Текст книги "Святая, смешная, грешная"

Глава 8

– Всем добрый день, – сказала я, проходя мимо девчонок к себе в кабинет. – Настя, будь добра, сделай мне кофе, пожалуйста. Надеюсь, нам уже привезли кофемашину?

В офисе повисла тишина. У всех в глазах застыл вопрос: «Ты разве не в Майами?» Открыв дверь кабинета своим ключом, я деловито прошла за рабочий стол и включила компьютер. Следом за мной вошла Настя.

– Катерина, или я что-то путаю, или всё же ты должна сейчас лежать на пляже в Майами? – спросила она, в недоумении глядя на меня. – Возможно, просто у вас там перерывчик на ланч, а может, денёк не солнечный, и ты решила метнуться сюда, посмотреть, как тут дела идут?

– Ни то, ни другое. Погода отличная, солнце светит без перерыва на обед, а вернулась я совсем по другой причине.

– Если не секрет, можно узнать, какая такая причина может быть, чтобы забить на все удовольствия в Майами и вернуться в Москву? Это вроде же не одно и то же, если бы, скажем, вернуться чуток пораньше с Подмосковной дачи? – не унималась любознательная Настёна.

– Нет, Настя, это не одно и то же. Майами чуть подальше, чем дача в Подмосковье. Вернулась я, потому что Люба, моя подруга, попала в аварию и сейчас лежит в больнице. Ещё вопросы будут?

– Будут, – тут же ответила Настя. – Какая подруга? Та, что была на фуршете и потом не стала брать бельё и даже то, что ты ей подарила? Нет, Кать, ты не подумай, что я сую нос не в свои дела, но весь офис об этом говорил. Ну… Что вроде вы как бы после какого-то там случая уже и не подруги. Все девчонки только и шушукались об этом. Сама понимаешь, женский коллектив, ничего не утаишь.

– Все девчонки должны работать, а не шушукаться. Думаю, всем это понятно? Я вот сейчас посмотрю, что вы тут без меня наработали. Попроси Лизу принести мне отчёт.

– А мы не шушукались, – поняв, что подставляет девчонок, оправдывалась Настя. – Нет, мы шушукались, но это тогда, когда ты ещё была здесь. А вот когда улетела, мы тут все работали. Так мне сделать кофе? – спросила она, чтобы уйти от дальнейшего разговора. – Только кофемашину ещё не привезли, да и я не торопила их. Кто же знал, что некоторые летают в Майами на денёк…

– Иди уже делай и пригласи Лизу, – сказала я, понимая, что иначе от неё не отвяжешься.

– Проходи Лиза, садись. Ну, что там у нас новенького? Как дела? Как «Европейский»?

– Да, собственно, всё нормально. Новенького? – переспросила она, немного не понимая, что может быть такого новенького за пару дней. – А ты как отдохнула?

Меня так и подмывало сказать: «Ну как ты сама-то думаешь? Как может человек отдохнуть за пару дней? Я в самолёте провела больше времени, чем на пляже». Но, посмотрев ей в глаза, поняла – какой вопрос я задала, такой и она. Промолчала, сказав лаконичное:

– Спасибо, нормально.

Весь оставшийся рабочий день после моего так называемого отдыха прошёл непонятно как. Девчонки явно хотели порасспрашивать меня о Майами, что там и как, но одновременно боялись лезть ко мне с этими расспросами. Понимали, что человек, улетевший на отдых на неделю, а вернувшийся через пару дней, делиться восторженными впечатлениями, как это обычно бывает после отпуска, явно не готов.

– До свидания, Кать, – услышала я голос Насти, заглянувшей в приоткрывшуюся дверь.

– До свидания, Настя! До завтра.

Офис опустел. Стало тихо. И одиноко. Посидев немного в тишине, я решила съездить к Любашке в больницу, затем позвонить маме и заехать на часок к ней. Не хотелось возвращаться домой – в пустую квартиру, включать телевизор, сидеть на кухне, жуя без аппетита ужин… И думать о нём. Затем залезть в ванную, а потом нырнуть в постель, натянув на себя одеяло. И снова думать о нём. «Ну как же так? – терзала я себя. – Ведь вроде помаленьку всё прошло, отпустило, улеглось. Почему сейчас вновь накрыло, снова щемит в груди и хочется его видеть? Почему? Почему мне так плохо без него? Просто невыносимо»… Гася свет в кабинете и закрывая в тишине офиса дверь, я задавала вопрос, на который знала ответ: «Потому что ты его любишь. И любила всегда. Несмотря на его измену, расставание, встречу с Сержем, последующие выяснения отношений и его короткое: «Ну ты и сука».

С трудом толкнув массивную дверь, я вышла на улицу. Мимо медленно тянулся поток машин, периодически вставая в вечернюю пробку. Кто-то спешил нырнуть в подземный переход или метро; другие наоборот не спеша усаживались под зонтик летнего кафе, ожидая свою любимую или любимого. Некоторые торопились домой, перед этим успевая заскочить в магазин, забрать из садика или школы детей, купить в киоске газету – в общем по своим ежедневным, привычным делам. Люди жили, любили, стремились к чему-то… В этом круговороте событий, потоке жизненных радостей и устремлений я стояла одна, не зная, что делать, куда идти и чего ждать от жизни.

– Кать, – услышала я совсем рядом тихий голос.

Я обернулась. Моя нижняя губа, как у обиженного ребёнка, чуть задрожала, выступив вперёд, на глаза навернулись слезы. Я так ждала этого голоса! Так хотела услышать его, самого родного и любимого человека. И вот он рядом. Костя протянул руки и сказал:

– Прости меня. Прости. Я – дурак. Не могу без тебя жить, ты нужна мне. Я люблю тебя. Прости меня.

Мы обнялись, прижались друг к другу и стояли, как заколдованные, повторяя: «Прости меня». Шептали горячими губами слова, прося прощенья, прижимая друг друга ещё сильнее, словно боясь вновь потерять.

– Катенька, милая, я люблю тебя. Прости меня, я – идиот, прости меня за всё. Не могу без тебя. Давай забудем все дурацкие обиды! Я обещаю, что никогда больше не совершу глупость, прости.

Он целовал мои солёные от слёз губы, глаза, а я молила Бога, чтобы это был не сон.

– Костя, я так люблю тебя! Мне без тебя было очень плохо, пожалуйста, не оставляй больше меня, не предавай. Я хочу быть только с тобой и только твоей.

Я смотрела в его глаза, не веря, что ещё минуту назад была самой несчастной на Земле. Но вот он рядом – обнимает, целует меня, и мир словно перевернулся! Я вновь счастлива! Он рядом. И мне больше ничего не надо. Лишь бы видеть его глаза, целовать его губы и слышать его голос.

Не знаю, сколько ещё мы могли так стоять, если бы не взгляды прохожих, обходивших нас стороной, да бурчание под нос бабулек: «Нашли, где любоваться, места им больше нет. Совсем стыд потеряли».

– Кать, – первым опомнился Костя, – пойдём.

Он взял меня за руку, и мы пошли сквозь плотный поток прохожих.

– Куда? – спросила я Костю. – Моя машина там.

– Мы никуда не едем. Сейчас пробки. Что до тебя, что до меня ехать часа полтора не меньше, – ведя меня за собой за руку сквозь толпу, говорил Костя.

– И что ты предлагаешь? Может, сядем где-нибудь в кафешке, попьём кофе, пока пробки немного рассосутся? – предложила я.

– Ты издеваешься, да, Катёнок? – спросил Костя, пожирая меня глазами. – Это же какой-то бесконтактный садомазохизм – сидеть рядом два часа, ждать, когда рассосутся пробки, попивая кофе? Нет, я так не выдержу.

– А что ты предлагаешь? Может, опять в машине? – шутила я, не понимая, куда он меня ведёт.

– Да я сейчас готов хоть на столике кафе, но, боюсь, люди не поймут, – подхватил шутку Костя. – Вот напротив отель. Думаю, это наш спасительный остров. Как идея?

– Супер! Да, хочу на этот остров, очень хочу, ты – умничка, – поравнявшись с ним, ответила я.

– Да, хорошо, этот номер нам подойдёт. А, скажите, там кровать широкая? – спросил Костя у портье, оплачивая номер. – Спасибо. Да, берём.

Поднимаясь в лифте, я думала, что не успеем мы переступить порог номера, как, скинув с себя одежду, займёмся сексом. Но нас обоих накрыло какое-то другое состояние… Состояние трепетной нежности и ласки. Мы не могли наглядеться друг на друга, словно не веря, что вновь рядом, вновь вместе. В наших словах, поцелуях, глазах сквозило недоумение – неужели мы могли так глупо и нелепо потерять нашу любовь? Как будто прочтя мысли друг друга, мы вновь крепко обнимались, шепча слова любви и нежности, наслаждаясь поцелуями, близостью тел. Медленно продвигаясь к кровати, ни на секунду не разъединяя наши руки и тела, скидывали с себя одежду.

«Только коснулись друг друга тела, тут же земля из-под ног уплыла», – крутились в голове слова песни. Действительно, красивее и точнее не скажешь!

Костя подхватил меня на руки и медленно опустил в кровать. Передо мной всё плыло – кровать, стены, потолок… Мы без остатка отдавали себя любви, нежности, страсти, но нам всё было мало, мало и мало! Чувствовалось, что мы стали ближе, роднее друг другу. Каждый его поцелуй словно говорил: «Я никогда никому не отдам тебя, я хочу быть только с тобой, я люблю тебя!»

Костя полностью владел моим телом – то, поворачивая на живот, входил сзади, целуя и кусая слегка шею, то переворачивал на спину, глядя в глаза, целуя меня и даря нереальные наслаждения, от чего простыня подо мной стала мокрой.

Потом мы долго лежали молча, глядя друг на друга, прикасаясь руками к лицу, плечам, губам. Это были упоительные минуты счастья двух любящих людей. Как бы я хотела остаться здесь до утра! Проснуться ночью и чувствовать его дыхание, тепло его тела. Но, к сожалению, завтра с утра на работу, а с собой ничего – ни косметики, ни белья свежего, да даже банально зубной щётки нет.

– Наверное, уже поедем? – спросила я Костю, обнимая и целуя. – Я маме обещала, что заскочу к ней в гости, но, видимо, уже завтра. И к Любке тоже сегодня собиралась. Тоже на завтра отложу. Я вообще всё готова перенести, отложить, отменить ради такого вечера, – сказала я, ещё раз поцеловав Костю.

– А я тебя никуда не отпущу, – улыбнулся он, взяв меня за руку. – Мне тут нравится, хочу оплатить ещё пару дней.

– Я совсем даже не против остаться, тем более до работы – пару минут. Можно с утра лишний часок в постели проваляться, чем торчать в пробках. Думаю, вопрос с завтраком ты решишь – сам приготовишь или он уже включён в стоимость номера?

– И завтрак, и ужин. Приходишь с работы, а тебя уже ждёт ужин и все тридцать три удовольствия, включая секс. Всё включено, милая!

– Здорово! Вот это уровень сервиса, я понимаю. Классно придумал, спасибо, милый! А сам-то во сколько будешь возвращаться? А то как-то несправедливо – я тут все удовольствия получаю без тебя, а ты, бедный, в пробке торчишь.

Через мгновение, я уже метнулась в ванную, пытаясь закрыть дверь на щеколду.

– Тебе конец! – кричал Костя, пытаясь не дать мне закрыться.

– Мне конец? Вау, не откажусь. Так бы сразу и сказал, я бы не убегала!

Костя обхватил меня, стал целовать, и мы, не разнимая объятья, оказались под струями душа.

– О, да, – смеялась я, подставляя лицо горячим струям, и, опустив руку вниз: Ты не обманщик. Чувствую, мне конец. В прямом и переносном смысле!

– Признайся, ты специально снимаешь офис возле гостиницы? Удобно. Перешёл дорогу – и в кровати, – шутил Костя, нажимая кнопку лифта.

– Нет, дорогой, у меня нет времени и желания мотаться по отелям. Я работаю с девяти и до позднего вечера. Это сегодня ушла рано – настроение было никакое.

Выходя из лифта, Костя поцеловал меня:

– Умничка. Я знаю, что ты – работяга. Это я так, пошутил просто.

– Дай мне договорить, – продолжала я, не успел Костя закрыть рот. – Я не шучу, я серьёзно говорю – у меня нет времени на отели.

Помолчав секунду, я добавила:

– Поэтому я поставила в кабинете удобный кожаный диван.

Костя сделал свирепые круглые глаза и хотел что-то произнести, но я остановила его:

– Милый, мы уже в холе, тут много народу, не будешь же ты опять мне угрожать, говоря, что мне конец?

– О Господи, помоги мне! Эта женщина когда-нибудь доканает меня своими шуточками, – произнёс Костя, сдавая ключ от номера.

– Уже уезжаете? Так быстро? – улыбнулась портье, принимая ключ.

– По-вашему, три часа – это быстро? – подняв в удивлении бровь, спросил Костя. – Ну не знаю, – сказал он, разведя руки в стороны.

Поняв двусмысленный ответ Кости, мы все трое разулыбались, а портье так даже слегка покраснела.

– Костя, у тебя ни стыда, ни совести! Ввёл девушку в краску, – сказала я, беря его под руку.

– Это у меня ни стыда, ни совести? Ну, извини, я выкладывался в номере по-полной, а тут такое: «Уже уезжаете? Так быстро?» Хотел у неё спросить: «Как у самой-то с мужем?» Думаю, пять минут, и на боковую.

Лёгкое, радостное, шутливое настроение не покидало нас. Мы шли, взявшись за руки, и были самыми счастливыми на свете! Он проводил меня до машины, и мы ещё долго не могли расстаться, обнимаясь, целуясь, не желая разъезжаться по домам.

По дороге я позвонила маме и, пожелав спокойной ночи, извинилась за то, что не смогла приехать сегодня, сославшись на большую занятость, пробки и усталость.

Так сладко и легко я не спала уже давно! Открыв утром глаза, снова улыбалась – радовалась новому дню, летнему солнцу, синему небу. Вокруг снова всё заиграло красками, хотелось петь и танцевать! Что, собственно, я и делала, принимая душ, варя кофе, выбирая, в чём пойти на работу. Зазвонил мобильник, и я уже знала – это Костя.

– Доброе утро, моя красавица! Как спалось? – шептали его губы в трубку, а мне казалось, что он касается ими моего уха.

– Спасибо, мой хороший, отлично выспалась. Уже собираюсь на работу. А ты как спал?

– То же самое – приехал домой, рухнул как убитый… Вот только встал. Через полчасика выдвигаюсь из дома. Какие планы на вечер?

– Хочу купить и отвезти Любашке парик, да так ещё кое что прикупить из фруктов. А у тебя что на вечер?

– На вечер не знаю, а вот на ночь хотел бы тебя. Ты не против? – чуть ли не мурлыкал он в трубку.

– Я против? – голосом показывая удивление, произнесла я. – Приезжай часиков в одиннадцать вечера ко мне – посмотришь, против я или за, – затем чмокнула в трубку:

– Слышишь? Это мои губы целуют тебя. Везде, – медленно растягивая слово, произнесла я.

– Всё, Катюня, прекрати, а то я чувствую, мы так с тобой и до вечера не дотянем. Я пошёл завтракать – и вперёд, дела не ждут.

– Да, дела не ждут, а вот я жду. Помни это. И до вечера! Целую.

Отключив телефон, я сидела ещё некоторое время, смакуя в памяти его слова, голос, интонацию. Ах, как было бы здорово сейчас сидеть на террасе отеля в Майами, положив голову к Косте на колени, и смотреть на океан. Ну, ничего, слетаем ещё и в Майами. Да с ним на край света готова! «Всё будет хорошо, я уверена», – сказав это вслух, я встала, улыбаясь, в прекрасном настроении, как будто действительно через час вылетать на этот самый край света.

Либо пробок стало меньше, либо я их просто не заметила, но когда, припарковавшись, выходила из машины, настроение было по-прежнему просто шикарное! Именно с таким настроением я и прошла мимо своих девчонок, улыбаясь всем и говоря: «Привет!» Заходя в свой кабинет и закрывая за собой дверь, я увидела их растерянные взгляды. «Однозначно с нашим боссом что-то происходит в последнее время. Просто какие то метаморфозы, – читалось в их глазах. – Вчера ходила темнее тучи, а сегодня цветёт и пахнет». Как же мне хотелось ответить им всем: «Да, что-то происходит, ещё бы не происходило. А особенно вчера произошло. Вооон в том отеле напротив. Провели бы вы со своим любимым вечер – да ещё какой вечер – в номере, посмотрела бы тогда, как вы чувствовали бы себя. Порхали ли бы на крыльях, а не просто ходили!»

– Кать, кстати нам кофемашину везут, – затараторила Настя, внося чашку кофе. – А пока вот, свежеприготовленный. Но сегодня всё изменится! Будем пить молотый и сваренный, а не этот, «с превосходным и неповторимым вкусом».

– Спасибо, Настя, твой кофе был тоже просто потрясающий! Ты его как-то по особенному заваривала что ли? Или секрет знаешь какой-то?

– Естественно, это у нас семейное! По наследству передаётся. У мамы всегда шпроты вкусные получались, а у меня – кофе растворимый, – видя моё хорошее настроение, подхватила шутку Настя. – К тебе Лиза на минутку зайти хочет, пригласить?

– Да, пусть заходит, конечно!

Поговорив с Лизой минут десять и оставшись одна, я зажимала пальцы на руке, перечисляя, сколько хороших новостей я услышала всего за несколько часов. «Костя приедет вечером. Это, конечно, самая приятная новость», – загнула я палец. «Любаня смс-ку прислала, что завтра её выписывают». Это два. «Лиза сейчас обрадовала, что в «Европейском» почти всю новую коллекцию за пару дней раскупили». Это три. Ну и по мелочам там, типа «кофемашину привезут». Это четыре. «Но ведь ещё весь день впереди! Думаю, хорошие новости на этом не закончатся», – улыбнулась я.

В небольшом кабинете мне стало тесно и душно. Открыв окна, поняла – душа рвётся на простор! Не могу сидеть на месте, хотя работа всегда была для меня важна, невзирая на настроение и разные ситуации. Но сегодня я изменю своим правилам! «А что, собственно? Я сейчас вообще должна отдыхать в Майами, а не париться в офисе, поэтому имею сегодня полное право бездельничать!» С этими мыслями я вышла из кабинета.

– Настя, мне нужно отъехать. Если что, я на телефоне.

– Хорошо, Катя! А ты во сколько вернёшься?

– В любое время, Настя, в любое время, – повторила я, глядя на неё в упор – поэтому просьба не расслабляться.

– Кошка из дому – мыши в пляс! Катя, это не про нас. Когда тебя нет, мы даже ещё более плодотворно работаем, – начала сыпать словами Настя.

– То есть без меня вам лучше? Правильно я тебя поняла?

– Без тебя нам хуже, Катя. Намного хуже! Но если тебе хорошо и тебя нет в офисе, то и нам просто замечательно!

– Настя, ты, кажется, работаешь не по профессии. Тебя можно смело сажать за стол переговоров по любым вопросам – хоть кому мозг запудришь, выкрутишься из любой ситуации!

– Да, Катя, я работаю не по профессии, а по призванию. Даже если за это меньше платят!

– О нет! Я ухожу, – махнув рукой, сказала я, исчезая за дверью.

Выйдя на улицу, постояв немного в раздумье, ехать на машине и простоять час как минимум в пробке или попробовать доехать на метро, решила на метро. «По сути всего несколько остановок – и я на Киевской, не больше двадцати минут на поездку. С другой стороны, столько лет не ездила в метро, как-то уже отвыкла, не очень комфортно, – размышляла я, спускаясь в переход. – Ничего, люди ездят годами, а ты один раз в сто лет, смотри-ка, королева нашлась. Вперёд, как говорится, и с песней!»

Купив билет на две поездки, я прошла турникет и встала на ступеньки эскалатора. Медленно плыву вниз, навстречу звукам ежеминутно останавливающихся и, наоборот, набирающих скорость электропоездов. Уличный свет остаётся где-то за спиной, вверху, а я скольжу вниз, к шуму, запахам и толкотне подземной жизни. Навстречу, стоя на ступеньках эскалатора, поднимается длинных хвост людских фигур. Кто-то особенно нетерпеливый или спешащий умудряется шагать вверх, опережая скорость эскалатора. Их залитые светом неоновых ламп фигуры, кажется, плывут на невидимых воздушных подушках вверх, навстречу солнцу и свежему воздуху.

Спустившись вниз, стою, оглядываясь по сторонам, пытаясь сообразить, к какой платформе идти. Мдаа, думала, что гостей столицы много только в аэропорту. Оказывается, ошибалась. Здесь их было не меньше, а, может, даже и больше. Создавалось впечатление, что даже больше, чем самих москвичей. А, возможно, это только казалось потому, что они бросались в глаза своей одеждой, манерами, языком, огромными китайскими клетчатыми сумками, обмотанными скотчем. Приближающийся шум и свист тормозов извещали прибытие очередного состава. Людская толпа после остановки электропоездов то в одно, то в другое направление резко металась к открывшимся дверям вагона, устремляясь внутрь, а опустевшая платформа через минуту заполнялась новыми людьми. Поняв, что меня сейчас ожидает, я покрепче прижала к себе сумку и шагнула в толпу. Ощущение такое, как будто ты – маленькая рыбка в большом косяке рыб. Этот косяк, как по команде, метнулся в сторону, увлекая меня за собой. И вот я уже стою в вагоне, держась за поручень, а в затылок кто-то дышит… Морщась, брезгливо кидаю взгляд на источник этого амбре, пытаясь протиснуться вглубь вагона. Вслед слышу недовольное бормотание: «Смотри-ка, принцесса выискалась». Словно это не он, а я, несмотря на жаркий полдень, решила расслабиться, пропустив стаканчик. С нетерпением жду своей станции, желая поскорее выскочить на поверхность, вдохнуть глоток свежего воздуха и увидеть синее небо.

Действительно, как быстро человек привыкает к хорошему! «Ведь прошло не так много лет, когда ты проделывала такие поездки по нескольку раз на день. И ничего. А сейчас не можешь потерпеть двадцать минут», – мысленно успокаивала я себя. «Да потерпеть-то можно, наверное, не в этом дело, – дискутировала я с собой, пытаясь отвлечься от негатива. – Просто почему в других странах в вагонах чисто, свежо, работает кондиционер? А здесь – жара, духота, столпотворение, да ещё этот тип с перегаром на полвагона!»

Услышав в динамике название своей станции, протискиваюсь к дверям. «Слава Богу, мне выходить!» С этими мыслями стою у дверей, ожидая остановки вагона. «Киевская», – несутся из динамика долгожданные слова. Меня выносят из вагона. Я в растерянности и в лёгком замешательстве оглядываюсь по сторонам. Если бы не разная архитектура станций, то можно было бы подумать, что это та станция, с которой я уехала несколько минут назад – так же группами ходят полицейские в серой форме и даже, кажется, с одинаковыми выражениями лиц. Точно так же платформы запружены гостями в чёрных или серых спортивных костюмах, с одинаковыми лицами, сумками… Поднимаясь по эскалатору вверх, пытаюсь вспомнить годы учёбы в институте, когда метро было другим. Или мне это просто кажется?

Зайдя в «Европейский», первым делом иду в свой бутик.

– Добрый день, Екатерина Васильевна, – здороваются со мной продавщицы. – Рады, что заглянули к нам!

– Пляжный сезон в разгаре, почти всю новую коллекцию купальников продали. Звонила сегодня в офис, просила посмотреть размерчики. К сожалению, не все в наличии, – отчитывалась перед мной Александра, продавец, которую я перевела с другого бутика. – Может, вам кофе, чай предложить? Или бокальчик охлаждённого шампанского? Всегда в наличии для ВИП-покупателей. Когда Вы сказали, что хотите перевести меня в этот бутик, я всех своих постоянных клиентов, сюда перетащила, – улыбалась она.

– Постоянные покупатели, это, безусловно, хорошо, но нужно и новых нарабатывать. И почему перебой с размерчиками? – спросила я, поблагодарив и отказавшись от предложения чего– нибудь выпить.

– Звонила сегодня Лизе, она сказала, что к вечеру привезут. Всего ведь несколько дней работаем, видимо, не рассчитали, что так хорошо всё разберут. Думаю, больше этого не повторится.

– Хорошо, я очень надеюсь, что это не повторится. Тем более сейчас сезон, нужно его не упустить. Знаешь ведь, наверное, сколько одна аренда стоит? Не говоря уже обо всё другом.

– Представляю. Но мы стараемся, честно, Екатерина Васильевна. Всё будет хорошо.

– Ну ладно, работайте, не отвлекаю. Я иногда буду к вам в гости наведываться, – я посмотрела на неё выразительно, давая понять, что расслабляться здесь не получится. – Если какие-то проблемы, ну, там, несвоевременно товар подвезли или ещё что-то, звони. Вот мой телефон, – написала я свой новый номер и, сказав «До свидания», пошла побродить по торговому центру.

Я имею такую привычку – заходить в чужие торговые точки и наблюдать за тем, как работают продавцы в отсутствие хозяев. Впечатление, надо сказать, чаще удручающее – от банального невнимания к покупателю до хамства и полного безразличия, продастся вещь или нет. И не важно, что сейчас кризис, покупательская способность низкая, конкуренция наступает на пятки, аренда высокая, а зарплату – вынь да положь. Иногда так и хочется подойти к такому продавцу и сказать: «Да оторвись ты, наконец, от своего телефона, хватит смс-ки строчить! Покупатель уже пять минут крутит головой, дожидаясь продавца». При этом прекрасно понимаю – не факт, что у меня у самой нет таких же горе-продавцов, поэтому давно взяла за правило – появляться в своих бутиках неожиданно, без звонков и предупреждений. Сев за столик кафе на первом этаже «Европейского», заказала кофе и набрала Любкин номер.

– Алло, Люб, приветик! Как самочувствие? Я сейчас в торговом центре, хочу выбрать тебе парик и солнцезащитные очки. Какого цвета и длины ты бы хотела?

– Здравствуй, Катя, самочувствие вроде удовлетворительное. Недавно обход был, врач говорит, что завтра выписывает меня. Ты купи, пожалуйста, парик на своё усмотрение и по длине, и по цвету.

– Хорошо, Любаша, выберу. Я думаю, что, может, взять естественную твою длину и цвет? Я вечерком заеду к тебе, и мы сделаем примерочку, о кей? А что ещё бы ты хотела? Может, что-то из вещей привезти?

– Нет, Кать, спасибо, ничего не надо. Я уже встаю сама, даже умудрилась кое-что простирнуть. И ещё, Кать, давай ты завтра приедешь. Какой смысл толкаться сегодня в пробках, ведь всё равно завтра выписываться. Утром обход пройдёт, подготовят выписку из истории болезни, и можно будет ехать домой, договорились? Часиков в одиннадцать сможешь подъехать?

– Ну хорошо, убедила! Завтра в одиннадцать я у тебя. Всё, пошла в отдел париков и поеду в офис. Целую. Давай, до завтра.

Попрощавшись с Любаней, я спустилась на нулевой этаж, купила очки, парик и морально приготовила себя к поездке в обратном направлении. Настроение, несмотря на то, что мне предстояло опять толкаться в тесном, душном вагоне, было прекрасное, ведь вечером я увижу Костю. Мы проведём с ним всю ночь, будет много любви, ласки… Как же я хочу этого! А утром – проснуться с ним рядом, сварить кофе, приготовить завтрак, погладить рубашку и проводить, закрыв за ним дверь, зная, что вечером он снова будет со мной.

Обратный путь в офис, как мне показалось, был более лёгким. Во-первых, никто не дышал мне в затылок перегаром. Не было давки, было достаточно много свободных сидячих мест. «Оказывается, не всё так плохо, – улыбнулась я себе, – можно иногда и на метро прокатиться». Человек ко всему привыкает и даже быстрее, чем он думает. Ещё утром мне казалось, что в метро просто невозможно ездить, сейчас же вроде как что-то изменилось – уменьшился поток пассажиров, стало спокойнее, даже тише. Выйдя на своей станции, я шла по узкому длинному переходу: кое-где сидели нищие, поставив перед собой жестяную баночку для мелочи… Молодые люди неизвестно какой национальности стояли группами по несколько человек. Они не ждали поезда, никуда не спешили. Время от времени к ним подходил их земляк – пара слов, обмен рукопожатиями, и даже моим ненамётанным взглядом было видно, что что-то перекочёвывало из одних рук в другие. Рядом мирно прогуливались группой полицейские. В общем всё тихо, спокойно, мирно. Каждый занимался своим делом.

Зайдя в офис, я первым делом пригласила к себе Лизу.

– Катерина, мне уже звонила Саша. Я в курсе, что ты там была и что нет всех размеров. Я уже загрузила всё в багажник. Чтобы не ждать экспедитора – сама отвезу.

– Хорошо, на первый раз я не буду устраивать тебе выволочку, но прошу очень внимательно относиться к ассортименту. Чтобы весь товар был всегда в наличии. И не на складе, а в бутиках, хорошо? Я не хочу больше говорить на эту тему. Надеюсь, ты меня поняла.

– Поняла, – ответила Лиза, зная как я могу в один момент из доброй и спокойной превратиться в деспота. – Всё, меня здесь нет, – сказала она, закрывая за собой дверь.

Несмотря на то, что недавно и с таким трудом открыли новый бутик, сезон в самом разгаре, дел невпроворот, работать сегодня не хотелось никак. «Всё, сегодня последний день расслабляюсь, а завтра все будут стоять на ушах», – потягиваясь, давала я себе обещание. Хотя ещё неизвестно, во сколько мы уснём с Костей и как утром просыпаться после такой ночи. На моём лице скользила довольная улыбка в сладостном предвкушении вечера. Костя словно почувствовал моё состояние и мысли о нём. Не прошло и минуты, как на моём мобильнике высветился его номер и раздался звонок.

– Привет, милая! Извини, собирал совещание на фабрике, вот только освободился, не мог раньше позвонить. Как настроение, как бизнес?

– Спасибо, всё просто замечательно – и настроение, и бизнес, и всё остальное. А я сегодня на метро каталась! В смысле, ездила, – поправилась я.

– Серьёзно? Ну и как там? Что новенького, какие изменения? Я уже сто лет не спускался туда.

– Ну, конечно, ты всё по совещаниям, по кабинетам, у вас там «всё в шоколаде» в прямом и переносном смысле. А спустись-ка в метро к людям – это тебе не за рулём твоего «Порш Кайена» ездить!

– Ну кто бы говорил! Сама-то часто пересаживаешься из «Мерседеса» в вагон подземки? Если ты помнишь, я в молодости в шахте работал, там вагонетки покруче, чем в метро. Так что меня упрекнуть в том, что я кроме кабинетного кресла и кресла «Порша» ничего не видел, не выйдет!

– Помню, Кость, помню, конечно. Расскажешь как-нибудь поподробнее об этом? Я ведь до тебя, шахтёров только по телевизору и видела. Лица чёрные, только глаза, да белые зубы блестят. И фонарики на каске. Скажи милый, а эти фонарики им зачем? Они что темноты боятся?

– Ну, Катька, ты и бестолочь, – послышался в трубке Костин смех. Какой ещё темноты они боятся? Да шахтёры вообще ничего не боятся. Они в забой спускаются каждый день, не зная, выйдут назад или вынесут. А ты говоришь темноты… Ладно, расскажу как-нибудь, кто такие шахтёры…

– Только не сегодня, хорошо? – перебила я его. – Сегодня я хочу романтический вечер.

– Обещаю – и вечер, и ночь будут романтическими. А сейчас дела. Всё, зайка, целую. До вечера!

После его звонка настроение было просто фантастическим! «Всё, нужно ехать домой, пока нет пробок! К тому же, холодильник дома пустой, не мешало бы заскочить в супермаркет, прикупить чего-нибудь на ужин и завтрак», – думала я, на ходу давая распоряжение Насте. «О, Господи! Опять к маме не заеду, – вспомнила я своё обещание поужинать вместе с ней. – Нужно хотя бы позвонить, извиниться, сказать, что… А что, кстати, придумать-то? Опять завал на работе? Устала? Голова болит? Нет, не буду врать, скажу, как есть». Выруливая со стоянки, набрала мамин номер.

– Привет, мамуль, знаешь, сегодня опять совместный ужин отменяется, прости. Понимаешь, я…

– Устала, наверное, дел полно? Ну, ничего, поужинаем завтра, – не дав мне договорить, понимающе произнесла мама.

– Нет, знаешь, не в этом дело. Просто сегодня ко мне приедет Костя. Ты уж извини, но… – я пыталась подобрать слова, чтобы объяснить ей, как важна и долгожданна для меня встреча с ним. «Конечно, для Костика время есть, а вот для мамы – нет», – терзала я себя.

Но, наверное, мамы есть мамы, им ничего не нужно объяснять – они всё понимают. И готовы терпеливо ждать, лишь бы мы были счастливы.