Текст книги "Всех, кто купит эту книгу, ждет удача"

7

– Я готов, что дальше? – отрапортовал я, переодевшись в чистую одежду, которую Эмма заблаговременно принесла в пещеру.

– Дальше? – повторила Эмма. – Дальше пришло время тебе кое-что узнать. Ты действительно не случайно пришел на курсы английского, как не случайно открылся мне на первом свидании, рассказав о сводящем с ума желании «вернуться домой». Тебя привел Лабиринт. Он вел тебя с самого детства, и именно его ты ощущал, как «дом». Не знаю, имеют ли какое-нибудь к этому отношение атланты, но вся наша планета действительно оплетена сетью подземных коммуникаций, тем или иным способом влияющих на сознание людей, и на всех Лабиринт влияет по-разному. Одних он превращает в серийных убийц, именно поэтому Ростов славится на весь мир, как город маньяков; другие вообще не в состоянии его обнаружить; третьих он сводит с ума… Четвертых, таких как Лопатинская секта, он подпускает к себе, но они впадают в грех поклонения, превращая благословение в проклятие. И лишь тем, кто оказывается способен сохранить трезвый, критический ум, перешагнуть через страх и тотальное отрицание, Лабиринт открывается во всем своем великолепии.

Являясь мощнейшим психико-энергетическим катализатором, Лабиринт навсегда изменяет сознание, расширяя его до предела или, говоря в терминах Тимоти Лири, включает все восемь мозговых контуров. Но лишь те, кто уже готов к этому, способны безболезненно пережить трансформацию.

Когда мы с тобой познакомились, ты был почти готовым к встрече с Лабиринтом. Тебе нужна была встряска, которую ты и получил, попав в самую гущу связанных с якобы потомком дьявола событий. Этот несчастный ребенок, с самого детства ставший пешкой в чужой игре, стал твоим входным билетом, а ритуалы посвящения с последующей нейтрализацией задействовали спящие доселе структуры мозга.

И тот факт, что ты сейчас здесь, говорит о том, что ты достойно справился со всеми испытаниями.

– И что теперь? – спросил я.

– Теперь? – Эмма загадочно улыбнулась.

11 12 08

Ведьма черных снов

Дождь был по-осеннему моросящим и холодным. Он лился из затянувших все небо грязно-серых туч, которые лениво гнал ветер по ставшему настолько низким, что казалось, оно лежит на крышах многоэтажек, небу. И это 15 апреля!

Событие пощадило город, и если бы не останки людей и животных и не мертвые стволы деревьев, можно было бы решить, что жители его просто покинули в спешке, бросив почему-то все свои вещи. Человеческих останков на улицах почти не было. Когда произошло Событие, в городе была глубокая ночь, и большинство жителей умерли во сне, поэтому в отличие от тех мест, где Событие пришлось на другое время суток, город практически не пострадал. На его улицах почти не было заторов из искореженных автомобилей, в нем не бушевали пожары из-за непотушенного огня в кухонных печах, да и в метро управляемые компьютером поезда не возили мертвецов, словно доказывая непонятно кому, что смерть – это не повод для прекращения жизни.

Жизни потребовалось более 30 лет, чтобы «прийти в себя» после События, и теперь повсюду были видны следы ее возрождения. Везде, где только можно, зеленела трава. Сквозь трещины в асфальте пробивались кусты и молодые деревца, а в городских парках среди мертвых стволов набирал силу подлесок. Среди растений полным ходом шла обычно не замечаемая людьми жизнь насекомых и прочих маленьких существ. Там, где еще было чем поживиться, пировали грызуны, на которых охотились ставшие облезлыми кошки и превратившиеся в покрытых похожей на рыбью чешуей уродцев собаки. То там, то тут кричали редкие птицы. А в одном из городских парков чудом уцелевшая корова меланхолично жевала траву, вздыхая периодически по-коровьи от одиночества.

Несколько дней назад в город пришли люди. Это была огромная по нынешним меркам, – более двухсот человек, – группа. Они разбили лагерь в заброшенной ферме, переоборудовав зимние коровники под жилье. День назад, они отправили в город разведгруппу, которая должна была разбить там временный лагерь, и вот теперь туда на армейском грузовике ехала рабочая бригада.

Вел машину бригадир по прозвищу Лейтенант. Никакого воинского звания у него, разумеется, не было, так как он родился уже после того, как воинские звания, как и многое другое из прошлой жизни, канули в Лету. Лейтенантом он стал в детстве с легкой руки наградившего его этим прозвищем товарища. Был Лейтенант высоким, худым мужчиной с приятным, взрослым лицом и коротко стриженными черными волосами. Одет он был в камуфляжную теплую куртку, старые джинсы и армейские ботинки. Через 3 месяца ему должно было стукнуть 30.

Рядом с ним, развалившись в кресле, сидел Шаман. Ему было тоже около тридцати, но благодаря совершенно детскому выражению лица он казался большим мальчишкой, а не взрослым мужчиной. Шаман был высоким, склонным к полноте. Его русые волосы, уже месяц, как мечтающие о встрече с парикмахером, торчали в разные стороны. Одет он был в свободную болоньевую куртку, спортивные штаны и кроссовки. Его глаза были закрыты, однако, это не мешало ему командовать Лейтенантом.

– Здесь медленней, – говорил он. – Здесь будет машина. Объезд справа. Здесь под водой яма, объедь по тротуару. Здесь можешь гнать…

Лейтенант старался максимально точно следовать его указаниям. Без подсказок Шамана он давно бы уже врезался в брошенную машину или влетел бы в яму. К счастью, Шаман мог видеть дорогу на несколько кварталов вперед. На то он и был шаманом.

В кузове грузовика сидели рабочие. 10 человек. Все были вооружены автоматами. А у тех, что сидели у входа, автоматы были сняты с предохранителей. Они в оба смотрели по сторонам. Остальные матерились на каждой кочке, обсуждали баб и трепались на прочие мужские темы. Кроме людей в кузове грузовика лежал строительный инструмент: кирки, ломы, лопаты и ящик с взрывчаткой.

Их путь проходил через парк. Увидев машину, корова от удивления подняла морду и замычала.

– Вот бы ее с собой, – мечтательно сказал Лейтенант.

– Опасно и бесполезно, – ответил Шаман. – Молока без быка она не даст, а мясо может быть заражено. К тому же убивать, возможно, последнюю корову на Земле…

– Ты прав, согласился с ним Лейтенант.

Ученые так и не смогли понять, чем было заражено мясо выживших животных. Ни радиации, ни токсинов, ни генетических изменений, ни каких-либо паразитов, включая вирусы, обнаружить не удалось, однако после употребления в пищу такого мяса люди заболевали неизвестными доселе страшными заболеваниями, или же у них рождались уроды. Поэтому, к счастью для животных, свежее мясо было решено в пищу не употреблять.

– Стой! – приказал вдруг Шаман.

Лейтенант мгновенно вдавил в пол педаль тормоза. Визжа резиной, машина остановилась. В следующую секунду чуть впереди на дорогу упало мертвое дерево.

– Все. Теперь можно ехать, – разрешил Шаман. – Объедь справа по траве.

Оставшийся путь они проехали без приключений и вскоре въехали на территорию лагеря, разбитого в когда-то очень даже милом дворике пятиэтажного дома, построенного буквой «П». В лагере вкусно пахло дымом и едой – готовили в полевой кухне на дровах, дефицита которых в городе не было.

Когда машина остановилась, к ней подошел мужчина лет пятидесяти на вид. Это был Серго – командир разведгруппы. Одет он был в темно-синюю спецовку и высокие ботинки.

– Привет, Лейтенант, – сказал он. – Ты, как всегда, к обеду.

– Ну так, – ответил Лейтенант, выходя из машины.

– Прошу всех к столу, – пригласил Серго приехавших.

На обед была перловая каша с тушенкой и компот из сухофруктов. Компот отдавал порошковыми витаминами, но пить было можно. Ели в одной из двух больших палаток за составленным из нескольких найденных поблизости столов столом.

После еды Шаман подошел к Серго.

– Я готов, – сказал Шаман.

– Пойдем.

Серго привел его во вторую палатку, где в проходе между установленными в два яруса койками стояло удобное кресло. Оно было почти как новое.

– Это лучшее, что мы нашли, – сообщил Серго.

– Пойдет, но мне нужно, чтобы меня не тревожили.

– За это не беспокойся. Я поставлю у входа человека.

– Тогда я приступаю к делу.

– Удачного полета.

– Спасибо.

Оставшись один, Шаман сел в кресло и закрыл глаза. После нескольких медленных дыханий тело расслабилось почти полностью, и Шаману достаточно было всего два раза пройти по нему вниманием с ног до головы, чтобы оно расслабилось до ощущения полного растворения. Еще через пару минут Шаман почувствовал себя гудящим энергетическим облаком.

Вперед, – мысленно приказал он себе, и вышел из тела. Конкретного задания у Шамана не было, поэтому, поднявшись над городом, он настроился на свободный поиск. Через несколько минут его внимание привлекло здание в нескольких кварталах от лагеря. Переместившись туда, Шаман обнаружил в подвале не разграбленный продуктовый магазин, в котором с радостным писком пировали крысы. Кроме убитых временем и грызунами продуктов Шаман обнаружил несколько ящиков с консервами, которые на вид выглядели вполне съедобными. А еще в магазине были спички зажигалки, сахар и соль. Находка была, что надо, но вместо радости Шаман почувствовал нечто среднее между смутной тревогой и беспокойством, поэтому, прежде чем сообщить о находке, он решил основательно все проверить. Для этого он вернулся в лагерь и отправился в магазин пешим маршрутом. «Идти» было трудно, так как шаманское или энергетическое тело не приспособлено для перемещения обычными для физического тела способами. Но людям в магазин предстояло идти, поэтому нужно было убедиться в безопасности каждого их шага.

Примерно на полпути Шаман почувствовал движение за углом дома, вдоль которого «шел». Несмотря на то, что в бестелесном состоянии ему ничего не грозило, он инстинктивно прижался к стене, затем выделил из себя разведчика. Это был небольшой, размером с теннисный мячик сферический сгусток астрального вещества, при помощи которого Шаман мог «видеть» на расстоянии. Именно благодаря разведчику он сканировал дорогу, когда они ехали в лагерь. Отправив разведчика за угол, Шаман увидел там пожирающего крысу покрытого рыбьей чешуей, сквозь которую торчала редкая рыжая щетина, зверя, в котором с огромным трудом можно было угадать потомка обычной дворняги. Почувствовав чье-то присутствие, пес зарычал.

Спокойно, – сказал ему мысленно Шаман и вернул разведчика в тело. Пес не представлял опасности, и если тревога была только из-за него… Но расслабляться было рано, и Шаман, отогнав эту мысль, двинулся дальше, внимательно проверяя астральным вниманием окружающее пространство. Встреча с псом была единственным приключением на пути к складу, но, несмотря на это, ощущение тревоги только усилилось. Конечно, можно было на нее и наплевать, решив, что это – один из необоснованных страхов, но в случае ошибки это привело бы к человеческим жертвам, поэтому, вернувшись в тело, Шаман, не выходя из транса, погрузился в свою тревогу. Несмотря на все его старания, ее причина не обнаруживалась, словно тревога действительно возникла просто так на пустом месте под влиянием мрачных декораций и возможной угрозы. Решив, что так и есть, Шаман уже собрался выходить из транса, как вдруг где-то на самом краю его сознания мелькнула чуть заметная эмоциональная тень. Настроившись на нее, Шаман уловил практически невидимый след, оставленный холодным чужеродным разумом наблюдавшего за ним хищника: разумом летуна. Летун следил за ним с самого его появления в лагере!!! Это было невозможно, и, тем не менее, ЛЕТУН! ЗА! НИМ! НАБЛЮДАЛ! Наблюдал из-за границы его внимания, и если бы не вырвавшееся на какое-то мгновение из-под контроля летуна чувство торжества, Шаман его так бы и не заметил, в результате люди угодили бы в ловушку: магазин, и это тоже было невероятно, оказался безупречно организованной летунами ловушкой.

Поняв, что его раскрыли, летун обдал Шамана волной ненависти и злобы. Шамана выбросило из транса, но не успел он опомниться, как над ним появилось серовато-желтое марево, из которого выскочило серо-зеленое щупальце. Оно обхватило Шамана, и в следующее мгновение он стоял уже на земле в нескольких кварталах от лагеря.

В лагере началась стрельба, но Шаману было не до нее не. Все его внимание было привлечено к несущемуся на него похожему на здоровенного пса с крокодильей мордой монстру, покрытому почему-то не шерстью, а перьями. Бежать было бесполезно, а защищаться – нечем, поэтому Шаман приготовился к смерти. Подбежав, зверь встал на дыбы и толкнул передними лапами Шамана в грудь с такой силой, что тот свалился на землю, больно ударившись головой. После этого вместо того, чтобы вонзить зубы в шею Шамана, зверь принялся радостно поскуливать и лизать Шаману лицо, что заставило того окончательно растеряться.

– Малкольм! Как тебе не стыдно! Ты же уже не маленький, – послышался из ниоткуда приятный женский голос, а в следующую секунду материализовалась и его хозяйка. Это была высокая, стройная брюнетка. Волосы до пояса. Лицо неестественно белое, но красивое. Глаза синие. Причем полностью равномерно синие, без видимых радужки и зрачка. На ней были серые брюки, светлая кожаная куртка и сапожки на низком каблуке. Малкольма она стыдила сквозь смех.

После ее появления Малкольм подбежал к ней и сел слева, лицом к Шаману.

– Извини, Малкольму не понять, что ты его не помнишь, а он, увидев тебя после стольких лет… – сказала она уже Шаману.

– Мы разве знакомы? – удивился Шаман.

– Ну да. Ты спас его. Нашел раненого и выходил. Граксы такого не забывают.

– Вы из черных снов? – догадался Шаман, холодея от страха. Из черных снов за Шаманами приходит смерть.

– Наверно.

– Ты за мной? – стараясь скрыть свой страх, спросил он.

Его вопрос заставил ее рассмеяться.

– Не стоит верить всему, что болтаю невежды, – ответила она. – Хоть это и не по правилам, но я захотела тебя увидеть после стольких лет… А заодно и помочь.

Пока Шаман приходил в себя, стрельба прекратилась. Причем победа не обязательно была за людьми.

– Мне надо в лагерь, – сказал Шаман.

– Я вижу, тебе сейчас не до меня.

– Извини.

– Хорошо, мы тебя проводим.

– А как же летуны? – удивился Шаман.

– Они панически боятся граксов, так как для граксов они – еда. Так что пока с нами Малкольм, тебе бояться нечего.

– Он что, способен их ловить?

– Сначала он сводит их с ума настолько, что те забывают, как летать, и ему остается спокойно набивать брюхо, что он и делает с огромным удовольствием.

Когда до лагеря оставалось всего ничего, женщина остановилась.

– Дальше тебе лучше идти одному, – сказала она. – Прилетай сюда ночью в теле сна. Поговорим. А заодно я расскажу тебе, где найти хорошую заначку. Прилетишь?

– Прилечу, – пообещал Шаман.

– Тогда до ночи.

– Как тебя зовут? – спросил он, набравшись смелости.

– Амма.

– Красивое имя.

– Ты постоянно мне это твердил.

После этих слов Амма с Малкольмом исчезли в появившемся перед ними мареве, а Шаман бегом побежал в лагерь. Там царил кавардак. Несколько расставленных по периметру для защиты от летунов ЭМИ излучателей были разбиты. Кабина и кузов грузовика, на котором приехали рабочие, – смяты, а на палатке, как раз там, где должен был сидеть Шаман, лежал упавший балкон. Среди этого царства разрушения сновали люди, похожие на потревоженных муравьев. Они спешно готовились драпать.

– Какого черта? – набросился на Шамана Лейтенант.

– Ты мне скажи.

– На нас напали. Эти чертовы твари закидали нас камнями. Но как ты?..

– Понятия не имею. Потери есть?

– Двое.

Это означало короткую передышку. Люди оставляли тела погибших летунам, и те не преследовали оставшихся. Так жестокая необходимость заставила людей отказаться от ритуальной возни с трупами.

Несмотря на повреждения, грузовик оказался вполне способным ехать, а после того, как с него убрали брезент, выяснилось, что кузов тоже в достаточно пригодном состоянии. Больше всего досталось полевой кухне: на нее рухнул балкон, и она восстановлению не подлежала. А вот грузовик разведчиков не пострадал совершенно.

– Так как ты выбрался? – спросил Шамана Лейтенант, когда они выехали из города. До этого момента им было не до посторонних разговоров. Да и холодный ветер с дождем, бьющий в лицо через разбитое лобовое стекло тоже не располагали к беседе.

– Понятия не имею, – ответил Шаман.

– Ты же был в палатке.

– Да. А потом какая-то сила меня выбросила из лагеря.

– Это похоже на волшебство, и я должен… – как бы извиняясь, сказал Лейтенант.

– Разумеется, – согласился Шаман. – Передай Старику, что я приду, как только приведу себя в нормальный вид.

На этом разговор был окончен, и до самого лагеря они ехали молча, мысленно матеря летунов за пробирающий до костей холод в кабине.

Событие произошло, что называется, на ровном месте, без каких-либо предвестий или видимых причин. Вдруг, меньше, чем за 3 секунды на Земле погибло более 90% всех живых существ. Люди, животные и растения просто перестали жить, словно кто-то взял и выключил их всех разом. Там, где был день, и в не засыпающих крупных городах сразу же началось столпотворение. Оставшиеся без управления автомобили начали врезаться друг в друга, образовывая заторы, в которых вспыхивали пожары. Затем загорелись квартиры в жилых домах, и ветер разносил пламя от дома к дому. А в небе, словно наблюдая за этим с высоты, летели управляемые автопилотами самолеты с мертвым экипажем и пассажирами на борту.

И это было только началом, так как на следующий день на выживших обрушилось полчище похожих на морских скатов летучих монстров с размахом крыльев более двух метров. Они появлялись из ниоткуда, хватали людей, впрыскивали в их тела смертельный яд, а потом, когда те превращались в желе, выпивали их досуха, оставляя только обтянутые кожей скелеты.

Обезумевшие от происходящего люди решили, что Событие произошло по вине ученых, и линчевали многих из них, казнив для порядка попавшихся под руку учителей, инженеров врачей, и даже просто людей с умными лицами, так что интеллектуалам пришлось прятаться не столько от летунов, сколько от ставших их первейшими врагами ближних.

Те же, кто не был обременен столь опасным в те времена интеллектом, ударились в религию, решив, что это бог устроил столь долгожданный конец света, сохранив им жизнь, чтобы они смогли покаяться за свои и чужие грехи. Вот только уповать на бога можно лишь тогда, когда тебе ничего не угрожает. Перед лицом опасности бог становится опасной помехой. Людям очень быстро пришлось это понять, а те, кто оказался недостаточно понятливым, стали обедом летунов.

Люди тоже пробовали есть летунов, но их мясо оказалось ядовитым. Большинство тех, кто отважился на этот эксперимент, погибли мучительной смертью. Но были и выжившие. Неизвестно, благодаря последствиям употребления мяса летунов или по другой причине, их дети приобрели способность легко выходить из тела, находить еду и нужные вещи и исцелять больных. Этих людей стали называть шаманами. Будучи залогом выживания своих групп, шаманы стали людьми номер один, а когда кто-то из чудом спасшихся инженеров открыл, что летуны не выносят электромагнитный сигнал на определенной частоте, и сумел наладить выпуск излучателей из подручных средств, основой общества стал симбиоз науки и шаманства.

В результате очень скоро традиционные религии были упразднены летунами путем поедания их приверженцев, а так как людям нужно было хоть какое-то понятное объяснение происходящего, родился миф о Белом Шамане:

Узнав о планах верховного правителя Нижних Миров Сатаны поработить Средний Мир, в котором живут люди, боги Верхних Миров послали в Средний Мир для его защиты Белого Шамана, наделив его достаточной силой для противостояния Сатане и его воинству. Также Белому Шаману было поручено найти среди людей достойных учеников и передать им знания и шаманскую силу, чтобы люди смогли сами защититься от демонов Нижних Миров. Каждую ночь, покидая физическое тело, отправлялся Белый Шаман на поиски будущих соратников и вскоре в его тайное жилище начали прибывать первые ученики. Шаман тщательно отбирал своих будущих последователей, ведь каждому из них предстояло стать основателем своей тайной школы шаманов. Тайной потому, что не только демоны, но и ослепленные темными страстями невежественные люди, а таких, увы, большинство, представляли опасность для молодого ордена шаманов.

Шли века. Шаманы набирали силу. Казалось, у Сатаны не было ни единого шанса справиться с Белым Шаманом и его армией, но ему на помощь пришла повзрослевшая к тому времени любимая дочь.

– Я знаю, как забрать у шаманов их силу, – сказала она отцу и принялась за дело.

Превратившись в красавицу, она отправилась к Белому Шаману.

– Я – ведьма из Сторонних Миров, – представилась она. – Узнав о твоем благородном деле, мы решили преподнести тебе в дар наше искусство волшебства, благодаря которому ваша сила возрастет в разы.

– Что вы хотите взамен? – спросил ее Белый Шаман.

– Ничего. Ведь защищая свой Мир, вы защищаете и наш.

Шаман позволил ведьме остаться и учить его воинство волшебству, а вскоре и влюбился в нее. Будучи прекрасной лгуньей, она убедила Шамана в том, что тоже безумно его любит. Да и волшебство ее, казалось, превращало шаманов чуть ли не в богов, позволяя им делать практически все, чего они только могли пожелать.

Вот только волшебство это имело свою цену, и каждый раз, прибегая к нему, шаман, не зная того, отдавал часть своей силы ведьме.

Также волшебство ведьмы лишало шаманов ясности понимания, и вместо реальной картины происходящего в Мире, они видели лишь желаемую иллюзию. В реальности же люди с каждым годом все интенсивней уничтожали родную планету, и Средний Мир буквально вопил от страдания убиваемых людьми существ. Но околдованные чарами ведьмы шаманы ничего этого не замечали. Им казалось, что в Мире царит тишь и благодать.

Когда шаманы потеряли достаточно сил, ведьма наполнила Средний Мир дыханием смерти, которое уничтожило практически все живое, а потом открыла врата между мирами, и в Средний Мир хлынула армия демонов.

Но недооценила она силы Белого Шамана. Сумел он ценой своей жизни захлопнуть врата перед носом основных сил армии Нижнего Мира, в результате в Средний Мир проник только авангард летающих демонов. Затем покинул он свое физическое тело, превратив шаманское тело силы в Негасимый Светоч, уничтожить который ведьме не дали боги Высших Миров. Под угрозой уничтожения Нижнего Мира потребовали они от Сатаны отказаться от своих агрессивных планов, а ведьму под страхом вечного проклятия заставили охранять Негасимый Светоч. Также ей было запрещено отказывать новым шаманам в доступе к Светочу, необходимому им в качестве инициализации.

Тогда превратила ведьма бывшую обитель Белого Шамана в Царство черных снов. И когда в ее царство приходит очередной кандидат в шаманы, она напускает на него свои чары, чтобы заставить его переметнуться в свой лагерь, и вместо света из Светоча испить крови из демонической чаши. И если он соглашается, то после первого же глотка превращается в покорного ее слугу. А чтобы ее слуги до поры до времени не выдали себя, она лишает всех шаманов памяти, и они ничего не помнят о происходившем с ними в ее царстве.

Поэтому люди внимательно следят за шаманами, а любое волшебство трактуется, как доказательство перехода шамана на сторону врага, за что шамана ждет смертная казнь.

Поездка настолько вымотала Шамана, что ему хотелось лишь принять горячую ванну, а потом забраться в постель и проваляться там до следующего утра, но надо было идти на доклад к Старику, а перед этим еще найти правильные слова для доклада: в отличие от Шамана, Старик серьезно относился ко всему, что было связано с волшебством. Поэтому Шаман сначала включил водонагреватель в ванной, затем отправился в свою комнату, где включил личную газовую печку, и сварил чашку крепчайшего кофе. Немного подумав, он влил в кофе хорошую порцию коньяка.

Собственная комната или палатка, безлимитное использование тепла и воды, а также многие другие столь приятные житейские мелочи были привилегией Шамана, так как от его формы и настроения зависела зачастую жизнь всего сообщества. Разумеется, лишаться этого, не говоря уже о жизни, Шаману совсем не хотелось. Горячий кофе с коньяком помог ему немного согреться, а горячий душ и чистая одежда привели в относительную норму. Так что к Старику он пришел уже будучи довольно-таки бодрым и уверенным в себе.

Как и Шаман, Старик обосновался в доме фермера, где занимал целых две комнаты. В одной из них он жил с женой и дочкой, другая служила ему рабочим кабинетом. Было Старику 45 лет, и по нынешним временам он считался долгожителем. Полный, лысоватый, среднего роста с приятным лицом и ранней сединой в темно-русых волосах. Он был отличным руководителем, к тому же тот факт, что он был родом из прежнего, дособытийного мира, добавлял ему еще и некоторую долю… мистического, что ли, уважения. Короче говоря, его авторитет не вызывал ни у кого сомнения.

Шаман нашел его в кабинете.

– Надеюсь, тебе есть что сказать? – строго спросил он, когда Шаман сел в кресло для посетителей.

– К сожалению да, – совершенно спокойно ответил Шаман.

– К сожалению? – удивился Старик.

– Как я теперь понимаю, наша вылазка в город с самого начала контролировалась летунами. Они создали идеальную ловушку, в которую практически нас заманили. Во время всей операции один из них читал мои мысли, и если бы не его ошибка, я не знаю, насколько большими были бы наши потери.

– Подожди, – не поверил своим ушам Старик. – Но разве это возможно?

– Я не знаю, возможно это или нет, но было именно так. Включая теоретически невозможное мое физическое перемещение за пределы лагеря.

– Раз уж ты сам об этом заговорил… Я спрашиваю официально: твое спасение было волшебством? – спрашивая, Старик изучающе посмотрел в глаза Шамана.

– Если честно, то понятия не имею. Могу лишь сказать, что я к этому не имею ни малейшего отношения. Так что если это и было волшебством, сотворил его кто-то другой.

– Кто?

– Понятия не имею, – ответил Шаман, решив, что об Амме и Малкольме Старику лучше не знать.

– И ты хочешь, чтобы я поверил в то, что кто-то неизвестный спас тебя неведомым способом от неминуемой смерти просто так, не потребовав ничего взамен?

– Я лишь говорю, что знаю. Если бы я хотел тебя обмануть, у меня хватило бы ума выдумать что-нибудь более правдоподобное.

– Ладно, будем считать, что я тебе верю, – закончил Старик неприятную часть разговора. – Скажи лучше, как ты думаешь, что нам делать дальше?

– Для начала осознать, что летуны гораздо умнее, чем мы о них думали, и больше стараться не недооценивать их. Техникам стоит поработать над бронированием ЭМИ излучателей, ну да ты уже наверняка об этом распорядился, а я постараюсь ночью побродить по городу в поисках чего-нибудь интересного.

– Это безопасно?

– Не знаю. Наша жизнь полна сюрпризов, и они встречаются даже там, где, казалось бы, им не место. В любом случае альтернативы у нас нет.

– Лады, – согласился Старик.

– Тогда до утра прошу меня не беспокоить, – сказал Шаман, вставая.

Когда Шаман прибыл на место встречи, Амма и Малкольм были уже там. В бестелесной форме они выглядели просто потрясающе. Амма казалась еще выше и стройнее. Ее лицо светилось светом Силы, в глазах бушевали вихри. А Малкольм был покрыт не перьями, а искрящейся золотистой пыльцой. Если бы Шаман верил в легенды, он наверняка принял бы их за обитателей Верхних Миров. Хотя, как знать, возможно, именно встречи с подобными существами и породили легенды о Верхних и Нижних Мирах.

При виде Шамана Малкольм радостно запрыгал.

– Привет, дружище, – сказал ему Шаман, и Малкольм ответил потоком любви. В реальности энергетических тел эмоции, как и образы, можно передавать непосредственно, без слов. – А ты просто божественна, – восхищенно сказал он Амме.

– Ты больше не считаешь меня ведьмой?

– Извини, тогда все как-то слишком неожиданно получилось, и я…

– Отреагировал на уровне заложенных в твое подсознание программ. Мы называем это поведенческими рефлексами.

– Не думал, что они во мне сидят. Я ведь по большому счету никогда не верил ни в ведьму, ни в Белого Шамана, ни в Сатану…

В свое время Шаман дорого заплатил за обретение скептицизма.

Его первые 12 лет прошли в религиозной общине, состоящей из нескольких многодетных семей. Управлял общиной священник, чье слово считалось чуть ли не словом самого бога, в результате все его указания исполнялись беспрекословно. Кроме такой роскоши, как живые отец и мать у него было 3 сестры и 2 брата. У многих его сверстников один или оба родителя были мертвы. Одних убили летуны, другие умерли от болезней, третьи стали жертвой несчастного случая… чего-чего, а причин для смерти после События было множество. Также семья заботилась еще о двух осиротевших мальчиках и одной девочке, и приемные дети были ему настоящими братьями и сестрой. Будучи приверженцами одной из старых вер, (до События их называли сектами), они считали Шаманов бесовскими отродьями, а все, что с ними связано – происками Сатаны. ЭМИ излучателей у них не было по той же причине: Если бы господу была угодна цивилизация, он не уничтожил бы ее в одночасье. В результате они кочевали от деревни к деревне, стараясь обходить большие города, полагаясь лишь на милость бога.

Как и остальные дети, Шаман чуть ли не с младенчества участвовал в богослужениях и верил в то, что, если праведно жить, то бог может смилостивиться и отвести от оставшихся жителей планеты свою карающую длань, грозным воплощением которой были вселяющие в людей мистический ужас летуны.

Такая роскошь, как детство, была непозволительной, и сколько он себя помнил, он участвовал в поисках пропитания и ценных вещей, а когда стал способен держать автомат в руках, начал наравне с взрослыми патрулировать лагерь. Несколько раз ему довелось поучаствовать в попытке отбиться от атаки летунов, которые были слишком быстрыми и маневренными для того, чтобы с ними можно было справиться при помощи автомата.

Короче говоря, жил он обычной, хоть и трудной, но такой, как у всех жизнью и ни о каком шаманстве не помышлял, а потом…

Они вошли в очередную деревню, и Шаман с матерью отправился в сохранившиеся дома на разведку. Они рылись в шкафах, когда Шаман без всякой видимой причины коротко вскрикнул, затем повалился на пол и забился в конвульсиях. Когда душа покинула тело, оно обмякло, а потом встало и продолжило осматривать вещи в ящиках.

Их нашли по истошному крику матери, которая от ужаса забыла про нависшую над ними опасность, исходившую не только от летунов.

В общине верили, что подобное с человеком происходит тогда, когда его телом овладевает демон и изгоняет из него богом данную душу. При этом демон вселяется в человека через одного или обоих родителей, которые для этого должны были совершить страшный черномагический ритуал богоотступничества, сопровождающийся причастием тьмы или вкушением плоти и крови дьявола, представителем которого по праву можно считать летуна. Совершивший этот акт передает Сатане не только свою душу, но и души всех своих потомков, в результате чего в момент их зачатия в плод входит сразу две души: одна богом данная, человеческая, другая – душа демона. Когда приходит время, демон изгоняет человеческую душу и полностью завладевает телом. А так как ни один сын церкви не может мириться с существованием подле него демонов в человеческом обличии, одержимых надлежало казнить всем семейством в тот же день, когда первый из них показывает свое демоническое лицо.