Текст книги "Маг Многоцветья"

– Прекрати, – сказала Инис устало. – Ты же цела, Игрейна, к чему страдают наши уши?

Королева выдала в ответ нецензурное слово аж с тремя различными корнями (Инис, дабы не устраивать здесь новый бой, благоразумно решила, что слово характеризует скорее ситуацию в целом, чем ее персону), а потом раздраженно воскликнула:

– Ты не понимаешь, менестрельша! Я-то цела, но что в этом толку, если он больше не ведет меня! Магия Баарса вся пропала!

В голосе Игрейны было почти что отчаянье – насколько это возможно для Игрейны. Инис все еще не очень понимала, что происходит, но интуиция Знающей очень быстро подсказала ей кое-какие варианты.

– Баарс?

– Он чародей, пробудивший красный камень! Осколок больше не указывает мне путь!

Видеть Игрейну такой – то ли обозленной, то ли потерянной – было несколько непривычно и странно. Инис почти машинально мысленно подобрала три аккорда, подходящих ситуации.

Значит, с рубиновым светом высвободилась магия осколка? Но почему он перестал вести Игрейну? Почему он больше не стремится к Книге? Разве не должно это быть в его сущности?

Баарс… Кто он такой и что, интересно, он делал с этим камнем?

Вопросов становилось намного больше, чем ответов. Инис чуть потерла виски – она все еще ощущала дискомфорт от грубого вмешательства в чужое сознание. Инис хоть и была красным магом и при желании могла устроить еще не такое, все же имела способности несколько иной направленности. Инис была Знающей, считывающей информацию в книге мира, а не телепатом с призванием эту информацию насильственно менять. А потому девушка чувствовала последствия своего колдовства всем телом. С чего ее вообще потянуло спасать Игрейну? Как будто королева не справилась бы сама.

К слову, она уже успела принять новое решение. Уныние и Игрейна – две вещи, не совместимые друг с другом.

– Мы не можем вернуться просто так. Раз уж мы знаем, что Книга где-то на западе Рандаира, во всяком случае, похоже на то, – попробуем ее найти и без помощи осколка.

Кое-кто из воинов Игрейны переглянулся с некоторым сомнением во взгляде. Оно и понятно: не век и не два кто только ни пытался найти Книгу Ааши. И маги, и ученые, и просто искатели приключений на свою больную голову… Среди них были весьма могущественные личности, но артефакт не дался никому. Много ли шансов у кучки чужеземцев без волшебного камня? Проще вернуться домой, к чародею Баарсу, и выяснить, с чего это его чародейство перестало работать…

Но Игрейна сверкнула на спутников глазами, и всем как-то стало понятно, насколько бесславным будет возвращение домой без всяких результатов.

– Мы попытаемся, – безапелляционно сказала королева. – А по пути, может, и выясним, как вернуть осколку его силу.

"Даже если мне придется перепахать каждый клочок рандаирской почвы", – явственно читалось на ее лице.

У остальных было не слишком-то много выбора.

Что касается Инис, ей только стало еще любопытнее.

                  ***

В маленьком домике на поляне Билланорского леса, которую со всех сторон обступали древние сосны, верхушками своими уходящие в самое небо и где-то там, в вышине, о чем-то ему шептавшие, грозный аранский чародей сидел на кровати, скрестив ноги, и, осторожно орудуя правой рукой, вырезал из дерева какую-то узорную посудину. Рядом расположилась магическая книга и наблюдала за работой мага, лениво свернувшись калачиком: сегодня Сегвия была в облике маленькой снежно-белой кошечки, чей мех непрестанно шевелился даже в отсутствие всякого сквозняка.

–… и тогда Биринар удалился ото всех, и углубился в Билланорский лес, и, говорят, исследовал там разных сказочных тварей, что живут в самой чаще, которых никто никогда не видел ни до него, ни после, ибо никто так лес не знал, – плавно вещала Сегвия, чуть напевно, будто рассказывала ветхое и трепетно хранимое предание.

– И это правда? – спросил Ярр, откладывая нож и критично разглядывая свою работу на расстоянии вытянутой руки.

– Возможно, – Сегвия хитро прищурилась.

– Кругом одно "возможно", – вздохнул маг. – Этого мало, Сег. Этого нестерпимо мало. И этого мало, – он небрежно кивнул в сторону кипы свитков и книг, возвышавшейся рядом с кроватью.

– У Байлар, безусловно, любопытная библиотека. И я ничего не понимаю в целительстве, но, судя по всему, ее дедушка был потрясающим врачом, думаю, его записи имеют немалую научную ценность. И Байлар, кстати, тоже великолепна, раз я сейчас жив, – он коротко рассмеялся. – Но, Сег, если болен целый мир? Я хочу увидеть твой истинный облик, Сег. Если, конечно, Байлар позволит. Я должен.

Сегвия рассматривала длинные Ярровы руки и худые ключицы в вырезе рубахи. Он вообще был весь худой и бледный после болезни, и черты лица казались еще резче, а под глазами залегли глубокие тени. И все же взгляд мага был живой и деятельный. Беспокойный янтарный взгляд…

– Но почему ты не спросишь ее снова? Ярр, ты не торопишься не только из-за физической слабости…

Сегвия не успела закончить фразу, потому что распахнулась дверь и вошла Байлар. С Байлар ворвался ветер и запах последней отчаянной летней жары, разогретой земли и выцветшего за долгие солнечные дни неба. Байлар несла пучки терпко и слегка неприятно пахнущих трав, которые она разводила за домом. Лицо и руки, и белая косынка на голове девушки были перепачканы землей.

– Как дела? – спросила она, ногой поддевая дверь. Ярр продемонстрировал ей недовырезанную посудину.

– Неплохо для мага, – оценила Байлар, склонив голову на бок. В ее зеленоватых глазах вспыхивали задорные искорки. – На что-то и вы годитесь?

– Мы годимся весьма на многое, – заверил ее Ярр, и, покрутив свое творение, добавил еще пару штрихов.

– Может, сгодишься на то, чтобы разобрать эту траву? – она скинула свою ношу на деревянный стол. – С утра ты предлагал мне помощь.

– Само собой, – Ярр легко соскочил с кровати и подошел к ней, чуть слышно шлепая босыми ступнями по полу. Он двигался все еще несколько скованно, да и больше всего напоминал ходячий скелет, но маг откровенно наслаждался каждым свободным движением, еще недавно недоступным ему. Байлар вдруг поняла, что наблюдает за ним и, осознав, смутилась, и быстро отвела взгляд, а потом еще очень удивилась, с чего бы это. Уж она-то видела Ярра в самых неприглядных ракурсах.

– Что я должен сделать? – тихо спросил он, оказавшись совсем близко. Его глаза светились особенным теплым светом, и в мире Байлар не было ничего похожего на этот свет.

Она показала. Горьковатый запах стал сильнее, когда ее пальцы разрывали зеленую влажную травяную плоть.

"Так оно бывает всегда, – внезапно подумала она. – Так всегда. Все сильнее в последний момент, перед самым концом".

Тьма перед рассветом. Свеча перед тем, как погаснуть.

Он протянул руку, чтобы попытаться повторить нужные действия.

– Так?

А коснулся ее руки. Странное мгновение обоюдного тепла. И потом – рывок в сторону, как прыжок пугливой лани от ее собственного отражения.

"Почему?"

– Так, – сказала Байлар. Откинула за спину упавшую толстую косу с выбившимися чуть золотистыми прядками. И вышла из дома. За новой порцией трав.

– Ярр?

– Да?

– Почему ты ей не скажешь?

Молчание. Целую минуту он хотел сделать вид, будто не понимает, о чем говорит ему книга, но передумал.

– Я не могу… Это к добру не приведет.

– Откуда ты можешь знать? – Сегвия потягивается и неуловимо трансформируется во что-то фантастическое и крылатое. И смотрит на мага льдисто-голубыми глазами. С той пронзительной проницательностью, что иногда так сильно раздражала Байлар.

– По-моему, Ярр, ты боишься. Ты боишься последней войны. Она мучает тебя, в этом все дело.

– Нет, – вырвалось у него. Тысяча Проклятых, эта ее внезапная проницательность! Но разве дело в страхе… – Нет, Сег, ты не права. Есть свои причины…

– Она мучает тебя, Ярр. Я знаю, что́ ты видишь во снах. Когда ты болел, я слышала…

– Нет, – голос мага оставался таким же ровным, как и раньше, но что-то в нем становилось непреодолимым препятствием дальнейшему разговору. А может и не в нем, а в напряженной линии Ярровых плеч. – Сег, я не хочу об этом говорить.

– Ладно, – легко согласилась книга после почти незаметной заминки. – Тогда, Ярр, насчет той странной магической вспышки вчерашней ночью…

… Когда Байлар вернулась в дом с новой партией свежесорванных листьев, маг и Сегвия увлеченно обсуждали какой-то аномальный всплеск магии. Лица у обоих были непривычно серьезные. Байлар вспомнила, что и сама той ночью ощутила нечто странное, о чем честно сообщила Ярру, когда он спрашивал ее еще вчера, однако ее чутье, очевидно, значительно уступало способностям аранского чародея, а их с Сегвией дискуссия уже добралась до такого уровня, что Байлар, к стыду своему, понимала только через слово.

"Я должна открыть ему Сегвию", – подумала девушка, искоса глядя на мага. Он – тот, кто распорядится этими знаниями верно…

Ярр и Сегвия так увлеклись, что у книги встопорщились все перья, а маг, вовремя заметив, что чуть не поскреб подбородок лезвием ножа, резец отложил. И Байлар, глядя на них, внезапно поняла, что отчего-то странно и нелогично счастлива, и еще – что это счастье граничит с беспокойной болью.

И все же это было хорошо. Это было тем, что хотелось запомнить, оставить в своей памяти про запас – на будущие одинокие зимние дни. Горький запах прохладных светло-зеленых листьев. Солнечные лучи, проникающие сквозь перья Сегвии на границе реальности и чистого волшебства. И маг, чьи волосы вспыхивают медью, если на них попадает солнце. Его чуть хрипловатый голос. Его ироничные интонации. Янтарные блики в его глазах. Запечатлеть. Запомнить. Сохранить в себе.

Ярр вдруг споткнулся на полуслове. Весь подобрался, мгновенно изменившись. И обернулся к девушке.

– Там человек, Байлар.

Его взгляд был – как натянутая тетива.

Девушка удивленно подняла бровь и быстро вытерла руки полотенцем от пахучего сока зеленых листьев. Ярр не отводил от нее настороженного взгляда.

– Редко, но бывает. Не о чем беспокоиться, Ярр. Меня здесь никогда не обижают, местные мне обязаны, я же говорила. Просто не высовывайся.

По сдвинутым бровям мага стало понятно, что его не слишком успокоили эти слова.

– Обычное дело. Не высовывайся, – повторила Байлар и, незаметно спрятав в одежду предназначенный именно для подобных случаев нож, вопросительно взглянула на Сегвию.

– Я с тобой, – откликнулась та.

И они вышли наружу, оставив мага в одиночестве.

Деревенские правда изредка решались к ней прийти – когда случалось что-то из ряда вон выходящее, «обычным делом», конечно, назвать это было нельзя. Они даже точно не знали, где находится домик целительницы, находили его почти наугад. Но этот мужчина был не из них.

– Ты пришел за помощью, добрый человек? – голос Байлар был совершенно спокойным, хоть она уже давно поняла, что человек перед ней – отнюдь не "добрый". Сложно сказать, что именно ей об этом поведало – какие-то неправильности в его вроде бы крестьянском наряде, или что-то в мимике круглого, заросшего щетиной лица, или просто выражение глаз – такие глаза обычно пугали Байлар, холодные, застылые, жуткие – но сейчас в них еще метались отблески смертельного ужаса затравленного зверя: этот человек от чего-то бежал. – Ты ранен?

– Девка… воды принеси и чего пожрать, побольше, – хрипло заявил гость. Его водянистые глаза обшаривали дворик. – Есть тут кто еще?

– Никого, – поспешно сказала Байлар, направляясь к колодцу. – Должна ли я помочь с твоими ранами?

Нет никакого толку в том, чтоб показать ему свой затаенный страх. Даже если он разбойник… врач может помочь любому. Для врача каждый – всего лишь человек. И потому врачей не трогают.

Как-то раз Байлар уже приходилось лечить человека, скрывавшегося от закона. Она так и не узнала, что такого он совершил, что решился бежать от расправы аж в сам Билланорский лес. Но он не причинил девушке ни малейшего зла, и однажды ушел дальше в лес, исчез, будто его и не было.

– А ты та самая местная ведьма? Я о тебе слыхал.

– Я врач, – нахмурившись, Байлар протянула ему воду в деревянной чашке. Деревенские не знали о ее магическом даре. То есть, наверняка кто-то подозревал, из помнящих ее дедушку, но о том помалкивал.

Разбойник громко напился и затем велел:

– Тащи еду.

Байлар молча развернулась. Сегвия полетела за ней, тревожно спрашивая, не позвать ли Ярра на помощь. "Нет, – мысленно ответила Байлар. – Все будет хорошо и так. Ему незачем…"

– А нет, подожди-ка… – крепкие пальцы сомкнулись на ее запястье, рванув назад, и вдруг очень близко оказались студенистые злые глаза и темная щетина. – Ты…

Рука Байлар метнулась вниз, и на долю мгновения сверкнуло лезвие ножа. Истошно запищала Сегвия, заполошно хлопая крыльями. Мужчина оказался быстрее и ударил девушку по руке, выбив нож. Второго удара Байлар почти не почувствовала – она видела его замах, попыталась уклониться – но не успела. Что-то вдруг обрушилось на нее с сокрушительной силой, в голове зазвенело, а щека наливалась тяжелой болью. Потеряв равновесие, Байлар села в дорожную пыль.

– Ну, су… Щас ты у меня получишь, – проревел разбойник, он возвышался над девушкой горой, и Байлар вдруг с ослепительной ясностью поняла: все. Сейчас он ее убьет. Он хотел убить ее изначально, он за этим шел сюда, и теперь наступит конец…

"Нет…"

Нет. Байлар вдруг спиной ощутила пугающее, настойчивое давление. Невероятной силы. И разбойник попятился. Девушка видела, как его свирепый взгляд становится растерянным, потом – испуганным. Он тоже это чувствовал. Чувствовал, но не видел. А Байлар уже знала, что предстанет ее глазам, если она обернется.

На пороге стоял, вцепившись в дверной косяк, Ярр, белый как полотно – не то от слабости, не то от ярости, горевшей в его глазах. А за ним, словно гигантское знамя, занимая собою полнеба, развернулось, встало стеной призрачное черное пламя.

Пламя было в его глазах – в холодном безжалостном взоре.

– Отойди от нее, – шепнул маг. Он просто смотрел, всего лишь смотрел – и все, но от невыносимой мощи, исходившей от него, хотелось спрятаться, бежать, зарыться в землю. Разбойник пошатнулся и снова отступил на несколько шагов. Ярр слегка пошевелил левой рукой, сплетая заклинание – и черное пламя стало видимым. Тоненько заскулив, разбойник бросился наутек. И тогда черное пламя ринулось за ним.

– Не-е-ет! Нет!

Ярр вздрогнул и остановился.

– Не убивай его! Нет! Не убивай! – Байлар плакала, сидя на земле, сама не осознавая, что плачет, и слезы ее капали в пыль перед нею. – Нет! Нет!

– Но, Байлар, если я оставлю его в живых, он тебе жизни не даст, – растерянно произнес маг. И вдруг увидел ее глаза – большие и темные. В них плескался страх. И боялась она не этого поверженного убийцу, который только что едва не отправил ее к Вышним. Боялась она его, Райярра, черного боевого мага.

Ей не было жаль разбойника. И она отлично понимала, что Ярр прав. Но в эту минуту ничего не могла с собой поделать. Черное Яррово пламя будто оживило в ней самые страшные воспоминания детства, перекрутило всю душу узлом иррационального ужаса, и все, на что Байлар оказалась способна – только дрожать и плакать.

Ярр погасил свое пламя и на миг задумался. Присел рядом с ней, протянул было руку, чтобы утешить – и не решился. Подошел к разбойнику.

– Хорошо, – сквозь зубы сказал он. – Будь по-твоему. Не плачь, Байлар.

И затем Ярр стал творить заклинание.

Байлар невольно затаила дыхание, и слезы перестали катиться из ее глаз. Она никогда еще не видела такой магии. Эта магия не была черной. С пальцев Ярра срывались лучи красного цвета, с желтыми и зелеными искрами, перевитые тонкими вкраплениями черного света. Заклинание напоминало сложное прекрасное кружево с многослойными сияющими узорами. Ярр покачнулся от усталости, закончив его, но тут же начал плести новое, сине-желтое. Когда маг завершил и это, бесчувственный разбойник вдруг исчез с полянки.

– Все, – пробормотал Ярр, и на миг закрыл глаза, пытаясь справиться с дурнотой: от такого количества колдовства его мутило. – Я не убил его, Байлар. Он жив. Я просто убрал его воспоминания о тебе, обо мне и об этом месте. И отправил подальше отсюда… на пару миль, насколько смог.

Она молчала.

– Байлар?

Она медленно поднялась, не сводя с него глаз. Сегвия подлетела и села к ней на плечо; Сегвия смотрела своим пронзительным птичьим глазом невозмутимо и непроницаемо.

– Ярр, ты… не черный маг. Ты универсал.

– Да, – тихо сказал он.

– Универсалов… – Байлар говорила, запинаясь. Будто ни ее мозг, ни ее язык не хотели озвучивать очевидное. Будто непроизнесенное оно так и не станет до конца реальным. – Универсалов… так мало… их всего… Ты кто, Ярр? Кто? Ты… Нет… Твое полное имя – Райярр Кайнен?

Это все равно должно было случиться. Он знал это.

Белая птица вспорхнула в голубое безразличное небо, и вечерние лучи насквозь пронизали ее полупрозрачные крылья.

– Ты – Райярр Кайнен, Высший маг Арана, член боевого отряда "Шести"?

– Да, – ответил он.

Мир стоял на месте. Мир не рушился и не обваливался кусками вокруг маленького домика в лесу. Где-то поодаль пели птицы. Шуршал ветер верхушками гигантских сосен в далекой вышине. Солнце клонилось к закату и окрашивало волосы аранского мага в теплый медный цвет. И золотило пылинками неловкую, смертельно опасную тишину.

– Уходи, – попросила она голосом безжизненным, как мертвая пустыня в Проклятых Мирах. – Уходи. Сейчас. И никогда сюда не возвращайся.

С долгую минуту он смотрел на нее. Потом поклонился – молча и почтительно, старательно скрывая горькое выражение глаз. Забрал свой плащ и свой меч – и так же молча ушел.

Заходило солнце. Полнеба горело в закате. А Байлар, не произнося ни слова, смотрела вслед уходящему магу – смотрела, пока он не скрылся из глаз, а потом просто смотрела в ту сторону. И слез больше не было, только где-то внутри – злая и тоскливая грызущая боль.

Акт 2. Лабиринт тьмы

– Инис, клянусь, если ты заставишь эту штуковину снова работать, я сделаю все, что пожелаешь! – в сотый раз горячо просила Игрейна, заговорщицки склоняясь к Инис.

– Я всего лишь бедный менестрель, – меланхолично отвечала та, перебирая струны лютни, – я желаю только музыки и хлеба на день. И мне неподвластны вещи такого уровня. Да я даже не знаю, почему этот артефакт стал тогда тебя защищать. И потом… Я и без того теперь помогаю тебе, разве не так?

– Так, но мы бы нашли ее гораздо быстрее, будь у нас, как прежде, красный камень. Ледяными богами кля…

В коридоре раздался топот, а потом дверь полутемной комнаты распахнулась, и на порог без предупреждения ввалились два запыхавшихся молодчика – юные, энергичные и беспутные кузены Игрейны, в каждом из которых было почти два метра роста, необузданной энергии и щенячьего энтузиазма, а ума – ни на грош. Впрочем, ум – дело наживное… Во всяком случае, иногда.

– Королева!!

– Королева!!

– Ну что еще стряслось, Бейн, Дейн? – нахмурилась Игрейна, расправляя плечи. – Разве сегодня вы не должны были искать книгу из списка менестрельши?

– Мы и искали, – немного потолкавшись в проеме, братья наконец оказались у стола – оба светловолосые, оба в серо-белых одеждах своего клана и с волчьими амулетами; Инис заметила у Бейна огромный клык снежного волка, на котором были выжжены угловатые буквы: Инис знала, что это – имя какого-то Ледяного Бога, по тем или иным причинам оказавшегося покровителем Бейна.

– С нами еще был Элрик, – добавил Дейн. – Мы втроем искали и, в общем-то, даже нашли.

– Так в чем проблема?

– Ну… – молодые северяне переглянулись. – Оказалось, старикашка-хозяин книги как раз дал ее какому-то странствующему ученому типу. Мы, естественно, нашли этого типа и предложили ему тихо-мирно уступить книгу нам. Он отказался.

– И? – заинтересовалась Игрейна. Несколько смущенный вид ее младших родичей, обычно без задней мысли прущих напролом, интриговал.

– Завязалась, хм… дискуссия, – сообщил Дейн.

– Да?

– И он нас выставил, – вздохнул Бейн.

"Этот ученый или дурак, или храбрец, – подумала Инис. – Или и то и другое сразу". Так обращаться с северянами! Вряд ли он еще цел.

– Мы с этим, конечно, не согласились, – дипломатично сказал Дейн.

– Мы высадили его дверь, – мрачно уточнил его брат. – Ну и дальше как обычно, драка.

– И?

– И мы проиграли, – довольно спокойно резюмировал Дейн. – Элрика вы теперь узнали бы с трудом.

На этом месте заинтересовалась даже Инис. Игрейна же была в полном изумлении, предположительно разрываясь между гневом за глупость и проигрыш и желанием самой повидать столь необыкновенного ученого. Ее подчиненные, природной силой уж никак не обделенные, были побеждены каким-то незнакомцем!

– В общем, это еще не все. Элрик тут решил, что обязательно должен этого типа прикончить. И снова отправился к нему, хоть мы и предупреждали его, что…

– Что ж вы сразу не сказали, олухи? – закричала Игрейна, вскакивая с места. – Показывайте, где!! Если этого безмозглого сейчас тут убьют без всякой славы…

– Да и если он победит, проблем не избежать, – рассудительно добавила Инис, поднимаясь вслед за Игрейной.

– Да не победит он, не победит, – печально воскликнул Бейн. – Тот тип дерется как Падший из Преисподней!

Когда им посчастливилось найти пустырь, на котором происходило сражение, «тип» как раз восседал на теле поверженного Элрика и, как оказалось, читал ему нотацию. Элрик возражать уже не мог, но определенно был жив, к удивлению и радости его товарищей.

– Будете ли вы мстить ему, Игрейна? – прошептал Бейн, с восхищением и ужасом глядя в спину худощавого человека в коричневом плаще.

– Ммм, – Инис не сомневалась, что королева не видит никакого смысла в мести за своих недалеких подчиненных, когда они попадают в неприятности по собственной вине, однако, если Игрейна все еще сохранила свою страсть к хорошим поединкам… Но ответить ей шанса не представилось, потому что на этом месте человек в плаще наконец соизволил обратить на них свое внимание. Поднявшись, он обернулся к ним, и в его карих глазах промелькнули ироничные янтарные искорки.

– Желаете ли вы продолжить беседу вместо вашего товарища, или я могу вернуться к работе? – поинтересовался он.

И смерил Игрейну спокойным чуть насмешливым взглядом, безошибочно выделив ее как командира.

– А я говорила им поступать вежливо, – пробормотала Игрейна, – Бейн, Дейн, заберите этого побитого глупца. Мы возвращаемся.

– По… подождите! – все еще не веря увиденному, Инис наконец обрела дар речи и способность движения, и тут же протиснулась вперед из-за широких спин Игрейновых молодцев. Эти глаза… невозможно было не узнать. – Подождите! Райярр! Это ты?!

– Инис? – он тоже мгновенно узнал ее, и его брови поползли вверх.

– Да! Райярр! Откуда ты здесь? Как ты? Куда? – Инис немного растерялась, даже не зная, что спросить первым делом. Об Игрейне она уже совершенно позабыла.

Ярровы глаза казались удивленными, и все же… все же в них определенно была радость.

                        ***

Как встарь – миллион лет назад – они сидели друг напротив друга в тесном деревенском трактирчике, за круглым деревянным столом, и шум голосов и стук кружек по столу казался чем-то далеким, призрачным и несущественным.

Перед ней – запотевший стакан терпкого, малинового цвета сока каких-то местных ягод – Инис терпеть не могла спиртного. Перед ним – большая кружка темного пенного пива – Райярр был из того поколения аранских магов, кого тренировали особенно жестко, не гнушаясь и разного рода магических воздействий, так что он был невосприимчив ко многим ядам, в том числе и алкоголю. Пил редко и немного, ради атмосферы, и как-то с горечью заметил Инис, что лишен даже возможности забыться в вине, подобно некоторым коллегам…

Инис жадно разглядывала его лицо. Худее, чем она помнила. И, кажется, печальнее. Хотя, это с чем сравнивать… И волосы отрастил чуть длинней – а прическа прежняя, такая же, как и до… как во время войны.

– Сколько лет, сколько зим, Райярр… Так встретиться.

– А ты, значит, теперь с Игрейной?

– Я сама по себе. Хотя, пожалуй, временно и с нею.

– Ее бойцов победить – никакая магия не нужна, – чуть усмехнулся Райярр и отхлебнул из своей кружки.

– Так то тебе! – рассмеялась Инис, ощущая сразу и огромное счастье, и странную печаль. – Мирта бы тебе сказала.

– О да! – с чувством согласился Райярр, представив себе язвительные интонации приемной матери. Инис, очевидно, настигли те же воспоминания, и девушка рассеянно улыбнулась.

Они помолчали, исподтишка рассматривая друг друга.

– Где же ты был, Райярр? Чем занимался все эти годы? После… тех событий?

– О, – Райярр на миг помрачнел, а потом слегка улыбнулся. – Где только не был, Инис. Кажется, теперь я могу потягаться даже с тобою в пройденных милях и виденных городах.

– Сомневаюсь, – фыркнула девушка.

– Я был на Севере, в Миранде и Фииранде, долго жил в пустыне. Плавал в море на кораблях Торгового Содружества и даже успел некоторое время послужить у некого мэтра одного из их городов… Долгая история. То есть, работал-то я там не так уж долго, но кое-чему сумел научиться. И чуть не попал в очередные неприятности.

– Зная тебя – удивляться нечему.

– Пожалуй, – вздохнул Райярр. – А потом я вернулся в Аран, в Чаадан, Магическую Столицу, по вызову Совета. Ты же знаешь, они восстановили меня в Ассоциации.

– И ты даже стал членом Совета, – кивнула Инис.

– С урезанными правами, – снова усмехнулся Райярр, невесело, но и без особой грусти. – Я был нужен им, и даже не только как боец "Шестерки", хотя куда без этого. Я был нужен в их лаборатории – и я работал там.

– Почему? – спросила Инис тихо. В алых ее глазах плясали горестные язычки пламени – отблески свечей. Почему, после всего?!

– Не ради них, – маг смотрел в свою кружку, будто мог разглядеть в ней какие-то насущные ответы. – Ради знаний и той пользы, что они могут принести нашему многострадальному миру. О, Инис, и мы их получили. Эти знания. Понять бы теперь, как дальше с ними жить. Ты… понимаешь, о чем я?

Он пытливо взглянул ей в глаза.

– Пока не уверена, – осторожно сказала Инис. Она не могла применить к такому сильному боевому магу собственные способности – во всяком случае, в мирном ключе – но давно знала Райярра, и видела: его что-то по-настоящему беспокоит.

– Ты должна это чувствовать, Инис. Ты же Знающая. Ты видишь, что происходит с магией?

– С магией? Я никогда не задумывалась об этом, но… хм…

Это было даже не колдовство. Она всего лишь обратилась к той, магической, теневой стороне себя. Быть Знающей не требовало специальных заклинаний. Не требовало усилий, движений, артефактов. Быть знающей означало просто быть собой. И разрозненные факты мира вдруг складывались в единую картину, обнажая для Инис свою истинную суть. – Магия… не та? Вы это обнаружили?

Райярр мрачно кивнул.

– Магия кончается.

Инис пригубила свой напиток. Он оказался приятно-кислым, с легким напоминанием о сладком аромате.

– Значит, кончается и мир, – спокойно подытожила она.

– Так значит, ты из-за этого в Рандаире? – они неспешно шли по улице, залитой лунным светом, с которым не могли соперничать тусклые немагические фонари.

– Да.

– Похоже на тебя… Никогда не сдаешься просто так, а, Райярр?

– Ты меня переоцениваешь, Инис.

– Ничуть. И я даже не уверена, что это был комплимент.

– Просто ничего иного не остается… Тысяча Падших, что вообще нам остается? Инис, есть ли какой-то путь?

– Я бы сказала тебе, если б он был, – она пнула камень, подвернувшийся под ногу. Камень блеснул серебристым боком и с сухим стуком откатился прочь. Оба мага проводили его глазами, а потом Райярр тихо сказал:

– Есть ли во всем этом смысл, если даже Знающая не видит никакого спасения?

Инис вздохнула. Ее волосы, казалось, были сродни этому белому, будто звенящему в воздухе лунному свету.

– Знающая, а не Всезнающая, Рай. И потом… если б я сказала "нет" – разве ты изменил бы свое решение?

– Нет, – не задумываясь, ответил Райярр.

Инис негромко рассмеялась.

– Чего и следовало ожидать. Однако… Выходит, что ты не ищешь Книгу Ааши?

– Нет, не ищу. А ты…

– Игрейна ищет. А я помогаю.

– Но зачем тебе… нет, книга-то понятно. Зачем тебе северные чудаки в качестве спутников?

Инис ухмыльнулась.

– Они не так плохи, как тебе показалось. На самом деле, единственный их недостаток – весьма смутное представление о дисциплине… когда они не в бою, разумеется.

Райярр только хмыкнул.

– А еще у них была одна потрясающая вещь… осколок камня, созданного Аашей.

– Чтоо?

– Именно. А один северный чародей, зовут, вроде бы, Баарс, заставил этот осколок указывать дорогу к Великой Книге. Во всяком случае, так предполагалось. Но потом… – и тут Инис рассказала магу о происшествии с разбойниками.

– Так вот что за вспышку силы я тогда почувствовал, – задумчиво пробормотал Ярр. – Поразительно, хм…

Некоторое время они шли в молчании. Ярр напряженно размышлял.

– Инис, а ты ведь уже знаешь, как можно заставить камень вновь работать?

– Знаю. Но это бессмысленно, потому что тогда нужна оставшаяся часть, а она – или они, если их много, – может быть где угодно, хоть на другом конце света. Вот чего я не понимаю, так это что же с нашим осколком сотворил этот Баарс.

– Да уж, странно, – согласился Райярр. – Но, в принципе, мы можем попробовать…

– Тебе же не интересна Книга Ааши?

– С чего бы это? Мне не интересна власть и все такое, а Книга Ааши любому магу интересна! Что, если там будет что-то действительно полезное?

Инис поняла, что Райярр уже накрепко вцепился в эту идею, и улыбнулась про себя. "Становится все интереснее". Эта история уже превзошла все мыслимые масштабы. Все самые смелые фантазии превзошла. А ведь похоже на то, что все лишь начинается…

– В конце концов, – добавил Райярр тихо, – Не будет никакого проку от сильнейших артефактов, от власти и могущества, если магия сойдет на нет.

"И почему они этого не понимают?"

                  ***

Теплая ночь ранней рандаирской осени пахла травой и сухими листьями. Стрекотали сверчки, и где-то справа, поодаль от дороги, иногда неуверенно квакали лягушки. Инис тихонько перебирала струны, и обрывки мелодий перетекали друг в друга, а затем затихали в ночи, не исчезая бесследно, а вплетаясь в гармонию ночного леса.

Лагерь северян спал; спали вповалку в больших шатрах молодые воины, уставшие от дорог и пьянства. Наверняка некоторым из них уже хочется домой; северяне всегда были активны и воинственны, но им чужда жизнь южных городов. Здешние интриги их не интересуют… У Игрейны в шатре еще теплился свет. Инис догадывалась, чем она занимается. При всей ее взбалмошности и любви к сражениям, Игрейна не была столь легкомысленной, каковой казалась. Многие из тех, кто ее недооценил, уже спокойно лежали в своих могилах. Пожалуй, даже большинство. Инис видела людские сердца; она знала, что Игрейна на самом деле оставила свое маленькое королевство вовсе не ради приключений.