Текст книги "Россия – альтернатива апокалипсису"

Теперь представим себе, что в практику мирового хозяйствования введены метрологически состоятельные товарно-обеспеченные деньги. Гарантирует ли это устойчивое функционирование кредитно-финансовой системы? – Нет, не гарантирует.

Точно также, как хорошие физиологические параметры крови в организме человека не обеспечивают его бескризисное функционирование, если в замкнутой системе кровообращения создана пробоина, через которую идёт постоянный отток крови в паразитирующую на этом организме внешнюю систему, что характерно для современного мирового хозяйства.

Только тогда мы обретём товарно обеспеченный рубль и сможем не на словах, а на деле претендовать на роль эмиссионного центра мировой резервной валюты, а рубль станет глобально значимым. Именно так поступила в своё время Япония, обеспечив суверенитет своей экономики.

Нынешняя брешь в системе денежного обращения не является результатом ошибки либо непонимания. Это результат целенаправленного выстраивания интересов узкой группы хозяев мировой кредитно-финансовой системы (350–400 богатейших семейств в мире, примерно 50 из них – в пределах США), концептуальной порочности системы глобального мирового хозяйства, полной бесконтрольности за формированием платёжных балансов со стороны участников производительного труда. Без выявления и устранения этих системных пороков мирового хозяйства, без укрепления фундамента любой внутренний ремонт денежной системы не имеет смысла.

Приступая к фундаментальному анализу кризиса глобальной финансовой системы, необходимо иметь в виду, что эта проблема, как, впрочем, и любая другая может быть решена либо усугублена в зависимости от конкретной всеобъемлющей концепции организации жизни общества, которая будет лежать в основе политики и действующего законодательства. Это так, хотя в 99,99 % случаев исполнители и разработчики не осознают свою подсознательную мировоззренческую подчинённость той или иной конкретной концепции.

Тот факт, что множество справедливо отмечаемых современной аналитикой частных проблем глобальной кредитно-финансовой системы завели её в тупик, является прямым свидетельством неработоспособности доминировавшей последние столетия концепции управления, по которой живет Западная цивилизация (Евро-Американский конгломерат). Эта концепция, ранее исправно служившая хозяевам, полностью исчерпала себя на рубеже III тысячелетия, и выход из тупика цивилизационного развития человечества, включая и его экономические проблемы, не может быть найден не только в рамках общепринятой экономической системы, но и при её любых реконструкциях в рамках ныне господствующей концепции управления.

Поиск выхода из современного кризиса должен вестись в надфинансовой – внеэкономической сфере: в сфере мировоззрения и миропонимания, ибо кризис вызван объективной порочностью нравственных стандартов, по которым живет Запад, усердствуя в навязывании их всему человечеству. Кризис вынуждает нас пересмотреть многие из ныне господствующих стереотипов, отказаться от того, что всегда считалось «само собой разумеющимся», «естественным» и потому неизбежным. Человечество должно выйти на качественно иное понимание причинно-следственных взаимосвязей в экономике. Т. е. требуется мировоззренческая революция, аналогичная по своим масштабам тем переменам в небесной механике, которые произошли в связи с отказом от стереотипа вращения Солнца вокруг Земли, помещённых в хрустальную небесную сферу с прикреплёнными к ней неподвижными звёздами.

Современный мир ошибочно полагает, что вся экономическая система, глобальное мировое хозяйство, по своей природе призваны вращаться вокруг кредитно-финансовой системы. В действительности это не так, поскольку кредитно-финансовая система – далеко не первое следствие организации в обществе хозяйственной деятельности для удовлетворения разнородных потребностей людей и обществ.

Современный мир ошибочно полагает, что вся экономическая система, глобальное мировое хозяйство, по своей природе призваны вращаться вокруг кредитно-финансовой системы. В действительности это не так.

Глобальное мировое хозяйство формировалось по существу в течение XX века. Его признаком является сопоставимость объёмов товарооборота международной торговли большинства государств с объёмом товарооборота их внутренней торговли. До начала же XX века каждая из региональных цивилизаций вела хозяйство на основе собственных практических навыков управления, хранимых в культурных традициях и базирующихся на собственном мировоззрении. Понятно, что мировоззренческие стандарты определяют как систему хозяйствования, так и законодательную базу общества, вторичную по отношению к ним. К примеру, законодательные нормы будут противоположны по смыслу для цивилизации, живущей по принципу: «Бери от жизни всё, после нас хоть потоп», и для цивилизации, исповедующей принцип: «Сохраним и приумножим всё для будущих поколений».

Вследствие того, что научно-технический прогресс в Западной цивилизации на протяжении нескольких веков господства либерально-буржуазного мировоззрения освобождён от каких бы то ни было нравственно-этических ограничений, Запад обогнал весь остальной мир в росте своих производственных мощностей на основе непрестанного технико-технологического обновления. Западная цивилизация, забыв о первенстве нравственно-этического прогресса, возомнила себя «лидером человечества», и, проводя крайне агрессивную политику колонизации остальных регионов, оказалась в роли архитектора глобального мирового хозяйства, «нового мирового порядка». Это и является драмой всего человечества, ибо Запад никогда не располагал ни практическими навыками, ни экономическими теориями, пригодными для организации хозяйства так, чтобы общество не разрушало биосферу, развивалось бы без войн и кризисов, чтобы люди не были бездомными и обделёнными по причинам, предопределённым укладом жизни общества в целом, а не их собственной ленью и развратом. Все без исключения экономические теории Запада обучают не тому, как «государство богатеет», а лишь тому, как частному предпринимателю или отдельной корпорации набить свой собственный карман. Предпринимательство при этом трансформировано из искусства организовать производство в искусство изымать деньги из карманов окружающих и переписывать на себя их собственность, не прибегая к насилию. Всё, что рентабельно, – всё оправдано, если узаконено.

Для выявления порочности ныне господствующей концепции представим себе глобальное хозяйство в виде наиболее общей модели, состоящей из двух блоков: производственно-потребительской системы (ППС), оперирующей технологиями и организацией, и кредитно-финансовой системы (КФС), занятой проводкой платежей, эмиссией, кредитованием. При этом все общественно-полезные, товары и услуги, все потребительские стоимости создаются исключительно в ППС. КФС по определению ничего не создаёт и является сферой обслуживания, упрощающей функционирование ППС в сфере продуктообмена, организуя денежное сопровождение товарно-сырьевых потоков. При таком сопровождении продуктообмен, прежде всего, технологически-производственный протекает быстрее, нежели при «бартере» – натуральном продуктообмене меновой торговли. Только в этом и состоит общественно-полезная функция КФС.

Все без исключения экономические теории Запада обучают не тому, как «государство богатеет», а лишь тому, как частному предпринимателю или отдельной корпорации набить свой собственный карман.

Для логики, не извращённой ныне господствующими порочными стереотипами, представляется естественным и очевидным, что услуги КФС должны оплачиваться ППС по принципу финансирования любой иной сферы обслуживания производства. Все платёжеспособные возможности должны формироваться исключительно в ППС пропорционально создаваемым потребительским стоимостям. Однако в процессе специализации видов деятельности участники производительного труда настолько передоверились специалистам КФС, что те привнесли в практику её функционирования схемы бесконтрольного перераспределения продуктов труда в пользу собственников КФС и её подразделений: в результате этого повсеместно те, кто умеет делать дело, живут хуже тех, кто умеет делать только деньги.

С течением времени эта схема закрепилась как «само собой» разумеющаяся социальная норма, и под неё были подведены разрешительные законодательные нормы, экономические теории, превратившие сам оборот денег в один из видов предпринимательства, легализовавшие и узаконившие бесконтрольное изъятие благ общества в пользу собственников КФС. Инструментом такого изъятия является ссудный процент и с неизбежностью порождаемые им не трудовые деньги, а деньги принципиально иной природы, родителями которых, как указывал ещё Аристотель, выступают не труд, а сами деньги. Внутри КФС самообразуется прибыль и покупательная способность, с которой участники КФС, ничего не производя, но обладая монопольно высокой платёжеспособностью, выходят на рынок потребительских товаров и изымают их у участников ППС, с неизбежностью порождая инфляцию, превышение финансовых доходов над объёмом производства продуктов и услуг. Генерируемая ими при этом инфляция используется для обоснования в последующим новых ставок ссудного процента: дескать, ставки не могут быть ниже процента инфляции, потому что в противном случае банковский сектор разорится. Держатся эти объяснения на подмене понятий, на трансформации следствия (инфляции) в первопричину высоких ставок ссудного процента.

В действительности ссудный процент первичен по отношению к инфляции и устанавливается субъективно как параметр глобального надгосударственного управления, задающий «финансовую атмосферу» как внутри государств, так и в системе межгосударственных отношений. Произвольно манипулируя его размером и соотношениями собственных и заёмных средств платежа, любую из стран, тем более ориентированную на внешние заимствования под процент как на норму её экономической жизни, можно направить курсом на разорение её хозяйства и удержание её в нескончаемой долговой кабале. Если это в XXI веке не понятно многим, включая и профессиональных экономистов, то это было ясно авторам доктрины «Второзакония – Исаии» ещё несколько тысяч лет тому назад. Наличие в системе управления страной, а равно и в управлении глобальным хозяйством ссудного процента, отличного от нуля, разрушает замкнутые контуры циркуляции средств платежа, целостность управляемой системы и с неизбежностью ведёт к убийственным кризисам, включая военные. Можно расписать уравнения межотраслевого финансового баланса и на их основе показать математически строго, что импульсное возмущение в виде стоимости кредитного ресурса с неизбежностью с течением времени разрушает целостную многоотраслевую макроэкономическую систему, при этом первыми из неё выпадают отрасли с длинным технологическими циклами и соответственно – с длинными периодом оборота капитала (сельское хозяйство, тяжёлое машиностроение, некоторые виды строительства и т. п.).

Наличие в системе управления страной, а равно и в управлении глобальным хозяйством ссудного процента, отличного от нуля, разрушает замкнутые контуры циркуляции средств платежа, целостность управляемой системы и с неизбежностью ведёт к убийственным кризисам, включая военные.

Это – один из множества случаев, который показывает, что если вы хотите что-то понять в экономике, то идти надо от технологий и организации производства в масштабах макроэкономической системы, а не от финансов на счету отдельно рассматриваемого предприятия.

Проценты на кредит и на неоплаченный процент по кредиту в силу своего экспоненциального характера нарастания являются по своей методологической сути раковым заболеванием КФС, ибо их развитие описывается математическими закономерностями, аналогичными математическим моделям роста для злокачественных опухолей. Как мы уже говорили, в большинстве региональных цивилизаций, кроме Западной, где оно положено в основу библейской культуры (доктрина «Второзакония – Исаии»), отношение к ростовщичеству было принципиально иным, оно практически всегда ограничивалось либо пресекалось в корне вплоть до смертной казни. В кораническом миропонимании (сура 2:275, в частности), если вы дали в долг 100 рублей, а назад получили 101, то это значит, что рубль вы украли. Это – вопрос формирования нравственности и вытекающих из неё норм этики и законов, а не экономики как якобы объективного явления, к которому (в силу его объективности) нравы общества и этические нормы не имеют никакого отношения.

Нынешний мировой финансово-экономический кризис, распределившийся своими компонентами по всем странам мира, в своей основе – кризис нравственности и нравственно обусловленного мировоззрения, позволивших подменить общественно-полезные функции КФС объективно порочными, общественно вредными. Такая подмена вызвала кризис глобальной системы мирового хозяйства с вытекающими из него потрясениями фондовых и валютных рынков. Никакие частные меры, не направленные на устранение порочных принципов, уже не спасут финансовый рынок: преодоление кризиса возможно только путём перехода общества к новой концепции развития, в рамках которой должны быть установлены государственные Конституционные законодательные нормы, вводящие запрет на ссудный процент, на ростовщичество и разнородный финансовый аферизм как вид легального бизнеса. Это абсолютно необходимое условие преодоления рассматриваемого нами кризиса и перехода к сбалансированности функционирования мирового хозяйства в соответствии с интересами культурного развития всех народов планеты на основе их творческого труда. Только в этом случае будет пресечено получение доходов из «воздуха». КФС должна быть поставлена на подобающее ей место сферы обслуживания реального сектора. Её доходы должны формироваться как вторичная часть от реальных – обеспеченных товарной массой доходов ППС. И только в этом случае, когда за всеми доходами общества будут стоять уже реально созданные товары и услуги, инфляция уйдёт в прошлое, а снижение цен по мере роста производства и удовлетворения потребностей людей станет нормой экономической жизни и стимулом к работе на систему. Банки при этом могут иметь не меньшие доходы, но реально заработанные ими в режиме инвестиционных компаний и мозговых трестов многоотраслевых концернов, получающих долю от прибыли ППС.

Преодоление кризиса возможно только путём перехода общества к новой концепции развития, в рамках которой должны быть установлены государственные Конституционные законодательные нормы, вводящие запрет на ссудный процент, на ростовщичество и разнородный финансовый аферизм как вид легального бизнеса.

Что касается России, то применительно к нашей стране алгоритмика практического разрешения кризисных финансовых проблем должна исключать поиск виновных, демонстративные наказания. Борьба с персоналиями и даже с отдельными структурами – удел концептуально безграмотного государственного управления. Все необходимые предпосылки для плавной отстройки от внешнего управления в стране созданы. От смены декораций можно перейти к полному изменению системы, причём не столько государственного, сколько надгосударственного управления, с изменением статуса Центрального Банка, с его переводом в статус государственного учреждения – инструмента финансовой политики государства. Только на этом пути можно обеспечить выход страны из нынешнего режима финансовой колонии, фактически не имеющей собственных средств платежа, а выпускающей их лишь в качестве квитанции на владение деньгами метрополии (своего рода «оккупационные деньги»), в режиме евро-долларового, а не товарного обеспечения эмиссии.

Это также потребует ревизии и замены на адекватную исторически сложившейся экономической науки и системы профессионального финансово-экономического образования, сложившейся на её основе.

Итак, в отсутствие перемен во взаимоотношениях КФС и ППС, при сохранении системы глобального бесконтрольного обогащения хозяев КФС за счёт участников ППС – ни одна из денежных единиц не может устойчиво функционировать.

История происхождения денег и их эволюция есть история возникновения и развития товарного производства и товарного обращения. Особое место среди товарных денег занимали продовольственные деньги и, прежде всего, такие, как зерно и скот. Ещё в кодексе Хаммурапи платежи зерном признавались эквивалентными платежам серебром и указывался фиксированный «курс» перехода от одного средства платежа к другому, что исключало организацию игры «курсом» с целью извлечения доходов из управляемого изменения «курса». То, что первыми денежными товарами во многих культурах стали скот и зерно, как будет показано позже, далеко не случайно и оставило глубокий след в истории человечества. Санскритское слово «рупа» (скот) лежит в основе названия индийской денежной единицы «рупия». Упоминание о быках, как о мере стоимости в Древней Трое, содержится в поэзии Гомера. В Древней Руси деньги носили название «скот» ещё долго после того, как совершился переход к металлическим деньгам. У древних германцев в качестве меры стоимости упоминалась корова. Скот в качестве денег использовали персы, ногайские татары, черкесы, киргизы, зулусские племена в Африке и многие другие.

Эти обстоятельства связаны с тем, что до XX века товарное производство было основано на биогенной энергии, в котором до 95 % продукции производилось на базе мускульной силы животных и человека: именно их наличие и определяло объёмы прочей товарной массы, уровень развития производства. Источником же воспроизводства мускульной энергии выступали зерновые культуры, среднестатистическая урожайность которых ограничивала и численность населения, и численность домашнего, и рабочего скота. Поэтому именно объёмы производства зерна и количество скота были тесно увязаны с объёмом выпуска прочей продукции, а зерно и скот выполняли функцию денег, поскольку были нужны практически всем и потому легко обменивались на любые другие товары в системе меновой торговли. Зерно было единым товаром-эквивалентом, лежащим в основе производства всех иных видов товаров, однако устойчиво взять на себя функцию денег оно не смогло в силу сложностей хранения, неоднородности, нестабильности качества.

В Древней Руси деньги носили название «скот» ещё долго после того, как совершился переход к металлическим деньгам. У древних германцев в качестве меры стоимости упоминалась корова. Скот в качестве денег использовали персы, ногайские татары, черкесы, киргизы, зулусские племена в Африке и многие другие.

Зерно, как реальный эквивалент, эквивалент де-факто был заменён де-юре, увязанным с ним вторичным металлическим эквивалентом с такими важными для этой миссии свойствами, как однородность, делимость, прочность, сохраняемость, портативность. Металлы денежной группы, и прежде всего – золото, выступали при этом своеобразными аккумуляторами всё той же биогенной энергии, которая в огромных количествах расходовалась на их производство. При практически неизменных на протяжении длительного времени технологиях всегда существовала жёсткая однозначная связь металлического инварианта с инвариантом зерновым, и деньги имели по факту энергетический стандарт обеспеченности вне зависимости от их формы. Примером тому – Испания, когда после открытия Америки в течение XVI в. цены в ней в золотом исчислении выросли втрое вследствие притока золота из Нового света, при сохранении практически неизменными энергопотенциала общества, технологий и объёмов производства продукции в расчёте на душу населения: так что инфляция может иметь место и при обращении исключительного золотых монет.

В XIX–XX веках особую зловещую роль сыграл золотой стандарт – способ организации денежных отношений, при котором роль всеобщего эквивалента играет только золото. Впервые золотой стандарт в библейской цивилизации был введён Англией в 1816 году после победы над Наполеоном, в США – в 1837 году. Россия этот роковой, глубоко ошибочный для себя шаг сделала в 1895–1897 годах, чем очень гордился С. Ю. Витте, приложивший к этому усилия и почитаемый многими нынешними либералами.

Однако этим шагом была разорвана связь между технологическими потребностями в деньгах народно-хозяйственного комплекса, населения – с одной стороны, и с другой стороны – возможностями их эмиссии из-за физической ограниченности имеющегося золота, объём которого отставал от возможностей наращивания объёмов производства техногенной энергии, на которой основывается промышленное производство. Страна, вместо того, чтобы печатать собственные деньги под товары, производимые в достаточных количествах, вынуждена была приостановить собственную эмиссию, а наличествующий в экономике ссудный процент по кредиту исключал снижение цен и возможность дальнейшего развития хозяйства при фиксированном объёме средств платежа. В результате непонимания явления инварианта прейскуранта и выбора не того инварианта Россия и оказалась в подготовленной для неё долговой петле заимствований за рубежом.

В XX веке в товарном производстве произошли радикальные перемены, и оно стало основываться большей частью на техногенной энергии. Пропорции изменились на обратные: теперь уже до 95 % товаров производится на базе техногенной энергии и только 5 % на базе биогенной. В основе производства любого товара теперь лежит техногенная энергия, именно она и выступает в качестве товара инварианта де-факто, независимо от того, хотим ли мы это признать либо же нет. Попробуйте сопоставить стоимость буханки хлеба, кирпича и алюминиевой чушки – вы поймете, что это, как впрочем, и в отношении иных товаров, можно сделать в своей основе только через сопоставление энергозатрат, связанных с их производством.

В основе производства любого товара теперь лежит техногенная энергия, именно она и выступает в качестве товара инварианта де-факто, независимо от того, хотим ли мы это признать либо же нет.

Сегодня многие исследователи заняты поисками решения вопроса о новой привязке мировой резервной валюты к какому-нибудь товару, который можно «пощупать» по примеру Бреттон-Вудских соглашений. Однако пытаться вернуться к золотому инварианту или придумать и возвести в ранг инварианта некую мировую денежную единицу – дело абсолютно безнадёжное. Его невозможно придумать, его следует избрать, исходя из удобства решения разнородных задач прогностики, моделирования, управления развитием макроэкономических систем. Инвариант прейскуранта всегда присутствует в жизни, хотя в его роли в разные эпохи глобального исторического процесса выступали разные товары. Раньше эту функцию выполняли зерно или скот, потом медь, серебро и золото, потом – только золото. Но уже давно его запасы не способны покрыть возросшие объёмы оборота товаров и услуг, а потребности человечества в управлении мировым хозяйством таковы, что рано или поздно оно придёт к избранию в качества инварианта прейскуранта килоВатт-часа энергопотребления и учредит энергетический стандарт обеспеченности валют. Энергетический стандарт обеспеченности валюты – это коэффициент пропорциональности между годовым объёмом производства электроэнергии и объёмом денежной массы, находящейся в обращении. Т. е. энергетический стандарт обеспеченности и тариф на электроэнергопотребление – это разные вещи.

Если мы действительно хотим выйти из тупика, то необходимо решить вопрос о закреплении килоВатт-часа в качестве инварианта прейскуранта – списка цен всех товаров. Иные энергоносители (нефть, газ и т. п.), теплотворная способность которых давно уже исчисляется в тоннах условного топлива, могут быть легко пересчитаны в электроэнергетический эквивалент. А евро или единая Азиатско-Тихоокеанская валюта, если они не основываются на энергоинваринате и стандарте энергообеспеченности способны лишь на некоторое время отсрочить глобальный кризис, но не предотвратить его. Ведь их эмиссия в этом случае, так же как и эмиссия доллара, не будет иметь определённой связи с выпускаемой на рынок товарной массой и лежащей в основе выпуска энергетической обеспеченностью системы производства.

Совершенно иная картина возникает, если объём эмиссии средств платежа жёстко увязывается с количеством энергии, подаваемой на вход ППС. Дело в том, что это количество энергии через коэффициент полезного действия отраслевых технологий ППС прямо пропорционально объёму производимой товарной массы каждой отраслью. Коэффициент полезного действия, в свою очередь, определяется господствующими технологиями, принятой в обществе концепцией управления и качеством управления по ней. Если энергия признаётся инвариантом прейскуранта де-юре, то только в этом случае денежная масса, обеспеченная энергией, будет через расчётный коэффициент жёстко и однозначно связана с необходимой для её покрытия товарной массой, следовательно, система денежного обращения – при ликвидации в ней ссудного процента – приобретает устойчивость. Выпуск дополнительных объёмов средств платежа увязывается при этом с увеличением объёма энергии, подаваемой на вход ППС, ростом коэффициентов полезного действия отраслевых технологий. Да и на практике сегодня никакая статистика не даст вам более точную картину по тенденциям производства товаров в регионе, чем интегральные показатели потребления электроэнергии отраслями. Т. е. энергоинвариант прейскуранта в сочетании с энергетическим стандартом обеспеченности платёжной единицы устанавливает абсолютную шкалу измерения стоимости, цена килоВатт×часа становится жёстко фиксированной и именно в килоВатт×часах в разного рода экономических прогнозах, моделях развития и сопоставлении метрологически состоятельно может быть представлен прейскурант цен и объёмы выпуска всех остальных товаров.

Если мы действительно хотим выйти из тупика, то необходимо решить вопрос о закреплении килоВатт-часа в качестве инварианта прейскуранта – списка цен всех товаров. Иные энергоносители (нефть, газ и т. п.), теплотворная способность которых давно уже исчисляется в тоннах условного топлива, могут быть легко пересчитаны в электроэнергетический эквивалент.

В ныне господствующих стереотипах мифа о свободно-рыночной саморегуляции всего и вся жёсткая фиксация цен на энергоносители выглядит неприемлемой. Но лишь управленческая несостоятельность этих стереотипов позволяет считать, что цена на электроэнергию должна регулироваться рынком и не может устанавливаться директивно. Это неверный посыл, поскольку электроэнергия не имеет ни одного признака рыночного товара. Рыночным товаром по классическому определению признается лишь тот товар, который:

● имеет товар замещения (картофель – макароны, говядина – свинина, мясо – рыба и т. п.);

● обладает свойством разнокачественности (рынок автомобилей: недорогие модели, модели среднего класса, престижные роскошные марки);

● может накапливаться на складе.

Как видно, электроэнергия не обладает ни одним признаком рыночного товара и во избежание злоупотреблений монополистов-производителей её цена (тариф электроэнергопотребления) должна устанавливаться исключительно государством директивным порядком.

Кроме того, в общей массе товаров есть такая группа товаров, именуемая базой прейскуранта, изменение цен на которые изменяет себестоимость любого другого товара и услуги. Первичная база прейскуранта, как можно понять из изложенного выше, – энергетическая. Но кроме энергии в базу прейскуранта входят и другие товары. Базу прейскуранта формируют стоимость энергоресурсов, нефти, газа, тарифы естественных монополий, стоимость кредитов и страховых рисков. Их цены следует фиксировать директивно, в этом и состоит функция государственного регулирования. Монополии по своей природе не допускают рыночного регулирования. Об этом, в частности, свидетельствует керосиновый коллапс авиакомпаний. Под давлением ссудного процента или вследствие сговора монополистов-производителей именно товары, входящие в состав базы прейскуранта, вырастая в цене, влекут за собой общий рост цен на все остальные товары. Кроме того общий рост цен вызывает и эмиссия, обгоняющая рост энергообеспеченности производства. Введение энергоинварианта позволяет общественно целесообразно зафиксировать определённую базу прейскуранта, исключить неумеренную эмиссию средств платежа и, при обнулении ссудного процента, перевести экономику в режим безынфляционного бескризисного развития.

Электроэнергия не обладает ни одним признаком рыночного товара и во избежание злоупотреблений монополистов-производителей её цена (тариф электроэнергопотребления) должна устанавливаться исключительно государством директивным порядком.

В основе этого лежит то обстоятельство, что признание роли энергоинварианта прейскуранта создаёт метрологическую основу для фиксации базы прейскуранта, корректного научного анализа и моделирования экономических процессов в разных регионах, в разные периоды времени, позволяет справедливо организовать международные расчёты. Сегодня у регионов, в которых планируется введение новых валют, претендующих на роль мировых денег, пока ещё есть шанс добиться успеха, если организовать их эмиссию на основе энергетического стандарта обеспеченности в связке с регионом, располагающим достаточным количеством энергоресурсов (Россия, страны ОПЕК). Важно отметить, что обеспеченность той или иной валюты формируется не столько объёмами собственных энергосырьевых ресурсов, сколько теми объёмами, которые подаются на вход ППС. Основная масса прибыли формируется не в сырьевой фазе, а в фазе переработки. Вследствие этого энергообеспеченность, к примеру, йены может оказаться выше, чем рубля.

Если же Европа либо Япония не сочтут для себя возможным работать над новой мировой валютой совместно с Россией, как с равноправным партнёром, то у России на сегодня есть все необходимое, включая требуемую меру понимания, выраженную в альтернативных экономических теориях (однако нелегитимных в системе РАН – ВАК), для реализации идеи эмиссионного мирового центра на базе российского энергетического рубля, по принципам эмиссии и правилам обращения не подверженного инфляции. Он будет твёрдой, устойчивой валютой ровно с того момента, когда Россия прекратит принимать в оплату за свои доминирующие на мировом рынке экспортные поставки (лес, нефть, газ и т. п.) любую валюту кроме собственного энергетического рубля. Это позволит обеспечить равноценный обмен в международной торговле, ибо для получения рубля нашим торговым партнёрам нужно будет предварительно поставить в Россию реальный товар, а не свежеотпечатанные «фантики» – их собственные купюры. Ведь сегодня мы ведём внешнюю торговлю в режиме товарного кредитования наших конкурентов, предоставляя им нашу товарную массу за отпечатанные ими деньги. Право эмиссии энергетического рубля и контроля за его обращением должно быть естественно передано от независимого Центрального Банка, который фактически работает в режиме, де-юре близком к режиму частной корпорации, Правительству России в лице объединённого Министерства общественно-экономического развития, в состав которого на правах департаментов должны войти нынешние Министерство финансов, Министерство промышленности и торговли, и которому должно быть подчинён Госбанк как эмиссионный центр.