Текст книги "Машина предсказаний"

Глава 68

Была глубокая ночь, когда Ричард спустился по винтовой лестнице в комнату Регулы. Он проделал долгое путешествие из гостевого сектора до Сада Жизни. Дворец с его постройками был довольно протяженным городом, и иногда Ричарду казалось, что он тратит добрую половину своего времени на то, чтобы перемещаться по нему туда-сюда.

При виде машины Ричард стиснул зубы от ярости. Он был уже сыт ее предсказаниями, ставшими основой всех недавних смертей. А теперь эта машина предсказывала, что собачья свора отнимет у него Кэлен.

Он не мог изгнать из мыслей картины того, как собачья свора отняла Кэтрин у ее мужа. При мысли о том, что такое же может случиться с Кэлен, его взор застилала багровая пелена.

По дороге от места убийства королевы Орнеты, несмотря на заверения Никки, что Кэлен мирно спит, он задержался, чтобы проверить лично. Ричард тихо проскользнул в комнату и в свете единственной лампы на столике возле кровати увидел ее, укрытую одеялом, которое сам подтыкал, сопящую во сне. Ее дыхание было ровным, она не металась и не ворочалась, и Ричарду показалось, что она наконец успокоилась. Он нежно поцеловал Кэлен в лоб и оставил отдыхать.

Он также проверил, хорошо ли Рикка, Бердина и охрана уяснили его указание о том, что все необычное следует рассматривать как смертельную угрозу. Убедился, что хорошо.

В голове у него продолжали вертеться слова машины: «Собачья свора заберет ее у тебя».

Заметив спускающегося Ричарда, Зедд поднял взгляд.

– Что случилось?

Ричард хлопнул ладонью по машине.

– Помнишь предсказание, которое машина выдала вечером? «Выбор королевы будет стоить ей жизни»?

– И что? – спросил Зедд. – Удалось узнать, что оно означает?

Ричард кивнул.

– Оказалось, в нем говорилось о королеве Орнете. Та решила присягнуть на верность Ханнису Арку, правителю провинции Фейджин, поскольку он верит в использование пророчеств, постоянно имеет с ними дело и будет только счастлив открывать их суть ей и всем тем, кто хочет ими руководствоваться. Некоторое время спустя – вскоре – она была убита.

– Убита? Как?

Ричард глубоко вздохнул.

– Морд-ситом. Какая-то ерунда. Не хочу верить, что одна из них виновата, но, без сомнений, это дело рук морд-сита.

– Понятно.

Встревоженный Зедд повернулся и прошелся по комнате, осмысливая услышанное.

Ричард вытащил из кармана металлическую полоску и махал ею, пока говорил.

– Позже машина выдала вот это пророчество – которое ты отправил мне с Никки.

Зедд посмотрел назад через плечо.

– Что в нем говорится?

– Оно гласит: «Собачья свора заберет ее у тебя».

В карих глаза Зедда читалась лишь усталость. Его взгляд поблек.

– Добрые духи, – прошептал он.

Ричард указал на машину.

– Зедд, я хочу уничтожить эту штуку.

– Уничтожить? – Зедд, хмурясь, теребил пальцами подбородок. – Я понимаю твои чувства, Ричард, но уверен ли ты, что это умный поступок?

– Знаешь ли ты хоть об одном пророчестве, хотя бы о единственном, которое предрекало бы радостное событие? Тебе доводилось встречать такое?

Зедда, казалось, озадачил такой вопрос, и он нахмурился сильнее.

– Конечно. Не припомню дословно, но уверяю, мне попадались такие, и могу вспомнить общий смысл некоторых из них. Они встречаются реже, чем зловещие пророчества, но предречения радостных событий бывают, они постоянно попадаются в книгах пророчеств.

У Натана тоже бывали предсказания радостных событий или исходов.

– А эта машина выдала хоть одно пророчество, предсказывающее что-то кроме страданий и смерти?

Зедд посмотрел на машину, тихо стоящую в центре мрачной комнаты, освещенной жутковатым светом самосветящихся шаров.

– Кажется, таких не было.

– Тебе это не кажется странным?

– Странным? Что ты имеешь в виду?

– Отсутствует равновесие. Пророчество – это магия. В магии должна быть сбалансированность. Даже существование пророчеств само по себе уравновешивается свободой воли. Но в тех знамениях, что выдает эта штука, такого нет, не так ли? Только смерть и страдание.

– А как же то, о ее видениях? – напомнила Никки.

Ричард повернулся к ней.

– Разве это радостное событие? И даже если оно радостное, разве это пророчество? Мне кажется, это ни то, ни другое.

– Тогда что же это? – спросила она.

Ричард ненадолго задумался.

– Думаю, это было не пророчество. Мне кажется, машина спрашивала о себе. «Мне были видения… Почему мне были видения?» – вот что ее интересует.

Он развернулся к Зедду.

– Но пророчества о страданиях и смерти, которые она выдает, все до одного зловещие и мрачные. В них нет уравновешенности.

Зедд выглядел не на шутку озадаченным.

– И что из этого, мой мальчик?

– Вот что: я не уверен, что эти пророчества настоящие.

Никки казалась настроенной скептически.

– Что же они тогда такое?

– Думаю, вполне возможно, что кто-то подстраивает эти предсказания, а затем исполняет их, чтобы казалось, будто сбываются истинные пророчества. Кто-то хочет внушить нам, будто это пророчества. Примерно так, как если бы я заявил, что ночью мне было видение, что я вытащу меч и коснусь им твоего плеча, а потом просто сделал бы его истинным, достав меч. Такие вещи могут восприниматься так, словно мне было пророчество и оно сбылось. Однако на самом деле это не пророчество.

– Ты думаешь, что, возможно, кто-то присылает эти пророчества или как-бы-пророчества через машину? – Зедд запустил в шевелюру костлявый палец и почесал в затылке. – Ричард, я не могу себе представить, как такое возможно, и вовсе не уверен, что это вообще осуществимо.

Ричард вскинул руку.

– Неважно. То, что я не могу понять, заправляет ли всем этим кто-то конкретный и как он это делает, не значит, что нужно позволить ему и дальше заниматься этим.

– Но уничтожить такую штуку, ничего о ней не зная, это же…

– Кое-что о ней мы знаем, – перебил Ричард. Он стиснул кулаки. – Она предсказывала страшные события, и те становились явью. Я хочу остановить убийства. Я хочу, чтобы Кэлен была в безопасности. Я хочу заставить эту штуку замолчать.

Зедд сердито посмотрел на Никки.

– Боюсь, мне нечего возразить, – ответила она на незаданный вопрос Зедда. – Что-то в этой машине беспокоит меня с тех самых пор, как я впервые увидела ее. Она была замурована неспроста. Ричард, быть может, прав. С тех пор как ее обнаружили, ничего хорошего она не принесла.

Зедд перевел взгляд с Никки на Ричарда.

– Что насчет недостающих страниц «Регулы», спрятанных в Храме Ветров?

Ричард неопределенно махнул рукой куда-то вдаль.

– Как ты и сказал, они в Храме Ветров. Даже если мы доберемся туда, войти будет непросто. Даже если мы войдем, Храм огромен. Трудно сказать, сколько времени нам потребуется, чтобы найти последнюю часть книги, если она все еще там и не спрятана. Трудно сказать, окажется ли она нам хоть сколько-то полезной. У нас есть сложности прямо сейчас, вот здесь, в этой комнате.

Зедд сделал глубокий вдох, затем вздохнул, размышляя.

– Что ж, – наконец сказал он, – возможно, ты прав. Не могу не согласиться, что с тех пор, как ее обнаружили, мне эта штука не нравилась. Никки верно заметила, ее замуровали здесь неспроста. Никто бы не стал так утруждаться, замуровывая что-то и скрывая его существование, если бы оно не порождало большие проблемы.

– Тогда давайте не будем терять времени, – сказал Ричард. – Нужно остановить ее прямо сейчас.

Уступая его настойчивости, Зедд жестом велел им отойти подальше и сам ушел вместе с Ричардом и Никки на защищенную площадку винтовой лестницы, где стояла на страже Кара.

Без дальнейших разговоров Зедд повернулся к машине и запалил между разведенными ладонями волшебный огонь.

Комнату осветили крутящиеся полосы оранжевого и желтого пламени, отсветы которого бежали по каменным стенам. Седые волосы Зедда казались оранжевыми в свете, исходящим от маленького зловещего ада, скручивающегося все туже между его ладоней. Шар кипящего пламени, плотно скрученная мощь, шипел и потрескивал, ожидая применения.

Наконец, сочтя, что шар вобрал достаточно магической силы, Зедд запустил светящийся ком жидкого пламени в сторону металлического корпуса посреди комнаты. Огненное буйство отбрасывало дрожащие отсветы на стены, пол и потолок, издавая в полете полное смертельной угрозы шипение.

Когда шар жидкого пламени разорвался на верхней крышке неуступчивой машины, Ричард ощутил мощный удар в грудь. Жидкий волшебный огонь, одна из самых страшных субстанций, прожигающая что угодно, залил машину, потрескивая, стекая по бокам и раскаляя их добела.

Волшебный огонь, освобожденный в ограниченном пространстве, необычайно силен и крайне опасен. Несмотря на то, что Ричард, Никки и Кара отвернулись от пламени, им все равно пришлось поднять руки, чтобы создать защиту от жестокого жара и света, испускаемого этим огнем.

Рев стоял оглушительный. Казалось, это пламя разъедает само мироздание.

Глава 69

Когда ярость Огня Волшебника наконец унялась, Ричард смог открыть глаза и отнять руку от лица. Последние языки пламени, прекратившего свое буйство, падали на пол и с шипением угасали, и, когда дым рассеется, Ричард ожидал увидеть вместо Регулы лужу расплавленного металла.

Ничего подобного.

Он увидел, что машина по-прежнему стоит посреди комнаты и выглядит точно так же, как когда он увидел ее впервые. Она казалась совершенно нетронутой.

Он был уверен, что корпус машины будет обжигающе горячим, но, приблизившись к ней, не почувствовал исходящего от металла остаточного тепла. Ричард опасливо протянул пальцы к машине и осторожно коснулся металлической поверхности. На ощупь та была холодной.

Ричарду доводилось видеть, какой жуткий ущерб наносит Огонь Волшебника, но машине он не причинил ни малейшего вреда. Даже не счистил налета ржавчины с ее поверхности. Символы на ее боках, те же, что и на книге «Регула», прекрасно сохранились.

Если бы он не видел своими глазами, как бушевал волшебный огонь, то ни за что не поверил бы, что здесь происходило хоть что-то. А ведь машина подверглась воздействию одной из самых мощных разновидностей магии.

Никки, остановившись возле Ричарда, потрогала пальцами поверхность.

– Что ж, Магия Приращения, очевидно, не сработала. Может, пора попробовать что-нибудь более разрушительное?

Она знаком велела всем уйти.

Ричард с Зеддом и Карой поднялись по винтовой лестнице. Он знал, что задумала Никки. Он видел ауру силы, сгустившейся вокруг колдуньи, отчего та словно светилась, казалась потусторонней, будто дух.

Колдунья развернула ладони в сторону машины. Шипящая аура вокруг нее замерцала ярче. Он знал, мало кто способен видеть это, однако сам всегда ощущал незримые сгущения силы вокруг других людей. Ни у кого он не видел такой мощной ауры, какая была у Никки.

В центр комнаты с оглушительным грохотом ударила черная молния – магия Ущерба. С пола поднялась пыль. Самосветящиеся шары погасли.

Черная молния сплелась с внезапным ослепительно ярким разрядом магии Приращения. Жгут магии Ущерба был столь темен, что походил на брешь в мире живых, ведущую прямо в подземный мир.

В некотором роде он ею и был.

Черная как смоль молния заплясала по машине. Один конец молнии пробегал по всей поверхности металлической коробки. Другой ее конец бешено хлестал и извивался, метался по всей комнате, разлетаясь брызгами там, где соприкасались два потока мощи – невероятной тьмы и ослепительного света. Воздух в комнате наполнился запахом горящей серы и вибрировал от напора сталкивающихся противоположных сил. Тьма и свет переплетались, яростно стараясь одержать верх друг над другом, разом заполнить одно и то же пространство. Машину заливало опаляющим жаром магии Приращения лишь для того, чтобы тут же затопить пустотой магии Ущерба.

Это была ужасная пляска несовместимых сил, объединившихся, дабы уничтожить машину пророчеств.

Это прекратилось так же внезапно, как и началось.

От внезапной тишины у Ричарда заложило уши. Самосветящиеся шары разгорались, но медленно, будто нехотя.

– Не удалось, – сказала Никки, уронив руки вдоль тела. Ее аура успокаивалась, пока не исчезла совсем.

Ричард сошел с винтовой лестницы в комнату.

– Как это вообще могло не получиться? В чем дело?

– Я впервые в жизни ощущаю нечто подобное. – Никки провела рукой по верху машины, будто пытаясь с помощью легкой ласки постигнуть ее сокровенные тайны. – Мне показалось, что просто ее не удается коснуться.

– В каком смысле «не удается коснуться»?

Никки с сомнением покачала головой, глядя на машину.

– Я создаю узел, точку приложения силы, там, где цель. Затем поток силы устремляется в пространство между мной и целью. Узел, сидящий на ней, обеспечивает зацепку для потока силы, задает маршрут ее следования. Если связь установлена, поток энергии устремляется к узлу, уничтожая то, к чему он прикреплен. Это происходит инстинктивно и почти мгновенно.

– На этот раз, когда я обратила свои способности вовне, узел просто не мог зацепиться за цель, не мог установиться там, где я хотела, словно цель просто не существовала. Поэтому моя сила не смогла поразить объект. – Она повернулась и взглянула на Ричарда. – Прости, Ричард. Я старалась. Ее следует немедленно уничтожить, но я не могу даже поцарапать внешнюю оболочку.

Ричард был недоволен.

– Должен существовать способ.

– С таким никто из нас раньше не сталкивался. – Никки покачала головой. – Неудивительно, что ее замуровали.

Но Ричард знал, что способно справиться с любым металлом.

Когда он извлек из ножен Меч Истины, тишину мрачной комнаты прорезал характерный звон стали.

Выпущенная на волю, магия меча целиком завладела Ричардом. Он полностью отдался ей, позволяя урагану силы проноситься сквозь него. Он позволил этому урагану бушевать некоторое время, давая ему пропитать каждую клеточку своего существа.

Слишком хорошо понимая, что он собирается сделать, все в комнате отступили подальше.

Исполненный ярости магии меча, смешавшейся с его собственной, Ричард медленно поднял мерцающий клинок и коснулся холодной сталью лба.

Он позволил волне своей ярости, вызванной тем, что Кэлен в опасности, пронестись через него и объединиться с праведным гневом Меча Истины.

Закрыв глаза, он отрешился от всего, полностью сливаясь с переменчивым смешением магических сил.

– Клинок, – прошептал он, – будь сегодня справедлив.

Обеими руками Ричард занес меч над головой. И сразу обрушил клинок на машину, вложив в удар всю свою мощь и ярость.

Острие меча со свистом рассекло воздух.

Ричард закричал, пронизываемый потоком магии, струящейся по его жилам и смешивающейся с мощью его собственной ярости. Описывая дугу, клинок с быстротой молнии устремился вниз, к машине.

Не дойдя до машины считанные миллиметры, он намертво застыл в воздухе.

Ричард был захвачен этим врасплох. Он не ожидал, что клинок будет остановлен таким образом. Его мышцы изготовились к высвобождению мощи при ударе, а удара не было.

Магия меча основывалась на решимости. Если держащий в руках меч считает, что некто или нечто, кого или что он собрался поразить, – враг или зло, то меч разрубит цель, разрубит что угодно. Если Искатель верит, что перед ним зло, защиты от этого клинка не существует, он пробьет даже стальную стену.

Но если Искатель где-нибудь в глубине души, пусть даже в самом дальнем уголке своего сознания, полагает, что его противник невиновен, то клинок не причинит тому никакого вреда, не прорубит и бумагу.

Ричард застыл, крепко стиснув обеими руками меч, зависший в миллиметрах от верхней крышки машины. По его вискам сбегали ручейки пота.

А затем машина начала пробуждаться.

Валы медленно начали вращаться, шестерни сцепились, и механизм стал раскручиваться, все быстрее и быстрее.

Глава 70

– Что за притча, – сказал Зедд, спускаясь по лестнице. – Похоже, никто из нас не способен уничтожить машину.

Ричарду было очень интересно почему.

Он обогнул машину. Ее нутро тем временем постепенно оживало, все детали приходили в движение и разгонялись.

Ричард молча взирал на пробуждавшуюся машину, еще ошеломленный внезапной остановкой клинка. Он не ожидал этого.

Подобное уже случалось с ним в прошлом, когда где-то глубоко внутри него оставались хоть какие-то проблески сомнений. На сей раз тоже какая-то его часть, очевидно, не считала машину виновницей трагедий. Некая его часть полагала, что нельзя винить машину в ужасных событиях последних дней.

Ричард знал, что, не будь у него этих сомнений, меч уничтожил бы машину.

Тем не менее ему казалось, что у него не оставалось сомнений. И потому сбило с толку несовершившееся разрушение.

Сомнения не позволяли мечу причинять вред. Но это вовсе не означало, что сами сомнения справедливы. Вполне могло оказаться, что именно машина – причина смертей и потому ее следует уничтожить.

Пока шестеренки набирали скорость и свет изнутри машины проецировал на потолок эмблему, комнату наполнял грохот всех внутренних механизмов, постепенно приходящих в движение.

Ричарду не нужно было заглядывать в окошко. Он и так знал, что происходит. Через мгновение в прорезь упала металлическая полоска. Он вложил меч в ножны и быстро коснулся полоски, проверяя, холодная ли она на ощупь. Затем взял ее и начал про себя переводить сообщение.

– Ну, – не удержался Зедд, – что сообщает пророчество?

– Оно гласит: «Вы можете сокрушить того, кто говорит правду, но не можете уничтожить саму правду».

Зедд с подозрением покосился на Регулу.

– Так что, теперь машина изрекает Правила Волшебника?

– Похоже на то, – ответил Ричард. Он положил ладони на верхнюю крышку машины, оперся на нее, обратился к воспоминаниям о тех случаях, когда меч отказывался рубить, и задумался, что делать дальше. – Я по-прежнему хотел бы знать, как ее уничтожить при необходимости.

– Машина, несомненно, защищена, – заметила Никки. – Но мне не удается обнаружить эту защиту – она отличается от всех щитов, с какими я когда-либо имела дело. Здесь вовлечены какие-то неведомые нам силы.

Зедд согласно кивал, пока она говорила.

– Похоже, когда-то в прошлом кто-то, должно быть, уже пытался уничтожить эту машину. Никто не стал бы без необходимости преодолевать такие огромные трудности и прилагать столько усилий, чтобы замуровать эту штуковину, если бы это не был единственный оставшийся выход.

– Хотелось бы мне узнать эту историю, – заметила Никки.

– В один прекрасный день мы, возможно, тоже придем к тому, что замуруем машину, – сказал Ричард, – как некто, замуровавший ее ранее.

Машина, после выдачи полоски с «Правилом Волшебника» притихшая, но не замершая, снова начала вращаться быстрее, набирая обороты. Через мгновение в прорезь упала еще одна полоска. Она была такой же холодной на ощупь, как и предыдущая. Ричард вытащил ее и вслух перевел остальным:

– «Вы собираетесь поставить мне в вину то, что я говорю правду?»

Ричард вспомнил свой разговор с послом Грэндоном. Было нечто пугающее в том, что машина вдруг ответила ему его же словами.

Теперь он понял, из-за чего меч не смог повредить машине. В глубине души он, Ричард, не думал, что Регула – источник их неприятностей.

– Похоже, что так, – громко прошептал он в ответ на ее вопрос. Затем наклонился к машине. – Ты же не виновата во всем этом, правда? – спросил он Регулу. – Ты всего лишь вестник.

Машина немного замедлилась, но через мгновение вновь вышла на полную скорость и втянула еще одну полоску. Когда полоска упала в прорезь, Ричард взял в руки прохладный металл и прочел вслух:

– «Когда вестник становится врагом, от врага стараются отделаться».

Зедд, вставая рядом с Ричардом, тоже положил руку на машину.

– Это весьма любопытно.

Ричарда интересовало, как именно и почему машине удалось разрушить свое заточение.

Машина опять мало-помалу пришла в движение, набрала полную скорость, а затем потащила очередную полоску мимо луча, выжигающего на металле символы на языке Творения. Когда полоска выпала в прорезь, Ричард не сразу решился вытащить ее.

– Ну же, – с нетерпением произнес Зедд, – давай посмотрим, что там.

Ричард извлек полоску и молча занялся переводом послания. Оно оказалось сложнее, чем предыдущие, но наконец он справился и зачитал:

– «Тьма добралась до меня. Доберется и до вас».

Глава 71

Никки подошла к Ричарду.

– Тьма добралась до нее?

– Так я и предполагал, – заявил он. – Думаю, машина говорит нам, что ее кто-то использует, вещает через нее. Вот почему меч не может ей навредить.

– Наутро после свадьбы Кары и Бенджамина внизу, на рынке, мальчик Хенрик сказал, что эта тьма всматривается. Еще он спрашивал, почему ему были видения. Все это для нас тогда не имело смысла, поэтому мы решили, что он болен и бредит. Но, должно быть, дело в том, что машина каким-то образом говорила через него, сообщая, что кто-то пытается управлять ею. Возможно, когда все только начиналось, машина могла описать происходящее единственно как всматривающуюся тьму и пыталась передать это знание нам, используя видения.

Никки нахмурилась.

– Ты считаешь, будто мальчик говорил от лица машины? Будто машина звала на помощь?

Ричард пожал плечами.

– Вполне допускаю.

Зедд шумно вздохнул, тряся головой.

– Не знаю, Ричард. Думаю, нам не следует увлекаться, имея дело с этим самостоятельно действующим набором шестеренок, колес и валов, чьи сообщения кажутся результатом сознательной работы ума. Похоже, мы все начинаем допускать, что эта вещь способна самостоятельно мыслить, словно живая. Это машина. Машины мыслить не умеют.

– Тогда как же она отвечает на вопросы лорда Рала? – поинтересовалась Кара. Все обернулись и посмотрели на нее. Кара постучала рукой по машине. – Как ей удается сообщать нам то, что мы хотим знать, заполняя некоторые пробелы в нашем знании происходящего?

– Возможно, мы просто видим в этом больше, чем есть на самом деле, – ответил Зедд.

Кару он, похоже, не убедил.

– Она говорит то, что говорит. Мы не дополняем ее слова и не выдумываем их за нее.

Зедд пригладил свои взлохмаченные волнистые седые волосы.

– Есть такая детская игра «Спроси оракула». Берется небольшой ящик с круглым отверстием наверху. По бокам изображены сцены с оракулом, вокруг которого клубится загадочный туман, пока тот общается с духами. В ящике лежат карточки, обычно много, на них написаны варианты ответов. Ребенок задает вопрос, например: «Вступлю ли я, когда вырасту, в брак с тем, кого люблю?», или «Нравится ли мне вот это на самом деле?», затем опускает руку в ящик и вытаскивает карточку с ответом. Затем использованная карточка возвращается в ящик, его встряхивают, чтобы перемешать содержимое, и следующий игрок тоже получает ответ на свой вопрос.

– В самом деле? – Кара смотрела с сомнением. – И что, получается?

– Даже неплохо. Ответы бывают примерно такие: «Несомненно», «Если ничто не изменится», «Духи уверяют, что да», «Ответ не определен», «Вполне возможно», «Нет, этого не случится», «Спроси позже, когда духи пожелают ответить». Видите, какой бы ответ ребенок ни вытащил из ящика, ему покажется, будто это ответ именно на его вопрос.

Хитрость в том, что человек думает, будто получает ответ на определенный вопрос. Будто оракул из ящика слышит, о чем его спрашивают, и отвечает. Все мы более или менее доверчивы. Все формулировки ответов очень общие, но от этого люди еще больше склонны верить оракулу из ящика.

– Некоторые искренне верят в оракула в ящике. Некоторые верят, будто он наделен магическими способностями или поддерживает некую связь с миром духов, которые направляют их руку, заставляя выбрать правильную карточку. Однако никакой магии в этом нет. Просто человеческий разум сам обманывается.

Кара скрестила руки на груди.

– Так ты думаешь, эта машина – просто огромный сложный трюк?

– Не знаю. – Зедд сжал руки. – Я только говорю, что нужна осторожность. Нельзя делать поспешных выводов. Зачастую очень легко принять готовые ответы.

Ричард не считал, что в их случае объяснение может быть таким простым.

– Не знаю, Зедд. Мне кажется, здесь нечто большее.

– В чем же разница?

– Ну, выдавая ужасные пророчества, машина запускается иначе. Резко, вдруг; все детали приходят в движение разом. И еще: металлические полоски выходят обжигающе горячими. Но когда она… не знаю, общается, я бы так выразился, – запуск происходит постепенно, а полоски выходят холодными.

Мы предполагали, что полоски появляются по произволу самой машины. Но теперь я думаю, что, возможно, существует две разные причины их появления.

– Согласна, – сказала Никки. – Может быть, кто-то использует ее, указывая ей, что сообщать, может, даже заставляет ее сообщать определенные вещи. Когда машину принуждают, полоски появляются горячими.

Когда она говорит от себя – холодными.

– Думаешь, машину кто-то использует? – Зедд, нахмурившись, почесал темя. – Давай на минуту представим, что это правда. Кто, по-твоему, способен на такое? И зачем делает это?

Ричард прислонился бедром к машине.

– В чем наше затруднение?

Зедд пожал плечами.

– Наше затруднение?

– Наше затруднение, – объяснил Ричард, – и причина, приведшая нас в эту замурованную на многие века комнату с этим позабытым устройством, – пророчества. Что эта машина делает? Выдает пророчества. Что было главным в недавних смертях? Пророчества. Доступности чего требовали представители? Снова пророчества. Что заставляет нас бегать по кругу, всегда на шаг позади событий? Пророчества этой машины.

– Все так. – Зедд поднял бровь. – Но в ней ли причина?

Ричард кивнул.

– Посмотрите, насколько возрос всеобщий интерес к пророчествам. Пророчества этой машины были очень удачно продублированы посредством людей-пророков и разошлись по всему дворцу. Благодаря этому все, взбудораженные значимостью пророчеств, точно узнали их содержание. Слухи и сплетни о существовании «машины предсказаний» были у всех на устах. Люди полагают, что мы скрываем от них пророчества, поскольку не хотим защитить их от бед.

Зедд весь обратился в слух:

– Какова же твоя теория?

– Мне кажется, эти семена кто-то посеял. – Ричард слегка наклонился к деду. – Что убедило людей больше верить пророчествам? – Он указал пальцем на машину. – Пророчества, исходящие от этой машины, которые исполняются быстро и в точности. Вот откуда все исходит. Мерзкие фокусы – как та детская игра, которую ты описал, но с кровавыми последствиями.

– Пророчества всегда правдивы, поэтому люди верят в их значимость и еще сильнее хотят узнать следующее. Поскольку эта машина поддерживает их в убеждении, что пророчества говорят об их будущем, они требуют открыть, что говорят пророчества. Ты сам говорил об Эйдиндриле – но полагаю, дело обстоит так же и во всех прочих местах – люди жаждут пророчеств. Ты сказал, что возникла бойкая торговля пророчествами. Не кажется ли тебе это странным?

– Да, конечно, – согласился Зедд.

– Возвращаясь к дворцу: здесь пророчества машины убедили представителей всех, увлеченных пророчествами, что мы неправы, что пророчество легко понять буквально. Оттого-то они не возьмут в толк, почему мы не хотим предупреждать их об угрозах их жизням, что так просто понять из пророчеств, которые они слышали. Пророчества, приходящие от машины, помогли обратить всех в исступленную веру.

– А чего ты хочешь? Пророчества-то исполняются, – заметил Зедд.

– Исполняются? Ты когда-нибудь встречал пророчество, столь же внятно сформулированное и доступное для понимания, столь же незамысловатое и прямолинейное? Или исполняющееся в точности так, как в нем сказано, и сразу после того, как прозвучит?

Зедд блуждал взглядом по сторонам, обдумывая вопрос.

– Действительно, не могу сказать, что встречал. Мой опыт показывает, что пророчества в лучшем случае неоднозначны. К тому же часто проходят столетия, прежде чем они исполнятся. А все эти исполняются сразу же после того, как сделаны.

– Вот еще одна причина, почему меня так беспокоит пророчество, гласящее: «Собачья свора заберет ее у тебя». Единственное, чего я не понимаю, так это почему полоска, на которой было выдано это пророчество, отличалась от других – она ведь оказалась холодной, а не горячей.

Зедд спокойно встретил его пристальный взгляд.

– Возможно, это означает, что данное пророчество не похоже на другие. Возможно, это настоящее пророчество, у которого есть скрытый смысл.

Ричард покосился на машину.

– Или предостережение, которое машина хотела дать мне. Ранее машина сказала, что тьма нашла ее и найдет меня, и это было предостережение. Похоже, машина каким-то образом связана со мной.

Зедд кивнул.

– С этим, по крайней мере, ясно.

– Что касается пророчеств, появляющихся на горячих полосках, мы по меньшей мере знаем, что в них нет уравновешенности. Все они предвещают ужас.

Зедд нахмурился, глядя на Ричарда.

– То есть ты хочешь сказать, что не веришь в истинность этих пророчеств?

– Вот скажи. Теперь, когда все прониклись фанатичной верой в пророчества, к кому они обратились за желаемым? Кому поклялись в верности в обмен на пророчества?

– Ханнису Арку, – сказала Кара.

Ричард кивнул.

– И так уж вышло, что аббат Дрейер из провинции Фейджин, оказавшийся во дворце, рассказал нам и всем остальным о том, что Ханнис Арк верит в использование пророчеств как руководства к правлению, в точности как хотелось всем представителям земель. Полагаю, ко всему этому каким-то образом причастен Ханнис Арк, а вовсе не реальное пророчество.

– Ты сам сказал, он далеко отсюда, в провинции Фейджин. – Кара махнула в сторону машины. – Как он может быть причастен к этому?

– Не знаю, – признался Ричард. – Но аббат Дрейер здесь. Может быть, он тоже как-то в этом замешан.

Кара, наставив палец вверх, описала им круг.

– Думаю, это место вокруг машины, Сад Жизни, лежащий над нами, создали как сдерживающее поле. Он призван предотвратить внешнее воздействие на опасную магию внутри. Весь дворец сделан в форме заклинания, ослабляющего силу магического дара у любого здесь, кроме Рала.

Зедд, руки в боки, повернул голову к Каре.

– Теперь морд-ситы стали экспертами по части магии. Что ждет нас дальше?

– Говорящая машина, – сказала Никки.

Ричард захватил в горсть сколько смог металлических полосок из десятков тысяч, аккуратно уложенных у противоположной стены, и загрузил в машину.

– Так давайте поговорим с ней.