Текст книги "Страна сплошных гуманитариев. Ироническая публицистика"

Октябрьские пушки: преступление без наказания

Наверное, писать сегодня о кровавом октябре 93-его не слишком оригинально, тема эта нынче не в тренде, не будем ворошить прошлое и все такое, но я не знаю в новейшей истории другого события, которое имело бы такие же разрушительные последствия для жизни миллионов сограждан. Хотя многие считают, что сегодняшние свинцовые мерзости начались раньше – с развала Союза и т. д. Не знаю, мне кажется, что глиняный Голем СССР был обречен; в обмен на любовь к Москве мы должны были кормить 15 прожорливых республик, как сейчас кормим ненасытный Кавказ, а на какие шиши?! Нет, отправная точка – это тот октябрь.

Я хорошо помню ужас и безысходность тех осенних дней, хотя по моему личному календарю уже к середине 92-ого надежды на перемены рухнули – начался зажим прессы, чистки, появились черные списки, в редакциях из пустоты стали возникать разные киселевы-сванидзе, а потом с экранов полились потоки пропагандистского вранья, вроде того, что свобода должна быть с кулаками калибра 125 мм.

Да какая свобода?! Лазурный берег пацаны еще не освоили, но в испанской Марбелье особняки уже скупались вовсю, да и вообще ребята быстро поняли, что сейф с сотней миллионов долларов куда лучше обкомовского заказа с финской колбасой, так что им было за что шарашить из танковых пушек по живым людям.

Наша приятельница жила на Садовой, и окна ее квартиры были прострелены. Неделю она передвигалась по квартире ползком и осталась жива, а ее соседку убили. Просто убили – и все. Потом скажут, что это были снайперы Верховного совета, но такого быть не могло, их окна выходили на другую сторону. Но кого это могло волновать в ту пору, да и сейчас тоже? Ликующих негодяев в кожаных куртках на Новоарбатском мосту, которые аплодировали каждому удачному танковому залпу? Достоевский сказал бы, что именно тогда власть переступила роковую черту между добром и злом, но Достоевский к тому октябрю уже умер, а наша власть таких общечеловеческих тонкостей никогда и не различала… Если враг не сдается – его уничтожают, даже если враг – это собственный народ.

Впрочем, что ж болтание спиритизма вроде… Все давно сказано, есть замечательные хроники, где по минутам расписаны трагические события тех дней… Но нет судебных решений, а значит, нет гарантии невозврата, вот в чем ужас уже нашего времени! Ведь и весь последующий беспредел – выборы Ельцина и остальные, безудержное воровство, преступность, Болотная, инквизиторские процессы, судебные фарсы и далее по списку, перечислять места не хватит – все они родом из того октября. По-другому и быть не могло, потому что нарушен главный нравственный постулат человеческого общества – преступники должны быть наказаны, только после этого можно начинать все с чистого листа. Так и живем – Минюст есть, а справедливости нет и не будет, будет как начальство скажет.

Война кончилась семьдесят лет назад, уже был Нюрнбергский и множество других процессов, а суды над нацистами все идут и идут, что правильно. А мы все забыли, да? Кто убивал, кого убивали, за что… А ведь прошло-то всего двадцать лет – и участники живы, и пособники, и идейные вдохновители… Да вот же они все, сидят в телевизоре, только сильно раздобрели и округлились… Да ладно, скажут, о чем вы, цены на углеводороды куда актуальней!

Ужас и в том, что за это время выросло целое поколение пепси и айфонов, которое думает, что так и надо. Что оценки покупаются, судьи тоже, а кривляющиеся на экране дегенераты – это и есть искусство. А что до расстрела парламента, так я уже и такое слышал: всего двенадцать залпов, подумаешь, о чем тут вообще говорить! Неужели в стране началась пандемия самой тяжелейшей социопатии, а Роспотребнадзор молчит? Или поголовная вакцинация уже не поможет?

…Достоевский полагал, что нравственное уродство – это от безбожия, мол, раз бога нет – значит все дозволено. Но вот что интересно: бог у них теперь вроде есть, а им опять все дозволено. Хорошо устроились.

Как олимпийский огонек стух

Владимир Кличко против Александра Поветкина – боксёрский поединок в тяжёлом весе, на кону стояли титулы WBA super, IBF, WBO, IBO и по версии журнала The Ring. Бой прошёл 5 октября 2013 года на ринге спортивного комплекса «Олимпийский». Победу единогласным решением судей одержал Владимир Кличко.

Как-то не повезло олимпийскому движению с городом Сочи. Не знаю, что там будет дальше, если вообще что-то будет, но пока картина складывается так себе. Коррупционные скандалы, войны с местными жителями, астрономические суммы в десятки миллиардов (!) долларов, которые то ли бездарно зарыты в землю, то ли просто уворованы, разваливающиеся дамбы и дороги и т. п. Не говоря о том, что в холодной стране проводить зимнюю олимпиаду в субтропиках, да еще на болоте – это вообще за гранью. Говорят, коррупция добралась даже до выбора волонтеров, которые должны бегать с факелами по городам и весям, прославляя олимпийские идеалы. Фантастика!

Вот и прошедший уик-энд олимпийского задора не прибавил. Очевидно, было задумано так – сначала наш витязь в расписных трусах богатырским ударом отправляет в нокаут ненавистного жовто – блакитного Кличко, затем народ всю ночь это дело празднует, с криками «Россия!» пуляет в небо китайские фейерверки и выкрикивает здравицы в честь партии и правительства, а по утрянке, испив целебного огуречного рассолу и радуясь солнечному дню (синоптики позаботились), бежит встречать олимпийский фитилек. Лепота!

Но, увы, вышло не совсем так. Для начала заряженным на победу болельщикам продемонстрировали 12 раундов абсолютного позора, причем по антуражу этот как бы международный матч больше походил на драку у пивной с истеричными воплями «Саня, дави!» Что, никак не могли сдержать патриотического порыва или такая была режиссерская сверхзадача? Это при том, что самому витязю из всей палитры боксерских приемов было доступно только бодание противника головой, после чего комментаторы долго удивлялись – ну надо же, все три судьи почему-то присудили победу Кличко! Действительно, с чего бы это?!

Вот если бы судьей был Чуров, можно не сомневаться, что супертяжелый любимец правящей партии обязательно победил бы с результатом 86, 5% или около. Запустили бы карусель, устроили вбросы и все такое, в крайнем случае, снайпер прицелом точным снял бы Кличко в последнем раунде, и это засчитали бы как технический нокаут. Но Луис Пабона такими приемами не владел, и вместо идеологической победы вышел большой пшик.

Причем и проиграл-то Поветкин без всякого изящества, да и вообще вся пропагандистская трескотня вокруг поединка выглядела просто неприлично! Я работал на той Московской олимпиаде и в том же Олимпийском смотрел почти все финальные боксерские поединки, и все было исключительно корректно, никто не вопил, не орал и не демонстрировал преданность родному государству, да его бы и вывели взашей, вздумай он дурным голосом орать рядом с рингом «Саня, мочи!» Говорят, присутствовавшие на матче иностранцы были этим страшно шокированы, и я не знаю, много ли теперь найдется желающих ехать соревноваться в Сочи. Нет, из третьего-то мира к нам, конечно, приедут, так им же платить надо.

Не обошелся без накладок и второй день. Для начала, поразили байкеры. А они-то откуда и зачем? Изобретение это не наше, байкеров у нас отродясь не было, были пацаны, которые гоняли на стареньком Урале за водкой в райцентр, но это вряд ли можно назвать олимпийским спортом. Еще знавал я в молодости наших классных спидвейщиков вроде Демахина, но они были нормальными спортсменами и показушных косух с заклепками не носили.

Да и вообще тут полное отсутствие логики, особенно если вспомнить, что байкеры едва ли когда были персонажами положительными, разве что из бандитов фильма «Рожденные неприкаянными» они потихоньку превратились в персонажей «Полицейской академии». А мы-то при чем? А еще интересно, как в торжественный кортеж затесалась и колонна Хаммеров? Это, что, спортивное начальство или братки с разборки вернулись? Ну и, конечно, просто-таки знаковый эпизод с потухшим огоньком из Эллады.

Разумеется, ничего страшного тут нет, гасли факелы и на других олимпиадах, хотя за 200 миллионов могли бы сделать что-нибудь приличное и уж не такое уродливое. Но вот прикуривать олимпийский огонь не от запасной лампадки, а от зажигалки охранника, типа, мужик, огонька не найдется, это что-то!.. А с другой стороны хорошо, что у нас везде охрана и у каждого есть зажигалка – иначе пришлось бы снова пилить за огоньком в Грецию,

Многие сейчас сравнивают сочинскую олимпиаду с мюнхенской. Не знаю, что-то особого «Триумфа воли» (фильм Лени Рифеншталь) я пока не наблюдаю, вот триумф коррупции и холуйства – это налицо. Так что потух олимпийский огонек, я бы даже сказал – стух огонек, совершенно не случайно, а очень даже символично.

День профанации политических репрессий

Если кто не знает, то сегодня у нас День памяти жертв политических репрессий. Без шуток. Хотя правильней было бы это днем профанации памяти жертв политических репрессий или там днем лицемерия, днем издевательства или как-то еще, выбирайте сами.

Во-первых, чтобы стать у нас жертвой политических репрессий (это я про юридический статус) совершенно недостаточно быть действительно жертвой, потерять родных, иметь документы о реабилитации по ст. 58—10, быть высланным в Тмутаракань и т. д.

И даже если ты имеешь на этот счет вступившее в законную силу судебное решение – это тоже ничего не значит. Не захотят менты выдать тебе нужную справку – и не выдадут, и плевали они на суды и все остальное. Не хочу тут грузить вас своей историей, об этом писали и не раз, но поверьте – это так. А вот что надо, чтобы стать официально репрессированным – не знаю, может, работать вертухаем или иметь блат на Лубянке.

Во-вторых, если вы наивно полагаете, что на страже интересов обиженных государством граждан стоят разные там «Мемориалы» и другие правозащитные организации, то вы опять сильно ошибаетесь. Защищают они скорее себя и государство, которое политических никогда не любило. А то, что чекистское государство не любит жертв своих же репрессий – тоже понятно, когда это убийцы любили недобитых свидетелей. Да и Закон о жертвах репрессий, и этот День как бы памяти – все это так, кривая улыбка в сторону Европейского банка и других финансовых институтов цивилизованного общества. Не будь у пацанов счетов за бугром, так и вовсе отправили бы они всех недовольных режимом на Соловки, как «самоваров» после войны – и вся песня.

Кстати, и хваленый ЕСПЧ нашими политзеками интересуется мало, вот обиженные кавказцы – это ему только давай! Но еще хуже то, что и обществу наплевать. Мы, типа, против властей не бунтуем, нас не тронут. Сегодня, подъезжая к Соловецкому камню, я ожидал увидеть толпу почти как на воскресном митинге. Как бы не так, в скверике тусовались человек десять пожилых граждан, тихо разговаривали, жаловались на жизнь… Еще какой-то молодой придурок, не чувствуя момента, кругами гонял на скейте – и все. Маловато.

Впрочем, как мне объяснили, все важные начальники посетили мероприятие еще вчера (видимо, по традиции надираться задолго до праздника), почитали расстрельные списки, возложили казенные веночки и отбыли. Подтверждаю, венки лежат, ленточки красиво реют на ветру, на них красиво написано – от одного правительства, от другого, все чин по чину. Уважили, так сказать. А теперь поправьте меня, если я ошибаюсь, но на мой взгляд это уже за гранью. Как пишут в УК – с особым цинизмом.

Итак, бывшие члены КПСС – а все вчерашние випы были членами без исключения, – приходят к Соловецкому камню и со слезой во взоре читают списки граждан, которые были замучены и расстреляны боевым отрядом той же партии! Членами которой, повторю, все они состояли и ничуть в этом не раскаиваются. Все так, я нигде не ошибся? Нет? И что, в этой конструкции вас ничего не колет и не режет?

Если нет, значит какая-то в державе датской гниль, как говаривал один совестливый товарищ. Потому что на мой взгляд, это то же самое, как если бы с чтением фамилий расстрелянных граждан выступали бы хорошо одетые мужчины спортивного вида из здания напротив. Типа, как же, помним, вот эти враги народа… простите, жертвы политических мать их репрессий проходили по нашему отделу, а вот эти – по соседнему… Не думайте, никто не забыт, и про вас, недобитков, тоже помним…

Впрочем, чему удивляться. Камень в память жертв, установленный под окнами нераскаявшихся палачей – это в мировой истории что-то небывалое. Тут надо либо убирать этот неуместный гранитный булыжник и возвращать на пьедестал железного Феликса (вроде, уже решили), либо не реставрировать здание НКВД, а снести его к черту как символ кошмара и полицейщины.

Вот в Берлине так и поступили – снесли здание гестапо и построили на его месте музей «Топография террора», я об этом писал. И даже улицу, которая называлась Принц-Альберт-штрассе переименовали в Нидеркирхнер-штрассе, а площадь и вовсе засыпали галькой, чтобы на этом месте никогда ничего не выросло. Вот это радикально. А мы все доказываем, что врагов народа расстреливали исключительно во благо того же народа. Но если все было правильно, зачем этот день памяти? Вы бы там наверху как-нибудь определились.

Вообще, как показывает опыт, общество довольно долго может жить без нормальной одежды, обуви, продуктов, много без чего, это мы хорошо помним. Но вот без справедливости жить нельзя, это ведет к перерождению хомо сапиенс в какой-то другой нечеловеческий, я бы даже сказал недочеловеческий вид и, боюсь, такие мутации идут уже вовсю.

Распил по-культурному

Нет, не подумайте, что речь пойдет о чем-то неприятном – о распилах, откатах, вороватых чиновниках, жуликоватых градоначальниках и тому подобном. Сколько можно, фи, с’est le cauchemar (это ужасно, фр.), лучше поговорим о возвышенном, об искусстве, например. Тем более что началась эта история вполне литературно, как детектив.

Несколько дней назад позвонил мне старый знакомый Юрий Паисов, доктор искусствоведения, преподаватель Академии хорового искусства, автор множества монографий и поинтересовался, а не наш ли это фильм «Возвращение Гречанинова» будут показывать на VII международном кинофестивале» Русское зарубежье» в Доме русского зарубежья?

На что я честно ответил, что о таком фестивале, причем, уже седьмом, я никогда не слышал, равно как и о Доме этого самого зарубежья, хотя вроде бы должен, поскольку среди моих родственников представителей зарубежья хватает. Понятно, что и о фильме, название которого подозрительно похоже на наше («Гречанинов. Возвращение»), я тоже слышу впервые. Вот такая история, звонок позвал в дорогу.

Оказалось, такой дом действительно существует – красивый, богатый, с прозрачными лифтами, рестораном и даже стеклянной пирамидой у входа – почти как в Лувре. Оно и понятно, строил Лужков на бюджетные деньги, их не жалко, а за такие старания, глядишь, и в графья примут. А, может, уже и приняли вместе с супругой, не удивлюсь.

И фестиваль такой тоже имеется, руководит им некто С. Зайцев, как скромно написано в программке – кинорежиссер. Я даже на открытие сходил и сильно впечатлился увиденным – попы в рясах, казачки в шальварах, троекратные лобзания как на Пасху, стоны под гитару про матушку-Россию и другая бутафорщина в стиле ряженых белогвардейцев из фильма «Неуловимые мстители». Только тогда они были классовыми врагами, а теперь проживают в приятных странах, могут позвать в гости и потому стали классовыми друзьями. Вот такие тектонические сдвиги в нашем сознании.

Правда, какие именно горизонты русского зарубежья распахнули нам устроители фестиваля за годы утомительных загранкомандировок, я как-то не понял. Долго рассказывали про Зворыкина, будто это именно они извлекли его из небытия, про какой-то русский дом… Впечатление такое, что товарищи никогда не слышали про существование ЦСДФ, Центрнаучфильма, Студии научно-популярных программ и др., которые про наших великих соотечественников рассказывали уже много-много раз, только делали это с любовью и профессионально.

Ну, а что касается собственно фильма о А. Гречанинове, выяснилось, что фильм это не наш, а молодого, но уже сильно талантливого режиссера (точнее, режиссерки), приехавшей из самой Белоруссии, чтобы, как говорится, порадовать нас своим творчеством. И порадовала, утверждаю как специалист, занимающийся документальным жанром лет тридцать – сначала в кино, потом на ТВ.

Для краткости скажу так – если бы в УК была статья, карающая за особо циничное издевательство над нашим культурным наследием, сразу после показа можно было заводить уголовное дело. Причем по тем пунктам, где говорится о группе лиц по предварительному сговору и с особым цинизмом.

Собственно, увидели мы не фильм, а так, бессвязные эпизоды, надерганные из известной книги А. Гречанинова «Моя жизнь» плюс потрясающие по некомпетентности размышления о творчестве композитора некоего Алябова (не путать с Алябьевым) из Молдавии, который типа тоже композитор (пишет саундтреки к сериалам). Не кино, а фонтан дружбы народов! Но это ладно, если бы авторам было что сказать!..

Представьте, сидит на экране никому не известный товарищ в клетчатой рубашонке, будто собрался копать картошку, и на неистребимой молдавской мове делится убогими размышлениями о человеке, которого знает весь мир! Но с творчеством которого лично он, Алябов, впервые познакомился в фильме «Операция «Ы» (там действительно есть 5 секунд проходной церковной музыки). Уже смешно! Я-то всегда полагал, что композиторы знакомятся с Гречаниновым в музыкальной школе, где пропустить его, как и Гедике, Майкапара и Клементи просто невозможно. Но, видимо, современные композиторы в музыкальных школах не парятся. Вот еще!..

И много еще интересного рассказал нам молдавский гость, так что сидящий рядом со мной автор монографии о Гречанинове Юрий Паисов, весь фильм только ахал и закатывал глаза. Для примера, опера «Алеша Попович» (которая вообще-то «Добрыня Никитич» и в которой пел Шаляпин) Алябову не понравилась, так себе опера, а вот «Демественная литургия», написанная, как он авторитетно заявил, в Париже в 30-е годы (на самом деле, в Москве в 1917) – еще ничего, слушать можно. Римский-Корсаков у него просто Римский, типа, друган и коллега, а может с Булгаковым перепутал, профессор консерватории КашкИн с ударением на «и» у него просто КАшкин и так далее, подобных ляпов там без счета.

Раньше за такое знание материала ставили двойку и оставляли на второй год, а теперь сразу приглашают сниматься в кино. Очень демократично и толерантно. А ведь у нас теперь даже водителей-гастарбайтеров заставляют пересдавать на русские права, а гастарбайтеры от культуры, выходит, имеют законное право нести про нашу историю что угодно? Интересное кино! Может сначала в школе поучатся?! А иначе получается как у Д. Самойлова: «Нету их. И все разрешено».

Кстати, видеоряд по уровню оказался под стать тексту – уныло склеенные картинки неважного качества, тоска зеленая. Но тут хоть было два прорыва. Первый – это две пары загадочно шевелящихся в верхней части экрана ног, олицетворяющих, если я правильно расшифровал эти сакральные символы, любовь, а, возможно, даже и плотское влечение, поскольку появляются эти загадочные ноги в тот момент, когда диктор рассказывает о первом и втором браках композитора. В общем, немного эротика для разогрева. Свежо! Хотя другой мой сосед по просмотру в этот момент вспомнил сиротское одеяло с надписью «Ноги» из «Двенадцати стульев». Наверное, потому что человек приземленный и возвышенного не понимает.

А второй запомнившийся эпизод – это корова, колоритная такая и упитанная. Сначала ее кто-то доит, возможно, сам будущий композитор, а потом она просто стоит и выразительно смотрит в диафрагму. Диктор же в этот момент рассказывает, что только продажа излишков молока помогла юному Саше поступить в консерваторию, поскольку при проклятом царизме обучение было платным. Очень впечатляет. Особенно если вспомнить, про проживал будущий композитор тогда на Новинском бульваре, это угол Арбата и Садового кольца, так что где паслась та корова можно только гадать.

Но тут хочу сделать юному коллеге-режиссеру небольшое замечание. Видеоряд в кино не обязательно должен следовать за текстом, это перебор. Например, если диктор произносит «Графине сделалось дурно», совершенно излишне в духе американского кинонатурализма показывать, как барышню тошнит над унитазом. Зритель у нас самый читающий, сам все додумает. Хотя я не исключаю, что данная корова – это на самом деле скрытая реклама белорусской молочной продукции, как говорится, продакт плэйсмент, и автор просто решила порадеть землякам в тот трагический момент, когда зловредный Онищенко наехал на белорусскую сметану. Очень благородно.

И вообще просмотренный фильм, как пишут в рецензиях, заставил меня задуматься. На кой черт лет десять назад, снимая свой фильм о Гречанинове, мы наприглашали кучу всякого знаменитого народа (их список с должностями и званиями занял бы тут несколько страниц) – выдающихся театральных и музыкальных режиссеров, ученых-искусствоведов, директоров разных там музеев, дирижеров и преподавателей, руководителей знаменитых музыкальных коллективов и вообще людей, которые долгие годы возвращали зрителям утраченные грачаниновские произведения, записывали его оперы, симфонии и духовные сочинения, и все это не благодаря властям, а преодолевая их ползучее сопротивление.

Потому что никакие власти – ни царские, ни советские, ни постсоветские Гречанинова не любили, да и за что – помогал политзаключенным, а с попами не ладил и все норовил православную музыку реформировать, потом уехал и назад не вернулся, как многие, хоть и звали. Интеллигент недобитый. И вообще, нет чтобы сдохнуть на чужбине, так он, назло советской пропаганде, прожил девяносто с лишним лет, до последних дней был при деле, писал музыку, а вдобавок был на западе признан, любим и знаменит. У нас таких не любят, предпочитают слабеньких, зависимых и управляемых.

В общем, маху мы дали, снимая ту старую ленту – надо было пригласить какого-нибудь композитора из сериалов подешевле и еще корову – и получилось бы замечательное современное кино. А, может, хватило бы и одной коровы.

Вот такие грустные мысли бродили у меня в голове, пока по экрану уныло ползли титры, и доползли наконец до фразы: «Фильм создан при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям». Вот это действительно интересно, и вот почему.

Наши СМИ, как известно, обожают рассказывать разные страшилки про заморские гранты, которыми ЦРУ подкупает диссидентов, шпионов и других врагов народа. А вот про отечественные гранты или по-нашему субсидии, которые берутся уже не из американских, а их наших налогов, и которыми Роспечать подкармливает «хорошие» редакции и телекомпании, СМИ деликатно помалкивают. А зря, суммы там вполне сопоставимые. Вот и мне стало интересно – сколько же стоила вся эта убогая музыка?

Звоню в Роспечать и мне, хоть и со скрипом, подтверждают, – да, деньги мы на это дело выделили, а сколько – не скажем. Позвольте, говорю я, есть Федеральный закон номер такой-то «Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления», так что говорить вы ничего и не должны, а просто вся информация должна быть у вас на сайте в совершенно открытом для граждан доступе.

Да вы что, говорят мне в Роспечати, представляете что будет, если список этих грантов опубликовать?! Представляю, говорю, будет скандал как с Оборонсервисом, кого-то, возможно, даже посадят, зато коррупции станет меньше. Лично мне это нравится, а вам?

Понятно, что после этого информацией со мной не поделились, хоть и закон, потому отправил я Сеславинскому запрос и жду. А не дождусь – подключу прокуратуру, пусть надзирает за соблюдением. И вообще налицо типичная коррупционная схема – сначала люди получают деньги под какое-нибудь заметное событие или имя, а потом тихонько распиливают. Потому тему не закрываю и с вами не прощаюсь: через год у Александра Тихоновича юбилей – 150 лет со дня рождения, так что всякой саранчи набежит немало. До новых встреч в эфире!