Электронная библиотека » Уилл Дин » » онлайн чтение - страница 6

Текст книги "Последний пассажир"


  • Текст добавлен: 19 ноября 2024, 08:20


Автор книги: Уилл Дин


Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 18

Когда сталкиваешься с тем, что кто-то из близких роется в твоих вещах, забирает то, что принадлежит тебе, нарушает твое личное пространство, лжет в лицо, становится трудно снова кому-либо доверять. Я бы отдала папе свои деньги, если б он попросил. С того дня я была настороже, прикрывала спину, прятала вещи, запирала все двери на два замка.

– Ты сказала, что нашла еду в пассажирских каютах, – говорю я. – Сколько кают ты проверила?

– Может, сотню, – отвечает она. – Треть из них, я думаю. А еще есть вещи членов экипажа, их я пока не обыскивала. Некоторые из их кают пусты. Я также заметила автомат по продаже напитков в кают-компании.

– Нужно провести ревизию всего, что у нас есть. Затем оборудуем пищеблок и аптечный пункт.

– Но, Каз… я говорю о мини-пакетиках с солеными крендельками, которые берут из самолетов. Жевательной резинке и недоеденных шоколадных батончиках. Вряд ли это можно назвать едой.

Мысленно я вижу склад в своем кафе. Могу представить его в мельчайших деталях. Холодильники и морозильники, полки с сыпучими продуктами, приправами, мешки с кофейными зернами. Все снабжено этикетками и разложено по полочкам. Почти каждый день к нам поступают свежие продукты от поставщиков. Если я что-то и понимаю, так это то, что люди съедают за неделю значительно больше еды, чем им кажется. Если б они увидели все это, сложенное в кучу, то сильно бы удивились.

– Нельзя выбрасывать ни кусочка еды.

– Мне холодно. – Фрэнни прикрывает лицо ладонями. – Похоже, на улице подморозило.

Серьезность ситуации обрушивается на меня волнами. Возникает мысль, что наше положение весьма шатко, но через несколько мгновений понимаю, что все гораздо хуже, чем я опасалась.

– Нам нужны одеяла. – Я закашливаюсь, и Фрэнни выглядит обеспокоенной. Пытаюсь заверить ее, что со мной все в порядке, и кашель стихает. – В каждой каюте ведь есть покрывала, да? Или пуховые одеяла. Мы воспользуемся ими на ночь, пока не починим электричество.

– Посмотри, каким темным выглядит корабль без огней, – произносит Фрэнни. – Словно его и нет. Другие корабли нас не увидят. Что, если мы останемся без электричества на весь переход через океан?

Мы осторожно приближаемся к мостику, и вдруг из глубины «Атлантики» доносится приглушенный мужской голос, зовущий на помощь.

– Смит? Где вы?

Мы достаем из сумки два из четырех фонариков и бежим вниз по лестнице на шум, но теперь он больше похож на рыдания. Отчаянные, задыхающиеся мольбы о помощи.

– Где вы? – кричу я.

Мы пробегаем через зал «Даймонд Гриль», и лучи наших фонариков мечутся по облицованным шпоном стенам большого ресторана, то и дело выхватывая причудливые завитки на коврах, а в каждом зеркале в стиле ар-деко мелькают наши расплывчатые встревоженные лица. Бежим мимо входа в спа-салон, мимо казино, ныне безжизненного и бессильного, потому что электричество больше не питает его порочные машины. Меня всегда беспокоили игровые автоматы. «Однорукие бандиты». Большинству людей они кажутся достаточно безобидными. Но я считаю достаточно зловещим то, что они притягивают меня сильнее, чем карточные столы или рулетка.

Смит согнулся пополам у входа в центральное лобби, трехэтажный атриум, в который я попала, когда вчера поднялась на борт корабля с Питом. Кажется, это было неделю назад.

– Не могу… – хрипит он.

Мы подбегаем к нему и светим фонарями прямо в лицо.

– С вами все в порядке? – спрашивает Фрэнни. – Я когда-то работала волонтером в отделении неотложной помощи при больнице Святого Иоанна. Где рана?

Смит качает головой.

– Я не ранен, – задыхаясь, отвечает он. – Я застрял в длинном коридоре, вон там, внизу. – Смит указывает на переднюю часть корабля, апартаменты и просторные каюты «бриллиантового» класса. – Когда аварийное освещение погасло, я остался в полной темноте. Я никогда не был в таком темном месте. Не видел даже собственной руки перед лицом, а коридор казался бесконечным. Сотни запертых дверей, одна за другой, и никакого конца. Как будто я нахожусь в запутанном лабиринте с завязанными глазами, у меня кружится голова и выхода нет. Мне казалось, я пробежал много миль, а корабль словно увеличивался в длину. Я едва мог дышать. Должно быть, из-за сбоя в электроснабжении там заблокировались все двери. Я не мог выйти ни на один балкон, не мог подышать свежим воздухом. Не мог найти выход из темноты.

Я похлопываю его по плечу.

– Внизу, в темноте, легко заблудиться. Вот, возьмите мой фонарик.

Смит берет его дрожащей рукой. В резком свете фонарика Фрэнни его лицо выглядит старше. Второй подбородок и темные круги под глазами.

– Мне нужно подышать свежим воздухом, – сипит он.

Мы медленно проходим мимо рояля и направляемся к казино. Я веду нас в противоположную сторону от входа. Не собираюсь пересекать черту. Даже без электричества автоматы и покрытые сукном игровые столы по-прежнему обладают какой-то зловещей силой, каким-то темным магнетизмом, который я отказываюсь испытывать на себе.

– На мостике было электричество? – спрашивает Фрэнни. – Что-то вроде резервного генератора для оборудования?

– Все экраны выключены, – сокрушается Смит. – Работают только аналоговые приборы. Компас показывает, что мы движемся прямо на север. На циферблате, похожем на спидометр, указано, что мы всё еще идем со скоростью двадцать восемь узлов. Знать бы только, куда.

Я потираю виски и стараюсь выровнять дыхание.

– Утром можно спустить на воду спасательную шлюпку. С рассветом все станет лучше видно.

Смит поднимает руку:

– Послушайте.

Он освещает своим фонариком – моим фонариком – огромное помещение, и свет выхватывает бронзовую фреску, которой славится корабль, ступени витиеватой лестницы и лифты со стеклянными стенами.

– Шаги, – шепчет Фрэнни.

– Дэниел? – тоже шепотом подхватываю я. А потом спрашиваю громче: – Дэниел, это ты?

Шаги приближаются.

– Двигатели всё еще работают, – произносит знакомый голос. – Мощность восемьдесят восемь процентов. Экраны выключены, но, похоже, все работает нормально. В баках много топлива. Что с ним такое?

Поворачиваюсь к Смиту. Его все еще заметно трясет.

– Мне нужно покинуть этот гребаный корабль, вот что со мной такое. Я хочу твердую землю под ногами, машины и забегаловки у дороги. А за это я не платил.

– Фрэнни, – говорит Дэниел, – ты не могла бы вывести его на палубу? Мне нужно кое-что показать Каз.

– Я тоже хочу это увидеть. – В глазах Фрэнни внезапно появляется такая злость, какой я прежде за ней не замечала. – Мне нужно…

– Тебе я тоже покажу, – успокаивает ее он. – Покажу вам обеим. Но не могла бы ты сначала вывести Смита подышать свежим воздухом, пожалуйста? Он неважно выглядит.

Фрэнни сует мне сумку со своими находками и уходит вместе со Смитом. Их силуэты исчезают вдали, отблески света от фонариков отражаются от стен. Я открываю сумку и достаю еще один фонарик, а другой протягиваю Дэниелу.

– Что случилось? – тихо спрашиваю я. – Ты не сможешь восстановить электропроводку?

– Да, не смогу. Я не понимаю, как работают системы. Это далеко от базовой проводки, с которой я работал раньше. Но дело не в этом.

Я хмурюсь.

– Посмотри.

Он включает фонарик и светит себе под ноги.

Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что я вижу, и когда до меня доходит, я, задыхаясь, прикрываю рот рукой. Ботинки Дэниела промокли насквозь. Его брюки мокрые до щиколоток, а влажные следы ведут обратно к мостику.

– Нет! – Я напрягаюсь всем телом.

– Примерно в двух футах от зоны сортировки и переработки мусора. Первая палуба. Основание корабля.

Мне не сразу удается произнести эти слова:

– У нас пробоина?!

– Не знаю. Это всего лишь одно помещение, и стены выглядят целыми. Уровень воды не поднимается.

– Что мы можем с этим сделать? – Я чувствую жар, меня знобит. – Откачать воду? Вычерпать ведрами? О боже, нам нужно покинуть этот корабль.

– Мне удалось закрыть водонепроницаемую дверь в переборке и изолировать помещение. Попробовал проделать то же самое с другими запертыми дверями, но они по-прежнему не открываются. Думаю, они спроектированы так, чтобы их было легко закрывать, но нужно преодолеть какой-то механизм, чтобы открыть обратно. Возможно, требуются ключи экипажа. Проектировщики корабля знали, что делали. С нами все будет в порядке.

– Это, – говорю я, указывая на его ботинки, – не в порядке, Дэниел. Это далеко не так.

– У нас есть двигатель, но нет электричества. – Он кладет руку мне на плечо. – Это значит, что нет ни света, ни тепла, ни связи, ни навигационного оборудования. Мы будто плывем под парусом в восемнадцатом веке.

– Все еще хуже, – отвечаю я. – У нас нет и еды. Нам с тобой нужно вернуться туда и найти ручное управление.

Дэниел поднимает палец и оглядывается.

Мы оба замолкаем.

– Капает вода? – спрашивает он. – И здесь, наверху, тоже?

– Мы должны предупредить…

– Подожди, – перебивает Дэниел и ведет меня в центр лобби. – По-моему, это здесь.

Я освещаю фонариком ледяную скульптуру – или то, что от нее осталось. Когда я взошла на борт с нашими дорожными сумками, это была двухметровая ледяная копия «Атлантики», а теперь видна лишь подставка для сбора талой воды, еще не до конца растаявшая дымовая труба и ящик из непрозрачного оргстекла размером в половину обувной коробки.

Дэниел подносит фонарик к крышке ящика.

Кажется, слова написаны от руки.

Почерк торопливый.

Яростный.

Буквы закругленные, но выглядят так, словно писал ребенок.

Надпись гласит:

Не открывайте ящик.

Глава 19

Смотрю на коробку, а затем – на промокшие ботинки Дэниела.

Моя повседневная жизнь внезапно кажется далекой и хрупкой. Время поворачивает вспять. Я теряю уверенность и силу, которые накапливала годами.

Подростком я постоянно чувствовала себя не в своей тарелке. В школе у меня не было лучшей подруги. Я дружила с одноклассницами, и мы вместе ели чипсы на рынке, смеялись, делились секретами, но эти девочки всегда были чьими-то лучшими подругами. Так продолжалось до тех пор, пока мне не перевалило за двадцать. Только недавно я смирилась с тем фактом, что я такая, какая есть, и что моя семья, включая Пита, – это мой мир.

– Этот ящик лежал здесь все время?

– Понятия не имею, – отвечает Дэниел. – Я не рассматривал тщательно ледяную скульптуру. Ящик сделан из полупрозрачного пластика. Матового. Может, он все это время находился внутри ледяной «Атлантики»?

– «Не открывайте ящик», – читаю я вслух. – Зачем нам вообще его открывать?

– Ума не приложу.

– Думаешь, внутри каждой скульптуры на корабле есть такой ящик? Что-то вроде химического охлаждающего элемента, предотвращающего быстрое таяние льда?

– Если так, то это не сработало. Бо́льшая часть скульптур уже растаяла.

– Но это могло продлить срок их службы? – продолжаю я. – Обычно, когда есть электричество, в лобби горит яркий свет. А когда «Атлантика» проходит через тропики, здесь наверняка тепло.

Дэниел смотрит на меня скептически.

– «Не открывайте ящик». Что лежит внутри, если написано такое предупреждение? Кислота или легковоспламеняющееся вещество? Опасный груз?

– Можно к нему прикоснуться? Не открывать. Оставить закрытым, но просто приподнять?

Дэниел погружается в раздумья.

– Не думаю, что нам следует это делать.

У меня мурашки бегут по коже. Весь корабль теряет остатки тепла. Мы с Джеммой научились каждую зиму заклеивать окна пищевой пленкой. Мы поняли, как хорошо иметь грелки и одновременно мыться в ванне. Когда отключали электричество, мы обходились свечами и камином, иногда спали в шапках, но то было там, а это – здесь. Я не приспособлена для этого.

– Думаю, нам следует оставить ящик на месте, – продолжает Дэниел. – У нас нет никакой поддержки или служб экстренного реагирования. Если содержимое вызовет цепную реакцию или пожар, мы не сумеем спастись.

– Ты прав. – Я делаю глубокий вдох. – Конечно, ты прав. Оставим ящик в покое. Давай скажем Фрэнни и Смиту, чтобы они к нему и близко не подходили.

Я мысленно возвращаюсь в школу. К чтению «Повелителя мух» на уроке английской литературы с миссис Хатчинсон. Мальчики в этой книге остались совсем одни. Отношения в коллективе и борьба за власть. Голосование при принятии ключевых решений. Разделение на группы. Ральф, Джек и… Хрюша. Шок от того, что произошло.

– Думаешь, Смит послушает нас?

– Вполне возможно. Его сильно потрясло отключение электроэнергии. Думаю, он будет вести себя разумно.

Мы идем по стальной лестнице, по которой команда поднимается на палубу ходовой рубки. На стенах развешаны инструкции по технике безопасности. Подносы для еды сложены в углу. Выходим в пассажирскую зону и оказываемся на улице.

Свистит ветер, а холодный воздух пропитан солью и йодистым привкусом старых морских водорослей.

– Фрэнни? – зову я. – Смит?

В ответ слышен лишь отдаленный вой собаки, доносящийся из конуры на верхней палубе. Собака снова воет: одинокое животное, находящееся вдали от своей естественной среды обитания, сидит, задрав голову к небу.

Мы быстро идем в носовую часть корабля, мимо крытого бассейна с морской водой, и я вспоминаю брошюру, в которой говорилось, что покрытие бассейна одновременно служит танцполом. Проходим мимо стены для скалолазания, которая является частью дымовой трубы, мимо площадки для игры в шаффлбол, мимо радиолокационного оборудования в форме луковицы.

В воздухе что-то изменилось.

Когда мы достигаем передней трети корабля, ветер меняет направление.

Нос корабля горит, языки пламени взмывают в сверкающее звездами ночное небо.

Глава 20

Дэниел срывается на бег.

Пламя становится все яростнее, потрескивает, поднимается в небо. Я изо всех сил мчусь по темной палубе. Это причина отключения электричества? Как тушить пожар в океане?

– Если понадобится проникнуть в спасательную шлюпку, мы это сделаем, – говорит Дэниел, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. – Успеем.

Картину не описать словами. Пожар на корабле – это то, что вы наблюдаете до того, как судно исчезнет под волнами, а на смену ему придет пар. И все же здесь нет паники. Если б корабль был полон пассажиров, раздались бы крики и люди снимали бы все на свои телефоны, но сейчас никого нет, некому засвидетельствовать опасность.

Черный дым.

Мы выбегаем на носовую часть.

Фрэнни и Смит стоят, грея руки у огня. Они соорудили импровизированный костер в передней части корабля, где палуба сделана из белой стали, а не из дерева. Внизу волнорез, угловатая металлическая стена, построенная для отражения высоких волн от остального судна.

– Спускайтесь и погрейтесь, – зовет Смит.

– Что, черт возьми, вы делаете?! – кричит Дэниел.

Они хмурятся и смотрят на нас в ответ.

– Мы организовали отопление. Подумали, вы будете благодарны.

– Это всего лишь несколько шезлонгов, – извиняющимся тоном поясняет Франсин, отодвигаясь от дыма. – У Смита была зажигалка, а я взяла газеты в баре «Кейп Код». Мы не думали, что пожар разрастется настолько, но лак на мебели только подпитывает пламя.

– А вы не подумали о том, чтобы поговорить с нами, прежде чем поджигать корабль?! – Дэниел трясется от ярости. – Не подумали, что нам следует сначала это обсудить?

– Здесь тепло и светло, – говорит Смит. – Огонь не распространится дальше. Мы на прочной стальной плите. Расслабьтесь, согрейтесь.

Это сияние действительно по-своему успокаивает, и я чувствую, что меня тянет к теплу, как тянуло к нему наших предков на протяжении тысячелетий. За последние часы руки окоченели. В огонь летит еще одна стопка газет, и сияние усиливается. От тепла расслабляются плечи, а ощущение жара на лбу и переносице напоминает о костре, который мы разводили на прошлой неделе в саду за домом Пита. Он расставил несколько ведер с водой вокруг горящих веток и скошенной травы, стараясь, чтобы пламя не вышло из-под контроля. Здесь нет таких мер предосторожности.

– Я подумала, что это может послужить и своего рода маяком, – добавляет Фрэнни. – Вдруг нас заметят другие корабли. Или самолеты. Не каждый день видишь костер на носу корабля.

– Не без оснований. – Дэниел отодвигает кресла и подушки подальше от огня.

– Отстань от нее, – говорит Смит. – Это была моя идея.

Кулаки Дэниела сжимаются. Я вижу ярость в его глазах и в этот момент понимаю, что, если мы прибегнем к насилию, обратного пути может не быть.

– Давайте будем вести себя цивилизованно, – призываю я.

– Цивилизованно? – Дэниел качает головой. – Мы должны действовать как сплоченная команда. Вот что нам нужно. Послушайте, если я отправляюсь заниматься серфингом на рифах или кататься на лыжах вне трассы в каком-нибудь новом месте, я ни за что не приму важного решения, не посоветовавшись со всеми остальными членами группы. Отныне мы зависим друг от друга. Это как система общения дайверов, она основана на взаимном доверии. Мы выживем или умрем вместе, вы оба это понимаете?

Смит не отвечает.

– Вы двое нашли что-нибудь еще в лобби? – спрашивает Франсин.

Я поеживаюсь.

Дэниел качает головой и сплевывает в огонь.

Смотрю на него, а потом – на Смита.

– Ну вообще-то мы нашли там ящик. Он лежал внутри ледяной скульптуры корабля. На нем написано, что его нельзя открывать.

– Ясно. – Смит поправляет костер обугленной ручкой от метлы. – И что внутри ящика?

– Мы не знаем. Мы его не открывали.

– Возможно, там охранная сигнализация, – говорит Смит. – Вдруг она предупредит береговую охрану?

– Какого черта им прятать ее внутри ледяной скульптуры? – возражает Дэниел. – Ящик ни к чему не подключен. Никаких проводов.

– Нужно самому глянуть на этот ящик, – бормочет Смит.

Дэниел протягивает руку, и Смит застывает от этого жеста.

– Посмотрим завтра. Там, внизу, кромешная тьма. Как в ночном кошмаре.

– У нас есть фонарики.

– Они нужны здесь, наверху, – не отступает Дэниел. – Что вы трое думаете о том, чтобы прикрепить один фонарик к носу корабля, второй – по левому, третий – по правому борту, четвертый – на корме? Мы здесь как плавучий город, и как только пожар погаснет, мы станем невидимы для других судов.

– Имеет смысл, – соглашается Фрэнни.

– Значит, теперь ты считаешь, что наш огонь – это разумно, – говорит Смит, отходя в сторону. – Это не только маяк, как заметила юная Франсин, но и сигнал безопасности, позволяющий избежать столкновений. Что ж, посмотрите, как все обернулось. От катастрофы до спасения за пять минут.

– Огня должно быть достаточно, – вмешиваюсь я. – Давайте побережем батарейки.

Мы собираем еще кресла и придвигаем их вплотную к костру, но не слишком близко. Дэниел приносит восемь порошковых огнетушителей и четыре противопожарных одеяла и расставляет их вокруг пламени. Мы сидим и молчим. Тишина нарушается лишь кашлем. По кругу передаются подушки для откидного кресла. Я кладу три из них одну на другую и ложусь под кучу одеял, а затем, согреваясь теплом огня, думаю о ее прекрасном лице, как делаю каждую ночь, пытаюсь вспомнить ее черты, гадаю, похожа ли она на меня, все ли с ней в порядке, простит ли она меня когда-нибудь. Я долго смотрю в темную северную часть Атлантического океана, затем закрываю глаза и проваливаюсь в глубокий сон.

Глава 21

Когда просыпаюсь, в воздухе стоит едкий дым, а щеки так замерзли, что я их почти не чувствую.

Постепенно все вокруг обретает четкость. Тлеющие угли. Один подлокотник кресла из тикового дерева дымится среди пепла. Груды подушек и одеял, как в импровизированном лагере на краю света. Белая краска на стальной плите пола вздулась и почернела от жара. А дальше – океан. Наш постоянный спутник: безмолвный, но соучастник. Гладкий, как зеркало. Такой вид называют депрессивным. Синее полотно тянется до самого неба, как прочная мембрана.

Я потягиваюсь.

Когда оказываешься взаперти на корабле таких размеров, где-то внутри возникает тоска по живому: дереву, черному дрозду или кусту садовых роз. По чему-нибудь зеленому, хаотичному, раскидистому, живущему своей жизнью. Прошлой ночью мы сожгли кресла, потому что не смогли найти настоящих дров. Здесь нет никакой натуральной необработанной древесины. Полы ровные, твердые и однородные, а стены сделаны из дуба и красного дерева. И каждая панель из лакированного шпона настолько далека от живого дышащего дерева, насколько это вообще возможно.

– Доброе утро, – приветствует Франсин.

– С тобой все в порядке? Хорошо спала?

Она кивает и улыбается. Ее щеки раскраснелись, а веснушки кажутся темнее при ярком дневном свете.

– Мне больше здесь нравится после восхода солнца. Даже под палубой видно, куда идешь и с чем имеешь дело.

Я глубоко вдыхаю морской воздух.

– А остальные?

– Дэниел на мостике ищет информацию о том, как починить электрическую систему. Смит охотится за завтраком. Сказал, что у него похмелье и ему нужен бекон.

Я улыбаюсь.

– Он ничего не найдет.

– Мы ему так и сказали.

– Он там остался наедине с пластиковым ящиком?

Франсин пожимает плечами и надевает солнцезащитные очки в желтой оправе.

– Он ведет себя как дурак, но не станет его открывать. Он бы этого не сделал. В нем много напускного, много эгоизма, но я думаю, что в основном это показуха. Он так же обеспокоен, как и все мы. Я разговаривала с ним прошлым вечером, когда вы двое остались в лобби, а мы разводили огонь, и в глубине души Смит кажется порядочным человеком. Я думаю, важно доверять друг другу.

Доверять друг другу.

Я начинаю доверять им, но не совсем уверена, что доверяю себе.

Встаю и протираю глаза, прогоняя сон. Воздух влажный. Корабль все еще движется на полной скорости. Мои волосы грязные, а кожа головы чешется.

– Он был здесь со своим другом, – продолжает Франсин. – Судя по тому, что я узнала, это его лучший друг. У бедняги стенокардия и диабет второго типа. Похоже, Смит искренне беспокоится о нем.

– Само собой. Ночью мне приснился красочный кошмар, в котором Пит лежал на морском дне, прямо под нами, и смотрел вверх, широко раскрыв глаза. И я знаю, что ты ужасно переживаешь о своих родителях.

– Думаешь, они все в безопасности на каком-нибудь острове или на другом корабле?

Я делаю слишком долгую паузу, а затем вздыхаю.

– Надеюсь, что так. Я начинаю сомневаться насчет всего мира.

Франсин садится и хмурится:

– Что ты имеешь в виду?

– Посмотри вокруг.

– Каз, ты меня пугаешь.

– Прости. Не обращай внимания. В моем организме просто нет кофеина.

Франсин начинает вертеться на месте, вглядываясь в нереальную гладь во всех направлениях, лишенную волн. Кажется, этим утром можно прогуляться по поверхности океана. Словно какое-то безымянное божество расстелило повсюду шелк цвета индиго.

– Что могло случиться? О чем ты только что говорила? Намекала на аварию или что-то в этом роде?

– Нет, нет. Я просто несла какую-то чушь. Наверное, надышалась дыма от костра.

– Но ты все же думаешь, что-то могло случиться?

Я снова протираю глаза.

– Какая-то авария? Возможно, да. Почему нас до сих пор не спасли? Корабль такого размера… почему к нам не прислали другое судно, самолет? Можно подумать, нас должны были предупредить по радио, по крайней мере до того, как отключилось электричество.

– Что за авария?

Я качаю головой:

– Поверь, спрашивать надо не меня.

– Тогда кого же?!

– Моя племянница могла бы знать. Элис почти твоего возраста, и она помешана на ЦЕРН, научной подземной лаборатории во Франции. Или в Швейцарии?

– Думаю, и там и там.

Элис – живое зеленое деревце, которое каким-то образом пробилось сквозь пересохшую почву, и теперь, когда у нее выросли корни и листья, ее невозможно остановить. Я так горжусь ею, что не могу выразить это словами. Она умеет выживать.

– Племянница рассказывала, что работа, которую там проводят, – исследование бозона Хиггса и все в таком духе – настолько новаторская, что ведущие ученые признают, что сами не до конца понимают потенциальные последствия своих экспериментов. Что-то связанное с квантовой теорией. Я этого не понимаю, но Элис говорит, что это настолько продвинутая технология, что в какой-то момент физикам придется понадеяться на лучшее, а затем нажать на кнопку.

Фрэнни снова выглядит взволнованной.

– Какое отношение это имеет к нам на корабле?

– Кто знает, Фрэнни? – огрызаюсь я, голодная и уставшая. – Как тысячи пассажиров могли раствориться в воздухе? Как океанский лайнер мог пропасть на краю света?

– Мне нужен кофе.

– И мне.

Она улыбается:

– Ты когда-нибудь читала Юнга?

Я смотрю на нее.

– Понятие аспекта тени или теневого архетипа?

Качаю головой.

– Похоже на фрейдовское понятие бессознательного, только более изящно. Юнг учил, что каждый человек носит в себе тень в позитивном или негативном аспекте. Животные инстинкты, тревоги, подавленные детские воспоминания. Иррациональная сторона.

– Кажется, понимаю.

– В ближайшие дни мы увидим тени друг друга. – Ее голос дрожит. – Увидим даже собственные тени, настоящие тени, возможно, впервые. Мы можем скрывать их какое-то время, но в конечном итоге, при таких условиях, они всплывут на поверхность.

Я подхожу к шезлонгам и ставлю еще один на остатки костра.

– Давай начнем с кофе. В каютах наверняка найдутся растворимые пакетики. И, возможно, молотый кофе в залах отдыха, ресторанах и барах. У нас есть огонь и вода.

Дэниел возвращается с мостика. На плечах у него флисовое одеяло, а в руках он держит шесть папок с документами.

– С тобой все в порядке? – спрашиваю я.

– Я не надеюсь, что смогу что-то починить, но должен попытаться.

– Хочешь кофе?

– Огромную чашку, пожалуйста. И крепкий. Четыре ложки сахара.

– Четыре?!

– Мне это нужно, Каз.

– Если мы не найдем еду… – начинает Фрэнни и замолкает.

Дэниел кладет папки на стопку подушек на своем кресле, потягивается и говорит:

– Мы найдем еду.

– А если нет?

Мы с ним смотрим друг на друга, и затем он произносит:

– Люди могут прожить три недели без еды, три дня без воды, три часа без крова, три минуты без надежды.

– Я голодная, – жалуется она.

– Голод и истощение – это две разные вещи, – возражает Дэниел. – Мы можем обойтись без еды или теми объедками, которые нам удастся найти в барах и холодильниках. Лимоны и пакетики с орехами помогут нам продержаться, если не удастся найти что-нибудь получше. Никто не умрет с голоду.

Смит выходит на палубу через стеклянные двери с подносом, наполненным миниатюрными пакетиками с солеными крендельками и упаковками с кетчупом и горчицей.

– Кто-нибудь из вас, господа и дамы, желает позавтракать?

– Мы собираемся сварить кофе, – отвечаю я.

– О, тогда я гонец с плохими вестями, друзья, – вздыхает он. – Я только что обнаружил, что, по крайней мере, на этом корабле, отсутствие электричества означает отсутствие водопровода. Ни один из кранов больше не работает. Туалеты – тоже. Так что нам лучше молиться, чтобы пошел дождь.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 | Следующая
  • 3 Оценок: 3

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации