Текст книги "Шидонай-Сирота. Часть 1. Добро пожаловать на Бару!"

Вероятнее всего, за жизнь девицы, длившуюся, по предположению Кигана, лет тридцать, это было первое полевое задание. Телила заметно нервничала, хотя провела на Марсе не один день, постоянно краснела и легко смущалась. В комиссии она расследованием не занималась, просто писала отчеты за других, это у нее хорошо получалось.

Ей почему-то казалось, что если она ответственно относится к своей работе, то и остальные должны. Теперь она застыла где-то за спиной у Кигана и только возмущенно сопела. Сложно сказать, что поразило ее больше: его слова или то, что он действительно занимается таким в рабочее время!

– Так же нельзя! – наконец выдала она.

– Ладно. Буду знать, – отчитался Киган и сделал еще один глоток из стакана.

Кажется, он слышал, как девица поперхнулась возмущением. Он надеялся, что она уйдет, однако Телила оказалась удручающе настойчивой. Она промаршировала вперед и остановилась перед креслом, заслоняя электрокинетику великолепный вид.

Она была даже забавной: затянулась в строгую форму, попыталась собрать в пучок мелкие кудряшки, а они все равно пружинками выбивались во все стороны. Телила была похожа на одну из тех кукол, которые теперь можно увидеть только в музеях: пухлое лицо, в котором до сих пор сквозило что-то детское, круглые глаза, полные розовые губы – она их не красила, от природы такие достались. Она казалась школьницей, которая зачем-то переоделась в военную, а с учетом ее фигуры причины подбирались далеко не детские.

Кигану все равно полагалось воспринимать ее всерьез. Кто сказал, что миссия будет простой?

– Сейчас рабочее время, – напомнила Телила. – Вы не можете проводить его вот так!

Она думала, что наконец нашла выигрышный аргумент. Электрокинетик не позволил ей слишком долго наслаждаться триумфом:

– А в чем моя работа?

– Э… Ну… Работать! Не знаю, но уж точно не валяться тут с коктейлем!

– Я охранник, – подсказал Киган. – В смысле, приписан к охране группы. Я охраняю.

– От кого?

– Вниз посмотрите.

Она сначала бросила возмущенный взгляд на него, просто чтобы обозначить свою позицию, и лишь потом покосилась вниз. Телила старалась делать вид, что не боится высоты, хотя, конечно же, боялась. На далекой дороге ее поджидала груда сожженных дронов, выступавшая молчаливым свидетелем полезности Кигана.

– Убедились? – поинтересовался электрокинетик.

– Ну… Да… Но вы все равно должны делать это не так!

– А как?

– Как-то… дисциплинированно!

– А какая разница? – Киган выпустил в небо череду из пяти искристых молний.

Получилось красиво, но девица все равно шарахнулась, уперлась спиной в перила, решила, что кто-то подкрался к ней сзади, и отпрыгнула уже оттуда. Дерганая все-таки… Но хоть обзор освободила – уже плюс.

– Прекратите! – возмутилась она.

– Я лишь пытаюсь показать, что могу стрелять из любого положения. Хоть стоя, хоть сидя, хоть скрутившись кренделем. Что вас не устраивает?

– У солдата космического флота есть образ, которого нужно придерживаться!

Киган до последнего надеялся, что она от него отстанет. Явно же этот пупс поддался очередной панической атаке и вышел на крышу просто подышать! Но нет, Телила осознала себя хранительницей военной морали и теперь действовала по методу земной мухи: доставала одним своим присутствием.

Подыгрывать ей и дальше Киган не собирался, он все равно устал валяться – как бы странно это ни звучало. Электрокинетик отставил в сторону стакан, который был по-прежнему наполовину пуст, а не полон, но со времен Марсианской Резни иначе и не случалось. Думать об этом не было настроения, и Киган просто направился к перилам.

– Вы куда? – смутилась Телила.

– Придерживаться образа!

– Что вы собрались делать?

– Я на дежурство, обойду периметр и все такое. Не скучайте.

Прежде, чем Телила успела снова упрекнуть его или что-то спросить, он уверенным движением перемахнул через высокие перила и сорвался вниз.

Его встречали сорок этажей пустоты. Принимали, обнимали прохладой, как родного. В короткие моменты полета казалось, что все хорошо, а плохое было неправдой… Ничего на самом деле не существует, ему приснились не только события на Красной планете, но и вся его жизнь. Во сне ведь часто бывает чувство полета! Но стоит только проснуться, и все будет хорошо, потому что проснется он не один.

Раньше высота манила его именно поэтому. Теперь же Киган пришел в себя – насколько это было возможно. Он позволил себе насладиться свободным парением, ну а потом снова призвал электричество, пустив его вниз.

Летать электрокинетики не умели, вообще никакие, даже самые сильные. Зато умели медленно падать, и этого было достаточно. С помощью созданного поля Киган уменьшил собственную скорость, подведя ее к безопасному пределу. Благодаря этому он сумел ловко приземлиться на ноги среди обломков дронов.

Он посмотрел вверх и махнул рукой Телиле, превратившейся теперь в крошечного человечка, застывшего у перил. Отсюда невозможно было разглядеть ее лицо, но Кигану и смотреть было не нужно, и так понятно, что она там сейчас бледная и трясется потешно. Ну, пусть привыкает, работа со спецкорпусом – она примерно такая, легче не будет.

На Марсе не было никакого периметра, который следовало бы обходить… Кроме охранного периметра вокруг бывшего «Демиурга», но туда никому соваться не разрешалось. Так что Киган отправился просто бродить по улицам, надеясь, что не пересечется с Феликсом – каковы вообще шансы в мегаполисе?

Феликс, конечно, компания поприятней, чем пухлая зануда, но Кигану сейчас вообще никакой не хотелось. Он убеждал себя, что просто гуляет, разминает затекшие мышцы, до последнего. А потом вдруг обнаружил, что стоит перед той самой площадью, на которой все произошло.

Когда Новый Константинополь эвакуировали, тут прибрали, как могли. С помощью дронов, конечно, люди были заняты другим – да и не хотелось людям на такое смотреть. Немногочисленные уцелевшие фрагменты тел увезли на захоронение. Кровь замыли, по большей части удачно. Но дыры в земле и каменных плитах остались – страшные темные рытвины с рваными краями. Те самые, из которых появлялось существо… и в которых исчезала жизнь.

Римильда все еще была здесь. Такой вот парадокс: она исчезла отовсюду, но тут была. Замерла над провалом, окруженным черными разводами – тут землю жгло электричество. Римильда была спокойна, она-то знала, что делает. Она не сомневалась. Легче от этого не становилось.

Киган понятия не имел, сколько времени провел здесь. Он приходил на площадь уже не первый раз, и постоянно время застывало, играло с ним. Захотелось снова разодрать шрам на руке, так, чтобы пошла кровь. Но Римильда хмурилась, осуждала за это, и Киган просто заставил себя уйти.

Хотелось драки. Чем масштабнее, тем лучше, сцепиться с кем-то, выпустить ярость… Но последние немногочисленные хищники Марса будто почувствовали это. Они затаились, у них не было желания превращаться в угли под потоком электричества. А может, их всех уже истребил Феликс, который тоже скучал на марсианской миссии.

Киган не думал о том, куда идет, ему просто хотелось оказаться подальше от площади – так же сильно, как подраться. Мимо мелькали улицы, проспекты и зеленые скверы. Сияющие небоскребы, которые теперь казались одинаковыми. Он удалялся от «Демиурга», так что ничего серьезного обнаружить по определению не мог.

А он все равно обнаружил. Киган и сам не заметил, как добрался до окраины города, здесь жилых домов и небоскребов было поменьше, а промышленных зданий – побольше. А еще тут хватало складов и площадок для открытого хранения грузов, поэтому именно эту часть Марса использовали для импровизированной свалки боевой техники.

Все понимали, что это неправильно – устраивать в столице такое, но после Резни и ускоренной эвакуации выбора не осталось. Военные только и успели, что перегнать сюда всю вражескую технику, от дронов до космических челноков. Они отключили все, что могли, что-то даже уничтожили, а потом улетели.

Для Кигана это новостью не стало, он в этой части города уже бывал и хранилище осматривал. Однако именно это и помогло ему уловить перемены.

Они не были очевидны, перемены эти. Дежурный, наблюдающий за хранилищем через камеру дрона, вообще ничего не заметил бы. Да и Киган не мог уверенно сказать, что́ здесь изменилось со времен его последнего визита. Просто челноки как будто сдвинулись, стали теснее, и груды металлических обломков переместились. Это не могло произойти случайно, похоже, на свалке пытались что-то спрятать, но очень осторожно, так, чтобы никто не заметил.

Был и еще один настораживающий момент: пыль. Обычно в столице о ней благополучно забывали, не мог главный город планеты инноваций сталкиваться с теми же проблемами, что и деревня на планете-пустыне! Однако недавние события повлияли на все, и в воздухе Нового Константинополя появилась взвесь, сформированная песком, принесенным со стороны «Демиурга», копотью, даже испарившейся кровью, которой в последнее время пролилось слишком много. Со временем эта взвесь опустилась, покрыла все вокруг траурной вуалью.

Теперь же взвесь была расчерчена. Она предательски сохранила разводы, которые оставил сильный ветер, словно пытаясь пожаловаться Кигану, что ее потревожили. Вот только настоящего ветра в последнее время не было, это электрокинетик знал наверняка, он ведь каждый день охотился то на дронов, то на хищников.

Следовательно, ветер был искусственным. Сначала над свалкой пролетел он, а потом тут стали очень грамотно прятать что-то большое.

Вывод напрашивался сам собой: на Марсе появились посторонние.

* * *

Иарлайт Лео не особо понимал всю схему, разворачивающуюся вокруг Марса. Так, он слабо представлял, как доставка какого-то там мутанта из Легиона может помочь делу. Но его это и не касалось. С тех пор, как все произошло, киборг рвался в бой, он хотел повлиять хоть на что-то. Как только от руководства поступило задание, он согласился не раздумывая.

Он жаждал действия еще раньше, до той самой Марсианской Резни. Он хотел отправиться вместе с Одханом, он даже официальное прошение подал, но ему сразу же отказали. Иарлайт убедил себя, что это не так уж страшно, все в порядке. Что еще он мог, если расстояние между планетами самостоятельно не перелетишь? Одхан должен был справиться, как справлялся всегда.

Но ведь сам Четвертый не раз повторял, что легионер не справляется только один раз. Теперь Иарлайт не мог избавиться от ощущения, что старался недостаточно. Если бы он сам был на Марсе, может, все сложилось бы иначе?

Изменить прошлое он в любом случае не мог, ему оставалось хоть как-то влиять на будущее. Если флоту нужен этот загадочный Тео – да пожалуйста! Он доставит им Тео, ленточкой обвяжет, если придется. Лишь бы закончилось это тупое ожидание непонятно чего!

К тому же миссия, доверенная Иарлайту, казалась не такой уж сложной. Его направили на Землю, самое безопасное место во Вселенной. Что вообще может пойти не так?

Нет, Иарлайт не расслабился, просто не нашел повода, чтобы тревожиться, и решил с этим повременить. Пока он радовался тому, что Бенни оказалась рядом. Он ни за что не попросил бы ее о таком, однако она приняла решение сама. Ей Иарлайт мог доверять – да и ему просто нравилось видеть ее рядом, что скрывать?

Возглавить миссию предстояло Виндару Люцию, одному из немногочисленных уцелевших легионеров высшего порядка. Раньше Виндар был Девятым, сейчас он должен был сменить номер – все ведь сдвинулось! Но он заявил, что слишком стар для запоминания новых цифр, и попросил оставить за ним номер 9 хотя бы временно. Спорить с ним не стали, все равно это пока считалось скорее формальностью.

Иарлайт видел Виндара раньше, но толком не знал. Это вроде как побуждало относиться к легионеру нейтрально, а киборг сразу почувствовал злость. Потому что… Виндар ведь выжил там. Один выжил, хотя мог бы спасти!.. Иарлайт никогда не решился бы обвинить Девятого в таком открыто, но не думать об этом не мог.

Виндар же оставался безразличным ко всему, как и положено высшему легионеру. Он пересекся с Бенни и Иарлайтом на ближайшей к Земле военной станции, поэтому к пункту назначения они летели вместе. Остальные легионеры, насколько было известно киборгу, добирались из разных точек и встретиться с основной группой должны были уже на базе.

Иарлайт терпеть не мог праздные беседы и избегал их при любой возможности. Но сейчас была тема, не связанная с миссией, которая давно уже не оставляла его в покое. Ответы ему могли дать немногие, однако Виндар оказался в их числе. Поэтому, когда челнок покинул базу, киборг все-таки не выдержал:

– Это правда, что решение об… умертвлении Одхана уже принято?

Виндар, до этого казавшийся дремавшим, скользнул по Иарлайту безразличным взглядом.

– Ты придумываешь. О таком никто не будет болтать, порой звания можно лишиться и за слухи. И не только звания. Ты ничего не слышал.

– Как слухи – нет, – вынужден был признать киборг. – Но слышал как разговоры врачей еще в начале… всего. Насколько я понял, из-за случившегося на Марсе раненым легионерам дают куда меньше времени, чем раньше.

– А вот это правда, – кивнул Девятый. – Ты хочешь правду? Пожалуйста: он не очнется. Его состояние стало стабильным почти сразу, как только его доставили в больницу. Но с тех пор ничего не менялось. Его тело не формирует новые ткани, а старых для функционирования недостает. Сейчас в Легионе хаос, только поэтому дату эвтаназии еще не назначили. А дело, в общем-то, решенное.

Даже это Виндар умудрился произнести без тени эмоций. Иарлайт снова почувствовал кольнувшую в груди боль – и обиду, да еще гнев. Хотелось упрекнуть легионера, сказать ему все, что он, Иарлайт, думает про их правила и всю организацию.

И все-таки киборг сдержался. Пользы это не принесло бы, Виндара даже не задело бы, ему вообще плевать. Иарлайту нельзя было вести себя как капризный подросток, нужно думать о миссии.

– Когда решение будет принято, я могу присутствовать? – только и спросил киборг.

– Нет.

– Почему?

– Нет оснований. Ты ему никто.

Иарлайту казалось, что больнее уже не станет, нет больше ударов, которые легионер мог ему нанести. А оказалось вот как… На сей раз не сорваться оказалось сложнее, и помогло лишь то, что Бенни, сидевшая рядом, сжала его руку и украдкой улыбнулась. Виндар все это видел, но говорить ничего не стал.

Земля встречала их неласково – совсем не как тот милый рай, который Иарлайт успел вообразить. Так ведь и база Легиона не в тропиках располагалась! Их ожидала макушка планеты, покрытая ледниками, пронизанная холодными безжалостными ветрами. В атмосфере челнок трясло так, будто родная Земля пыталась отшвырнуть своих детей обратно в космос, беззастенчиво намекая, что им тут не рады.

– Зачем Легиону вообще было сюда забираться?! – не выдержал Иарлайт, в очередной раз подпрыгнув так, что его в кресле только ремни удержали. – На астероиде и то уютней!

– Вне всяких сомнений, – кивнул Виндар. – Поэтому Легион обычно держится от таких мест, как это, подальше.

– Не понял…

Одхан бы сейчас ляпнул что-нибудь вроде «Это потому что ты тупой и непонятливый». Однако Виндар без труда сохранял ледяное спокойствие того, кому вообще на все плевать.

Тем не менее, он пояснил:

– Тео долгое время содержался на одной из ключевых баз Легиона. Это сверхсекретный объект, на который допускают очень немногих. Когда стало известно, что Тео придется передать флоту, его доставили сюда.

– Да уж, никаких секретов от своих… Так что это за место?

– Некое подобие перевалочного пункта. Легион очень не любит делиться своими секретами. Но если его заставляют это сделать, он желает сохранить в тайне хотя бы место, где хранят тайны. А заодно доставить тем, кто вынудил его делиться, максимальные неприятности.

– Даже если это свои?

– Особенно если это свои.

Что ж, с неприятностями у Легиона все складывалось отлично: добраться до крошечного острова, затерянного среди холодного океана, оказалось чуть ли не сложнее, чем до другой планеты. Челнок все-таки справился, но его пассажиров знатно потрясло.

Когда они выбрались, насладиться красотами Земли не получилось: вокруг завывала вьюга, ветер бил в лицо, снег залеплял глаза. Даже если бы у них была необходимость замаскировать челнок, особо стараться не пришлось бы: метель мгновенно превратила его в сугроб.

От посадочной площадки, которую только компьютер и мог отыскать в этой всепоглощающей белизне, они кое-как добрались до научно-исследовательской базы. Она казалась самой обычной – какими их делают теперь и какими делали столетия назад. Изменилось внутреннее наполнение, а вот в плане дизайна сложно было придумать нечто новое в месте, где нет условий ни для высоток, ни для фундамента большого здания… да и потребности тоже нет. По крайней мере, именно такое впечатление Легион старался произвести на любого случайного наблюдателя, если бы таковой вдруг нашелся.

Иарлайт же прекрасно знал, что под базой начинается спуск вниз – и в сторону. Сам объект располагался под ледяными водами океана, невидимыми за завесой вьюги. В ясную погоду можно было разглядеть и добывающую платформу, установленную в сотнях метров от берега, однако сейчас оставалось лишь вспоминать, как она выглядела на схеме.

Сама же база представляла собой комплекс из пяти строений, укрытый за высоким металлическим забором. Два жилых здания, лаборатория, техническое помещение и вышка с антенной. Возле вышки мерцал голографический флаг какого-то научного сообщества, наверняка давно уже выкупленного Легионом.

Они направились сразу к одному из жилых зданий – единственному, в котором горели все окна, будто намеренно подманивая путников теплым желтым светом. Они не то что вошли – ворвались туда, уставшие, замерзшие и даже запыхавшиеся – они, привыкшие к перегрузкам на миссиях! Но иначе не получилось бы, снежная буря оставляла своим нежеланным гостям совсем мало воздуха.

Когда они добрались до базы, легионеры уже были внутри – все четверо, максимально допустимая группа для такой миссии. Они собрались в просторном зале отдыха и теперь разглядывали пришедших. Пришедшие, в свою очередь, разглядывали их. Единственным исключением стал Виндар, он и так был со всеми знаком, поэтому сразу же направился к камину, в котором полыхал открытый огонь.

Иарлайту доводилось встречать разных легионеров, и общую черту отследить оказалось несложно: они отличались поразительным высокомерием. Даже Одхан поначалу представал таким, что скрывать. Иарлайту потребовался не один месяц, чтобы убедиться: Четвертый на самом деле не заносчивое чмо, а честный солдат. Хотя сам Одхан наверняка предпочел бы первое определение…

Но легионеры, присланные на миссию, были другими. Возможно, их выбрали как раз потому, что они такие, а может, они ощущали некое подобие разделенной вины за то, что произошло на Марсе. В любом случае, они изменили типично легионерским манерам и не смотрели на солдат специального корпуса как на рыгнувшего пингвина.

В зале уже обустроились двое мужчин и две женщины. Младшая из женщин была примерно ровесницей Бенни, она улыбалась прибывшим тепло и открыто, словно так надеялась подбодрить их перед спуском на глубину. Вторая женщина, лет на десять постарше, была скорее насмешливой, но добродушно насмешливой, как старший товарищ, обещающий малолеткам защиту. Как и большинство легионеров, женщины были красивы, просто старшая казалась более хищной, как дремлющая пантера, в младшей же еще сквозило очарование вчерашнего ребенка.

Мужчины были примерно ровесниками – лет тридцать пять-сорок, не больше. Один из них, тонкий и явно невысокий, с длинными светлыми волосами, устроился в позе лотоса на ковре и медитировал. Он приветствовал вошедших кивком, однако глаза так и не открыл.

Второй мужчина, очень рослый и крупный даже для легионера, сам направился к ним. И он тоже улыбался… Почему-то такое количество легионерских улыбок на одну комнату начинало нервировать.

– Добро пожаловать, – объявил легионер. – Поздравить могу лишь с успешным прибытием, радоваться нахождению здесь не получится.

– А мы и созданы не для радости, – рассудил Виндар, протянув руки к огню.

– Представишь нас, Девятый?

– У меня нет настроения на разговоры, сами справляйтесь.

Если легионер и был задет, виду он не подал, продолжая улыбаться.

– Да без проблем, отогревайся! Меня зовут Оме́лиан Киси́л, номер 98. Вон там подключился к космосу Ла́мбро Не́сторас, номер 371. Эта красавица – Жа́йла Ильбири́, номер 318, а тут у нас посиживает Ви́ра Ре́глис, номер 164. Каковы шансы, что вы запомните нас с первой попытки?

– Ни одного, – вздохнула Бенни.

И она была права. Пока что Иарлайт думал лишь о том, что к ним прислали воинов разного уровня силы. Самым могущественным оставался Виндар, но таких в Легионе теперь мало. Два довольно низких номера означают, что флот вряд ли видит в этой миссии настоящую угрозу. А вот то, что тут есть и кое-кто из первой сотни, означает, что подготовиться они пытаются ко всему.

Что же до имен, то Иарлайт попросту записал их в свою внутреннюю компьютерную систему. Хотя Омелиан тут же предложил вариант получше:

– Ты же киборг, так? Можешь извлечь наши дела из общей базы и разместить их в отдельной папке. Так тебе будет проще общаться с нами!

Раньше никакой общей базы Легионеров не было и в помине. Да что там, про существование Легиона далеко не все знали! Однако Марсианская Резня многое изменила. Об этом не говорили открыто, но некоторые знали, что ее причиной стали тайные эксперименты Легиона.

Это оказалось таким серьезным ударом, что в Общем Правительстве пошли разговоры о том, чтобы расформировать любые тайные организации внутри флота. Вряд ли это было бы сделано, но уже то, что темы коснулись, настораживало. Поэтому Легион решил сыграть на публику: он создал базу данных, доступную представителям первой сотни всех отделов специального корпуса.

Иарлайт подозревал, что эта база данных прошла серьезную цензуру и имела лишь отдаленное отношение к реальности. Но все же! На таких миссиях, как эта, даже общие сведения могли помочь.

Киборг не спешил расслабляться, он все ждал подвох, но подвоха не было. Похоже, легионеры среднего и малого уровня силы серьезно отличались от высших. Нет, они не были милыми и добрыми, они просто вели себя как самые обычные вояки – и киборга это вполне устраивало.

Иарлайт считал, что к спуску они приступят немедленно – чего тянуть? Однако Виндар объявил:

– Завтра утром.

– Почему? – удивилась Бенни, тоже не спешившая проходить дальше в дом.

– По протоколу запрещено, – пояснил Омелиан. – Мы находимся на нестабильной территории. Поэтому подобные миссии запрещены во время сильных бурь, когда есть риск навредить и Земле, и нам.

– А пока можно расслабиться, несколько часов ничего не изменят, – заметила Вира. – К утру все закончится, это очевидно. Пользуйтесь преимуществами Земли: у нас тут полный холодильник и бар, а на таких миссиях не запрещено есть!

Иарлайт все-таки позволил себе вздохнуть спокойней. Не расслабиться, просто насладиться хотя бы этим моментом. Будущее оставалось нестабильным, страшным даже. Настоящее – последнее затишье перед бурей. Так почему бы не порадоваться тому, что рядом с ним Бенни, их окружают друзья, и спускаться в черные воды уже не так жутко?

Так что он радовался, пока в голове четко и безжалостно не прозвучал голос Одхана: «Пацан, ты дебил. И не лечишься».

От неожиданности Иарлайт вздрогнул, огляделся по сторонам. На один безумный миг ему показалось, что Одхан действительно очнулся, прибыл сюда, чтобы принять управление миссией – он ведь теперь старший по званию, не Виндар!

Но Одхана в здании не было, как не было и мистики в произошедшем. Иарлайту пришлось признать, что вот так бесцеремонно к нему решило обратиться собственное подсознание. Оно ведь не впечатлилось всеми этими рассуждениями о настоящем моменте, ему было неспокойно с самого начала.

Киборг не хотел разбираться в этом, решил, что тревога – просто следствие печальных событий последних дней, а оказалось иначе. Его разум, привыкший работать так же безостановочно и безжалостно, как компьютер, все-таки видел подвох в ситуации. Значит, и Иарлайт больше не мог закрывать глаза.

Омелиан, заметивший его резкое движение, нахмурился:

– Эй, парень, с тобой все в порядке?

– Да, я… схему закоротило чуток, – развел руками Иарлайт. – Я провожу техническое обслуживание перед миссией.

– Есть повод для беспокойства?

– Вообще никакого, чистая формальность!

Снова вранье, и киборгу оставалось лишь надеяться, что прозвучало это достаточно убедительно.

Иарлайт предпочел бы верить, что рядом с ним друзья. Он устал от одиночества и потерь, ему хотелось покоя, вот он и расслабился. Но подсознание упрямым голосом Одхана твердило ему, что для солдата такое вот благодушие младенца – непозволительная роскошь.

Четвертый не раз говорил ему, что легионеры воспринимают как равных лишь легионеров, и шуткой это было лишь наполовину. Нельзя сказать, что все они презирали и уж тем более ненавидели обычных людей. Но все же они посматривали свысока на тех, кому не довелось пережить мучительную мутацию и надеть черную форму. Они сохраняли лишь необходимую вежливость, словом, вели себя как Виндар!

Но каковы шансы, что четыре легионера, случайно отобранные для этой миссии, оказались такими уж милыми и дружелюбными? Нет, они выглядели искренними, в их улыбках не было натужности, в их взглядах светилась симпатия. Но и такое вполне возможно, если у актерской игры найдется должный стимул и причина.

Иарлайт очень надеялся ошибиться. У него ведь не было никаких доказательств, кроме шуточек Одхана! Но отвлечься от всего, как раньше, киборг не мог. Он наблюдал за легионерами, искал подвох и не находил.

Он лишь понимал, что на секретной миссии, да еще и на Земле, да еще и среди льдов и глубины океана, любой подвох способен обернуться грандиозной бедой.

* * *

Когда они наконец добрались до единственного блока, где удалось запустить хотя бы базовое жизнеобеспечение, стало чуть легче. Но Лукия все равно запретила всей команде снимать шлемы. Она вдруг поймала себя на мысли, что почти ждет возмущенного вопля Кигана… Он всегда правила терпел лишь до определенного момента, а электрокинетики никогда не славились смирением.

Но Кигана не было, а Матео, до недавних пор явно такой же буйный, после событий на Марсе присмирел, будто в себе замкнулся. Лукии в кои-то веки досталась дисциплинированная команда, и это должно было радовать, а капитан ощущала лишь странную пустоту внутри.

Впрочем, миг смирения долго не продлился – полыхнули Ателлиры.

– На кой нам таскать на голове эту кастрюлю? – возмутилась Янга.

– Мы хилеры высшего уровня, для нас изначально угрозы не было! – тут же поддержал ее Кай.

Лукия давно уже заметила, что по сути своей Кай – человек спокойный и неконфликтный. Но сестру он любил и опекал, поэтому тут же подключался к любому ее начинанию, даже откровенно разрушительному. Вот и теперь он вроде как хмурился, а взгляд, направленный на Лукию, был извиняющимся.

Лукия злиться не собиралась: в день, когда она не сможет угомонить свою команду, ей следует подать прошение об отставке.

– Отставить, Ателлир, – велела она.

– Какой из Ателлиров? – тут же уточнила Янга.

– Любой. Это вас обоих касается. Мы находимся на территории с повышенным уровнем угрозы. Это осознает даже легионер номер 1, Северин точно так же мог бы сказать, что ему не нужна защита – и правдой это было бы больше, чем в вашем случае. Но он молча выполняет приказ.

– Образцовый солдат и прекрасный человек, – смиренно склонил голову легионер.

Лукия его проигнорировала, она продолжила:

– Шлемы остаются до конца миссии.

– Да блин! – возмутилась Янга.

– Выговор. На этот раз с занесением в личное дело. Я предупреждала.

Чувствовалось, что и такой расклад хилера не устраивает. Янга уставилась на капитана колючим взглядом и даже прикусила губу, чтобы точно не сказать все, что думает.

Северин, естественно не преминул подлить масла в огонь:

– Поори в ведро. Оно как раз у тебя на голове.

– Достаточно, – скомандовала Лукия. – Продолжаем миссию.

И она, и все остальные прекрасно знали, что это не просто продолжение – это финал. Осмотр разрушенной части станции ничего не дал им, кроме лишнего подтверждения: любой легионер, утративший контроль, должен быть немедленно уничтожен. Но это лишь означало, что не нужно и пытаться спасти Триана! Да и указаний на координаты Шидоная пока не было.

Вся надежда оставалась на экспедицию Азахары Криадо. Ученые, посланные Легионом, работали здесь несколько месяцев и покидали это место не в спешке. Именно они сохранили полностью функционирующей систему жизнеобеспечения: разбирать ее было бессмысленно, и они, вполне возможно, допускали, что вернутся сюда.

Так что Лукия искренне надеялась хоть на какую-то подсказку – и она видела, в каком отчаянии Альда. Телепатка не говорила об этом, ни на что не жаловалась, однако в беседах она не участвовала, да и вряд ли вообще слышала, что они там обсуждают. Альда, напряженная до предела, смертельно бледная, методично осматривала немногочисленные архивы, оставленные экспедицией.

Лукия уже знала, что это бесполезно. Бросают только те данные, цена которых невелика, их дороже перевозить куда-то. Что вообще можно было найти на станции? Только материалы, собранные учеными, и то при большой удаче! А другого следа просто нет, тупик какой-то… На осмотр одного жилого блока уйдет не больше половины земных суток. После этого Альде придется признать правду: Шидонай потерян навсегда.

Однако от этой правды можно было отвернуться, пока Матео запускал единственный полноценный компьютер, оставленный экспедицией.

– В архивах ничего нет, – тихо сказала Альда. – Только то, что на станции можно увидеть своими глазами… Вот открытие: ничего не изменилось! Как была разруха, так и осталась.

– Да, ради этого стоило переться на край света! – закатила глаза Янга. – Может, уже полетим? Все понимают, что в этом компьютере нет ничего, кроме экспедиционного фонда порнографии и игры в пасьянс! Сколько можно рисковать жизнями, чтобы впечатлить дочку босса?

Судя по наглому виду, Янга снова нарывалась на неприятности. Однако Альда промолчала, ей сейчас было не до мелких ссор, телепатка слишком хорошо понимала: хилер права если не по форме, то по сути. А Лукии следовало отдать приказ о прекращении миссии, любой хороший капитан поступил бы так, но она просто не решалась…

Когда казалось, что все потеряно, положение спас тот, от кого этого меньше всего ожидали: Кай Ателлир.

– Может, сейчас тут ничего и нет, – задумчиво произнес он. – Но кое-что интересное, похоже, было!