Текст книги "Отец"

– Я хочу остаться с ним наедине.

Сара сделала шаг в сторону сына, желая отговорить его от этой затеи:

– Грег…

– Мама, даже не думай меня отговаривать, – чтобы успокоить ее он добавил, – я ничего с ним не сделаю, даже не дотронусь, обещаю.

Сара смотрела на сына и ее сердце сжималось от того, что ему так рано пришлось повзрослеть и встретиться лицом к лицу со страшной правдой. Она отвернулась, пряча слезы, и быстро вышла за дверь.

Когда Грег остался один, он еще долго сидел на месте и смотрел на распростертое тело. Писк медицинского оборудования действовал гипнотически, парню казалось, что он засыпает. Долгая дорога за рулем давала о себе знать. Он встал с кресла и подошел поближе. Зачем ты это сделал? Чего хотел добиться? Я и не думал, что в тебе столько ненависти, недооценивал тебя. Но теперь я буду начеку, не сомневайся в этом.

Грег долго думал, что же сказать Блейку. Какие слова стоит произнести вслух, а какие навеки похоронить в своем сознании. Прошло несколько томительных минут, прежде чем Грег решился. Он склонился к его уху и начал говорить.

Блейк

Сначала ему казалось, что он умер. Слишком легким стало тело, и земные проблемы ушли на второй план. Он парил в высоте, медленно поднимаясь и также плавно опускаясь на сырую землю. Неспешно текли минуты. Блейк не знал, сколько ему пришлось находиться в невесомости: прошло два дня или десять лет. Здесь не было времени или пространства. Был только он. Блейк помнил каждый свой сон. Ему снились родители: сначала отец бросал пить и в доме наконец–то царил покой, а потом последний день их жизни. В этом сне он умирал вместе с ними снова и снова. Сначала из его горла лилась кровь, затопляя ковер черной гущей, затем в виске зияла дыра, последний раз он умер, задохнувшись от мозолистых отцовских рук. Картинка резко сменялась, не давая ему возможности отойти от прошлой боли, и вот Блейк уже стоит над телом напарника и повторяет, что он победил. Один из счастливых дней в его жизни. Он забрал у Майкла все, что тот имел: жизнь, прекрасную жену и детей, которые были в принципе ему не нужны. К сожалению, избавиться от них не представлялось возможным.

Последнее видение повторялось раз за разом, так, что Блейк выучил все подробности того злосчастного вечера. Это напоминало день сурка, проживаешь один и тот же день и не можешь вырваться из порочного круга. Мужчина помнил, как сидел с другими полицейскими за столиком, их было восемь человек. В какой–то момент захотелось отлить, и он поднялся. Удар настиг его у дверей туалета. В своем сне Блейк чувствовал, как плавится его кожа, и он ничем не может себе помочь. Донован слышал крики умирающих людей и думал, что он следующий, огонь полностью поглотит его, оставив только горстку пепла. Умирать было страшно.

Когда видения оставляли его в покое, давая ему время отдохнуть от назойливых образов и боли, Блейк слышал женские голоса, они доносились до его слуха будто сквозь вату. Глухо и неразборчиво. В какой–то момент он даже увидел силуэт, а потом решил, что это ему показалось. Тут же над ухом кто–то зашептал:

– Я знаю, что ты сделал. И не только я. Так что у тебя два варианта: либо ты проснешься и докажешь свою невиновность, либо умрешь убийцей. Я надеюсь, ты сейчас очень страдаешь. Мучаешься от боли по всему телу.

Блейк почувствовал сильный разряд, прокатившийся от локтя к плечу. Про себя он неистово закричал.

– Больно? Думаю, да. Лучше тебе проснуться, иначе я буду сидеть здесь и медленно тебя мучить.

От очередной вспышки боли, Блейк открыл глаза.

Последующие дни он провел, позволяя врачам исследовать его мозг и тело, словно у лабораторной крысы. У него брали анализы, протыкая иголками обожжённую кожу, и посылали на различные процедуры, просвечивая мозг и внутренние органы. Прогноз был утешительным, он выкарабкается. Ожоги постепенно заживали, оставляя на коже уродливые рубцы. Речь и психика были в норме. Когда к Блейку разрешили подойти полицейским, он услышал зачитанные права и причину его ареста. Пока он не сможет самостоятельно встать с постели, и не будут сняты все бинты, возле его палаты поставят дежурить полицейского. Позже состоится суд, которого Грег ждал с нетерпением. Блейк не мог понять, как так вышло, что он теперь осужденный и с большей вероятностью попадет за решетку. Ведь все шло прекрасно, он предупредил об облаве, получил свои деньги и тут же уехал, что случилось после, он не знал. Взрыв вырвал его из реальности на несколько дней, за которые, как он видел, много чего произошло. На десятый день его пробуждения в палату вошел Джерри, он плотно закрыл за собой дверь и сказал:

– Доброе утро, Блейк. Как самочувствие?

Мужчина ухмыльнулся и тут же охнул от боли, бинты все еще покрывали его лицо.

– Будто тебя это волнует. Говори зачем пришел, мне не хочется слушать твои соболезнования.

Джерри присел на стул в углу комнаты и посмотрел на Блейка. Мужчина старался понять, что происходит у Донована в голове, как он мыслит и что чувствует, зная, что его поймали. Его глаза оставались непроницаемыми, но Джерри не сомневался, что Блейк боится.

– Убить Майкла было серьезной ошибкой. Сегодня утром во мне вдруг проснулось любопытство, и я задал себе вопрос: зачем ты это сделал? Возможно причины этого лежат на самой поверхности и каждому ясны, но я уверен, что дело в другом. Так чего ты хотел добиться, Блейк?

– Я и представить не мог, что ты настолько туп, О’Брайан.

– Так и думал, что ты это скажешь. У меня было несколько версий. Например, Майкла все любили, а над твоим рвением подлизаться к начальству все только посмеивались. Хотелось иметь все то, что было у него, не так ли? Счастливая семья, двое детей, уважение коллег.

Блейк повернулся к Джерри и в его глазах мелькнуло подтверждение.

– Ты еще не безнадежен, капитан.

Мужчина продолжил, пропустив комментарий Донована мимо ушей:

– Когда я до этого додумался, в голове возник еще один вопрос. Удалось ли тебе получить все, что хотел? Я так думаю, нет. Коллеги тебя также презирают, как и раньше. Сара ненавидит, а дети…Грег, например, желает тебе вечно гнить в тюрьме. Ты сказал, что я слишком тупой, но мне бы никогда не пришла в голову такая бесполезная идея, как убить своего напарника. Все, что ты мог получить – это лишь глубокое чувство удовлетворения. И как скоро оно прошло Блейк? Неделя или пока город не перестал говорить об этом на всех углах. За несколько дней нездорового счастья, ты получишь пожизненное. Не спорю, возможно в тюрьме тебя будут уважать, ты же убил копа. Но не забывай, что ты тоже полицейский и даже такие головорезы, которых содержат наши тюрьмы, не признают предательства среди своих. Так что, ты снова проиграл.

– Зато они страдают. Папочку им уже не вернуть.

– Они смогут начать новую жизнь. Они свободны, а ты – нет.

– Ты так уверен в этом? И кто поможет забыться бедняжке Саре? Пока я отсутствую, ты согреешь ее постель? – Блейк попытался засмеяться, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип.

Джерри молча смотрел на него. Сейчас Блейк был лишь жалкой пародией на убийцу. Слабый, не уверенный в себе человек, который решил украсть чужое.

– Ты жалок, – озвучил капитан свои мысли. – Когда получил желаемое, не знал, что делать с ним дальше. Ведь так?

Блейк отвернулся к окну, тем самым ответив на вопрос.

– Так я и думал. Ты все еще озабоченный подросток, так и не вырос со дня смерти своих родителей.

– Не смей упоминать их! – в его глазах пылала ненависть.

– А то что? Подашь на меня в суд?

Джерри поднялся со стула и сделав вид, что забыл сказать нечто важное, остановился на пороге.

– Ах да, я думаю ты в курсе, что я допрашивал Карлоса.

Блейк молчал.

– Ну так вот, он кое о чем меня попросил, и я не мог не выполнить его просьбу. Так что, когда тебя посадят, передавай соседу по камере мой привет.

Сказав это, мужчина вышел из палаты, до его ушей донесся дикий крик.

Сара

Вчера Блейк очнулся. Сара помнила, как Грег выбежал из палаты и позвал их. Вокруг сразу же засуетились врачи, вытесняя посторонних из комнаты, началась настоящая суматоха. Они не дождались, когда Блейка оставят в покое, основательно осмотрев, и уехали домой. Той ночью женщина не могла уснуть, думая о том, как дальше строить свою жизнь и с чего в первую очередь начать. Она наконец добилась своей цели, отомстила подонку и почувствовала, как счастье медленно разрастается в ней от одной брошенной семечки. Пора подумать о семье, которую она забросила несколько лет назад, придавленная грузом боли и смерти. Проснувшись утром, Сара позвонила матери и поговорила с дочкой. Детский звенящий голосок залечил раны, она пообещала, что скоро заберет ее домой.

Еще до пробуждения матери, Грег уехал в Техас. Она снова осталась дома одна, конечно, женщина знала, что это ненадолго, но на сердце становилось тяжелее. Она поняла, что давно должна была сделать то, что вечно откладывала на потом. Сара вышла из дома и села в машину, дорога займет около десяти минут.

Кладбище святого Джозефа было спрятано от проезжающих мимо автомобилей по трассе Юрика-уэй высокими деревьями и кустарниками, стоящими на некоторой возвышенности. Сара притормозила у едва заметного поворота и через двести метров заглушила мотор. Она вышла из машины и прошла чуть дальше, по узкой дороге. По правую руку от нее располагалась небольшая часовня, в которой родственники могли проститься с любимыми, в последний раз прикоснувшись губами к холодному лбу. Сара прошла мимо, стараясь не возрождать в памяти грустные воспоминания, и приблизилась к небольшой ограде, именуемой воротами. Ворота кладбища, судя по резкому запаху, доносимому ветром, недавно покрасили, будто усопших беспокоила потрескавшаяся краска. Женщина преодолела несколько метров, огибая ровные белые плиты, и увидела каменное надгробие: любимый муж и отец. Слишком банально для такого человека как Майкл. Он был не только отличным отцом и супругом, но еще и другом, на которого всегда можно положиться, и полицейским, защищавшим граждан своего города. Сара села на влажную после дождя землю, подогнув под себя ноги. Нужно было что–то сказать, ведь именно для этого она и приехала. Чем сильнее она оттягивала этот момент, тем сложнее было начать.

– Прости меня, Майкл. Наверное, ты смотришь на меня и винишь в том, что я не смогла защитить наших детей. Поверь, я старалась сделать все, что могла. Старалась поступить по совести. Ты бы никогда не позволил преступнику остаться безнаказанным, и я решила, что мне нужно бороться. В память о тебе. Я любила тебя и люблю до сих пор. И теперь, когда я сделала все, что могла, не представляю, как двигаться дальше, – женщина замолчала, после недолгой паузы она продолжила. – Вчера я звонила твоей сестре, совершенно забыла о времени: мой звонок разбудил ее посреди ночи. Но она рада была услышать, что все кончилось. Говорить так еще рано, но я не стала ее переубеждать. Хочется надеяться на лучшее, к тому же, я уверена, что Джерри просто так этого не оставит. Он будет бороться до конца, и Блейка накажут.

Сара заплакала. Она посмотрела на небо, где в кучу сдвигались темные тучи. Проносившийся мимо ветер высушил слезы на ее щеках, женщина готова была продолжить.

– Мне стыдно за то, что я не смогла рассмотреть в нем злобы и зависти. Я не заметила правды и этим предала тебя. С тех пор как я обо всем узнала, не перестаю задавать себе вопрос: знал ли ты его настоящего, чувствовал, что он тебя ненавидит? Я никогда этого не узнаю, но хочу думать, что ты не знал. Иначе бы предпринял хоть что–то, чтобы не допустить своей смерти, чтобы не оставить нас одних.

В горле пересохло, женщина на негнущихся ногах поднялась с земли и направилась к выходу. Как только она села в машину, по крыше закапал дождь. Сара завела мотор и направилась к дому. На душе стало легче.

Вечером зашел Джерри, чтобы рассказать, как продвигается дело с Блейком, но на самом деле он решил проверить Сару, и женщина это понимала. Добежав от машины до дверей, мужчина уже полностью промок. Сара открыла дверь и впустила его. По ее опухшему лицу, Джерри понял, что она плакала.

– Погодка та еще, – сказал капитан, сделав вид, что ничего не заметил.

– Мне, к счастью, не удалось попасть под дождь. Проходи, я принесу тебе сухие вещи. Можешь принять душ.

– Спасибо, Сара.

Джерри моментально согрелся, включив холодную воду на полную мощность и, выйдя из ванной, переоделся в вещи Майкла. Чувствовать на себе его одежду было неуютно, будто он украл у друга самое ценное. Он спустился вниз, Сара готовила ужин. Когда он вошел на кухню, она подняла на него глаза и с грустью посмотрела на спортивный костюм мужа, который по размеру подходил Джерри. Мужчина, заметив этот взгляд, засунул руки в карманы и сказал:

– Если ты хочешь, я переоденусь в свою одежду.

Она будто только сейчас увидела, что он здесь, он, а не Майкл, покачала головой и вернулась к плите:

– Нет, все хорошо. Я давно должна была найти его вещам применение, – после паузы, чтобы между ними не росла неловкость, женщина добавила: – Вообще я думала, что сегодня буду одна.

– Я могу уйти.

Она с упреком посмотрела на него:

– Джерри, не обращайся со мной как с вазой. Я не разобьюсь, – сейчас она была очень похожа на Грега, такая же сильная и уверенная в себе. – Будет лучше, если ты останешься. Я уже устала постоянно находиться здесь одна.

– Ты все еще боишься?

– Нет, и никогда не боялась, только за детей. Мне просто скучно и одиноко, даже поговорить не с кем.

– Значит тебе повезло, что я пришел.

Сара рассмеялась и ответила:

– Не знала, что ты такой самодовольный.

Пока она резала овощи в салат, Джерри молча наблюдал за ее движениями. Ее светлые волосы слегка касались ключицы и бились о нежную кожу, когда она нарезала помидоры. Мужчина решил не ступать на опасную территорию и задал вопрос:

– Я заметил, что машины нет. Грег уехал в Техас?

– Да, сегодня утром. Он оставил записку. Написал, что хочет побыстрее доехать, поэтому и поднялся в такую рань.

Джерри загадочно улыбнулся.

– Почему ты так улыбаешься?

– Что–то мне подсказывает, что в Техасе его ждет не только владелица машины.

– Ты считаешь, он поехал к этой девушке?

– Я предполагаю. Возможно, он просто решил побыть подальше отсюда. Успокоиться и приехать домой другим человеком.

– Я волнуюсь за него. Правда давит тяжелым грузом. Ты думаешь, он справится с этим?

– Грег сильный парень, Сара. С твоей помощью он все переживет.

Они поели, обсуждая погоду и цены на бензин. Оба старались как могли не затрагивать тему расследования, сейчас им нужно было что–то простое и доброе. Когда Сара убрала всю посуду, Джерри сказал:

– Ну что ж, теперь, когда дело практически закрыто, я могу больше не приходить так часто…или вообще не приходить. Если ты этого хочешь.

– Я не знаю, чего хочу, Джерри. Знаю только, что твоя поддержка помогла мне, и я не могу отказаться от такого хорошего друга.

Джерри улыбнулся женщине и взял ее за руку. День приближался к концу.

Глава 18

Хоуп

Хоуп видела его силуэт, обрамленный светом фонаря. Джеймс стоял и смотрел на нее, ничего не говоря. Шли минуты, а он все не двигался, но ждать оставалось недолго, он наклонился к ней и прикоснулся холодной рукой к плечу. Она знала, что нужно закричать и позвать на помощь, знала, что отец пришел сюда не затем, чего хотел раньше, а чтобы убить ее, но она не могла открыть рта. Хоуп видела каждое его методичное движение, и не в силах терпеть, она закрыла глаза. Это не помогло. Его нависшая темная фигура просачивалась даже сквозь опущенные веки. Она не знала, сколько это может длиться, и когда он уже сделает свое дело, ведь ожидание пытки хуже самой пытки. Отец медленно протянул руку к ее шее, в груди неистово билось сердце, отзываясь набатом в ушах. Этот звук заполнял все пространство, и она уже ничего не могла видеть. Звук все нарастал, режущий, мерзкий и взрывал дикой болью барабанные перепонки. Хоуп проснулась.

Тот звук, который спас ее от ночного кошмара и смерти во сне, был всего лишь стуком в дверь. Она посмотрела на часы, стрелки сошлись, указывая на север. Спросонья Хоуп не могла понять, кто может прийти так поздно, она неловко поднялась с дивана, на котором уснула пару часов назад и медленно подошла к двери. Девушка не задумываясь открыла дверь, словно лунатик, вся во власти сна. На пороге стоял Грег.

– Ты даже не спросила, кто это. Тебе не помешает поучиться осторожности.

Вместо ответа Хоуп крепко обняла парня.

– Такой прием мне нравится, – Грег ответил на объятие. – Надеюсь, у тебя есть, что перекусить, я жутко голоден.

– Холодильник забит до отвала, бабушка видимо считает, что я способна все это съесть.

Они прошли на кухню, и Хоуп приготовила Грегу сэндвичи. Каждому было что сказать, но никто не мог начать первым. Девушка убрала тарелки в мойку и сделала чай. На кухне горел приглушенный свет, скрывая их лица.

– Прости, что так поздно, я старался не вылезать из машины и гнать побыстрее.

– Ничего, я рада тебя видеть. Поспать я в любое время смогу, – она смотрела на него, пытаясь отогнать от себя страх, который настиг ее несколько минут назад и нарушая молчание спросила: – Как дела дома?

– Как ты там говорила, ужасно? Я думаю, для меня это тоже подходит.

– Что случилось?

– Сложно объяснить.

– Попробуй, думаю, я пойму.

Грег начал говорить не сразу:

– Помнишь, я рассказывал тебе о смерти отца?

– Конечно, ты говорил, он умер на задании.

– Так вот. Его убил напарник, тот же человек, который приклеился к моей матери после его смерти.

– О боже, не может быть!

Получается, что и рядом с Грегом в непосредственной близости от его комнаты жил человек, который запросто мог причинить боль и ему, и его семье. Оказывается, у них было больше общего, чем думала Хоуп.

– Я тоже так подумал, но доказательства говорят сами за себя. Он прикрывался полицейской формой и делал, что хочет. Теперь его посадят.

– Как твоя мама отреагировала на это?

– Оказывается, она знала об этом давно, поэтому и отослала нас с сестрой подальше. Я думал, причина в другом, а оказалось мы жили под одной крышей с убийцей.

– Мне так жаль, это ужасно.

Грег ненадолго замолчал, Хоуп решила не прерывать его размышлений и просто сидела рядом. Девушка очень хотела ему помочь, сделать так, чтобы он больше не переживал и не хмурился. Но она не знала, как это делается. Нужно сказать что–то правильное или обнять? Но вдруг Грегу это не понравится, и он ее оттолкнет. Так и не найдя верного решения, Хоуп решила оставить все как есть.

– А что у тебя дома?

– Ты действительно хочешь об этом говорить? На тебя и так сейчас все навалилось, не хочу еще больше грузить.

– Все нормально, так я хотя бы отвлекусь.

Хоуп посмотрела на него с сомнением, но он заставил ее рассказать.

– Даже не знаю с чего начать, – она сделала паузу, собирая в клубок разрозненные мысли. – Я приехала домой и поговорила в тот же вечер с отцом. Не буду вдаваться детали, скажу только, что твои уроки не прошли даром.

– Он тебя ударил? – Грег в эту минуту забыл о своих проблемах и, посмотрев на девушку, заметил на ее шее синяки.

– Все не так страшно, как ты думаешь. Он пострадал сильнее. Бабушка вовремя вызвала полицию.

– Я надеюсь, он за решеткой?

– Да. На следующий день я дала показания, и на него завели дело. Не знаю, чем это кончится, но возвращаться в Нью–Йорк я не хочу. Сегодня я весь день думала, что мне делать дальше. Самое сложное осталось позади, теперь нужно стать обычным человеком и чем–то себя занять, – она провела по ободку кружки ногтем и продолжила. – Скорее всего останусь здесь, перейду в местную школу, а потом поступлю в колледж где–нибудь в другом штате.

– Почему ты не хочешь остаться в Техасе?

Ну почему он задает вопросы, на которые она не хочет и не знает, что ответить. Было множество причин. Например, она решила, что лучше быть одной, чем среди тех, кто не может с ней считаться, и к тому же она не могла каждый день видеть лицо матери и знать, что она сделала, их отношения во всяком случае уже не наладятся. Хоуп подошла к раковине, став к Грегу спиной, и тихо сказала:

– Дома произошло кое–что еще, это повлияло на мое решение уехать.

– Ты меня пугаешь. Что случилось?

Хоуп сполоснула кружку и вернулась за стол, вложив свои руки в ладони Грега. Он почувствовал, что она замерзла.

– Пойдем, я разожгу камин, ты совсем заледенела.

Они перешли в гостиную, и пока Грег подкидывал дрова, Хоуп сидела на диване и куталась в плед. Закончив с камином, парень подошел к ней и сел рядом.

– Рассказывай.

– Начну с того, что, когда я дралась с отцом, в кабинет ворвалась моя мать с пистолетом в руках, угрожая убить его, если он не оставит меня в покое. Да, это надо было видеть, – добавила Хоуп, увидев изумленное лицо Грега. – Я думала, мои отношения с матерью наладятся, потому что казалось, она старается стать лучше. На следующее утро ей стало плохо, и мы с бабушкой отвезли ее в больницу. Она оказалась беременной, – на лице Хоуп проскользнула горечь, которая тут же сменилась злостью. – Сначала я не знала, что и думать, а потом до меня дошло. Это наш шанс. Шанс для мамы начать все сначала и правильно воспитать ребенка, шанс для меня увидеть новую жизнь. Поэтому, когда я услышала, что она хочет сделать аборт, я взбесилась. Наорала на бабушку и в конец поссорилась с мамой. Я уехала, не попрощавшись с ней и что самое страшное, мне за это не стыдно. Я даже не знаю, что они решили, жив ли этот ребенок или уже нет.

Грег выслушал ее молча и после того, как она закончила, парень понял: он не знает, что сказать. Он хотел, чтобы Хоуп видела его на своей стороне, поэтому Грег должен был найти правильные слова.

– Послушай, может твоя мать просто боится, что у нее снова не получится. Я, конечно, не знаю ее, но если ей хватило смелости угрожать твоему отцу пистолетом, то думаю, она тебя любит. Просто не знает, как это показать.

– Возможно ты прав, но я не могу ей простить того, что она хочет убить собственного ребенка.

Хоуп отвернулась к огню, давая понять, что больше не хочет говорить. Грег привлек девушку к себе. Они сидели рядом, слушая треск поленьев, наконец Хоуп севшим голосом сказала:

– Поцелуй меня.

Грег подумал, что ему послышалось, но девушка подняла голову и добавила:

– Пожалуйста.

Парень нервно сглотнул, неготовый к тому, о чем она сейчас его попросила и спросил:

– Ты уверена в этом?

– Да.

Его ладони внезапно задрожали, когда он коснулся ее щеки. Грег приблизился к ней и поцеловал, почувствовав в животе жар. Он не знал, что делать дальше, ведь Хоуп может стать страшно, если он позволит себе лишнего. Парень поцеловал ее снова, не претендуя на большее и услышал, как Хоуп подавшись назад, попросила:

– Сделай так, чтобы я о нем забыла. Я не смогу так жить.

Он прижал ее к себе и погладил по волосам. Что он мог сделать ради нее? Да все, что угодно. Но то, о чем она просила…Это было слишком. Грег не ответил и снова поцеловал ее. Его руки опустились девушке на плечи и перешли чуть ниже, плавно спускаясь по спине. Грег не услышал, а почувствовал, как она тихонько всплакнула, напрягая спину, словно он вылил на нее кипяток. Не выдержав того, что ей больно, он немного отстранился, и Хоуп заплакала.

– Прости, я не хотел обидеть тебя.

Она вскочила и убежала в ванную, захлопнув за собой дверь. Грег остался сидеть на месте, пытаясь унять бешенное биение сердца. Именно тогда он понял, что любит Хоуп.

Она сидела в ванной, опираясь на холодный акрил и рыдала, не в силах остановиться. Девушка злилась на себя, на обстоятельства, на весь мир и в особенности на того, кто с ней это сделал. Она понимала, что ничего не вернуть и что дальше так продолжаться не может, и у нее есть только два варианта: либо она рискнет, испытывая боль и стыд, либо останется одна. Хоуп умылась холодной водой и вышла в коридор. В доме было тихо. Грег не оставил даже записки, просто ушел и девушка не могла его в этом винить. Он и так ей помог сполна, возился с ней, как с ребенком, хотя ему это было нужно меньше всех, и дальше терпеть он не стал. Девушка села на диван и поплотней укуталась в махровый плед. Окно осветили первые солнечные лучи. Вот я и осталась одна.

Грег

Он добрался до шоссе пешком, следуя указателям. Полчаса Грег ждал, пока хоть одна машина остановится, чтобы увезти его на несколько миль к западу. К черту осторожность, доберется попутками. Наконец, услышав его мольбы, рядом с ним остановился грузовик с номерами Аризоны. Уже кое–что. Мужчина с длинной бородой, сидящий за рулем, поначалу не вызывал доверия, но по мере разговора Грег расслаблялся, решив, что ему можно доверять. Мужчина довез его до Финикса, и пожелал счастливого пути. Во всю разгорался день, парень простоял около часа на палящем солнце, пока не подъехала нужная машина, молодая женщина согласилась подвезти его до Лос–Анджелеса. Прибыв в город ангелов, он перекусил в ближайшей закусочной и двинулся дальше, часть пути пройдя пешком, остальную проехав на такси. Он добрался до своей улицы, когда уже стемнело. По крайней мере так намного быстрее, чем ехать автобусом. Парень вошел в дом, стараясь не потревожить мать и поднялся наверх. Как только его голова коснулась подушки, он провалился в сон.

Проснувшись утром, Грег решил, что стоит переварить события вчерашнего дня, не откладывая на потом. Он винил в случившемся только себя, потому что должен был понять, что Хоуп не готова. Ей и так пришлось натерпеться, помимо разбирательств с отцом и натянутых отношений с матерью. Мысль уехать возникла почти сразу после побега Хоуп в ванную, Грег решил так будет лучше для всех, вряд ли она, вернувшись в гостиную, захотела бы видеть его. Поэтому парень, взглянув на дверь, где спряталась девушка и услышав ее плач, вышел во тьму. Даже не стал писать записку, считая это бессмысленным оттягиванием неизбежного. Не к чему Грегу привязывать ее к себе, Хоуп должна начать новую жизнь, забыв старую и соответственно его тоже. С каждым шагом, удалявшим Грега от девушки, он думал, что сейчас с ней происходит, что она чувствует. Его силком тянуло назад, но он продолжал идти, не оглядываясь.

Парень услышал, как мимо его двери прошла мать и спустилась вниз. Тут же загремела посуда. Он любил эти звуки, обыденные и монотонные, они создавали иллюзию стабильности и нормальности, которой ему сейчас так не хватало. Грег поднялся с постели, чувствуя, как облепившая его за вчерашний день пыль придавливает обратно вниз, и пошел в душ, чтобы смыть с себя всю грязь. Дышать стало легче. Он спустился вниз, когда Сара начала готовить завтрак.

– Ты приехал? Я думала, ты будешь дома не раньше завтрашнего дня.

– Получилось приехать раньше.

– Как дела? Выглядишь грустным.

– Я много думал о том, что делать дальше. Мне нужно поговорить с тобой и Джерри.

– Что ты придумал? И при чем тут Джерри?

– Его это тоже касается.

Сара посмотрела на сына, нахмурив лоб. Вместо озвучивания мыслей, которые крутились в ее голове, она сказала:

– Он зайдет перед работой.

Грег кивнул и вышел во двор, на лужайке валялась утренняя газета, парень поднял ее и развернул. Пока новостей о Блейке не наблюдается, но как только об этом пронюхают, он будет красоваться на первой странице. К дому подъехал Джерри. Он вышел из машины и подошел к Грегу, разговаривая по телефону.

– Не думал, что ты так рано приедешь. Добирался на попутках? – спросил он с упреком в голосе, убирая мобильник в карман.

– Только матери не говори.

– Не скажу, если не будешь делать так снова.

Они вместе вошли в дом, и Сара позвала их завтракать. Джерри отказался:

– Я уже выпил кофе, спасибо, Сара.

Покончив с завтраком, мать спросила:

– Грег, о чем ты хотел с нами поговорить?

Парень сидел напротив матери и Джерри и переводил взгляд с одного на другого. Он был уверен, что поступает правильно.

– Я хочу уехать в Монтану. Закончить последний год школы там.

– Но почему Монтана?

– Хочу быть поближе к семье, но подальше отсюда. После школы пойду в армию, потом начну служить в полиции. Я не смогу начать здесь, где все знают моего отца, жалеют меня и будут пытаться помочь. Мне хочется добиться к себе уважения самому, чтобы это была только моя заслуга. И я хочу уехать сейчас.

– Ты же только вернулся. Я так по тебе скучала, а ты снова хочешь уехать?

– На это есть причины мама. Во–первых, я хочу побыть с сестрой, неизвестно, когда я снова смогу ее увидеть, и во–вторых, я даю вам шанс побыть наедине последний летний месяц.

На щеках Сары появился румянец.

– О чем ты говоришь, Грег? При чем тут…

– Мам, я не слепой. В любом случае, я своего решения не поменяю.

Сара и Джерри молча переглянулись. Женщина была огорошена новостью и не хотела отпускать сына, но понимала, что он только разозлится на нее, если она откажет. Джерри даже бровью не повел, когда Грег поделился с ними своими планами, будто он знал, чего желает парень. Мужчина пожал плечами, принимая молчание за всеобщее согласие и сказал:

– Я отвезу тебя на станцию, придется ехать с пересадками.

– Ничего, переживу.

Грег как можно быстрее собрал вещи, чтобы не оттягивать момент прощания и обнял напоследок мать. Она прижала его к себе с такой силой, что парню стало больно дышать:

– Мам, если ты решила меня прикончить, чтобы я не уезжал, у тебя хорошо получается, – он отстранился и посмотрел ей в глаза. – Мы еще увидимся. Я не на войну ухожу.

Сара натянуто улыбнулась и потребовала:

– Позвони, как приедешь туда. Я сообщу бабушке, что ты останешься у нее. Думаю, она будет только рада.

Грег сел в машину Джерри и помахал матери рукой, они поехали в сторону автобусной станции. Полицейский заговорил первым.

– Если вдруг решишь остаться на службе в армии, подумай, что тебя там ждет. Все, что показано в фильмах слишком эстетично: солдаты умирают красиво, смело участвуют в боях, и даже самого безнадежного героя можно спасти, перебинтовав руку. В действительности все не так. Это страшно и грязно, повсюду кровь и кишки, которые и по ночам не дают спать. Я не смог остаться там и видеть, как умирают мои друзья, у которых были жены и дети, – Джерри вспомнил о Викторе и продолжил. – Ты можешь сражаться из последних сил и завоевывать территории, а потом политики решат передать их обратно по особому соглашению. И тогда ты спрашиваешь себя, зачем было рисковать своей жизнью, если все оказалось зря? Я не знаю, как ты себя поведешь в такой ситуации, но хорошо подумай перед тем, как отправиться туда. И будь уверен, война всех меняет, ты уже не будешь прежним, когда вернешься, и в первую очередь это заметят твои близкие.

Они быстро подъехали к станции, но Грег не спешил уходить.

– Не думай, что я решил пойти в армию, чтобы найти там свою смерть или показать, какой я крутой. Армия для меня – это тренировка перед службой в полиции, – Грег опустил взгляд на бейсболку, лежащую у него на коленях. – Я думаю там есть и хорошее, иначе никто бы не становился солдатом.