Текст книги "Марко Поло"

Марко Поло встречается сам с собой

Город вставал по звону колокола.

В девять часов – завтрак, в полдень – обед, в девять часов вечера тушили огни, тоже по звону колокола. Обед скучный – рыба, кабанье мясо. Рыба – редко осетр и форель, чаще сушеная щука…

Город разделен на шесть частей. Между островами деревянные мостики без ступеней. Центр – в районе острова Риальто, там, где Монетный двор. Самый большой остров так и называют Монетный. Ночью в домах холодно. Окна широкие и открываются вовнутрь, и этим здесь гордятся.

Здесь умеют отливать колокола, делать стекло, изготовлять золотые ткани, духи, лекарства. Здесь даже цех хирургов отделен от цеха цирюльников. Иностранцы живут в отдельном квартале. Здесь они торгуют оптом, получают товарами, а не деньгами, здесь учатся они венецианскому искусству торговать, давать векселя. Они живут как пленники. Как пленник живет и Марко Поло вместе с рабом своим Петром, татарином.

Дома деревянные и крытые дранкой и черепицей. Только что начали мостить улицы. На темных двориках колодцы и рядом сток для нечистот, ведущий в канал. На стенах всегда роса. Около домов стоят по бокам службы, перед домами резные столбы для лодок.

В темной комнатке Марко Поло резные византийские стулья, кровать с пологом и на кровати простыни до полу. Марко Поло богат.

Утром зазвонит колокол – марангон. Можно будет выйти на улицу, на узкие тропки вдоль канала.

Город оживет…

Набережные пахнут Востоком. Здесь склады восточных товаров, курений, лекарств.

Из Африки сюда приходят хлеб, воск, шерсть, кожа. С Черного и Азовского морей – меха и металлы. Материи – из Индии и Китая. С Кипра – хлеб.

Набережная пахнет восточными товарами, имбирем, перцем, краской, материей. С набережных везут в Мавританию, Египет мелкий металлический товар, бочки, деревянную посуду, дешевое стекло и рабов. Самые дорогие – русские. Это тот белокурый и крепкий народ, который живет в местности, где не хватает то ночи, то дня. Этот народ в большом спросе. Мужчин везут в Египет, где они дороже даже, чем кавказцы. Женщины идут в Италию.

На набережной говорят больше всего о ценах:

– На Египет прошло две тысячи мужчин первого качества.

– Русская женщина семнадцати лет прошла на Флоренцию за две тысячи девяносто три лиры, а двадцати четырех лет – за тысячу шестьсот восемьдесят четыре лиры, и самая дешевая – в Венецию, за тысячу сто двадцать две лиры.

На верфи строят новые галеры.

Двадцать четвертого марта будет аукцион судов. Можно было бы купить судно. Принести присягу на внесении части общине святого Марка. Присягнуть вместе с капитаном, что судно вернется на арсенал, присягнуть за товар, за вино, присягнуть, что судно будет продано только венецианскому гражданину, если вздумаешь его продать и поехать под флагом святого Марка.

Строже стал Совет. Большой свет уничтожен, сеньория превратилась в наследственную, имена знатнейших записаны в Золотую книгу, и эту книгу откроют снова только через сто лет.

На площади Святого Марка гуляют люди в круглых беретах и в белых колпаках. Зеленые, фиолетовые, красные мантии, длинные плащи с поясами, плащи на золотой подкладке, взбитые волосы, бритые щеки. Богато живут венецианцы.

Марко Поло грустит в Венеции. Много разговаривает, много гуляет.

Марко Поло уже женился. Нет у него сына, не поддержит сын славу отца. Только дочери есть у него – Беллела, Маретта и Фантина.

Сам Марко Поло в судебных решениях подписывается «нобилис вир» – знатный человек.

С улыбкой кланяются ему люди в фиолетовых и красных плащах.

Умер Кубилай, нет дороги обратно на Восток. Генуэзцы заперли вход на Крым…

Марко Поло видел иную жизнь и не мог отдать своего сердца Венеции. Он скучал. Между утренним и вечерним колоколом вспоминал о Великой империи, о Великой Китайской стране, о каналах, в тысячу раз более длинных, чем венецианские.

К подъездам деревянных домов подъезжали шаткие гондолы.

В доме вода в хрустальных графинах мутна, вода дождевая, из цистерны, смазанной глиной.

Во дворце дожа Дондоло, на угольном берегу, сегодня маскарад. Там каменный дом и много огней.

Марко Поло любил маскарады: шум их, шелк и бархат напоминали дворец великого хана.

В зале играла музыка, в зале шумели, пищали. Какая-то смешная маска ходила между другими. На ней плащ из красного атласа, китайского атласа. Маска ходила, шумела, болтала.

Что рассказывает этот человек?

– Во всем Китае есть черные камни, выкапывают их в горах, как руду, и горят они, как дрова. Огонь от них сильнее, чем от дров. Если вечером, скажу вам, развести хорошенько огонь, он продержится во всю ночь, до утра. Дров там много, но камень горит лучше.

Смеялись люди. Марко Поло, человек, знающий пять азбук и не умеющий читать только по-латыни, подошел ближе, для того чтобы послушать, кто смеется над его словами.

Маска болтала:

– Все подданные великого хана берут за товары не деньги, а бумажки, и на бумажки скупает хан драгоценные камни и жемчуг, и дает за них бумажки, и берут эти бумажки купцы охотно.

Смеялись люди.

Маска изображала самого Марко Поло. Марко Поло еще не знал о своем прозвище, он не знал, что его зовут «господином Миллионом» и считают первым лгуном в Венеции.

Маски образовали круг: всем смешно было смотреть, как встретится человек со своим отражением.

Марко Поло стоял и вспоминал о Суматре, о носорогах, о стадах китов, о книгах, которые печатают с дерева, об огне, который, не горя, тек по бамбуковым трубам и потом расцветал пламенем на солеварнях. Для этого огня у итальянцев нет имени.

Зачем он приехал в эту страну? Зачем ему нужно было везти китаянку не для себя?

Глупый купец, ты сам продал свое счастье! Если бы был жив великий хан, Марко Поло пешком бы пошел обратно в страну, где много вер и где не верят ни в одну и знают, что мир велик.

Марко Поло, разведчик великого хана и капитан галеры, повернулся спиной к маскам и пошел из зала.

Он шел по мраморной лестнице совершенно спокойно, но сделал лишний шаг и наступил на последнюю ступеньку, на которой был слой воды, тонкий, как бумага.

Шаткая черная гондола, скрипя, подплыла к ногам капитана.

Нужно было сесть, не повернувшись.

Сзади хохотали.

Гондола плыла по отражениям дворцов, плыла мимо стен складов. Высокие бревенчатые кронштейны и двери складов, пробитые на высоте второго и третьего этажей, отражались среди каналов.

В доме холодно. Простыни сыры.

О, если бы можно было в камине развести огонь из черного китайского камня или хотя бы зажечь свечу в пестром бумажном фонаре!

«Господин Миллион» торгуется в последний раз

Утром господину Марко стало тяжело. Родственники позвали к нему врача из врачебной лавки.

Лекарство Марко Поло стоило десять сольдо – высшая цена.

Марко Поло не поправлялся. Сам господин Гвальтьери, знаменитейший врач, посетил Марко Поло.

– Ни панты, – сказал Марко Поло, – рога, снятые с оленя в то время, когда он любит, ни царь растений женьшень, ни ваше искусство, доктор, хотя вы и умеете вызывать пот, полезный для больного, не могут спасти человека, которому семьдесят лет и который уже живет не наслаждаясь.

Доктор ушел. Родные позвали монаха.

Гондола со святыми дарами плыла по каналу. Служка звонил в колокольчик; гондольеры, не переставая грести, приседали, проплывая мимо, из уважения к святым дарам.

Монах сел на край постели больного, поправил рясу. Он положил руки на седую голову Марко Поло и сказал:

– Мир тебе, странник, путь которого совершен. Сеньор, в последний час, когда вы должны предстать перед господом нашим, признайтесь в той лжи, которую вы произносили. Признайтесь, друг, мне, старику, что не бывает камня, который горит, что нет досок, с которых можно печатать книги, или это мерзкое колдовство. Признайтесь, что вы солгали, сеньор, когда вы говорили, что проплыли через Индийское море. Мы читали Птоломея и знаем, что Индийское море замкнуто, как озеро. Отрекитесь от карт, которые распространяют под вашим именем. Мир прост, господин, я могу рассказать, как он устроен. Земля устроена как «о», в которое вписано «т». Это «т» делит землю на три части. Бо́льшая часть круга – это Азия, нижние части – Европа и Африка. Так говорит блаженный Августин[12]12
  Августин (354–430) – епископ из Гиппона (Сев. Африка), один из первых христианских теологов.


[Закрыть]. Вы веселый человек и простите мне, старику, – вы лгали, как купец. Вашу книгу прочли. Мир смеется над вами, сеньор. Признайтесь, покайтесь. Бог прощает шутку и невинную сказку. Признайтесь, что не бывает змей с ногами и со ртом, усеянным зубами. Перед лицом смерти признайтесь, что не бывает бумажных денег и нет такой страны, в которой дороги ровны, как пол, и усажены, смешно сказать, деревьями, а главное – признайтесь, что нет такой страны, в которой не было бы в небе Полярной звезды. Звезды вечны, их создал бог. Нет в мире ничего выше, чем звездное небо над нами и совесть внутри нас. Вы не понимаете, сеньор, что значат ваши слова о том, что будто бы на чужом море вы не видали в небе Полярной звезды. Это значило бы, что земля круглая. Вы купец, вы не ученый. Вы не знаете, что Христос не мог бы сойти на круглую землю; то, что вы говорите, – ересь. Во имя совести признайтесь, что вы клеветали на звезды, и мы даже не сожжем вашу книгу, потому что в конце концов не так страшен еще роман – роман о великом хане. Мы не сожжем ваши книги и напишем только на них: «Сказки сеньора Марко Поло» или «Роман о великом хане»…

И Марко Поло ответил:

– О господин священник, совесть в душе людей разная, и в разных странах я видел много совестей и разных религий. Я видел страны, где меня принимали за демона, потому что цвет кожи у меня белый. Я видел людей, которые убивали во имя бога. Я видел людей, которые во имя бога крутили мельницы, исписанные словами. У меня был друг. Когда я спросил его, что подарить ему, он сказал: «Подари мне бамбуковые семена, я посею их перед своими окнами, чтобы не видеть зло». Этот друг был желтый купец, о господин священник. И вера и небо в разных странах разные, но родина одна, и как радовался я, когда Полярная звезда вновь показалась над горизонтом на высоте роста ребенка!

Тогда священник отодвинул дары и сказал:

– Должен ли я понять так, сеньор, что вы хотите умереть, не покаявшись? Но знаете ли вы, что хотя даже иудеи терпимы в Венеции и имеют право получать деньги по векселю, но безбожники не имеют права заключать договоры и подписывать духовное завещание? Подумайте о ваших детях. Подумайте о своих грехах.

И тут Марко Поло засмеялся.

– Друг, – сказал он, – я купец. Я много торговал, я торговал даже с людьми, язык которых был непонятен. Мы сторгуемся. Мы сторговались даже с татарами, когда согрешили, собирая грибы в лесу и вымыв платье. Я умею соблюдать законы страны, в которой живу, и уйду из жизни, не зацепив порога. Я знаю, что вы и нотариус. Позовите писца, и составим завещание.

Монах наклонил голову и сказал:

– Мой причетник – писец.

И он начал диктовать привычным голосом:

– «Во имя вечного бога, аминь. В год от воплощения господа Иисуса Христа тысяча триста двадцать третий, в девятый день января месяца, в начале седьмого индикта в Риальто».

Писец записал.

За дверью уже плакали и слушали. Монах-нотариус продолжал:

– «Дар божественного вдохновения, как и заключение предусмотрительной мысли, сказывается в том, что всякий человек должен позаботиться отдать распоряжение о всяком своем имуществе прежде наступления суда смерти, дабы в крайнем случае оно не осталось неустроенным…»

Монах Джованни Джустико сказал тихо Марко:

– Но я не засвидетельствую, сеньор, завещание, если вы не примиритесь с церковью.

Тогда заговорил Марко Поло:

– «Посему я, Марко Поло, прихода святого Иоанна Златоуста, чувствуя себя ежедневно все слабее от телесного недуга, однако милостью божьего в здравом уме и в неповрежденных чувствах и суждениях, послал за Джованни Джустино, священником святого Прокула и нотариусом, и поручил ему составить мое завещание в полном виде. Настоящим я назначаю моими душеприказчиками любимую жену Донату и дорогих дочерей Фантину, Беллелу и Маретту, с тем чтобы они выполнили все мои назначения и дарения…»

Он помолчал и продолжал:

– Слушайте, господин Джустино. «Кроме законной десятины, которая идет епископу города и клиру, вдобавок к сему я назначаю две тысячи венецианских лир, из которых двадцать сольдо венецианских гроссов, монастырю святого Лаврентия. Также сорок сольдо каждому из госпиталей на пути от Града до Капо-д'Арджине. Также завещаю я монастырю святого Джованни и Паоло, который мне должен, и братьям Ренерио, и брату Бенвенуто по десять лир, сверх того, что они мне уже должны. Также завещаю по пять лир каждой монастырской общине в Риальто и по четыре лиры каждому члену гильдии или братства, в которых я состою членом. Также завещаю двадцать сольдо венецианских гроссов священнику Джованни Джустино за его труды по составлению этого завещания. Равным образом я освобождаю татарина Петра, моего слугу, от всяких уз рабства и отдаю ему все, что он заработал трудом в моем доме, и завещаю ему сто лир…»

– Сеньор, – сказал священник, – противно обычаю освобождать рабов в духовном завещании. Говорят, что это побуждает рабов ускорять смерть своих хозяев. Это запрещено даже законом Генуи.

– Я не в генуэзском плену, – возразил Марко Поло и продолжал: – «Из прочего имущества я завещаю вышеупомянутой Донате, жене моей, восемь гроссов в венецианских динарах ежегодно, пожизненно, на ее собственное использование, сверх ее имущества и белья, и всю домашнюю утварь с тремя пухом набитыми постелями».

Священник сказал:

– Я пойду и приготовлю копию этого документа.

– Не забудьте написать, – сказал Марко, – «А если кто исказит или нарушит настоящее завещание, то будет подлежать пени в пользу моих душеприказчиц в пять фунтов золотом».

– И будет связан, – сказал нотариус, – анафемою трехсот восемнадцати отцов вселенной церкви.

– Пусть так, – сказал Марко Поло. – Позовите ко мне Петра. Пусть он расскажет о том, о чем я не хочу забыть перед смертью: о том, как плыли мы мимо неведомых островов, под небом, где нет ночью Полярной звезды, вместе с той, имени которой я не назову при Донате, жене моей, которой я завещаю все белье, и домашнюю утварь, и три пухом набитые постели.

Конец

Через восемь лет после освобождения из генуэзской тюрьмы, в 1307 году, говорят, господин Марко Поло подарил копию своей книги французскому рыцарю Тибо де Сепуа, который был послом в Венеции. Во Франции книгу начали переписывать, о книге стали говорить. Переписывая, замечали в конце, что книга недостоверна. Переписывали ее как сказку, как роман. Материал книги Поло попадал в другие романы, – например, в романе господина Бодуэна есть прямые заимствования из книги Марко Поло.

Лишь много позднее попала книга к географам. Двести лет спустя после смерти Марко Поло появилась первая биография путешественника. Ее написал Рамузио, секретарь венецианского Совета десяти, географ. Он перевел книгу Марко Поло с французского на итальянский язык и включил во второй том своего собрания «Путешествий по морю и суше».

Поверили Марко Поло не сразу. Даже в дворянских книгах республики имя путешественника было неотделимо от насмешливого прозвища: «Марко Поло Миллион», – записали его. Генуэзцы знали, что Каспийское море замкнуто, но не были заинтересованы в том, чтобы исправлять карты.

Но в 1320 году у Марино Сануто-старшего в «Книге тайн читателей креста» была дана карта для нового крестового похода. Его изображение Европы, Сирии, Малой Азии, Аравии уже несколько достовернее. По Марко Поло он поместил довольно верно на карте Грузию, Дербент, Китай, поставил Аден, хотя еще и не на том берегу Красного моря.

В 1375 году полнилась карта Портуолоно Медичи. Карта эта уже приведена в соответствие с тем, что видел и о чем рассказывал Марко Поло. Названия стран даны по его книге, хотя и спутаны. На карте уже есть Суматра под именем Малой Явы; есть Бенгалия.

В XV веке великие открытия превратили книгу Марко Поло, до того известную под названием «Роман о великом хане», в книгу документальную.

В 1426 году Педро, принц Португальский, искал в Венеции книгу Марко Поло. Дальние страны стали необходимостью.

И вот генуэзец Колумб, прочитавши книгу Марко Поло, пришел к убеждению о возможности плавания на запад, к берегам Азии, не обходя Африку, а пересекая океан. Еще больше, чем к берегам самой Азии, стремился он к островам Чипунгу, к Японии – стране золотых крыш.

В августе 1492 года три каравеллы подняли якорь и двинулись на запад. Утром двенадцатого октября Колумб высадился на острове, который называл Сан-Сальвадор. Книга Марко Поло шла на корабле Колумба к Новому Свету, как компас и карта.

Человеческая культура создана не в Европе, не на Средиземном море, не итальянцами, не скифами, не немцами, не арабами, не жителями Средней Азии, не русскими, не китайцами – она создается усилиями всего человечества и всего мира.

1936–1957

Примечания

Краткий вариант книги опубликован впервые в 1931 году: «Марко Поло разведчик», М., «Молодая гвардия». В 1935 году была написана новая редакция. Отрывки из нее появились в журналах: «Огонек», 1935, № 14; «Смена», 1935, № 6. Полностью – в журнале «Знамя», 1935, №№ 6, 7. В 1936 году вышло отдельное издание в серии «Жизнь замечательных людей»: «Марко Поло». Введение, комментарии и редакции К. Кунина. Гравюры на дереве А. Соловейчика, М., Жургазобъединение. С изменениями и дополнениями «Марко Поло» вошел в сборник «Исторические повести и рассказы» (М., «Советский писатель», 1958). Под названием «Земли разведчик – Марко Поло» книга выпущена в 1969 году издательством «Молодая гвардия» (для детей старшего возраста).

В конце 20-х – начале 30-х годов Шкловский был увлечен историческим жанром и за короткое время написал несколько книг о людях прошлого: «Матвей Комаров, житель города Москвы» (1929), «Краткая, но достоверная повесть о дворянине Болотове» (1930), «Житие архиерейского служки» (1931), «Марко Поло разведчик» (1931).

Путешественник и торговец XIII века, венецианец Марко Поло (1254–1325), находясь в генуэзской тюрьме, рассказал о своих путешествиях товарищу по заключению, пизанцу Рустичиано, а тот записал эти рассказы и затем издал книгу. В 1307 году Поло выпустил новое, им самим просмотренное издание. «Книга Марко Поло» долго служила для европейского мира главным и единственным источником сведений о далекой Восточной Азии. Сухопутные пути из Европы на Восток пролегали через южную Россию (о России и русских Поло рассказывает в последней главе). Современники смотрели на Марко Поло как на фантазера, а на его рассказы как на собрание вымыслов. Текст его книги искажался многочисленными добавлениями переводчиков и переписчиков. Лишь позднее, и особенно в XIX веке, рассказ Марко Поло был оценен по достоинству; появилось множество переводов книги на европейские языки (русский перевод – в 1861–1862 гг.). В. Шкловский цитирует перевод И. П. Минаева (СПб., 1902).

У Шкловского художественное повествование, основанное на рассказе самого Марко Поло, соединилось с исследованием и комментарием, родившимся из сопоставления разных источников. Эта черта была отмечена уже в самых первых откликах на книгу. «Марко Поло» представляет собой не столько биографию знаменитого путешественника, сколько своеобразный литературный комментарий к ней. В. Шкловский не пересказывает, а объясняет, дополняя рассказы Марко Поло о виденных им странах и анализируя особенности его путешествия и характер стиля его книги… В целом книга Шкловского – очень интересный опыт научно-биографического романа» («Литературный Ленинград», 1936, 20 апреля). А. Ивич, разбирая несколько книг серии «Жизнь замечательных людей», писал о «Марко Поло»: «Шкловский сумел прочесть записки Марко Поло не так, как читали их комментаторы, увлеченные составлением примечаний и поисками географических ошибок. Он в книге Поло о его путешествиях нашел самого Поло, передового человека своей эпохи» («Детская литература», 1938, № 11, с. 16).

Книга переведена на итальянский язык.