Текст книги "Скрижаль Исет. Грешные души"

Вор жестом указал Сету отступать к выходу из дворца – здесь они уже никого не нашли бы. На грани слышимости мужчина прошептал:

– Они действуют как один разум…

– Нет у них разума, – покачал головой бог. – Но у того, кто ими управляет, есть.

* * *

Кейфлу и Анубису удавалось обходить чудищ. Они выбирали точные и скрытные пути по знакомому обоим городу.

Женский крик привёл их к растерзанному телу. Присмотревшись, принц увидел старческие черты и остатки седых волос, измазанных кровью.

– Она умерла до срока… Её время не должно было прийти сегодня. Кто смеет вмешиваться в мироздание?

Кейфл слышал слова бога. Каратель беспокоился о балансе, сроке жизни. Но он не смотрел на мёртвую женщину как на чью-то мать, жену, возможно, даже бабушку.

Принцу просто было больно видеть жестокую смерть ни в чём не повинной женщины. Это было несправедливо. А он видел слишком много несправедливости за свою жизнь.

– Надо вернуться во дворец. Возможно, Сет уже пришёл в себя. Или мы сможем найти Бастет.

Кейфл кивнул, следуя за Анубисом.

– Нам сейчас пригодилось бы копьё Анхура и его способность создавать всесильного воина…

– Если это не выдумка самого Анхура, конечно, – в словах бога сквозило пренебрежение.

– Вы не ладите с ним?

– Богам чужды такие смертные понятия, как не ладить.

– Вы действительно не знаете, где может быть копьё Анхура?

– Не знаю. Он скрытный. Даже его воины, как оказалось, знают больше, чем боги. Как там сказал тот смертный, что служил Анхуру?

Кейфл вспомнил присказку про копьё, которую Убэйд рассказал в храме Бастет.

– Пронзает оно закат, древком упирается в тучу.

– Конечно, Анхур мог спрятать копьё на небосводе, – предположил Каратель. – Но тогда об этом узнала бы Нут[23]23
  Нут – богиня неба.


[Закрыть].

– Присказки редко бывают буквальными…

Внезапная догадка показалась принцу абсурдной. «Если на небе о копье узнала бы Нут, то там, где я думаю, его точно кто-то нашёл бы. Или нет?..»

Анубис пристально посмотрел на хекау.

– Вижу, ты что-то придумал. Говори.

– Фактов у меня мало – точнее, их нет. Но есть догадка. Пронзает оно закат… Я знаю лишь одно место, где закат вечен.

– Поля Иалу, – бог прищурился, следуя за мыслью смертного. – Древком упирается в тучу. Тучи клубятся над двенадцатью вратами Дуата. Всегда.

– Вот и догадка, – пробормотал Кейфл. – Врата и Поля Иалу соединяет лишь одно место.

– Зал Судилища.

* * *

Под храмом Бастет оказались тесные катакомбы. Не коридоры, а, скорее, подвал, куда складывали еду для храмовых кошек и запасы лампового масла.

Убэйд провёл Ифе и Кези в маленькую комнатку, уже заполненную людьми. В нос девушке ударил металлический запах крови.

– Это все, кто выжил?.. – прошептала она.

Несмотря на то, что комнатка была наполнена ранеными и напуганными людьми, в сравнении со всем населением Бата и гостями сепата – это были единицы.

– Кого-то ещё сверху может и удастся спасти. Но шансы малы, – хмуро ответил Убэйд.

– Я не видела живых в сепате до вас.

После слов воительницы плечи мужчины опустились.

– Никого?

– Я шла лишь по одной улице. Возможно, где-то ещё люди спрятались.

– Давно прибыла в Бат?

– Недавно. За пару рывков солнца к зениту.

– От главных врат до храма больше одной улицы, – с подозрением сказал Убэйд.

– Убэ! Ифе!

Мужчину перебил голос Каники. Ифе не сразу заметила жрицу, поскольку та сидела, склонившись над раненой ногой маленького мальчика.

Женщина подбежала к мужу, заключая его в крепкие объятия. А затем не менее тепло обняла и аментет.

– Я так за тебя беспокоилась, моя спасительница!

– Теперь спаситель – ваш супруг. Я обязана ему жизнью, – Ифе слабо улыбнулась.

– А твои спутники?..

Женщина задала вопрос тихо и осторожно, боясь, что девушка может скорбеть.

– Я не видела их с того момента, как чудище вынудило меня сбежать из разрушенного дворца Бастет.

– Да уберегут их боги.

Каника ободряюще коснулась плеча Ифе и перевела взгляд на броню Кези.

– Воительница?

Та кивнула, коротко представляясь и повторяя словно заученную фразу про клятву служения Великому Карателю.

– Мне жаль, что вы застали Бат в этот тёмный час.

– Как люди? – спросил Убэйд.

– Напуганы. Некоторые ранены.

– Нужно уходить из города. Твари оказались разумными. Когда наверху никого не останется, они спустятся и сюда, – быстро сказал мужчина.

Вокруг сразу послышался испуганный ропот:

– Обратно наверх?! Самоубийство!

– Как выводить?! – воскликнула Каника. – Раненые не могут быстро идти, дети и старики тоже.

– Защитить это место не выйдет, – спокойно сказала Кези. – Как и истребить всех созданий.

Пока напуганные голоса и споры наполняли душное тесное помещение, Ифе смотрела на выход. «Кейфл и Атсу, Анубис, Сет… Они где-то там. Могут быть ранены. Даже мертвы», – девушка с трудом сдержала всхлип, рвущийся из груди.

Она понимала, что, раз боги не связались с ней, не ответили на её зов, с ними тоже что-то произошло. «Могут ли эти существа убить богов?» Смертных точно могли. «Если сейчас выйду на улицу, найду хоть кого-то? Или сразу умру?»

Ифе с неожиданной ясностью осознала, как прежде ей везло. Одно чудесное спасение следовало за другим, словно её направляла судьба. Но в полумраке пропахшего кровью подвала ей казалось, что щедрость удачи иссякла. «Что мне делать?..»

Громкий приказ Убэйда отразился от стен.

– Довольно споров. Мы уходим. Прямо сейчас.

Кези внимательно смотрела на Ифе.

– Ты можешь отправиться с нами. Помочь. Многим раненым не помешает лишнее плечо для опоры. Или у тебя другие планы?

– Я… Знаю скрытый выход из Бата.

Ифе сама удивилась словам, сорвавшимся с её губ. Она прислонилась рукой к стене, чтобы не упасть от внезапного звона в ушах. «Откуда я знаю?..»

Подвал храма померк перед её глазами, сменившись воспоминанием.

* * *

– Мы уже почти на месте, выход прямо здесь!

Взрослый мужчина в жреческом одеянии тянул её за руку. Она не видела своего лица, не знала, во что была одета, и даже не понимала возраст. Только слышала свой испуганный голос.

– Они накажут её, да?! Почему она тоже не убежала?!

– Всё будет хорошо…

Она не верила. С этих слов всегда начиналось лишь худшее.

– Зачем мы вообще сюда убегали?!

Жрец не ответил. Он подхватил её на руки, поспешно шагая к проходу в городской стене. Его глаза были такого же цвета, как у неё…

* * *

– Ифе! Что с тобой?! – кричала Каника.

– Я бывала здесь прежде, – шёпотом повторила Ифе, вернувшись из воспоминания в реальность. – На западе сепата в стене есть проход. Кажется, о нём не все знают. Мы можем выйти через него.

– О нём знают только жители Бата или те, кто пробыл здесь достаточно долго, – недоверчиво глядя на девушку, сказал Убэйд.

– Точно! Есть такое! – крикнул кто-то из выживших. – Но что, если твари и туда добрались?

– Они шли по следам людей. Вблизи того выхода нет ни домов, ни лавок. Значит, нет интереса для чудищ, – мужчина сжал переносицу, размышляя. – Шансов мало, но другие пути ещё опаснее.

«Что я делала в Бате? Кем был тот жрец?» Ифе всё ещё была во власти воспоминания, когда люди стали медленно и пугливо пробираться мимо неё к выходу в храм.

– Откуда ты знаешь про выход? – напрямую спросил Убэйд.

Жёсткая хватка мужчины сдавила запястье аментет.

– Я не знаю, – девушка едва не плакала.

– Не врёшь.

– Убэйд, прекрати! – Каника схватила мужа за руку, оттаскивая от Ифе.

Он разжал пальцы, быстрым шагом нагоняя людей, чтобы повести их за собой.

– Пойдём, Ифе. Пойдём туда и выживем, – сказала женщина.

Аментет зажмурилась, глотая слёзы. А в следующий миг она уже вела под руку пожилого мужчину с вывихнутой лодыжкой. «Я помогу тем, кому смогу, дойти до выхода из Бата. А потом вернусь…»

* * *

На солнечной улице Бата было тихо. Слишком тихо. Тишина казалась в сотни раз страшнее паники. Ведь она означала, что все, кто прежде кричал, умолкли навсегда.

– Идём по улице, чтобы видеть больше пространства. Держитесь у стен.

Тихие приказы Убэйда направляли выживших людей. Ифе старалась помочь тем, кто шёл подле неё. Все были до смерти напуганы.

Кези Убэйд велел держаться позади, чтобы предотвратить нападение со спины. «Он не доверяет ей». Поначалу Ифе думала, что, оборачиваясь, мужчина проверял состояние людей. Но быстро заметила, как его взгляд каждый раз безошибочно останавливался на воительнице. «Что его настораживает?..»

Крик Убэйда разорвал тишину. Мужчина взлетел – так Ифе показалось на мгновение. А сразу следом она увидела острую конечность знакомого ей чудовища, вонзившуюся под его ребро. Она и вздёрнула его вверх.

– Б-бегите!.. – из уголка рта Убэйда стекала струйка крови.

Он ухватился за чудище, пытаясь то ли сдёрнуть себя с острия, то ли облегчить боль.

– Убэ!

Улицу заполнил крик Каники, надрывный и полный муки, словно она делила боль с мужем. Время для Ифе замедлилось. Она ощутила тяжесть в руке и взглянула на статуэтку Бастет, в которую впивалась пальцами.

«Откуда она взялась? – осколки воспоминаний прошедшей ночи мелькали в мыслях. – Бастет… Я говорила с Бастет! Она отдала мне артефакт!»

Ифе не могла понять, где была статуэтка с того момента. Она помнила, что заснула, сжав её в руке. Но после…

«Что, если она просто была со мной? Незримая и невесомая?» Это было неважно. Сейчас артефакт богини Ифе сжимала в руках.

«Он обладает силой. Он может помочь!» Время вернулось к своему привычному течению. Слишком быстрому.

Не отводя взгляда от уродливого тела чудища, аментет протянула руку со статуэткой в сторону схваченного Убэйда.

– Помоги мне! Спаси его! Ну же! Djet medu!

Ифе повторила слова, которым её научил Кейфл. Искажённое мукой лицо Убэйда озарил свет. Он же отразился на панцире чудовища.

Статуэтка в руке аментет раскалилась. Она не была создана для такого. Срок, когда артефакт должен был быть использован, ещё не пришёл. Но Ифе всеми помыслами, всеми стремлениями заставляла его раскрыть свою силу прямо сейчас.

Новая вспышка ослепила всех вокруг. Не выдержав жара, девушка разжала пальцы. Статуэтка Бастет осталась в воздухе, никем не поддерживаемая – она покрылась трещинами, из которых лился свет.

– Djet medu… – хрипло повторила Ифе.

Все лучи разом ринулись к чудовищу, разрывая его на кусочки. Аментет упала на колени, чувствуя на губах привкус крови, стекавшей из носа. Рука, в которой она до этого держала статуэтку, онемела.

Убэйд со стоном рухнул на землю. Каника кинулась к мужу, на ходу разрывая часть своего одеяния на полотна для перевязки.

Ифе слышала слабый голос мужчины. Ему было больно, он злился. Но был живым. «Получилось… Но какой ценой». От артефакта не осталось даже пыли. Но выбор уже был сделан.

Когда наспех перевязанный Убэйд смог, пусть и с помощью, но подняться на ноги, он взглянул на Ифе. Слова были не нужны, девушка и так видела безграничную благодарность в глазах мужчины.

И она была рада, что ситуация не располагала к вопросам о том, как ей удалось избавиться от чудища. Тем более о том, откуда у неё взялась статуэтка богини, о которой жители сепата Бастет наверняка знали.

Конечно, люди поглядывали на Ифе. Кто-то со страхом и недоверием, иные с благоговением. Но взгляды были направлены не только на неё.

Кези тоже никто не расспрашивал.

Однако аментет знала, что у многих крутилась та же мысль, что и у неё: «Почему она не метнула кинжалы? Почему даже не шагнула вперёд?..» Возможно, воительница тоже не была бесстрашной.

«Испугалась существа… Замерла», – Ифе постаралась отбросить недоверие. В сепате, захваченном чудовищами, косо смотреть на человека, прикрывавшего твою спину, было глупо.

* * *

Она наивно надеялась, что по пути до выхода из Бата встретит своих спутников. Но этого не произошло. Ифе казалось, что они были в шаге друг от друга. Уходили из мест, где она проходила спустя мгновения. Девушке оставалось лишь возблагодарить судьбу за то, что они не встретили больше чудовищ.

– Ты точно останешься? – тихо спросил Убэйд, когда впереди показался узкий выход за стены сепата.

– Да, – кивнула Ифе.

Мужчина посмотрел на жену. Каника помогала перейти за стену другим раненым, тоже то и дело с тревогой поглядывая на мужа.

– Я не смогу остаться с тобой и помочь. Я ранен. И люди, Каника, они…

– Вы нужны им. Я понимаю.

– Уходи с нами, девочка. Не губи себя.

Ифе изо всех сил сжала кулаки, заставляя себя не плакать. И не бояться.

– Я справлюсь.

Слабая улыбка озарила лицо мужчины.

– Ты права. Справишься.

Прощание с Каникой вышло коротким. Она обняла Ифе, прошептав одно слово, значившее так много:

– Спасибо.

Когда горстка жителей Бата скрылась за стеной, аментет утёрла вспотевшее лицо рукой. «Одна… Я одна».

От лёгкого прикосновения к плечу Ифе едва не вскрикнула. Обернувшись, она увидела Кези.

– Я помогу тебе.

– Вы не уходите из сепата?

Воительница беспечно пожала плечами. В её движениях появилась какая-то новая лёгкость. И в то же время угловатость.

– Я принесла обет Великому Карателю. И должна защитить невинных.

«Это я уже слышала…» – Ифе чувствовала тревогу рядом с этой женщиной. Кези обвела взглядом разрушение.

– Ты всё ещё хочешь кого-то здесь найти?

– И я найду, – в слепой уверенности сказала аментет.

– А если ты умрёшь? Если создания будут впиваться когтями и клыками в твою кожу, пока ты истекаешь кровью и корчишься в агонии?

– Почему ты это говоришь?!

– Отвечай. Ты готова умереть за тех, кого ищешь?

– Нельзя быть готовым к смерти! Нужно бороться за жизнь. Свою и чужую. Порой приходится жертвовать – это я уже поняла. Но если к плохому готовиться, значит, оно обязательно произойдёт. А я готова к надежде и борьбе.

Ифе знала, как наивно могли звучать её слова. Она ведь действительно боялась и смерти, и боли. Как любой человек. Но она не хотела проживать дарованную жизнь лишь в страхе. Надежда была куда слаще.

Злость, проскользнувшая на лице Кези, была мимолётной.

– Это даже к лучшему, дитя.

Женщина протянула к Ифе руку. Девушка с непониманием уставилась на неё. Ей показалось, что глаза Кези помутнели, словно в них отразилась песчаная буря.

– Ифе!

Аментет обернулась.

– Атсу! Сет!

Бог и вор, живые и здоровые, бежали к ней. Мгновенно забывая про Кези, она кинулась в их сторону. И даже не замечала жара, нагревавшего спину всё сильнее и сильнее.

«Живы! Они живы!» Почти добежав до мужчин, Ифе встретилась взглядом с Сетом. Чистая ярость и отвращение в его глазах были чужеродными. Он никогда так не смотрел на неё. Ни на кого.

Девушка не остановилась. Уже было поздно. Она лишь краем глаза увидела слишком быстрое для человека движение руки Сета в сторону Атсу. «Что он сделал?..»

Грешный бог в один шаг преодолел оставшееся до неё расстояние.

Аментет не закричала. Она даже не сразу поняла, почему боль взорвалась между рёбрами, окутывая всё тело.

«То движение… Он выхватил с пояса Атсу…» Кинжал.

Наверное, со стороны это было похоже на объятия. Сет обхватывал одной рукой плечи Ифе. Другой держал кинжал вора, который вонзил ей в живот. Злость давно покинула его глаза. В них остались лишь мука и отчаяние, с которыми он смотрел на девушку, которая верила в него, когда никто не верил.

– Ифе… – прохрипел бог.

Глаза аментет застилали слёзы. Темнота сгущалась, отнимая зрение и принося холод.

– М-мне холодно…

Сет упал на колени, не выпуская Ифе из смертельных объятий.

– Я знаю… Я…

Бог дрожал. Он не смел коснуться лица аментет. Для него время остановилось. Как и для Ифе. Её надломленный голос и последний вопрос были едва слышны.

– Ч-что ты делаешь?..

Когда-то, на берегу реки Хапи в Дуате она уже говорила это. Тогда он ответил, что притворялся героем. Но притворству пришёл конец.

– Я должен! Я… должен был…

Сет не верил в свои слова – а Ифе их просто не слышала. Её веки опустились, скрывая свет солнца мира смертных, к которому она так стремилась. И последнее, что аментет ощутила под ослабшей ладонью, – это крупицы песка.

Который она так ненавидела.

* * *

Когда Ифе открыла глаза, ей показалось, что она потеряла зрение. После яркого солнца Бата здесь было слишком темно. И всё же мертвенно бледный свет постепенно открыл взору то, что её окружало.

Бескрайняя пустыня чёрного песка. Сияние пирамиды, открывавшей путь мёртвой душе к испытаниям. Она уже была здесь, хоть и не помнила этого.

Порыв шквального ледяного ветра взметнул чёрное одеяние девушки. Силясь удержаться на ногах, Ифе раскинула руки, от которых в стороны взметнулись золотые крылья.

Жёсткие перья дара Осириса были насмешкой. Она помнила, что произошло. Кинжал, боль, холод.

Ифе умерла.

Теперь она знала, почему ледяной ветер трепал вновь обретённые крылья на её руках. Знала, что перед ней раскинулся…

Дуат.

Та-Кемет. Покои Тота

Ему было тяжело. Последние несколько папирусов Тот писал через силу. Он ненавидел такие моменты.

«Нельзя. Нельзя тебе вмешиваться», – уговаривал себя бог. Так происходило каждый раз, когда плетение мироздания испытывало его. Показывало, как легко и просто всё могло быть, а затем жестоко обрезало эти нити.

Вмешайся. Помоги мне. Представь, как будет сладко самому сплетать жизни смертных и богов…

Шелестящий голос проник в мысли Тота.

Вспомни, каково это – быть у власти.

Бог улыбнулся. Ясность мыслей вернулась к нему, пусть голос и добивался совсем иного.

– Здравствуй, – кивнул он в пустоту. – И отправляйся в бездну.

Резко закрыв разум от злобного шипения, Тот вновь обмакнул стилус в простую палетку, не наделенную никакой особой силой.

Ему предстояло написать ещё так много.

Иллюстрации