Текст книги "Врата богов. Мой верный Конь. Зеркало Пророка. Третья и четвертая книги"

– Ты что, ржешь? – спросила Конь.

Эти слова в устах Коня заставили Алексея рассмеяться по-настоящему.

– Ты с меня ржешь? – обиделась она.

– Конечно, – ответил Алексей, – я же на тебе.

Его ответ заставил рассмеяться и ее.

– Надеюсь, во мне нет ничего смешного, – сказал она, отсмеявшись.

– Я тоже на это надеюсь, – ответил Алексей.

Поняв двусмысленность этих слов, Конь снова рассмеялась.

– Слезай с меня, извращенец, – сказала она сквозь смех.

– Так чего ты ржал? – спросила она, когда они успокоились.

– Просто мне стало хорошо, – ответил он и нежно поцеловал ее в губы.

Из-за странности освещения расположенные трамвайчиком комнаты казались противоположностью друг друга. Первая была светлой. Обставленной, как зал хрущевской квартиры: у одной стены стенка с телевизором, у стены напротив диван. У окна журнальный столик с каким-то бумажным хламом. Другая комната, казалось, была наполнена тьмой. Граница между светом и темнотой пролегала на уровне дверного проема.

Он медленно вышел из темноты. Так медленно, словно он не выходил, а материализовывался на ее границе со светом. Когда он полностью вошел в светлую комнату, на мгновение могло показаться, что с него свисают кусочки тьмы, как мыльная пена, когда встаешь из ванны. Он был совершенно голым. Из-за неестественно расширенных зрачков его глаза казались черными.

Он надел трусы, носки, рубашку, джинсы, джинсовую куртку, спортивные туфли. Затем он посмотрел на себя в зеркало, потрогал подбородок со следами щетины и решил не бриться.

Он вышел из дома.

Судя по оживающей растительности и по тому, что половина женщин уже перешла на туфли, была середина апреля. Время – немногим больше полудня. Было солнечно и тихо. И если бы еще не пыль, было бы вообще здорово. Но пыль, как и грязь на тротуарах, к сожалению, остается визитной карточкой практически любого из наших городов.

Он гулял, любуясь природой и красивыми женщинами. Больше в этом городишке ничего не заслуживало внимания. Когда на его пути возникло кафе, он зашел перекусить.

Посетителей было мало. Не долго думая, он выбрал столик в углу у окна, рядом с которым стоял здоровенный аквариум с рыбами, каждой из них хватило бы ему на обед. Секунд через 30 подошла официантка, невзрачная барышня лет 20. Поздоровавшись, она положила перед ним меню и удалилась.

Он выбрал пасту, салат с непроизносимым названием и чизкейк. К чизкейку кофе.

В кафе вошла женщина примерно 30 лет. Приятное, но усталое лицо, красивая фигура, темные волосы до плеч. Одета в джинсы, легкие сапожки без каблуков и серую легкую куртку. Она села к нему спиной, но перед ней было зеркало, и он мог видеть отражение ее лица. Несмотря на то, что она была совершенно обыкновенной, что-то заставляло его то и дело на нее смотреть. Встретившись глазами с ее отражением, он улыбнулся. Она чуть заметно улыбнулась в ответ. Они одновременно отвели глаза, но лишь затем, чтобы встретиться взглядом уже через несколько секунд. Во время этой встречи они сказали друг другу глазами все, что хотели сказать, и больше друг на друга не смотрели.

Закончив есть, она вышла из кафе. Он оставил на столе деньги и пошел следом. Догнав ее на улице, он, не сказав ни слова, пристроился рядом.

– Поехали? – предложил он, увидев припаркованное такси. Это было первое произнесенное кем-то из них слово, а они прошли вместе чуть больше квартала.

Она не ответила, но повернула в сторону машины.

– Знаешь нормальную гостиницу? – спросил он у таксиста.

– Конечно, – ответил тот.

– Поехали.

Таксист привез их в бывшую в 90-е годы домом нового русского гостиницу на тихой улице. Номер был скромным, но милым, кровать большой и удобной, а постель чистой. Спровадив из номера сотрудницу гостиницы, они набросились друг на друга с совершенно необычной для фактически незнакомых людей страстью. Их секс больше походил на поединок, по окончании которого они улетели в блаженство, переходящее в сон.

Когда он проснулся, ее уже не было. Он встал, не торопясь, оделся, вышел из номера, спустился вниз и, узнав, что на первом этаже гостиницы есть бар, зашел туда. Выпив кружку разливного пива, он вернулся домой. Там он сварил в турке и выпил чашку крепкого кофе. Затем разделся до гола и аккуратно повесил и разложил в шкафу одежду, снял лицо и положил на специальную полку, снял тело и аккуратно повесил в шкаф. После этого он вошел в темноту и растворился в ней, чтобы возродиться в другом месте в другое время, а возможно и в другой вселенной.

Проснувшись, Алексей какое-то время продолжал лежать неподвижно с закрытыми глазами, чтобы как можно дольше сохранить очарование сна, который, Алексей в этом не сомневался, был знаком или предвестником чего-то значимого, что должно было произойти в ближайшие дни. Алексей всегда отличал подобные знаковые сны от обыкновенных, а однажды…

Он собирался ехать к другу на дачу на шашлыки. Ночью ему приснился один из предвещающих беду снов. Придя в гараж, он обнаружил, что забыл дома ключи от машины. Вернулся. Работающая обычно без проблем машина не захотела заводиться. Решив не искушать больше судьбу, Алексей отказался от поездки. А на следующий день ему позвонила двоюродная сестра. Ей приснилось, что он погиб, разбившись на машине.

Алексей не то, чтобы безоговорочно верил в подобные вещи, но они приятно щекотали нервы.

– А у нас для тебя сюрприз, – сообщил Эдик, когда Алексей пришел к нему на завтрак в очередной раз.

С момента знакомства с Конем прошло уже более 3 недель, и чем лучше они узнавали друг друга, тем больше она его восхищала. Конь не была сводящей с ума сексапильной красавицей, отношения с которыми напоминают пьяный танец на минном поле. Милая, уютная, удобная, как любимые домашние тапочки, она создавала вокруг себя атмосферу расслабленного покоя. Именно о такой Алексей мечтал в юности, когда еще планировал обзавестись семьей.

– Можно я возьму деньгами? – отреагировал Алексей.

– Не любишь сюрпризы? – удивилась Ирина.

– Терпеть не могу.

– Чего так?

– Обычно они кажутся приятными только тем, кто их делает. Большинство сюрпризов в моей жизни становились для меня головной болью.

Говоря это, Алексей ничуть не лукавил. Он терпеть не мог, когда кто-то или что-то самовольно вторгалось в его размеренную, тихую жизнь.

– Этот тебе понравится, – пообещал Эдик.

– Вряд ли, – ответил Алексей.

– И, тем не менее, он тебя ждет.

– Ладно, давайте ваш сюрприз и покончим с этим.

– Сейчас позавтракаем и поедем.

– Куда? – насторожился Алексей.

– В библиотеку.

– Это что, шутка?

– Надеюсь, библиотекари тебя в детстве не кусали?

– Я лучше пойду домой, – решил Алексей. Ему все больше не нравился ожидающий сюрприз.

– Тебе что, совсем не интересно? – удивилась Ирина.

– Не настолько, чтобы переться в библиотеку.

– Да ладно тебе. Не пешком же.

– К тому же Лошадка обидится, – поддержал ее Эдик.

– А она тут еще причем? – удивился Алексей.

– Так это ее идея. Мы только лишь помогаем, – сообщила Ирина.

– И что она там задумала?

– Если мы расскажем, это будет уже не сюрприз.

– Ладно, поехали, – согласился Алексей исключительно из нежелания обламывать Коня.

– Давно бы так, – проворчал Эдик.

Как и подавляющее большинство аксайчан, Алексей полагал, что в Аксае существует только «Библиотека имени Шолохова», двухэтажное здание рядом с районной администрацией, но Эдик поехал совсем в другую сторону. Как оказалось, в Аксае есть, как минимум, еще одна библиотека, этакая покосившаяся избушка времен развитого социализма, затерявшаяся «на Низу» среди таких же невзрачных домов частного сектора.

Дверь открыла очень бледная и жутко худая барышня лет 30. Несмотря на то, что на ней были джинсы, свитер и сапожки без каблуков, что-то в ее облике заставило Алексея вспомнить булгаковскую Гелу. Открыв, она растворилась среди стеллажей.

Выросший в стае библиотекарей ребенок показывал чудеса мимикрии, прикидываясь «Большой советской энциклопедией», – промелькнуло в голове у Алексея.

Уверенной походкой завсегдатая Ирина провела гостей через пару забитых стеллажами с книгами комнат в каморку для персонала, где стоял стол с несколькими разномастными чашками и электрическим чайником. У стола стояло 5 стульев. Людей в каморке не было.

– А где Анжела? – спросил Алексей. – Или это тоже сюрприз?

– Мы с Анжелой решили, что пришло время познакомить тебя с магией, – как-то излишне торжественно произнесла Ирина.

– Здесь? – удивился Алексей.

– С тех пор, как электронные книги практически вытеснили с рынка бумажных собратьев, библиотеки из храмов знания превратились в его склепы, и туда потянулись все любители нечисти, – пошутил Эдик.

– Ладно, знакомьте, – пробурчал Алексей. – Надеюсь, для этого не надо резаться или есть какую-нибудь дрянь? И говорю сразу, я не буду вступать ни в какие ряды.

– Ничего этого не требуется. Тебе нужно лишь войти в волшебный мир. Анжела ждет уже там, – улыбнулась Ирина.

– Ну и где он?

– За этой дверью, – сказала она, указав рукой на дверь предположительно в кладовку или чулан.

– Вы там что, ритуальный веник из побегов священной конопли храните? – съязвил Алексей.

Предвкушая его реакцию, Ирина как-то не по-доброму улыбнулась и распахнула дверь. От увиденного Алексей потерял дар речи.

За дверью находилось нечто многомерно невообразимое. Нечто постоянно меняющееся, фрактальное, переливающееся всеми возможными и невозможными цветами. Нечто завораживающе прекрасное и одновременно пугающее до чертиков.

Если бы Алексею дали прийти в себя, он бы бросился бежать и обходил бы потом все библиотеки мира десятой дорогой. Но едва Ирина открыла дверь, Эдик толкнул Алексея в спину, и тот влетел во фрактальное образование, больно ударившись перед этим головой о притолоку.

Какое-то мгновение Алексей чувствовал себя тщательно перемешиваемым фаршем. Боли не было. Возможно, ее не было вообще, а, возможно, Алексей ее не почувствовал из-за сводящей с ума дезориентации и охватившего его панического ужаса. Алексей чувствовал себя потерянным не только в пространстве и времени, но и в себе самом. Он не только не мог отличить руку от ноги и не понимал, где, например, находится теперь его правое ухо, но не мог отличить мысли от чувств, одни эмоции от других, и тактильные ощущения от зрительных образов или звуков.

К счастью его сознание выключилось прежде, чем окончательно сгореть, и когда оно вновь заработало, Алексей обнаружил себя сидящим в пыли посреди проселочной дороги. Было жарко, градусов 30 или даже больше. В безоблачном небе светило полуденное солнце, безжалостно сжигая и без того уже сухую траву. Вокруг была голая степь, и лишь впереди в нескольких километрах маячил в дымке город. Метрах в трех за спиной Алексея прямо в пейзаже без малейших намеков на стену, дверь или дверную колоду был «вырезан» дверной проем, за которым находился фрактальный монстр. К счастью, Алексей его не видел, иначе бы это стало последней каплей для его чудом сохранившейся психики. Перед Алексеем лицом к нему на корточках сидела Конь. Она брызгала ему в лицо водой из пластиковой бутылки и что-то тихо бормотала. Справа от нее стояла Ирина. Слева – Эдик. Конь была в джинсах, кроссовках и футболке. Рядом с ней на земле лежал пакет с летне-походной одеждой Алексея.

Сознание включалось постепенно, и Алексей сначала увидел лицо Коня, затем Ирину с Эдиком, затем окружающий их пейзаж, и только потом у него «включился» звук, и он осознал, что растерян и ничего не понимает.

Обретя дар речи, Алексей спросил:

– Что это за блин?

– Слава богу, обошлось, – с облегчением сказала Ирина.

– Поздравляю с первым квантовым переходом через дверной проем, – выпалил Эдик.

– Алеша, милый, ты как? – жалобно спросила Конь.

В ответ он выдал достойную короля сапожников тираду без единого нематерного слова.

– Нормалек. Жить будет, – отреагировал на это Эдик.

– Переоденься, – попросила Конь, вручая Алексею пакет.

– Это еще зачем? – зло спросил он.

– Так тебе будет удобней.

– Удобней что?

– Мы решили, что тебе стоит развеяться, и организовали вам вместосвадебную поездку по волшебным местам, – вмешалась Ирина.

– Как ты сказала? – насторожился Алексей, услышав слово «свадьба».

– Вы же не собираетесь жениться?

– Тут ты права, – согласился с Ириной Алексей.

– Поэтому мы и назвали эту поездку вместосвадебной.

– Только представь себе, – подключился Эдик, – ты, как доблестный рыцарь с верным конем…

– Только я не рыцарь, – оборвал его Алексей. – По крайней мере, не доблестный. Могу быть разве что топлесным.

– Топлес – это когда без лифчика, – тоном училки сообщила Ирина.

– Так я их и не ношу, – огрызнулся Алексей.

– Ты переодевайся давай. Мы должны забрать одежду, а мне еще на встречу надо успеть, – поторопил Эдик.

– Это еще зачем?

– Но не таскать же ее с собой. Оставим в библиотеке. До вашего возвращения.

– А как же вещи, документы, деньги?

– Тут это не понадобится, – сообщила Конь.

– Здесь что, коммунизм?

– Нет, но все улажено.

– Переодевайся, – ласково попросила Конь.

Конечно, будь Алексей в здравом уме, он ни за что бы не повелся на эту аферу, но он все еще пребывал в состоянии шока, поэтому начал послушно снимать с себя одежду. В пакете лежали джинсы, футболка, носки и кроссовки.

Ну, вот я и в костюме коня, – подумал Алексей и глупо рассмеялся.

Получив его вещи, Ирина с Эдиком поспешили убраться через дверной проем, который после их ухода исчез, не оставив следа.

– Пойдем, – сказала Конь, беря Алексея за руку, и повела его, словно милого сердцу дауненка в сторону города.

Прогулка пешком успокаивала, и уже через пару километров Алексей достаточно пришел в себя, чтобы понять, что он влип, причем влип серьезно в совершенно невообразимую ситуацию, от которой или в которой можно ждать чего угодно. Это понимание уничтожило последние остатки хорошего настроения, и Алексей почувствовал себя свежеразведенным лохом.

– У тебя все равно не было выхода, – сказала Конь, поняв его настроение.

– Это еще почему? – зло спросил он.

– Ты был избран и назначен Верховным бюрократом на должность государственного курьера.

– Так вы меня на работу сюда пригнали? – съязвил он. Будь у Алексея такая возможность, он послал бы Коня подальше и постарался с ней больше никогда не встречаться. По крайней мере, тогда его настроение было именно таким.

– Да ладно тебе. Прокатишься за казенный счет по волшебному миру. Все равно тебе нечего делать.

Алексей не ответил. Решив, что он дуется, и его лучше не трогать, Конь тоже замолчала. Понимая, что уже поздно дергаться, Алексей почти успокоился. К тому же Конь участвовала в этом добровольно, а она была не из тех, кто лезет туда, куда не надо.

Через какое-то время дорога уперлась в крепостную стену. Вернее, в крепостные ворота в стене. У ворот дремал здоровенный, подстать булгаковскому Бегемоту кот, бесшерстной породы. На голове у кота была хасидская шляпа с приделанными к ней пейсами. Выглядел он презабавно.

– А ты еще кто? – спросил Алексей сквозь смех.

– Я таки сфинкс, хранитель городских врат, – обиженно ответил кот. – А вот кто ты, и почему позволяешь себе столь вопиющее хамство по отношению к должностному лицу на боевом посту?

Конечно, в любой другой ситуации умение кота почти без акцента говорить по-русски заставило бы Алексея усомниться в здравости своего ума, но после квантового перехода такая мелочь показалась ему вполне естественной. Он уже хотел, было, отрапортовать, что пригнан в магическую Германию на работу, но его опередила Конь:

– Уважаемый хранитель врат, прошу простить моему спутнику его неподобающее поведение. Он здесь впервые, и слегка не в себе после квантового перехода.

– Понятно, – теперь уже снисходительно сказал кот. – А позвольте спросить вас, сударыня, зачем вы тащите этого варвара в город?

– Вообще-то я не варвар, а государственный курьер, – обиделся Алексей.

– Одно другому не мешает. Скорее, наоборот, – ответил кот, одарив Алексея таким взглядом, словно это он был говорящей зверушкой в смешной шляпе. – Но это полностью меняет дело, – перешел он на деловой тон. – Кольцо, надеюсь, у вас с собой?

– Какое еще кольцо? – спросил Алексей.

– Предъявление которого послужит вам основанием для прохождения в город.

– Но у меня нет никакого кольца.

– В таком случае ничем не могу помочь. В моих должностных инструкциях четко сказано, что официальные лица могут быть допущены в город только по предъявлению ими соответствующего кольца или официального аналога соответствующего кольца. Официального аналога соответствующего кольца, у вас, как я понимаю, тоже нет?

– Вы правы, – согласился с котом Алексей.

– В таком случае ничем не могу помочь.

– Вот и отлично! – обрадовался Алексей. – Предлагаю вернуться домой, – сказал он Коню.

– Это не так-то и просто, – ответила она. – Дверь в библиотеке можно открыть только с той стороны. Так что для возвращения нам понадобится другая дверь, которая, скорее всего, находится в пункте твоего назначения.

– Вот блин! – выдал в сердцах Алексей. – И что нам делать?

– Для начала дай мне поговорить с хранителем врат.

– Я к вашим услугам, – отреагировал на ее слова кот.

– Дело в том, уважаемый хранитель врат, что мой спутник только избран, но еще не назначен на пост государственного курьера, поэтому у него нет запрашиваемого вами кольца.

– Мне печально это слышать, – ответил кот, – но поймите меня правильно: как лицо государственное я обязан строго следовать букве инструкции. Но в частном порядке я вам сочувствую и в доказательство этого скажу, что в инструкции не сказано, чему должно соответствовать соответствующее кольцо.

– То есть мы можем предъявить практически любое кольцо?

– Ну да. При условии, что у вас найдутся подтверждающие его соответствие чему-либо аргументы.

Даже с такой формулировкой поставленная котом задача оказалась практически неразрешимой. Ни Конь, ни Алексей не носили колец, а кольцо с ключами от квартиры забрали с вещами Эдик с Ириной. Наконец, когда Алексей раз в пятый перерывал сумочку Коня и в десятый обкладывал матом всех участников этой затеи во главе с Верховным бюрократом, его осенило, и он сунул под нос коту маникюрные ножницы.

– По-твоему, это кольцо? – ехидно спросил кот.

– Это круче кольца. Смотри: два кольца, два конца посредине гвоздик. Это должно быть в твоем духе, если ты действительно сфинкс, а не какая-нибудь дешевая подделка.

– Ладно, проходите, – сказал кот, нажимая лапой на отворяющую ворота кнопку.

Город приятно удивил Алексея. Он совсем не был похож на любимую поклонниками фэнтези лайт версию средневековья, а больше напоминал Европу из советского кино, которую обычно снимали в Прибалтике. Чистые, мощеные камнем улицы, аккуратные не более 5 этажей крытые черепицей дома, небольшие кафе на каждом шагу и гуляющие по этому великолепию люди… Поистине туристический рай.

Как оказалось, такой была только историческая часть города и, пройдя пару-тройку кварталов, Алексей с Конем вышли на обычную современную городскую улицу с асфальтом, машинами, стеклом и бетоном. Неподалеку скучало несколько такси, и стоило Коню поднять у дороги руку, одна из машин подрулила к ним.

– В «Казенный Дом», – сказала Конь водителю.

– Ты здесь здорово ориентируешься, – сказал ей Алексей, довольный тем, что больше не надо передвигать ногами.

– Я здесь родилась и выросла.

– Никогда бы не подумал, что ты ведьма. Я это в хорошем смысле, – поспешил добавить он.

– Это потому, что я не похожа на участников «Битвы эксрасенсов»?

– Наверно.

– Боюсь тебя разочаровать, но ни одна уважающая себя ведьма не будет похожа на любимый массами эзотерический карнавальный образ. Точно также ни одни шпион не станет шляться по улице в пальто с высоко поднятым воротником, в темных очках и низко нахлобученной шляпе.

– Тоже верно, – согласился Алексей.

«Казенный дом» оказался немногозвездной шестиэтажной гостиницей. На первом кроме холла и административных помещений были ресторан и бар. Номер был небольшим, но вполне приличным. На кровати их ждал конверт с официальным назначением Алексея на должность государственного курьера и значком с изображением всадника на Пегасе.

– Прицепи, – сказала Конь, имея в виду значок.

– Зачем? – спросил Алексей.

– Считается, что государственный курьер должен идти по жизни легко, без отягощения барахлом. Поэтому у него не может быть денег и какого-либо не необходимого в данный момент имущества. А так как ему нужно есть, одеваться, где-то жить и как-то передвигаться, все необходимое дается ему бесплатно.

– То есть этот значок означает, что все включено?

– Я хочу принять душ и переодеться. Так что цепляй значок и пошли прибарахлимся. Здесь рядом есть неплохой торговый центр.

– Может, сначала поедим? Заодно отдохнем немного? – предложил Алексей, для которого одна мыль о том, что надо опять куда-то идти, была кошмаром, а посещение торгового центра – это всегда марш-бросок на дистанцию неопределенной длины.

– Хорошо, – согласилась Конь. – Здесь, кстати, вполне съедобно готовят.

В ресторане было почти безлюдно. Стоило им сесть за стол, как тут же появился официант. Он собирался положить на стол меню и удалиться, но Конь его остановила.

– А вы что порекомендуете? – спросила она.

– Сегодня особенно удалось наше фирменное, – ответил он.

– А что у вас за фирменное?

– Африканские дети.

– В смысле? – не понял Алексей.

– Боюсь, у меня не хватит слов описать это великолепие. Попробуйте, не пожалеете.

– Хорошо, давайте два фирменных. И блинчики в винном соусе.

– Странные у них названия, – заметил Алексей, когда официант удалился.

– Странно другое. Вот ты, например, любишь животных и сочувствуешь свинкам, коровкам и птичкам, которые идут на убой. И, тем не менее, ты их ешь.

– И че? – недовольно спросил Алексей, которому совсем не хотелось обсуждать этическое вегетарианство.

– На африканских детей тебе наплевать.

– Совершенно.

– Но вряд ли ты предпочтешь питаться негритятами. И таких несуразностей куча.

– А тут все логично: я не тащу в рот то, что мне не нравится. Так что…

– Ты не хочешь помыть руки?

– Хочу.

– Тогда пойдем. Здесь 2 туалета.

Официант не обманул. Африканские дети действительно были восхитительны. В тонкое, поджаренное до хрустящей корочки и одновременно нежное, сочное мясо была завернута начинка из мелко порезанной всячины. Все вместе имело неповторимый вкус.

– Интересно, из чего их делают? – спросил Алексей.

– Кого? Африканских детей? – переспросила Конь. – Наверняка из сперматозоидов и яйцеклеток африканских родителей.

– Я серьезно.

– И я не шучу. А иначе, с какой стати это было бы так называть?

Судя по ее виду, Конь говорила вполне серьезно.

– Это что, человечина? – не желая верить этому, спросил Алексей.

– Да ладно, не парься, – рассмеялась Конь. – Здесь не больше человечины, чем собачатины в хот-догах. Видел бы ты свою рожу.

В торговом центре Алексея ждал еще один сюрприз. Он думал, что при виде «халявного значка», продавцы будут смотреть на них примерно так же, как водители автобусов на льготных пассажиров, и стараться подсунуть залежавшийся товар. Те же, узнав, что к ним пожаловали курьер с сопровождающим лицом, начали наперебой зазывать их к себе, угощать чаем-кофе и предлагать самые лучшие и дорогие товары. А потом организовали доставку подарков, чтобы почетным гостям не пришлось утруждать себя тасканием покупок.

– Они что, здесь все сумасшедшие? – спросил ошалевший от такого приема Алексей, когда они вышли из торгового центра.

– Для них честь принимать курьера.

– С чего бы?

– Видишь ли, долгое время в магическом мире было небезопасно, и курьерами становились настоящие герои…

– Но я не герой, – испуганно перебил Коня Алексей. Он терпеть не мог неприятности и старался обходить потенциальные проблемы десятой дорогой.

– Об этом не переживай. Лет пять здесь уже вообще ни на кого не нападают, и в доказательство тому, что сейчас стало настолько безопасно, что курьером может стать любой дурак, Верховный бюрократ выбирает курьеров исключительно из числа таких вот любых дураков. Извини, но тебя выбрали потому, что ты ничем не примечательная личность.

– Так что, пули не будут свистеть над моей головой?

– Ни пули, ни сапоги, – вспомнила Конь мультфильм про поросенка Фунтика, – ни сковородки, ни что-либо еще. Это я обещаю.

– Точно?

– Я тебя хоть раз обманула? – укоризненно спросила она. – Так вот, продолжила Конь после педагогической паузы, – несмотря на перемены, сохранилось традиционное отношение к курьеру, как к идущему на смертельную опасность герою, и теперь мы пожинаем его плоды.

На обратном пути Алексей мечтал забраться в постель и проваляться там до утра, выбираясь только в туалет. Ужинать он тоже собирался в постели. Вот только мечты эти оказались несбыточными.

Вернувшись, они обнаружили письмо руководителя ведущего городского театра с приглашением на премьеру и два пригласительных билета. До этого Алексей был в театре 2 раза. Один раз еще в школе, с классом. Во второй его потащила туда подруга. Оба раза Алексей пришел к выводу, что кино лучше. А когда ноги гудят от усталости, никакой театр не сравнится с телевизором у дивана или кровати.

– Это будет слишком невежливо, – отреагировала Конь на антитеатральную речь Алексея. – Так что переодевайся.

– До спектакля еще 4 часа.

– Вот и хорошо. Успеем посмотреть город, – сообщила она не терпящим возражения тоном, и это стало для уставшего Алексея контрольным выстрелом.

Он никогда не был охотником за достопримечательностями. Живопись и скульптуру он вообще не понимал, особенно работы современных мастеров, а красивые виды, фонтаны и мосты с домами могли его восхитить ну раз, ну два, ну три, а потом они начинали казаться ему одинаковыми. Поэтому путешествиям он предпочитал походы в рестораны, а в качестве отдыха представлял себе плескания в водоеме с теплой водой. А вот Конь, казалось, была не только неутомляемой, но и неугомонной. Так что в конце их экскурсии театр превратился для Алексея из добровольно-принудительного времяубийства вроде собрания в спасительную возможность почувствовать под задницей кресло.

Пьеса была ужасной. По морализаторству и занудству она переплюнула даже «шедевральные» фильмы по произведениям Стугацких. Весь спектакль за главным героем таскалось отвратительного вида существо, непрерывно взывающее к добру и укоряющее его за зло. Герой не только терпел общество этого уродца, но и всячески старался ему угодить, так как это была его совесть. И чем больше он старался поступать по совести, тем сильнее совесть отравляла ему жизнь. В конце концов, он не выдержал и свернул совести шею. После этого перед ним открылись врата в Золотой Город.

Надо отдать Алексею должное, он не только покорно высидел все 2 часа спектакля, но даже ни разу не захрапел. А когда спектакль закончился, от всей души аплодировал опустившемуся занавесу.

Возвращение в гостиницу стало для него кошмаром, так как новые туфли растерли ноги так, что носки пришлось вымачивать под душем, чтобы снять. Пока Конь таскала Алексея по достопримечательностям, боль была еще терпимой, но потом, после отдыха в театре…

– Смотри, что ты со мной сделала, – прохныкал после душа Алексей, показывая Коню раны на ногах. При этом он чувствовал себя совестью из спектакля.

После положенной порции утешений и извинений он забрался в постель. Когда свежевымытая, голая Конь легла рядом, уткнувшись ему в живот своей попкой, Алексея потянуло на секс.

– Болят ноги? – спросила Конь, когда он, сделав дело, лег рядом.

– Я на тебе хромал? – шутливо ответил он. Секс заметно улучшил его настроение.

Они заснули практически сразу после совокупления и проспали до самого утра без пробуждений. Под утро Алексею приснилось четверостишье:

 
Звездочеты считают звезды,
Свысока наблюдая за теми,
Кто о звездах рифмует строчки,
Так как толком считать не умеет.
 

Их разбудил стук в дверь.

– Лежи, я открою, – сказала Конь.

Вскочив с постели, она взяла лежащий на стуле возле кровати халат и, надевая его на ходу, поспешила к двери.

– Кто там? – спросила она.

– Извините, что беспокою, но вас уже ждет сопровождение, – сообщил гостиничный бой через дверь.

– Хорошо. Скажите, мы сейчас будем, – ответила она, не открывая.

– Еще раз прошу меня простить, – послышалось из-за двери.

– Вставай, нас уже ждут, – сказала Конь Алексею.

– Который час? – спросил он, зевая.

– Половина десятого.

Непривыкший к столь раннему подъему Алексей постоянно зависал, и Коню пришлось помогать ему собираться.

– Ты как ребенок, – укоряла его она.

– Извини, но садик открывается слишком рано, – нашелся он.

Когда они спустились в холл, к ним подскочил одетый в парадный и оттого кажущийся потешным мундир и вооруженный копьем гвардеец. Когда по ящику показывали всевозможные почетные караулы, Алексей задавался вопросом: Нахрена одевать караульных, как клоунов? Ответа у него не было.

– Господин курьер, госпожа сопровождающая, прошу вас следовать за мной, – торжественно произнес гвардеец, затем развернулся, как на параде, и пошел к выходу. Алексей с Конем двинулись следом.

У входа их ждала позолоченная карета, которой управлял одетый в красную ливрею кучер. При их появлении он спрыгнул со своего места и открыл дверь. Когда Алексей с Конем сели в карету, гвардеец забрался на специальную площадку сзади. После этого кучер вернулся на свое место, и карета поехала.

– Ты ж смотри, веди себя там прилично, – предупредила Конь.

– Да что я, совсем что ли?.. – обиделся Алексей.

Минут через 30 карета остановилась возле окруженного прекрасным садом с фонтанами, павлинами и прочей роскошью дворца.

– Прошу следовать за мной, – попросил гвардеец, когда Алексей с Конем вышли из кареты.

Когда они подошли к парадному входу, дежурившие у входа гвардейцы распахнули перед ними двери. Пройдя через несколько «музейных» залов, они остановились возле двери с табличкой:

«Верховный бюрократ».

– Курьер с сопровождением прибыли, – доложил гвардеец, воспользовавшись селектором у двери.

– Входите, – пригласил хозяин кабинета.

– Прошу, – сказал гвардеец, открывая дверь и отходя в сторону.

Ни кабинет, ни его владелец не вписывались в стиль дворца. Кабинет был обычным кабинетом чиновника средней руки, разве что на стене не было портрета главного барина.

Верховному бюрократу было где-то за 50. Среднего роста, в меру седой, с располагающим лицом, он показался Алексею приятным. Одет он был в темно-синий костюм.

– Живописные у вас владения, – сказал Алексей после того, как они обменялись приветствиями.

– Я здесь только в торжественных случаях. Мой постоянный офис находится в мэрии, а здесь у нас музей. Проходите, присаживайтесь. Чай? Кофе?

– Спасибо, не стоит беспокоиться – сказала Конь, не дав Алексею попросить кофе.