Текст книги "Маг Многоцветья"

Райярр задумчиво хмурил брови.

– Нельзя допустить столкновения. Я остановлю Баарса и его армию, самая большая проблема – Рандаир. Допустим, я пошлю в Дренарен Канана, – у как раз недавно подоспевшего мальчишки глаза стали круглыми, как рандаирские монетки, но возражать он не стал или просто еще не успел, – но и дураку понятно, что рандаирские генералы не будут слушать неизвестно кого.

– Тогда пошли им официальное письмо, – предложила Инис.

– Что?

– Ты – не неизвестно кто. Почему ты все время забываешь, что член Совета?

– Неполноценный, – пробормотал Райярр. – Без права голоса…

– Думаешь, они там в Рандаире об этом знают? Да даже если и знают! Какая разница? Ты же можешь использовать Печать Совета?

– Могу. Однако Лайонелл Хантор тут же узнает об этом. И поймет, что я жив. И где мы находимся – тоже поймет. Он обратит свое внимание на Север…

– Но уже не успеет помешать тебе. Райярр, это тебе решать. Но я не вижу других путей.

Наступила долгая пауза. И Байлар услышала иную жизнь на корабле и вокруг – разговоры людей поодаль, скрип палубы, крики чаек.

– Хорошо, – наконец решил Райярр. – Я напишу письмо. И в ближайшем порту Канан сойдет с корабля, возьмет двух лучших лирианских лошадей и поскачет в Дренарен. Сможешь? – он посмотрел на юношу в упор.

– Да, – в волнении ответил тот, хотя ни в чем не был уверен в этот момент. – Я не слишком хорошо езжу верхом, но…

Ярр кивнул.

– Мы сойдем послезавтра и отправимся наперерез даанийцам. Мы как раз успеем перехватить их у границы. Главное, чтоб успел Канан. И чтоб рандаирцы прислушались к нему.

И чтоб Лайонелл не успел вмешаться… – добавил маг шепотом с тихим вздохом.

Канан с удивлением ощущал, как мелко подрагивают его ноги. Почему? Ведь всю жизнь о таком мечтал – о подвиге, о деле большом и важном. И вот, с этим удивительным янтарноглазым магом рядом – все сбывается. Жизнь в совсем ином масштабе, и…

…И ответственность, оказывается, столь тяжела. Когда действительно многое зависит от тебя. Такой груз на твоих плечах, вытянешь – не вытянешь. Что за сверхлюди, такие, как Райярр, которым так часто приходится…

Канан поймал спокойный Ярров взгляд и вдруг понял. И успокоился. Не сверхлюди. Такие же смертные. Ну, Райярр, положим, безусловно необыкновенный, но… дело не в этом.

Дело в том, что некогда бояться. Нужно действовать. Не думать, сможешь или не сможешь. Просто делать. Нет времени для остального.

Райярр написал письмо, дважды перечитал его и поставил свою подпись.

– Не слишком-то их обрадует письмо от меня. Как бы не сделали наоборот.

– Брось, Райярр, – возразила Инис. – Война закончилась, а генералы тебе не простолюдины, чтобы действовать из банальной ненависти. К тому же, – она хищно усмехнулась, – им прекрасно известно, что у них сейчас нет армии, способной противостоять Шестерке. И они не знают… о твоих отношениях с другими. Пусть боятся. И радуются тому, что кто-то разгребает за них их проблемы.

Райярр ничего не ответил. Еще раз оглядев письмо, он пробормотал слова заклятья, и над его рукой возник небольшой круг из черного света, в котором узорчато переплетались руны и вспыхивал какой-то изменчивый лиринарский текст.

– Это и есть Печать Совета? – спросила Байлар шепотом.

– Ага, – откликнулась Инис. – Заклинание, которым помечаются подлинные распоряжения и все такое прочее.

– Айнаятте Райярр Кайнен, – сказал Ярр и прикоснулся к письму. И в следующий момент круг Печати вспыхнул уже на бумаге, а не в воздухе, расширился, расползся и погас. Осталась висеть только черная Райяррова подпись, которую маг небрежно смахнул рукой.

– Ну вот и все, – сказал он, сворачивая письмо и протягивая его Канану. – Началось.

                        ***

Война – это возможности.

Если ты достаточно силен и смекалист, если ты личность, а не жухлая трава под копытами чужого коня – ты сможешь не пасть жертвой обстоятельств, а вознестись над ними. Вот во что всегда верил Баарс. Да, ты можешь погибнуть прежде, чем достигнешь цели. Но те, кто боится погибнуть, не достигают ничего и никогда.

Война – это шанс.

И восемь, нет, уже почти девять лет назад, когда Аран, Лирия, Рандаир и прочие их мимолетные союзники вдруг прекратили свою ожесточенную многолетнюю грызню, когда экономика пошла в рост, и кругом, казалось бы, налаживалось благосостояние, Баарс понял, что скучает по войне. Ему нужна была война – ее свобода, ее дерзкие возможности. Настоящая война, не эти вечные северные игры. Баарс хотел славы. Баарс хотел силы.

И его стране тоже нужна была сила. Тоже нужна была война. Молодая королева, кажется, понимала это, и это обнадежило Баарса.

Оставалось самое сложное – нужна была военная мощь. Пусть северным воинам не было равных, но что́ их мастерство против магии? В Даанае никогда не было магов столь могучих, как, например, в аранской "Шестерке Смерти". Казалось бы, надеяться Северу не на что.

Но и тут удача улыбнулась Баарсу. Должно быть, Ледяные боги, если они, конечно, существуют, кинули свои кости в его пользу. Однажды он узнал о тех отшельниках, что хранили Осколок. Баарс перебил их и захватил артефакт – глупцы не понимали, чем владели. Или, скорее, не желали понимать… Затем он много лет изучал и экспериментировал, и однажды, после несчетных неудач, Красный Камень отозвался, ожил, заработал!

И теперь Баарс был в шаге от своей мечты – как и в шаге от рандаирской границы. Маг потрогал красный камень, открыто висевший на толстой цепочке у него на груди, поверх белого меха, которым был отделан плащ. Юной королеве, кажется, нравится далеко не все. Но королева довольно глупа… впрочем, может, не так уж и глупа, раз колдуну не возражает. Посмотрим, что будет дальше. Может, в новом Даанае и не нужна будет никакая королева…

Заржали кони, и вдруг мерный ритм движения войск был прерван – будто что-то помешало им двигаться дальше. Баарс видел, как смешались и остановились в нерешительности передние ряды. И, уже проталкиваясь вперед, раздвигая конем пехотинцев и других всадников, он увидел и понял причину.

Не та жалкая кучка рандаирских деревенщин. Нет. Один человек. Один человек здесь действительно представлял угрозу. Один человек стоял на пути даанийцев – и на пути Баарса к его мечте.

Баарс остановился.

Тот тоже не двигался – но даанийский колдун, чаявший стать величайшим чародеем Севера, издалека почувствовал его мощь. На мгновение у Баарса сперло дух – он еще никогда не видел такой концентрации магии. Во всяком случае, у живого человека. Странно, что воздух вокруг него еще не искрился, не выдержав подобной насыщенности волшебством.

– Ага, – тихо сказала Игрейна, оказавшаяся рядом. Игрейна, как и полагается хорошей северной королеве, разумеется, была в первом ряду.

– Эй, а почему мы не двигаемся? Их там так мало, это даже не армия, и этот странный тип…

– Дурак, – откликнулся Бейн, кузен королевы. – Умереть захотел? Это же Райярр Кайнен! Тот, из "Шестерки".

"Вот значит как. Райярр Кайнен, – по лицу Баарса скользнула странная кривая усмешка. – Вот ты каков. Пугает. Но… Может и хорошо, что это именно ты".

Громче всего был ветер. Холодный, пронизывающий, требовательно завывающий между небом и землей. Даже войско северян было тише – настороженное, напряженно застывшее в молчании без обычного шума и разудалых военных песен – они остановились на месте, будто не решаясь пересечь какую-то невидимую черту, установленную Райярровой волей. Странное это было зрелище.

Странное – или страшное. Серая масса даанийских воинов, клыки и мех, и круглые щиты с изображением яростных богов – все в шрамах; масса, ощетинившаяся железом, вооруженная жаждой крови – против одного-единственного мага. И страшнее всего, пожалуй, было то, что больше силы ощущалось в маге.

Байлар была совсем близко – совсем рядом с ним. Она уже по Бирдангу знала, что безопаснее всего быть подле Ярра. Во всяком случае, пока ему не противостоит другой маг. Что ваши мечи и стрелы для человека, способного сжечь их в полете? И все же…

Серое небо. Серая земля. Мрачные янтарные глаза – с таким выражением Байлар их еще не видела.

Не отводя взгляда от северян, Райярр чуть пошевелил рукой. Байлар своим обостренным в этот момент чутьем ощутила, как маг выпустил крошечную часть стянутой им сумасшедшей мощи – применил на себя. "Как он вообще справляется с подобным?" – подумалось мимолетно.

– Даанийцы, – голос Райярров, усиленный заклинанием, перекрыл шум ветра – и разнесся далеко, по всей шеренге войска. Голос тоже был какой-то немного непривычный – спокойный, уверенный и холодный, в нем не было никакой агрессии, а было что-то очень твердое, что-то подобное крепчайшей аранской стали… или незыблемости северных льдов. – То, что вы задумали, противоречит законам Эрды и вашей чести. Возвращайтесь назад. В противном случае… – лишь ветер метался между ним и войском северян, тоскливый заунывный ветер. – Вы все умрете.

На какой-то момент снова стало слышно лишь ветер. И Байлар показалось, что сейчас эти воины просто рассмеются Райярру в лицо. И тогда начнется бой. Но шли секунды – и никто не смеялся. Может потому, что никто не хотел стать первой жертвой, сложившей голову перед магом. Северяне всегда отличались некоторым безрассудством – но не глупостью. И еще – они ждали приказа. Беспорядочные везде и всегда в мирной жизни, они свято блюли дисциплину в военном походе. А приказа все не было.

И тогда Байлар наоборот подумала – а вдруг они сейчас уйдут. Просто испугавшись Райярра. А ведь он и правда страшен. Может, они уйдут, и дело решится миром? Разве не за тем все затевалось?

Но вдруг в шеренге северян произошло какое-то движение. И показался невысокий, наголо бритый человек в черном плаще с богатой оторочкой. На груди мужчины красовался огромный красный камень.

Даже с такого расстояния Байлар ощутила волнение просто от вида его, такой загадочной силой манил этот камень.

– Баарс, – прошипела Инис рядом.

Райярр понял это и без того.

– Эй, Райярр Кайнен!

– Баарс! – прокричал в ответ Ярр уже не заколдованным, обычным голосом. – Что ты делаешь? Поворачивай назад. Или я уничтожу тебя.

– Это ты убирайся с моего пути, аранский колдун. Что тебе за дело до Рандаира?

– Ты хочешь смерти своих людей? Уходи!

Баарс рассмеялся в ответ.

– Ничего ты не сделаешь, Райярр Кайнен. Иначе…

Рядом с Баарсом появился еще один воин – широкоплечий громила невероятных габаритов. Громила держал невысокую темноволосую женщину в мужской одежде, приставив к ее горлу огромный тесак.

– Как тебе такое? Сдавайся, Кайнен, или она умрет!

Байлар ахнула.

– Это что же…

Инис рядом в ярости сжала рукоять ножа, выругавшись последними словами.

– Райярр!! Забудь обо мне и убей, пожалуйста, этого ублюдка! – беспечно прокричала женщина.

– А ну цыц! – тесак оставил на ее шее красную полоску.

– Байлар, – тихо сказал Райярр, не оборачиваясь, голосом напряженным, как натянутая тетива. – Уходи отсюда.

– Что? Но я не…

– Райярр Кайнен, что будешь делать? Сдавайся, я жду! – издевательски поторопил Баарс.

– Уйди, Байлар, – рявкнул Райярр. – Прочь! Инис!! Убери ее с поля боя, сейчас же!!

Инис потянула Байлар за собой, повинуясь приказу брата, но, поскольку сама не горела желанием отвлекаться и уходить, то не слишком-то и старалась увести непокорную целительницу. Так что они видели обе. Всё.

Как Райярр, мельком взглянув на лицо своей матери, вдруг метнул в ее врага сполох черного пламени – так быстро, что Байлар не успела даже вскрикнуть. Мирта, однако, уклонилась, и в тот момент, когда лицо человека, ее державшего, превратилось в кровавую кашу, воительница, вырвавшись из его хватки, бросилась к Райярру.

– Знал, что ты увернешься, – пробормотал он, когда Мирта добежала. Два человека, которые, не растерявшись, попытались застрелить женщину в спину, с воплями стали сбивать со своих мехов огонь.

Черное пламя встало перед Райярром стеной – почти как тогда, в Бирданге.

– Теперь давай назад, – предупредил маг. – Потому что сейчас будет…

Резкий взмах – и пламя разделилось надвое и, будто диковинный зверь, кинулось на своих врагов. Часть – на тех воинов, кто хотел атаковать мага. Но главный удар пришелся не на них.

– Баарс!!

За долю мгновения до того, как чудовищная мощь черного пламени обрушилась на колдуна, вдруг ожил осколок красного камня – и окутал северянина плотным облаком рубинового света. И, поменяв свой цвет, пламя Райярра обернулось против него самого – с удесятеренной силой.

– Хаа!

Черный узорчатый щит возник перед аранским магом, удержав удар – Яррово лицо побелело от напряжения, а карие глаза стали черными от пламени боевой магии. Но под напором рубинового света черный щит крошился и распадался – и, наконец не выдержав, замерцал и исчез, растворенный красным светом. Ярр, однако, сумел, вскинув другую руку, сотворить второй, прежде чем гибельный свет успел достичь его.

– Боги светлые, – прошептала Инис, которая до сей поры вроде бы никогда не замечала в себе ни малейшей религиозности.

И второй щит не выдержал рубинового света. Но показалось, что и этот свет ослабевал. И третий Райярров щит, который слегка подрагивал оттого, что дрожала рука мага, выдерживавшего страшное давление, исчез на несколько мгновений позже, чем иссяк поток рубинового света, а красный осколок на груди бритоголового колдуна окончательно угас.

И тогда одним движением, молниеносным и неумолимым, Райярр убил Баарса, превратив свое пламя в сияющее тьмой подобие копья.

Казалось, даже ветер перестал завывать, удалившись с поля боя. Райярр распрямился, бледный, как мертвец, и оглядел молчаливый строй северян своими черными, жуткими, невыносимо яркими глазами.

– Еще кто-то хочет сегодня умереть?

                        ***

Улочки Дараа, узкие и извилистые, петляющие между низеньких, сложенных из крупного серого камня домов, звенели жизнью и неунывающей суетой. На площадях толкались и торговали, и жарили мясо – прямо на улице. Продавали невероятное количество разнообразного меха – Байлар и не знала, что бывает столько его расцветок, – вяленую остро пахнущую рыбу, звериные шкуры, густой мед в кадушках, хмельную брагу. Целительница миновала лавку со всевозможным оружием – вот где проявилось богатство северной фантазии, а рядом топтались чумазые светловолосые ребятишки, глазея на вожделенные клинки. С некоторым любопытством прошла мимо прилавка, сплошь завешенного когтями и зубами различных животных и прочими амулетами, с выжженными на них странными знаками – не современный аранский и не лиринарские старые символы. Интересно, а Байлар слышала, что лучший амулет получается с кости зверя, которого победишь сам, почему они тогда здесь продаются? Наконец девушка нашла вожделенный прилавок с сушеными травами – и любопытство разгорелось в ее глазах еще до того, как она приблизилась. Здесь, на Севере, росли такие травы, о которых Байлар только читала, но никогда не видела. А может быть, найдется что-то и вовсе неизвестное. Когда еще можно будет достать такие редкости? Но, уже предвкушая наслаждение порыться в товаре травника, перебирая, нюхая и разглядывая ароматные вязанки и пучки, Байлар вдруг заметила в толпе знакомые белые волосы.

– О, Байлар, – менестрельша, как всегда, не удивилась. И, похоже, в отличие от целительницы, Инис чувствовала себя в Дараа как дома. Она была с лютней и мешочком местных странных монет – видимо, даже здесь Белый Менестрель пользовалась неизменной популярностью. – Райярра ищешь?

– Нет, – сказала Байлар и почувствовала, что соврала. – А ты знаешь, где он? – не удержавшись, спросила она.

– Нет, – беззаботно ответила Инис, и Байлар вздохнула.

Ей действительно хотелось бы увидеть Райярра. Только было такое ощущение, что маг делал все, чтобы не оставаться рядом с ней.

После победы над Баарсом, когда Игрейна распорядилась отвести войска, Ярр довел дело до конца, официально переговорив с нею и ее воинами. Королева пригласила мага в Дараа, после чего Ярр проспал мертвым сном почти двое суток, и Байлар, которая не понимала, отчего и он, и Инис, и сама Мирта так легко простили предавшую их королеву, нервничала, потому что чувствовала себя уязвимой и беспомощной: что, если сейчас-то северяне и решат отомстить одолевшему их магу? Мирта и Инис, однако, явно не испытывали ни малейшего беспокойства, так что Байлар держала свои опасения при себе. Проснувшись, Райярр снова отправился к Игрейне, и потом каждый день пропадал неизвестно где, всякий раз ускользая прежде, чем Байлар успевала хотя бы спросить его, что между ними происходит.

Байлар купила себе травы, и вместе с Инис они не спеша двинулись назад, к цитадели.

– А ты хорошо знаешь Дараа, – заметила целительница.

– Я здесь была, и не раз. Когда-то даже жила довольно долго.

– И Ярр?

– Он – нет, – девушки обошли компанию могучих северян с пивными кружками. Те повернули к ним лица, но ничего не сказали: слухи разносились по Дараа так же быстро, как и по любому иному подобному городу. Про мага с юга знали все, и, если не Байлар, то Инис была фигурой явно узнаваемой. Так что им здесь нечего было бояться… однако, надо признать, что так или иначе, никакой враждебности Байлар со стороны северян не ощущала.

Девушка хотела было спросить про Игрейну, однако Инис вдруг, усмехнувшись, устремилась в толпу.

– А вот и он! Так и знала…

Растерянной Байлар ничего не оставалось, как протолкнуться вслед за альбиноской в вопящую кучу разгоряченных северян. И затем ее глазам предстала удивительная картина. На маленькой арене для уличных боев, огражденной толстыми корабельными канатами, – таких было множество по всему Дараа, и в любое время года и дня не проходило без поединков, излюбленного развлечения северных богатырей, – сражались двое: крупный мускулистый воин с волосами, заплетенными в косички, украшенные волчьими клыками… и Райярр.

– Так и думала, что он где-нибудь на арене, – сказала Инис, с интересом глядя на поединок. – О, Канан, и ты здесь! Привет.

– Привет, – отозвался юноша. Он прискакал в Дараа вчера и еще только знакомился со здешней жизнью. – Инис, там что, госпо… Райярр? Что он делает?

– Дерется, – резонно ответила менестрельша.

Байлар смотрела на арену. Она ничего не понимала в боевых искусствах, но даже так, глядя на этих мужчин, она поняла, почему так приветствовала их толпа. Было в этом что-то красивое – в точности выверенных движений, в пластике тела, в явной продуманности комбинаций.

– А клыкастый неплох, – одобрительно заметила Инис. – Почти идеальное сочетание массы и скорости. Быстр… Если с таким встретится в бою человек вроде меня, то прямой удар удержать будет почти невозможно… – Байлар представила себе Инис, в пылу боя блокирующую мечом меч этого здоровяка, и даже поёжилась. – Однако. Райярра ему не победить.

– Хм? – Канан удивился, а Байлар – не очень. Достаточно было просто видеть это, чтобы понять. Северянин был безусловно силен, но Райярр… В Райярре было что-то большее. Его движения были прекрасны – по-кошачьи ловкие, иногда напоминающие чем-то текучий речной поток, быстрый, неуловимый, сверкающий на солнце. Ярра тоже невозможно было поймать – он будто заранее предугадывал каждое движение противника, и без труда избегал ударов, заблокировать которые не смог бы. Босой и обнаженный до пояса, как и его противник, Райярр двигался так легко, будто силы притяжения для него не существовало. Нет, не так. Будто он радостно и с упоением брал от этого мира все, все использовал по своему желанию – твердость земли под ногами, и гибкость тренированных мышц, и пронизывающий холод северного ветра. И в какой-то миг Байлар увидела, что маг улыбается.

– Райярр – большой талант, помноженный на многие годы тренировок и лучшие достижения аранского искусства, которым обучали в школе военных магов. Одна из причин того, что он великий боевой маг, кроется в том, что он и без всякой магии способен на многое. Нескучный бой, но скоро Райярр его закончит.

– Инис, но для чего?.. Думал, Райярр не любит такие развлечения.

Байлар втайне порадовалась, что Канан здесь и может вместо нее задавать глупые вопросы. Ей тоже было интересно.

"Ему нравится?"

Эта улыбка…

– Ну, думаю, он вполне способен получать удовольствие от хорошего боя. Но тут дело не только в этом…

– А в чем? – они выбрались из толпы, когда Райярр дружелюбно кивнул поверженному воину и, остановившись, чуть поодаль, наблюдали за следующим боем. Новый противник мага был чуть поменьше прошлого размерами, но и несколько быстрее.

– А в том, Канан, что кроме силы Райярр имеет еще и мозги. Он делает это ради Игрейны.

– Не понял, – честно признался юноша. Инис вздохнула.

– Уже несколько дней он постоянно появляется на аренах. Даже не могу сосчитать, сколько боев провел. Райярр, хоть здесь никогда и не жил, прекрасно знает обычаи северян… особенности их культуры. Для них нет ничего более святого, чем честный поединок. Они уважают силу и отвагу. Так что когда он победил их чародея и стал другом их королевы, вместо того, чтобы быть гипотетическим пугалом, он пошел к людям и показал себя. И в такое короткое время он заслужил их признание – маг, который сражается без магии. Кроме того, своими действиями он защищает честь Игрейны, оберегая ее от серьезных подозрений в том, что на самом деле всем заправлял Баарс, а она слаба – и тем самым Райярр устраняет угрозу гражданской войны. Все слышали о его силе, так что ни у кого не остается сомнений, что Игрейна не сговаривалась с магом, а просто отступила перед заведомо сильнейшим противником, который сам предложил ей мир. А своей доброжелательностью он на корню извел всякую возможную вражду.

– Вот оно как, – уважительно протянул Канан.

– Мог бы, кстати, так не напрягаться. О нем все равно уже говорят чуть ли не как о воплощении Эрды, спасшем Завет.

– Но почему он старается для Игрейны? – спросила Байлар, нахмурив брови. – После того, что она сделала с Миртой? После того, как она предала вас??

– Игрейна не сделала ничего плохого, – спокойно ответила Инис. – Вряд ли она знала, что Баарс поступит именно так, но даже если знала и позволила… даже так она действовала правильно.

Байлар посмотрела на менестреля со смесью ужаса и недоумения.

– Если бы Игрейна выступила против Баарса слишком рано, то все пошло бы прахом. Все было бы напрасно… И, что касается Мирты… Игрейна, как и Райярр, отлично знала, чего стоят ее боевые навыки. И Райярр знал, когда стрелял… Это не значит, что он безжалостен, Байлар. Не значит, что такое решение ему легко далось. Просто он верил в Мирту. Хотя Баарс, несомненно, брата разозлил. Игрейна никогда не предавала нас, Байлар.

– И все же… – "Что, если бы вышло иначе? Что тогда?" – Но я никогда не считала Райярра безжалостным…

Закончить разговор им помешали оглушительные крики толпы, перерастающие в рев. Приглядевшись, Байлар увидела, как к Райярру на ринг поднимается, на ходу сбрасывая одежду, высокая девушка с копною бело-черных волос.

– Как насчет меня, Райярр Кайнен?

Толпа взревела.

– Повеселимся, – усмехнулся маг.

– Королева! Королева!! – кричали люди. Игрейна, избавившись почти от всей одежды, осталась только в кожаных штанах, обтягивающих мускулистые ноги, и короткой тканевой повязке, прикрывающей грудь. Байлар никогда еще не видела подобного бесстыдства. Но не могла не оценить великолепие точеной королевской фигуры с четким рисунком сильных мышц. Игрейна завязала гриву своих волос, азартно ухмыльнулась – и бросилась в бой.

– Вот это будет интересно, это надо посмотреть, – жизнерадостно заявила Инис и потащила спутников к рингу поближе.

– Эй, Райярр! – прокричала она. – Осторожнее там, не стань случайно королем Дааная! Зимой здесь чертовски холодное местечко!

"Были люди, которые говорили мне: человечество не может без войны. Это в нашей природе. Неизбежно. Посмотри, и в дикой природе сильный пожирает слабого, хищник смыкает челюсти на шее жертвы, самцы дерутся до крови ради обладания самкой. Допустим; пусть все так. Пусть жестокость в человеческой крови. Но что с того? Разве мы не потому и являемся людьми, что можем стать чем-то большим, чем животное, ведомое лишь инстинктами? Разве не дана нам возможность творить, и укреплять свой дух, и делать мир лучше, нежели он был?

Как-то раз я представила мир, где идет повсеместная и непрекращающаяся война. Мир, полный ненависти и вражды. В кого бы превратились люди в таком мире?.."

"В мире, который для нас стал реальностью, – подумала Байлар. – В мире искореженных и покалеченных по-разному душ. Тоскливо бы тебе было увидеть это, Биринар".

И в кого же мы превратились? Если ненавидеть стало нормой – куда больше, чем любить? Если на Райярра все смотрят как на чудака, а он, если подумать, куда более разумен, чем большинство.

Видит больше. Но что за мир, где на таких людей ополчаются все – и свои, и чужие?

Байлар вздохнула. Когда в ее мыслях появляется Райярр – пиши пропало. Из-за этой раздражающей недосказанности между ними сосредоточиться на чем-то полезном было ужасно трудно.

"В кого ты превратилась, Байлар?"

– Сег, возвращайся…

Белая вспышка магии трансформации. Сен встряхнула крыльями, будто расправляя перья.

– Как оно, Байлар? Эх, нечасто сейчас побудешь в таком облике, пока путешествуем.

– Ну уж прости… так безопаснее.

– Нашлось что-нибудь полезное?

– Ну… как сказать. Размышления Биринар о жизни… Мне нравится ее взгляд. Она жила так давно, совсем в другом мире, и все же, со многим мне хочется согласиться… Почти со всем. Это все мне очень близко… Но Биринар была куда мудрее меня.

Сегвия хлопнула крыльями – ободряющий жест.

– Ты еще молода, Байлар. Если ты грустишь из-за этого. Не стыдно неученым быть, стыдно не учиться. А ты стараешься.

– Нет, Сег, я не потому…

"Узнала, что мне грустно". Как так?

– О? – Сегвия любопытно склонила голову, уставившись на девушку черным глазом-бусинкой. – Ты поругалась с Ярром?

– Вовсе нет! – почти сердито запротестовала целительница. – Просто…

"Просто Ярр возненавидел меня. Просто Ярр отчего-то не хочет меня видеть". Оттого ли, что посчитал, что я совсем ему не подхожу? Потому что не могу, как Игрейна, разделить с ним радость и горечь битвы – и не быть обузой?

Там, на ринге, он улыбался…

Конечно, с Игрейной он смотрелся замечательно. Два прекрасных в своей мощи человека.

Но ведь он говорил, что хочет показать мен Чаадан… Значит, не считал обузой.

Тогда почему после того боя он так переменился? Будто что-то сломалось в нем. Будто…

– Слушай, Байлар. Не знаю, что там у вас произошло, но… Ярр не такой человек, чтоб легко отступаться от своих слов. И, с другой стороны… он не трус, согласись. И если есть что-то… о чем он тебе не говорит, скорее всего, это действительно ужасно трудно рассказать. Может быть, почти невозможно.

– Ты… как догадалась, Сег? – от изумления у Байлар сбилось дыхание.

– Я и не догадывалась, – вздохнула книга. – Скажем так, сто лет назад… прошлым летом, я видела в некотором смысле похожую ситуацию… я даже имела наглость спросить у Ярра прямо, отчего он не признается тебе, ведь его чувства были довольно очевидны. Но он не стал этого делать. И все мы знаем, что причины так поступать у него более, чем были.

– Да… – Байлар немного помолчала, но заметно просветлела лицом. И Сег наблюдала, как постепенно уныние уступило место решительности.

– Да, Сег, ты права. В конце концов… Мне следует верить Ярру. Спасибо, что напомнила мне об этом.

"И хорошо бы мне иметь хоть толику его терпения".

На закате солнца, когда мир был залит красноватым светом, до боли явственный и красивый, и пах дымом костров и свежими листьями, Байлар, выйдя из домика в цитадели, выделенного путникам Игрейной, вдруг наткнулась на Райярра. На лице мага, которого застали врасплох, отразилось очевидное – и довольно обидное! – желание сбежать подальше, но Байлар уже не собиралась давать ему подобную возможность.

– Райярр! Почему ты избегаешь меня? – без предисловий спросила она.

– Это не так, – тихо сказал маг после паузы, глядя куда-то в сторону. Каждая черточка его фигуры выражала странное напряжение.

– А вот врать ты все равно не умеешь. Не стоит и начинать.

Мог улыбнуться, но даже не пытался. И этот взгляд…

Будто ожидающий казни. Приговора. Огненного копья в самое сердце.

Ожидающий без возражений.

И… очень похожий взгляд Байлар уже видела. Тогда, на поле боя, которое целительница отказалась покидать. Взгляд, брошенный вскользь, мельком, полный тоскливой боли.

Девушка вдруг начала понимать, что к чему.

Очень много боли…

– Райярр, пожалуйста, давай просто поговорим.

Он кивнул, очень серьезный, наверное, уже смирившийся с происходящим. Светлые боги, и чего он ожидал от этого разговора?

Байлар присела на какой-то куче бревен в укромном уголке за домом.

– Я ведь просил… чтобы ты ушла, – очень тихо произнес Райярр.

– Ярр…

– Почему ты не послушала?.. Я не хотел… чтобы ты…

– Подожди, Ярр…

– Почему, Байлар? Я не хотел, чтобы ты это видела.

– Ярр, да послушай же меня! – Байлар хотелось одновременно смеяться и плакать. Смеяться – от облегчения, что Райярр не разлюбил ее. Плакать – оттого, что представила, какую боль ему невольно причинила. – Ты знаешь, что я думаю о тебе? Знаешь? Ты прекрасен, Райярр. Я не буду считать тебя монстром лишь потому, что ты сильнее других. И к твоей магии… я уже не чувствовала отвращения. Потому что это часть тебя, а потому не может быть дурной. Слушай меня, Райярр, я ни за что не стану тебя ненавидеть!

– Я на твоих глазах своей магией убивал людей…

– Ты на моих глазах своей магией спас множество жизней.

– Байлар, – он наконец посмотрел прямо на нее, недоверчиво, сторожко. – Ты хочешь сказать, что не боялась меня?

– Боялась, – честно сказала девушка. – Только не совсем тебя. Да, пугает такая великая сила. Но больше… – она вскинула лицо к закатному небу, пытаясь нащупать правильные слова, описать свои чувства верно, точно, так, чтобы этот маг ее понял. Потому что очень важно было сейчас, чтобы он ее понял. – Больше меня напугало другое. Ты стоял там, передо мною, такой сильный, уверенный и бесстрашный… я ощущала себя в безопасности перед всем этим северным войском – больше, чем ощущала бы за крепостной стеной. И в то же время ты казался таким далеким… в метре от меня, но таким далеким. И тогда я подумала: как это должно быть одиноко! У тебя столько битв за спиной, что и представить страшно. Целая жизнь битв. И каждый раз – со всей ответственностью, со всеми проблемами, перед всеми ударами – вот такой же, сильный – но один! Отделенный даже от тех, кто мог бы быть твоим товарищем. Вот что показалось мне страшным, Райярр.

Она посмотрела на мага перед ней – и увидела ошеломленные янтарные глаза. И в тот момент Райярр совсем не выглядел жутким боевым колдуном – а только мальчишкой, пораженным тем, насколько точно другой добрался до самой сути, еще не знающим, можно ли этому обрадоваться, еще не понимающим, изменится ли от этого его мир, и если изменится – то как.