Текст книги "Инсайт"

Доктор кивнул.

– Вы сможете помочь? – Спросила хозяйка. – Вы вылечите его? Другие врачи просто ушли!

– Я постараюсь, – ответил лорд, и, закатав рукава, открыл чемоданчик, – как Вас зовут?

– Нитта. А моего брата – Джас.

Мориус дал распоряжения Нитте, а сам проверил рефлексы больного. Лорд нахмурился. Рефлексы реагировали слабо. Решено! Сегодня он опробует свое новое изобретение, и, быть может, Джас станет первым выжившим пациентом, ранее признанным безнадёжным всеми уважаемыми врачами Сомнуса.

Мориус ввёл Джасу небольшую дозу лекарства и, оставшись с ним на ночь, до самого утра пристально наблюдал за состоянием пациента. Дед всё время ворчал, периодически выглядывая из чулана и что-то бормоча про гибельного доктора. Мориус не слушал: всё его внимание было приковано к пациенту. Побочных эффектов не было, и Мориус ввёл больному ещё одну полноценную дозу, и, заодно снотворное: без сна излечение невозможно.

Через день наступило улучшение. Самостоятельно спать, есть и говорить пациент не начал, но рефлексы у него стали проявляться более активно. Мориус, воодушевлённый результатом, навещал больного теперь дважды в сутки, продолжая колоть новый препарат.

– Ну вот, Джас, – говорил он с обследуемым, – кажется, тебе становится лучше.

Джас молчал. Лорд склонился над исхудавшим мужчиной, глядя ему прямо в глаза. Больной моргнул.

– Послушай меня, – сказал Мориус, – едва ли я могу понять твою боль, но ты должен бороться. Ты должен жить. Слышишь меня? Жизнь стоит того, чтобы за неё бороться. Я знавал одного человека, который, как и ты думал, что смерть всё решает. Но он жестоко ошибся и промучился без плоти пару десятков лет. Перестань разрушать себя, Джас. Начинай есть. Ты не знаешь, что за гранью и тебе, поверь, туда рановато. Слышишь?

Джас отвёл взгляд, его глаза заблестели, и он непроизвольно сморгнул слезу.

– Вижу, что слышишь. – Мориус протёр внутреннюю часть локтя пациента ваткой, пропитанной спиртом, – твоя сестра с ума сходит от горя. Твой отец уже устал меня проклинать и почти что перестал это делать. Но они не сдаются. И ты не сдавайся.

Джас продолжал молчать. Внял ли он словам лорда – было известно лишь ему самому. Доктор ввёл снотворное пациенту в вену и тот моментально отключился. Мориус собрал инструменты и, оставив больного спать до утра, направился к выходу под невнятную брань старика. Старый хозяин проводил лорда до дверей. Уже на пороге Мориус почувствовал руку на своём плече и обернулся. В тусклом свете лампы на него глядели 2 блестящих глаза, наполовину скрытые хмурыми косматыми бровями.

– Все они ушли, – сказал старик, – все, до единого. Тьфу! Врачи, называется! Да, у нас нет денег… Нету! Но ведь они же бросили человека умирать! И это врачи?! Это не врачи. Это алчные мясники! Тьфу!

Мориус удивлённо смотрел на брюзжащего деда. Тот впервые заговорил с лордом с тех пор, как он переступил порог этого дома.

– Я слышал, что ты говорил моему сыну. – Признался старик. – Храни тебя Создатель, гибельный лекарь. Я буду молиться о тебе Софосу.

– Молитвы не помогут твоему сыну, старик, – резко ответил лорд, – лучше будь рядом, когда он проснётся, говори с ним, держи за руку, убеди его поесть. Он всё слышит и понимает, хотя и не отвечает. Вы сейчас нужны ему куда больше, чем все эти бесполезные молитвы: их никто, кроме тебя не услышит.

– Безвер проклятый… – Вздохнул хозяин. – Как знал я, как знал… Оттого, поди, и мрут твои больные, что ты безбожник!

Мориус отвернулся и нажал на ручку двери.

– А я буду молиться, – не унимался старик, схватив лорда за рукав, – за тебя молиться буду. Чтоб одумался ты, дурень, и уверовал, да смерть с плеч своих сбросил. Храни тебя Создатель.

***

Холодный влажный ветер ударил в лицо. Ева открыла глаза и осмотрелась. Она оказалась на борту крупного судна. Над головой возвышались мачты с белыми парусами. Палуба была из тёмного дерева, с чёрными бортами, отделанными серебристым металлом.

– Какой большой! – Ахнула Ева. – Больше, чем тот, на котором я добиралась в Сомнус.

– Да, этот крупнее, – кивнул Шут, – мы на бриге.

На палубу из ниоткуда плюхнулась сумка, а за ней появился и сам капитан корабля. Послышались шаги: из трюма появился человек с открытым торсом и, перекинутым через плечо, полотенцем. Мужчина был молод, может, на пару лет старше Евы. Тёмные кудрявые волосы обрамляли симпатичное загорелое лицо, на котором выделялись раскосые зелёные глаза и длинный прямой нос.

– О! – удивился парень. – Кто-то прихватил подружку?

– Не подружку, – поправил его Стром, – а подругу. Знакомься, Ева, это Висмут – наш кок.

Ева смутилась, изо всех сил пытаясь не пялиться на оголенные грудь и руки парня. Висмут это заметил и довольно осклабился.

– Ева будет путешествовать с нами, она – член команды, – пояснил капитан.

– Это хорошо! – Обрадовался Вис. – Давно у нас не было новеньких. Особенно, таких красивых!

Он подмигнул девушке.

Шут окинул повара возмущённым взглядом, но промолчал и поспешил покинуть палубу. Резким движением он схватил сумки и поволок их вниз.

Ева вежливо улыбнулась Висмуту. Кок был лучезарный, энергичный и очень громкий, да ещё это его голое поджарое тело… так и хотелось рассмотреть. Хорошо, что он хотя бы штаны надел! Ева, прежде не видевшая мужчин без рубашки так близко, не знала, куда деться и была готова провалиться от стыда сквозь землю. Девушка сделала вид, что осматривает корабль. На площадке фок-мачты она заметила небритого темноволосого мужчину в чёрной бандане.

– Кто это? – Спросила Ева.

– Это Хорн, – ответил капитан, – он матрос с другого судна. Был ранен, отстал от своих, я согласился докинуть взамен на помощь. Нам лишние руки на острове не помешают. После Лагриана двинем на Север, где в бухту Дюморт прибудет судно Хорна. Там он и сойдёт.

Хорн, словно догадавшись, что говорят о нём, ухмыльнулся и поднял руку ладонью вверх в знак приветствия. Ева сделала то же самое.

Матрос ей не понравился. Он был похож на головореза.

– Вид у него разбойничий, – заметила она.

Стром достал из кармана компас и открыл карту, сверяя положение судна в океане.

– Не суди по одёжке, девочка, – сказал он, – вспомни мрачного доктора Мо. С виду жуткий, а в душе добряк.

Мориус, несмотря на его внешний вид и дурную славу, не вызывал у Евы такой тревоги, как этот человек. Но спорить с капитаном она не стала и решила осмотреть пространство за бортом. Вокруг была вода и никакого намёка на берега. Это не похоже на порт Сомнуса.

– Где мы? – Спросила Ева.

– Это Теневые воды, – ответил Стром, показывая место на карте, – шляпа всегда переносит бриг в океан, ближайший к месту назначения. Так мы и экономим время.

– А почему не сразу к берегам? – Уточнила Ева.

– Потому что мы не знаем точно, какие там берега. Они могут быть слишком каменистыми или сплошь усеяны полипами, а иногда там бывает много других кораблей. Лучше всего переноситься туда, где глубокая вода, а дальше уже добираться своим ходом, наблюдая за морем и погодой. Мы не знаем эти места, поэтому двигаться надо осторожно.

– Здесь может быть опасно?

– Согласно легендам, Западные острова прокляты, – сообщил Стром, – я не сильно верю в это. Под проклятьем могли подразумевать разные вещи: от густых водорослей у берегов, в которых постоянно вязли менее крупные суда, до необычных погодных явлений, наблюдавшихся у островов раньше. На случай, если это правда, у нас должны быть отходные пути, поэтому мы возьмём курс на Север, подойдя к южной части Лагриана.

Было тихо. Ева, не заметив на корабле других людей, спросила:

– А где остальная команда?

– Разбежались, – ответил Стром, забивая трубку, – кораблём управляю я силой мысли. Мы с ним как одно целое. Он слушается меня, понимает меня. – Стром закурил. – Мне стало нечем и не за что платить матросам, последние годы я путешествовал только с целью найти артефакты. Но не всем хочется идти на риски. Поэтому остался только Висмут, чему я очень рад. Питались бы мы водой да сухарями, если бы не он. Да, Вис?

– Так точно, капитан! – Весело ответил кок. – Я сирота, всё равно никому не нужен. А корабль мне уже как дом родной.

– Прижился, бедолага, – Стром потрепал парня по волосам.

– Если кораблём управляешь ты, то как ты делаешь это ночью? – Недоумевала Ева.

Моряк хмыкнул.

– А ночью мы стоим, потому что в это время я сплю. Шут помогает, следит, чтобы мы не сбились с курса сильно. Он – моя правая рука. И спит чутко. Двигайся мы ещё и ночами, добрались бы до Лагриана за 2 дня. А так прибудем дня через 4, может через 5. Зависит от того, какие там берега. Подходить к ним лучше осторожно. Например, мы очень спешили на Стеклянные острова и второпях посадили корабль на мель.

– Да, Килан говорил, – кивнула Ева.

– Спешка – плохой союзник.

Стром задумчиво курил. Висмут ушёл в камбуз. Шута всё ещё не было: наверное, он разбирал вещи.

– Красивый корабль, – похвалила судно Ева, – как он называется?

– «Провидец», – гордо ответил капитан.

– Почему так?

– Я всегда был охоч до предметов, обладающих магией. Каких-то необычных вещей. Кстати, стыдно признаться… – моряк виновато улыбнулся, – но я с тобой познакомился, чтобы в дом твой попасть. О нём слухов ходило столько, и я думал, может, в нём есть что-то интересное.

Ева приподняла вверх бровь.

– Значит, из-за дома со мной подружился?

– Да, – поморщился капитан, – но потом узнал тебя и понял, что ты – ценнее любого артефакта!

– Ох, и умеешь же ты зубы заговаривать! – Отмахнулась Ева.

– Это я мастак! Но с тобой откровенен.

Это была правда. Стром относился к девушке по-отечески тепло.

– Так что там с названием брига? – Напомнила Ева.

– Я хотел, чтобы корабль стал моими глазами, моими ушами, моим сердцем. И всегда прибывал в те места, в которые мне нужно, точно провидец.

– Но ведь им управляешь ты, – заметила девушка, – куда направишь, туда и прибудет.

– Да, но так было не всегда. Океан непредсказуем и опасен. Раньше корабль был самым обыкновенным судном, а треуголка – простой капитанской шляпой. Мы могли сбиться с курса, попасть в шторм или сутками стоять, пережидая штиль. Это сейчас мы можем позволить себе стоять ночь, а тогда любое промедление было опасно. Поэтому я назвал корабль так, чтобы он, будто предвидя беду, смог её избежать и всегда достигал цели.

– Если ты управляешь им силой мысли, значит ли это, что ты – волшебник?

– Я наделён возможностью управлять именно этим кораблем. Мы связаны одной магией. Поэтому сказать, что я волшебник будет не правильно.

– А если кто-то украдёт шляпу, он сможет управлять твоим кораблём?

– Нет, в руках других людей шляпа остаётся просто шляпой.

– Как же тебе удалось так её заколдовать, если ты не колдун? – Изумилась Ева.

Капитан вздохнул.

– Почти 11 лет назад, когда я был на пару лет моложе Цербера, я служил штурманом на этом корабле. Меня увлекала медицина и наш лекарь обучал меня иногда. На судне случилась эпидемия и наш капитан умер. Много, кто умер, а с ними и лекарь. Следуя его рекомендациям, мне удалось спасти примерно половину команды и за это они избрали меня своим капитаном. Я был молод, любил риск и постоянно изучал новые места. Мы перевозили вещи, людей, животных, а попутно покупали, находили и продавали что-то необычное. Не скрою, иной раз мы охотились на то, что принадлежало каким-нибудь жирным богачам. Наворованное мы сбывали в других странах и неплохо зарабатывали, деля прибыль на всех. Почти все свои деньги я отвозил домой.

– Не могу представить тебя, занимающимся грабежами…

– Я же говорил, что был дураком раньше. Мы считали, что у богатеев и так достаточно злата, поэтому без зазрения совести взламывали их сокровищницы. Несколько раз даже чуть не попались. И я начал думать о том, что неплохо было бы иметь возможность попадать на корабль прямо с суши. С любого места.

Однажды, попав на Большой Эмпорий, я познакомился с колдуном. Он сказал, что его зовут Вормак Корвус. Мы выпили, разговорились, и я рассказал ему о своих мечтах. Я не сильно следил за языком тогда. В общем, проболтался я колдуну, что хотел бы иметь такой корабль, который всегда был бы при мне. Да вот хотя бы в этой шляпе! Вот так я и сказал… И чтобы он пересекал большие расстояния в 3 раза шустрее других кораблей. Я сильно скучал по жене и дочке. Было бы здорово меньше времени проводить в пути и больше с ними. Ещё я хотел управлять судном сам, потому что собирался оставить грабежи и заняться только поиском артефактов. Ими я ни с кем не хотел делиться. Каково же было моё удивление, когда Вормак сказал, что может исполнить моё желание. Я был удивлён, ведь колдун был совсем молод, на вид лет ему было как тебе сейчас. Я посмеялся, но Вормак сказал, что сыграет со мной на желание в покер. Но для этого я тоже должен что-то поставить. У меня был при себе маятник, отвечающий на вопросы «да» или «нет». Ценная вещь, но получить чудо-судно я хотел больше.

Корвус сказал, что на дух не переносит враньё, поэтому, играя с ним, лучше не мухлевать. Я, конечно, согласился, ведь я превосходно играл в покер. Однако моя уверенность быстро прошла, когда я понял, что мальчишка играет лучше. Я пытался заболтать его рассказами о моих путешествиях и забавными историями. Колдун смеялся, но ни разу не сбился. Тогда я решился на жульничество. Сделав это максимально незаметно, я выиграл партию.

«Уверен ли ты, что твоя победа абсолютна, капитан?» – спросил меня Вормак.

«Разве ты не видел это своими глазами?» – удивлялся я.

«Ты действительно считаешь, что победил меня, капитан?» – опять вопрошал колдун.

«Да!» – начал сердиться я, – «Выполняй условия договора!»

«Скажи ещё раз, убеждён ли ты в том, что выиграл у меня желание?» – вновь уточнил мальчишка.

Я был готов его придушить. Он словно что-то заподозрил, но я стоял на своём. Пути назад не было. Маятник отдавать ему я не собирался, да и быстроходный волшебный корабль в шляпе хотел очень сильно.

«Ну, что ж» – сказал колдун, – «Я выполню условия договора ровно настолько, насколько ты меня победил».

Я ничего не понял. Колдун всё время говорил какими-то загадками, поэтому я даже не стал размышлять о его словах.

Мы отправились к причалу. Там Вормак заколдовал мой корабль, сделав его обращающимся в шляпу. И связал бриг со мной моей кровью, поэтому я могу управлять им силой мысли. Корабль теперь мог попадать в море или океан, ближайший к месту назначения. Это позволило в более сжатые сроки добираться туда, куда мне нужно. Заодно я экономил на еде и воде, ну и на матросах, конечно. Тем более что среди них было мало опытных, и мы бы потеряли двоих, если бы не доктор Мо, с которым мы познакомились как раз в тот период.

Позже я решил распустить почти всю команду: меньше народу – меньше проблем. И врач команде тогда тоже не нужен. В итоге, почти никого не осталось.

Вообще, я был чрезвычайно доволен выигрышем и, заработав денег, решил отправиться домой. Моя жена и дочь живут в г. Схора, что на острове Вад. Я оказался в Монтарском проливе, но никак не мог подойти к острову. Мы шли несколько суток, но острова не было. Я не мог понять, в чём дело. Заканчивались мои запасы, но вокруг всё ещё была глубокая вода. Мы забили тревогу и решительно повернули в сторону Иестелы. Я гнал корабль сутками, не останавливаясь на ночь, и мы чудом добрались до суши. Я пытался разыскать колдуна, чтобы он исправил ошибку, но его было трудно найти, потому, как никто не знает, где он живёт. Тогда я решил дождаться следующего Эмпория, чтобы найти мальчишку там. Вормак к тому времени уже прославился благодаря своему искусству, и, когда я прибыл на место, к нему уже выстроилась целая очередь.

Я был очень зол, но мне пришлось встать в ряды ожидающих. Пока я ждал, то заметил, что все ему проигрывают. Парень собирал артефакты, но взамен не давал ничего! Разочарованные игроки кричали, ругались, топали ногами, но ничего не могли поделать.

Когда подошла моя очередь, Вормак узнал меня. В его глазах заплясали искорки, когда я потребовал исправить ошибку.

«Я выполнил все условия нашей сделки ровно так же, как ты обыграл меня» – сказал колдун, – «Так чем ты не доволен?»

Я был вне себя. Я не понимал, к чему он клонит. Тогда Вормак извлёк из воздуха облако, в котором я увидел себя и его, играющими год назад в покер на бочке. Там я едва заметно поменял одну карту и спустя минуту объявил, что выиграл партию.

«Я предупреждал тебя о жульничестве» – заметил мальчишка, – «Ты обыграл меня не честно. Не так, как мы договаривались. Взамен я выполнил твоё желание, но тоже не совсем так, как ты ожидал».

Он предложил мне сыграть с ним ещё раз. Скрипя зубами, я согласился, поставив на кон всё тот же маятник, но быстро потерпел поражение и лишился артефакта.

Я понимал, что был не прав, но ярость вскипела во мне с новой силой. Тогда я бросился на Вормака с кулаками. Колдуна прозвали Вороном, и я не сразу узнал, почему. Оказалось, что за год этот сопляк научился обращаться птицей и, в случае опасности, вылетал в окно. Так вышло и в тот день. Когда я накинулся на него, он обратился вороном и улетел. Оставшиеся в очереди, наверное, забили бы меня до смерти, если бы я вовремя не сбежал с помощью шляпы.

Позже я пробовал садиться на другие корабли, думая, что Ворон заколдовал только мой. Но те, доходя до Монтарского пролива, попадали в такую же ловушку, что и я: корабль, если на нем был я, сутками кружил вокруг острова, не в силах к нему приблизиться.

Я пытался передавать письма жене, но их не могли доставить: в дороге обязательно что-то случалось либо с самим письмом, либо с человеком, с которым я послание передавал.

Колдун всё отлично продумал. Он знал, как я хотел домой и сотворил для меня идеальное проклятье за мою глупость. Уже больше 9 лет я не был дома и не видел дочь и жену. Поэтому ежегодно я тщательно готовлюсь к Большому Эмпорию в надежде договориться с Вормаком, или же обыграть его и исправить ошибку.

– А если убить колдуна, чары рассеются? – Спросил Хорн, поигрывая ножом-бабочкой.

Оказалось, он давно спустился с марса фок-мачты и слушал историю Строма почти с самого начала. Только сейчас Ева заметила, что матрос вооружён так, будто кругом него враги. За пояс был заткнут кинжал, из кобуры торчал пистолет.

Капитан покачал головой.

–Нет, – ответил он, – позже я понял, почему он играет, а не просто берёт вещи взамен на волшебство. Он копит его. Ворон вытягивает магию из одной вещи и преобразовывает во что-то другое. Чем больше у него выигранных артефактов, тем больше ресурсов для чудес он имеет. Энергия, с помощью которой он связал меня с кораблём, существовала до Вормака и не рассеется даже после его смерти. Он просто переместил магию из одного сосуда в другой. Поэтому выбора нет: мне придётся либо обыграть его, либо принести что-то настолько особенное, из-за чего он согласится снять проклятье и без партии в покер.

– Если суть в энергии, значит, помочь тебе сможет и какой-нибудь другой колдун?

– Теоретически – да. Но сделать это может лишь маг, превосходящий Вормака по силе, а я таких пока не встречал.

– Жестоко он проучил тебя, Стром, – сказала Ева.

– Да, я недооценил его тогда, и совсем не обратил внимание на предостережения о мухлеже. Теперь ты понимаешь, почему я сердит на пернатого?

– Понимаю, но и ты не без греха. Похоже, что этот колдун очень принципиальный.

– Не то слово. С тех пор я не жульничаю. Отвернуло меня от этого. Только бы камни найти… – Моряк вздохнул. – Устал я, домой хочу. Одно меня терзает: ждут ли там меня?

Стром замолчал. Хорн продолжал поигрывать бабочкой, лезвие то и дело сверкало в руке матроса.

– Хорн, убери нож, – сделал замечание Стром, – на моём корабле с оружием не играют. Здесь все свои, будь добр, оставляй свои игрушки в каюте.

Хорн нахмурился, но убрал бабочку в карман.

***

– Я исследовал твою кровь вчера, – сообщил Мориус пациенту, – все показатели в норме. Но ты до сих пор не говоришь, не ешь и не ходишь. Почему?

Джас по обыкновению молчал. Он уже даже перестал отводить взгляд от пытливых глаз доктора. С каждым днём больной выглядел всё более безразличным.

Мориус покачал головой. С тех пор, как он начал колоть новый препарат, все анализы больного пришли в норму. Физически в его организме всё было в порядке. За этого пациента лорд боролся изо всех сил, возлагая большие надежды на своё изобретение.

Что ж, жаль, что Джас до сих пор не начал говорить, но, по крайней мере, хуже ему точно не становится. Вот бы ещё заставить его нормально поесть!

Мориус оставил больного утром, собираясь вернуться вечером, но днём получил срочный вызов и поспешил на помощь. Домой лорд вернулся лишь к ночи. Обессиленный он рухнул на кровать и тут же заснул.

Его разбудил шум внизу. Мориус с трудом оторвал голову от подушки и посмотрел на часы. Два ночи. Лорд выглянул в окно. На улице за оградой стояли те самые ночные гости, которых однажды увидела Ева.

Мориус быстро обулся и вихрем спустился вниз. Нехорошая догадка роилась в его голове, пульсируя кровью в висках. Гости с тележкой вошли во двор через чёрный ход и внесли нечто крупное в кабинет, дверь в который выходила на улицу.

Лорд зажёг лампы и несколько раз обошёл стол, не решаясь поднять ткань. Спустя несколько минут, он всё же отодвинул её. От увиденного внутри доктора всё рухнуло: на столе лежал мёртвый Джас.

Ну почему?! Он же оставил его всего лишь на один вечер! Ведь все показатели были в порядке! Почему он мёртв?! Почему все они умирают?!

Лорд стиснул зубы и достал инструменты. Он вскрыл грудную клетку мужчины, а потом и живот. Налицо сильное истощение. Но все органы оказались в порядке.

– Ты просто не хотел! – В сердцах воскликнул Мориус и ударил труп скальпелем в грудь. – Упрямый ты осёл! Посмотри на себя: кто ты теперь? Жалкий труп!

Прежде спокойный, как скала, Мориус, теперь был вне себя. В бешенстве он бросился к столу и принялся рвать свои тетради, в которые записывал результаты своих многолетних исследований. Он швырял пробирки и пузырьки с лекарствами об пол. Стекло разлеталось на мелкие блестящие кусочки, и вскоре кабинет наполнился запахом лекарств. В конце концов, лорд бессильно опустился на пол посреди разнесённого в пух и прах кабинета. На хирургическом столе лежал вскрытый труп со скальпелем в груди. Казалось, лорд и сам стал таким же: он уже ничего не чувствовал и ни о чём не думал.

***

«Провидец» был в пути третий день. Дни стояли ясные, а ночи тихие, и ставить судно на якорь не пришлось. Этим утром Стром и Раснария нашли себе занятие в трюме и провозились там добрых пол-дня. Хорн готовил сеть: нужно было поймать рыбу к обеду.

Шут появлялся всё реже и с Евой практически не общался, словно нарочно избегая её общества. Ева же помогала Висмуту в камбузе. К счастью, кок больше не забывал надеть рубашку и перестал смущать девушку рельефным торсом.

Он постоянно о чём-то смешно рассказывал. Помощь в готовке и лёгкие разговоры веселили девушку, отвлекая от грустных мыслей. В компании молодого повара было просто и уютно. Его жизнелюбие было столь заразительно, что Ева невольно улыбалась, общаясь с ним.

К обеду рыба была поймана и тут же оказалась на кухне. Висмут ловко разделал тушку и бросил в кипяток, добавив соль и специи. Запахло ухой. Хорн принёс ещё одну рыбу, она была живая и барахталась в тазу.

– Ты что-нибудь знаешь об этом матросе? – Спросила Ева, когда мужчина ушёл.

Хорн ей всё ещё не нравился. Несмотря на то, что он оставлял своё оружие в каюте, он до сих пор казался опасным.

– Знаю то же, что и ты, – ответил повар, очищая стол от чешуи, – что он отстал от своего судна, потому что был ранен в Сомнусе. А вот как был ранен – не знаю. Что там с ним случилось, известно только ему. Когда он только сел на корабль, то сказал, что ему очень понравилось превращение. Он спросил, где взять такую же шляпу. Наш капитан и сказал, как есть: что выиграл её давным-давно у колдуна. Позже мы разговорились с Хорном и он сказал, что после такого чуда не очень-то хочет на свой корабль и был бы рад остаться здесь и стать правой рукой капитана.

– Но ведь его правая рука – Шут, – возразила Ева.

– Я так ему и сказал. Просто Шута не было в тот день, лечился он вроде как. А вернулся уже в этой маске и перчатках. Стром сказал, что он в пожаре пострадал. Бедняга.

– Ну а Хорн что?

– А что Хорн? Понял, что здесь для него места нет, и начал на своё судно торопиться.

«Вот и правильно» – думала Ева, – «Пусть отправляется к своим». Её напрягало то, как матрос иногда наблюдал за ней издалека. Она чувствовала на себе его пронизывающий взгляд, даже когда не видела, что он смотрит. И от этого ей было не по себе.

– А ты ведь с Цербером, да? – Поинтересовался повар, кроша ножом картошку.

Такого вопроса Ева не ожидала и чуть не поранилась, нарезая лук. Вместо ответа она издала вопросительное мычание.

– Я говорю: кто-то из братьев – твой жених, да? – Уточнил Висмут.

– Почему ты так решил?

– Наблюдал. Так что, я прав?

– Ээ… нет.

– А вообще жених у тебя есть?

Ева хотела было ответить, но в этот момент в кухню заглянул Шут. Ничего не сказав, он тут же исчез из проёма. Услышал ли, о чём они говорили?

– Нет. – Наконец, ответила девушка.

– Это хорошо! – Обрадовался повар.

– Почему?

– Потому что ты мне понравилась.

Ева смутилась от такой откровенности, и, покончив с луком, повернулась, чтобы сполоснуть руки. Висмут поймал её за запястье, притянул к себе и, наклонившись, дерзко поцеловал. Всё произошло так быстро, что Ева даже не успела среагировать.

– Вот ты наглый! – Возмутилась девушка, наградив парня пощёчиной.

Висмут широко заулыбался.

– Не смог удержаться! – Заявил он и развёл руками. – Прости!

Ева залилась краской.

– Не делай так больше! – Сказала она.

– Почему? – Улыбался Висмут, наблюдая за метаниями девушки. – Разве тебе не понравилось? Мне вот очень понравилось!

– Потому что… потому что… – Ева замялась, набираясь храбрости, – я люблю другого.

Вис не растерялся.

– А он тебя?

Ева промолчала.

– Ну что ж, тогда я подожду! – Подмигнул повар и закинул картофель в кастрюлю.

Его весёлый нрав обезоруживал, и Ева не смогла долго сердиться.

– Чего это ты подождёшь?

– Когда ты разлюбишь своего другого и полюбишь меня! – Невозмутимо ответил Висмут, помешивая суп длинным черпаком. – Я никуда не спешу.

Ева засмеялась.

И зачем только он заглянул на кухню? Теперь он ревнует её к повару! Что ж, он должен успокоиться и привыкнуть к тому, что если рядом с ней будет не он, то обязательно окажется кто-то другой.

Чтобы отвлечься, Шут уселся на мешки и принялся распутывать верёвку. Стояла ясная ветреная погода, корабль мчал на всех парусах. Килан завязал волосы на затылке, чтобы они не лезли в лицо, и принялся за дело. Получалось с трудом – мешали перчатки. Снимать их при свидетелях Шут не любил, поэтому приходилось учиться быть цепким в них.

– С такой скоростью мы прибудем к берегам Лагриана уже завтра к обеду, – капитан сел рядом и принялся помогать распутывать верёвку.

Шут угрюмо кивнул. Стром бросил взгляд на камбуз, где Ева помогала Висмуту, а тот развлекал её шутками. Рассказывая свои байки, он имел обыкновение сильно жестикулировать, и сейчас, отвлекшись от чистки овощей, забавно размахивал руками. Ева слушала его и смеялась.

– Почему не скажешь ей? – Спросил Стром, глядя на подавленного друга.

– А зачем? Я не тот, кто ей нужен. Она заслуживает лучшего.

– Лучшего? Это кого же? – Стром мотнул головой в сторону кухни. – Висмута? Он, конечно, славный парень, но любит-то она тебя.

– Она ему нравится. Если и он ей тоже по душе, я не буду мешать.

– Очнись, Килан! Ей ты по душе. Ты б видел, как вы смотрите друг на друга. Я чувствую, как густеет воздух, когда вы друг к другу приближаетесь!

Шут раздраженно бросил верёвку на пол.

– Знал бы ты, о чём думаю я, когда она рядом! – Вполголоса сказал он. – Но я не могу позволить себе даже намекнуть ей. Ты только представь: Раснар любит разных женщин и будет глупо просить его перестать соблазнять их. Сомбер тоже не каменный и может влюбиться. И Еве придётся терпеть всё это. Хоть мы и разные люди с братьями, но тело у нас едино. Стоит мне представить себя на её месте, как меня одолевает невыносимое чувство. Это даже не ревность. Это… это просто больно! Кто я такой, чтобы заставлять её испытывать это снова и снова? Ей нужен нормальный человек.

– Нельзя решать за неё. Ты ведь даже не спрашивал. Поговори с ней, вдруг она всё поймёт и согласится? Я понимаю, ты боишься отказа, но не думай за неё. Узнай наверняка.

– Я боюсь не отказа. Я боюсь её согласия.

– Не понимаю. Почему?!

– Потому что я не слепой: у неё нет опыта. И она понятия не имеет, на что согласится. Не осознаёт, через что ей придётся пройти. Ослеплённая чувствами, она пойдёт на всё ради любви. Она поверит, что сможет не обращать внимание на похождения Раснара, но, в конечном итоге не будет счастлива и только намучается с нами. Она заслуживает человека, которого ей не придётся делить ни с кем. И ещё: я не доверяю Раснару. Он подкармливает своё эго новыми победами, и когда-нибудь, я уверен, он захочет получить и мою женщину. Он всегда так делал, только я не переживал раньше. Но теперь… теперь меня аж трясёт от этой мысли! И если любому другому такому охотнику я переломаю ноги, то Раснару я даже в нос дать не смогу.

Стром вздохнул. В словах Шута было много правды. Как, должно быть, тяжело ему видеть возлюбленную в компании молодого смелого конкурента. Ведь сам он не может позволить себе хотя бы обнять её.

– Сочувствую, друг. – Только и смог ответить капитан.

Остаток верёвки они распутывали молча.

Ночью Еве не спалось. Проворочавшись с час, она встала, оделась и вышла на палубу подышать воздухом. Капитан и повар уже давно спали в своих каютах, Цербера не было. Снизу раздавались тихие звуки лютни – похоже, Сомбер вновь страдал бессонницей.

Уже завтра днём они прибудут на Лагриан. Какой этот остров? Какие их там ждут опасности? Найдут ли они камни, что так нужны капитану? Ева оперлась на борт и, погрузившись в раздумья, наблюдала за тем, как тёмная вода бьётся о корпус.

Размышляя, она не заметила шаги у себя за спиной. Хорн подошёл почти бесшумно и, приблизившись к девушке, хлопнул её по ягодицам.

– Пошли ко мне, раз уж ты свободна сегодня, – сказал он.

Ева, столь грубо вырванная из собственных мыслей, отпрянула от матроса, окинув его возмущённым взглядом.

– Ты за кого меня принимаешь?!

– Не строй из себя невинность, – едко ответил Хорн, схватив девушку за предплечье, – все мы знаем, для чего ты здесь. Ни один капитан не станет держать девку на борту просто так.

– Убери руки, иначе я закричу, – предупредила Ева.

– В каюте моей покричишь, – усмехнулся Хорн и потащил девушку за собой, – поверь, ты будешь довольна.