Текст книги "Гражданская война и интервенция в России. Политэкономия истории"

Деятельность последних радикализовалась тем, что «местами контрреволюция имела успех и весьма значительный. Порой Чрезвычайная комиссия запаздывала и узнавала весьма поздно о намерениях заговорщиков, а еще чаще ей мешали в предупреждении восстаний. Мы, – писал впоследствии один из руководителей ВЧК М. Лацис, – получили достаточно уроков, чтобы этого впредь не допустить»[755]755
  Лацис М. Я. Два года борьбы на внутреннем фронте. Популярный обзор двухгодичной деятельности чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности. М., 1920, с. 82. (Ратьковский И. С.…, с. 128)


[Закрыть].

Для предупреждения подобных выступлений был введен строгий контроль и учет социальных групп, на которые могла опереться контрреволюция и прежде всего офицеров: на местах все офицеры брались на учет, причем им вменялось в обязанность регулярно являться к комиссарам и отмечаться, на документах у них ставился штамп «бывший офицер». «Офицеров объявили вне закона. Многие уехали на юг. Знакомые, – вспоминал один из них С. Мамонтов, – стали нас бояться»[756]756
  Мамонтов С. Походы и кони, Париж, 1981, с. 53–55 (Волков С. В.…, с. 88)


[Закрыть].

В Москве, по данным историка Волкова, при объявлении регистрации (14 августа 1918 г.) явилось свыше 17 тысяч офицеров, из них было посажено в тюрьмы 15 тысяч, многие «нашли свой конец в тире соседнего Астраханского гренадерского полка»[757]757
  Кавтарадзе А. Г. Военные специалисты на службе Республике Советов 1917–1920 гг. М., 1988, с. 118; Лебедев В. И. Борьба русской демократии против большевиков, Нью-Йорк, 1919, с. 37; Волков А. Л. Гренадеры в Гражданской войне // ВИВ. N 45/46, с. 35. (Волков С. В.…, с. 88.)


[Закрыть]. Схожие меры были предприняты в городах Поволжья, в Москве и т. д. Так в Нижнем Новгороде регистрацию прошли 1500 человек, из которых арестован каждый второй и примерно каждый двадцатый расстрелян в августе-сентябре 1918 г.[758]758
  Еженедельник чрезвычайных комиссий… 1918. № 1, с. 21. (Ратьковский И. С.…, с. 131)


[Закрыть]. В Великом Устюге 27 августа «в целях предупреждения было арестовано 30 офицеров»[759]759
  Правда. 1918. 30 авг. (Ратьковский И. С.…, с. 131)


[Закрыть].

В Саратове арестованы все офицеры не находящиеся на советской службе[760]760
  Известия Рыбинского Совета. 1918. 28 авг. (Ратьковский И. С.…, с. 131)


[Закрыть]. По данным Лациса в Москве было зарегистрировано 35 тысяч офицеров, в Казани 5,5 тысяч, в Нижнем Новгороде 5 тысяч, в Пензе 20 тысяч и т. д.[761]761
  Петроградская правда. Вечерний выпуск. 1918. 7 сент. (Ратьковский И. С.…, с. 131)


[Закрыть]. В Казани главнокомандующий красной армией М. Муравьев издал приказ, требующий регистрации всех офицеров. За невыполнение – расстрел. «Я видел позорную картину, – вспоминал пдп. Ф. Мейбом, – когда на протяжении 2–3 кварталов тянулась линия офицеров, ожидавших своей очереди быть зарегистрированными. На крышах домов вокруг стояли пулеметы, наведенные на гг. офицеров…»[762]762
  Мейбом Ф. Ф. Тернистый путь // ПП. N 25, с. 4, N 24, с. 6 (Волков С. В., с. 88–89)


[Закрыть].

Регистрация офицеров не была изобретением большевиков.

Например, царское правительство, отмечал секретарь последнего московского градоначальника В. Брянский, «очень неохотно давало разрешения на открытие частных офицерских лазаретов, желая держать офицеров под военным наблюдением»[763]763
  Брянский В. В.…, с. 65.


[Закрыть]. Уже в декабре 1914 г. командующий МВО издал приказ: офицеры, находившиеся на лечении в Москве, должны каждые две недели являться на медицинскую комиссию. «Я не знаю более гнусного и подлого учреждения, чем 1-й московский эвакуационный пункт, – вспоминал о ней один из раненых офицеров… Ждать своей очереди (часами) приходится в грязном, узком коридоре…»[764]764
  Степун Ф. А. Из писем прапорщика артиллериста. (Цит. по: Руга В., Кокорев А…, с. 90)


[Закрыть].

Первую «революционную» регистрацию офицеров объявил, в день свершения февральской революции – 28 февраля 1917 г. председатель Государственной Думы М. Родзянко, который при этом предупредил, что «малейшее промедление явки офицеров неизбежно скажется на интересах офицерского корпуса»[765]765
  Керенский А. Русская революция…, с. 152.


[Закрыть].

«Белая власть, – по словам плк. Б. Штейфона, – невольно усвоила тот же принцип. На наших регистрациях офицерам тоже надо было прежде всего оправдываться…»[766]766
  Штейфон Б. А.…, с. 101, 102.


[Закрыть], «в Таганроге, Ростове и проч., и проч. – его (офицера), – подтверждал плк. А. Мариюшкин, – травили усердные не по разуму контрразведки и «неудачные копии» чрезвычаек, вроде особых реабилитационных и следственных комиссий и судов, которые изматывали душу и нервы…»[767]767
  Мариюшкин А. Л. Трагедия русского офицерства. – Новый Сад, 1923. // Офицерский корпус…, с. 403–414.


[Закрыть]. «Офицеры, настоявшись бесплодно много дней в длинных очередях официальных комиссий…, (сами) стали поступать в те или иные части»[768]768
  Штейфон Б. А.…, с. 101, 102.


[Закрыть].

И далеко не все офицеры шли и в Белую армию добровольно, например, колчаковский ген. Иванов-Ринов требовал устраивать в Омске облавы на офицеров с постановкой «по Иртышу постов для ловли дезертиров с немедленным их расстрелом»[769]769
  Будберг А. 5 августа 1919 г…, с. 216.


[Закрыть]. Примером могло служить и описание «белой» регистрации офицеров в Одессе в 1919 г., которую давал Шульгин: «Толпа… Сколько их? Никто не знает толком, называют самые фантастические цифры… Но не меньше двадцати пяти тысяч, наверное… Целая армия. И казалось бы, какая армия. Отборная… Да это только так кажется… На самом деле эти выдохшиеся люди, потерявшие веру, ничего не способны делать. Чтобы их «встряхнуть», надо железную руку и огненный дух… Где это?…»[770]770
  Шульгин В. В. 1920 (Шульгин В. В.…, с. 305, 311)


[Закрыть]

В конечном итоге «красные» регистрации офицеров, по словам историка А. Ганина, оказались успешнее «белых»: «Парадокс истории и показатель уровня мышления руководства сторон Гражданской войны: большевики сумели успешно использовать враждебное им офицерство, тогда как белые не смогли полноценно воспользоваться даже дружественными себе офицерами»[771]771
  Ганин А…, с. 64–65.


[Закрыть]. «Красные, – добавляет Ганин, – умело распоряжались и пленными белыми офицерами», которых после обработки на специальных курсах политической подготовки призывали в армию[772]772
  См. подробнее: РГВА. Ф. 33987. Оп. 2. Д. 32. Л. 567. (Ганин А. В.…, с. 410.)


[Закрыть].

«В целом благодаря мобилизации офицеров красным, – подтверждает далекий от симпатий к большевикам историк Волков, – удавалось иногда даже превосходить своих противников по качеству комсостава»[773]773
  Волков С. В.…, с. 329.


[Закрыть]. «Командный состав наших войск, без всяких сомнений, был крайне неудовлетворителен, – подтверждал министр иностранных дел колчаковского правительства И. Сукин, – Младшие офицеры представляли собой серую массу, недостаточно воспитанную, старшие же начальники были лишены дарований, дисциплины и настойчивости, которых требовали тяжести условий борьбы. В этом отношении Красная армия всегда имела над нами решающее преимущество, ибо ее командный состав был, с одной стороны, опытен, а с другой – вынужден подчиняться строжайшей дисциплине…»[774]774
  Записки Ивана Ивановича Сукина о правительстве Колчака // За спиной Колчака. Док. и мат. М., 2005. С. 414–415. (Цит. по: Ганин А. В.…, с. 262.)


[Закрыть]. «Несомненно…, – признавал военный министр Колчака Будберг, – красные превосходят нас упорством командования и маневренностью… Это делает красных менее чувствительными к обходам и прорывам и придает их фронтам известную стойкость…»[775]775
  Будберг А. 12 сентября 1919 г…, с. 292


[Закрыть].

Успех «красной» мобилизации офицеров нередко приписывают, безвыходностью ситуации в которой они оказались. Пример тому давало указание Ленина 1919 г.: «усилить взятие заложников буржуазии и семей офицеров ввиду учащения измены»[776]776
  Ленин телеграмма Склянскому от 8.06.1919. // Ленин В. И. ПСС. т. 50, с. 343.


[Закрыть]. Приказом Троцкого в октябре 1919 г. семьи служивших в Красной Армии военспецов объявлялись заложниками[777]777
  Приказ Л. Троцкого от 19.10.1919. РГАСПИ, ф. 325, оп. 1, д. 404, л. 214; д. 435, л. 1 (Литвин А…, с. 292); См. так же Критский М. Красная армия на Южном фронте // АРР. XVIII, с. 270–271 (Волков С. В.…, с. 334)


[Закрыть]. Однако, как отмечает Ганин, «анализ документов показал, что это была скорее декларированная угроза большевиков»[778]778
  Ганин А. В.…, с. 381.


[Закрыть]. Причина этого, по мнению Ганина, заключалась в том, что борьба с семьями могла вызвать недовольство лояльных военспецов и повлечь ответные меры антибольшевистских сил против семей большевиков, «кроме того, едва ли арест семьи с последующим ее освобождением (о более суровых мерах не говорилось) мог остановить решившихся на измену»[779]779
  Ганин А. В.…, с. 384, 386, 391.


[Закрыть].

Подобные репрессивные меры существовали и в белой армии. Например, в «белой» Сибири в отношении мобилизованных офицеров действовал приказ Колчака: «Все движимое и недвижимое имущество, (включая землю) сдавшихся в плен или перешедших на сторону… красных конфисковывать…, упомянутых предателей… в плен не брать и расстреливать на месте без суда»[780]780
  Колчак приказ от 14 мая 1919 г. (ГАРФ, ф. 176, оп. 14, д. 175, л. 37. (Голуб П. А.…, с. 379)).


[Закрыть].

В начале гражданской войны, во время успехов белой армии, большинство офицеров переходило из Красной армии в Белую, но в конце войны ситуация изменилась на прямо противоположную. По данным А. Валентинова, «только «На Кубани и в Новороссийске сдалось в общей сложности 10 000 офицеров. Почти все якобы живы. Советская власть будто бы прилагает все усилия, чтобы привлечь их на свою сторону. Многие уже служат в красных армиях. Ведущих, впрочем, агитацию против большевиков беспощадно расстреливают»[781]781
  Валентинов А. А. Врангелевщина. (Из кн.: Архив Русской революции, т. V, Берлин, 1922) В кн.: Революция и гражданская война…, с. 343).


[Закрыть].

Красный командарм А. Егоров отмечал неясные симпатии к Советам, которые наблюдались и у довольно широкого слоя казачьего офицерства. «В силу этого в январе и феврале 1919 г. казачество целыми полками сдавалось и переходило на сторону красных. Так, 31 января в районе станицы Алексеевской на участке 15-й дивизии сдались добровольно в полном составе 23-й, 24-й, 26-й, 27-й и 39-й казачьи полки…»[782]782
  Лямин Н. Операция Южного фронта против ген. Деникина. Сб. трудов ВНО при ВАКе, 1921–1922, т. II, с. 16. (Егоров А. И… с. 86)


[Закрыть]. С развитием польской интервенции, переход и вступление в Красную Армию бывших царских офицеров приняло массовый характер.

Весной 1920 г. «Правда» обратилась с призывом к русским офицерам выступить против «польской контрреволюции». В состав созданного большевиками «Особого совещания…» вошли известные царские генералы А. Зайончковский, А. Поливанов, А. Цуриков и А. Брусилов. Они обратились с воззванием «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились»: «В этот критический исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старые боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам любви и преданности к родине и взываем к вам с настоятельной просьбой забыть все обиды, кто бы и где бы их ни нанес, и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную армию и служить там не за страх, а за совесть, дабы своей честной службой, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить ее расхищения, ибо в последнем случае она безвозвратно может пропасть, и тогда наши потомки будут нас справедливо проклинать и правильно обвинять за то, что мы из-за эгоистических чувств классовой борьбы не использовали своих боевых знаний и опыта, забыли свой родной русский народ и загубили свою матушку Россию»[783]783
  Ростунов И. И. Ген. Брусилов, М., 1964, с. 202 (Волков С. В.…, с. 331)


[Закрыть].

На этапе создания Красной армии, бывшие офицеры составляли 2/3 всего ее командного состава[784]784
  Из общего командного состава 446 729 человек. Ефимов Н. Командный состав Красной армии // Гражданская война 1918–1921 гг. Т. 2, М., 1928; (Волков С. В.…, с. 327.)


[Закрыть]. Бывшие офицеры представляли около 90 % командующих фронтами, армиями, дивизиями Красной армии, более – 50 % командиров от батальона до взвода, и почти – 100 % штабных должностей всех уровней. Ими же были, все начальники артиллерии, связи, инженерных и саперных частей, командиры кораблей[785]785
  Спирин Л. М. В. И. Ленин и создание советских командных кадров // Военно-исторический журнал, 1965, N 4, с. 15; (Волков С. В.…, с. 326, 327.)


[Закрыть].

Подготовка собственных командных кадров началась с конца 1918 г., когда в Красной армии, так же как и в Белой[786]786
  См. подробнее, например: Ганин А…., с. 82, 102.


[Закрыть], стала создаваться сеть военных училищ[787]787
  См. подробнее по годам: РГВА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 959. Л. 7об. (Ганин А. В.…, с. 423).


[Закрыть]. Среди преподавателей в военно-учебных заведениях бывшие офицеры составляли свыше 90 % всего персонала[788]788
  Кавтарадзе А. Г. Военные специалисты на службе Республике Советов 1917–1920 гг. М., 1988, с. 198.


[Закрыть]. За 1918–1920 гг. было открыто более 150 школ и курсов и т. п., в декабре 1918 г., как и в Белой армии, в Красной была открыта Военная академия генерального штаба. Всего к 1920 г. в Красной армии действовало 6 академий: генштаба, артиллерийская, инженерная, медицинская, военно-хозяйственная и морская[789]789
  Волков С. В.…, с. 326.


[Закрыть].

В результате, как отмечает Ганин, доля бывших офицеров в командном составе РККА неуклонно снижалась: с 75 % в 1918 г. до 53 % – в 1919 г., 42 % – в 1920 г., 34 % – в конце 1921 г.[790]790
  Ганин А. В.…, с. 41.


[Закрыть] Причем из всего командного состава к 1921 г. только 3,7 % являлись кадровыми офицерами старой армии, 0,3 % окончили старую академию Генштаба и 0,1 % академию Генштаба РККА, 25 % были офицерами военного времени старой армии, 26 % окончили командные курсы и школы, 42 % командиров до командиров взводов включительно вовсе не имели военного образования или же имели образование в пределах учебной команды. В то же время в высшем комсоставе доля бывших офицеров составляла более 70 %, а в старшем ~ 58 %[791]791
  Данные округлены В. Галиным, см. подробнее: РГВА. Ф. 4. On. 1. Д. 33. Л. 46. (Ганин А. В.…, с. 410.)


[Закрыть].

* * * * *

Мобилизация офицеров и генералов, дала возможность получить профессиональный командный состав, но боеспособность армии в не меньшей, а в существовавших условиях в решающей мере, зависела от успеха массовой мобилизации рядового состава. И «из всех проблем, стоявших перед двумя армиями гражданской войны, – как отмечает британский исследователь О. Файджес, – массовая мобилизация русского крестьянства оказалась самой трудной…»[792]792
  Figes O…, p. 209.


[Закрыть].

На попытку мобилизации в Красную армию крестьянство ответило массовым уклонением от призыва и дезертирством. После объявления мобилизации на призывные пункты, по данным красного командарма А. Егорова, явилось всего около 20 % военнообязанных[793]793
  Егоров А…, с. 239.


[Закрыть]. Из них большая часть разбегалась по дороге на фронт: «эшелоны… таяли в дороге, и часто, – по словам сотрудника мобилизационного управления РККА Н. Мовчина, – прибывал только командир эшелона со списком»[794]794
  Мовчин Н. Н.…, с. 117.


[Закрыть]. И если дезертирство из эшелонов идущих на фронт представляло проблему, то из идущих с фронта – уже настоящую угрозу: «двигавшиеся из Пскова эшелоны были заполнены разложившимися красноармейцами – полузелеными, полукрасными»[795]795
  См. подробнее: Корнатовский Н…, с. 135.


[Закрыть].

Наглядный пример того, что представляла собой Красная армия летом 1918 г., давал начальник штаба 6-й армии, б. генерал царской армии А. Самойло: «Прибывали эшелоны с людскими пополнениями и с так называемыми воинскими частями – и с места приходилось их разоружать, усмирять арестовывать, сортировать, очищать от негодных элементов, менять командный состав или снабжать им заново… и наконец вставали вопросы по обеспечению их вооружением, снарядами и даже одеждой и обувью… Надо только удивляться, как удавалось при такой обстановке, в этой начальной стадии борьбы на всех направлениях оказывать противнику сопротивление, задерживать его наступление и в конце концов даже остановить его»[796]796
  См. подробнее: Голдин В. И. Север России…, с. 220.


[Закрыть].

За всю гражданскую войну, по данным Г. Кривошеева, было «выявлено» 2 846 тыс. дезертиров (из них 837 тыс. задержано)[797]797
  Кривошеев Г. Ф. О дезертирстве в Красной Армии // Военно-исторический журнал. 2001. № 6. С. 94.


[Закрыть]. По подсчетам О. Файджеса, только «с июня 1919 г. по июнь 1920 г. Центральным Комитетом по борьбе с дезертирством было зарегистрировано 2 638 тыс. дезертиров… За тот же период общая численность Красной Армии возросла примерно с 1 900 тыс. до 4 600 тыс. человек, то есть на 2 700 тыс. человек больше. Другими словами, Красная Армия теряла из-за дезертирства столько же людей, сколько она успешно набирала»[798]798
  Мовчин Н. Н.…, с. 101, 229. (Figes O…, p.199.)


[Закрыть]. Если к этому прибавить, как добавляет О. Файджес, «наилучшие имеющиеся оценки численности дезертиров с лета 1918 года по лето 1919 года» 676 тыс. + 240 тыс. по западному округу, «а во второй половине 1920 года (500 тыс.)» мы приходим к приблизительной цифре только учтённых дезертиров за весь период Гражданской войны в 4 054 тыс. человек[799]799
  Оликов С…, с. 32. (Figes O…, p.199.) У Файджеса в статье опечатка: стоит цифра 576 тыс., тогда как у Оликова 676.398 + 240.852 уклонившихся по западному округу.


[Закрыть].

Сопротивление призыву проявлялось не только в форме дезертирства, но и вооруженного сопротивления. Говоря о масштабах этого явления, в своем подводящем итог труде, один из членов комиссии по борьбе с дезертирством С. Оликов писал: «Почти на всей территории РСФСР появляются многочисленные банды, вспыхивают кулацкие восстания… Весь тыл Красной армии превратился в клокочущий вулкан»[800]800
  Оликов С…, с. 27.


[Закрыть]; «не может быть двух мнений о том, что массовое дезертирство и массовый бандитизм были тесно связаны и имели одни и те же корни, взаимно порождали, питали и поддерживали друг друга…»[801]801
  Оликов С…, с. 69.


[Закрыть].

«Крестьянское сопротивление мобилизации было широко распространено – и весьма эффективно…, крестьянские восстания против мобилизации были обычным явлением, – подтверждает Файджес, – многие из них организовывались «зелеными» бандами дезертиров»[802]802
  Figes O…, p.182.


[Закрыть]. Для усмирения этих частых восстаний, вспоминал Самойло, «приходилось снимать с угрожаемых направлений последние боеспособные войска»[803]803
  См. подробнее: Голдин В. И. Север России…, с. 220.


[Закрыть]. Сколь не показательны все эти факты, они вовсе не подтверждали слов Файджеса о том, что «массовое дезертирство из Красной Армии было прямым выражением всеобщего крестьянского протеста против большевиков»[804]804
  Figes O…, p. 203.


[Закрыть], ведь массовое дезертирство началось в русской армии с самого начала Первой мировой войны:

Уже в 1914 г. по оценке начальника штаба Юго-Западного фронта ген. М. Алексеева, с поездов дезертировали 20 % нижних чинов[805]805
  РГВИА, ф. 16142, оп. 2, д. 14, л. 31; ф. 2070, on. 1, д. 365, л. 32. (Асташов А. Б.…, с. 44).


[Закрыть]. Еще больший размах, отмечает исследователь А. Асташов, приобрело дезертирство с поездов, перевозивших маршевые роты, которые комплектовались из ратников ополчения. На Юго-Западном фронте эти побеги составляли по 500–600 человек с поезда, т. е. более половины состава[806]806
  РГВИА, ф. 2070, on. 1, д. 365, л. 84–86, 87, 191–191 об., 252–254. (Асташов А. Б.…, с. 44–45).


[Закрыть]. В августе 1915 г. на секретном заседании Совета министров Министр внутренних дел Н. Щербатов сообщал, «что наборы с каждым разом проходят все хуже и хуже. Полиция не в силах справиться с массою уклоняющихся»[807]807
  Яхонтов А. Н. Тяжелые дни. // Секретные заседания Совета министров 16 июля –2 сентября 1915 г. // составлено А. Н. Яхонтовым. Помощником управляющего Совета министров на основании его записей в заседаниях по секретным вопросам // Архив русской революции// Изд. И. В. Гессена. Т. 17–18. (Берлин. 1926.) – М. Терра. 1993. – 320 с., с. 38. (Заседание 4 августа 1915 г.)


[Закрыть].

С осени 1915 г. началось дезертирство с фронта, которое сопровождалось беспорядками, мародерством, грабежами в тылу армии. Щербатов в сентябре 1915 г. обращаясь в Ставку, требовал очистить тыл от мародеров, не останавливаясь ни перед какими мерами и суровыми наказаниями[808]808
  РГВИА, ф. 2049, on. 1, д. 382, л. 32–39. (Асташов А. Б.…, с. 45).


[Закрыть]. Начальник штаба Ставки М. Алексеев требовал «особого усиления» уголовной кары за уклонение во время войны от исполнения воинского долга, вплоть до смертной казни и бессрочной каторги, повышения наказания за неумышленное оставление службы, а также за повторные побеги хотя бы и без наличия злого умысла (в том числе в тыловых районах, вне театра боевых действий)»[809]809
  РГВИА, ф. 2003, оп. 3, д. 2686, л. 18–18 об., 20, 37–37 об. (Асташов А. Б.…, с. 47)


[Закрыть].

Волна дезертирства все время нарастала, а с осени 1916 г., она, как отмечает А. Асташов, стала особенно мощной и уже не ослабевала вплоть до конца войны[810]810
  РГВИА, ф. 2003, оп. 2, д. 784, л. 404–404 об.; ф. 2031, оп. 2, д. 553, л. 417–417 об., 519 об. (Асташов А. Б.…, с. 46)


[Закрыть]. Всего с конца 1914 г. до марта 1917 г. только по официальным данным на фронте и в тылу было задержано около 420 тыс. дезертиров, что на порядок превышало их количество в германской (35–45 тыс.) и британской (35 тыс.) армиях[811]811
  См.: Christoph Jahr. Gewohniche Soldaten: Desertion und Deserteure im deutschen und britischen Heer 1914–1918. Göttingen, 1998. S. 150, 168. (Асташов А. Б.…, с. 47).


[Закрыть]. Всего до начала 1917 г., по подсчетам Асташова, задерживалось и проживало по месту жительства около 800 тыс. только учтенных дезертиров[812]812
  Асташов А. Б.…, с. 47.


[Закрыть]. Близкие цифры приводил и британский военный представитель А. Нокс, который в январе 1917 г., сообщал о миллионе дезертиров, «возможно и значительно больше. Эти люди спокойно жили в своих деревнях, им не мешали власти, их присутствие скрывали деревенские общины, которым нужен был их труд»[813]813
  Knox A. With the Russian Army 1914–1917. Vol. II, Lnd., 1921, p. 542.


[Закрыть].

Февральская революция вызвала новый всплеск дезертирства: «Анархия поднимается и разливается с неукротимой силой…, – писал уже в апреле французский посол Палеолог, – В армии исчезла, какая бы то ни было дисциплина… Исчисляют более чем в 1 200 000 человек количество дезертиров, рассыпавшихся по России…»[814]814
  Палеолог М. 30 (17) апреля 1917. Палеолог М…, с. 430, 449.


[Закрыть]. С Февраля по ноябрь 1917 г., по подсчетам ген. Головина, дезертировало почти 200 000 солдат ежемесячно, всего за период около 1 518 тыс. человек[815]815
  Головин Н. Н.…, с. 186.


[Закрыть].

И именно из этих «элементов разложившейся (дезорганизованной и разбегающейся с полей сражений, грабящей и насилующей в тылу) царской армии, при наличии невероятной разрухи в хозяйстве страны и крайнего утомления войной всего населения», предстояло, отмечал С. Оликов, создать практически с нуля, в крайне ограниченные сроки, в условиях победоносно наступающих со всех сторон Белых армий – Красную армию. Этот «промежуток с момента окончательного развала царской армии до того момента, когда была создана Красная армия был, – подчеркивал С. Оликов, – самым опасным для революции»[816]816
  Оликов С…, с. 7, 11.


[Закрыть].

Поясняя трудности создания Красной армии, Ленин в своем отчете 7 марта 1918 г., указывал: «только тяжелым долгим путем самодисциплины можно побороть то разложение, которое война внесла в капиталистическое общество, только чрезвычайно тяжелым, долгим, упорным путем можем мы преодолеть это разложение и те элементы этого разложения, которые смотрели на революцию, как на способ отделаться от старых пут, сорвав с нее что можно. Появление в большом числе этих элементов было неизбежно в мелкокрестьянской стране в момент невероятной разрухи, и с ними предстоит борьба во сто раз более трудная, никакой эффектной позиции не обещающая, – борьба, которую мы только-только начали»[817]817
  Ленин В. И. Политический отчет Центрального комитета, на 7-ом экстренном съезде РКП(б) 6–8 марта 1918 г. // Ленин В. И. ПСС, т. 36, с. 7.


[Закрыть].

Строительство Красной армии началось на «обломках старой» – царской армии[818]818
  Оликов С…, с. 11.


[Закрыть]: 70 % добровольцев, вступивших в нее, согласно опросу, проведенному Высшей военной инспекцией осенью 1918 года, – ранее служили в императорской армии[819]819
  Известия Народного Комиссариата по военным делам, № 10, 16 янв. 1919, стр. 3. См. Также В. Д. Поликарпов,» добровольцы 1918 года «[добровольцы 1918 года], Вопросы истории (1983), № 2.


[Закрыть]. «Какая сила двигала этих людей, смертельно уставших от войны, на новые жестокие жертвы и лишения? – задавался вопросом Деникин и тут же сам отвечал, – Меньше всего – преданность советской власти и ее идеалам. Голод, безработица, перспективы праздной, сытой жизни и обогащения грабежом, невозможность пробраться иным порядком в родные места, привычка многих людей за четыре года войны к солдатскому делу, как к ремеслу…, наконец, в большей или меньшей степени чувство классовой злобы и ненависти, воспитанное веками и разжигаемое сильнейшей пропагандой»[820]820
  Деникин А. И. (II).


[Закрыть].

Пример того, что представляла собой Красная армия на том этапе, давал член Реввоенсовета 10-той армии А. Окулова в ЦК РКП(б): командный состав красноармейских частей, «до сих пор являясь выборным, зависит от настроения массы, для поддержания своего положения нередко прибегает к демагогии, льстит массе и попустительствует многому, что разлагает армию. Громаднейшие обозы некоторых частей, где скрываются тысячи мародеров, дезертиров и лодырей, как саранча опустошают окрестности, пожирают снабжение, сеют панику и разложение… Частью в силу того, что творит 10 армия среди мирного населения, и может быть больше всего именно по этой причине, мы ведем войну среди неприятельской страны. В некоторых дивизиях… мародерство носит массовый характер и принимает очертания правильно организованного промысла, деятельность этих хищников не различает ни социальных положений, ни пола, ни возраста… В результате при приближении наших войск мирное население нередко вооружается, оказывает нам отчаянное сопротивление, а при поражении повально бежит, захватывая с собой все, что можно, а остальное пряча или уничтожая»[821]821
  Доклад члена Реввоенсовета 10-той армии А. Окулова в ЦК РКП(б) 22.12.1918. (Цит. по: Генис В. Л. “Первая конная армия: за кулисами славы”. – Вопросы истории. – 1994. № 12. http://pandia.ru/text/78/231/46031.php)


[Закрыть].

С теми же самыми проблемами столкнулось, с началом мобилизации, и командование Белых армий. Мобилизованные, по словам «белого» ген. В. Марушевского делились на «две категории: старых солдат, «уже прошедших школу разложения в революционный период» и новобранцев, которые были лучшими элементами, т. е. люди «с еще неразложенной нравственностью»»[822]822
  Марушевский В. В…, с. 203


[Закрыть]. Марушевский делился личным опытом от посещения одной из частей Северной области: «Лица солдат были озлоблены, болезненны и неопрятны. Длинные волосы, небрежно одетые головные уборы, невычищенная обувь. Все это бросалось в глаза старому офицеру, и видна была громадная работа, которую надо было сделать, чтобы взять солдат в руки. Все эти мелочи имеют громадное значение, и вовсе не надо было быть Шерлоком Холмсом, чтобы определить…, что дисциплины в части нет…»[823]823
  Марушевский В. В…, с. 217.


[Закрыть].

Борьба с этими явлениями велась с самого начала формирования Красной армии, показательным в этом отношении является тот факт, что одновременно с принятием Конституции, решение съезда V съезде Советов, прошедшего в начале июля 1918 г., постановляло: «Хулиганские элементы, которые грабят и насилуют местное население или устраивают мятежи, шкурники, трусы, дезертиры, которые покидают боевые посты, должны караться беспощадно»[824]824
  Гинс Г. К.…, с. 563.


[Закрыть].

Но еще большее значение для создания армии имела организация мобилизационного аппарата. Именно «слабость военного аппарата на местах – была, пожалуй, – по мнению О. Файджеса, – самой серьезной трудностью, стоявшей перед большевиками в 1918 году. Все военные власти, докладывая о ходе мобилизационной кампании в провинциях в течение этого лета и осени, подчеркивали в качестве своей главной проблемы отсутствие опытных администраторов, агитаторов и инструкторов»[825]825
  Figes O…, p.178.


[Закрыть].

Несмотря на все трудности к 1921 г. Красная армия достигла своей максимальной численности в 5,5 млн. человек, правда, как замечает Файджес, эта численность была чисто номинальной, реальное количество сражающихся было в разы меньше[826]826
  Figes O…, p. 183–184.


[Закрыть]. «Мы мобилизовали миллионы, – подтверждал Троцкий в декабре 1919 г., – но наши штыки исчисляются сотнями тысяч»[827]827
  Trotsky, How the Revolution Armed, ii, pp. 108–9. (Figes O…, p.190.)


[Закрыть]. Действительно, например, в октябре 1920 г. из 5 млн. военнослужащих 2,6 млн. находилось в военных округах, 390 тыс. в запасных армиях, 160 тыс. в «трудовых армиях» и только 1 780 тыс. на фронте, причем на главных фронтах (Польском и Врангелевском) – 581 тыс. чел, из них в боевых частях – 150 тыс.[828]828
  БСЭ, ст. «Гражданская война в России 1918–1920», т. 18, 1930, с. 700


[Закрыть]

Соотношение между бойцами и едоками, по подсчетам Н. Мовчина, во время гражданской войны достигало соотношения 1:3 на фронте и 1:10–14 во всей Красной Армии[829]829
  Мовчин Н. Н.…, с. 229.


[Закрыть]. Ген. А. Свечин в своей «Стратегии» приводил сопоставимые цифры, но при этом отмечал, что они были не исключением, а правилом и для царской армии[830]830
  Свечин А. А.…, с. 125–126.


[Закрыть]:

Наглядно эта особенность проявилась еще во время русско-японской войны, во время которой (в июле 1905 г.) начальник штаба армии Куропаткина докладывал: «Из наблюдений над численным составом войсковых частей во время бывших боев командующий армией усмотрел, что из положенного быть в строю числа нижних чинов на деле участвуют в бою не более трети состава, а две трети нижних чинов части обыкновенно отсутствуют и в бою непосредственного участия не принимают»[831]831
  Мартынов Е…, Гл. Х. Мираж числа. Штабы и тыл. Пышность главных квартир. Клевета на строевых офицеров. Об интендантстве и злоупотреблениях.


[Закрыть]. При существующих порядках – указывал в 1906 г. по итогам русско-японской войны ген. Е. Мартынов, – Россия на бумаге располагает многочисленной армией, в действительности же военное могущество ее совсем не так велико»[832]832
  Мартынов Е…, Гл. Х. Мираж числа. Штабы и тыл. Пышность главных квартир. Клевета на строевых офицеров. Об интендантстве и злоупотреблениях.


[Закрыть].

С началом Первой мировой войны ситуация не изменилась. Этот факт констатировался: в донесении конца 1915 г. начштаба Верховного Главнокомандующего М. Алексеев[833]833
  Головин Н. Н.…., с. 168.


[Закрыть]; в январе 1916 г. в поданной на имя Николая II записке 28 членов «Особого совещания по обороне»[834]834
  Головин Н. Н.…., с. 167.


[Закрыть]; в докладе от 20 октября 1917 г. последнего военного министра Временного правительства А. Верховского[835]835
  Чернов В…, с. 369.


[Закрыть]. Подводя итог Первой мировой войне ген. А. Свечин, отмечал, что в русской армии уже при первой мобилизации на 1-го строевого бойца на фронте приходилось 2 нестроевых, а затем это соотношение превысило 1:3, в то время как во французской армии соотношение строевых и нестроевых составляло 1:0,5, а в германской – 1:0,85[836]836
  Свечин А. А.…, с. 125–126.


[Закрыть],[837]837
  Об этой особенности русской армии см. подробнее: Галин В. Первая мировая. // Политэкономия истории, т. 2, гл. «Дух армии. В огне».


[Закрыть].

Подобное соотношение было и в белых армиях. Например, из огромной колчаковской армии, по словам Будберга, в «800 тыс. ртов», в строю находилось всего «70–80 тысяч штыков»[838]838
  Будберг А., 4 июля 1919…, с. 155.


[Закрыть]; боевая численность дивизии насчитывала 400–500 штыков при 6–8 тысячах нестроевых и штабных чинов с обозами в 4–4,5 тысячи повозок[839]839
  Будберг А. 5, 20 августа 1919 г…, с. 217, 244.


[Закрыть]. В июне 1919 г., подтверждал ген. Д. Филатьев, «в строю оказывалось всего 70 тысяч бойцов, которых обслуживали: штаб главнокомандующего, 5 штабов армий, 11 штабов корпусов и 35 штабов дивизий…[840]840
  При этом штат офицеров и чиновников в штабах дивизий Сибирской армии, по словам Будберга, в десять раз превышал нормальный. (Будберг А…, с. 258)


[Закрыть], в то же время у красных против нас действовала одна армия, из 3–4 дивизий и 2–3 конных бригады[841]841
  Будберг А. 30 августа 1919…, с. 265.


[Закрыть], и эта-то сравнительная горсточка и разбила, в конце концов, наши толпы…»[842]842
  Филатьев Д. В. Катастрофа Белого движения в Сибири. Впечатления очевидца. (Квакин А. В.…, с. 215–216).


[Закрыть].

Каким же образом большевикам удалось справиться с дезертирством и создать боеспособную Красную армию, которая смогла разбить превосходящие ее, на первом этапе гражданской войны, как в качественном, так и в количественном отношении Белые армии?

«Дезертирство – расстрел, нарушение дисциплины – расстрел, – звучал ответ Троцкого, – Одним из важнейших принципов воспитания нашей армии является не оставление без наказания ни одного проступка. Репрессии должны следовать немедленно»[843]843
  Троцкий Л. Д. Как вооружалась революция, т. 1. – М., 1923, с. 232–233.


[Закрыть]. Однако, как отмечает Файджес, «печально известный приказ Троцкого от ноября 1918 года казнить всех дезертиров на месте был пропагандистским упражнением… Только очень небольшое количество дезертиров – без сомнения, самых закоренелых, антисоветских типов-было расстреляно»[844]844
  Figes O…, p. 203, 204.


[Закрыть].

Действительно данные, которые приводит Мовчин, демонстрируют, что за вторую половину 1919 г. от общего количества дезертиров: отправлено в штрафные части 3,3 %, приговорено к тюремному заключению 0,24 %, к расстрелу – 4,7 тыс. чел. (0,28 %) из них условно 4000 чел., фактически расстреляно 612 чел. (0,04 %)[845]845
  Мовчин Н. Н.…, с. 140, 146.


[Закрыть]. В 1920 г. реввоентрибуналы рассмотрели дела 106 966 человек, из них расстреляны 5757 (5,4 %), в том числе и за бандитизм; губернские трибуналы приговорили к расстрелу 4 % осужденных[846]846
  Портнов В. П., Славин М. М. Становление правосудия Советской России (1917–1922 гг.), с. 119–122; Родин Д. Революционные трибуналы в 1920–1922 гг. – Вестник статистики. 1989. № 8, с. 49, 54; (Литвин А. Л.…с. 63))


[Закрыть].

Организованная борьба с дезертирством началась с создания в декабре 1918 г. Центральной комиссии по борьбе с дезертирством (ЦКД). Первым результатом ее деятельности с конца апреля по начало июня 1919 г. было 121 598 задержанных и добровольно явившихся дезертира[847]847
  Оликов С…, с. 27.


[Закрыть]. При этом, как подчеркивал непосредственный участник этой работы Оликов, «вообще в отношении применяемых карательных мер проявлялась максимальная снисходительность. Здесь директива ЦКД была самая ясная и категорическая. ЦКД требовала: «Карательные меры должны применять настойчиво, но справедливо, не подрывая авторитета власти и не вызывая справедливого недовольства беззаконными насильствами и бесчинством». Виновных в нетактичном подходе к населению ЦКД предлагала подвергать самой суровой каре, – «как самых злейших белогвардейцев»[848]848
  Оликов С…, с. 39–40.


[Закрыть].

Причина такого отношения заключалось в том, что применение жестких насильственных мер приводило к ответной радикализованной реакции крестьянства в виде массовых вооруженных выступлений. Наглядным примером тому могло служить «развитие массового бандитизма летом 1919 г., – которое, по словам Оликова, – можно без преувеличения сравнить с быстро катящимся с высокой горы… снежным комом, который быстро вырастает в снежную глыбу, а затем в снежную лавину, сметающую на своем пути все преграды, уничтожающую все живое… Декрет от 3 июня оказался тем каменистым валом, о который разбился массовый бандитизм…»[849]849
  Оликов С…, с. 69.


[Закрыть].

Декрет Совета Обороны от 3 июня 1919 года «О мерах к искоренению дезертирства», предусматривал проведение недель амнистии – «добровольной явки дезертиров». Успех первой недели превзошел все ожидания: «недостаточная пропускная способность комиссий и все усиливающаяся волна добровольной явки поставили вопрос о необходимости продлить срок явки»[850]850
  Оликов С…, с. 42.


[Закрыть]. Добровольная явка достигла таких масштабов, что «командование Южного фронта снизило свои требования о мобилизации большего числа новобранцев и вместо этого стало жаловаться на хроническую нехватку материальных средств. В телеграмме Ленину, отправленной из Орла 22 июля, говорилось: «из-за огромного количества дезертиров, возвращающихся в наши ряды, все резервные части Орловской губернии полностью переполнены… Каждый день прибывают новые рекруты. Ситуация с поставками является критической. Нехватка хлеба в Мценске вылилась в восстания…»[851]851
  TsGAOR, f. 130, op. 3, d. 529, 1. 111. (Figes O…, p. 207.)


[Закрыть]. Всего за амнистию июня 1919 г. добровольно явилось 338 215 дезертиров[852]852
  Оликов С…, с. 42.


[Закрыть].

«Недели добровольной явки» создали, отмечает Оликов, решительный перелом в настроениях у населения[853]853
  Оликов С…, с. 42.


[Закрыть]. Но они не могли разрешить всей проблемы дезертирства. Поэтому Декретом от 3 июня 1919 г. был предусмотрен целый комплекс разнообразных мер по борьбе с дезертирством от репрессивных, до просветительских и бытовых[854]854
  См. подробнее: Оликов С…, с. 42–53.


[Закрыть]. Например, для выяснения нужд дезертиров «все казармы беспрерывно обходились политработниками и дежурными членами партийных коллективов, они принимали заявления от дезертиров, которые в дальнейшем разбирались на заседании коллегии»[855]855
  Корнатовский Н…, с. 291.


[Закрыть].

Однако «самым действенным средством борьбы», по словам Оликова, стала «экономическая часть карательной политики в борьбе с дезертирством…»[856]856
  Оликов С…, с. 53.


[Закрыть]. Она включала в себя конфискацию всего или части имущества, или земельного надела дезертира, навсегда или на время. Конфискованное имущество передавалось во временное пользование семьям красноармейцев, чем «наглядно проводилась граница между красноармейцем и дезертиром». Кроме этого «постановление от 3 июня предоставляло комиссиям право накладывать денежные штрафы на семьи дезертиров и укрывателей, а так же целые деревни, села и волости, обязывая их круговой порукой, бороться с дезертирами…»[857]857
  Оликов С…, с. 53.


[Закрыть].

* * * * *

Принудительная мобилизация, позволила и «белым» и «красным» сформировать свои армии, но их численность не разрешала основного вопроса – ее боеспособности. Как замечал помощник Колчака ген. Д. Филатьев, «и та и другая армии были ни красные, ни синие, ни зеленые, а типично русские, мужицкие, составленные из принудительно мобилизованных на одной стороне запасных солдат, на другой двадцатилетних парней… Идейными борцами были кучки…»[858]858
  Филатьев Д. В. Катастрофа Белого движения в Сибири. Впечатления очевидца. (Квакин А. В.…, с. 206).


[Закрыть].