Текст книги "Страна сплошных гуманитариев. Ироническая публицистика"

Про народ и его писателей

Тут Виктор Ерофеев, который писатель, пожаловался на русский народ. В очень подходящем для этого журнале «Сноб», на обложках которого красуются Галкин, Миронов, Ярмольник и другие друзья президента и выдающиеся представители… скажем так, творческой, извиняюсь, интеллигенции из телевизора. Заодно приложил и своего однофамильца Венедикта Ерофеева за его «Москву-Петушки», точнее, всех нас за любовь к означенному произведению. Вот, мол, довосторгались пьяным быдлом из подмосковной электрички, теперь кушайте.

Но это так, гарнир. Главный же смысл послания в том, что в сегодняшних событиях виновата не власть, нет, и уж совсем не Путин, которого автор по-писательски бесстрашно называет Одним Человеком с большой буквы. Виноват тот самый дремучий народ, который раньше свински надирался в электричках, а теперь вот показал свои истинное «свиное рыло».

Но и это не все. Далее автор завил что Путин – это цветочки, он не застрельщик процесса, а напротив тормоз, сдерживающий фактор, а вот если дать этому самому народу волю, так он вообще разнесет до основанья весь цивилизованный мир. Так что спасибо сами знаете кому с большой буквы.

Что тут скажешь? Тонко сработано. Это вам не бесправный гастарбайтер в казенной курточке и с плакатиком «Верим Путину!», тут налицо инженер человеческих душ. Только насчет народа хотелось бы уточнить.

Если отбросить некую мифическую экзистенцию народа-богоносца, никто русским народом особо и не восхищался, как, впрочем, и любым другим. Народ и народ. Был, например, очень культурный немецкий народ, одной рукой шпарил Бетховена, другой Шопенгауэра, а кончилась эта музыка газовыми камерами. Потому что взяли и оболванили пропагандой целую страну, свободную, замечу. Так чего вы ждете от наших граждан, которые никогда не имели свободы, а только брехливый телевизор, набитый Галкиным и другими кумирами журнала «Сноб»?!

Так о ком речь? Об усталых тетках в метро или о мордатых владельцах пятилитровых джипов, увешанных георгиевскими ленточками? Или о детках, внучках и жучках старой партийной номенклатуры, вдруг вообразившей себя старой русской интеллигенцией, почти аристократией, которая обязана относится к народу с купеческой брезгливостью?

Впрочем, ругать народ у нас легко, приятно и безопасно, потому что не начальство. Зато все вытерпит – и железную дорогу, и товарища Якунина заодно…

Вот, кстати, Некрасов… Дворянин, а к простым людям, замечу, с уважением, как и другие настоящие русские писатели. Наверное, потому всю эту публику ваши комиссары и скинули, чтобы не дурили трудящимся головы своими застарелыми моральными принципами.

Впрочем, вся эта философия не новость, и давно имеет свое название – выскочки, парвеню, но и сноб тоже сойдет.

Когалым на Темзе

Итак, московские власти хотят порадовать нас очередной инновацией, никак не уймутся. На сей раз заммэра Ликсутов не исключил (эдакая формулировочка уровня Макиавелли), «что въезд в Москву станет платным». Как в славном городе Лондоне.

Что тут скажешь? То, что московское руководство хочет построить нам Лондон, а не Когалым, безусловно радует. Вот и советские руководители тоже обожали на халяву мотаться за границу, чтобы привезти оттуда видак, шубу для жены и какую-нибудь непотребную для наших условий инновацию вроде кукурузы или демократии.

Лужков завез оттуда заморские турникеты и теперь в транспорт нужно ломиться через единственную узкую дверь. Правда, в лондонский автобус тоже принято входить через переднюю дверь, но там она гораздо шире, это раз, а во-вторых, никаких билетиков засовывать никуда не надо, пикнул «ойстером» и проходи. Но в такие пошлые детали наши руководители не вдаются, потому что в своем личном транспорте размещаются без проблем.

Но, с другой стороны, я рад, что городское руководство посетило город на Темзе и попыталось набраться там ума-разума. Потому что в Лондоне действительно есть много всего самого разного, включая платный въезд в центр, резидентные парковки и т. п. Лондон так Лондон, я согласен. Но тогда будем последовательны и позаимствуем оттуда что-нибудь еще. Например, все знаменитейшие лондонские музеи – Британский, Национальная галерея, Музеи науки, естественной истории и др. – бесплатные. И не по большим праздникам, а всегда. Слабо?

Еще в Лондоне никому и в голову не придет строить для забогатевших неизвестно на чем провинциалов километры уродливого многоэтажного жилья. Хочешь жить в городе – покупай вторичное жилье или отправляйся в пригороды. А мы строим, заколачиваем бабки, отчего по экологии, транспорту и вообще качеству жизни наша столица давно на позорных последних местах.

А главное, если мы теперь такие англоманы, давайте поменяем и мэра на человека, который бы родился, как лондонский градоначальник Борис Джонсон, в большом городе (Нью-Йорк) и знает, что это такое. Который закончил бы, например, Итон и Оксфорд и который бы прежде работал на достойной должности, скажем, заместителем главного редактора Daily Telegraph, как тот же Бо Джо. А не вечным комсомольско-партийным выдвиженцем. И который избран на должность в результате честных выборов, а не прошлогоднего позорища.

И который, продолжим, сам ездит на работу на велосипеде, а не на своре бронированных гелендвагенов с мигалками, и не зарабатывает дешевую популярность, устраивая за наш счет никому не нужные в загазованной Москве велодорожки. И которому, добавим, даже в страшном сне не может присниться загадить Гайд-парк рулонными газонами, спилить деревья и воткнуть на их место идиотские пальмы в кадках. Или превратить, скажем, Риджент-стрит в пешеходную зону, предварительно замостив ее кривой плиткой и застроив храмами. Потому что в столице английского королевства за такие художества моментально отправят в психушку.

Вот при таком раскладе у нас действительно может получиться Лондон на Москве-реке, а не нынешний Когалым на Темзе.

День учителя, поздравлять с которым не хочется

Вчера был День учителя, и целый день я слушал слезливые истории из серии «Школьные году чудесные» и «Учительница первая моя». Раз так, я тоже сентиментально признаюсь – в моей жизни были две категории граждан, вызывавших особую неприязнь. Это члены партии КПСС и учителя, причем если в первой категории исключения еще попадались, то среди учителей таковых практически не было.

Ради справедливости замечу, что в мои школьные годы ситуация была еще терпимой. Меня, хорошиста, учителя не трогали, им хватало проблем с второгодниками, так что обычно я сбегал с уроков в кино и это всех устраивало. Меня единственно просили, чтобы я, на манер гамельнского крысолова, не уводил с собой весь класс, но кинорепертуар в далекие 60-е был настолько богат мировыми шедеврами, что обещать такое я не имел морального права. Да и сейчас убежден, что фильмы «Это безумный мир» или «Брак по-итальянски», на которые за мной с уроков сбегала вообще вся школа, имели для подрастающего поколения куда большее воспитательное значение, чем, допустим, уроки нелепого обществоведения или географии, которые у нас вел сильно контуженный отставник.

Не говоря про культовую «Великолепную семерку», которая, как урок мужества, куда полезней любого Павки Корчагина! Так что когда меня в очередной раз тащили на педсовет, я отбивался цитатами из книжки Джона С. Милля насчет образования, что-то в том смысле, что для развития юного ума куда важнее тупой зубрежки культурный досуг, содержательные беседы и осознание нужности для тебя изучаемого предмета. Я и сейчас в этом убежден, хотя та умная книга куда-то пропала.

А когда в старших классах я перешел в математическую школу, ситуация стала и вовсе анекдотичной. Точные науки нам параллельно преподавали аспиранты Физтеха по Фейнману и школьные учителя по каким-то унылым Перышкиным, так что эти уроки мы обычно проводили на баскетбольной площадке, что было куда полезней. Для мозгов тоже.

Впрочем, тогда хоть взяток не было, а теперь чем дальше, чем хуже становится школа. О том, какой я увидел ее как отец, я уже писал и повторяться не буду, потому что гадость. Еще я как-то был наблюдателем на выборах и отчетливо видел, как в школах происходили подтасовки и массовые вбросы, а наши славные работники образования все это тоже видели и скромно отводили взоры.

И что вы думаете – сначала им будут платить деньги за то, что они закрывают глаза на свинцовые мерзости, а потом они будут сеять разумное, доброе, вечное и оно приживется в чистых наивных душах?! Ну-ну. А теперь еще в школах появятся попы и другие политруки, и кого мы будем иметь на выходе? Специалистов по мракобесию и лицемерию, которые при этом точно знают, сколько стоит каждый балл ЕГЭ?!

Но самое печальное, что сами учителя об этом деликатно не говорят, а все больше про часы и зарплаты, так что вряд ли ситуация на ниве образования улучшится в сколько-нибудь обозримом будущем.

Александру Гречанинову 150

В феврале 1905 в петербургской газете «Наши дни» было опубликовано Постановление московских музыкантов. «…Жизненно только свободное искусство, радостно только свободное творчество… Когда в стране нет ни свободы мысли и совести, ни свободы слова и печати – чахнет и художественное творчество». Подписали 29 композиторов, первой стояла подпись Александра Гречанинова. Я думаю, точно такое же письмо он охотно подписал бы и сегодня.

А вот статья в «Русском Слове» от 14 марта уже 1917 года: «Вчера в Большом театре занавес поднялся под звуки «Марсельезы». На сцене живая картина – «Освобождённая Россия»: женщина с разорванными кандалами в руках, у её ног лейтенант Шмидт, вокруг – Пушкин, Лермонтов, Грибоедов, Гоголь, Некрасов, Достоевский, Толстой, Чернышевский, Писарев, Добролюбов, Бакунин, Петрашевский, Шевченко, Софья Перовская, декабристы, дальше студенты, крестьяне, солдаты, матросы, рабочие. Оркестр исполнил гимн А. Гречанинова на слова К. Бальмонта «Да здравствует Россия, свободная страна!». Думаю, приличный гимн, написанный порядочным человеком, нам бы сегодня тоже не помешал.

Все это я к тому, что несколько дней назад, а именно, 25 октября 2014 Гречанинову исполнилось бы 150 лет. Такой вот солидный юбилей, который нынешняя власть постаралась не заметить, превзойдя тут даже своих коммунистических предшественников, из которых, впрочем, она и вышла. Хотя все советские годы А. Гречанинов тоже был композитором если не запрещенным, то, скажем так, не слишком приветствуемым. Потому я, и учась в музыкальной школе и много позже был убежден, что Гречанинов писал только детские пьесы и романсы. Несмотря на то, что среди наших знакомых были довольно заметные музыканты, которые или благоразумно помалкивали или сами не знали.

Но даже при тов. Сталине юбилеи находящегося в иммиграции композитора у нас все-таки отмечались и довольно широко, не говоря уж про Америку и другие страны. Зато нынешние полтораста лет руководители нашей, извините, культуры решили проигнорировать.

Впрочем, ничего удивительного: власти – и советские, и постсоветские, – Гречанинова не очень любили: интеллигент, иммигрант, невозвращенец, а главное, был и за границей успешен и признан, в таксисты не пошел и писал музыку до конца своей жизни. Тут никаких политических комбинаций не разыграешь и воспевать вождя всех народов не заставишь. А многие из вернувшихся очень даже воспевали.

И все же на 135-летие Александра Тихоновича мне удалось пропихнуть в эфир небольшую программу о нем, на 140-летие мы, правда, с большим скрипом, сняли уже большой часовой фильм, зато нынешний полуторавековой юбилей руководители нашей культуры твердо решили не замечать. Что к лучшему, если честно, я плохо предоставляю себе приличного человека, который сегодня рискнул бы репутацией, появившись на экранах нашего ТВ.

Впрочем, к опале Александру Тихоновичу не привыкать. Скажем, чуть больше ста лет назад он написал «Сестру Беатрису» – замечательную оперу по Метерлинку, но оперу мистическую и католическую, которая по этой причине не пришлась ко двору в поповской царской России.

Сначала «Сестра Беатриса» была поставлена в 1912 в Москве частной оперой Зимина, прошла с большим успехом, а затем поповские газетки вроде «Колокола» (не Герцена, а Скворцова) заголосили о поругании религиозного чувства (типа нынешних «чувств верующих»), поскольку Пречистую Деву, заступницу рода христианского в опере исполняет безбожная, развратная женщина (т.е. обычная актриса), так что Москва того и гляди превратится в развратный Вавилон, навлекая на Россию гнев божий, более страшный, чем нашествие двунадесяти языков…» И дальше в том же кликушеском духе.

В результате Святейший Синод выдал предписание театру оперу запретить и после третьего представления она была снята с репертуара. Что-то слышится родное в поповских бреднях столетней давности, не так ли?!

Впрочем, в 30-е годы опера ставилась в Париже, а недавно была поставлена ив Москве. А еще впереди премьера в театре им. Н. Сац оперы Гречанинова «Женитьба» по повести, понятно, Гоголя, которую специально к юбилею оркестровали (раньше она шла под рояль), а в детской музыкальной школе №28 им. Гречанинова уже вовсю идет очередной, уже IV Московский гречаниновский фестиваль, так что прекрасно обойдемся без официальных торжеств.

День чекиста наоборот

Кто не знает, сегодня у нас День ленинского ордена чего-то комсомола, а вот завтра 30 октября будет День памяти жертв политических репрессий. Что-то вроде Дня чекиста (20 декабря), только наоборот. В этот день к Соловецкому камню, что напротив Лубянки, приходят граждане и читают имена расстрелянных в Москве людей. А ребята, которые работают напротив Соловецкого камня и всегда на посту, смотрят на это дело из окон и наверняка ведут фото и видео съемку, чтобы знать, кого расстреливать в следующий раз. Интересная конструкция, не так ли?!

А еще в этот день к Соловецкому камню приходят бывшие члены КПСС, которые теперь типа демократы, и тоже со слезой во взоре читают списки граждан, которые были замучены и расстреляны боевым отрядом той самой партии, в которой они прекрасно состояли и ничуть в этом не раскаиваются. Еще интересней, не так ли?!

Меня, кстати, тоже пригласили почитать, хотя вообще-то ровно год назад я уже писал, что считаю это мероприятие показушным фарсом. Читать имена невинно убитых граждан в то время, когда никто из их палачей не осужден не только юридически, но и морально – это, на мой взгляд, просто верх цинизма! Ну почитаете, ну поставите галочку, и что? Ребята из здания напротив только порадуются. Вон, скажут, сколько контры нащелкали, жаль не всех, но ведь еще не вечер, верно?!

Впрочем, повторяться не буду, а лучше выступлю с инициативой – давайте заведем традицию читать не имена невинных жертв, про них семьи и без того все знают, а имена их палачей и всех причастных. Хотя бы во имя грядущей справедливости. И чтобы кровавая служба не казалась медом. Одобряете?

Тогда начинаю и с себя. В 35-ом году мой отец, которому было всего 23 года и который проживал в Обыденском переулке, был арестован за… «духовое» ружье профессора Мориарти! Да, да. Эта история в СМИ уже описана, но повторю. Молодые ребята прочитали рассказ Конан Дойла и прикидывали, добьет ли это загадочное ружье до Кремля. Как водится, кто-то стукнул, отца и двух его приятелей арестовали, судили и влепили 5 лет по статье 58.10 – контрреволюционный заговор и попытка покушения на высших руководителей государства! Потом была ссылка, запрет на проживание в больших городах и т. п.

Бред? Конечно! Но у этой дикости были конкретные исполнители, мразь и подонки, список которых привожу по сохранившимся архивным документам. Итак, поехали: Генрих, а точнее Енох Гершонович Ягода, лично подписавший ордер на арест. Далее, уполномоченный 7-ого отдела СПО ГУБД НКВД Сморода, который вел это «дело», председатель Военного Трибунала МВО Стельмахович и члены коллегии Доценко и Сюльцин, которые при секретаре Бурдзейко вынесли дикий приговор молодым ребятам. Замечу, что отчества судейских и других негодяев в документах не указаны, знали, что творили беззаконие.

Еще добавлю свидетелей, на показаниях которых об антисоветских высказываниях осужденных и был построен приговор – Крестов, Крестова и Воробьев, тоже, понятно, без отчеств. Еще было определение Военной Коллегии Верхсуда СССР, оставившей приговор в силе, но тут фамилии пока не установлены.

Но это, увы, не весь список, и вот почему. В 1997 году, т.е. уже в наше ельцинское время Бабушкинский суд установил, что, поскольку я родился в ссылке, в тьму-таракане, в отношении меня были применены меры политических репрессий. Повторяю, это было установлено вступившим в законную силу судебным решением на основании ФЗ «О реабилитации жертв политических репрессий».

Однако МВД в лице замначальника ЗИЦ ГУВД Москвы Е. Г. Новиковой уже в путинское время это решение не признала. Фантастика, да: мелкий милицейский чин не признает решений суда! Мне было заявлено, что в Казахстане и в других интересных местах мой отец находился до 1956 года исключительно по своему желанию, там климат лучше московского! И эту юридическую дикость в 2009 подтвердил сначала Бабушкинский суд (судья Н.В.Полосина), а затем и МГС (судьи Е.М.Базькова, Д.М.Харитонов и Л.Б.Шерстнякова).

Вот теперь список более-менее полон, так что когда наша прогрессивная общественность начнет заниматься делом, а не сотрясением воздуха, я его с удовольствием зачитаю в любой аудитории.

И еще раз повторю – общество может жить без нормальной одежды, обуви, продуктов, много без чего, все это мы проходили. Но вот без справедливости, без неотвратимого наказания за содеянные мерзости жить нельзя, это ведет к перерождению хомо сапиенс в какой-то другой, нечеловеческий, я бы даже сказал – недочеловеческий вид и, боюсь, такие мутации идут у нас уже полным ходом.

Это волшебное чувство свободы слова

Вчера был на митинге, который был обозначен устроителями как «мероприятие в защиту свободы слова, против давления на СМИ, журналистов, против цензуры и зачистки информационного пространства, против лживой государственной пропаганды, разжигающей ненависть и вражду». Вот такие лозунги.

Не слишком многочисленное мероприятие проходило на Триумфальной, которая прежде была площадью опального теперь Маяковского, как раз за спиной поэта и напротив входа в бывший кинотеатр «Москва», который я раньше любил за замечательный оркестр в фойе. Теперь оркестра нет и кинотеатра тоже.

Выступающие клеймили государственную пропаганду, вранье на ТВ, продажных журналистов и другие свинцовые мерзости, с чем я согласен на все сто и о чем сам писал сотни раз.

Смутило в этом хорошем в общем-то мероприятии другое – упорное навязывание собравшимся в качестве тех самых гонимых СМИ всего-то четырех редакций. Нам их даже назвали поименно и не раз, чтобы мы случайно не перепутали. Догадаетесь сами или как?.. Правильно, конечно же, это бедное-бедное газпромовское «Эхо», несчастный-разнесчастный прохоровский «Дождь» и еще парочка сильно обижаемых коллективов, про один из которых я вообще никогда не слышал. Видимо, у остальных журналистов никаких проблем нет.

Причем каких-либо финансовых претензий у вышеозначенных СМИ к тт. Миллеру, Прохорову и другим учредителям-миллиардерам, как я понял, нет – зарплаты у коллективов подходящие, московские квартирки и др. недвижимость иногородние по большей части сотрудники уже прикупили, с транспортом порядок и вообще все путем, только вот свободу слова начальники отпускают в недостаточном количестве…

Ужас! Налицо недовложение. Так что надо, по выражению А.К.Толстого, скорей свободу дать, чтобы редакции продолжали числиться рупорами демократии, и чтобы это было не слишком опасно. Видимо, ради этого митинг и затеяли – слегка пошантажировать вышестоящих народным гневом. При этом от самих якобы обижаемых редакий на митинге почему-то никого не наблюдалось. Опасное это дело по митингам шляться.

И еще тронуло, что народ на Маяковке собрался явно не очень-то богатый, но при этом сильно болеющий за ребят, которые обожают в эфире обсудить что предпочтительней – Lexus GX 460 или Mercedes ML 350. Очень благородно.

Ну а если серьезно, то никаких сильно обижаемых СМИ я что-то и не припомню, да и вообще нормальная журналистика на мой взгляд почти умерла. Так, чирикают мальчики и девочки на безобидные общедемократические темы, зачитывают нам старые новости, устраивают дурацкие опросы… А журналистские начальники все вздыхают о старом НТВ, которое смело славило Ельцина. Вот какие были молодцы!

Но есть тут и хорошая новость. Взамен холуйских СМИ появилось много достойных и неравнодушных граждан, которые без всякой журналисткой крыши бодаются с обнаглевшими властями, с бандитами-застройщиками, с захватом московской земли ненасытной РПЦ и т. п. И при этом никакой поддержки от вышеназванных СМИ почему-то не получают. Не буду вспоминать о том, что эти СМИ ни разу не выступили, когда закрывали и лично мои программы, и программы моих коллег, это плевать. А за кого они вообще заступились, кроме своих любимчиков, которых они с подозрительной настойчивостью проталкивают в оппозицию. Чтобы в очередной раз слить протест с помощью гламурных болтунов, что уже бывало?!

И еще насчет свободы. Так вот свобода слова и вообще – эта такая штука, которая или есть или ее нет. Как говорят юристы – имманентно присуща. Или – не присуща. То есть журналист либо свободен, либо пишет что велят. Конечно, раб может выторговать у барина и свободы побольше и баланды погуще, и добрый барин может это ему дать. Но раб при этом свободным человеком не станет, да ему и не надо. Потому что лишь тот достоин счастья и свободы, кто каждый день идет за них на бой, уж извините за школьную цитату, но лучше не скажешь. А если кому не дают вздохнуть в одном издании – он идет в другое, не говоря про интернет, который пока вроде не запретили. Это и есть то самое волшебное чувство свободы.

Впрочем, переубеждать в чем-то я никого не собираюсь, но простой пример приведу. Когда митинг на Триумфальной нам надоел, мы перебрались на Пушкинскую и без всякого одобрения сняли там сюжет о православных активистах, которые хотят снести памятник поэту и воткнуть на его место какой-то допотопный храм. При этом любимый москвичами сквер они уже считают своей собственностью и ведут себя соответственно, а полиция им потакает. Сюжет? Сюжет. И все это не один год происходит прямо под окнами «Известий», которые это безобразие в упор не видят. Наверное потому, что свободы слова у них пока тоже маловато.