Текст книги "Земля обетованная"

Глава вторая

Высший консилиум

Три дня пролетели незаметно. Намеченное совещание должно было состояться в семнадцать часов. К этому времени со всего мира, из самых отдаленных его уголков должны были прибыть столпы всех верховных каст. Это были двенадцать главенствующих князей мира сего, во главе которых стоял сам Сатана. Все приглашенные собирались на последнем этаже одного из самых высоких небоскребов мира – Бурдж-Халифа, который находился в Дубае. Это сооружение представало истинным Вавилоном, пиком мира, из громадных окон которого был виден весь процветающий Дубай – вершина человеческой цивилизации. Сверкал отраженным светом солнца Персидский залив, словно детские игрушки вздымались где-то внизу прочие небоскребы, сплетались ленты современных магистралей, тонул в дымке, сливаясь с небосводом, пустынный горизонт, и над всем этим царило величественное сооружение, напоминающее огромный ступенчатый ядовитый шип. Казалось, что это здание пробивает собой небо, доказывая гением его создателей могущество сил тьмы.

В условленный час зал, о котором не было известно даже персоналу Бурдж-Халифа, был полон. Участники совещания представляли три высшие касты – верхушку иерархической пирамиды тьмы: касты Княжеств, Правителей и Цитаделей. В каждую из каст входило по четыре верховных князя.

В клан Княжеств входили следующие князья: Валаал, Герсон, Маммона и Гагтундр. Кланом Правителей управляли князья Видзболт, Бельфегор, Поракс и Тамор. Кланом Цитаделей заправляли верховные князья Вельзевул, Пифон, Лилит и Ферсон.

Сатана был тринадцатым участником совещания, или же первым, но он явился последним. Когда он вошел в зал, все продолжали сидеть. В Иерархии тьмы не было принято вставать и аплодировать, излишние церемонии и раболепие не приветствовались, это было лишним для тех, чье знакомство длилось уже тысячи лет. Всех интересовала срочность и важность совещания. Когда Дьявол оказался в центре амфитеатра, вокруг воцарилась тишина. И его слова прозвучали в этой тишине подобно грому:

– Три дня назад на крыше этого здания я говорил с Иисусом Христом.

Князья переглянулись. Они были встревожены. Никто не ожидал такого начала. Это было чем-то из ряда вон выходящим. По Писанию, явление Христа – последнего Адама – предвещало Судный день, начало Апокалипсиса. Но Апокалипсис не случился. Получалось, что Иисус Христос не явился во всей своей славе, и это вызвало множество вопросов.

Первым тишину нарушил Вельзевул:

– Зачем он пожаловал? Что он здесь забыл? Что ему было нужно?

– Почему ты не покончил с ним? – подал голос Валаал. – Почему не решил все на месте? Или что-то не дало тебе этого сделать?

– Неужели Апокалипсис обломался? – не слишком уверенно рассмеялся Видзболт. – Выходит, Судный день был всего лишь страшилкой? И мы напрасно беспокоились?

В зале начал подниматься гул, и Сатана поднял руку.

– Не вижу причин для забавы. Все это неспроста. Но я знаю, зачем он приходил. Перед тем как навестить меня, он посещал тех, кто пробудил Душу Всего. Да, это случилось, и они среди нас. И, явившись сюда, Христос совершил ошибку. Он недооценил мою проницательность. Но и мы не должны недооценивать его мудрость. Он попытается их укрыть, в этом его главный замысел. Мы не можем этого допустить. Их нужно немедленно найти и уничтожить.

Сатана окинул горящим взглядом вновь замерших князей.

– Валаал! От тебя я требую вычислить их местонахождение. Слушайте все! Все должны помогать Валаалу! Расставьте своих демонов везде, где только можно. Выпустите их в небо, в чащи, в пустыни и в земные полости. Мне нужны глаза везде. И пусть каждая муха, каждая тварь земная ищет тех, кого я хочу найти.

– Магистр! – обратилась к Сатане Лилит, которая была единственной женщиной на этом совещании. Она относилась к клану Цитаделей и являлась богиней вожделения и искушения всех земных существ. Именно она пробуждала самые грубые и низменные животные чувства в человеке. Одним лишь своим прикосновением, одним выдохом она превращала любовь чистую, жертвенную и девственную в кучу пепла, в похоть, в разврат. С ней никто не решался шутить. Она была чистой фурией, ведьмой, способной свести с ума любого.

– Магистр, – повторила Лилит, окинув взором присутствующих. – Но ведь Душу Всего мы уничтожили еще тысячи лет назад! Она восстала из небытия? Как это возможно? Но если бы ее вновь пробудили, если бы одарили ее жизнью, мы бы узнали об этом. Разве мы не власть здесь? От нас нельзя ничего скрыть.

– Можно, – мрачно ответил Сатана. – Душа Всего имеет невидимый купол, который скрывает ее. Во всяком случае имела его раньше. Мы не можем его так легко различить. Там, где Душа Всего обретает силу, не действует закон Пандоры. Там мы не всесильны и не всевидящи. Когда-то подобным образом и той же силой боги закрыли ящик Пандоры и наложили на него семь своих печатей. Знания об этих печатях они назвали скрижалями жизни и смерти и тысячелетиями сберегали их в тайных хранилищах древних атлантов. Однако добавлю, что подобные скрижали хранились не только на земле. Боги оберегали себя подобным образом повсюду, запечатывали и скрывали истину, но это им не всегда помогало. Всегда находился тот, кто срывал печати с тайны, и тогда мы врывались в сущее, в недостроенный рай Божий. Врывались и обретали свою власть и достраивали мир по своему желанию и по своей воле. Точно так же, как мы сделали на земле. Так было во все времена, и всегда все заканчивалось тем, что ящик Пандоры снова оказывался закрыт. Но только не в этот раз. Внемлите! Я собрал вас всех здесь для того, чтобы изменить ход вещей. Впервые за всю историю существования ящика Пандоры мы можем сделать так, что закрыть его будет некому. Мы знаем о планах Христа, все козыри в наших руках. Надо действовать на опережение.

– Я этим займусь, – поднялся Валаал. – Если те, кто пробудил Душу Всего, еще живы и их нога ступала на землю, если они дышат и их сердца бьются, найти их будет нетрудно.

В зале вновь поднялся гул. Один за другим стали подниматься князья и предлагать собственные услуги и идеи.

– Меньше слов! – повысил голос Сатана. – Я хочу, чтобы вы занялись этим немедленно. Запомните, Правители, Княжества, Цитадели, отныне нет у вас дел важнее. Вы должны объединиться в один живой организм, который стремится к одной цели и даст нам нужный результат. Это дело высшей важности для всех, и я хочу чтобы вы все принимали в нем злейшее и непосредственное участие. Сегодня мы все объединяемся в священный Орден возмездия! Пришло время действовать. И сегодня же мне будут нужны результаты.

Он посмотрел на Вельзевула.

– Вельзевул! Мне нужно, чтоб ты всей силой, тебе данной, проследил, где именно на земле появлялся Иисус Христос, где ступала его нога! Исследуй все, что можешь, включая колыхание воздуха! Проверь место его исчезновения! Не упускай ничего! Мне нужны все детали!

– Валаал! – Сатана вновь обернулся к Валаалу. – На тебе основная работа! Найдите тех, к кому он приходил! Их и их родителей, друзей, знакомых, соседей и даже случайных встречных! Всех, кто хоть когда-то в жизни с ними пересекался. Определи их местонахождение.

– Лилит, – Сатана нашел взглядом богиню. – Приготовь своих демонов для изъятия информации. Подсади их ко всем, кто мог бы быть в контакте с Христом и кто мог бы знать хоть что-то. Я жду результатов.

Сатана окинул взглядом собрание:

– Есть что-то еще, что я должен знать?

– Владыка, – подал голос Гапундр. – Возможно, Душа Всего пробудилась гораздо раньше. Случалось, что некоторые имена исчезали из Книги смерти. Мы искали их обладателей, но их следы терялись в Тибете.

– И я узнаю об этом только сейчас?! – взъярился Сатана.

Злость Сатаны не имела предела. В один миг он превратился в чудовище – явил свое истинное лицо. Охваченный огнем, он ослепил собственным сиянием всех князей. Стены зала заходили ходуном, казалось, что задрожало все здание. Князья словно уменьшились ростом, никто еще не видел Дьявола в такой ярости. И каждый понимал, что он может обратиться в груду пепла через мгновение.

– Почему вы мне об этом ничего не сказали? – шипел Сатана. – Почему мне не донесли незамедлительно? Неужели вы настолько глупы? Если бы вы только знали, насколько все это важно! Рассказывай, Гагтундр! Рассказывай в подробностях! В тех, что тебе известны! Прочие тебе придется найти!

– Сначала мы думали, что это какая-то ошибка, – начал рассказывать дрожащим голосом Гагтундр. – В Книге смерти стали появляться пробелы. Смертные терялись, и их никто не мог найти, потом мы начали замечать некую последовательность. Мы стали за ними следить и обнаружили, что наши бесы не имели над некоторыми смертными власти. Тех как будто защищали. У них были такие сильные ангелы-хранители, что мы не могли к ним пробиться. Их следы заметались, а когда мы все-таки выходили на их след, те вовсе исчезали. Так же как и их имена из Книги смерти. Но мы не спускали это просто так. Все подобные наблюдения я лично хотел представить на сегодняшнем совещании.

– Сколько всего было таких случаев? – процедил сквозь зубы Сатана.

– Двадцать восемь, – ответил Гагтундр.

– Двадцать восемь… – повторил Сатана и прикрыл лицо рукой.

Языки неистового пламени пробивались между его пальцев. Он был в бешенстве. Сатана не ожидал, что в его иерархии воцарится хаос. Но он понимал, что не может взвалить на кого-то вину за это, и злился прежде всего на самого себя. Никто из его слуг не мог и подумать, что Душа Всего когда-нибудь пробудится. Ее уничтожили миллионы лет назад, и от нее не осталось и воспоминаний. Неужели злой рок обернулся против них самих? Произошедшее в корне меняло все. Получалось, что в их же владениях за их спиной уже давно велась хитрая игра. Обретя полную силу, Душа Всего могла накрыть своим куполом всю Землю, и тогда ящик Пандоры закрылся бы и демоны не смогли бы больше управлять из ада. Это было бы поражением Сатаны на его собственном поле. Перед Сатаной явственно замаячил день расплаты, о котором говорилось в Писании, – Армагеддон. Судный день обретал очертания. А ведь Сатана делал все, чтобы он не случился. Сатана как никто знал Писание и верил ему больше кого-либо. Он лично знал тех, кем оно было написано. Иоанн Богослов был единственным из двенадцати апостолов, на которого у него почти не было никакого влияния. Если одиннадцать апостолов Сатана смог уничтожить, то Иоанн Богослов умер собственной смертью. Только теперь Сатана начал понимать, почему Иисус доверил Иоанну заботиться о его Матери Деве Марии. Именно Дева Мария имела неразрывную связь с Душой Всего. Они были едины. Все начинало сходиться. Мозаика складывалась. Как он раньше до этого не додумался? Две тысячи лет понадобилось, чтобы понять главное, но теперь Сатана знал все. Планы Христа были у него как на ладони.

Языки пламени, охватывающие Сатану, утихли. Он расправил плечи, окинул взглядом замерших князей и повторил уже более спокойно.

– Двадцать восемь случаев. Это очень много.

Двенадцать верховных властителей обратились в слух.

– Мы стоим на пороге существования всего, – начал медленно отчеканивать слово за словом Сатана. – Все нами созданное на протяжении тысячелетий трещит по швам. И наша судьба теперь зависит только от нас самих. Отныне у нас одна миссия – найти и уничтожить пробудившуюся Душу Всего и всех, кто с ней связан. Все остальное – второстепенно. Орден возмездия начинает свою работу сегодня же. Сейчас же! Завтра я хочу видеть первые результаты этой работы! Через неделю состоится повторное совещание. Вы должны умереть, но сделать то, что на вас возложено.

Члены вновь созданного ордена поклонились Сатане и начали расходиться. Каждый был погружен в свои мысли. Иерархия тьмы поменяла свой лик и предназначение. Теперь все власти служили только одной цели, и такого еще не случалось никогда. Единство сил тьмы, всей демонической иерархии для решения одной задачи не просто было необходимостью, это было единственно правильным решением. И все же тревога не оставляла никого, включая Сатану.

Глава третья

Тревоги и дивные сны

К назначенному времени у Венеры и Евсея родился сын, и это воистину стало чудом. Родители понимали, что к таинству рождения их ребенка приложила руку сама природа, хотя принять это было бы непросто и даже невозможно, если бы они не верили в силу природы всей душой и всем сердцем. Венера и Евсей были достаточно умны, чтобы прислушиваться к собственным чувствам и понимать, что их связь с духом земли сильна. Но принимая это, они испытывали и огромное чувство благодарности, они прониклись признательностью за великий дар к духу земли и отзывались на него всем сердцем. Они чувствовали, что земля проявляет к ним благосклонность. Их союз был девственно-чистым, они никогда ничего не просили у природы, но почитали ее, как родную мать, как неотъемлемую часть самих себя. Они понимали, что и имя их сыну также должна была дать природа. Более того, они чувствовали, что душа, которой они дали жизнь, обладала личностью еще до рождения, они являлись лишь ее временными родителями и на них была возложена ответственность дать ей все, что требовало провидение. Через некоторое время Венере во сне пришло имя сына. Она расслышала произнесенное кем-то слово «Любомир», по пробуждении рассказала об этом Евсею, и их сомнения развеялись. Ребенка назвали Любомиром.

Это было дивное дитя. У них не нашлось бы слов, если бы они решили описать свою любовь к нему. Они не расставались с ним ни на минуту. Брали его с собой, когда уходили в горы, и их ребенок рос в самой природе, в ее девственной живой красоте. Пока Любомир был маленьким, Евсей носил его в рюкзаке за плечами, так как сам был опытным альпинистом, а сын по малолетству был легким и цепким. Любомир восседал на плечах отца и играл с ним: то закрывал ему глаза, то гладил и перебирал пряди его волос, то бормотал что-то детское, то затихал, завороженный дивной красотой, что наполняла виды вокруг их троп.

Шли годы и удлинялись маршруты их путешествий. Втроем они прошли тысячи километров по горам и запомнили тысячи дивных мест, поразивших их красотой. Любомир уже ходил сам, держа отца и мать за руки. Вместе они покорили множество вершин, преодолели множество перевалов, искупались во множестве водопадов, вышли на множество дивных полян, утоляя жажду из чистейших источников, а голод – лесной ягодой. Они плескались в ручьях, как дети, и не было в их жизни ничего, что было бы выше этого, истинное счастье невозможно было перепутать ни с чем. Возвращаясь домой после длительных походов, они вновь окунались в счастливую жизненную суету. Евсей занимался строительством дома и огородом, Венера продолжала шить сказочные игрушки, которые как будто бы имели собственную душу и становились частью окружающего мира. Вряд ли ее творения могли рассчитывать на обычное бытование под небом, природа звала эти дивные создания в собственные горние выси. Любомир же помогал отцу и матери, прислушивался к пению птиц в окружающем их дом лесу и листал приготовленные для него книги.

В дни, последующие за страшным собранием в оголовке башни Бурдж-Халифа, Венера и Евсей не знали, что на них была объявлена всемирная охота. Что все демоны земли приступили к их поиску и рано или поздно должны будут их найти. Не знали, что Душа Всего защищала их, но надежно могла укрыть только в месте собственного пробуждения. Только там был ее невидимый купол, но это место находилось слишком далеко от счастливой семьи. Их дом не был защищен.

Между тем все бесы земли были выпущены на волю. Каждая тварь земная рвалась обнаружить их след, и круг вскоре должен был замкнуться. Демоны вышли на их след, уже нашли их родителей и ближайших друзей и теперь ждали лишь сигнала, связи, вести, чтобы обнаружить и уничтожить их укрытие вместе с ними. Вместе с тем их пожилые родители ничего не чувствовали, продолжая жить обычной жизнью. Тяжело засечь присосавшуюся лярву. Миллионы людей носят на себе подобных тварей всю жизнь. Демоны выжидали, и вся армия Сатаны также находилась в готовности.

Был вечер, когда Венера с Евсеем и Любомиром вернулись домой. Перед этим они целый день были в городе и бегали по больницам. После последнего похода у Любомира поднялась температура, его кидало в жар, началась рвота и пошла какая-то странная сыпь по телу. Только на следующий день Венера обнаружила на голове сына клеща, который глубоко впился в его плоть и извлечь которого оказалось невозможно. Они тут же собрались и поехали в город. В местной больнице их заставили долго ждать. Венера обливалась слезами, и даже выдержанный Евсей начал нервничать, наблюдая, как его сыну становится все хуже. Врачи словно не замечали их. Они никуда не спешили, то и дело подходили к кофейной машине, пили кофе и проводили время в праздной болтовне. Люди в белых халатах словно были заняты собственной жизнью. Казалось, что больные лишь нарушают спокойствие и покой медицинского персонала. Равнодушие и скука пропитывали это место от потолка до пола. Когда Евсей в очередной раз подошел к стойке регистрации и обнаружил, что никто ими так и не начал заниматься, он вспылил и ударил кулаком по столу:

– Сколько можно ждать? Или тут никому нет дела до умирающего ребенка? Срочно позовите ко мне главного врача!

Крик Евсея оказался подобен камню, брошенному в гладь заиленного пруда. К возмущенному отцу тут же подошли два санитара и постарались его успокоить. Вскоре всю семью отвели в палату, в которой никого не было. Евсей положил Любомира на кровать, и они продолжили ждать врача. Мальчик, страдая от недуга, сдерживался изо всех сил.

Ему было уже семь лет. Ни Евсей, ни Венера никогда не имели с ним никаких проблем. Их сын всегда отличался спокойствием и рассудительностью. Его проницательность и ум нередко поражали родителей. Он размышлял о таких вещах, о которых не всегда размышляют и взрослые люди. Его способности к чтению, к счету, к языкам, к логическим умозаключениям выглядели удивительными. Подобных ему детей в прессе называли детьми индиго, но он выделился бы даже и среди них. И вместе с тем в нем не было ни крупицы спеси или самодовольства. Хотя те вопросы, что он иногда задавал родителям, приводили их в изумление. Они понимали, что их ребенок обладает необычным и безграничным внутренним миром, но ждали от него баловства, пакостей и проказ. Однако Любомир оставался серьезным и говорил о серьезных вещах. Однажды во время одного из походов, сидя у костра, Любомир спросил у отца:

– Папа, почему в мире столько бед? Почему люди злы? Они страдают, им больно, но они же причиняют страдания и боль другим людям? Почему никто не объяснит им, что это неправильно? Почему никто не хочет им помочь? Почему никто не хочет их защитить?

Говоря это, Любомир заплакал. Евсей видел, как сильно происходящее в мире трогало его сына, как сильно цепляло его чистое и не запачканное жизнью сердце, то, что долетало до него из динамика радиоприемника, то, что он чувствовал, даже не видя этого. Евсей понимал сына как никто другой. Но он не знал, как объяснить ему происходящее в мире. Не знал, какие слова должны быть правильными. Он крепко обнял Любомира и попытался найти подходящее объяснение.

– В мире мало сердечности, сын мой. Много спешки, отчаяния, страха, безнадежности, злобы, но мало любви. Мало доброты, которая исходит от чистых сердец. Мало тех, кто способен заботиться о чистых сердцах. Люди утратили истину и блуждают в потемках. Они не видят правды, а без нее их обманутые сердца заплывают грязью и умирают.

– Но почему же никто не расскажет им этой правды? – воскликнул Любомир. – Почему им ее не откроют? Ведь тогда все изменится!

– Если бы все было так просто, – вздохнул Евсей. – Понимаешь, дело в том, что не всем нужна эта правда. Многие в ней не нуждаются, оттого и все беды. Им кажется, что правда – это сложно, а ложь – это легко и просто. К тому же не у всех есть склонность к правде.

– Объясни мне это, папа, – попросил Любомир. – Я не понимаю.

Не все люди обладают чистыми сердцами, сынок, – ответил Евсей. – И не всегда это их вина. Некоторые уже рождаются с пустотой внутри, с пороком. Не все могут чувствовать то, что чувствуешь ты. А когда люди не чувствуют собственной боли или не понимают ее, они оказываются неспособны воспринимать боль ближнего. Они не могут сочувствовать и сожалеть, если в них нет сочувствия и сожаления. Их интересуют только они сами. Они думают только о самих себе и никому никогда не помогают. Из-за собственной слепоты, глухоты, бесчувствия, вечной нехватки времени или сил. Думаю, в этом основная проблема.

– Неужели нет никакого выхода? – спросил Любомир. – Неужели это нельзя изменить?

– Не знаю, Любомир, – задумался Евсей. – Может быть, есть и выход, и возможность изменить, скорее, даже точно есть, я в это верю, но нам одним найти этот выход не под силу. Изменить это не удалось бы даже тысячам таких, как мы. Хотя пытались многие…

Любомир не сразу продолжил разговор. Он как будто погрузился в собственные размышления, но потом все же словно решился открыть какую-то тайну. Он пристально посмотрел на отца и произнес:

– Папа! Я вижу странные вещи в своих снах.

– О чем ты, сынок?

– Я вижу дивный город, который укрыт каким-то странным, особым куполом, папа, – начал рассказывать Любомир. – Он находится высоко в горах. В нем живут хорошие люди, они все очень добрые, и в них очень много любви. Мне кажется, что они способны исцелить любое сердце, я это чувствую.

– Расскажи мне об этом городе, – попросил Евсей.

– Мне кажется, что это город ангелов, – закрыл глаза Любомир, вспоминая свой сон. – Я в нем чувствую себя по-другому. Там мне спокойно, и ко мне все относятся очень хорошо. Многих из живущих там я как будто уже узнаю в лицо. И я знаком с Мамой Всего. Знаешь, это очень добрая женщина, она всегда готова поиграть со мной. Она вызывает доверие. Понимаешь?

– Тебе часто снится этот сон? – спросил Евсей.

– Да, папа, – ответил Любомир. – Мне хорошо в этом сне и в этом городе. Там меня всегда ждут, и мне там очень нравится.

– Ты маме об этом говорил? – спросил Евсей, оглянувшись на их палатку, где уже спала мама.

– Я рассказал тебе первому. Ты думаешь, надо рассказать это маме?

– Да, – кивнул Евсей. – Маме было бы приятно услышать это от тебя.

Любомир задумался, словно он еще чем-то хотел поделиться с отцом, и после недолгой паузы продолжил:

– Это еще не все, папа. Помнишь наше любимое место в горах с водопадом?

– Конечно же, помню, мы с мамой очень привязаны к этому месту. Оно вызывает особые воспоминания.

– Оно живое! – прошептал Любомир. – Я чувствую в этом месте природу. Она там со мной общается. Мне тяжело это объяснить, но там как будто все оживает! Кажется, что у всего есть душа, и я вижу женщину. Да! Ту самую, из снов! Это Мама Всего, и она меня защищает!

– Да, – кивнул тогда Евсей, всматриваясь в огонь костра. – Я знаю об этой женщине. Твоя мама общалась с ней, и после этого у нас появился ты. Это волшебница, мы верим в нее и благодарны ей. Обязательно расскажи об этом маме.

Для Евсея это были особые воспоминания, он был этому рад, он верил в чудотворные силы природы, верил в то, что у земли есть душа. Любомир был прямым доказательством этого…

Воспоминания Евсея оборвал кашель Любомира. Венера сидела над сыном и протирала ему лоб влажным платком, но жар не удавалось сбить. Венера с мольбой и отчаянием посмотрела на Евсея, их сыну срочно нужна была помощь.

Но помощи все еще не было. О них как будто забыли. Прошло огромное количество времени, но в палате так никто и не появился. Евсей то и дело выходил из палаты, но и в коридорах тоже не было персонала. Наконец, он вновь отправился на поиски врачей.

Он не мог понять, как работают врачи в этой больнице. Неужели у них были более срочные больные? Неужели кто-то находился в более тяжелом состоянии? В конце одного из коридоров он обнаружил двух врачей, которые курили у приоткрытого окна и вели непринужденную беседу, посмеиваясь при этом. Евсей подошел к ним и спросил о врачах, которые должны были обследовать их ребенка. Оказалось, что это именно они. Врачи были раздосадованы тем, что кто-то прервал их разговор и не дал им докурить. Они сказали, чтобы Евсей шел к сыну, потому что они скоро придут и осмотрят его. Евсей вернулся в палату в расстроенных чувствах. Он не мог поверить, как врачи могут так относиться к больным. Не мог понять, почему в них нет милосердия и ответственности, нет сочувствия к тем, кто страдает, кто рассчитывает на их помощь! Неужели они не понимают, что могут стать причиной тяжких недугов, инвалидности и даже смерти тех, кто им доверился?

Через четверть часа в палату наконец вошли эти два врача. Осмотрев Любомира, один из них спросил, сколько примерно дней прошло после укуса и сколько лет ребенку.

– Примерно три или четыре дня, – со слезами на глазах ответила Венера. – Мальчику семь лет.

– Прошло слишком много времени, – как будто с раздражением объяснил врач. – Нужно было сразу делать укол и назначать антибиотик. Теперь вам придется подождать. Клещ уже глубоко под кожей, потребуется его аккуратное извлечение.

Врачи увели Любомира с собой, оставив Венеру и Евсея в напряженном ожидании, которое, впрочем, не продлилось слишком долго. Через некоторое время один из врачей вернулся вместе с Любомиром и сказал, что все прошло хорошо, клеща удалось извлечь. Теперь предстояло принимать антибиотики и в случае осложнений без промедления приехать в клинику повторно. Врач передал Евсею пузырек, в котором лежал клещ и посоветовал обратиться с ним в ближайшую платную лабораторию, где специалисты смогут оценить возможную опасность заражения.

Вскоре Любомир поправился, но Евсей и Венера понимали, что опасность для его здоровья все еще сохранялась. При первой возможности они вновь отправились в город.

Центр гигиены и эпидемиологии, в котором находилась нужная им лаборатория, они нашли без особого труда. Это было огромное и красивое здание. Внутри не оказалось очередей, и их приняли сразу. Ребенка отправили на анализ крови, чтобы проверить вероятность заражения вирусом клещевого энцефалита. Когда Евсей расплачивался за медицинские услуги, ему сказали, что о результатах будет сообщено в их районную поликлинику. Впрочем, их номер телефона тоже был записан. С надеждой на то, что все обойдется, семья отправилась домой.