Текст книги "Дар Дерзкий"

Глава 7
Голубой луч махо

Дар тяжело сглотнул, оглядываясь по сторонам.

Единственным равным оружием был бы какор, но робот слишком далеко.

Оба элитара почувствовали его неуверенность – и тотчас пришагнули к нему:

– Древний?

«Можно просто допрыгнуть и вырвать оружие», – промелькнуло в голову, но Дар отмахнулся от смешной мысли. – И что потом? Воевать со всем б'Рваном? Нет, у него начало укрепляться желание втащить желтый клан в будущую Империю тангров! Главное – поступать честно и не спеша…

С отставленной в сторону рукой, махо сделал несколько быстрых шагов вперед, и замер в выпрямленной и гордой позе:

– У нас есть такое же священное оружие Древних, как и у тебя! – голос был резким, лающим. – Что на это скажешь?

Было видно, по кольцевым огням двойной рукояти пробежали огоньки готовности, поднимаясь наверх и скрываясь в костистой ладони. Дар с завистью подумал, что этот лучевик, наверное, полностью заряжен. Но отогнал эту мысль – как может у б'рванцев появиться заряженное оружие Древних? Сейчас он видел, лучевик выглядел совершенно иначе, чем тот, что был у него. Крупная рукоять охватывала руку, округлое основание ствола расщеплялось на несколько сложной формы плоскостей, оплетавших основной излучатель.

– Похоже, что есть, – кивнул он. – Оружие родителей в руках детей…

Б'рванец яростно сверкнул глазами. Он поднес вторую руку и что-то нажал. Стало видно, как поверхность оружия на мгновение окуталась беловатым светом, и чуть позже из него вырвался яркий голубой луч. Эгиббард победно усмехнулся, глядя Дару прямо в глаза и медленно подвел луч к самым его ногам.

Вздох удивления, восхищения, оторопи донесся от отаругов, стоящих по стенам. Куаргир и Док-Атор отпрянули, заворожено гладя на узкий ослепительный свет. Дар чувствовал бесконечное удивление. Да по этой планете просто рассыпаны артефакты Древних?!

– Готов ли ты умереть, хуураданец? – голос б'рванского махо, казалось, раздвигал самые камни, из которых был сложен этот зал. – Перед моим «живым огнем» тебе самое время сознаться, что ты никакой не Древний! Сознайся, ты сохранишь жизнь. И, – он презрительно кивнул на замерших рядом элитаров, – И еще жизни этих…

Махо погасил свой лучевик. Стало заметно, как темно в зале Круга.

В последовавшей паузе слышалось возмущенное сопение элитаров за спиной. Они готовы были прыгнуть на чужаков, биться лишь когтями да зубами. Два добрых друга…

Но Дар чувствовал себя совершенно уверенно. Ему хотелось расхохотаться в лицо чужаку, ибо в лучах была огромная разница. Не осталось на полу обгорелого следа, не было характерного запаха от плавленого камня. Могучее оружие либо работало в режиме фонаря, либо севший аккумулятор не давал достаточно мощности. А может, просто б'рванец не умел им пользоваться.

– Ребенок может поднять ножны с шиташем, – сказал он надменнейшей из своих интонаций. – Но как пользоваться смертоносным оружием, знает только воин!

– Поясни слова! – вспыхнул один из пурпурных эгиббардов.

– Он оскорбляет нас! – выкрикнул другой.

– Вот мой латнир! – тяжелый голос Дара разнесся в зале Совета. – Пусть великий махо попробует оставить на нем хотя бы царапину своим «живым огнем». Если он сможет убить меня, это будет заслуженной карой за лживую претензию быть Древним.

Вздох пронесся по рядам воинов и эгиббардов, но прежде чем его оппонент поднял руку, он добавил:

– Однако если махо не сможет причинить мне вред, вы все признаете меня Древним!

Дар демонстративно повернулся спиной к б'рванцу.

– Древний! – Куаргир встал рядом – хладнокровный, с презрительным прищуром изогнутых глаз-полумесяцев. Вспомнилось, как великолепно он держался меж саудраковых головорезов в Изир-Доре, где, казалось, его жизнь должна была оборваться. Ближе ступил и Док-Атор, совершенно ничего не понимающий по-б'рвански, однако по интонациям беседы уловивший главное. Его взгляд стал острым, как лезвие шиташа.

Невольная дрожь прошла по телу, но Дар постарался скрыть ее. Конечно, он рисковал. Если ошибся… если махо в состоянии включить боевой луч – от них сейчас останутся три куска паленого мяса…

Изменившиеся лица элитаров показали, что критический момент наступил. Рука Док-Атора бессознательно искала рукоять шиташа, а улыбка Куаргира стала ледяной. Прошло несколько долгих секунд полнейшей тишины. Дар хмуро выстоял эти нескончаемые мгновения, чувствуя, как холодеют пластинки кости на его коже…

Но смертный луч так и не вспыхнул!

Испытания не было… Махо б’Рвана действительно брал на испуг, а сам ничего не мог поделать своей голубой лазерной указкой. Похоже, он решил даже не позориться в попытках повредить чужакам своим фонариком…

Переведя дыхание, Дар повернулся. Проигрыш махо был сокрушительным. Глаза всех в этом большом зале были прикованы к нему. Для каждого здесь Дар теперь стал Древним – тем, кто не испугался чудовищного, немыслимого и ужасного «живого огня»!

Вздох облегчения сорвался с губ кх'отра и а'зарда.

– Кто вы такие, – оглядел всех, поднимая голос, Дар. – чтобы допрашивать Древнего!? Как смеете не верить?

Б'рванские отаруги неуверенно мялись возле стен. Их шиташи смотрели в землю, как и их глаза. Еще бы, кто не испугался «живого огня», не испугается и простого железа. Потрясенно замерли подавленные эгиббарды. Все – но не махо. Этот тангр только четче выпрямил свою спину, сразу неуловимо напомнив Ю-махо.

Их взгляды скрестились, и Дар ощутил растущее энергетическое давление непримиримого б'рванца. Все огромные наслоения полутравы-полумха, протянувшиеся во все стороны, углубившиеся во все земли, вся масса Атсинбирг этого Царакклана – будто слилась со своим избранным тангром, и затем взглянула на Дара через блестнувшие зеленым светом глаза б'рванского махо.

Был будто физический толчок.

Дара шатнуло. Но тело отреагировало само. Зрение моментально перестроилось – он уже смотрел, будто через зеленоватое стекло. На какое-то мгновение почувствовал себя только оболочкой, половинкой, которая мгновенно превратилась в целое, соединившись со второй частью, зорко вынырнувшей из невидимой, неприступной глубины. «Мы…» – гулким шепотом прогрохотало в ушах. Было полное впечатление, словно он до того был пустым, и вот плоть вошла в его формы, наполняя силой и содержанием. Он захотел освободиться от давящего влияния махо – и быстрая тень выскользнула из глаз, подобная незаметной зеленой молнии, втекая в противостоящую фигуру. Махо покачнулся, но не отстранил своего взора. Противодействие б'рванца было неожиданным и ослепительным. Защиту Дара он воспринял как оскорбление своей цнбр в глубине ее Царакклана. Его атака обрела бешеную интенсивность.

Дар почувствовал, как кровь бросилась в лицо. Он посмел противостоять тангру травы б'Рвана в глубине его собственного Царакклана! Это было чистое безумие… Вздрогнув, он вдруг увидел «зрением травы» эти огромные зеленосветные массы перевитых корней в толщах земли вокруг, нависшие своей мощью над ним, познал ее напряжение, ее бесконечное удивление. Цнбр б'Рвана пока наблюдала за происходящим, не переходя в атаку. Она, конечно, не могла видеть мелкие уловки и движения ходячих существ так, как видит тангр. Но жадно впитывала детали событий эмоциями и восприятием каждого из присутствующих, даже тех, чья трава под латниром была чужда ей.

Сейчас можно было ожидать всего, что угодно. Ни разу Дар не был в ситуации, когда ему противостоял целый Царакклан и сильно сомневался что будет способен этому сопротивляться. Дар знал без тени сомнения всеми чувствами своей травы – Царакклан мог раздавить его, как букашку. Он замер – но ничего не происходило. Молчание, наполненное невидимой борьбой двух тангров-махо, затягивалось.

Дар видел изумрудные, малахитовые, фисташковые дымчатости, порой отблескивающие то в ярко-салатовый, то в бирюзовый оттенки, то в цвета темной еловой хвои или просвечивающих на солнце ранних листьев… От этой лучащейся громады протянулись изогнутые свивы шевелящихся энергий – один к махо, второй к нему – они так и лучились зеленью всех мыслимых оттенков… Но ничего не происходило! Царакклан замер в тягучем недоумении, пытаясь оценить появление Дара, оценить корень, что жил в его крови. Для б'рванской травы это было почти шоковое состояние – чужак, который не враг. Может быть Царакклан все же чувствовал старые родственные связи с травой Древних? А может хотел бы пожрать его и удобрить им свою почву. Дар знал ее желание понять – и отступился в борьбе с махо. Он снял свои покровы и защиты, открываясь для б'рванской цнбр и давай ей просветить себя до самых потаенных уголков. Махо воспринял это как знак своей победы, и Дара замутило от его жесткого волевого воздействия. Было непросто выстоять, не упасть, продолжая этот немигающий обмен взглядами. «Мы…» – снова прошелестело в ушах и настоящая цнбр Древних в нем простерла вперед свою силу, сплетая ее с силой травы б'Рвана. Эти яркости чуть отстранились друг от друга и тут же слились так, что Дар уже не мог больше различить, где чей свет… И в этот момент ситуация переменилась. Светимость цнбр б'Рвана поднялась до высокой яркости, разом вспыхнула и тут же пригасла. Дар заметил эту перемену сначала «глазами травы», и тут же – своими чувствами махо. Трава сменила свое склонение… Атсинбирг Балианнара не была больше чуждой или враждебной! Ему передалось ее светящееся недоумение, лучившееся импульсами интереса и опаски одновременно. Корень Балианнара отстранился в этом поединке, не принял ничью сторону…

Теперь можно было вернуться к противостоянию с б'рванцем. Казалось, прошла вечность – но они все еще стояли, замерев, друг напротив друга, два хозяина своей травы, два избранных и самоуверенных махо. Накал был такой, что еще немного – и оба начнут искриться!

Дар вернул свое противодействие, но перестал атаковать. Б'рванец не чувствовал, или не хотел понимать состояние своей травы, более не враждебной Дару. Это было удивительно, то же самое положение, что случилось и в Хуурадане. Махо травы был более осторожен и консервативен, чем то, частью чего являлся – чем его собственная цнбр! Возможно, он еще не понял ее изменение, или движение собственных эмоций и восприятий затмевало его разум. Б'рванский махо продолжал быть враждебным, и эта враждебность действовала!

Дар продолжал ощущать живой монолит цнбр за стенами – трава пятнистых тангров опасалась, она любопытствовала, сторонилась – но она больше не боялась. Однако эта перемена осталась незамеченной для присутствующих, что эгиббардов, что махо, все также напряженно разглядывавших этих чужаков. Они еще не поняли, что их борьба против Дара уже бессмысленна. Но скоро трава даст им понять, что если они и не союзники пока – то очень близки к тому.

Это был первый Царакклан, куда Дар попал после обретения навыков махо. Сейчас он учился склонять «сердце клана» на свою сторону. Кто знает, возможно, это сильно пригодится и в цараккланах других кланов, для объединения тангров в Империю! И здесь нельзя было делать ошибок или навязывать свою волю. Поэтому Дар мягко отстранил силу чужого махо. Он не одерживал победы на чужаком, но знал – эту битву он выиграл.

Все в этом зале поняли: что-то поменялось. По расширившимся глазам эгиббардов было заметно: они эмоционально заметили это изменение. Однако махо б'Рвана был не тем существом, что можно сломить простой переменой ситуации. С косой усмешкой на губах он погасил зеленый блеск своих глаз, тормозя воздействие. Затем спрятал лучевик в складках своей хламиды и сделал шаг назад.

– Ты выдержал первый тест, – его подбородок надменно поднялся, а глаза сощурились.

Он сделал знак стоящим по периметру воинам, те принялись торопливо зажигать настенные факелы.

– Не думай, что смутишь нас в этом прославленном зале своими смешными фокусами! Если ты настоящий Древний, ты ответишь на загадку, которую я имею для тебя!

Он прошел в центр зала, попадая в более светлую зону – величественная фигура в одноцветном пурпурном плаще. Вертикальные складки ткани придавали ему строгий и стройный вид. Шаги приблизили его к Дару – и тут стало ясно, что перед ним стоит глубокий старик.

Он поднял руку, подавая знак.

Пол задрожал.

Каменная плита в стороне начала смещаться, открывая под собой темный провал.

Ну конечно, какой же Круг Эгиббардов без проваливающихся полов! – невольно усмехнулся Дар. Однако, в отличие от Хоргурда, тут не было ям или ловушек. Под сдвинувшейся плитой обнаружились гранитные ступени, ведущие в темноту подземелья. Несколько воинов с факелами в руках первыми двинулись вниз, скрываясь из вида.

Старик-махо подошел к странной металлической «пуле» и благоговейно прикоснулся к ней ладонью. Исподлобья глянул на Дара:

– Если ты действительно Древний, идущий к небесной лодке, – воскликнул он с вызовом, – Так вот тебе лодка, чтобы зайти в нее!

Дар почувствовал, как озноб прошел по всему телу.

Странная «пуля» была носовой частью зарытого в землю звездолета!

Он жадно повернулся и бросился к провалу в полу, где по ступеням насмешливо плясали отсветы факелов спускавшихся все глубже отаругов б'Рвана…

Глава 8
Звездолет

Они долго спускались по бесконечной лестнице, винтящейся по стенам вокруг расширяющейся громадины звездолета. С благоговением смотрел Дар на его мощное стальное тело, множество разнообразных чувств обуревали его. Теперь не надо идти к «Ворхару» в дельту Эрны… Почему «Карасс» не рассказал об этой лодке?… Живы ли его шарки и цнбр?… Старт этой лодки может разрушить весь Балианнар… Если б'рванцы вхожи в эту лодку, лучевик столичного махо вполне может быть заряжен…

Корабль был посажен на Рортанг по всем правилам мирного времени – кормой к земле. В какую незапамятную древность это было проделано? Воевали уже тангры с реццами в те дни? Или Рортанг был еще незаселенной планетой, которой только предстояло пройти все церемонии терраформирования?

«Латнирное зрение» не помогало увидеть за железным корпусом изумрудный свет цнбр – Звездолет казался черным внутри…

Махо, наконец, дошел до самого низа и остановился. Он прерывисто дышал – этот старик, держатель устоев клана. Дару он невольно напомнил Ю-махо, бессознательно рождая какое-то братское чувство. Неважно, разделял этот желтокостник его или нет.

Они стояли в колоссальном конусовидном помещении невероятной высоты. Практически все его пространство было заполнено гигантской махиной звездолета. Сошедшие следом отаруги прикрепили факелы в держателях по стенам, и внизу стало светло, но верхи почти утопали в черноте. Вспомнилось, что снаружи холма Балианнара уже пала ночь.

Дара вдруг осенило – так б'рванцы навалили этот холм столицы просто чтобы замаскировать космический корабль!

Куаргир и Док-Атор встали рядом, с ужасом и удивлением рассматривая огромную «небесную лодку». И в этом они мало чем отличались от б'рванских воинов и даже самих эгиббардов, также заворожено разглядывавших это свидетельство космических технологий. Жадный блеск глаз роднил их – тангров трех разных кланов. Удивление, восхищение, трепет – вот что читалось на лице каждого. Их лица сейчас были почти одинаковы – лишенные презрения, ярости или ненависти друг к другу – просто лица потрясенных детей.

«Такие, как и должны быть», – отчетливо подумал Дар. – «Родные дети одного народа!»

Однако дети пока не признавали родства.

Махо надменно остановился перед необъятной железной махиной, в которую превратилась «пуля», ударил кулаком ее холодный темный бок:

– Если ты действительно Древний, – повторил он с вызовом. – Вот тебе лодка. Зайди в нее!

Его взгляд был полон гордой непримиримости. Вслед за махо глаза всех окружающих сошлись на Даре.

Он усмехнулся и шагнул ближе к звездолету. Чем-то родным веяло от железного борта. Запах Пространства, наверное. И пусть это была чужая машина, пусть ни один человек не ступал еще по ее коридорам, пусть сделана была она за бесконечные эоны лет до того, как люди вообще появятся в мире… Но как много общего в обводе корпуса, в заостренной форме, в матовом блеске металла! Как давно он не стоял вот так – возле космолета, сильной и могучей машины, способной прорваться сквозь холод и расстояние, от планеты к планете, от звезды к звезде. Не холодный металл чувствовали его пальцы – они чувствовали мощь!

Дар вдруг понял, как страшно истосковался по полетам. По бесконечным неделям в черном межзвездье, по тесным каютам, одиночеству, по узкому кругу друзей, даже по его постылому тренировочному столу и боевым роботам – вечно ненужным, вечно выключенным…

Он порывисто оглянулся. У стен стояли бронированные костяные чудища с блестящими глазами-кристаллами. Затаив дыхание, они взирали на него – кто с испугом, кто с надеждой.

Вблизи металл был шероховат, испещрен множеством продольных царапинок. Оставил ли великий космос на нем крохотные рубцы, или время, проведенное в подземном заточении вытравило на нем следы? А может быть, это шрамы от неведомого оружия, полученные в честном бою в столь далекие века, даже подумать о которых страшится рассудок?

– Мы ждем! – окликнул из-за спины громкий б'рванский голос.

Дар тряхнул головой. Эмоции в сторону! Пора возвращаться с небес на землю. Он снова пробежал взглядом по металлической махине – теперь более критично оценивая ее. Ну, где у них тут шлюз?

Корабль совершенно не был похож на «Карасс». Более того – он явно не был создан для дальних полетов или борьбы в Пространстве. Массивный тупой транспортник, предназначенный ползать с планеты на планету. Овальные выдвижения внизу, не то дюзы, не то стойки, регулярно выступали из корпуса метров на пять, их было не меньше двадцати. Изначальное предположение, что люк где-то наверху или в средней части, было неверным. То есть какой-то люк конечно мог быть и наверху. Но транспортники работают с поверхности, тут должна быть система доступа без сложных лифтов и подъемников, где-то между этими дюзами.

Он медленно обошел корму – триста двадцать шагов до возвращения в ту же точку. Махина! Повсюду ровный металл, даже намека на наличие дверей не было. Пуля и есть! Гигантская межзвездная пуля…

Дар вытащил из-за шеи Метку и, пряча в кулаке, поднес ее к корпусу. Если сработало для открытия «Карасса», должно сработать и здесь… Но почему-то заранее почувствовал, что это бессмысленно. «Жетон корхогга» был холоден.

Нехорошее чувство появилось в груди.

Он слишком сильно отличался от «Карасса», этот транспортник. Даже цвет металла был иным. Не потребовалось много времени, чтобы окончательный вывод сложился в уме.

Это не звездолет Древних.

Это была машина кого-то другого…

И, судя по тому, что не было заметно видимых повреждений, нанесенных сторожевиками Короната – это мог быть аппарат гонклардов или реццов, каким-то чудом оставшийся на поверхности Рортанга. Может, он был сбит Древними танграми? Но нет, повреждения металла отсутствуют, равно как и сам факт аккуратной посадки противоречит идее проигранного боя.

Вывод был мрачным: открыть звездолет Дару будет не проще, чем любому из окружающих тангров. Он такой же чужак ему, как и все они…

Дар продолжал накручивать круги вокруг корабля, проникаясь пониманием своего предстоящего поражения. Наглазник «Карасса» приближал дальнее и темное делал светлым. Но толку то… Он уже оглядывал не только нижнюю часть, но и середину, и верх – толку то? Здесь не было щелей, зазоров, стыков, выемок, ребер, знаков, символов – совсем ничего. Лишь гладкая литая металлическая поверхность снизу доверху. Через шлюзы сюда, что ли, заходили?!

Позади, постепенно нарастая, слышались разговоры б'рванцев. Чем дальше, тем большее насмешливых интонаций появлялось в них. Дар чувствовал раздражение – не от них, от собственной беспомощности. Но он не беспомощен! Он – человек с Земли, и опыта у него слегка побольше, чем у аборигенов!

– Не можешь открыть? – раздался рядом тихий вопрос на почти забытом языке.

Дар обернулся – Куаргир подошел совершенно незаметно. Видя сгущающееся вокруг напряжение, элитары держались совсем близко.

– Это не лодка Древних! – Дар яростно сверкнул глазами. – Она от гонклардов!

Куаргир расширил глаза и глубоко вдохнул, задерживая дыхание. Умница кх'отр понял сразу все – и что Древних знаний не хватит, чтобы открыть звездолет летучих демонов. И что б'рванский махо постарается максимально использовать эту слабость Дара. И то, что от проигрыша их теперь отделяет всего несколько коротких минут.

– Сделай хоть что-нибудь! – шепнул он, знакомым движением протягивая руку к латниру.

С удивлением Дар обнаружил, что панцирь кх'отра также имеет тайные ячейки – конечно совсем не такие изощренные, как латниры Древних. Но в его черных руках уже прятались два узких кинжала, плотно прижатых к запястьям. Их поверхность совсем не блестела…

Презрительные голоса б'рванских отаругов становились все громче. Махо стоял в стороне, с подчеркнуто безразличным лицом. Теперь он получал свой реванш за унижение наверху.

Дар с сомнением оценил возможность удачной схватки в Царакклане Балианнара и уже собирался остановить Куаргира от поспешных действий. Но в этот момент глаза увидели странное. Дар движением брови подрегулировал «монокль», разворачиваясь к этому месту. Действительно, гладкость металла в этом месте была чуть иной. Она напомнила что-то из далекого прошлого, что-то очень важное.

– Нашел что-нибудь? – шепот кх'отра наполнился надеждой.

Не было времени отвечать… Дар подошел к странной зоне, привлекшей его внимание. Вот оно!

Перед ним едва различался вытянутый овал в два тангровых роста. Его практически невозможно было заметить, если просто смотреть спереди. Требовался боковой взгляд, чтобы увидеть разницу. Структура металла здесь была иной. В ней чудилось что-то еле знакомое. Дар ощупал руками, будто не доверяя глазам. Но пальцы не почувствовали разницы.

И в этот момент прозвучало надменное:

– Я вижу, Дар, именующий себя Древним, ты не можешь открыть эту лодку. Не так ли?

– Мы не уговаривались о времени! – крикнул Дар, стараясь выиграть несколько лишних секунд. – Я еще не закончил осмотр!

Он рывком обернулся к звездолету.

В подсветке и приближении наглазника металл был чем-то похож на мелкую рябь, какую легкий поднимает ветер на стоячей воде пруда. Граница с иным металлом теперь виделась четко. Для проверки Дар ударил кулаком – с таким же успехом можно было бить по гранитной скале.

И тут пришла память… В глазах сверкнуло, он, будто наяву, увидел жаркую пустыню Цу-Рецц, приближающееся воинство злобных стражей с бубацами наперевес, лижущие его ноги языки темного огня… Вздрогнул, эмоции прошлого моментально взвинтили его. Перед ним был точно такой же металл! «… Броня из загадочной твердой воды…» – прошептало в ушах голосом несчастного Корнвэлла.

Махо, тем временем, развивал свой успех. Он уже вкусил первой крови и начинал большую охоту:

– Чтобы вытащить шиташ из ножен, взрослому нужен лишь один взмах, – насмешливо звенел его голос. – Потому что он знает, как это делается! Он не будет общупывать ножны вдоль и поперек!

Раздался дружный б'рванский смех.

Дар остро почувствовал, что находится среди врагов. А ведь совсем недавно, когда только спустились сюда, все казались ему равно близкими… Почему так уперт этот махо? Ведь его собственная трава перестала бороться с Даром!?

Он ближе склонился к металлу, ощущая щекой эту холодную волнистую рябь. О, он помнил, что сделал с таким же люком тогда, в Чертоге Демона на Цу-Рецц!

– Ты не более Древний чем я! – загрохотало сзади командирским голосом. – Стража! Схватить его!

Дар невольно оглянулся – пурпурные фигуры эгиббардов отступили к стенам. Вперед выступили воины в боевом облачении. Грудь и живот их были защищены укороченными латнирами хуураданских и кх'отровых цветов. Дар вдруг понял эту уловку – прикрыться панцирями, снятыми с врага того же клана, что и противник! Кто же будет бить в кость своих предков! Но, похоже, его элитары уже были знакомы с этой хитростью. Они встали твердо расставив ноги, закрывая собой Дара. В рука каждого виднелся черный кинжал кх'отра.

– Если можешь что-то сделать, – крикнул Куаргир, – делай это сейчас!.

Дар посмотрел наверх и увидел, на каждой ступени лестницы, бесконечными витками уходящей вверх, стоит по воину. Их руки были приподняты – они держали тронки наперевес.

Не было ни одного шанса. Ни даже полшанса…

Даже если бы удалось пробиться наверх, в Царакклан – что потом? Драться со всем Балианнаром? Со всем б'Рваном?

Дар порывисто вдохнул и тяжко выдохнул на зернистый зеленоватый металл…

По поверхности прошла будто легкая рябь – еле заметным ознобом. Можно подумать что это игра огня от светильников.

– Прочь с дороги, недоноски! – прогремел б'рванский рык выдающейся громкости. – Мы гарантируем вам жизнь, если сдадитесь!

– В рабских сараях? – раздался голос Куаргира, наполненный мрачной решимостью. – Уж лучше я унесу с собой десяток-другой ваших проклятых латниров!

– Выходить, кто первый устал жить! – послышался голос Док-Атора, нещадно коверкая б'рванские слова.

У Дара даже челюсть отвисла – оказывается а'зардовский элитар тоже имел склонность к языкознанию!

Воины махо разразились громом проклятий. Но все это ничего не стоило… В прошлый раз бубацы реццов стоили не меньше нынешних шиташей б'рванцев…

Не было времени реагировать на внешнюю опасность. Нервы были на пределе, но вместе с тем пришла холодная отрешенность. Ярость, отчаяние, напор – все сплавилось вместе. Дар сделал еще один глубокий вдох и с силой выдохнул на металлическую «твердую воду». От поверхности металла будто пахнуло жаром в ответ… Неужели у него такое горячее дыхание?!

– Он светится! – вдруг раздался истошный вопль на б'рванском.

– Снесу череп любому, кто приблизится к Древнему!

– Это действительно Древний!!

Овал зеленоватого металла дрогнул. Все было в точности как в прошлый раз – словно перед ним было желе, где за более плотной коркой скрывается жидкая внутренность, как резиновый шар, наполненный водой. И вдруг он схлынул. Даже не схлынул, а как-то стёк в себя, слился вниз мгновенным движением. Это было не совсем так, как на Цу-Рецц, где металл водой вытек в песок – нет, тут он просто перешел в некое другое состояние.

Впереди чернел отверстый зев чужого звездолета. Оттуда вынесло запах застоявшегося холода и вонь нежилой мертвечины. Духи гонклардов реяли там в тишине и черноте – так померещилось Дару.

Но это, скорее всего, были лишь эмоции…

* * *

– Стой чужеземец! – прозвенел властный рык в разлившийся ошеломленной тишине. – Боаук пойдет с тобой!

В отличие от остальных, махо не потерял ни головы, ни контроля над ситуацией:

– И не забудь: эта небесная лодка принадлежит б'Рвану!

Дар с насмешкой обернулся. Самообладание еще потребуется махо. Самообладание чтобы признать чужака Древним!

Он переглянулся с элитарами. Куаргир и Док-Атор, следом влетевшие в шлюзовую звездолета, стояли рядом, преданно смотря на него. Для них все было просто: Древний лишний раз доказал свою силу и осадил врагов!

Громко топая, подбегал огромный б'рванец, все еще с шиташем в мускулистой руке. Его большие глаза широко раскрылись от удивления. Но он, не задумываясь, следовал приказу своего махо, хотя тот вел его в самый ад. За ним виднелись разинувшие рты б'рванские отаруги и эгиббарды – оторопевшие, со стеклянно поблескивающими глазами. Раздались еще какие-то выкрики снаружи, сверху, но разобрать их было невозможно.

Дар нахмурился, зачем им здесь посланец махо? Но в этот момент что-то изменилось. Когда Боаук уже подбегал к овалу проема, низ люка зашевелился, как живой – студнеобразно, зыбко, будто ожившая медуза. Б'рванец тоже заметил это и торопливо прыгнул вперед. Он не размышлял, не думал об опасности. Так же безрассудно он бросился бы на вдесятеро превосходящего врага или пошел в огонь – коли клану потребовалось такое!

Он бы успел, если б то был обычный люк. Но корабль гонклардов был жестче. С хлюпающим звуком выплеснулась наверх водоподобная плоскость. Теперь Дар успел рассмотреть все движение. Она была прозрачной, переливаясь сине-зеленым в своем вертикальном скольжении. Прыжок Боаука пронзил ее именно в этом состоянии, будто пловец – набегающую волну. Его тело стало нереальным как просвечивающий гель. Б'рванец больше не двинулся, не вскрикнул – просто замер, навсегда оставшись в этом летящем положении. Пленка люка затвердела, в мгновение ока погасив и свет, и свою прозрачность.

Темнота обрушилась в тамбур.

Темнота и тишина…