Текст книги "Король Артур и рыцари Круглого стола"

Король Артур и рыцари Круглого стола

Рисунки Говарда Пайла из книги: The Story of King Arthur and his Knights. Written and Illustrated by Howard Pyle. New York: Atheneum Books [s. a.]

© Оформление. OOO «Издательство «Пальмира», АО «T8 Издательские Технологии», 2017

* * *

 
…Давайте всмотримся в былое.
Повествовать – мое призванье.
Я рад начать повествованье
О безупречном короле,
Столь дорогом родной земле.
Среди различных испытаний
Не позабыт в своей Бретани
Отважный, добрый государь,
Любимый нынче, как и встарь.
 

Кретьен де Труа

Глава I. Пророчество Мерлина и рождение Артура

Утер Пендрагон

Давным-давно, в незапамятные времена, власть на Британских островах захватил жестокий барон Вортигерн. Хитростью и коварством отнял он трон у законного наследника престола юного короля Аврелия и изгнал его вместе с младшим братом Утером из пределов родной страны. Воцарившись на престоле, Вортигерн объявил себя истинным королем бриттов. Но недолго суждено ему было наслаждаться властью. Однажды утром к королевскому замку примчался с дальних окраин гонец. Он едва держался на ногах от усталости, одежда его была покрыта дорожной пылью, а лицо казалось серым от страха. Вбежав в королевский зал, он воскликнул:

– Государь! Недобрые вести принес я тебе. Аврелий и Утер, у которых ты похитил трон, поклялись страшной клятвой убить тебя до истечения года. Они идут сюда с двадцатитысячным войском.

Вортигерн побледнел; в смятении призвал он к себе всех лучших мастеров, механиков и ремесленников и приказал им немедленно построить крепкий замок на западной границе, где он мог бы укрыться от мщения сына своего обманутого государя.

– Смотрите, – пригрозил он, – работа должна быть закончена в сто дней, иначе я никого не пощажу!

Трепеща за свою жизнь, ремесленники и подручные обсудили план возведения замка и принялись за дело. Но едва они успели заложить фундамент и приступили к кладке стен, как вся постройка была кем-то разрушена в одну ночь, и никто не мог понять, как это случилось. То же повторилось на следующую и на третью ночь. Работники в ужасе бросились к королю и на коленях молили его освободить их от этой страшной работы.

В смятении король созвал звездочетов и чародеев и стал выспрашивать у них, как бы помочь беде.

Долго листали чародеи свои волшебные книги, проникая в тайный смысл начертанных там слов, и наконец изрекли, что укрепить стены замка можно только кровью юноши, рожденного от бессмертного отца.

Во все стороны разослали гонцов, чтобы отыскать, если возможно, такового.

В одной деревне посыльные увидели толпу ссорившихся мальчиков, преследовавших какого-то юношу.

– Прочь отсюда! Убирайся, чертенок! Ступай ищи своего отца бессмертного! Оставь нас в покое! – кричали они.

Гонцы спросили юношу, кто он. Юноша безмолвствовал. Кто-то сказал, что его зовут Мерлином, другой прибавил, что никому не известно, откуда он родом и кто его родители, третий заметил, что его отец – сам дьявол.

Услыша это, посыльные схватили Мерлина и потащили к Вортигерну.

Представ пред королем, Мерлин спросил, за что его насильно приволокли в замок.

– Чародеи, – пояснил Вортигерн, – посоветовали мне найти юношу, у которого нет смертного отца, и кровью его окропить мой замок, чтобы он не разрушался.

– Прикажи кудесникам прийти сюда, – сказал Мерлин, – я докажу им, что они лгут.

Удивился король таким речам, но все-таки повелел чародеям явиться.

– Вы не знаете, – сказал им Мерлин, – что мешает возведению замка, и потому посоветовали скрепить его фундамент моей кровью. Но ответьте-ка лучше мне, что находится под основанием замка? Именно там лежит то, что препятствует постройке.

Испугались чародеи и промолчали, не ведая, что сказать. Тогда Мерлин обратился к королю:

– Прошу, король, прикажи работникам копать как можно глубже, пока они не доберутся до старого колодца.

Сделали работники, как приказал Мерлин, и вправду докопались до колодца.

Тогда Мерлин опять обратился к чародеям:

– Скажите-ка мне, обманщики, что на дне колодца?

Те опять промолчали, и Мерлин сказал королю:

– Прикажи выкачать из колодца воду, и ты увидишь двух чудовищных драконов; сейчас они спят, а ночью просыпаются и дерутся, терзают друг друга. От их борьбы содрогается вся земля и рушится твой замок.

Удивился король таким словам и приказал выкачать воду из колодца. И действительно, на дне оказались драконы; они спали, как и говорил Мерлин.

Вортигерн сел на край колодца и решил дождаться ночи.

Когда стемнело, драконы – один был белый, другой красный – сцепились, и начался ожесточенный бой. Белый дракон оказался сильнее и загнал красного на край водоема. Но тут красный рассвирепел и в свою очередь заставил врага отступить. Наконец красный был поражен, а белый скрылся неведомо куда.

Когда битва окончилась, король спросил у Мерлина, что все это означает.

Тогда Мерлин изрек пророчество, предвещавшее рождение короля Артура.

– Горе красному дракону, который олицетворяет собой британский народ, – его гибель близка! Белый дракон – это саксы, которых ты, король, призвал в эту страну; они займут его пещеры. Горы сровняются с долинами, реки в долинах наполнятся кровью; города будут преданы огню, церкви разрушены; но в конце концов побежденные восстанут и возьмут верх над чужеземцами. Восстанет Корнуэлльский Вепрь[1]1
  Король Артур.


[Закрыть] и повергнет их к своим стопам. Остров признает его власть, и он захватит галльские леса. Пред ним будет трепетать дом Ромула, и мир устрашится его. Славе его не будет предела; имя его будет бессмертно в устах народа, и повесть о деяниях его послужит пищею тем, кто станет рассказывать ее. А ты, Вортигерн, – продолжал Мерлин, – беги от сынов Константина[2]2
  Римский император Константин (285–337), который поддерживал христианскую религию.


[Закрыть], потому что они сожгут тебя в твоем замке. На собственную погибель стал ты изменником и призвал язычников-саксов в эту страну. Аврелий и Утер жаждут отомстить тебе за смерть их отца; потомство белого дракона опустошит твой край и будет лизать твою кровь. Спасайся! Однако никто не избежит суда Божия!

Король слушал и трепетал, но, чувствуя свою вину, не возражал. Он денно и нощно торопил строителей замка и не успокоился до тех пор, пока не выросли неприступные крепостные стены, за которыми он спрятался.

Между тем Аврелий был провозглашен истинным королем бриттов, которые стекались под его знамена и умоляли вести их против саксов. Но Аврелий желал сначала расквитаться с ненавистным Вортигерном и потому направился в Камбрию, где узурпатор сидел в своем укрепленном замке.

«Отомстите тому, кто погубил Британию и убил моего отца, вашего короля!» – воскликнул Аврелий и бросился с войском на стены крепости. Но штурмом взять ее не удалось, и тогда Аврелий решил прибегнуть к помощи огня. Он приказал кидать в замок горящие головни. Скоро замок запылал, и Вортигерн сгорел вместе с ним.

После этого Аврелий направил все свои силы против саксов и победил их, водворив в стране мир.

Но недолго правил страной благородный Аврелий. Тайные приспешники Вортигерна, жаждавшие мести за убитого господина, сговорились отравить нового короля. И однажды на пиру ему поднесли кубок с вином, в который был подмешан яд. Выпил Аврелий вино, зашатался, упал и умер. Скорбь охватила страну. Велико было горе людей. Но сильнее других горевал брат короля Утер, ибо любил он Аврелия больше всех на свете.

Вскоре после смерти Аврелия на небе появилась комета необычайного блеска и величины. На конце ее хвоста светилось огненное облако в форме дракона, из пасти которого исходили два луча: один протянулся над Галлией, другой разбился на семь меньших лучей и светил над Ирландским морем.

Ужас охватил народ при виде кометы, и сам Утер, выступивший против сына Вортигерна в Камбрии, был крайне смущен. Он позвал Мерлина и спросил, что предвещает эта комета.

– Великую потерю! – воскликнул чародей. – Бедная Британия! Увы! Великий государь покинул нас. Аврелий умер, и его смерть повлечет и нашу гибель, если Бог не поможет нам. Поспеши же, благородный Утер, разбить неприятеля; ты победишь и станешь королем Британии. Звезда с гордым драконом означает тебя самого, а луч над Галлией предвещает, что у тебя родится сын, могуществу которого подчинятся все королевства, покрытые лучом.

Так Мерлин вторично предсказал пришествие короля Артура.

Утер, став королем, припомнил пророчество Мерлина и приказал отлить из золота двух драконов, схожих с тем, какого он видел в небе. Одного он поместил в Винчестерский собор, а второго всегда носил с собой на войне, за что и получил прозвище Пендрагон – Голова Дракона.

А волшебник Мерлин сделался с тех пор близким другом Утера. Он неизменно помогал королю добрыми советами, ибо ведомы были ему многие тайны, скрытые от простых смертных, а кроме того Мерлин мог предвидеть будущее.

Спустя несколько лет после своего воцарения на троне Англии решил Утер устроить на Пасху большой пир. На торжество прибыло множество лордов и графов, в числе которых был Горлуа, герцог Корнуэлльский, с супругой Игрейной, прославившейся красотой на всю Британию. Горлуа вскоре был убит, и Утер решил жениться на Игрейне. Красавицу заперли в высоком Тинтажильском замке на дальнем берегу Корнуэлльса, и король послал за Мерлином, чтобы попросить у него совета относительно женитьбы. Мерлин обещал помочь при одном условии: король отдаст ему своего первенца. Волшебник знал, что этим первенцем и будет долгожданный принц Артур.

Через некоторое время после свадьбы Утера с Игрейной к королю явился Мерлин и сказал:

– Надо, государь, позаботиться о воспитании будущего ребенка.

Король, ничего не подозревая, ответил, что согласен на все предложения волшебника.

– Хорошо, – сказал Мерлин. – Я знаю одного барона в твоей земле, государь, он человек в высшей степени честный и преданный тебе. Вот ему-то и надо поручить воспитывать дитя. Имя его – сэр Эктор. Он владеет множеством прекрасных поместий во многих уголках Англии и Уэльса. Надо послать за ним, дабы он предстал пред тобой, король, для беседы. У барона только что родился сын, которого нарекли Кэем. Пусть баронесса отдаст своего сына кормилице, сама же вскормит то дитя, которое передам ей я. Но ни сэр Эктор, ни его жена не будут до времени знать, кто этот принесенный в их дом ребенок. Он станет их названым сыном, а Кэю – названым братом.

Как Мерлин сказал, так всё и исполнили. Сэр Эктор был призван к королю и получил королевский приказ. Коленопреклоненный, поклялся он Утеру воспитать младенца, которого вскорости получит, как родного сына. Когда же королева Игрейна разрешилась от бремени, Утер Пендрагон повелел двум рыцарям и двум дамам забрать дитя от матери и запеленать в золотое полотенце. «И отдайте его первому нищему, который встретится вам у задних ворот замка», – сказал он. Этим нищим оказался переодетый волшебник Мерлин. Он принял ребенка, вскочил на коня и помчался к сэру Эктору. По дороге, остановившись в маленькой церкви, он окрестил младенца и дал ему имя Артур. Спустя несколько часов Артур был уже в доме сэра Эктора и его жены; слуги окружили мальчика заботой и любовью.

Глава II. Артур становится королем

Прошло много лет. И вот однажды слег король Утер в жестокой болезни. И тотчас же враги короля подняли голову и вторглись в его владения.

Когда же недруги подступили к самому Лондону, король не мог уже долее сносить такой позор. Приказав нести себя на носилках, он встал во главе войска и встретил дерзкого врага у Сент-Альбанса.

Целый день длился упорный бой, и наконец противник был обращен в бегство, с большими потерями.

Прошло три дня. Король неподвижно, как мертвец, лежал в постели. Подле него сидел волшебник Мерлин: годы убелили его волосы, в глазах светилась глубокая мудрость.

На третью ночь король вдруг очнулся и схватил Мерлина за руку.

– Я видел сон, – произнес он слабым, прерывающимся голосом. – Мне снилось, что два дракона – белый и красный – боролись между собой. Сначала перевес был на стороне белого, он вонзил железные когти в голову красного и поволок его по расселинам и ущельям. Но тут красный собрал все свои силы и, с изумительной яростью накинувшись на белого, так истерзал его, что тот уполз, тяжело израненный. Затем красный, горделиво вознесясь над местом своего триумфа, бился с маленькими красными драконами и одержал также победу и над ними. Прошло много времени; красный дракон наслаждался безопасностью и кичился своей силой. Потом я вновь увидел белого дракона. Он вернулся, исполненный ярости, и вступил в бой с красным. Гордость ослабила последнего; воспользовавшись этим, на него набросились и маленькие красные драконы, они били и кусали его. Увидя происходящее, белый дракон бросился на них… и я проснулся. Скажи, Мерлин, что мой сон означает, он смутил мне душу.

Мерлин взглянул на истомленного болезнью короля, и жалость стеснила его мудрое сердце.

– Это значит, государь, – тихо и серьезно ответил он, – что твой род победит, что от тебя произойдет красный дракон, который прогонит нечестивых язычников, покорит многие земли, и слава о нем разнесется по всей земле и будет жить вечные времена.

– Благодарю тебя, Мерлин, за утешение, – со вздохом произнес король. – Все последнее время я жил в страхе, что язычники оттеснят мой народ к западному морю, что в моей стране забудут самое имя Христа и язычники овладеют ею. Твои слова придали мне мужества.

– Утешься, государь, – заметил Мерлин. – Народ твой скоро обретет великую силу и одолеет всех своих врагов.

Король вскоре опять забылся и три дня лежал неподвижно, не произнося ни слова.

Лорды и бароны справлялись у Мерлина о здоровье короля, но Мерлин читал лукавство, гордость и честолюбие в их сердцах и видел по их глазам, что они, в сущности, желали бы услышать известие о смерти Утера.

Они полагали, что король не оставит после себя наследника-сына, и каждый из них, надеясь на свою силу, мечтал завладеть короной после его смерти.

– Если король Утер умрет, не назначив себе наследника, скажи, Мерлин, что нам тогда делать? – спрашивали некоторые из лордов.

– Я скажу вам, – ответил Мерлин. – Соберитесь все сюда завтра утром, и, если Богу будет угодно, я заставлю короля говорить.

Наутро гордые бароны и лорды толпой собрались в главном зале дворца: король Лот из Оркнея, маленький, тщедушный, со смуглым длинным лицом и с хитро глядевшими из-под сросшихся бровей глазами; король Урия Реджедский, высокий, красивый, со злыми глазами, только что безжалостно преследовавший убегавших язычников; король Тинтажильский Марк, дородный, хитрый и некрасивый; Гарлотский король Нентрес, хвастливый, с красным лицом, таивший коварство под маской благородства, и много других.

Когда они все собрались у постели короля Утера, Мерлин подошел к спящему королю и устремил долгий пристальный взгляд на его сомкнутые глаза. Затем он простер руки над лицом короля, и тот сразу проснулся.

– Государь, – обратился к нему Мерлин, – Господь призывает тебя, и твои лорды желают, чтобы ты назначил себе преемника. Не угодно ли тебе благословить на царство своего сына Артура?

Окружавшие постель короля лорды злобно и сурово поглядели на Мерлина: никто из них не слыхал о сыне короля Артуре! Но вот среди глубокого молчания умирающий король поднял руку, как бы благословляя кого-то, и глухим шепотом проговорил:

– Такова моя воля: именем Господним благословляю сына моего Артура быть моим преемником на троне. Все, кто предан мне, должны служить ему!

Произнеся это, король смежил веки, судорога пробежала по его телу, и он скончался.

Через несколько дней король Утер был погребен с подобающей пышностью в римском храме, обращенном в церковь, на месте которой стоит теперь собор Святого Павла.

Страна осталась без короля, потому как никто не знал законного наследника престола.

Понемногу народ стал собираться на базарной площади, и из уст в уста передавались слухи о том, что король Лот из Оркнея собирает своих рыцарей и воинов, и король Урия с герцогом Лондисом собрали большое войско, хотя язычники уже покинули страну. Лица граждан омрачились при мысли о близкой междоусобной войне, сулящей городам разграбление, жителям их – разорение и гибель, а богачам – убытки. Тем не менее в толпе уже бились об заклад, кто из лордов возьмет верх и вместе с британской короной получит титул Пендрагона.

Приближалось Рождество, и разнесся слух, что Лондонский архиепископ, бывший тогда главой церкви, разослал всем самым знатным рыцарям грамоты, приглашая явиться на совещание, назначенное на день Рождества.

Когда стало известно, что совещание созывается по совету Мерлина, многие в народе обрадовались и повеселели.

– Теперь все устроится, – говорили они, – недаром старый, почтенный Мерлин – мудрейший из людей!

В сочельник город наполнился лязгом оружия, топотом коней свиты, сопровождавшей королей, принцев и могущественных лордов и баронов, явившихся по приглашению архиепископа. Вооруженные люди беспрестанно сновали по узким улицам города.

Задолго до рассвета лорды и простой народ потянулись к церкви, чтобы поспеть к службе; в те времена церковь обычно строилась на открытом месте, посреди поля. Еще не рассвело, когда из-за ограды, опоясывающей храм, донесся возглас изумления. Народ кинулся туда и возле алтарной стены обнаружил внушительных размеров четырехугольный камень – а ведь прежде никто его там не видел! В середину камня был вбит большой стальной клин, из которого торчал великолепный меч. Рукоятку меча украшала латинская надпись. Клерк[3]3
  Зд.: духовное лицо в средневековой Англии.


[Закрыть] прочел и перевел ее; она гласила: «Кто извлечет сей меч из камня, тот законный король Британии».

Клерк бросился в церковь и сообщил о случившемся архиепископу. Собравшийся в храме народ устремился к выходу, чтобы взглянуть на диво, но архиепископ удержал их.

– До конца заутрени никто не должен прикасаться к чудесному мечу, – пояснил он.

По окончании службы все ринулись из церкви и, теснясь вокруг камня, дивились словам, начертанным на мече.

Король Лот первым с усмешкой взялся за меч и попытался извлечь его из камня, но усилия оказались тщетны. За ним король Гарлотский шутливо повис всей тяжестью огромного тела на мече, но не смог сдвинуть его и вынужден был отказаться от своей попытки. Так и все присутствующие лорды и бароны один за другим пытали счастья, но никому не удалось сдвинуть меч с места. Все мрачно поглядывали то на камень, то друг на друга.

– Здесь нет того, кто по праву рождения должен стать королем Британии! – объявил архиепископ. – Но не сомневайтесь, он придет, когда это будет угодно Богу. Пока же воздвигнем здесь палатку, и пусть десять лордов встанут на страже. А после Нового года снова попытаем счастья.

Чтобы собравшиеся короли и лорды не разъехались, архиепископ назначил на Новый год турнир.

В указанный день сэр Эктор отправился на турнир с сыном Кэем и юношей Артуром, своим воспитанником. Они уже почти прибыли к месту турнира, когда сэр Кэй заметил, что забыл свой меч.

– Вернись, брат, домой и привези мне мой меч, ведь иначе я не смогу принять участие в бою, – попросил он Артура.

Артур с готовностью повернул коня и помчался обратно. Подъехав к дому, он увидел, что дверь закрыта: все ушли на турнир. Раздосадованный юноша пустился в обратный путь, размышляя, где бы достать меч для названого брата.

Завидя между деревьями башню церкви Святого Павла, он вдруг вспомнил про меч в камне, о котором так много говорили.

«Поеду-ка я туда, – подумал он, – быть может, мне удастся добыть его для брата! Не оставаться же ему сегодня без меча!»

Подъехав к церковной ограде, он привязал коня у входа и между могилами прошел к палатке. Стража отсутствовала, а сверкающий меч по-прежнему торчал в камне.

Юноша схватился за рукоятку меча и свободно извлек его.

Обрадовавшись, что теперь у брата Кэя будет меч, Артур быстро вскочил на коня. Вручив меч сэру Кэю, Артур забыл обо всем, кроме блестящих рыцарей и пышно одетых лордов, прибывших на турнир.

Сэр Кэй взглянул на меч и пришел в изумление: он тотчас же – по надписи – узнал его. Однако, имея характер честолюбивый и нрав недобрый, он решил извлечь выгоду из сего случая и, отправившись к отцу, сказал:

– Взгляни, отец, у меня заповедный меч. Очевидно, я настоящий король!

Сэр Эктор также узнал меч и удивился, но, сурово посмотрев в хитрые глаза сына, предложил ему и Артуру ехать в церковь. Там он прошел к алтарю и, обратясь к сыну, строго проговорил:

– Перед Евангелием и Святыми Дарами расскажи, как ты добыл меч!

Смущенный Кэй поведал правду.

– А как тебе достался меч? – спросил сэр Эктор Артура.

Юноша рассказал, как было дело.

Сэр Эктор недоумевал, что все это может значить.

Он подошел к камню и предложил Артуру вложить меч в стальные ножны. Юноша исполнил его просьбу без малейшего затруднения.

Затем сэр Эктор приложил все усилия, чтобы извлечь меч, но все было напрасно. Вслед за ним так же тщетно попытался сделать это его сын.

– Попробуй ты, – предложил он Артуру.

И снова, едва Артур взялся за рукоятку, меч свободно вышел из ножен.

Тогда сэр Эктор с сыном опустились перед юношей на колени и обнажили головы.

– Горе мне! – воскликнул Артур. – Мой дорогой отец и ты, мой брат, почему вы стоите передо мной на коленях?

– Нет, нет, милорд, я не отец ваш! – возразил сэр Эктор. – Мерлин принес вас ко мне младенцем, и теперь я убедился, что вы по происхождению выше меня!

Слезы навернулись на глаза Артура, когда он услышал эту новость: он любил сэра Эктора как родного отца.

– Сэр, – продолжал Эктор, – вы, верно, не оставите меня своей милостью, когда станете королем?

– О, если это сбудется, – вскричал Артур, – я сделаю для вас все, чего бы вы ни пожелали! Ведь и вы, и моя дорогая мать, ваша супруга, любили меня как родного!

– Так я прошу вас, сэр, окажите мне милость: назначьте вашего названого брата, моего сына Кэя, пожизненным сенешалем[4]4
  В Средние века управитель королевского двора.


[Закрыть] всех ваших владений.

– Обещаю! И пока мы с ним живы, никто, кроме него, не будет занимать этой должности! – воскликнул Артур.

Сэр Эктор незамедлительно отправился к архиепископу и рассказал ему, кто извлек меч из камня.

Архиепископ оповестил королей и баронов о большом совещании в Крещение.

В назначенный день приглашенные собрались во дворе церкви Святого Павла. С зари до самого вечера короли, принцы и лорды поочередно пытались вытащить меч из камня, но безуспешно.

Угрюмые, мрачные, кусая губы от ярости и разочарования, стояли они вокруг. Тогда архиепископ обратился к сэру Эктору и попросил его привести Артура. Вперед выступил юноша в скромной парчовой тунике, среднего роста, с благородным кротким лицом, обрамленным кудрями.

Роскошно одетые лорды встретили его надменными взглядами, явно недоумевая, кто он и что ему здесь нужно. Они и знать не знали, как послушен ему меч.

Убеленный сединами почтенный архиепископ подозвал к себе Артура и серьезно промолвил:

– Сын мой, до меня дошел удивительный слух; пусть небо решит, справедлив ли он! Попытайся извлечь этот меч из камня.

Гордые бароны – одни с удивлением, иные с насмешками – наблюдали за юношей, направившимся к камню. Он взялся за рукоятку меча – и меч как бы сам упал ему в руки.

Раздались крики ярости, в глазах окружающих вспыхнул недобрый огонь, многие схватились за мечи.

– Не морочьте нам голову, архиепископ! – с угрозой воскликнул король Лот. – Здесь явно не обошлось без колдовства!

– Это обман! – гневно сверкая глазами, вскричал король Гарлотский, известный своей дерзостью. – Нас не проведешь!

– Кто этот нищий проходимец, который осмелился посрамить нас, благородных лордов? – спросил король Марк, хватаясь за кинжал и прокладывая в толпе путь к Артуру.

Сэр Эктор с сыном, видя угрожающие взгляды королей и лордов, заслонили Артура, к ним присоединились и верные слуги короля Утера – сэр Бедивер, сэр Бодуин и сэр Ульфиус.

– Успокойтесь, лорды! – воскликнул престарелый архиепископ, спокойно встречая разъяренные взгляды знатных рыцарей. – Вам известны слова, начертанные на мече, а этот юноша извлек меч. Я незнаком ни с колдовством, ни с обманом! Само небо избрало сей путь, чтобы указать правителя страны, и я думаю, этот юноша – наш истинный король!

– Мы не признаем его! Он сын какого-нибудь низкорожденного простолюдина, – возражали бароны. – Мерлин хочет навязать его нам!

– Срам и позор! Над нами, высокородными королями и лордами, хотят поставить безродного юнца! – кричали другие.

– Воткнем меч обратно и поставим караул, – предложил король Урия, – а в день Сретения соберемся здесь и снова попытаем свои силы. А ты, архиепископ, к этому времени исполни все обряды, чтобы изгнать нечистую силу.

Предложение было принято, и около камня с мечом днем и ночью бодрствовали десять рыцарей.

В Сретение повторилось все, что случилось в Крещение. Как короли и бароны ни старались, никому не удалось завладеть мечом, а безвестному Артуру он словно бы сам в руки просился.

Приунывшие и раздраженные бароны порешили устроить еще одно состязание – на Пасху.

В Пасху повторилось то же, что и раньше, и разгневанные лорды убили бы Артура, если бы архиепископ не остановил их, пригрозив отлучением от церкви. Тогда они объявили, что желают собраться еще раз – в Троицу.

По совету Мерлина Артур не покидал дома иначе как в сопровождении своих пяти друзей. Благодаря их охране он остался невредим, хотя то тут, то там – в конюшне, в лесу, в переулках, где Артуру случалось проходить, – постоянно натыкался на засаду или подкарауливавших его злоумышленников.

В день Троицы во дворе церкви Святого Павла собралась такая толпа, какой еще никогда не видывали.

Снова короли, принцы и знатные бароны, числом сорок девять, поочередно выходили вперед и пытались извлечь меч; но, несмотря на все усилия, им это не удавалось.

Последним безуспешно попытал счастья король Марк.

Вдруг из толпы простого народа раздался клич:

– Пусть Артур вытащит меч!

Архиепископ вышел вперед и, взяв Артура за руку, подвел к камню. Опять юноша взялся за драгоценную рукоять и легко и свободно сделал то, чего не могли сделать сорок девять знатных вельмож.

Торжествующий крик вырвался из тысячеустой толпы: «Артур наш король! Мы больше уж не отречемся от него!»

Многие принцы и бароны присоединились к ревущей толпе; но одиннадцать самых честолюбивых и сильных презрительными, гневными жестами дали понять, что не признают Артура королем.

Долго еще толпа волновалась и угрожала противникам короля. Наконец вперед выступил градоправитель Лондона, облаченный в парадные одежды. Он поднялся на камень, из которого только что был извлечен чудесный меч.

– Милорды, я говорю от лица лондонской общины, – сказал градоправитель, и все разом смолкли. – Мы совещались и с общего согласия признали короля Артура своим королем. Считаем излишним всякие отсрочки, ибо видим: такова воля Божья! Смерть тому, кто против него!

С этими словами он сошел с камня и, преклонив колени, подал Артуру ключ от города и приветствовал его. Толпа тоже встала на колени и, склонив к земле обнаженные головы, умоляла простить за столь долгое непризнание его королем.

Опасаясь народной ярости, опустились на колени и одиннадцать непокорных королей, но в сердцах своих они по-прежнему таили злобу.

Артур взял в руки меч, вошел в церковь и положил его на престол. Архиепископ благословил меч. Так как Артур не был еще посвящен в сан рыцаря, король Корнуэлльский Кадор, двоюродный брат короля Утера, совершил над ним этот обряд. Затем король Артур обратился лицом к возбужденной толпе и, положив левую руку на святые мощи и подняв правую, клятвенно обещал стоять на страже правосудия и милосердия, оберегать народ от притеснений и несправедливости и блюсти законы в своем государстве.

Народ радовался: у него теперь был король, которого он уже полюбил, который избавит страну от междоусобной вражды и войны.

Приняв в лондонском дворце поздравления лордов и принцев своей страны, Артур назначил сэра Кэя сенешалем, сэра Бодуина коннетаблем[5]5
  Управитель королевской конницы.


[Закрыть], а сэра Ульфиуса гофмейстером[6]6
  Управляющий дворцовым церемониалом.


[Закрыть]. По совету Мерлина он поручил сэру Бедиверу охрану северных пределов страны, потому что земли недовольных принцев лежали именно на севере от Трента. Правда, они поклялись в верности молодому королю, но в их сердцах Мерлин видел зародыши измены.

Король Артур объехал свои владения, приказав всем, кто терпит обиды и притеснения, приходить к нему. Ужасен был гнев короля, когда он слышал жалобы вдов и сирот на разорявших их лордов и рыцарей. Много заключенных освободил он из темниц, много слез осушил и жестоко покарал злых лордов, считавших, что их сила послужит им щитом от всякой ответственности за жестокость и насилие.

После этого он приказал оповестить о своей коронации, назначенной на День Всех Святых. В указанный срок Лондон был полон народу: знатные вельможи явились в сопровождении блестящей свиты и слуг.

Артур смотрел на толпу собравшихся из окна построенного римлянами дворца, когда ему доложили, что шесть королей, признавших его королем, явились в город. Артур обрадовался и, полагая, что короли желали почтить его праздник своим присутствием, отправил им богатые подарки.

Но послы вернулись и рассказали, что короли и рыцари встретили их насмешками и оскорблениями и отвергли дары «безбородого мальчишки низкого рода».

Король гневно сверкнул очами, но ничего не промолвил.

Во время турниров и рыцарских состязаний, сопровождавших коронацию, шесть королей держались враждебно и вызывающе в отношении молодого короля и его рыцарей, но, не чувствуя за собой достаточно силы, не осмелились на открытый мятеж.

По окончании торжеств, когда знатные гости стали разъезжаться, король Артур, стоя со своими приближенными на крыльце дворца, выходившем на городскую улицу, следил за красивыми кавалькадами, покидающими город. Вдруг из свиты одного лорда выбежал паж, красивый мальчик с печальным изможденным лицом, и, с воплем бросившись к королю, обнял его колени.

– Спаси меня, король Артур, – задыхаясь пробормотал он, – иначе этот злой лорд убьет меня, как убил мою мать и моих братьев!

Высокий Черный рыцарь соскочил с коня и, подойдя, хотел оттащить мальчика, цеплявшегося за короля.

– Назад, рыцарь! – приказал король. – Я хочу еще кое-что узнать! Кто ты?

Рыцарь надменно улыбнулся:

– Я?! Я из тех, кого покойный король, к своему прискорбию, очень хорошо знал! Я – Туркин, брат сэра Карадока из Замка скорби.

– Кто этот мальчик?

– Это Оуэн, трусливый сын храброго отца, который поручил его мне, чтоб я воспитал из него рыцаря.

– Нет, король, он лжет! – воскликнул мальчик, по-прежнему лежавший у ног короля. – Я его племянник. Он изменнически убил моего отца и уморил голодом мою мать, потому что мы были богаты, а он беден. При жизни отец всячески оберегал меня от него, а теперь дядя обращается со мной как с пленником, заставляет голодать и немилосердно избивает. Я думаю, он хочет извести меня!