Текст книги "Загадки замка Шаакен"

– Хорошо, – сказала Дина, – я попрошу сына, и он меня завтра после работы отвезет в Светлогорск.

На следующий день, как она и обещала мужу, Василий повез мать в Светлогорск. Они нашли дом и квартиру, долго звонили в дверь, но никто им не открыл. Когда уже собрались уходить, открылась дверь соседней квартиры, и пожилой мужчина сообщил им, что хозяйку с инфарктом увезла машина скорой помощи, а мальчика он приютил у себя.

– Я даже не знаю, что мне с ним делать, – пожаловался сосед, – сам я инвалид и с трудом передвигаюсь по квартире.

– Я жена Вячеслава Дымова, – назвала себя Дина, – мы как раз и приехали, чтобы забрать мальчика.

Мужчина впустил их в свою квартиру. Дина увидела в углу одиноко сидящего малыша. Женщина бросилась к нему, взяла на руки.

– Хороший мой, – запричитала она, – сейчас ты поедешь с нами в Калининград, а когда бабушка поправится, мы и ее заберем к себе.

– А бабушка не умрет? – с серьезным видом спросил малыш.

– Нет, она уже поправляется, и ее скоро выпишут.

Вернувшись в Калининград, Дина сказала Анне Фоминичне:

– Мама, пусть Жорик побудет у тебя до конца дня, а вечером я его заберу.

– Пусть остается даже с ночевкой, – согласилась мать. – Места в нашем доме много. А когда Надежда родит ребенка, у нас будет надежная нянька. Я, доченька, вынянчила твоего сына, вынянчу и твоего племянника, лишь бы Бог дал силы.

Давно не знавший ласки и внимания, мальчик прижился в доме Елисеевых. Он почти не отходил от Василия, а тот его часто катал на своем «Мерседесе».

Прошло две недели с того момента, как Жорик приехал в Калининград. К тому времени мать Вячеслава выздоровела, и Дина забрала ее из больницы и поселила в доме ее сына.

– Здесь, мама, вы будете жить, – показала она старушке светлую, с дорогой мебелью комнату, а Жорик станет спать в моей комнате. Когда Слава вернется из рейса, мы купим детскую мебель и оборудуем для Жорика спальню. Сейчас у меня, к сожалению, нет денег на эти цели. Приходится выплачивать кредит, который я взяла на ремонт дома. Вы же, мама, располагайтесь и чувствуйте себя здесь хозяйкой.

Пожилая женщина плакала и постоянно хватала Дину за руку, пытаясь ее поцеловать.

– Ну, что вы, мама, это я вам должна целовать руки за то, что вы вырастили и воспитали такого сына. Я очень счастлива со Славой.

Шло время. Дина определила Жорика в детский сад, который находился недалеко от дома. Мать Вячеслава, благодаря уходу и вниманию со стороны невестки, пошла на поправку. Однажды в дом к Дымовым пришла Зойка Шилякова с двумя пьяными подружками.

– Ну, надо же, как присосалась приживалка к моему мужу, – нахально оглядывая комнаты, сказала она. – Я прожила со Славиком десять лет и имею полное право жить в этом доме. А ты, уголовница, возвращайся в свою колонию, наверно, зечки уже соскучились по тебе.

Дина долго молча слушала пьяный бред Зойки, потом схватила большой резиновый молоток, который забыли на кухне рабочие и, подняв его над головой, направилась к возмутительнице спокойствия.

– Слушай меня внимательно, овца пьяная, о каких правах ты здесь заявляешь. Увела из семьи пожилого человека – моего больного отца, постоянными пьянками отправила его на тот свет, заполучила его пенсию и дом его матери, но тебе этого мало, ты еще долю здесь хочешь получить. Вот тебе, – скрутила она большую дулю. – Вали отсюда по добру по здорову, не дай мне совершить еще одно преступление.

– Что ты разговариваешь с этой падалью, – закричала со своей комнаты мать Вячеслава, – дай ей хорошенько по зубам и ничего не бойся.

Подружки Зойки быстро сообразили, что сейчас может произойти и, схватив ее с двух сторон, потащили из дома во двор. Когда за ними захлопнулась калитка, Дина бросила в угол молоток и устало опустилась на диван.

– Не принимай близко к сердцу, – взяла ее за руку мать. – Зря Зойка харахорится, никому она больше не нужна. Впереди ее ждет страшная старость. Ведь она никогда и нигде не работала, детей нет, станет подыхать, воды некому будет подать.

– Нет, мама, это нахалка успела о себе позаботиться. Перед самой смерть отца, она зарегистрировала с ним брак и теперь получает его пенсию. Кроме того, к ней перешел дом матери, моей бабушки с большим участком земли.

– Ей это впрок не пойдет, – с уверенностью сказала мать. – Все пропьет со своими дружками и подружками.

– Да пошла она, тварь поганая, – махнула рукой Дина, – слишком много чести, чтобы из-за какой-то опустившейся женщины портить себе настроение. – Она подошла к зеркалу поправила прическу, подмигнула себе. – Вот что, мама, давай-ка собирайтесь сами и собирайте Жорика. Скоро приедет Василий и отвезет нас в зоопарк. Мальчик там еще ни разу не был. А на обратном пути зайдем в кафе «Солянка» и вы отведаете фирменного блюда.

Пока ожидали немного опаздывающего Василия, снова разговорились о бывшей жене Вячеслава.

– Ты, доченька, не порть нервы на Зойку, – сказала мать. – Она тебе не соперница. Мне, если честно сказать, даже немного стыдно становится из-за того, что мой сын жил с этой женщиной десять лет. – Она немного подумала, мотнула головой. – Да какой там десять, он все время в море находился, всего два раза в год в Калининграде появлялся. А она со своими любовниками все его деньги проматывала. У этой Зойки вся семья придурошная. Я помню, как ее отец Шиляков Кузьма Епифанович привез из Магадана к нам в Светлогорск жену, лицо которой было избито оспой и двоих таких же, как и он сам, пришибленных дочерей. Старшую звали Зинкой, а младшую Зойкой. Пожив некоторое время в Светлогорске, он перебрался в Калининград, пошел становиться на учет в райком партии, а ему там предложили должность заместителя директора в одно из автохозяйств. Поработав некоторое время, он выжил директора и занял его место. Все, кто знал Шилякова, говорили, что он мерзкий человек. Постоянно писал доносы на сотрудников. Ему даже прозвище дали: сиволапое исчадие ада. Но мнение коллектива его не интересовало. Даже воспитание собственных детей мало волновало. Вот девочки и пошли в разнос. Сначала стали пропускать уроки в школе, потом стали пьянствовать с женатыми мужчинами и по очереди делали аборты. Одним словом, Кузьма Шиляков получил то, что заслуживал: ненависть сослуживцев и пьяниц дочерей.

Дина молча слушала мать, понимая, что женщина хочет выговориться.

– Но не таков был Кузьма, чтобы останавливаться на достигнутом, – продолжала свой рассказ старушка. – Стал он метить на должность начальника объединения. Постоянно критиковал его на партийных и профсоюзных собраниях и добился таки своего. Когда начальник объединения свалился с инфарктом, Шиляка назначили исполняющим обязанности, а потом и директором автообъединения. Вот тут-то он, как говорится, поднялся во весь рост. Выговора раздавал налево и направо, многих толковых работников уволил. И, заметь, никто с ним не судился. Не хотели люди работать с этим безграмотным, неряшливым быдло, уровень образованности которого был не выше должности бригадира дворников. А его дочери и того хуже. Так что, Диночка, не рви сердце, плюнь и забудь.

Глава XLVII

В пятницу после работы Татьяна приготовила мужу шикарный ужин. Наблюдая, как Павел с аппетитом ест, сказала:

– Завтра на обед будет еще вкуснее блюдо. Я купила шампиньонов и хочу тебя удивить своими кулинарными способностями.

– Хорошая моя, мне очень жаль, что все выходные ты проводишь на кухне, – улыбнувшись одними глазами, ответил Павел. – Давай завтра сходим пообедать в кафе «Солянка». Там прекрасная обстановка и подают королевские блюда. Мои коллеги по университету там часто обедают, – сказал он для уверенности, но Татьяна все еще колебалась. – Беспокойная ты моя женщина, – обнял он ее за плечи, – мы вырастили и выучили своих детей, дали им путевки в жизнь, так почему же нам не отвлечься от кухонных дел и не включить в график своего выходного дня обед в общественном заведении.

– Просто мне приятно готовить для своего любимого человека.

– А я настаиваю, чтобы мы в выходные дни обедали в кафе или в ресторане.

– Хорошо, я согласна. Надеюсь, ты не станешь возражать, если я приглашу пообедать с нами Соболевых?

– Разумеется, я не против. Вместе будет даже веселее.

Татьяна направилась к телефону, подняла трубку и тут же опустила ее на рычаг. Вернувшись к мужу, с сомнением сказала:

– Думаю, они не захотят обедать вне дома. Ты же знаешь Лизу, она не хочет чтобы ее Михаил куда-нибудь отлучался, а хочет чтобы он общался только с ней. Она так любит своего мужа, что этого только слепой не заметит. – Она улыбнулась, присела к столу. – У них такая любовь, какой я за ними даже в молодости не замечала. Впрочем, чему тут удивляться, ведь она его двадцать лет ждала.

– Тебе завидно? – беря жену за руку, спросил Павел.

– Нет, ни сколечко не завидно. Даже приятно видеть, с какой любовью и нежностью относится к сестре Михаил.

Татьяна решительно поднялась и снова направилась к телефону, набрала номер. Лиза ответила сразу, будто стояла рядом с телефоном.

– Конечно, я согласна, – выслушав сестру, ответила Лиза. – На днях я купила себе отличный костюм и хочу щегольнуть в нем перед своим мужчиной.

Они договорились встретиться в кафе «Солянка» в двенадцать часов дня. Татьяна посмотрела в довольное лицо мужа, сказала:

– Ну, вот и договорились. Встречаемся завтра в твоем любимом кафе в полдень.

Павел ничего не ответил. Глядя на довольную жену, подумал: «Эти женщины привыкли всегда жить для других. Сейчас, живя со мною, у нее такая заниженная самооценка, что даже не подозревает, что я ее люблю так, как не любил ни кого в жизни».

На следующий день, не смотря на то, что был выходной, Татьяна поднялась раньше обычного. Она приготовила кофе и отнесла его в постель мужу.

– Пока ты будешь просыпаться и пить кофе, я схожу в ванную и приведу себя в порядок для похода в кафе, – сказала она кокетливо улыбаясь. – Ведь ты не хочешь сидеть рядом с замухрышкой.

– Если бы ты только знала, моя замухрышка, как я безумно счастлив с тобою, то ты бы никогда так о себе не говорила.

Татьяна ушла в ванную. Она взяла пинцет и выщипала себе кустистые брови, оставив черные дугообразные тонкие полоски волос. Такие тонкие брови у нее были только в молодости. Приняв душ и надев свое самое красиво платье, она вышла во двор. Муж уже с нетерпением поджидал ее в машине.

– Поступаю в твое полное распоряжение, – сказала она ему с улыбкой.

– Ты так красива, что, если бы я был поэт, написал бы о тебе стихи.

– Если ты будешь надо мною смеяться, – сказала она, густо покраснев, – я с тобой в кафе не поеду.

Павел покачал головой и не стал больше ничего говорить. «Фиг его знает, – подумал он, – когда эти женщины сердятся, а когда специально говорят, чтобы скрыть понравившийся им комплимент». Татьяна села в машину, пристегнула ремень безопасности.

– Не сердись, – толкнула она легонько локтем в бок мужа. – Когда ты со мной рядом, мне не хочется ни есть, ни пить, а только заниматься с тобой любовью.

– А разве той любви, которую я тебе отдаю в постели, мало? – со смехом спросил Павел.

Татьяна поняла, что сморозила что-то глупое и, пытаясь свести разговор к шутке, сказала:

– Этими словами я хотела подчеркнуть, что ты мужчина моей мечты, и мне с тобой всегда хорошо.

Когда они подъехали к кафе, то увидели припаркованную на стоянке машину Михаила. Татьяна взяла мужа под руку.

– Пусть все видят, какой у меня красивый мужчина и завидуют, – сказала она с гордостью.

– Тогда пусть и мужчины мне завидуют, глядя на такую шикарную женщину.

Внутри кафе за столиком разместилась чета Соболевых. Увидев Татьяну в нарядном платье и выщипанными бровями, Михаил сказал:

– Таких, Павел, женщин, как наши жены, больше нигде нет.

– Согласен, обе сестры неотразимые красавицы.

Елизавета ответила мужчинам на комплемент. Сверкнув черными, словно угли, глазами и лукаво улыбаясь, сказала:

– А мы потому такие цветущие, что рядом с нами достойные мужчины.

Тем временем подошел официант, и они вскоре ели вкусную фирменную солянку.

– Я сюда раньше часто заходил со своими коллегами по работе, – помешивая ложкой горячее блюдо, вспомнил Павел. – И, заметьте, всегда уходил сытым и довольным. Это кафе не похоже ни на какое другое заведение.

Мужчины первыми доели солянку, и вышли на улицу покурить. Женщины, воспользовавшись моментом, завели между собой разговор. Лиза сказала сестре, что брови ей следует всегда поддергивать.

– С такими тонкими дугообразными бровями ты неотразима. А из этого следует, что твой Павел, как только войдет в дом, то обязательно поведет тебя в спальню.

Не успела она закончить фразу, как перед их столиком остановилась уже не молодая женщина

– Здравствуйте, Лизонька, – протянула она руку.

– Присаживайтесь, – пригласила она свою коллегу по работе, известного и опытного хирурга. – Быть может, пообедаете с нами?

– Спасибо, я недавно пообедала, – отказалась женщина. – Я тоже часто хожу сюда.

– Одна, без мужа? Вы что, развелись?

– Мы живем в одной квартире, но уже давно стали чужими людьми, – сообщила она печальным голосом. – Я, Лизавета, сделала своего бабника импотентом. Да простит меня за это Всевышний.

– Кастрировала его, что ли? – Спросила Елизавета.

– Нет, что ты? Как бы я смогла кастрировать такого здоровенного жеребца? Я его, негодяя, наказала другим способом. Он меня довел до ручки. Ты же знаешь, он блудил с женщинами чуть ли не с первого дня нашей совместной жизни. Думала, нарожаю ему детей, остепенится. Не остепенился. Три взрослые дочери выросли, у них уже свои семьи, а он все никак не нагуляется. Пыталась смериться со своей судьбой, но он меня постоянно выводит из равновесия. А в последнее время словно с ума сошел. Каждую неделю возвращается от девок пьяным, оскорбляет и лезет драться. Вот и решила его спесь сбить. Как-то услышала, как он по телефону договаривается о встрече со своей очередной девкой, поняла, что предстоит ночь без милосердия. У него есть такая привычка, когда возвращается от девки, наливает себе водки и без закуски выпивает ее. Я вылила из графина водку, а вместо нее налила медицинского спирта. Когда муж вернулся, я заперлась в ванной комнате. Он налил себе стакан и одним махом выпил. Потом немного походил по квартире, разделся, зашел в туалет и свалился на пол. Я его затащила в ванную, сняла с него плавки, скрутила руки и ноги скотчем, заклеила рот. Потом посадила в ванну и включила холодную воду. Но он был таким пьяным, что даже не чувствовал холода. Тогда я принесла с улицы два ведра снега и высыпала в воду. Бегала на улицу пять или шесть раз, точно не помню. Была такой расстроенной, что даже не осознавала, что совершаю преступление. Вот в такой каше из воды и снега он пролежал до четырех часов утра. Когда муж пришел в себя, я спустила из ванны воду, ножом освободила от скоча ему руки и ноги. Потом налила в ванну горячей воды, сдернула с лица скотч. Он закричал, открыл глаза. Было заметно, что он ничего не понимает. Зубы у него стучали, по телу бегали мурашки. Я вышла в комнату и продолжала за ним наблюдать. А он вылез из горячей ванны, надел халат и стал ходить по квартире, как пришибленный. Под самое утро он пришел и лег рядом со мною. Я была уверена, что после такого купания ни один мужчина к девке уже не побежит. Прошло время, мой благоверный после шести часов с дому ни на шаг. Мне его, конечно, жалко, но, что сделано, то сделано. – Она посмотрела в лица притихших женщин. – Мне он, как мужчина, больше не интересен, зато перед детьми и соседями больше не стыдно. Смирный стал. Лежит рядом со мной в постели, смотрит телевизор и, как мужчина третьего сорта, заглядывает мне в глаза. А я делаю вид, что ничего не вижу и ничего не знаю. – Вздохнув, женщина поднялась из-за стола. – Пойду, меня уже внуки заждались на улице. Пока я обедала, они в зоопарк ходили.

Когда коллега ушла, долго молчавшая Лиза сказала:

– Я ее не осуждаю. Мне таких мужчин не жалко.

В это время к столу подошли мужчины. Михаил услышал последние слова, сказанные Лизой и, присаживаясь, спросил:

– Каких именно мужчин тебе не жалко?

– Гулящих мужчин мне не жалко, таких, которых бросают женщины.

– Но нам это, как я понимаю, не грозит?

Женщины молча поднялись и вышли на улицу, следом за ними шли их благоверные. Павел, посмотрев на часы, предложил покататься на машинах по области.

– Поедем в Гурьевск, – уточнил он маршрут. – Тебя, Танюша, хозяйка туристической фирмы уже несколько раз приглашала в гости, а ты все откладываешь свою поездку.

Женщина молча достала мобильный телефон и позвонила Тамаре Ивановне.

– Тамарочка, я знаю, что незваный гость хуже татарина, и все же, мы в полном составе едим к тебе в гости.

– Вот и хорошо, – обрадовалась Тамара Ивановна, – приезжайте, я покажу вам много нового, которое появилось в нашем городе.

Вскоре машины с калининградскими гостями стояли во дворе дома Тамары Ивановны. С блестящими глазами она стала рассказывать последние новости.

– После того, как на должность главы Гурьевского городского поселения был назначен Папшев Андрей в городе произошли резкие изменения. Первым значимым мероприятием, которое он сделал, это с апреля 2009 года создана газета «Гурьевский вестник», в которой публикуются все официальные материалы. С приходом этого человека, город стал жить более интересной жизнью, в которой много места отводится праздникам. Впервые в Гурьевске проводился детский праздник. Он так и назывался «День рождения круглый год». Мы с мужем и детьми воочию наблюдали, как свои представления показывали творческие самодеятельные коллективы муниципальных образований всей области. Моим детям понравился конкурс «Мисс Гурьевск». – И посмотрев на своих гостей, хозяйка дома добавила. – Глава администрации Гурьевска обещал, что теперь будет проводиться и День города. А еще заметной переменой для населения города и района стало то, что главой Гурьевска, господином Папшевым Анреем, уделяется большое внимание туристическому бизнесу. Я лично побывала у него в кабинете дважды, и все мои наболевшие вопросы были решены им положительно и без нервотрепки. Мне, как руководителю туристической фирмы, очень нравятся его подходы к историческим памятникам. Он со мною поделился своими мыслями о том, что на территории Гурьевского района до наших дней сохранилось всего пять орденских замков, которые являются памятниками истории и культуры, они имеют общеевропейское значение и представляют интерес, как для России, так и для Европы. Я хочу остановиться только на одном из них. Это наш замок Нойхаузен, который находится непосредственно в городе Гурьевске. Рядом с этим замком расположена кирха, которая, согласно историческим данным, была построена еще в XIV веке. Это великолепное строение сохранилось и по сей день. Стены кирхи сложены из булыжного камня, углы здания, оконные и дверные проемы кирхи выложены кирпичом в стиле современной готики. Наш замок Нойхаузен зарегистрирован как исторический памятник республиканского значения, охраняемый государством. Мы, конечно, уделяем большое внимание этому уникальному творению человеческих рук, и на его восстановление будут выделяться средства, выделенные из федерального бюджета. Своих денег местной власти не хватает. Вот обо всем этом мне рассказал глава администрации.

Тамара Ивановна перевела дыхание. Ее глаза продолжали светиться неподдельной радостью.

– Я сказала Андрею Вячеславовичу, – продолжила она свой рассказ, – что с его приходом во власть, чиновники перестали выкручивать руки бизнесменам, перестали строить всяческие препоны. Результатом этого стало то, что наши исторические места посетило вдвое больше туристов, значит, у нас в бюджете вдвое увеличились денежные поступления. Наш замок желают посмотреть все без исключения гости. Особенно это место любят посещать туристы из Германии. Глава пообещал, что и впредь будет стараться создавать комфортные условия для жителей города. А особое внимание станет уделяться детям. Даже уже есть такая концепция «Гурьевск – город детства».

Гости молча слушали хозяйку и думали о том, что сколько нужно мало человеку, чтобы быть счастливым. Вот Тамара побывала на приеме у нового главы администрации Гурьевска и беспрепятственно решила свой наболевший вопрос, который не могла разрешить в течение шести лет.

– Если у руля власти или предприятия стоит грамотный и достойный руководитель, – сказала Татьяна, – то и людям, окружающих их, и государству от таких людей только польза. Вам повезло, что городом рулит такой мудрый и грамотный человек. Насколько мне приходилось слышать, этот парень выходец из органов КГБ, а там плохих людей не держат. Они и там с достоинством несли службу, и на гражданке добросовестно выполняют возложенные на них обязанности. – Она посмотрела на сестру, взяла ее за руку и спросила. – Ты не будешь возражать, если Тамара Ивановна проведет для нас экскурсию у замка Нойхаузен? Если, конечно, у нашей хозяйки есть для этого время.

– Конечно, время у меня есть. Для туристов из-за границы я провожу экскурсии за валюту, а для вас проведу бесплатно.

Времени для экскурсии было достаточно и, осмотрев те места, которые они запланировали, довольные увиденным гости из Калининграда поехали домой. По пути, Павел, сидевший на заднем сидении рядом с женой, стал громко рассказывать о многих исторических памятниках, которые остались в Калининградской области после войны.

– Не хочу критиковать деяния советской власти, пусть этим занимаются историки. Скажу только об одном историческом памятнике, который был оставлен нам немцами, но разрушенном нашими руками. Руками народа победителя. Это замок Кенигсберг. Замок, который строился в течение семи столетий. Это величайшее архитектурное произведение возводилось в тяжелейших условиях тысячами человеческих рук. Замок строился на века. Нам он достался почти целым. Если верить историческим справкам, то англичане разбили зажигательными бомбами только крышу и часть окон замка. После бомбежки замок выжил. Закончилась война, наступило мирное время, мы, по идее, стали хозяевами Калининградской области. Так зачем же было уничтожать то, что нам досталось в память о трудолюбивом народе, который создал эти великолепные творения человека. Но, тем не менее, что не разрушила война, разрушили партийные молодчики. И свою разрушительную деятельность начал сразу после войны секретарь ВКПб Иванов, а завершил это чудовищное зло Коновалов. Лично я этого не видел, так как жил тогда в Москве. Но мои родители рассказывали, что во дворе Королевского замка стояла специальная дробилка, которая дробила кирпичи от замка на щебень, который машина увозили в Белоруссию и Прибалтийские республики. Мой отец говорил, что этими людьми руководила сатанинская разрушительная сила, они метр за метром взрывали то, что люди строили в течение семи веков. – И обращаясь к Михаилу, добавил. – Мы сейчас будем проезжать то место, где когда-то партийные бонзы учинили разгром. Они разрушили прекрасное, уникальное архитектурное строение и построили на том месте дворец для бабки Яги и Кощея бессмертного. Или еще проще, избушку на курьих ножках, вложив в это строительство баснословную сумму государственных денежных средств. Я не ошибусь, если скажу, что деяния, творимые в области этими людьми, наши потомки назовут вандализмом.

Возвратившись домой наши туристы продолжили дискуссию на те вещи, которые в области делались партийными боссами. Многие согласились с Павлом, что до распада Советского Союза партийным руководством для области делалось очень много, особенно, подчеркивал Павел, сделал для области Юрий Семенов. При нем много внимания было уделено и развитию целлюлозно-бумажной промышленности, и развитию транспорта.

– Особенно много сил и средств Семенов потратил на развитие сельского хозяйства, – сделал упор на этой отрасли Павел. – Тогда у него сельским хозяйством рулил его заместитель Демачев Леонид Васильевич. Этот умнейший и работоспособный человек много хорошего сделал для крестьян. О нем всегда будут вспоминать добрым словом.

– Ты прав, – поддержал разговор Михаил. – Во времена Советского Союза Калининградская область почти полностью обеспечивала себя картошкой и овощами. И все это стоило копейки, ни то, что в наше время. Хлеб, мясо и картошка забирают из домашнего бюджета почти половину дохода.

– В самую точку попал, – поддакнула мужу Елизавета. – Тогда нам завозили картошку, мясо и молочные продукты из Белоруссии и Литвы, поэтому предложение опережало спрос.

– Во времена Советского Союза было много хорошего, чего не хватает нашему обществу в настоящее время, – высказал свою точку зрения Михаил. – Например, дисциплины и ответственности чиновникам, врачам и учителям. Этот набор недостатков можно продолжить. А самое важное заключается в том, что все это идет с головы, а низы их только развивают с невероятной скоростью. – Он достал из портфеля газету «Комсомольская правда» и протянул жене.

Елизавета взяла газету, пробежала ее глазами и, громко смеясь, передала ее Татьяне.

– Читай, дорогая сестрица. Твой любимый батяня снова хочет провести у нас революционные преобразования. Предлагает переименовать регион в Федеральную прибалтийскую область, а если это не получится, тогда у нашего стратега имеется другой вариант: предлагается самим жителям выкупить у правительства область.

Сидевшие за столом гости с недоверием переглянулись.

– Я часто захожу на сайт Леонида Петровича, – с грустью сказал Михаил, – и мне становится даже страшно от одной мысли о том, что этот человек когда-то руководил нашей областью. Интересно, как он представляет себе сделку по покупке региона, и что они будут потом делать с этой общественной недвижимостью?

– Надо полагать, в данном положении все дольщики общественной недвижимости будут платить за землю в им созданное казначейство, а сам батяня будет главным мытарем, – сказал в смешном тоне Павел, но за столом почему-то никто не засмеялся.

– Да ну его, этого старого чудака, – махнула рукой Елизавета. – Как говорят в народе: «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало».

– Это, дорогая сестричка, вовсе не смешно, – отхлебнув глоток чая, сказала Татьяна. – Ведь он настолько уверен в своих рассуждениях, что, читая его высказывания, многие могут и в правду подумать, что золотой период, который был при губернаторе Горбенко, закончился, и теперь область ждут черные времена. На своем сайте он размещает все свои заслуги, стуча себя в грудь и раздирая тельняшку, перечисляет свои заслуги, показывает выписки из отдельных бухгалтерских документов, которые ему подбрасывают его прежние нукеры. Если посмотреть правде в глаза, то можно сказать однозначно, нашему региону повезло, что население наконец-то опомнилось и не избрало батяню на второй срок. Иначе всем нам был бы конец. – Она обвела взглядом сидевших за столом гостей. Никто не отреагировал на ее высказывание. – Я могу привести кое-какие данные из финансовых материалов нашей области. Мне по долгу службы довелось проводить анализ финансово-хозяйственной деятельности за период работы губернатором Маточкина, Горбенко и Егорова. Так вот, согласна годовых областных консалидированных бюджетов Маточкин передал Горбенко область в хорошем финансовом состоянии. Единственным недостатком в показателях была задолженность Министерству финансам России по полученной бюджетной ссуде, нашумевшему в то время так называемому налоговому кредиту в размере двести миллионов рублей. Как положительный показатель Маточкин оставил Леониду Горбенко огромную сумму дебиторской задолженности по реализованной на экспорт сырой нефти. Тогдашний заместитель губернатора Георгий Федорович Топазлы взыскал долги и сосредоточил их в одном из коммерческих банков. Естественно банки были определены самим губернатором Кроме того, Топазлы принял меры к немедленному взыскиванию с предприятий задолженности по налоговому кредиту. Деньги стали возвращаться на счета комитета и Топазлы, как ответственный чиновник чувствуя ответственность перед населением региона и перед Минфином, стал возвращать ссуду, полученную в виде налогового кредита. Это не понравилось банкирам, на счетах которых были аккумулированы огромные суммы, полученные за отгруженную на экспорт нефть и поступающего возврата налогового кредита. Недовольные банкиры стали нашептывать батяне жалобы на Топазлы, и тот поставил своего заместителя в такие трудные условия, что Георгий Федорович вынужден был уволиться из администрации области. Это была роковая ошибка хозяйственника. Он даже сам того не подозревая создал условия для увольнения сильного в экономике, грамотного, волевого человека.

После Топазлы губернатор стал назначать на это место то одного, то другого человека, но для них интересы области были чужими. Эти молодчки умудрились налоговый кредит, который поступал от предприятий, выдавать другим предприятиям, при этом, не взыскивая с них проценты по налоговому кредиту. В результате полученный долг от Маточкина по этой бюджетной ссуде с двухсот миллионов вырос более чем в два раза и составил к концу нахождения Горбенко на должности губернатора четыреста сорок миллионов сто семьдесят две тысячи рублей. На тело налогового кредита Минфином были начислены проценты и пеня за несвоевременную уплату. Не рассчитавшись с кредитной ссудой, батяня закрутил область с кредитом Дрезден-банка. И когда в 2000 году Горбенко сдал область губернатору Егорову, регион, по сути, был банкротом.

Гости молча слушали хозяйку дома. По их лицам было заметно, что они не очень-то верят в услышанное.

– Я это не выдумываю, это подтверждают отчеты по области за 1996 год, когда Маточкин передал область самому «лучшему» в нашем регионе хозяйственнику, и отчет за 2000 год, когда батяня передал дела Егорову. Мне особенно часто вспоминаются разговоры в процессе проведения комплексных ревизий отдельных комитетов и управлений администрации области с первым заместителем губернатора Пироговым Владимиром Виливичем. Он в тот период как никто другой из команды Егорова понимал, какую опустошенную область получил в наследство новый губернатор от батяни. Именно Пирогов тогда вытащил область из долговой ямы. Он принял меры по немедленному возвращению бюджетной ссуды от тех предприятий, которые ее получили. Я хорошо помню, как он по несколько дней сидел в Москве в Минфине решая вопросы реструктуризации долга. И по идее благодаре этому способному и как я его всегда называла (большая умница) человеку область выкарбкалась из тяжелейшего финансового состояния И если честно сказать мне было очень больно слышать то, что губернатор Егоров позволил уйти из областной администрации такому умнице. Как Владимир Виливич. Часто разговаривая с ним по тем или иным финансовым вопросам, я отмечала себе в уме, что такой дар, такое умение быстро разбираться в сложных и запутанных ситуациях, этому человеку послан Всевышним. А уважаемому Леониду Петровичу мне хочется порекомендовать, прежде чем размещать какие-то финансовые отчеты на своем сайте, пусть заглянет в финансовые отчеты, дающие ясное представление о его способностях управлять областью.