Текст книги "Путь генерала"

– Это… – Саша хотел сказать, что это совсем не факт, но вовремя спохватился. Демократией здесь и не пахло, и от подданных ожидали только одного – ликования и повиновения королевской власти. Надо следить за тем, что говоришь, так можно и головы лишиться за сомнения в патриотическом настрое населения. И потому он, запнувшись, продолжил совсем не так, как собирался: – Это хорошо.

– А ты сомневался? – Генерал подозрительно прищурился.

– Нет, просто удивлен.

– Ты об эвакуации населения? Куда эвакуировать-то? С запада – убери, с юга – убери. Что от королевства останется? Половина? Керберийцы народ в плен не берут. Пограбят, это да, но с насиженных мест не сгоняют. Вот и живут люди там, где родились. Ждут, когда наша славная конница восстановит границы государства. И мы их восстановим, не будь я Фонтен! У тебя все, капитан?

Вот так так! Не все ли равно населению деревень, под чьим управлением находиться? Впрочем, что он знает о порядках, которые установил неприятель? Они могут быть такими, что оказавшимся в тылу жителям королевства не позавидуешь.

– Все. Завтра я сам осмотрюсь на местности. Хотелось бы знать, в каких условиях нам предстоит действовать, – сказал Арт.

– Добро. Я предупрежу кавалерию во избежание недоразумений, – согласился генерал.

Арт вернулся в расположение легиона и первым делом осведомился у Олда, как идут дела с обучением новобранцев.

– Сегодня пять раз строили фалангу на разных позициях. Пока медленно. Ползают, как сонные мухи, – отозвался командир первой тысячи.

– Не слишком налегайте на это. Как только люди научатся строиться и держать линию, перейдем к работе с глефами и действиям в составе сотен. Через две недели проведем первые маневры.

– Две недели? – Олд с сомнением покачал головой. – Мало. Новобранцы все перепутают.

– Вот и посмотрим на наши слабые места. Сотникам надо учиться действовать в поле. Прежде всего – ориентироваться на местности и читать карту.

– Карту?! – удивился командир первой тысячи Олд. – Где же мы карт-то столько возьмем? Да и все ли смогут?

– Ничего, невелика премудрость. Пусть учатся. А насчет карт – это к Лодику. Он найдет. В крайнем случае, найдет того, кто перерисует примерные планы местности.

– Лодик точно найдет, – согласился Олд. – Повезло нам с каптенармусом. Сколько лет служу, такого запасливого не встречал.

– Завтра меня не будет. С полусотней конных ветеранов отправлюсь взглянуть на крепость Ладар, – сообщил Арт.

– Не мало ли будет полусотни? – засомневался Олд. – Вам могут встретиться отряды неприятеля.

– Ты же знаешь, Олд, верховых коней у нас немного, мы не кавалерия. Максимум, что я смогу собрать, – это семь-восемь десятков всадников. Это не существенно изменит положение. Завтра керберийцам будет не до патрулирования окрестностей. Кавалеристы Фонтена начинают пробовать крепость противника на прочность. Вот заодно и посмотрим на это со стороны.

– Может, отправить к Ладару пехотное прикрытие?

Арт подумал минуту.

– Нет, не надо. Сотней или двумя здесь не обойдешься, а снимать всех ветеранов с подготовки никак нельзя. У кого будут учиться новобранцы? Будем рассчитывать на подвижность. Если что, постараемся от столкновения уклониться.

Полусотня, с которой Арт отправился на рекогносцировку, была сборной: два десятка лучников, два десятка охотников-лироков и десяток пехотинцев с глефами под командой Бонкра. Да, Бонкр стал десятником и воспринял повышение неоднозначно. С одной стороны, ему льстило повышение по службе, а с другой – он несколько смущался своего руководящего положения. В бою великан стоил троих, а вот командовать не привык. Ничего, пооботрется, пообомнется. Подчиненные его уважали, в этом не было никакого сомнения.

До крепости Ладар было полдня пути верхом. Не так уж мало, но по сравнению с недавно пройденным маршем – рукой подать. После полудня разведывательный отряд Арта приблизился к позициям керберийцев. Кавалеристы Фонтена гарцевали в трех полетах стрелы от прикрепостного лагеря противника. Порой сотня или две конников с гиканьем и криками начинали двигаться рысью в сторону крепости, но, не пройдя и полпути, поворачивали обратно. Пока это была еще не атака. Даже не та пробная атака, которую должна была провести кавалерия. Королевские войска просто изматывали противника, заставляя постоянно быть в напряжении. Крепость, огороженная рвом, возвышалась над прилегающей местностью – пара метров земляного вала и стены метров семь высотой. Укрепление выглядело крепким орешком, последствия штурма крепости были давно ликвидированы. На стене в боевой готовности расположились керберийские лучники, но кавалеристы не спешили приближаться к крепости на расстояние выстрела. Несколько площадок для стрельбы возвышались и над частоколом временного лагеря, но лучников там было гораздо меньше.

– Что будем делать, командир? – поинтересовался Бонкр.

– Объедем крепость по широкой дуге. Посмотрим, есть ли к ней скрытые подходы.

Арт тронул коня. Кавалеристы Фонтена приветливо помахали легионерам рукой, но подъезжать не стали. Через час поиски дали первые результаты – удалось обнаружить небольшую лощину примерно в трех километрах от крепости.

– Мелковато, – с сожалением сказал Арт. – И от Ладара далеко.

– Дальше идет глубже, – заметил Бонкр.

– Утан, – обратился Арт к одному из лироков, – возьми троих охотников. Поедете с Бонкром по этой лощине, посмотрите, куда она ведет и бывают ли там наблюдатели.

– Моя сделать, – отозвался лирок.

– Я и сам мог бы посмотреть, – проворчал Бонкр.

– Сам тоже посмотришь. У охотников глаз наметан, искать следы лирокам будет проще.

Бонкр со следопытами пустились в путь по лощине, в то время как основной отряд продолжил объезд крепости.

Разведчики догнали своих через час.

– Лощина невелика, – отрапортовал Бонкр, – и тысяче пехотной не укрыться. Конница будет не видна только в середине. Кавалерии там можно спрятать сотни полторы, не больше. К тому же подходы к лощине с другой стороны хорошо просматриваются.

– Что с наблюдением?

– Сейчас там никого нет, но лироки нашли следы, которые кто-то явно старался замаскировать. Керберийцы приглядывают за лощиной.

Арт кивнул. Сложно было ожидать другого, ведь там – единственный скрытый подход, самый ближайший к крепости пункт, где может незаметно сосредоточиться враг. Пусть место это не так близко к укреплению и много войск там не поместится, оставлять без внимания его керберийцы не должны. Есть еще роща, за которой укрылась засада Фонтена, ожидая возможности ударить во фланг, если враги увлекутся преследованием тех, кто сейчас расположился под стенами крепости. Но до рощи не менее семи километров.

Тем временем коннице Фонтена надоели игры, и они приступили к тому, ради чего здесь и появились, – к пробной атаке на прикрепостной лагерь. Кавалеристы приготовили короткие копья для метания, пики пока были не у дел. Атака была недолгой. Из лагеря открыли стрельбу лучники. На помостах за частоколом пехотинцы готовились к отражению штурма, но штурма не последовало. Конница промчалась по касательной. Метнув копья, кавалеристы поспешили удалиться на безопасное расстояние. Увы, не все: стрельба лучников не прошла безрезультатно. Потери королевских войск были невелики, но все же без них не обошлось. К счастью, большинство керберийских лучников были сосредоточены в крепости – ее высокие стены позволяли вести стрельбу на большее расстояние. Это-то и подвело неприятеля, потому что кавалерия атаковала прикрепостной лагерь со стороны, противоположной от крепости. Тем не менее потери есть потери. Обе стороны были настроены решительно. Ворота крепости открылись, и тяжелая пехота с большими щитами двинулась колонной через переходной мост.

– Надо же, атакуют! – удивился Бонкр.

– Вряд ли, – разочаровал его Арт. – Атаковать пехотой кавалерию у них не получится.

– Так зачем же они вышли?

– Думаю, керберийцы решили перебросить пополнение в лагерь. Прежде всего – лучников. Если бы они собирались атаковать, мы увидели бы разворачивающуюся кавалерию.

Ворота лагеря открылись, и из него потянулась такая же тяжелая пехота, как и из крепости. Солдаты разворачивали строй в сотне метров от частокола, охватывая его полукольцом.

– Наши будут атаковать? – спросил Бонкр.

– Не знаю, как поступит командир кавалеристов. Если и атаковать, так только сейчас, пока лучники не вышли на позиции.

Конница начала разворачиваться для новой атаки, но из крепости уже потекли лучники, строясь за спинами керберийских пехотинцев.

– Да, этот противник будет посерьезнее мапри! – сказал Арт.

– Посерьезнее? Один дикарь стоит трех противников-южан.

– Один – да. Но если керберийцев будет сотня, то они будут с сотней мапри на равных. Их сила в организованности. Вот так должен действовать наш легион. Построения отработаны, каждый знает свое место.

– Чтобы все выходило так слаженно, потребуется немало времени, – вздохнул Бонкр. – У нас большинство новобранцев. Извини, эр Арт, но за пару месяцев их так не натаскать.

– Знаю, Бонкр, знаю. Обыграть керберийцев будет нелегко. Что ж, будем искать их слабые места. Надеюсь, они привыкли к стандартным действиям противника и заготовили только стандартные ответы.

Капитан Арантье, который командовал первой тысячей кавалеристов Фонтена и был за старшего в кавалерийском отряде, осаждавшем крепость, атаковать не стал. И абсолютно правильно сделал: позиция была слишком неудобной. Строй керберийцев открыт только для удара с фронта, за спинами пехотинцев замерли в готовности лучники, позади них – стена, простора для кавалерии не будет. Ударив, придется останавливаться и разворачиваться. Кавалерия, конечно, разбила бы это построение неприятеля, но цена за это была бы слишком велика. Поняв, что атаки не будет, вражеские лучники начали втягиваться в прикрепостной лагерь.

– Что я говорил! Так и есть, они решили усилить временный лагерь лучниками, – заметил Арт.

Вслед за лучниками ушли за укрепления и пехотинцы.

За час до заката, когда всем стало ясно, что выманить из крепости кавалерию противника не удастся, на дороге появился резерв Фонтена во главе с самим генералом.

Военачальник был недоволен, и часть этого недовольства обрушилась на Арта.

– Какого сэта я тебя послушал! – орал генерал, вызвавший Сашу в свою палатку. Его мощный бас, казалось, еще больше окреп. – Кавалеристы потеряли почти десять бойцов, а керберийцы так и не решились на атаку. Все потери даром!

И этот человек утверждал, что войны без потерь не бывает! Легко говорить, когда это не касается твоих людей.

– Почему же даром? – возражал Арт. – Копья, которые метали кавалеристы, достигали цели. Я сам видел, как пехотинцы падали с площадок, установленных за частоколом.

– Я не собираюсь менять свою кавалерию на каких-то два-три десятка керберийских пехотинцев! Почему их кавалерия не вышла из-за стен?

– Я не могу знать, о чем думает их командир. – Арт пожал плечами. – Могу лишь предполагать: у керберийцев недостаточно всадников, чтобы атаковать двухтысячный отряд.

– Так-так. – Заинтересованный Фонтен сбавил тон. – Думаешь, кавалерии у них мало?

– По всей видимости, немного. А вот лучников достаточно. Я сам видел, как они перебросили из крепости в прикрепостной лагерь около полутысячи воинов.

– Сэт побери! – взревел генерал. – Атаковать этот частокол? Так мы потеряем половину состава!

– Да, от прямой атаки лучше воздержаться, – согласился Арт.

– И что же ты предлагаешь? По твоей милости мы появились здесь раньше времени и ввязались в эту авантюру.

Арт не стал говорить о том, что это было лишь одно из предложений, одобренное генералом.

– Пехота готова для штурма? – продолжал бушевать Фонтен.

– Нет, не готова, – ответил Арт. – Надо не меньше месяца на организацию штурма крепости: приготовить штурмовые лестницы, осадные башни и научить пехотинцев быстро всем этим пользоваться.

– И что, ты предлагаешь целый месяц кавалерии торчать под стенами? Или уйти под смех и улюлюканье керберийцев?

Что здесь было предложить?

– Мы пощиплем неприятеля. Прошу дать мне два дня на подготовку. Крепость мы штурмовать не можем, но прикрепостной лагерь вполне годится для того, чтобы попробовать его на прочность.

– Два дня? – Генерал смягчился. – Что ж, два дня у тебя есть. Надеюсь, ты оправдаешь доверие. Я представлял тебя его величеству как героя. Посмотрим, прав ли я был в своих предположениях. Ладно, садись, сейчас подадут ужин.

Генерал смягчился и был не против поговорить о пустяках за приемом вечерней пищи. Ужин, как и обед, не располагает к серьезным разговорам. А вот непринужденная беседа проходит в это время легко.

– Я только отдам распоряжения, – отозвался Арт, – и с удовольствием присоединюсь.

Глава 19
О цене победы

– Бонкр, срочно отправь гонца в легион. Олду завтра с утра надлежит отослать к крепости Ладар всех опытных лучников. Тех, кто недавно начал стрелять, оставить для обучения новичков.

План начал сформировываться у Арта в тот самый момент, когда генерал возмущался бессмысленностью их нахождения под стенами вражеской крепости. В чем-то Фонтен был прав. Если с военной точки зрения никакой трагедии в такой заминке не было, то с точки зрения морального духа войск такое бессмысленное ожидание было губительным. Не будет настроя на победу, может не быть и самой победы или достанется она более дорогой ценой. Насмешки врага, которые неизбежно посыплются из-за стен крепости через неделю осады, лишь укрепят дух керберийцев и поколеблют уверенность в победе королевской кавалерии. И сейчас как никогда был очень нужен показательный успех, пусть и небольшой. Тогда и дальнейшее ожидание генерального штурма будет не таким томительным.

– Опытных лучников у нас наберется не больше сотни, – отозвался Бонкр.

– Достаточно. Тем, кто не может попасть с пятидесяти шагов в шлем, здесь пока делать нечего. Зеленым новичкам, только вчера взявшимся за лук, – тем более.

По устоявшейся привычке значительную часть новобранцев Арт определил в стрелки. Вот только мастерство их… Впрочем, о каком мастерстве может идти речь? Скажем так – их навыки были далеки от совершенства. Трудно требовать иного от тех, кто недавно взял лук в руки. Несколько лучше дела обстояли у тех, кто начал учиться стрелять еще на севере до генерального сражения с мапри. Вот они-то и должны были остаться в качестве учителей для зеленых новичков.

– Понял, – отозвался Бонкр.

– Подожди, это еще не все. Передашь это письмо Лодику.

Арт написал несколько слов на куске пергамента и, сложив его, отдал десятнику.

– Все будет сделано, эр командир.

Бонкр побежал исполнять поручение, а Арт вернулся в палатку генерала.

Ужин прошел в спокойной обстановке. Фонтен хотя и бывал порой грозен, но умел поддержать непринужденный разговор. Кроме того, он принадлежал к числу первых вельмож королевства и при желании мог о многом рассказать. На удивление, генерал был расположен к беседе, и командир легионеров узнал много интересного о жизни в столице.

Генерал немного коснулся двора, отдавая должное его величеству (Фонтен был ярым приверженцем короны и никогда этого не скрывал) и раздавая меткие характеристики некоторым из придворных, порой – едкие, иногда – положительные. Еще генерал вскользь упомянул о военных поставках, отметив скаредность купцов, стремящихся нажиться на нуждах армии. Арт сильно сомневался в том, что такого строгого и решительного человека, как Фонтен, поставщики могут разорить, но откровенно посочувствовал генералу. В общем, вечер выдался содержательным. И хотя рассказ Фонтена не имел непосредственного отношения к предстоящим военным действиям, бесполезным его назвать никак было нельзя.

Следующий день Арт посвятил рекогносцировке: съездил к холмам, осмотрелся. Дорога в этом месте извивалась, петляя вокруг возвышенностей. Очень сложная местность для ведения боя и удобное место для засады. Основные события развернулись после заката – прибыли лучники и повозки с материалом, который Арт поручил Лодику доставить к крепости Ладар. Конечно, обоз мог прийти и засветло, но Арт решил не раскрывать раньше времени противнику всех карт – за рощей у дороги прибывших ждали разведчики, которые попросили небольшой отряд дождаться темноты, а в сумерках сопроводили обоз на место по хорошо знакомой дороге.

Повозки разгрузились в найденной легионерами лощине, там же разместились лучники.

– Какие будут распоряжения, эр капитан? – обратился к Арту сотник Свилт.

– Марш был длинный. Как люди?

– Устали, конечно, но если для нас есть задача, мы ее выполним. Я готов приступить к делу прямо сейчас.

– Сейчас не надо. Отдыхайте. Можете развести костры, на фоне костров кавалерии ваши никто не заметит, но чтобы утром никакой демаскировки, пусть ваше появление будет для керберийцев сюрпризом. Перед рассветом я заеду и поставлю задачу на день.

На том они и расстались, чтобы встретиться утром. Подготовительные работы лучникам предстояли немалые. Вся сотня с рассветом, засучив рукава, принялась за дело. Саша же в сопровождении сотника направился на место будущих событий.

– Смотри внимательно, Свилт. Действовать вам предстоит в темноте.

– Ну керберийцы постараются нам помочь. – Сотник улыбнулся. – Прошлой ночью они осветили свои стены очень хорошо! Зачем они это делают?

– Они исходят из той информации, которую имеют. Лучников они не видели, а кавалерии вокруг крепости полно. Вот они и освещают подходы к стенам – опасаются ночной атаки.

– Кто же атакует ночью? Да еще с помощью кавалерии! – удивился Свилт.

– Думаешь, они считают, что атаки не будет? В таком случае они опасаются лазутчиков. Такой вариант тоже возможен.

– А если бы они ждали ночную атаку, то как смогли бы нам помешать?

– Не скажи, я бы нашел меры противодействия. Например, оградил бы факелы с трех сторон, чтобы они светили только от стен наружу.

– Я рад, эр командир, что ты с этой стороны крепостной стены, – ответил сотник с улыбкой.

– Не будем задерживаться. Объедем крепость и прикрепостной лагерь со всех сторон. Как думаешь, Свилт, лучники справятся с подготовкой?

– Там все ветераны, – уверенно ответил сотник. – К вечеру все будет готово, я уверен.

Если бы не шум кавалерии, курсирующей сотнями вокруг крепости, противник был бы удивлен звуками плотницких работ, доносящихся со стороны лощины. Лучники сколачивали щиты, которые должны быть установлены под наклоном градусов в тридцать от вертикали на деревянных полозьях. После завершения плотницких работ щиты обложили дерном для дополнительной пожарной безопасности и в качестве маскировки. С внутренней стороны за щитами имелись ручки для их переноски.

Отсутствие рядом с крепостью возвышенностей подвигло генерала на необычное решение: Фонтен наблюдал за маневрами конницы с построенного для этой цели помоста двухметровой высоты, куда он, как и подобает кавалеристу, въехал на коне.

– А, капитан Арт, – обратился он к командиру легионеров, когда тот проезжал мимо, – два дня, которые ты испрашивал, истекают.

– Я помню, эр генерал. Действовать начнем сегодня ночью.

– Ночью? Виданное ли это дело!

– Невиданное, но тем лучше. Я попрошу, эр генерал, оставить на ночь в полной готовности к атаке три-четыре сотни кавалерии.

– Ночная кавалерийская атака? Что за чушь? Кони переломают себе ноги.

– Местность ровная. К тому же я не прошу атаковать противника галопом, достаточно будет легкой рыси. Возможно, помощь конницы вообще не понадобится. Но, если неприятель решится на ночную вылазку, неужели наша кавалерия останется в стороне?

Генерал нахмурился. Своих кавалеристов он считал лучшими воинами в мире.

– Хорошо. Четыре сотни всадников будут в постоянной готовности и ударят, если керберийцы выйдут из крепости.

– Замечательно. Несколько дней – и мы заставим неприятеля покинуть прикрепостной лагерь.

– Посмотрим. – Генерал с сомнением покачал головой.

День перешел в вечер, а тот самым естественным образом закончился ночной тьмой. Пришла пора осуществить задуманный Артом план. Часовые на стенах крепости и на наблюдательных площадках прикрепостного лагеря запалили факелы. Разумеется, эта мера предосторожности была предназначена для того, чтобы осветить подходы к стенам. Вместе с тем факелы освещали и часовых.

Прячась за приготовленными для этой цели щитами, лучники легиона двинулись на позиции. Пройти им предстояло метров триста – четыреста. До сих пор щиты везли на телегах, нести их предстояло лишь на последнем участке пути. Каждый щит несли четверо. Впрочем, за ним было достаточно места, чтобы укрыться всем. Нелегкая работа, но легионерам не пристало искать легких путей.

Через десять минут лучники вышли на место. Над ночными просторами раздался крик птицы, который послужил условным сигналом. Десятки стрел взвились в воздух и нашли свои цели – вражеских часовых. В крепости поднялась тревога, раздались крики командиров. То же самое творилось в лагере. Керберийцы приняли стрельбу лучников за атаку на крепость. Пехотинцы заполняли стены, сотня лучников легиона продолжала их обстреливать. Кто-то укрывался за щитами, часть стрел вообще летела мимо (все-таки освещение было неважным), но было и много удачных выстрелов, и защитники крепости выбывали из строя. Керберийцы мириться с этим не хотели: их лучники принялись засыпать поле стрелами. Лучникам легиона пришлось затаиться. Через десять минут, когда обстрел поля стих, стрелки легиона опять принялись за работу, сделали два-три залпа и укрылись за щитами, пережидая новый обстрел. Так продолжалось раз десять. Керберийцы загасили факелы, но это помогло лишь отчасти – ночь была ясной, позиция – пристрелянной, а силуэты пехотинцев – хорошо видимыми на фоне неба. Стрелы ударяли в стену, в доспехи часовых, в большие щиты, за которыми они укрывались. Немногие выстрелы были результативными, но ответные действия обороняющихся совсем не приносили результата.

Наконец керберийцам это надоело, и они решились на вылазку. Не слишком интенсивный огонь со стороны поля оставлял надежды на то, что стрелков немного. Распахнулись ворота прикрепостного лагеря, и тяжелая пехота, бряцая щитами, потекла наружу.

– Вождь, враг идет! – Один из охотников-лироков подскочил к Арту.

– Вижу. В бой не вступать. Это дело конницы.

Арт вскочил на коня и направился в сторону бодрствующих кавалеристов. Командир первой тысячи капитан Арантье сам остался сегодня на ночное дежурство. Когда подоспел Арт, кавалеристы уже строились для атаки.

– Капитан, в поле наши лучники, осторожнее, не перепутайте их с врагом.

– Далеко они от крепости?

– Шагов триста. И прошу тебя, поторопись. Если пехота до них доберется…

– Не успеет. Сотни, пики к бою! – Арантье вскочил в седло. Он сам решил возглавить атаку. – Вперед!

Удара кавалерии противник не ожидал. Лучники легиона уже приготовились биться врукопашную, что наверняка закончилось бы для них печально, когда на пехотный строй керберийцев с фланга обрушилась конница. Разгон у атакующих кавалеристов был не слишком велик. Несмотря на это, свалка образовалась грандиозная. Почти по Лермонтову: «…смешались в кучу кони, люди…» Разумеется, залпы тысячи орудий в протяжный вой не слились, не додумались здесь пока до огнестрельного оружия. И хорошо, что не додумались, свалка и без того получилась потрясающей. Кто-то из кавалеристов пострадал в этой сумятице, пострадали и кони, но все это не шло ни в какое сравнение с потерями вражеской пехоты.

Полутысячный отряд был разбит за считаные минуты. Немногие уцелевшие керберийцы отступили к лагерю и успели там укрыться. Будь у Фонтена в готовности больше сил, королевские войска могли бы ворваться за частокол на плечах у отступающего противника, но атаковать без поддержки пехоты ночью укрепления, пусть и временные… Кавалерия могла сама себя загнать в ловушку. Так что все завершилось лишь разгромом отряда, вышедшего за ворота. Это была победа. Небольшая, но значимая. Особенно после того поражения, которое здесь же потерпел гарнизон крепости, когда она еще оставалась частью королевства. Остатки бывшего гарнизона влились в отряд, которым командовал теперь капитан Церьен. Крепость же сменила хозяина. Но радость завоевателей была недолгой. Теперь захватчики сами оказались в осаде.

Ворота прикрепостного лагеря закрылись за немногими уцелевшими пехотинцами керберийского войска.

Арт подождал с полчаса, желая удостовериться, что факелы не зажгут снова.

– Пора. Бонкр, отправь людей к стрелкам. Пусть снимаются и уходят.

Минут через двадцать начали подтягиваться первые лучники – те, что были ближе. Щиты, которые уберегли их от вражеских стрел, они несли с собой. Еще через четверть часа подошел сотник Свилт.

– Как дела, сотник? Потерь нет? – поинтересовался Арт.

– Наши все целы. Только жаль…

– Договаривай.

– Мы так хорошо устроились на позициях, стены пристреляны, до рассвета еще далеко. – В словах Свилта чувствовалась искренняя досада.

– Откуда ты родом? – поинтересовался Арт. Слишком уж сильной была досада сотника.

– Почти из этих мест. Была семья, был дом. – Слова Свилта были полны горечи.

– И что дальше?

– Что дальше? Пришли керберийцы. Когда из амбара стали забирать последнее зерно, отец не выдержал, схватился за топор. Там же его и зарубили. Я бросился следом за отцом. Лет мне тогда было пятнадцать, и ростом не выдался. – Свилт упрямо сжал челюсти, видимо воспоминания были нелегкими. – В общем, очнулся я ночью от скрипа колес. Рядом мать плачет. Кобылка совсем старая была, керберийцы на нее не позарились. Только она и уцелела; как потом узнал, наш дом спалили. Ехали мы полями, дорог избегали. Я порывался отомстить подлым захватчикам, да только не до мести мне тогда было – ходить смог лишь через неделю. А к тому времени мы были уже далеко от родных мест. Пробовал в армию записаться, не взяли. Тогда подался в охотники. А в стрелки попал уже через несколько лет, когда подрос.

Свилт выговорился и замолчал. Похоже, он сам был удивлен такой длинной своей речью и сам от себя такого не ожидал. Зацепило его что-то. Всколыхнулись давние воспоминания, и полилась рекой давняя полузабытая обида. Или не забытая, а лишь спрятавшаяся до поры.

– Вот оно как.

– Дело давнее. – Свилт махнул рукой. – С той поры уже многое минуло. Лет прошло, почитай, полтора десятка, а вот в родных краях оказаться довелось в первый раз.

Видимо, не все раны лечит время. Ну да это личное дело сотника.

– Ты хотел спросить, почему вы так рано снялись с позиций. Объясню. В следующий раз, если керберийцы решатся на вылазку, из крепости выскочит кавалерия. Тогда вы просто не успеете отойти.

– Кавалерия? Это точно?

– Я, конечно, утверждать не возьмусь, но вероятность такого развития событий велика.

– Эр капитан, разреши спросить.

– Спрашивай, – разрешил Александр.

– Почему? – Свилт увидел непонимание и пояснил: – Почему ты стал мне это объяснять? Мог бы просто приказать, и я бы исполнил. Так раньше всегда и бывало.

Да, чего, казалось бы, проще – командир отдает приказ, подчиненный должен его выполнить.

– Был на свете один великий полководец. Так вот он говорил: «Каждый солдат должен знать свой маневр». А ты не солдат, ты сотник. Ты должен знать вдвое больше. Понимать, что зачем делается и почему именно так, а не иначе. Тогда и делу польза будет, и, случись такая необходимость, ты сможешь оценить ситуацию и принять правильное решение.

– Понял, эр командир. Разреши выполнять?

– Выполняй. Везите щиты в долину. Через час приступаем ко второй части марлезонского балета.

– К части чего? – удивился лучник.

– Не обращай внимания, это присказка такая. Как щиты уберете, выкатывайте на позицию «Большую Берту». Пехотинцы вам помогут.

«Большая Берта» вовсе не была гаубицей, как можно бы было решить из названия, она была стенобитным орудием. Арт вспомнил, как быстро с помощью огромного бревна мапри проломили такой же частокол, как тот, что ограждает прикрепостной лагерь керберийцев. Если противник применил удачный прием, не грех его перенять и при случае воспользоваться. Таран был несколько модернизирован – огромное бревно установили на оси от телег. Вот это-то устройство и должны были выкатить лучники на линию атаки. Отдав распоряжение, Арт поспешил к пехотинцам: десяток Бонкра и два десятка охотников должны были разгонять «Большую Берту» на последнем участке пути.

– Бонкр, надо вытолкать из лощины таран и докатить его до той линии, на которой лучники ставили щиты. В этом вам помогут стрелки, а дальше сами. И помните: в бой не ввязываться. Протараните ворота – и сразу назад.

С одной стороны, жаль было упускать такой момент и не воспользоваться им для атаки. С другой – «Большую Берту» надо испытать. Да и генерал требовал действий. Правильно ли это? Пока пехота не готова к штурму, взять крепость почти невозможно. Но для поднятия боевого духа войска это небольшое мероприятие будет полезно. Что ж, атака так атака.

– Бонкр, вы готовы?

– Готовы, командир.

– Лучники вас прикроют. Если что, кавалерия будет наготове, но к стенам она не полезет. Поэтому повторяю еще раз – сразу отходите. Достаточно будет испробовать на прочность вражеские укрепления и проверить, как действует наш таран.

– Все сделаем, – отрапортовал десятник.

Пехотинцы облепили стенобитное орудие со всех сторон, лучники заняли позицию и были готовы открыть стрельбу при первой необходимости. Арт отправился к кавалеристам, чтобы предупредить их о возможной вылазке врага.

Недавний бой наделал шума. Кавалеристы находились в приподнятом расположении духа. Разыскав Арантье, командир легионеров попросил его о содействии.

– Капитан, мы готовимся к небольшой вылазке. Прошу вас быть начеку. Может потребоваться прикрытие, если неприятель решится на атаку.

– Мы будем наготове, капитан, – отозвался кавалерист.

Пехотинцы начали разгонять таран. Местность перед воротами была утоптана множеством прошедших здесь людей. Некогда поросшее травой поле превратилось в плотную грунтовую дорогу. Несмотря на то что оси были тщательно смазаны, а таранное бревно прочно закреплено, без шума не обошлось. Сначала «Большая Берта» катилась тихо, но по мере увеличения скорости стала заметно грохотать. Кто бы мог предположить, что она будет так шуметь? К счастью, кавалеристы затеяли перестроение с криками и свистом – им соблюдать тишину не было никакой необходимости.

Через пару минут чудовищный удар сотряс ворота. Легионеры изрядно запыхались, разгоняя стенобитный снаряд, но результат превзошел все ожидания – крепления ворот не выдержали, и они рухнули с ужасным грохотом, щепы и целые бревна разлетелись во все стороны. Все-таки это были временные укрепления, ворота оказались не так прочны, как у стационарных крепостей.