раз? Теперь больше я к тебе не приду, а ты сам придешь ко мне. И придешь навсегда, – добавил он тихо.

Юноша вздрогнул. Только теперь он понял, кто стоял перед ним. “Ты – Один!” – хотел было воскликнуть он, но старик уже исчез так же внезапно, как появился.

“Да, это Один: он помогает мне, как помогал и моему отцу до тех пор, пока не пробил его час”, – подумал Сигурд, снова принимаясь за работу.

Следуя совету Гникара, он выкопал несколько ям, соединил их между собой и прикрыл сверху ветками ракиты. Тем временем солнце скрылось за лесом. Приближалась минута, когда Фафнир должен был спуститься к реке. Сигурд вытащил меч, спрыгнул в одну из ям и присел на ее дне, ожидая появления дракона. Не прошло и получаса, как земля вокруг него задрожала, послышалось громкое свистящее дыхание чудовища, напоминающее сопение целого стада быков, и тяжелая, шлепающая поступь его лап. Сигурд затаил дыхание. Внезапно на лицо ему упали крупные горячие капли ядовитой слюны, и в следующее мгновение грузное тело дракона плотно закрыло небо над его головой. Юноша быстро приподнялся и по рукоятку вонзил в него меч, а потом также проворно выдернул его снова. Из раны обильным потоком хлынула кровь, растекаясь ручьями по всем вырытым ямам. Фафнир глухо застонал и тяжело упал набок.

“Кажется, я победил”, – подумал Сигурд, поспешно выскакивая из своего убежища.