Текст книги "Левенхет"

– Что за девчонка? Вы уверены, что это те же самые символы?

– Поверь мне, эти, я ни с какими не перепутаю. Есть в них, что-то такое… даже не знаю. Думаю, ты меня понимаешь. Что касаемо девчонки, так это северянка-беженка из бледнокожих.

– То есть из исхудов?

– Да, в последние годы они довольно часто сбегают с Белых долин от гнёта Алькарского Королевства и, само собой, ищут укрытия здесь, в Шитре. Примерно дней пятнадцать назад, сестра этой северянки убила одного из моих пилимских воинов. Скормила плакальщикам.

– Чего? – впервые за всё время удивился Асторн, – Я такого даже представить не могу. Как девушка-северянка смогла скормить имперского воина плакальщикам?

– Было много свидетелей, и все твердили одно и то же. Девчонка сбросила воина с балкона городской корчмы, где они с сестрой работали, обеспечивая себе пропитание. Это было одно из тех заведений, которые работают даже по ночам, окружённое чарами, не выпускающими никаких звуков наружу, чтобы не привлекать внимание плакальщиков, тем более чёрных. Всё произошло на глазах у другого стражника, они вместе с напарником не успели дойти до казармы и остались переночевать в корчме. После произошедшего, он выволок её в главный зал, предъявив обвинение в убийстве. Она ничего не стала отрицать. Её сумасшедшая сестра начала заступаться за неё, набросившись на воина, нанеся пару укусов, в результате обе попали за решётку.

– Вы сказали, что она рисует такие же символы? – Астрон указал на пожелтевшую книжную страницу, лежащую на столе.

– Если хочешь, то можешь сам глянуть.

– Я не просто хочу посмотреть, но и попросить о том, чтобы забрать её с собой в Княжество. Командующий, я прошу послать магическое сообщение в столицу верховному магистру Еамио и сообщить о моём прибытии, я уверен, что он поручится за меня и мои действия.

– Не стоит, – отмахнулся Аионэ, – я легко распознаю лжецов, и прекрасно вижу, что вы не лжец. Северянка находится здесь, в темнице, так что можем отправиться туда прямо сейчас.

– Для этого я сюда и прибыл.

Они покинули кабинет и отправились вниз, к темнице, попутно ловя на себе недоумённые взгляды пилимских стражников, непонимающих откуда здесь взялся вооружённый раскольник. Путь до тюремных камер занял какое-то время, так как пришлось отправиться в конец левого крыла здания, где и находился спуск на нижний уровень, а там преодолеть длинный узкий коридор в конце которого ожидал вооружённый роггский воин, открывший им железную дверь. Правила были таковыми, что рогг запер вход, после того как командир с антийцем зашли внутрь, а перед этим, Аионэ взял у него большую связку ключей от камер. Нужная темница находилась на самом первом уровне, сразу за поворотом от входа, ниже уже были камеры, где держали самых опасных преступников, в основном являющихся чародеями или приговорёнными к смертной казни. Аионэ остановился возле железной двери и обернулся к Асторну.

– Прошу не удивляться, она, как я уже предупреждал, сумасшедшая.

Командующий нашёл нужный ключ, среди других пронумерованных, отомкнул замок и раскрыл двери, впуская внутрь раскольника. Перед ним предстала тёмная сырая камера с большой россыпью соломы в углу, являющейся своего рода кроватью для заключённых. Само помещение небольшого размера, примерно четыре на четыре метра с маленьким решётчатым окном наверху. У стены стояла босая молодая девушка в грязном розовом платье и зелёном фартуке, у неё были золотистые длинные растрёпанные волосы. На вид ей лет четырнадцать, среднего роста, с очень бледной, характерной для её расы, кожей сильно покрытой румянцем.

Исхуды. Внешне они абсолютно ничем не отличались от людей, кроме цвета кожи, что люди приобретают в том случае, когда насмерть замерзают от холода, от которого северяне не получают никакого вреда. Их народ многие столетия населял самые северные земли Междумирья – Белые долины, граничащие с Алькарским Королевством. Несколько столетий назад, тогдашний жестокий алькарский король, положивший начало династии, правящей и по сей день, решил расширить границы своих владений и начал с покорения Белых долин. Исхуды никогда не являлись хорошими воинами и жили мирной жизнью, выживая только за счёт рыболовства и разведения северных животных – бирнов, поэтому не смогли дать достойного отпора и вскоре с треском проиграли. С тех пор Белые долины вошли в состав Алькарского Королевства, а исхуды стали жить так как им диктуют алькары, на которых они непрестанно работают, поставляя рыбу и шкуры бирнов. Дело в том, что северяне не могут жить без холода, поэтому не все отваживаются бежать на юг, и уж тем более оставаться здесь жить на постоянной основе, как эта девчонка.

Исхудка не обращала на пилима и раскольника никакого внимания, а только продолжала что-то вычерчивать острым камнем на стене с невероятной скоростью. Все стены камеры расписаны теми самыми символами, которые Асторн видел на листке бумаги. Девчонка всё продолжала чертить и постоянно что-то шептала себе под нос, но очень тихо, так что никто не смог разобрать её слова. Асторн подошёл чуть ближе и смог отчётливо разглядеть её круглое лицо с зелёными, словно изумруды, глазами, но даже в этот момент она не обращала ни на кого внимания. Лишь продолжала писать символы на стене, на которой уже совсем не оставалось свободного места. Осматривая их, Асторн обернулся к двери и, справа от неё, на стене, увидел вычерченный силуэт странного существа, по формам чем-то, напоминающем женщину с заострённой головой и россыпью множества мелких глаз на лице. Этот рисунок чем-то пугал Асторна. Скорее всего неизвестностью, того, что мог изобразить разум свихнувшейся, а возможно даже одержимой, девчонки.

– Что ты рисуешь? – наконец спросил у неё, Асторн.

– Я не рисую, – несмотря на подростковый возраст, её голос звучал по-детски, – я учу.

– Учишь? – вновь поинтересовался Асторн.

– Учу… Точнее, она учит меня.

Асторн ничего не стал спрашивать, а лишь вновь посмотрел на пугающее изображение на стене возле входа, чем привлёк внимание командующего, которому также стало не по себе, если судить по выражению лица.

– Про кого ты говоришь? – Асторн снова перевёл взгляд от рисунка к северянке.

– Я не знаю кто она, – девчонка даже не думала отвлекаться от своего занятия и говорила с ними, не переставая при этом писать, – но могу слышать её… Она назвала мне своё имя, а я в замен назвала своё… Теперь я учу… Всё это я учу, осталось совсем немного и я буду знать всё. Она продолжает говорить.

– Так кто же? – поинтересовался Аионэ.

– Мегама.

Больше северянка ничего не ответила, и в следующую секунду вновь, что-то зашептала, но теперь Асторн мог расслышать слова, которых он совершенно не понимал по той причине, что это была абсолютно другая речь.

– Ты знаешь, что означают эти символы? – спросил Асторн.

– Конечно! Я ведь учусь, и уже почти всё выучила… Осталось совсем чуть-чуть, она учит меня.

– Вот видишь, – обратился к Асторну командующий, – что я и говорил. Она сумасшедшая.

– Я не был бы так уверен, – Асторн показал ему свёрнутый листок с символами в своей руке.

То, что произошло в следующую секунду, могло повергнуть в ужас даже самого хладнокровного и беспощадного воина. В какой-то момент пространство в камере начало искажаться, и создавалось такое впечатление, что Аионэ и Асторн с девчонкой стали незаметно перемещаться из темницы в другое место и обратно. Пространство мигало, долю секунды они находились в странном тёмном месте с неестественно грязно-жёлтым небом, в следующую секунду снова в сырой темнице. При этом менялось не только окружение, но и звуки. Это были звуки агонии, доносящиеся прямо с того места. Постоянно кто-то кричал, и крик этот совершенно неестественен для каких-либо известных существ. В какой-то момент стало невыносимо страшно. Этот страх очень походил на тот, который источают плакальщики, он просто накатывал на саму психику, и от этого не куда деться. Аионэ и Асторн стояли в оцепенении от всего происходящего, и лишь северянка всё продолжала чертить камнем символы на стене, которая то появлялась, то пропадала каждую секунду времени.

Пейзажи страшного места начали меняться, перенося всю троицу в странную тёмную пустыню с торчащими из земли, чёрными конечностями, титанических размеров, и засохшими головами неизвестных гигантов, на сгнивших лицах которых застыла гримаса ужаса. Астон ощутил, что ходит по чему-то мокрому, и, взглянув под ноги, увидел множественные кровавые лужи, стекающиеся небольшими струйками куда-то в тёмную пустыню. Пространство вновь исказилось, и земля под ногами пропала, но все остались стоять на плотном воздухе, наблюдая за тем, что было там внизу. Сотни, а возможно и тысячи ужасных существ устремили свои взгляды прямо на Асторна, хотя «взгляды» – это слишком грубо сказано, ведь глаз у этих темнокожих существ не было. Из-за мелькающего пространства, постоянно сменяющегося темницей, рассмотреть их было довольно сложно, но кое что всё-таки удалось. У них зашиты рты, а руки отрублены по самые локти, но при этом конечности продолжали парить в воздухе, кровоточа чёрной кровью. Это зрелище поистине внушало ужас. Внезапно существа, вдоволь налюбовавшись на непрошенных гостей, стали сбиваться в кучу, карабкаясь друг на друга, чтобы достать до своей потенциально добычи. В ушах между тем продолжал стоять невыносимый звон, что сопровождал происходящее всё это время.

Асторн взял себя в руки и в следующую секунду схватил девчонку за руку, отбирая у неё камень, после чего быстрыми движениями принялся расцарапывать всю стену, перечёркивая все, недавно нарисованные, символы. Пространство темницы пришло в норму, оставляя всех троих присутствующих в изоляции от тех жутких тварей. Звон и крики прекратились, осталась лишь тишина, так что можно было спокойно выдохнуть. Опасности больше нет. Командующий Аионэ стоял опёршись о дверной проём, он тяжело дышал, а из носа пошла кровь. Он зачем-то потёр себя за оба своих меленьких роговых нароста, после чего вытер кровь пальцами и изучающе уставился на них. Девчонка сидела у стены, уставив недоумевающий взгляд в противоположную стену, и не произносила ни слова. Асторн не выпускал её руку, которая была очень холодная, что являлось характерным признаком для её расы.

– Что это было? – нарушил тишину Аионэ.

– Ну вот, что вы наделали, – обиженным голосом сказала девчонка, после чего поднялась и приложила свои ладони к расцарапанной стене, – я ведь уже почти закончила обучение, а вы всё испортили.

– И параллельно спасли всем нам жизни, – добавил Асторн, – ты знаешь, что это было за место, куда нас постоянно кидало?

– Какое место? – она всё ощупывала стену, чуть ли не переходя на плач, – Вдруг она больше не захочет со мной говорить, после такого?

– Ты, что ничего не заметила? – Асторн вновь задал ей вопрос, но поняв, что девчонке на него плевать, переключил внимание на ошарашенного Аионэ, – Вы как, в норме?

– За всю жизнь я видел много дерьма, – командующий вытер остатки крови из-под носа, – но такое… Неужели это всё из-за символов?

– Именно поэтому я здесь. Думаю, мы нашли, то что искали, и вы в этом очень помогли.

– Забирай её отсюда, а я прикажу страже высечь все эти символы к чёрту, пока не случилось ещё чего.

– Как твоё имя? – Асторн развернул северянку, чтобы полностью перевести на себя внимание, но она не торопилась отвечать, а лишь изучала его пристальным взглядом.

– Орада… А ваше?

– Асторн, будем знакомы. Я пришёл забрать тебя отсюда и хочу, чтобы ты отправилась со мной туда, где твои знания могут помочь другим.

– Какие знания?

– Нууу, – протяжно сказал Асторн, – вот эти, – он указал на расписанные символами стены.

– А как эти знания могут кому-то помочь? – она говорила с такой простотой в словах, словно была всего лишь маленьким ребёнком, совершенно непонимающим ничего, что происходит вокруг её.

– Один мой друг хочет отгадать загадку, связанную с этими символами, которые ты рисуешь на стенах, но при этом совершенно их не понимает. Ты могла бы помочь ему и это, тем самым, может спасти очень много жизней. Ты ведь хочешь помогать другим?

– Я даже не знаю, – Орада присела, опустив грустный взгляд на пол, и задумалась над словами Асторна.

– Неужели ты училась всему этому зря? Знания хороши, только тогда, когда они приносят пользу на практике, а я хочу предоставить тебе такую возможность.

– Мне можно будет уйти из этого тёмного места? – с надеждой в глазах спросила она.

– Конечно! Мы отправимся в Княжество, там очень красивые места, не имеющие ничего общего с этой темницей. Вот увидишь, тебе там понравится.

– Там есть реки?

– Княж-река одна из самых больших рек в мире.

– Значит, сестрёнке там точно понравится, – обрадовалась Орада и радостно затрясла своими босыми ногами, – я согласна, но только с сестрой. Без неё я не хочу идти.

– Боюсь, что это невозможно, – прервал их разговор, Аионэ, – её сестру с минуты на минуту должны повесить на главной площади. Когда я направлялся сюда, всё уже было готово.

Внезапно лицо северянки застыло в ужасе, полностью унося радость куда-то очень далеко. Её руки затряслись, и она схватилась ими за голову.

– Сестрёнку? – произнесла Орада, – Повесят? Нет! Она ведь не сделала ничего плохого! За что!?

По её щекам потекли слёзы, она начала кричать, после чего встала на колени и обхватила руками ногу Асторна, прижавшись к ней так сильно, что тот не смог бы вдернуть её.

– Пожалуйста, не надо! – кричала она, – Прошу спасите её! Я клянусь, что уйду с вами куда угодно, но только не дайте убить её!

– Командующий, – Асторн посмотрел на Аионэ, – может быть как-нибудь решим этот вопрос?

– С этой, – пилим кивком указал на ревущую северянку, – другое дело, но по поводу её сестры я буду категоричен. Вчера состоялся суд, на котором она не стала себя оправдывать и согласилась со всеми обвинениями, так что её казнят. Пойми меня, Асторн, она убила одно из моих воинов, поэтому должна заплатить смертью за смерть, таковы правила.

– Она этого не хотела! – закричала северянка, всё-также не отпуская ногу Асторна, – Она очень добрая, добрее кого-либо! Пожалуйста, – она принялась выцеловывать грязные сапоги Асторна, пачкая себе рот.

Асторн сразу же принялся останавливать девчонку, схватив её за голову и пытаясь оторвать от сапог, но она оказалась слишком крепкой и никак не поддавалась. В конце концов, он прекратил безуспешные попытки остановить Ораду и решительно посмотрел на Аионэ.

– Вы ведь сказали, что догадались на кого я работаю, – Асторн вновь вытащил свой медальон в виде кровавой розы, показывая его пилиму, – кому бы ещё в Княжестве стал помогать сам верховный чародей Еамио? Это лично моя просьба, но думаю, что мой работодатель всё поймёт. Если остановите казнь и опустите её сестру, то сам Декарн Лорно станет вашим должником. Сможете просить у него о чём угодно и когда угодно. Я считаю, что это довольно-таки приличная плата за жизнь той северянки.

– Хм, – задумался Аионэ, – а как же правосудие? Она убила пилима и при этом без каких-либо оправдательных мотивов…

– Мы оба видели, то дерьмо, которое произошло здесь несколько минут назад. Вы ведь видели тех тварей у нас под ногами? Все знания об этом, хранятся у неё в голове, – Асторн указал на плачущую Ораду, – именно они помогут разобраться в происходящем. Но она не пойдёт со мной без своей сестры, а её смерть может повредить и без того некрепкую психику. Я прошу вас в последний раз оказать содействие моей гильдии, и тогда мы в долгу не останемся.

Было видно, что Аионэ и впрямь заинтересовался всем сказанным, однако давать ответ не торопился, лишь стоял, задумавшись о выборе, который судя по всему уже сделал.

***

36 день Глора, 537 г., город Полевск, Изумрудные леса.

Полевск, будучи одним из крупнейших городов Междумирья, был совершенно не похож на все остальные. Он лишён постоянной суеты, шума многочисленных соседей, непроходимых, из-за толпы, улиц. Его отличало спокойствие, гармонирующее в единении с природой этих лесов. Являясь столицей Лесного Королевства, его населяли только четыре народа, исключением были очень редко встречающиеся представители неизвестных рас, попавших в этот мир через Звёздный Вихрь, или немногочисленные гости из других стран. По торговым делам в городе делать нечего, так как вся торговля Лесного Королевства сосредоточена в Златоградье, Стальноградье и Огнеградье, что образовывали союз трёх торговых городов королевства. В самом центре Полевска протекал кристально-чистый большой ручей, его можно было сравнить с небольшой рекой, вытекающей из водоёма, где росли деревья-близнецы, сила жизни которых, постоянно пополняла этот источник, тем самым обеспечивая поток воды для, окружающего город, водопада. Вдоль этого ручья, по обе стороны в ряд, росли очень толстые невысокие деревья, внутри которых вырезаны целые помещения, а в них располагались, своего рода, торговые лавки, закусочные заведения и даже замечено несколько гильдий. Деревья с толстыми стволами имели весьма раскидистые, но при этом не слишком густые, ветви, накрывающие собой весь ручей, не изолируя его полностью от солнечного света. На их ветвях росли магические фрукты, похожие на светящиеся зелёные груши, оказашиеся очень вкусными и необычайно холодными. Вся эта область вдоль ручья считалась, чем-то вроде, центральной площади Полевска, куда каждый день стекалось практически всё население прекрасного города.

Пока путники проходили вдоль всего этого ручья, Лайла вновь, как и в прошлый свой визит сюда, осматривала жителей Лесного Королевства, словно диковинных созданий, которых не видела никогда прежде. По узким мостам через ручей, похожим на длинные корни деревьев, туда-сюда сновали нафиры – существа, напоминающие фей из сказок, с кожей цвета тёмного изумруда и твёрдой как панцирь у жука. Их головы Лайла сравнила бы с ещё нераскрывшимся тюльпаном, с лепестками красного цвета. Это были часовые, облачённые в лёгкие зелёные доспехи Лесного Королевства, и вооружённые растительными мечами в виде длинных заострённых шипов. Их проводник-квигон, счёл странным, что нафиры надевают броню, тем более в пределах города, ведь они имеют очень твёрдую панцирную кожу, по сути, являющуюся для них одеждой, что также сводит на нет и потребность в вещах. В доспехах больше нуждались другие представители Лесного Королевства. Лайла смогла увидеть взрослых прекрасных силифин – изящные девушки с прекрасными формами, прикрывающие свои сокровенные места одеяниями из больших листьев, отращиваемых прямо из своего тела. Больше всех встречались лоэра, в своих привычных бледных мантиях, и с кожей обросшей древесиной. Присутствовали также и другие представители Золотых лесов, наряду с лоэра, такие как броксы, напоминающие прямоходящих оленей ярко-рыжего цвета и с весьма человеческим лицом, из одежды больше предпочитающих лишь короткие штаны и плотные лифы для женщин.

Надвигалась ночь, и наёмники уже позаботились о крыше над головой, чтобы с комфортом выспаться и защититься от ночных полупризраков. За чисто-символическую цену, им предоставили сонную сифойю – невысокое тонкое деревце с огромной раскидистой кроной, полусферой накрывающей площадь диаметром около десяти метров, полностью скрывая, всё, что находится внутри от ночи снаружи. На косах деревца растут небольшие цветки, мерцающие мягким белым светом, обеспечивающим освещение под растительным куполом. Внутри росла лишь необычайно мягкая трава, а также пара кроватей, выглядевших как красивая цветочная клумба, на одной из которых уже расположилась уставшая с дороги Лайла. Вообще, сонные сифойи являлись самым стандартным жилищем для жителей Полевска и окрестных деревень, и в самом городе кроме их и помещений, сформированных в стволах толстых и гигантских деревьев, больше ничего не было. Всё, что находилось в городе, сформировано при помощи магии жизни и самой природы, и не было никаких каменных зданий, крепостей или домов из срубленных деревьев.

– Сколько раз я уже бывал в Полевске, – заговорил Яи, – но каждый раз, как в самый первый, буду удивляться всей этой красоте.

Он стоял возле края ветвистого купола, со светящимися цветками, ветви в том месте были расставлены в стороны и открывали отличный вид на город с холма, на котором располагалась роща ночных сифой, где они остановились на ночлег. На небе уже видны звёзды. Светящиеся ночные растения, подобные этому дереву, уже осветили Полевск, как и многие области Изумрудных лесов. В воздухе летали мерцающие птицы магического происхождения. Такого ночного оживления природы нельзя было увидеть нигде, кроме этих краёв. Яи погладил ветви дерева, и они медленно и с шелестом сошлись, скрыв их от вида ночного Полевска.

– Как ноги? – Яи уселся на траву рядом с корневищем, торчащим из земли, являющегося чем-то вроде полок и вешалок для одежды, – Больше не беспокоит?

– Совсем нет, – Лайла демонстративно размяла пальцы на ногах, – как будто и не было никаких ран, спасибо вашей чудо-мази.

– Это особая мазь, её делает одна наша подруга из гильдии. Всегда считал этот город самым красивым во всём Междумирье, – продолжил он, – однако практически все считают таковыми Симону и Кров. У каждого свои вкусы. Видимо мне по душе такая природная гармония как здесь.

– Так ведь не зря же Лесное Королевство боготворит Нура, как своего основного покровителя, – сказал, лежащий на густой и мягкой, как одеяло, траве, Гумин, обнявшись со своей флягой и говоря абсолютно нетрезвым голосом.

– Сразу предупреждаю, – зло посмотрел на него Яи, – эти деревья не переносят дыма, так что только попробуй начать варить здесь свою шнаховую дрянь, с целью пополнения горячительных запасов.

– Я сейчас не в том состоянии, чтобы что-то делать, – икнул квигон.

– Разве лесные жители поклоняются не всем четырём Богам? – поинтересовалась Лайла.

– Некоторые народы, – улыбнулся Яи, – больше предпочтений отдают какому-то одному Богу, но при этом конечно не забывают и о других. Нур – покровитель природы, что является неотъемлемым аспектом жизни для Лесного Королевства. Ещё пример, хадралы из Рассветных высот поклоняются Глору – покровителю войны, но при этом не переносят остальных трёх Богов, а Алькары, являясь такими же поклонниками Глора, наоборот чтут и других. Аберфолы отдают предпочтение Масату – покровителю магии, а левейцы Таалу – покровителю света. Ты ведь жила в Княжестве, в нём не делают упор лишь на одного из Богов, поэтому всё это звучит для тебя немного странно.

– От членов ордена я много раз слышала о том, что в Мертвоземье поклоняются какому-то Мёртвому Богу.

– Они случайно не говорили о том, что хотят отправиться туда, дабы избавить те земли от ложного идола? – спросил, до сих пор хранивший молчание, Шимей, устроившийся на второй клумбе-кровати, даже не удосужившись снять верхнюю одежду.

– Чего ты так плохо о них постоянно высказываешься? – возмутилась Лайла, – Да, они не идеальны, но ведь и не хотят делать ничего плохого. Миссионеры ордена лишь верят в то, в чём видят смысл и пытаются донести свои учения до других.

– И при этом кричат повсюду о том, что лишь Нур, Глор, Масат и Таал – единственные существующие Боги, – продолжил Шимей, – и лишь им стоит отдавать все предпочтения, а Белый Орден – их доверенное лицо в нашем грешном мире от имени которого они диктуют нам правила. Ты сама видела, как твоих дружков погубила сила Красных лесов, существование которой они отрицают. Но вот по поводу Мёртвого Бога, выдумкой его считают не только они, но и почти все в мире, за исключением мертвецов.

– Его знаешь ли никто не признаёт, – добавил Яи, – так как даже у того же самого Дикого Бога, было очень много доказательств о его существовании. Но вот в Мертвоземье всё глухо. Нету даже никаких древних алтарей, указывающих на поклонение такому Богу.

– Хм, – задумалась Лайла, – быть может его никто не хочет признавать из-за того, что он нехороший Бог? Возможно народу нужны лишь добрые Боги, поэтому они и не хотят признавать и даже думать о существовании других. Зачем мучать себя мыслями о том, что где-то там за небесами сидит злобная сущность об истинных мотивах которой можно лишь догадываться.

– Хех! – оживился квигон, – А мне нравиться как она мыслит, совсем как взрослая философская девка!

– Да уж, – усмехнулся Яи, – возможно ты права. Скорее всего существует множество могущественных сущностей о существовании которых мы либо не знаем, либо не хотим знать, как тот же самый Дикий Бог, в реальности которого ты убедилась лично.

– Моя мама, – девочка внезапно стала грустной, – была почитательницей Церкви Света. Она верила, что где-то там существует некий могущественный Бог, я бы даже сказала Бог Богов, что сотворил всё и вся на этом свете. У неё имелась небольшая статуэтка существа без лица, у которой она молилась каждый вечер. Белый Орден очень часто и нехорошо отзывался о Церкви Света, обвиняя их в том, что они пришли гораздо позже появления веры в Богов Междумирья и отняли у них любовь народа, при помощи своей веры в более могущественного Всевышнего. Но теперь орден собирается вернуть всё на свои места.

– Что ты думаешь по этому поводу? – спросил, лежащий с закрытыми глазами, Шимей.

– Я считаю, что всё это превратилось в обычное соревнование между верами, в то чей Бог могущественней. Нам среди этого всего теперь слишком сложно найти истину. Вот и всё.

На губах Шимея скользнула еле заметная улыбка, он всё не прекращал поражаться тому, как двенадцатилетняя девочка может приходить к таким умозаключениям и обсуждать серьёзные темы. Гумину было уже всё равно так как он добился того, ради чего собственно и пил на ночь, заснул до того, как снаружи начнут рыдать плакальщики.

– На юге, – Лайла явно не хотела спать, – есть страна, называется Ант, но у меня дома не было никаких книг, в которых бы она описывалась. Да и никто мне про неё не рассказывал. Каких Богов чтут антийцы?

– Никаких, – коротко ответил Яи, – антийцы не верят в Богов, ни в какого-либо из четверых, ни во Всевышнего.

– Разве так бывает? – от удивления Лайла даже привстала со спального места, – Но почему?

– Для них наличие любой веры – это слабость. Зачем поклоняться каким-то высшим силам, о которых можешь узнать лишь с уст тех, кто эти самые силы проповедует, при этом не имея никаких объективных доказательств об их существовании. Человек – вот кто для них Бог, тот перед кем должны дрожать, и кому должны подчиняться другие, и этот самый Бог не терпит других конкурентов. В то время как мы поклоняемся Нуру или Всевышнему, они поклоняются оружию и собственной силе, с помощью которых можно поставить всех на колени без каких-либо молитв. Так что, если ты до сих пор находишься в поисках своего истинного Бога, то Ант – это не то место, где следует искать.

– Всё это как-то грустно, – опустив глаза, произнесла Лайла.

– Почему же? – спросил Яи, – Кто знает, может они и правы? Даже в других странах встречаются те, кто разделяет их точку зрения на мир.

– Они допускают одну ошибку. Они искренне верят в то, что если начнут отрицать существование Богов, загробной жизни и высшей справедливости в целом, то это всё перестанет существовать. Но ведь это не зависит от того, верят они или нет. Все уходят из этой жизни одинаково, по одним и тем же законам, по которым в неё приходят. Что если они ошибаются, и Боги существуют, но при этом они всю свою жизнь жили, поливая их существование и учения грязью?

– Откуда же ты такая умная взялась на нашу голову, – произнёс Шимей.

– Из леса, – ответила девочка, – забыл, что ли? Мы с матерью жили в удалённости от других деревень, поэтому одним из немногих моих занятий являлись книги. Я научилась читать в шесть лет и прочитала много различных философских учебников, но при это мама не давала мне прочесть ни одной из своих религиозных книг.

– И почему же? – данный момент очень заинтересовал Яи.

– Не знаю, она не говорила.

– А ты хотела?

– Не знаю, – немного помолчав, ответила Лайла.

Наёмник лишь слегка усмехнулся, после чего под деревом воцарилась тишина, и светящиеся цветки немного убавили свет, чтобы он не мешал хорошему сну. Ещё через некоторое время, спящий квигон стал издавать громкий храп, чем только разозлил, пытающегося заснуть всё это время, Шимея.

– С вами всеми точно не уснёшь, – он встал со своего спального места и направился к выходу из-под дерева, – побуду немного снаружи, пока позволяет время.

Он погладил ветви сифойи, и они разошлись, открывая наёмнику путь наружу, но выйти ему было не суждено. По всему городу раздался неприятный скрежещущий звук, за которым последовало жуткое рыдание. Весь Полевск засветился от лазурных силуэтов бесцельно бродящих плакальщиков. Все, кроме крепко спящего квигона, прислушались. Где-то в их роще совсем рядом находилось несколько полупризраков, и Шимей, опасаясь привлечь их внимание, вновь погладил ветви, заставляя наглухо закрыться.

– Не судьба, – спокойно прокомментировал Шимей, после чего вернулся к своей клумбе-кровати, усевшись на неё.

– Почему они появляются? – взгляд Лайлы был устремлён куда-то за ветвистый купол, туда откуда доносилось рыдание тысяч плакальщиков, – Зачем убивают?

– Боюсь, что на их фоне, – Яи также смотрел в стену из ветвей, – загадки о существовании Богов будет решить гораздо проще. О них неизвестно ничего, ни кто такие, ни откуда пришли, ни их цели. Ничего. Пятьсот тридцать семь лет назад они появились и с тех пор их становилось всё больше и больше, пока не стало столько, что теперь невозможно выходить ночью наружу. Если бы хоть кто-то в те времена догадался о том, что их убивает ночное стекло, то глядишь ещё бы тогда удалось истребить. Но теперь слишком поздно. Они размножились и с каждым годом их всё больше. Смертным остаётся лишь подвинуться в этом мире и дрожать в страхе каждую ночь.

– Неужели за столько лет, о них не удалось узнать абсолютно ничего?

– Ничего, – помотал головой наёмник, – но многие учёные-чародеи уверены в том, что скорее всего они прибыли в этот мир, как и все остальные, через Звёздный Вихрь, с какого-нибудь мёртвого мира, где царит вечная ночь, – Яи вздохнул и посмотрел на храпящего квигона, – благо тебе, Лайла, рыдание плакальщиков не мешает заснуть. Если хочешь, то можем поболтать ещё или же спать?

– Спать, – вместо Лайлы ответил Шимей, – в дороге наболтаетесь. Путь всё ещё неблизкий, поберегите темы для разговоров, нам предстоит пройти через половину Лесного Королевства и Ночной путь, прежде чем оказаться в Княжестве.

– По этому поводу можешь не переживать, друг мой. Я уже обдумал то, как нам добраться до дома намного быстрее.