Текст книги "Хищник цвета ночи"

И волшебство исчезло.

Н’Ери неохотно опустил меня и выпрямился.

– В любом случае торопить тебя не стану и требовать ответа тоже. Ты права, сначала нам надо разобраться во всем, поговорить с Кирком.

Я кивнула и неожиданно поинтересовалась:

– Ты не думал о том, что это просто блажь? Сиюминутный порыв? Как вспышка – загорелось и погасло. Я не говорю, что твои чувства ненастоящие, просто…

– Время покажет, – прервал меня мужчина. – В любом случае я буду рядом.

Впереди что-то мелькнуло. Посмотрев повнимательнее, я увидела, что со двора вышел папа и направился в нашу сторону.

– Мне надо идти. Родители волнуются.

– Пошли, – кивнул Ник, выключая зажигание.

– Ты собрался идти со мной?

– Я же обещал, что никуда не денусь.

– И что мы им скажем?

– В каком смысле?

– В прямом. Я приехала расстроенная домой чуть ли не на Новый год. Они все уверены, что мы поссорились, что ты или твои родичи меня обидели.

– И что? – невозмутимо поинтересовался он, доставая куртку с заднего сиденья.

– Обстановка будет напряженной. Очень напряженной.

– Переживу. Ты им что-то рассказала?

– Ничего, но догадаться было не сложно.

– Отлично, выкрутимся. А я подарки привез.

– К-какие подарки? – совсем растерялась я, потеряв нить разговора.

– Новогодние. Ты думаешь, почему я задержался? Все будет по правилам, мы встречаем Новый год с твоей семьей, значит, надо все сделать должным образом.

– Ты издеваешься?

– Я вполне серьезно, Вика, – выбираясь из машины, ответил он и наклонился, заглядывая в салон. – Так и будешь сидеть или все-таки присоединишься ко мне?

Я поспешила выбраться. Папа уже подошел к машине и замер в сторонке.

– Добрый день, господин Измайлов, – жизнерадостно поприветствовал его Ник.

– Здравствуйте. – Папа взглянул на меня. – Вика, ты как?

– Хорошо, – непринужденно улыбнулась я.

– Очень хорошо, что вы пришли. Поможете донести подарки, – подходя к багажнику, заявил Н’Ери.

– Донести? – переспросила я и подошла ближе, заглядывая внутрь.

А ведь не шутил. Все багажное отделение было завалено разноцветными пакетами и коробками, украшенными огромными бантами.

– Ник? Это что?

– Новый год, – торжественно заявил он, вручая мне один из пакетов. – Это не тяжелое, так что донесешь.

– Ты с ума сошел?!

– Конечно. – Подавшись вперед, Ник чмокнул меня в нос. – И собираюсь свести с ума тебя.

Глава шестнадцатая

Моя коробка была самой большой, и бант оказался самым ярким – безумного малинового цвета с золотистыми блестками, кружевом и огромным фальшивым стразом посредине. Ко всему этому подарок был обтянут белоснежной бумагой в мелкие розовые сердечки.

– Это мне? – недоверчиво уточнила я, удерживая в руках коробку. Несмотря на свои габариты, она была очень легкой.

– Тебе, – улыбнулся Ник.

Мы сидели в гостиной, часы показывали одиннадцать вечера. Милка у елки обнималась с новенькой куклой Барби, комплектом к которой прилагался трехэтажный особняк с мебелью. При одной только мысли о стоимости этого великолепия у меня начинался нервный тик. По вытянутым лицам Дашки и Лехи (последний уже опрокинул два бокала шампанского) я поняла, что их беспокоят те же мысли.

Подарки получили все. Двоюродные братья гоняли по полу радиоуправляемые машины. Тети кутались в невесомые шелковые шали, дядям досталось по часам. Мама рассеянно перебирала дорогие тюбики косметической фирмы, которые едва помещались в огромную плетеную корзину. Фирма была хорошо известна в узких кругах столицы своей эффективностью и результативностью, а также космическими ценами на продукцию. Оставалось надеяться, что мама этого не знает.

Папе достался чемодан с инструментами какой-то немецкой фирмы. Не знаю какой, но флаг был точно немецкий. Дашка получила абонемент в известный спа-салон. Такой же конвертик торчал из корзинки мамы, но она его еще не обнаружила. Лешка тоже получил в подарок какую-то карточку. Я не видела со своего места, но вроде бы из магазина бытовой электроники.

Андрей уехал почти сразу. Стоило нам с нагруженным подарками Ником войти в дом, как он демонстративно скривил нос и ушел, хлопнув дверью. Родственники не сразу приняли хищника, и обстановка была более чем напряженной.

– Вы совершенно правы, мне не стоило отпускать Вику. Но она так рассердилась на меня, что любая попытка задержать ее могла кончиться плохо, – произнес Ник. – Но я в любом случае виноват. Прежде, чем приезжать, надо было узнать о прибытии Мээрин.

– А кто такая Мээрин? – сразу зацепилась за имя Дашка.

– Разве Вика вам не рассказывала? – Удивление у хищника получилось очень натуральным. – Мээрин – моя бывшая девушка. Она недавно овдовела и решила возобновить наши отношения. Против моего желания. Вик, я правда ничего не знал, и родители, когда ее приглашали, не думали, что все так обернется.

– Вика устроила сцену ревности? – недоверчиво переспросил папа.

– Нет. Она просто встала и уехала. Опускаться до склок не в ее стиле. Да, дорогая?

И обстановка сразу разрядилась, а после того как были розданы подарки, стало еще лучше. Теперь пришла моя очередь раскрывать свою коробку.

– Открывай же, – не выдержала сестра, которая еще не отошла от радости из-за собственного подарка и жаждала запустить нос в мой. – Нам же все интересно.

Тяжело вздохнув, я принялась осторожно отлеплять бант. Тот не поддавался.

– Помочь? – невинно уточнил хищник, наблюдая за моими манипуляциями.

– Я сама, – буркнула в ответ.

На распаковку у меня ушло минуты две. Дашка едва не подпрыгивала от нетерпения.

Но, открыв подарок, я увидела кучу белой мишуры и еще одну коробку, поменьше. Потом еще одну и еще… и еще. Казалось, что это никогда не кончится.

Через пару минут у меня в руках была совсем крохотная коробочка размером с ладошку.

– Ой, мамочки, – прошептала сестра.

И я ее прекрасно понимала, потому что поместиться там могло только одно.

– Ник? – сглотнув, произнесла я.

– Открывай, – улыбнулся он мне беззаботно.

Вокруг царила тишина, даже мальчишки перестали гонять на машинах и застыли рядом. И про Новый год, до которого оставалось всего полчаса, тоже начали забывать.

– Ник, – уже громче повторила я и сделала страшные глаза.

– Боишься? Не ожидал от тебя такого.

– Открывай, дочка, – кивнула мама.

Глубоко вздохнув, я оторвала очередной бантик и открыла подарок, впившись взглядом в…

– Сережки?

Я даже не знаю, какие эмоции испытала, когда достала усыпанные бриллиантами серьги невероятной красоты.

– Сережки? – разочарованно протянула Даша.

– Сережки, – тихо вторила ей мама, в ее голосе явно слышалось облегчение.

– Тебе нравится? – поинтересовался Ник, наблюдая за мной.

– Очень.

Я даже не пыталась обидеться на стоимость подарка. Главное, что не колечко. Это бы я точно не пережила.

– Давай помогу.

С его помощью мы вдели сережки в уши.

Напряжение схлынуло. Все дружно вспомнили, что скоро Новый год, и ринулись к столу провожать старый. Под смех родных, громкие пожелания, поздравления и звон бокалов я тоже позволила себе пригубить шампанского, и под бой курантов мы встретили Новый год.

Потом всей гурьбой вышли на улицу запускать фейерверки и зажигать бенгальские огни.

Темное небо над головой окрасилось разноцветными огнями, а уши едва не заложило от громких выстрелов. Вздрогнув всем телом, я отступила назад и попала прямо в заботливые руки Ника.

– Тсс-с-с, – шепнул он на ухо, притягивая к себе. – Все хорошо.

Снова накатила усталость.

Вернувшись домой, я попрощалась с родными и поспешила к себе. Вопроса о том, где будет ночевать хищник, ни у кого не возникло, а мне выяснять это не хотелось.

Душ принимать не стала. Быстро переодевшись, я забралась под одеяло, обняла подушку, пропахшую знакомым стиральным порошком, закрыла глаза и почти сразу крепко уснула.

Когда пришел Ник, я не знаю. Просто среди ночи внезапно почувствовала его тепло, сонно потянулась, уткнулась носом в мужскую грудь и снова провалилась в сон, успокоенная его голосом:

– Спи, Вика, спи.

А еще, кажется, я слышала, как беззвучно вибрировал телефон на тумбочке. Кто-то очень сильно хотел дозвониться до Н’Ери, пока, едва слышно чертыхаясь, он не выключил аппарат.

Утром меня разбудил тихий голос Ника, который едва слышно разговаривал о чем-то по телефону, стоя у окна.

– Не знаю… нет. Я сказал, что нет… Это ее право… Нет, не буду.

Я перевернулась на бок, изучая мужскую фигуру, которая сейчас была отчетливо видна на фоне окна, заполненного солнечным светом.

Ник тут же обернулся, ловя мой сонный взгляд, и мягко улыбнулся, отключая телефон.

– Я тебя разбудил?

– Ничего. Давно пора вставать. Кто звонил? – Я осторожно уселась в кровати, поправив одеяло на груди и подложив подушку под спину.

– Мама.

– Ясно, – безразлично кивнула и почесала затылок. – Который час?

– Около девяти.

– Когда уезжаешь?

Засунув телефон в карман джинсов, мужчина сел рядом со мной на кровать и склонил голову набок, внимательно изучая.

– А я должен уехать?

– Разве нет? – ответила вопросом на вопрос.

– Прогоняешь?

Я поджала колени, притянула их к себе, обнимая.

– Ник, давай не будем все усложнять.

– Мне показалось, что мы, наоборот, стали распутывать наши сложные проблемы. Поговорили, встретили вместе Новый год.

– Тебе показалось, совместный вечер не может все изменить.

– А ночь?

– Ночью я спала.

– Не понравился мой подарок?

Я осторожно коснулась сережек, которые приятно оттягивали мочки ушей, покачала головой.

– Понравился. Они прелестны. Спасибо. Тебе не стоило так тратиться. И подарки родным… Это очень щедро и совсем не обязательно.

– Ты отлично знаешь, что стоило, хоть и не обязательно. – Ник коснулся моей руки, которая лежала на коленях, и осторожно сжал. – Мне приятно делать тебе подарки. Может, ты ждала другого подарка в бархатной коробочке?

– Нет, не ждала. И благодарна, что ты не совершил такую глупость. Дарить колечко на глазах моей семьи. – Я отвела взгляд в сторону, изучая обои. – Это было бы совсем плохо.

Ник молчал секунд тридцать, а потом спокойно поинтересовался:

– Ты не веришь, что я искренен?

– Ник, ты сам себя слышишь? За столь короткий срок влюбиться невозможно. Да, нам было хорошо в постели, и если ребенок есть… Черт, Ник, это не причина, чтобы звать меня замуж. Я не хочу так.

– По залету? Думаешь, только в этом причина?

– Я ничего не думаю.

– Почему ты говоришь про короткий срок? Мы знаем друг друга два года.

– Какие два года? – тихо усмехнувшись, я покачала головой, высвобождая ладонь. – Чисто деловые отношения, и только. Если бы не наследство и твой дядя, ничего бы не было.

Странно, но Н’Ери не стал возражать. Замер на мгновение и кивнул.

– А ты права. Если бы дядя не затеял эту игру, мы бы так и жили каждый в своем уголке, прячась за стену, которую сами выстроили между нами. Ты ведь мне сразу понравилась, но я запретил себе думать об этом. И ты тоже…

– Ты оправдываешь его? Своего дядю?

– Нет, лишь констатирую факт. Не будь наследства, мы бы так и ходили вокруг да около, не решаясь сделать шаг навстречу друг другу.

Какой-то смысл в его словах имелся, но и соглашаться со всем было рано. Я не могла так просто забыть произошедшее, даже если бы захотела.

– История не терпит сослагательного наклонения, Ник. Мы не можем знать, что бы было или не было на самом деле.

– Ты передумала разговаривать с Кирком?

– Нет, не передумала. Предпочитаю знать правду, а не блуждать в потемках.

– Тогда давай собираться? – вставая, произнес он.

– Прямо сейчас?

– А чего тянуть? Чем быстрее узнаем, тем лучше.

Родители моим сборам и очередной поездке почти не удивились. За эту неделю я уже столько раз летала туда-сюда, что они привыкли.

– Опять туда? – вздохнула мама, бросая взгляд в сторону Ника, который дожидался меня у двери.

– Да.

– Зачем, дочка? Я ведь знаю, что дело не в ревности. Они обидели тебя?

– Мам, – покачала головой, ведь понимала, что мама никогда не поверит в сказку, придуманную Ником, – мне надо туда.

– Кому надо? Ему? Вика, не стоит тебе с этим связываться. Не пара он тебе.

– Знаю. – Я сжала мамину ладонь и ободряюще улыбнулась. – Все хорошо. Я не позволю собой помыкать.

– Просто будь осторожна.

– Я скоро вернусь. Не успеешь соскучиться.

– Точно вернешься?

– Да, – твердо ответила ей. – Точно. Устала кататься туда-сюда. Это последняя поездка.

Всю дорогу мы с Ником молчали, перебрасываясь незначительными фразами, и только в самолете я решилась задать свой вопрос:

– А какие отношения связывали З’Ерна и твою мать? Знаешь, создается впечатление, что он с ней флиртует. И фразы такие многозначительные.

– Родители познакомились благодаря ему. Мама работала его помощником, отец приехал из резервации по делам. Она должна была помочь ему адаптироваться, а в результате все закончилось бурным романом, печатью на звере и свадьбой.

– А З’Ерн?

– Тогда он еще был женат. Ты хочешь знать, был ли у них роман? – Ник откинулся на спинку кожаного кресла. – Не знаю. Как-то странно спрашивать у собственной матери, спала ли она с моим дядей. А этот легкий флирт существовал всегда. И если отец его допускает, то нам нет смысла высказывать претензии.

– Наверное, ты прав.

Кирка З’Ерна доставили в городскую больницу Цюриха и выделили огромную палату. Поднявшись на пятнадцатый этаж, мы вышли в просторный светлый холл, поражающий сплошным белым цветом с небольшими островками свежей зелени.

– Ник? Вика? – при нашем появлении с дивана быстро встала Ольга Ивановна и тревожно застыла. – Вы здесь?

– Здравствуй, мам, – достаточно холодно произнес хищник, и я увидела, как тут же поникли плечи пожилой женщины. – Мы хотели бы поговорить с дядей. Это возможно?

– Сейчас ему сделают укол, и будет возможно зайти, – тихо ответила женщина, комкая в ладонях платок. – А как у вас… дела?

– Плохо.

Женщина сгорбилась еще сильнее и посмотрела на меня.

– Я благодарна тебе. Несмотря на случившееся, ты согласилась приехать.

В ответ я неопределенно пожала плечами, не зная, что следует сказать. С одной стороны, было ее жалко, а с другой – обман так сложно простить.

– Отец где? – быстро спросил Ник.

– С Кирком. Сейчас выйдет.

Действительно вышел, быстро нас осмотрел и кивнул.

– Хорошо. Виктория, идем.

– А Ник? – Я взглянула на хищника.

– Кирк хочет видеть тебя. Одну. Иначе разговора не будет.

– Иди. – Ник подтолкнул меня вперед, было видно, что ему все это не нравится, но спорить мужчина не стал. – Я подожду тебя здесь.

Идти было страшно, некомфортно и просто не хотелось.

«Мы ведь так не договаривались, и почему Нику нельзя со мной? В чем причина такого решения? И что ждет меня там, за закрытыми дверями?»

Подозрительно и неловко. И вроде надо бы отказаться, развернуться и уйти, громко хлопнув дверью, ведь фактически они хотели этого разговора, а не я.

Но почему-то уходить не стала. Проснулись упрямство и какая-то безбашенность, которой до этого никогда не было.

– Хорошо.

Это показалось странным и даже немного ужасным – видеть мужчину, только вчера здорового и сильного, а сегодня угасающего и бледного.

Огромная палата, очень светлая и просторная, панорамное окно во всю стену, цветы, расставленные повсюду. Не хватало лишь шариков. Большое количество сложных сверкающих приборов, пикающих и отмеряющих минуты жизни этого когда-то сильного хищника.

Дверь мягко закрылась за моей спиной, извещая о том, что сейчас мы одни.

– Проходите, Виктория.

У него и голос изменился: стал глухим, надтреснутым и чужим.

Мягкий стульчик стоял рядом с кроватью. Я осторожно села, сложила руки на коленях и заставила себя посмотреть в постаревшее лицо Кирка.

– Спасибо, что приехали.

– Вы хотели со мной поговорить?

– Там на тумбочке бумажка лежит. Листочек маленький. Возьмите его, Виктория.

Взяла, рассмотрела ряд незнакомых цифр.

– И что это?

– Это телефон одного очень надежного человека, – пояснил хищник, наблюдая за мной. – Ник уже сказал вам, что отказался от наследства?

– Да, – не стала отрицать я.

– Грозил пустить все по ветру или отдать Берту? – Спокойная улыбка коснулась сухих старческих губ. – Ведь может.

– Меня это не касается.

– Касается. Сегодня поверенный составил новое завещание, и я подписал его. Вы знаете, что предыдущее автоматически лишается силы?

– Да.

– Все достанется вашим детям, – без обиняков произнес он.

Я с силой сжала кулаки, смяла бумажку.

– Что?

– Отказаться вы не можете. Ни вы, ни Ник. Потому что не вам это, а детям, которые родятся в вашем союзе.

– А вы уверены, что они будут? Такая самоуверенность.

Тот посмотрел на меня как на маленького ребенка и тяжело вздохнул:

– Ну, раз нет, то все уйдет на благотворительность. Об этом завещании знает ограниченный круг лиц. Так что все в ваших руках, Виктория. Как только решитесь, наберите номер и сообщите этому человеку.

– Хотите меня купить?

– Хотел бы – сделал бы это два года назад. Я прошу лишь об одном: не говорите ничего Нику. Пусть это будет моим последним желанием. Желанием умирающего.

– Мне не нужны эти деньги, – еще раз напомнила ему.

– Я знаю. Но мы договорились?

Я была уверена, что никогда не воспользуюсь наследством, оно мне не нужно. Но вот стоило ли скрывать правду от Ника?

– Лгать не буду, – в конце концов, подумав, ответила ему. – Если Ник спросит напрямую – скажу. Если нет, промолчу.

– Спасибо. А теперь зовите его.

– Кого?

– Ника. Вы же хотите знать, что натворил старый хищник, пытаясь вас свести?

– Да. Сейчас. – Я бросилась к двери, пока он не передумал. – Ник…

– Что? – Молодой мужчина стоял у стены, рассматривая картину, и при моем появлении тут же бросился вперед. – Что случилось?

– Тебя зовет, – выдохнула я.

Вернувшись в палату, вновь села на стул. Ник тенью застыл за спиной.

– Ну, здравствуй, племянник. Злишься? – усмехнулся Кирк и закашлялся. Было видно, как ему тяжело говорить. – И так вижу, злишься. Имеешь право. Прощения я у вас прошу. Некрасиво вышло, а ведь я хотел как лучше.

– Зачем звали, дядя? – перебил его Ник, кладя руки мне на плечи.

– Знаешь, племянник, если бы ты не отказался от нас, не порвал все связи, все могло сложиться по-другому.

– Я порвал? – сухо уточнил Н’Ери. – А мне казалось, что мне просто не оставили выбора, заклеймив уродом.

З’Ерн нисколько не смутился от такого выпада и злости.

– Выбор ты сделал сам. От мира отрекся и от нашего быта, решив стать таким, как все люди. Ведь не знаешь, что я как глава рода проходил специальный ритуал.

– Об этом я слышал. Отец рассказывал.

– И способности кое-какие получил, – продолжил Кирк. – Не магические, а те, что направлены на защиту рода и будущего семьи. Так, например, я вижу шаери и могу определить хищника, который ее повстречал. В рамках своего рода, разумеется.

Я замерла на стуле, боясь даже дернуться лишний раз, а руки Ника вцепились в мои плечи, и он тут же их убрал.

– Что?

– Ты ведь, несмотря ни на что, все еще остаешься в нашем роду, не так ли? Два года назад, когда мы встретились, я увидел, как беспокоится твой зверь. Был бы ты… обычным хищником, сразу бы понял, что это значит. Но ты стал больше человеком, отринул наши традиции и не распознал, что происходит. Отказался понимать, запечатав чувства.

– А вы, значит, поняли? – сглотнув, спросила у хищника.

– Понял. И обрадовался. Видел, что связь неактивированная, и стал ждать. Узнать, на кого среагировал зверь, не составило труда. Я присматривался к вам, Виктория, собирал сведения и ждал. – Он снова раскашлялся. – Воды. В горле пересохло.

Я подала ему стакан и снова замерла, ожидая продолжения.

– Спасибо. Я больше года ждал, не вмешивался, надеялся, что зверь возьмет свое. И что получилось? А ничего. Ты помнишь наш разговор, Ник? Когда я как бы невзначай спросил, что будет, если встретишь свою шаери?

– Не помню.

– Конечно, не помнишь. Для тебя это была игра, блажь, ты ведь все давно решил и менять ничего не хотел. Приди я к тебе и расскажи о шаери, что бы ты сделал? Год назад ты сказал, что это глупости, которым нет места в твоей жизни.

– Не знаю. Это было… – растерянно отозвался Н’Ери.

– Гипотетически? Ты не думал, что это может быть правдой? Возможно, но я не мог рисковать. А вы? – Взгляд Кирка сосредоточился на мне. – Что бы сделали вы, если бы узнали правду? Сбежали? Укрылись? Затаились? Молодежь, вы готовы отказаться от самого великого и светлого чувства, потому что боитесь будущего и того, что оно может вам дать.

– Но ты не имел права скрывать это от нас, – сказал Ник. – Какими бы благими ни были твои намерения, ты не должен был так поступать.

– Я давал вам шанс почти полтора года. А потом начал действовать. Тебя надо было лишь подтолкнуть, Ник. Твой зверь уже выбрал ее. Именно тогда появились Мээрин, слух об изменении завещания и прочее. На родителей не сердись, они знали очень мало, и мне пришлось их убеждать. Но они любят тебя и хотели как лучше. Это я поставил тебя в рамки и заставил играть по своим правилам. И тебя, Виктория, тоже. Шантаж Морозова – не самая лучшая моя идея, зато действенная.

– А вино? – с трудом произнесла я. – Это тоже было необходимо?

Кирк устало прикрыл глаза и покачал головой.

– Нет. Это вне плана, крайняя мера, за которую мне стыдно. В тот вечер мне стало известно, что Берт обо всем пронюхал и помчался открывать вам глаза, Виктория. Поэтому и пришлось так поступить. Правду вы бы все равно узнали, а так хоть есть ниточка, которая свяжет вас.

– Но все равно это неправильно. Даже узнав о шаери и отказавшись от Вики, рано или поздно я бы вернул ее, добился. Сам.

– Добился. Лет через пять или десять. Перестал бы гоняться за призраками прошлого, лелеять планы мести и стал бы жить настоящим. Вот только нет у меня этих лет, Ник. Нету. И где гарантия, что за эти годы Виктория не нашла бы себе спутника, не выскочила бы замуж и не нарожала бы дюжину детишек? Я должен был быть уверен, что все получится. Эгоистично? Ну и пусть.

– Вы играли нашими жизнями, – обвиняюще сказала я.

– Я глава рода и давно уже привык принимать сложные решения, направленные на благо семьи. И у меня получилось. Я вижу, как спокоен твой зверь, племянник. Значит, все было не напрасно.

– А вы не боитесь, что я сделаю аборт? Это ведь мое тело, мое решение.

Я сразу почувствовала, как за спиной напрягся Ник, но промолчал.

– Нет, Виктория, не боюсь. Я успел изучить вас и знаю, что на подобное вы не способны.

– Вы ничего не знаете обо мне!

– Возможно, вы сами мало знаете о себе, – спокойно парировал Кирк.

– Вам все равно. Вы даже ни капли не раскаиваетесь в совершенном, – ответила едва слышно. – Наоборот, вы горды содеянным, тем, что сломали мне жизнь.

– Вика…

Ник хотел успокоить, но я стряхнула его руку с плеча, когда он попытался меня коснуться, и продолжила:

– Мне ничего от вас не нужно! Совсем!

После чего встала и направилась к двери.

Дороги я почти не видела и очнулась только на первом этаже, у какого-то фикуса в огромной кадушке.

– Вика? – Ник стоял за спиной, не решаясь подойти.

– Отвези меня домой.

– И что дальше?

– Не знаю, – призналась ему. – Мне надо подумать. Самой. Без тебя.

– Прогоняешь?

– Просто не хочу, чтобы ты на меня давил. Дай мне пару дней. Всего пару дней. А потом мы обо всем поговорим.

Снова тишина и едва слышное:

– Как скажешь.